Текст книги "Отбор драконов для серой мышки"

– Молодой человек, отставить удерживать мою дочь! – прогремел Эргон.

… А в моей пьяной голове мелькали мысли лишь о том, сможет ли Эргон магией починить дверь, и не пристукнет ли он Гришу…

На всякий случай я прикрыла Гришу собой.

– Папочка, Гриша мой друг! Пап… а пап, давай возьмем его с собой… ? Ик…

– Хм! – Эргон переводил взгляд с меня на курносое лицо Гриши, торчавшее из-за моего худого плеча. – Ты… это серьезно?

Гриша неожиданно выступил из-за моей спины и низко поклонился Эргону.

– Ваше величество, меня зовут Григорий, я друг Алисы. Бухгалтер. Буду рад стать вашим придворным казначеем.

– Надо же наглость какая! – расхохотался Эргон. Крепко взял меня за плечо и развернул к выходу. – Пойдем, дочь. А … про тебя, молодой человек, я подумаю. Не в этот раз – это точно. Придется тебе подождать…

– Папа, но мы должны… хотя бы починить Гришину дверь!

– Ах это… – Эргон уже знакомым мне жестом махнул рукой, невидимый поток приподнял валяющуюся в пыли дверь и аккуратно поставил на место. – Приношу извинения за это неудобство, молодой человек. Быстрее нужно реагировать, когда имеете дело с драконами, – усмехнулся он.

Конечно, сразу мы не ушли. Пьяная я висла на шее у Гриши, прощалась, на ухо обещала ему уговорить Эргона взять его придворным казначеем. Рисковала вызвать новый взрыв гнева у отца. Но Эргон лишь усмехался, с иронией глядел на Гришу, но не вмешивался. Видимо, решил позволить мне попрощаться с единственным другом…

Другом ли… Или было между нами нечто большее – я так тогда и не узнала.

Глава 5

Отправление в другой мир было омрачено похмельем. Подозреваю, папочка Эргон с легкостью мог бы вылечить мою больную голову, избавить от чувства тошноты и слабости, но он, похоже, решил играть роль настоящего воспитующего родителя и дать мне в полной мере насладиться последствиями «излишеств нехороших».

Но, наверно, так было даже лучше. Будь я в нормальном состоянии – конечно, волновалась бы и сомневалась. Ведь сегодня мне предстояло совершить свой первый полет на дракона. И прямо посреди него отправиться в другой мир на ПМЖ. Эргон утверждал, что пересечь границу между мирам можно только в полете и только на крыльях дракона…

А, может, я и вовсе передумала бы в последний момент. Потому что в мою тяжелую больную голову все лезли мысли про Гришу. Наутро мне стало казаться, что, конечно, между нами есть "нечто большее", раз уж друг готов пойти ради меня в другой мир. Бросить родителей, между прочим, у него-то они живы.

А так единственным моим истинным желанием было побыстрее закончить с делами (то есть с отправкой), найти там, в другом мире, диванчик или просто закатиться в уголок и заснуть до окончания похмелья.

– Готова? – усмехнулся Эргон и поднял небольшой чемоданчик с моими вещами. Сам он не понимал, зачем мне тащить с собой это барахло. Но я хотела взять любимые вещи, пару красивых новых костюмов, что он купил мне, и старого мишку. Конечно, в чемодане лежал и портрет родителей, на котором они улыбались мне, стоя по щиколотку в волнах прибоя.

Поставлю на тумбочку, прямо у кровати. Там, в своей светлице принцессы. Мои мама и пара хотя бы так будут рядом со мной, когда их дочь обретет судьбу, которой они никогда для нее не предполагали.

– Готова, – вяло махнула рукой я.

Чтобы взлететь, мы выбрали тот же парк, где совсем недавно я спасла умирающего Эргона. Здесь был достаточно большой участок, не покрытый лесом, дракон считал, что ему как раз хватит места обратиться.

– Когда я превращусь, общаться будем ментально, – сообщил мне папочка. – И тебе нужно будет залезть мне на основание шеи.

– А меня не сдует? – с сомнением спросила я.

