Текст книги "Как я свалила из Германии обратно в Россию"
Автор книги: Лидия Штерн
Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Глава 9
Профи и начинающие. Кое-что о секс-бизнесе
Как я уже успела узнать, абсолютное большинство девушек (девяносто пять процентов) прибывало в Германию через посредников и работали на сутенеров, распределявших их по разным барам страны. И лишь менее десяти процентов эмигранток работали только на себя, располагая половиной заработанной суммы (вторая половина причиталась борделю). Эти «свободные и независимые» были почти профи. Почти. От профессиональных проституток, работавших из любви к искусству, их отличало то, что древним ремеслом они занялись по нужде в непредсказуемо нестабильные девяностые.
Разумеется, у таких дам накопление шло в два раза быстрее, чем у закабаленных сутенерами, да и чувствовали они себя намного свободнее и раскованнее. Во многом потому, что документы у них никто не отбирал, и при наличии денег они могли свободно ездить по стране, не опасаясь проблем, связанных с паспортной проверкой. Кроме того, живя без рабского груза зависимости, профи были уверены, что доносить и шестерить на них никто не будет. А посему оглядываться или ожидать опасности тоже излишне. Им было плевать, нравятся они кому-то из девиц или нет, надо ли с кем-то соперничать. Профи ощущали себя вне конкуренции.
Среди свободных я выделила нескольких персонажей. Одной из них была весьма привлекательная тридцатипятилетняя литовка. Звали ее Линда. Держалась она обособленно, ни с кем не общалась, просто зарабатывала деньги, и делала это, надо сказать, виртуозно. Даже в пустые дни, когда, к примеру, по телевидению или на стадионе шел футбол, или в дни праздников, когда клиентов можно было по пальцам пересчитать, Линда умудрялась выловить большую или маленькую рыбку.
Отношения с баркипершей у Линды были почти что родственными, ей даже было позволено регулярно звонить домой из телефона-автомата, стоявшего в баре. Линда наслаждалась особым статусом и вела себя как кошка, гуляющая сама по себе, а точнее, как волчица, не упускающая свою добычу даже в, казалось бы, пустом лесу.
Помощи в том, чтобы заработать побольше денег (а может быть, и о чем-то еще) Линда просила только у Бога. Я замечала, как иногда она тихонько молится в углу. Трудно сказать, кто помогал этой особе больше – Бог или черт, – но, так или иначе, дела у нее шли хорошо.
Другая молодая и независимая дама двадцати восьми лет – Диана – уже успела сходить замуж за одного своего клиента, немца, «почти миллионера». Он был намного старше ее, импотент, и души в ней не чаял. Но поскольку где-то просчитался, не заплатил налогов и сидел за это в тюрьме, его супруга, оставшаяся без мужа и доходов, считала вполне нормальным приезжать пару раз в год в бордель, чтобы набить кошелек поплотнее. Жить широко она любила, кроме того, уже и привыкла.
Рост Дианы, совершенно нестандартный, под два метра, как рост модели на подиуме, бросался в глаза всем клиентам. Не успев вернуться с одного свидания, едва присев и глубоко вздохнув, она уже чувствовала на себя взгляды следующего обожателя. Тогда Диана лениво поднимала свое длинное тело и неторопливо, как жирафа, шла к барной стойке, чтобы поприветствовать клиента и выпить с ним бокальчик просекко.
Видимо, из-за оригинальности и роста Диана пользовалось бешеной популярностью у маленьких мужчин и каждый день лениво собирала сыпавшиеся на нее денежки. Она не скрывала надменности и преимуществ перед другими девушками и общалась исключительно с теми, кто смотрел ей в рот, во всем поддерживая и потакая.
Немецкий муж, знавший о ее пребывании здесь (по всей видимости, от самой Дианы), присылал из-за решетки пышные букеты цветов жене. «Все же радость, – думала я, истосковавшись по семейному очагу, – все-таки знаки внимания…»
Но самой яркой из свободных дам, работавшей, правда, под четким руководством своего сутенера и друга-любовника, была голубоглазая и белокурая, сочная, фигуристая западная украинка по прозвищу Мерилин Монро. По-русски она говорила с сильным акцентом (точнее, с говором), а одеваться любила броско, чаще всего в наряды, подчеркивающие свежесть ее лица, яркого, сексапильного красного цвета. Таким же огненно-алым она очерчивала свои чувственные, пышные, просто созданные для любви и обожания губы.
