Книга: Последнее лето - Лидия Милле

Компания людей проводит лето в старинном особняке. Взрослые – старые приятели из колледжа и их разновозрастные дети отрываются, как в последний раз: разнузданные контакты, выпивка и наркотики, совершеннейшее игнорирование старшим поколением всего того, что отдаленно похоже на ответственность или родительские обязанности. Дети не так уж далеко ушли от своих предков: их времяпрепровождение не менее бессмысленное, хотя они старательно пытаются занять себя хоть чем-то. Иногда у них получается, и придумываются «морской поход с ночевкой», «чтение книг» или игра в «скрой, кто чей родитель». Иногда вместо игр нарисовывается не менее мерзкая, чем у родителей, трешанина. Такой вот Содом и Гоморра на минималках.

И, конечно же, в этих условиях должен наступить Апокалипсис, и, конечно же, «Ной» должен схватить каждой твари по паре и двинуть с ними в то будущее, где спасти можно лишь тех, кого можно спасти.

Буквально – на каком-то из верхних уровней восприятия, это – книга-постап, такой компактный формат выживания группы детей (прежде всего, но и взрослых тоже) в непростых климатических условиях. Очень лаконично и буквально штрихами намечены и возможные конфликты (с теми, например, кто на момент апокалипсиса, чем бы эта катастрофа ни была, оказываются сильнее), и возможные союзы (если соблюдать «правила»).

Но буквально говорить об этой книге не приходится, просто потому что иначе слишком хитро надо вывернуть логику и здравый смысл, и слишком много допущений сделать. Эта история не про допущения и не про логику. Эта книга про веру.

Я не очень понимаю, почему говорящее английское название так странно перевели. Чтобы запутать читателя? Но тогда зачем сама Лидия Милле прямо с порога раскрывает все карты?! Мне решительно не понятно, зачем редакция и переводчик играли в эту тайную тайну. И «Последнее лето» могло бы с тем же успехом стать «Последней осенью» (что, учитывая контекст, может лучше отозваться в умах русскоязычных читателей: «В последнюю осень, пара-пара-пам…») или чем угодно иным: собственно, лета там, в самой истории, не так уж и много.

«А Children’s Bible» - так это в оригинале. И именно так это надо читать, учитывая невероятное количество отсылок. Содом и Гоморра, потоп, ребенок, рожденный в яслях (девочка!) с помощью «ангела» Луки, ферма, находящаяся где-то в Аппалачах, между Вифлеемом и Альфой, «Бог», спустившийся с небес в нужное время (женщина!), заповеди, то, как «сакральное знание» было спущено иной версией ответственных взрослых, Смотритель «Рая», великое количество «малых сил» в ассортименте и «сказительница»-Ева. Это получилась прекрасная авторская игра на понятном поле. А не какое-то там странное «Последнее лето».

На одном из уровней это читается, как роман взросления, и мне понравилось то, как Лидия Милле показывала весь болезненный, тяжелый и нелицеприятный (местами грязный) процесс отрывания от родителей, отрицания авторитетов, израстания их во всех смыслах, выстраивания своей собственной шкалы ценностей, мировоззрений и – как результат – будущего. Претензии, которые бросает молодая поросль, противопоставления «мы и они», и при этом тотальное нежелание видеть то, что вы (юные и такие дерзкие) – это и есть они, ваши родители.

На каком-то из уровней – это философское эссе с попыткой осмысления веры и религии, . Рассуждения про Бога и науку – это же такая милота! И концовка… Я не очень люблю подобные финалы, но в данном случае он мне кажется логичным и оправданным. Каким ещё он мог быть при всех вводных?!

«Последнее лето» - идеальная книга для книжных клубов: она очень небольшая по объёму, очень неудобная, вся торчит углами, она спорная, но в ней столько всего, что можно обсуждать!

Неожиданно начавшийся шторм охватывает всю страну. В этой кутерьме повреждено электричество, много поваленных деревьев,  начинается мародерство. Настоящий Апокалипсис. Если же учесть, что один из мальчиков с увлечением читает Библию, то и вообще полная аналогия. Взрослые люди отнимают у детей пищу и угрожают им оружием. Родители же даже не знают, где находятся их дети! Дети оказались гораздо приспособленнее к жизни. Они осознают, что необходимо найти сухое жилье, пищу, спрятаться от непогоды. Да и вообще не хотят иметь с родителями ничего общего.

Но самое поразительное, что после всего пережитого, именно дети начинают руководить родителями, чтобы обеспечить нормальное существование. Организовывают дежурство по жилью, выращивают овощи, изыскивают возможности запасаться съестными припасами. Те же становятся абсолютно равнодушными к происходящему. Жуть и да и только.

Конечно, до шедевра книге далеко. Но задуматься есть о чем

Очень странное ощущение от книги. Вот вроде бы можно предположить, что автор хотел показать, что родителям уже настолько посрать на все и на своих детей, что они решают просто прокутить остатки времени, забив на детей, а те пытаются хоть как-то выжить и отвоевать право на будущее, и все это с кучей метафор и аллюзий, но есть одно «но». Я не поверила. Я не поверила в родителей, которым на все вокруг посрать, а особенно на будущее даже после того, как дети их ткнули носом в то, что можно делать (свалить, оставив детей — лучшее решение, да). Не поверила в детей, которые вроде такие сообразительные, но на деле на начальном этапе ничем не лучше своих родителей (но тут, спасибо, ребятки выросли). Не поверила в конец света, при котором вроде вот случилась локальная ситуация, из-за которой даже мародеры образовались, но при этом после нее родители абсолютно спокойно и на бирже работают какое-то время, а дома при этом слуги и есть возможность забор поставить.

И тут, пожалуй, дело как раз во мне: я не поверила. И где-то все-таки есть ощущение, что в этой книге заложено намного больше, чем я захотела понять. Но вопрос: а надо ли оно мне? Пожалуй, нет.