– Только, если будешь плохо себя вести, как вчера, – рассмеялся он. – Нет, конечно. Я смогу магически обеспечить тебе комфортное путешествие.

– Ну давай тогда, обращайся, – вздохнула я, борясь с головной болью и отчаянно жалея, что не выпила аспирин для облегчения состояния.

Эргон посмотрел на меня с новой усмешкой.

– Ладно, – сказал он вдруг, приложил ладонь к моему лбу. Я ощутила приятное тепло его ладони, а вслед за этим головная боль и прочие неприятные ощущения покинули меня. Растворились.

– Кайф-то какой! Спасибо! – выдохнула я.

– Да уж.. Хотя следовало дать тебе помучиться еще пару часов. Ладно, поехали… Стой здесь и не суйся, пока я не превращусь.

Он отошёл на весьма солидное расстояние от меня, обвел круг рукой – я знала, что так Эргон накрывает нас пологом невидимости. И вдруг исчез. Распался на бесконечное количество золотистых частичек. На едва заметную золотую пыль…

– Папа, ты куда! – растерянно прошептала я.

Вот и все, подумалось мне. Все это было видением, последний аккорд в котором – золотистые облако. Сейчас оно растает, а я останусь одна с дурацким чемоданом посреди парка.

И без работы.

Маленькая глупая серая мышка с богатой фантазией, которой пригрезился большой сильный дракон, способный одним махом решить все её проблемы.

Но страшное наваждение длилось недолго. Буквально несколько мгновений, которых хватило, чтобы я поверила в самое страшное. Вернее, чтобы моя мышь поверила.

Почти сразу золотая пыль скрутилась в вихрь, похожий на смерч, пару секунд он рос, приятно переливаясь мягким сиянием, как пушистое золотистое облако. А мои глаза достигли размеров блюдца от удивления.

Еще миг – и вихрь, заслонивший осеннее небо, начал собираться в силуэт огромного дракона. Вскоре передо мной, красиво изгибая шею, стоял ящер из сказки, из книг фэнтези, из популярных фильмов…

Такой же, как там, но намного прекраснее. Мое сердце зашлось от восторга.

В фильмах драконы обычно были либо страшными и злыми на вид, либо совсем уж «няшными», позорящими гордое имя драконов. Эргон же оказался огромным, но изящным. Его тело было не золотым, но золотистым, и мягко сияло на солнце, переливаясь матовым блеском. Шикарные мускулы перекатывались под чешуей, которая казалась скорее гладкой и мягкой, чем пуленепробиваемой броней. Большие крылья он расправил, и они словно бы укрывали нас от всего мира.

А хищная голова, украшенная гребнем из острых шипов, казалась скорее мудрой и красивой, чем злой. Уже привычные мне глаза янтарного цвета со зрачком в форме песочных часов остались такими же, но теперь были не меньше моей головы.

Эргон склонил голову, так что они смотрели прямо на меня, и в них переливалось лукавое веселье.

– Ну и чего было нервничать? – вдруг прогремел у меня в голове его голос. Точно такой же, как прежде, только теперь он звучал внутри меня. Я инстинктивно схватилась за ухо, как будто хотела нащупать через него, где там, у меня внутри, говорит золотистый дракон.

– Мог бы предупредить меня, как именно вы перевоплощаетесь! – крикнула я про себя. Раз говорит он мысленно – значит, и отвечать я должна также?!

– Не кричи, от этого в мозгах звенит, – усмехнулся Эргон. – Я, между прочим, рассказывал тебе, как перевоплощаются драконы. Что мы должны разобрать свою материю на частички, а потом собрать в другую ипостась. Но ты была так озабочена своим уходом с работы, местью крысиным коллегам и своей будущей ролью принцессы… ах да, еще этим малорешительным мальчиком-казначеем…. что, должно быть, запамятовала ценную научную информацию.

– Ладно, – мысленно пробурчала я. – А погладить-то тебя можно?

– Конечно, думаю, мне даже будет приятно, – мысленно улыбнулся мне дракон и опустил голову еще ниже, приглашая.