Мерилин – а попросту Марайка – была так естественна, эротична и при этом наивно-непосредственна, смеялась так звонко и легко, что складывалось впечатление, будто ничего другого она в своей жизни не делала, как только сводила мужчин с ума, занималась сексом, наслаждалась, в общем, жила в свое удовольствие! То, что она зарабатывала этим деньги, было как бы между прочим.
Марайка-Мерилин была той уникальной, неповторимой звездой секс-бизнеса, у которой на лице написана сила соблазна и харизма чувственности, урожденной богини эротики. Всегда выделяясь среди других работниц, Марайка вызывала их вечное осуждение, зависть и шушуканье за спиной. При этом она вела себя так, как будто это ее просто не касается. Мерилин знала, что делает, и знала, что делает свое дело хорошо.
Меня восхищала умопомрачительная легкость этой украинской красунi. Вот чего не хватало здесь многим, чтобы пережить зависимость и бытовую неустроенность! Марайка была особой, яркой жемчужинкой в этом смешанном, сумбурном, иногда безвкусном ожерелье из женщин, волею судьбы оказавшихся под одной крышей.
Интересно, что в Австрии представительниц древней профессии называют секс-работницами, а в службе занятости Германии эти услуги занесены в алфавитный каталог. Закон относится к ним так же, как к услугам парикмахерши или посудомойки. Для нашего менталитета подобное чуждо, однако в этом и заключается эффект притяжения другой страны: не похожими ни на что стилем, правилами, устоями.
Глава 10
Птица свободы
К каждому дню, наступавшему вслед за ночью и неизвестностью, я относилась совершенно благоговейно и сознательно – с ожиданием чуда, ради которого я, собственно, сюда и приехала. А именно – чтобы в корне изменить свою жизнь.
На помощь мне приходила молитва всех молитв, написанная рукой любимой подруги. Каждый день я брала ее с собой на работу в бар, тем самым усиливая собственную веру в успех и чудо. Сложенный вчетверо листок с молитвой лежал в небольшой косметичке – в ней было все необходимое для свидания с клиентом: небольшая расческа, кондомы, помада и пудра плюс пара немецких фраз на бумажке и словарик, который я читала при слабом свете красных настольных ламп бара. Возможность подразмять немецкий я использовала всегда, особенно, когда было немного клиентов и делать было нечего. Чем больше знаешь, тем тверже твой успех! – в этом я была уверена на все сто. С молитвы же я начинала и заканчивала свой день, старательно прочитывая длинный текст, состоящий из таких сильных, таких нужных мне сейчас строк. Вот эта молитва, Псалом девяносто.
Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится. Речет Господеви: Заступник мой еси и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него. Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словеси мятежна. Плещма Своима осенит тя и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его. Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни. От вещи, во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго. Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе; к тебе же не приближится. Обаче очима твоима смотриши и воздаяние грешников узриши. Яко Ты, Господи, упование мое. Вышняго положил еси прибежище Твое. Не приидет к тебе зло. И рана не приблизится телеси твоему. Яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возьмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою. На аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия. Яко на Мя упова и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его. Долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое.
Я сидела у барной стойки. Снова и снова внимательно перечитывала благоговейные строчки из Псалма. Гостей не было, поэтому девушки пользовались свободой передвижения в границах дозволенного. Ко мне подошла белокурая Изабель. В ответ на ее бесцеремонное: «Что это у тебя?» – я закрыла листок рукой. Изабель не унималась: «Ну че, тебе жалко, что ли? Покажи!» Я развернула листок. Взглянув, та философски-почтительно кивнула головой: «Ага. Ясно, ясно». И, как будто узнав об мне что-то особенное, оставила меня в покое.
