Текст книги "Тайна шестого бога"

– Отнюдь, юноша, – ответил Харим, – как раз именно этот ее поступок я не считаю ни ошибкой, ни злодейством, хотя ваш народ воевал за Шиней и принес на наши земли немало бед в свое время. Но сейчас вы сражаетесь за себя, Ранти. И всегда сражались. Как и люди. Чтобы прийти в мир, мы оставили Хасса-Роха, вы – Шиней. У вас, правда, эта дорога заняла больше времени и получилась весьма кровавой. Мне иной раз кажется, что создание вашего народа – это была попытка Шиней вернуться к самому началу. К моменту, когда она была богиней жизни. И лично мне это говорит о том, что даже в то неспокойное время тьма не до конца владела ею. Создание вашей расы было последним деянием, что она совершила в этом мире до своего заточения, и поверьте, не самым плохим.

А вот с этим Ранти поспорил бы.

– Вы же что-то слышали о Лилит? – спросил он, посмотрев жрецу в глаза.

– Она командует армией тварей Шиней и легионами демонов, – кивнул Харим, – и готовится призвать свою богиню в мир. Ваши тетрархи и жрецы, кто отвернулся от Шиней, многое нам рассказали.

– Не просто богиню, – поправил эльф, – а мать. Шиней родила ее от одного из высших демонов, насколько мне известно. Найтир были созданы по образу и подобию Лилит. И создавались мы как ее армия. Все еще думаете, что наше создание было не самым плохим деянием Шиней? – едким тоном поинтересовался Ранти.

Харим задумался. Это правда, найтир значительно отличались от своих старших братьев, причем не в лучшую сторону. Злые, надменные, подлые, эгоистичные, жестокие и кровожадные – и это были еще не самые худшие их качества. Даже внешне они мало походили на светлокожих собратьев. Найтир имели темную кожу с сизовато-серебристым оттенком, были выше, физически сильнее светлых эльфов и с трудом выносили солнечный свет. А их магические способности не шли ни в какое сравнение с остальными расами. Темные эльфы, исповедующие культ силы, очень тщательно следили за тем, чтобы возможности их кланов, и особенно магические, только возрастали. Также им, в отличие от лирим, была не подвластна стихия воды из-за наложенного когда-то на Шиней проклятия Рофам, что, впрочем, совсем не помешало архимагам найтир освоить стихию ветра и черную магию. Армия темных эльфов по-прежнему была сильнейшей в королевствах. Но сейчас их народ разделился. На тех, кто хотел освобождения Шиней из ее тюрьмы, и на тех, кто хотел просто выжить, понимая, что возвращение богини не принесет им ничего хорошего.

«Предатели будут принесены в жертву».

Так сказала Лилит своим генералам, отдав тем самым более чем четкий приказ.

– Вы не узнали существо, которое напало сегодня на вас? – нарушил затянувшееся молчание Харим.

Эльф отрицательно качнул головой. А старик сказал, тяжелым взглядом смотря на него:

– Имя тетрарха Нерис вам что-то говорить должно.

Эльф удивленно посмотрел на жреца и кивнул. О Нерис сейчас ходили самые разные слухи, но только в стенах гильдии. Женщина была верной жрицей и ярой приверженкой Шиней и, когда началась катастрофа, попыталась остановить эвакуацию, обвинив остальных в предательстве и пообещав отомстить за свою богиню. Насколько он знал, Нерис вышла из-под контроля, так что тетрарху Шинэ пришлось ее урезонить, окончательно. И тело высокопоставленной жрицы оттуда не забрали, не посчитав нужным. А совет кланов готовился выбрать на ее место нового тетрарха. По гильдии ходили слухи, что претендентов на место Нерис будет несколько, но имена их пока держались в тайне, и простым воинам оставалось только догадываться, кто же встанет на место четвертой головы в управлении народом.

– Сегодня вы видели то, что осталось от Нерис, – произнес Харим, не мигая, смотря в глаза Ранти.

– Ее убили, когда началась эвакуация, – сказал эльф, – она хотела помешать.

– Она стала адептом, – кивнул Харим, – среди них достаточно много нежити, в основном личей, но есть кое-кто посильнее. И боюсь, планы черной богини заходят гораздо дальше, чем мы думали, если она посылает своих адептов в наши города.

– Откуда вы узнали, что… это такое? – глухо спросил Ранти.

– Есть источники, – коротко ответил Харим. – Ну, не отчаивайтесь так, – улыбнулся жрец, – вы же оказались там как нельзя кстати и смогли предотвратить непоправимое.

Ранти ничего не ответил, пытаясь уложить в собственной голове полученную информацию. А ведь конец начался не сразу. Можно же было успеть понять и что-то сделать. Или нет?

Сначала появились пророки среди верных последователей, ознаменовавшие скорое возвращение темной богини. Она проснулась и ищет путь домой. Жрецы Шиней, было обрадовавшиеся этой новости, заметили также резкое изменение облика своих земель, сопроводившее «радостную» новость. Величественные леса утонули в кроваво-красном тумане и постепенно умирали от распространяемого яда, из почвы сочилась кровь, а из центра образовавшейся топи вылезали, будто сплетаясь из этой же красной завесы, ужасные твари – монстры Шиней. Резня началась в поселении темных эльфов, спрятанном когда-то среди Восточных гор, в непроходимых лесах, как последний оплот их народа, который не раз укрывал все племя. Шиней были нужны жертвоприношения. И самые первые жертвы ей должны были дать ее дети – темные эльфы. От их земель по королевствам начала распространяться чума. И тетрархи приняли решение покинуть старое гнездо и найти безопасное укрытие. Но наивно было полагать, что после уничтожения дома найтир Шиней остановится. Жадные взгляды ее верных генералов направлены сейчас на цитадели Аргады и Моруны, на их земли и народы, чья кровь еще не обагрила темные алтари. И зачем-то этим генералам понадобилась простая деревенская повариха. Вопрос в том, зачем?