Я подошла, не чувствуя никакого страха. Если уж он не обманул меня, не исчез, и вообще – раз уж передо мной стоит настоящий дракон – какой смысл бояться! И все же руку на его надбровные дуги я положила несмело… Просто, потому что дракон – не собака и не кошка. Откуда мне знать, что ему нравится, что – нет?

– Смелее, – ободрил меня Эргон. – И давай, почеши мне там, где начинается шея, а то блохи закусали!

– Какие блохи?! – рассмеялась я, и чувство неловкости совсем растаяло. – У тебя и шерсти-то нет! Должно быть, у тебя просто там личное особо-чувствительное место…

Я привстала на цыпочки, залезла ладонями под шип, туда, где начиналась шея, и принялась чесать изо всех сил. Золотое удовольствие вперемешку с лукавством волнами расходилось от Эргона. А я наслаждалась горячей гладкостью его упругой, но плотной то ли кожи, то ли чешую. Нужно будет уточнить «научный аспект» – то есть, из чего именно сделана оболочка драконов, славящаяся своей прочностью.

– Если хочешь, папочка, иной раз я могу и твоей человеческой ипостаси спинку почесать! – рассмеялась я. – Как положено примерной дочери!

– Можешь, да… – мечтательно протянул Эргон, наслаждаясь моими прикосновениями. И вдруг словно проснулся: – Хотя нет… лучше не надо!

– Это почему? – удивилась я.

– Хм… Не надо и все! Ладно, хватит! Нам пора. Давай, бери свой чемодан и залезай мне на шею! А уже крылышками помахать хочется! Три с лишним дня в одной ипостаси – это любого сведет с ума!

Ну ладно, подумала я. Только… почему он не хочет моих услуг по чесанию спины? Приятно ведь. Все мужчины это любят. Мой настоящий отец очень любил.

Ведь не ровен час, комары покусают, а противокомариной магии у драконов, допустим, нет…

Впрочем, теперь отступать уже было совсем некуда, и мое сердце вновь тонко забилось от тревоги. Я подхватила подмышку свой чемоданчик и неуверенно полезла по выставленной драконьей лапе.

Это было не так просто, кожа (или чешуя) отличалась особой гладкостью, поэтому пару раз у меня соскальзывали ноги. Но Эргон, похоже, как-то помогал мне магически – периодически я ощущала давление снизу, словно он подталкивал и поддерживал меня под попу.

Наконец я оказалась наверху. Посмотрела вокруг. Даже голова закружилась! Я была очень высоко, а сам Эргон – его тело, крылья, шея казались просто необъятными!

Пыхтя от усердия села в основании его шеи, при этом мои ноги растянулись, как на шпагате, даже больно немного!

– Да присогни ты их! – рассмеялся Эргон, неизвестно каким зрением заметивший мою проблему.

Я последовала его совету, стало удобнее. Подумала и устроила свой чемоданчик прямо перед собой, тут его как бы фиксировал последний шип шейного гребня.

– Ну, держись, доченька! – прогремел у меня в голове голос отца.

– Ой, подожди, дай осмотреться! – пискнула я.

– Отставить мышиные замашки! Полет у тебя в крови! – расхохотался в ответ Эргон.

Два золотых крыла справа и слева взметнулись вверх, а в следующий миг, когда я айкала и ойкала, крепче вцепляясь в шип перед собой, земля пошла вниз. Как на аттракционе…

– Боже мой, так не бывает… – прошептала я вслух. Ответом мне был радостный смех дракона.

…Мы поднимались очень быстро. И в тоже время – плавно. Деревья в парке, дорожки в нем – все уходило вниз. Вскоре, глядя сбоку от золотой головы, я заметила внизу здания своего района, потом – вдалеке – игрушечные шпили и купола исторических зданий…

«Увижу ли я их еще когда-нибудь!» – подумала я. Но сомнения стремительно вытеснялись чувством восторга.

Как и обещал Эргон, мне не было холодно. Ветер не сносил меня с шеи дракона. И мы были все выше и выше. Родной город казался игрушечным сверху, солнечный свет делал тело Эргона совсем золотым, а мне хотелось петь.