Чтение молитв вошло в привычку и стало потребностью для меня. Это помогало переживать трудные моменты и непредсказуемые ситуации.
За окном стоял октябрь. В эти дни было довольно холодно и неуютно, потому девушки не каждый день выбирались за покупками. Как правило, ездили группами по несколько человек, чтобы платить за такси в складчину. В основном – в супермаркет за продуктами и ближайшие лавки за необходимыми товарами галантереи, гигиены.
Однажды, возвращаясь с такого совместного тура, девушки заметили, что их такси преследует полицейская машина. Что тут началось!
– Что будет, если нас остановят?
– А если потребуют паспорта с визой? У нас ведь ничего нет…
– Господи, что же делать?
Голоса в машине становились все громче, все неувереннее. Бесправное положение и отсутствие документов в случае полицейской проверки повергало девушек в состояние истерики.
К счастью, на этот раз все обошлось. Полицейские еще немного посидели на хвосте у машины, потом, на повороте к бару, остановились. Видно было, как они тяжелым взглядом провожают такси.
Страх не покидал нас до тех пор, пока мы не возвратились в свою обитель. Но и тут, уже успокоившись, мы продолжали повторять: «Представляете, а что, если?..»
Однажды, в субботний день, задержавшись в магазине, я решила немного пройтись пешком, а потом поймать частника. Я забыла, что Германия – не Россия, и частника здесь остановить почти невозможно. Это все равно что ловить российскую щуку в немецких мелких водоемах.
Быстро шагая по обочине магистрали, я голосовала, но так и не смогла поймать машину. Как назло, по дороге не было ни одного таксиста.
Я стала нервничать. В субботу работа начиналась в пятнадцать часов, мне нужно было приехать, переодеться и быть на месте без опозданий. Уже потеряв надежду, я вдруг увидела у обочины дороги скромный дом. Позвонила. Иностранцы – судя по языку, югославы – впустили меня, с любопытством разглядывая непрошеную гостью. На смешанном русско-немецком я попросила вызвать мне такси и, показывая на часы, сказала, что это нужно срочно.
Десять минут ожидания превратились для меня в полосу отчаянного, мучительного напряжения. Слушая речь хозяев, я несколько раз уловила слова «паспорт» и «полиция».
Наконец около дома появилось долгожданное такси, и я, поблагодарив иностранцев за гостеприимство, с облегчением села в машину. «Больше никаких прогулок в одиночку в чужой стране», – сказала я себе, загоняя во внутреннюю клетку птицу свободы.
Глава 11
Ангел любви
Среди клиентов борделя бывали порой редкие, особенные люди, которые появлялись здесь нечасто и имели уникальные шарм, обаяние, чуткость. Их визиты были праздником для всех, потому что такие милые люди способны приносить радость всюду, где они появляются.
Одним из таких гостей был Кристиан, мужчина лет тридцати пяти, среднего сложения, не слишком высокого роста, с русыми вьющимися волосами. Кристиан был спокойным, обаятельным, опрятным и, самое главное, очень добрым, человечным. Его доброта исходила от него как свет: он излучал тепло и в словах, и в мягких жестах, и в улыбке. Неважно, разговаривал ли он с баркипершей или с девушками, смеялся или был серьезен – там, где был Кристиан, ощущались свет, уют и радость. Кроме того, он обладал какой-то особой чуткостью и благодаря этому умел подарить внимание той девушке, которая нуждалась в нем именно в этот момент.
Кристиана даже трудно было назвать клиентом. В бордель он приходил довольно редко, иногда – просто поговорить, пообщаться с девушками. При этом в комнату на интимное свидание шел далеко не с каждой. Считалось чем-то особенным, даже, пожалуй, честью удостоиться внимания этого молодого человека, не такого, как все.
Однажды, когда Кристиан, как обычно весело общаясь с девушками, с теплой улыбкой повернулся ко мне, я, шутя, спросила, хочет ли он в этот день с кем-то идти наверх (комнаты для интимных встреч располагались на втором этаже, над баром). Кристиан кивнул с согласием, дав мне понять, что я ему интересна. Еще неопытная, умевшая флиртовать скорее теоретически, особенно если мужчина был мне симпатичен, я немного смутилась. И сразу подумала: «Ах, он шутит». Но спустя время Кристиан мягко повторил свой намек, и тут уж нужно было на что-то решаться. Все, кто беседовал с Кристианом, смотрели на меня не то с завистью, не то с восхищением. Я была в этот день избранницей совершенно особого гостя, всеобщего любимца!
Я могла лишь предполагать, как он станет вести себя дальше. В баре было немного гостей, поэтому Кристиан и я оказались в центре внимания. Под аплодисменты, как на съемках или после спектакля, местная публика провожала двоих на свидание. Но это было еще не все. Встав в центре бара, Кристиан с мягкой улыбкой и добрым, лучистым взглядом перекрестился и уже тогда последовал за мной.
Публика была в экстазе – не каждый день бордель превращается во дворец романтических свиданий. Клиенты здесь большей частью весьма сухие, деловитые или даже закомплексованные люди, которые просто так свою страсть к романтике не демонстрируют. Но Кристиан был очень искренним человеком. По-настоящему я стала это понимать уже после встречи с ним.
То, что я пережила с Кристианом в течение одного часа, было сказкой. Этот ангел во плоти смог перенести меня в какое-то неземное измерение, окунуть в такое море ласки, нежности и трепета перед женским существом, что я забыла, где нахожусь. Никогда в своей жизни: ни в замужестве, ни в общении с Самсоновым, да что там говорить, ни до, ни после встречи с Кристианом – я не получала столько внимания, такого количества ласки и нежности, бережного отношения, благоговения и любви.
Как сквозь сон я услышала за дверью голос коллеги, напоминавшей, что время уже истекло и комнату надо освободить. Кристиан тоже был удивлен, что время прошло так быстро. Он попросил девушку дать им еще несколько минут, но я знала местные законы и, попросив его понять ситуацию, поблагодарила за встречу. Все еще тронутая его вниманием и чувственностью, я как будто находилась под гипнозом любви, тепла, какой-то ангельской защиты.
Уже позднее, сравнивая многие встречи и думая об этом случае, я приду к выводу, что Кристиан и был ангелом, которого мне послали, чтобы дать надежду – поддержать, вселить терпение и веру в лучшее, не дать пасть духом в окружавшей меня далеко не всегда радостной атмосфере. Эта встреча с Кристианом была единственной в моей жизни. Больше в борделе он не появлялся.
Глава 12
Предчувствие счастья. Постоянный гость
Это был самый обыкновенный четверг, ничем не отличавшийся от других дней рабочей недели. И в то же время я чувствовала: он будет каким-то особенным. При этом я сама не могла объяснить, что происходит. Внутренний подъем, воодушевление и радость наполняли меня с самого утра.
Приводя себя в порядок, я надела не совсем подходящую для работы светлую юбку ниже колен, белые на каблуках лодочки и оригинальное телесное боди с глубоким декольте, обрамленным воротником фасона «падающий водопад».
В этих стенах все девушки без исключения предпочитали темные или цветные секси-туалеты, подчеркнуто короткие, чтобы показать свои ноги, неважно, безупречные или посредственные по форме. Так было принято. Поэтому я в длинной юбке сегодня выделялась среди окружающих.
По зову баркиперши девушки про шли в большой зал, где находилась барная стойка, и в этот момент на пороге заведения появился гость. Мужчина средних лет, высокий, где-то за метр восемьдесят, одетый в безупречный классический тренч. Я рассеянно оглядела вошедшего, заметив на его лице очки, но тут же опять погрузилась в свои мысли. Сегодня я обращала мало внимания на происходящее. Лишь услышав за спиной голос баркиперши, я поняла, что нарушаю регламент – нужно было поскорее представиться клиенту.
К нему уже успели по очереди подойти все девушки-коллеги. Я в их череде оказалась последней. А гость, как будто ожидая именно меня, расплылся в довольной улыбке. Показывая на мой элегантный наряд, сказал, что сразу приметил меня и ждал, когда я к нему наконец подойду. Это был солидный немец лет пятидесяти пяти, судя по речи и манерам, интеллигентный, культурный, образованный. Видно было, что я ему понравилась. Весь вечер немецкий гость был оживленным, а уходя, опять улыбнулся мне широкой улыбкой.