Казалось, я сама расправила крылья и лечу.

А когда мы были совсем высоко, и я заметила легкие белые полоски облаков прямо под нами, Эргон вдруг произнес:

– Приготовься.

– Уже?!

– Да.

Я не знала, что именно сделать. Лишь крепче сжала ногами его шею. И тут… меня словно ударило обо что-то. О невидимую, как будто стеклянную, стену. Мир закружился перед глазами, сердце выскочило из груди. И на мгновение я оказалась во тьме.

А, может, просто закрыла глаза от страха.

…Когда открыла – был плавный спокойный полет. Эргон – теперь спокойный и довольный – тихо смеялся у меня в голове.

– Вот он, мой мир – и твой тоже – посмотри! – сказал он без насмешки или ехидства.

Мы мягко скользили в струях легкого ветерка, а внизу проплывали острые, словно шпили, горы, каких не бывает в нашем мире, шумели огромные, буйные реки, блестели водопады. Это было сказочно красиво. А воздух, который я вдыхала, казался очень свежим и каким-то сладким.

Новая песня родилась у меня внутри.

Вот так просто. Я в другом мире. И он мне нравится! Пока нравится.

Я резко и остро ощутила себя здесь своей. Словно бы всегда была попаданкой в своем прежнем мире. А сейчас вернулась домой и дышу тем воздухом, которым должна дышать, смотрю на родные мне красоты, знакомые и незнакомые одновременно.

Ведь мир и должен быть таким – широким, красивым, полным чудес и неожиданностей.

Было только одно «но».

Я сидела на шее дракона, крепко сжимая ногами его шею. И была… абсолютно голая.

– Боже мой, ты не могу предупредить что ли! – в очередной раз возмутилась я.

– Я предупреждал, но эту часть моей лекции ты тоже пропустила мимо ушей, —ласково усмехнулся мне в ответ Эргон. – Переход между мирами уничтожает все, что надето на нас. Поэтому и меня ты нашла обнаженного. Впрочем… Ладно. Драконы удивятся, если их принцесса прибудет в таком пикантном костюме. Приземлюсь – достанешь из чемодана одежду и оденешься. А я отдохну… Переход и сейчас отнял много сил.

Так я оказалась в другом мире.

Голая.

Верхом на золотом драконе.

Глава 6

Отбор начинается…

Папочка дал отмашку женихам расходиться. Так и рявкнул:

– Женихи, разойдись!

Женихи дружно склонили головы перед нами и начали переминаться, переговариваться, потом стройный ряд превратился в отдельные кучки болтающих во дворе статных молодцев.

– Хм… – почесал подбородок отец. – В смысле, идите заселяйтесь в жениховский корпус. Разойдись – не значит продолжить болтаться во дворе.

Молодые драконы, наконец, увидели распорядителя отбора мэтра Сормита – пожилого красного дракона (и с огненно-рыжими волосами в человеческой ипостаси), который стоял наискосок от нашего балкона и с улыбкой указывал им на дальний флигель замка. Ведь отец решил заселить женихов как можно дальше от моих покоев. Чтобы особо предприимчивые имели меньше возможностей подкараулить меня и заранее привлечь мое внимание.

Более того: планировалось, что место дислокации принцессы первое время будет тщательно скрываться от алчущих ее руки женихов.

Я хотела бы рассмеяться над папочкиными словами, над всей ситуацией, над тем, как юные драконы «не знали, куда себя девать», но кое-что мешало мне и напрочь портило настроение.

Один дракон. Тот самый.

Этот черный паразит – ведь я нисколько не сомневалась, что в драконьей ипостаси он такого же цвета, как его волосы – не присоединился ни к одной из кучек. Он стоял внизу под балконом, подняв голову, и откровенно разглядывал меня.

А я совершенно не понимала, что было в его взгляде. Уж точно не восхищение… Скорее он глядел на меня оценивающе, как воин, пытающийся понять, что за противник перед ним.

Моя серая мышь, разумеется, начала смущаться. Обвила хвостиком свое крошечное тельце, скромно склонила головку, искоса поглядела на принца и покраснела. Зараза ты серая, а не мышка!