Этот визит не прошел бесследно. Коллеги заметили, что я понравилась Генриху Флетчеру – так звали гостя – и рассказали, что бывает он здесь часто, может, еще заедет на свидание.
Так и случилось. Генрих появился через неделю. Сидя за барной стойкой, он спросил у меня по-английски, узнала ли я его.
– Конечно, – кивнула я, – конечно же, узнала! И очень рада видеть.
С тех пор мы стали видеться чаще. Генрих навещал меня и со временем стал лучшим другом, внимательным и щедрым. «Похоже, что здесь больше, чем поверхностная симпатия», – думала я. Какое-то новое ощущение счастья переполняло, насыщало меня и привносило особый смысл в мою теперешнюю жизнь.
После второго свидания Генрих спросил меня, не хочу ли я в следующий раз поехать с ним в город – пообедать и сделать шоп-тур. Это было возможно, и я с радостью ответила, что, пожалуй, субботний день вполне для этого подойдет.
Свидание было намечено на десять часов утра. Флетчер ждал в своей машине на соседней улице у бара, и я смогла спокойно дойти до места встречи, не попав в обзор видеокамеры. Мы поехали в Минден, небольшой, приятный городишко в Северной Вестфалии. Для меня было настоящим праздником души оказаться в центре настоящего немецкого города, в окружении красоты старинной архитектуры, чистоты и покоя, царивших на утренних улицах.
Благодаря Генриху впервые за полтора месяца пребывания в чужой стране я ощутила достоинство и свободу. Первый раз я выезжала в люди без конвоя. Без конвоя и стресса. Да и вообще, по большому счету, до сих пор я видела Германию только из окон своего каземата. Положение у меня было точно как в тюрьме. Бесправное. Несправедливое. Бесчеловечное. То, что происходило сегодня, напоминало сказку.
На улице стояла холодная осенняя погода, дул ветер, а у меня не было перчаток. Генрих предложил что-нибудь купить. Мы зашли в элитный бутик, и, несмотря на то, что у меня глаза разбегались от выбора, я все же остановила свой взгляд на элегантных черных кожаных перчатках со стильными золотыми пуговицами. Генриха очаровала моя реакция, простая, неподдельная радость такой ерунде как перчатки, и он предложил мне выбрать что-нибудь еще. В электронном отделе универмага Флетчер купил мне аудио-плеер «Walkman» и дал для прослушивания пару своих кассет с классической музыкой. После этого мы пошли в ресторан и прекрасно пообедали. Но и этим забота Генриха не ограничилась. В завершение встречи он с живым интересом выбрал в супермаркете продукты, интересуясь при этом моим вкусом и щедро нагружая тележку.
Как истинный немец, Флетчер знал цену своему слову, как и цену времени, потому я без опозданий была доставлена в бар, где царила суета, а девушки одевались и наводили рабочий макияж.
После долгой встречи с Генрихом, городских впечатлений и непривычно интересного дня мне хотелось отдохнуть и расслабиться. Но оказалось, что на это у меня нет ни минуты, надо срочно принимать клиента. Вздыхая, я спустилась вниз – и что же? У стойки бара меня ждал… Генрих.
Это было сюрпризом, ведь при расставании он даже не намекнул на то, что хочет зайти ко мне на свидание. Я была просто уверена, что он поехал домой… Но Флетчер превзошел сам себя – не дожидаясь официального открытия бара, позвонил в дверь. За те полчаса, пока мы не виделись, Генрих успел купить букет цветов. Наши встречи стали постоянными. Генрих навещал меня в баре, а по субботам мы выезжали в город. На дворе стоял уже ноябрь, в это время во всех городах Германии открывались рождественские базары и улицы украшались иллюминацией. Как же все это было красиво…
Однажды после обеда в хорошем китайском ресторане Флетчер привел меня в магазин, где продавали золотые украшения. Спросил, что мне нравится. Ничего не подозревая, я показала на сережки и выполненное в этом же стиле кольцо. Генрих, не раздумывая, протянул кредитную карту, и продавщица с улыбкой упаковала изысканный гарнитур в подарочную коробку.
– Это рождественский подарок, – сказал Генрих, – но Рождество еще не наступило, придется подождать.
У меня прыгало сердце в груди, и я с трудом сдерживала волнение. Каждая встреча с этим человеком превращалась в праздник – Генрих был открытым, щедрым, умным, и это радовало меня безмерно. Ведь не так уж много радости было в моей жизни и в России, и тем более в немецком борделе.
Свой рождественский подарок я получила в этот же день, что называется, в торжественной обстановке, с присущими событию искренними словами и милыми формальностями. Я наслаждалась, купаясь в лучах этого солнца радости и наступавшей влюбленности, которую я недавно еще только предчувствовала.
Увидев мое светящееся лицо, коллеги по бару были озадачены: «Ты что, замуж собралась? С такими подарками…»
На дворе стояла зима. Началась третья декада декабря, время, приближавшее всех к главному празднику года – Рождеству. Визиты к родственникам, посиделки с коллегами и, конечно, святая-святых – сочельник, когда все встречались в кругу семьи, – все это было для немцев обязательным, поэтому в баре царило затишье.
Девушки сидели на кухне, разговаривали и в непривычном покое, без шума и музыки, коротали время. Только ближе к Новому году стали чаще заглядывать клиенты и заходить старые знакомые или друзья. Некоторые из свободных девушек собирались к Новому году домой, в свои семьи. Те же, кто хотел еще заработать или не смог достаточно накопить, вынуждены были оставаться.
Незаметно наступил Новый год, уже не в тишине и покое, а с музыкой диско в баре и ракетами, свистящими на улице. В Германии я прожила уже три месяца и не раз задавала себе вопрос: что мне делать дальше и насколько еще здесь задерживаться?
Конечно, Генрих был для меня защитой и надеждой. Мысли об этом человеке мешали мне обольщать клиентов. В то же время во мне зрел протест против сутенеров: зарабатывать деньги для них я не хотела.
Я не работала, выбиваясь из последних сил. Не отбивала клиентов у других, чтобы любой ценой получить деньги. Я просто дорожила тем, что имела: общением с Генрихом, теми накоплениями, которые удалось сделать, приветливыми или умеренными гостями – и выжидала, что будет дальше.
Ответ на бездействие не заставил себя ждать. Сутенеры не интересовались личными обстоятельствами и душевными порывами. Они считали пачки денег в своих карманах, которые должны были ежедневно увеличиваться пропорционально количеству работающих в барах девушек.
В одну из суббот я возвращалась в бордель с покупками. Войдя в кухню бара, я увидела там Кириякоса с перекошенным от злости лицом.
– You want money? You must woking! You must woking! – проорал он на изуродованном английском, добавляя немецкие слова.
Глаза сутенера горели от негодования. Он изо всех сил пыжился быть важным и понятым..
– Undestjuud? – продолжал он на корявом, а в его произношении вконец искалеченном английском, всем своим видом показывая жесткость, строгость.
Он хотел повергнуть меня в страх, под гипнозом которого – так полагали сутенеры – работали все подневольные. У Кириякоса были стеклянные глаза, тупое выражение лица…
– Это требование: ты должна работать! Для этого ты сюда приехала!
Я не спорила, да и о чем было говорить? Выслушав претензии, я сказала, что время идет, а мне надо переодеваться и готовиться к работе. Изо всех сил я старалась держаться спокойно, но, выйдя за дверь, дала волю слезам. Сколько еще смогу терпеть эти унижения, эту зависимость?..
Хорошо, что у меня есть Генрих, постоянный гость и друг, на которого можно рассчитывать, который обязательно поможет, если станет совсем невмоготу. Я в это верила. Тем более что ему всегда можно позвонить – на всякий случай Генрих оставил мне визитную карточку со всеми своими телефонами…
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?