Мы должны ответить дофину вражеского государства таким же оценивающим взглядом, а не опускать очи долу.

В итоге у меня получилось. Я сжала руку в кулак, улыбнулась одной стороной рта – словно бы насмешливо – и продолжительно посмотрела на Байдора. Встретив мой взгляд, он тоже улыбнулся, причем точно также – лишь одним уголком губ. И вдруг… подмигнул мне.

«Поганец!» – подумала я. А в следующий момент мой левый глаз дернулся в ответном подмигивании. Я не хотела! Это произошло как-то само собой.

Губы Байдора разошлись в более откровенной усмешке, я сильнее сжала кулак и отвернулась, злясь и на него, и на себя. Вот ведь! Так и не могу держать удар!

Все драконы уже двигались группами к жениховскому корпусу, а этот гад так и стоял, мозоля мне глаза и ловя мой взгляд.

– Папа! – дернула я отца за рукав – он отвлекся на разговор со вторым распорядителем отбора, что вышел к нам на балкон и стоял в тени.

– Что, моя дорогая? – словно бы машинально, спросил отец.

– Пусть он уйдет! – я взглядом указала на Байдора, стоящего внизу.

– Хм… – потер подбородок Эргон. – Так он тебя провоцирует! Привыкай. Он такой. Они такие… Уйди сама, степенно, как королева. И пусть торчит себе во дворе. Кстати, скоро тут будут провозить навоз для южного сада, думаю, наш принц получит массу удовольствия…

Я не удержалась от улыбки, услышав папочкино пророчество. И верно, чего это я…. Хочет торчать под балконом, как тополь на Плющихе – пусть торчит. Мне-то что. Я у себя дома. Хочу – стою на балконе, хочу – иду к себе.

Я выдохнула, вновь старательно изобразила на лице насмешку, развернулась и медленно, степенно вышла с балкона. При этом затылком ощущала, как проклятый Байдор мозолит его насмешливым взглядом, буквально касается каждой моей кудряшки.

Уфф… Вроде получилось. И мышь не мешала, пока я «уплывала» с балкона. Но в коридоре меня обуял новый приступ злости.

Нужно поймать папочку, припереть к стене и выяснить, почему на самом деле он позволил этому гаду остаться на отборе! Неужели действительно допускает союз Эреамора с врагами? Создание общей правящей династии?!

Нет, никогда. Даже, если этот чернобровый паразит окажется лучшим на отборе, я скорее отдамся старичку-библиотекарю, чем пойду замуж за Байдора!

***

– Госпожа, ну как, тебе уже кто-нибудь понравился!? – защебетала моя камеристка Райа, которую я упорно называла «Рая» в память о родине.

Девушка, конечно, была не драконица. Драконы не работают слугами, они воины, ученые маги, управленцы. Райа происходила из обычной человеческой семьи, что столетиями прислуживала во дворце Правителя.

Отношения у нас были почти дружеские, хоть за полгода я привыкла отдавать ей приказания да принимать от нее услуги. Мне их хватало. В самом начале я отказалась от стайки фрейлин, которую мне пытались навязать. Тем более что фрейлины-то как раз должны были быть драконицами, и мне, бескрылой пока, это постоянно жгло бы глаз.

– Нет, Рая! – почти рявкнула я, подобно папочке Эргону. – Я видела-то их мельком, всех вместе… А вот НЕ понравился мне один сильно…

– Не понравился? – удивилась Рая. – Уже? Но как так…

– Потому что это принц Байдор из Эребеара, сын Правителя Сурала!

– Не может быть! – изумленно ахнула Раечка, приложив ладони к щекам. – И твой батюшка его не прогнал?

– Нет, Рая, нет, – обреченно вздохнула я. – Сказал, что пропустит его через все круги ада, но отправил на отбор! Сказал еще, что древней вражде и верно пора положить конец…

– Ну… – настроение Раи неожиданно сменилось. В светлых круглых глазах появилось мечтательное выражение, какое возникало всегда, когда мы с ней обсуждали предстоящий отбор и интересных мужчин, что будут на нем. – Знаешь, госпожа, может так и лучше. Кто знает… Говорят, принц Байдор очень хорош собой, умен… Хотела бы я посмотреть на него.

– Да что в нем хорошего! – возмутилась я. – Высокомерный, улыбается знаешь так… как змея… Нет, Рая, я сделаю все, чтобы он вылетел как можно быстрее. Когда, конечно, ты на него посмотришь, раз тебе так надо, – я выдохнула раздражение и лукаво улыбнулась камеристке.

Рая как-то многозначительно поглядела на меня, стало неприятно. Наверняка, она теперь думает, что я начала влюбляться в принца, поэтому отрицаю его достоинства. Ведь все знают, что от ненависти… ну хотя бы от раздражения и возмущения лишь один шаг до любви.

– Желаешь искупаться? – спросила она. – Какой наряд приготовить на после купания?

– Да, я, пожалуй, окунусь, – подумав, сказала я. В голове так и стоял образ поганого Байдора, оценивающе разглядывающего меня. Он тогда стоял внизу, но было полное ощущение, что смотрит на меня сверху вниз, покровительственно усмехаясь. И как мне вообще проводить отбор, если тут такой «оценщик» нашелся!?

Хотелось смыть с себя ощущение. А у наследной принцессы Эреамора есть такая возможность.

С помощью Раи, ловко развязывавшей все эти бесконечные шнурочки у меня на спине, я разоблачилась, накинула пеньюар и пошла в свой личный внутренний сад.

Когда-то эта часть дворца принадлежала жене Эргона Каудире, погибшей в очередной войне с Эребеаром. Здесь были шикарные спальни, кабинеты и внутренний сад, где можно было плескаться в нескольких бассейнах, где журчали ручейки и фонтаны, росли прекрасные деревья и цвели восхитительные цветы.

То есть это была лучшая женская часть дворца – все для комфорта и удовольствия. До моего появления покои пустовали, ведь Эргон был готов селить здесь лишь самую любимую женщину. А самою любимой женщиной для него теперь была я – его дочь.

Я с наслаждением скинула пеньюар и вошла в самый небольшой теплый бассейн. Струйки воды забурлили вокруг, массируя мои мышцы. Я не устала, сегодня не было физических тренировок, но после выступления перед мужчинами драконами, это приятно снимало напряжение. Я откинула голову, позволяя водным духам, управляющим струйками поглаживать и массировать мне пятки, свод стопы, голени. Закрыла глаза.

Нет, так не пойдет. Так я опять вижу Байдора!

Поэтому пришлось распахнуть веки. Теперь я видела над собой привычный ароматный куст с ярко-оранжевыми цветами. Они мягко покачивались на легком магическом ветерке, позванивали, даря приятную непринужденную мелодию. Можно было приказать им сыграть какую-нибудь песню, но мне и так все нравилось. Потому что так я перестала видеть Байдора и начала успокаиваться.

Впереди у меня бои. Нужно быть готовой. Нужно собраться, стать настоящей «королевой», найти хорошую швабру – должна же у нас во дворце быть такая – и отпинать ею мышь!

Настроение улучшилось, а когда я, наконец, вылезла из бассейна и пошла одеваться с помощью Раи, камеристка вдруг указала мне на столик у входа в гардеробную.

– Я принесла тебе всю корреспонденцию сюда, – сказала она. – И… мне кажется, это письма от женихов!

На столике действительно лежало множество конвертов и просто аккуратно свернутых бумажек.

– Что? Они же не знают, где я живу! – удивилась я. Подумала и сообразила, что они-то не знают. Но никто не запретил им передать принцессе записку через распорядителя отбора, который прекрасно знает о моем местонахождении.

– Принес посыльный от мэтра Сормита… Ну… то есть он много раз приходил, приносил, пока ты купалась, – пояснила Рая, подтверждая мои догадки.

Ой, подумала я. Отец предупреждал, что может случиться что-то такое. И только мне решать, отвечать ли на личные послания женихов. Условия отбора не запрещают мою личную переписку с участниками или даже встречу с одним из них, если я захочу. Но я понятия не имела, что мне с этим всем делать! Столько писем, и большинство из них наверняка лицемерные.

Я собрала письма в охапку и пошла с ними в свой главный кабинет, чтобы в тишине и покое ознакомиться с тем, что мне пишут.

Письма были весьма однообразны. Каждый из знатных драконов выражал свое восхищение моей особой. Некоторые открыто просили ответа. Другие – предлагали встретиться лично, ибо на отборе я не смогу хорошо узнать конкретного участника, а они были бы так счастливы лично, прямо сейчас выразить мне свое неизбывное восхищение…

Читая первые пять писем, я испытывала необыкновенное удовольствие от комплиментов. Думалось, вдруг тут не только лесть. Даже мышь вылезла из-за угла и удивленно нежилась в лучах восхищения, словно ее гладили по серой шерстке. Потом мне начало надоедать однообразие. Появилось ощущение, что никто из драконов не в состоянии придумать что-то оригинальное, что-то действительно способное привлечь внимание принцессы.

Правда, потом стали попадаться стихи в мою честь. Вот это уже было интересно… На такие письма я стала отвечать – когда-то в юности я неплохо писала стихи, в основном о несчастной любви, конечно, но некоторые навыки остались. Я закусывала перо во рту и сочиняла что-нибудь ироничное в ответ.

Например, некий бронзовый дракон Туар писал мне:

«Узрел тебя, и в сердце тишина,

Не верю счастью – слишком ты прекрасна!

Уверен, наша встреча суждена,

Я для тебя пройду сквозь все ненастья!»

А я отвечаю:

«Ненастья грозны, их не перечесть,

В драконью силу я безмерно верю,

Приятно получить такую весть,

Чернил я на ответ не пожалею!»

Ничего определенного… Конечно, слово «перечесть» прекрасно рифмуется со словом «лесть», я могла бы грубо намекнуть дракону на то, что он мне грубо льстит («Но мне претит любая ваша лесть. Я на ответ чернила пожалею!»), но я решила быть нейтрально-вежливой.

Поэтическая игра увлекла меня, мышь совсем заткнулась и с интересом наблюдала за моими экзерсисами. Письма, удостоившиеся ответа, я складывала в одну кучку. Другие, без стихов и оригинальности – во вторую. Попрошу секретаря, чтобы нейтрально-вежливо ответил на них.

Оставалось всего несколько писем. Я закусила губу от усердия и думала… интересно, а Байдор тоже прислал мне письмо? Пока получалось, что прибыло тридцать два жениха, писем было тридцать одно, то есть не попытался сразу наладить со мной контакт лишь кто-то один…

Я открыла очередное письмо, и, мне, наконец, стало по-настоящему интересно и приятно. В нем не было велеречивых воспеваний моих прелестей.

«Меня зовут Бамар, коричневый дракон. Подозреваю, это ты, принцесса, уговорила Правителя допустить меня до отбора. Я безмерно благодарен тебе за это и был бы рад высказать свою благодарность лично. Твой поступок свидетельствует о твоей доброте и справедливости».

А снизу был весьма талантливо нарисован высокий забор и севший на него дракон.

Ах, ты ж моя коричневая прелесть, подумала я. Рассмеялась. Этот заборный сорванец, по крайней мере, признал мои существующие достоинства: доброту и справедливость. Не стал льстить. И проявил оригинальность, нарисовав дракона на заборе, однозначно показал мне этим, кто он такой.

Я взяла бумагу и написала: «Рада была получить твое послание, коричневый дракон, Бамар. Твой стиль изложения свидетельствует о догадливости и оригинальности. Я подумаю». Вместо подписи я схематично изобразила девушку в широкой юбке на балконе.

Забавно. У нас с Бамаром может сложиться интересная переписка!

Я быстро просмотрела оставшиеся письма. Все они не располагали к личному ответу, положила их в соответствующую кучку.

Опять закусила губу.

Байдор письмо не прислал. Отличился и здесь.

Все прислали, а он нет! Почему, интересно?! Слишком гордый!? Или узнал, что все пишут мне, и решил быть оригинальным!?