– Нас делает не наше происхождение, Ранти, а наш выбор, – тихо произнес Харим, смотря на эльфа проницательными глазами. – Трое из ваших тетрархов предпочли жизнь смерти фанатиков. И лишь Нерис решилась послужить богине смерти до конца. Результат ее выбора остался на вашем клинке. Три четверти темных эльфов будут бороться в этой войне за жизнь – это немало. У нас еще есть шанс победить, и сегодня, увидев вас с Ниирой, я уверился в этом окончательно.

– Я уже говорил, что меня не интересуют распри богов, – сказал Ранти, – лучше ответьте, вы знаете, что угрожает Ниире?

– Знаю, – ответил Харим, – девушка нужна Шиней как последняя жертва, чья кровь сможет разрушить печати ее тюрьмы. Понимаете, Ранти, такие люди, как Ниира, – это большая редкость. Их души излучают истинный свет. Уж вы-то это знаете, – хитро прищурил глаза старик. – И, к сожалению, подобные существа не могут не притягивать к себе зло. Поэтому Ниира привлекает внимание темной богини и ее адептов. И именно поэтому существам, подобным Ниире, необходимы защитники. Такие, как вы.

– Что за бред, – поморщился Ранти.

– Этот бред старше, чем некоторые из наших богов, – голос старика зазвучал металлом. – Никто не может определить, когда родится такой ребенок, как Ниира, и тем более что за участь ему будет уготована свыше. И хотите вы этого или нет, но ваши судьбы связаны – вы защитник и ничего не сможете с этим поделать. Вы уже вступили на эту дорогу. Разве я не прав?

Эльф угрюмо молчал, и Харим продолжил:

– Наш мир управляется разными сущностями. И далеко не всегда это боги, хотя силы зачастую, несомненно, благие. Вспомнить фей и лесных духов, дриад. Далеко не все они агрессивны, и чаще если нападают, то просто защищают свое обиталище от посторонних. И среди них также есть очень сильные сущности. У нас принято называть их духами. Есть духи сильные и слабые, а есть настоящие колоссы, перед которыми склоняют голову даже боги. И именно такой дух приводит в наш мир существ, подобных Ниире. Это крайне редкое явление, и природа его нам до конца неясна. Понимаете, за всю историю нашего мира таких людей рождалось крайне мало, но каждый их приход – СОБЫТИЕ для всего мира. И то, что был найден защитник Нииры, то есть вы, лишь подтверждает это.

– Вы ошиблись, – сказал эльф, – все это случайность. Мы с ней только познакомились… Не спорю, она красива и нравится мне. Но защитник… – Ранти засмеялся, скептически посмотрев на старца.

– Хм, вы так в этом уверены, – улыбнулся жрец, – позвольте мне вам кое-что сказать по этому поводу. Она ведь вам не просто нравится? Вы ею дорожите, и, даже больше, вы ее любите. Вы и сами это понимаете в какой-то мере.

– Это вас не касается, – раздельно произнес Ранти, взгляд его стал колючим.

– Верно, но я не хочу, чтобы у вас оставались какие-то сомнения и иллюзии. Все эти чувства, которые вы испытываете к ней, – это своего рода страховка, уж простите мне такое сравнение. Когда на свет родился великий жрец и волшебник Амиз, принесший нашему миру немало блага, его защитницей была обычная шаманка из племени орков. И, несмотря на теплые чувства, которые питала к нему, она попыталась разорвать эту связь и уехала из Аргады в Моруну.

– И что, у нее получилось? – спросил эльф.

– Нет, – качнул головой Харим, – она вернулась. Понимаете, ваше служение, да-да, не морщитесь так, это служение гораздо важнее чьих бы то ни было амбиций или желаний. Поэтому та любовь и все те чувства, которые вы питаете к этой девушке, – это своего рода защитный механизм, направленный удерживать вас возле нее. Ну, не смотрите так, – улыбнулся старик, – это только теория. Что происходит на самом деле в таких случаях, мы не можем сказать точно. Лишь то, что ни один защитник не может противиться этому зову. У вас была бы возможность избегнуть его только в одном случае – если бы вы никогда не встречали Нииру. А сейчас, на вашу беду или же, наоборот, к счастью, но это произошло. Вы – защитник, хотите вы этого или нет.

Глава 3
Подстава

– Ты любишь меня? – прошептала она, обнимая его за шею.

– Да, – выдохнул Зак.

Алиэнтэль засмеялась и выгнулась навстречу ему, дыхание ее стало прерывистым. Она начала захлебываться от желания и страсти.

– Пожалуйста, – умоляюще простонала она, обняв его длинными ногами, – ну же…

– Прости, – наконец сдался Зак, устало перевернувшись на спину и прикрыв глаза.

– Что с тобой происходит? – тихо спросила Алиэнтэль, прижавшись к его боку и положив голову на грудь Зака. – Как сюда пришли, ты сам не свой.

Зак хмыкнул и обнял ее за плечи, прижав к себе.

– Сейчас это не важно, – ответил он.

– Важно, – не согласилась она и попросила: – Скажи мне.

Он вздохнул и прикрыл глаза.

– Это место, – сказал Зак, горько усмехнувшись, – оно на меня давит, ничего не могу с этим сделать.

– Только? – спросила Алиэнтэль.

Он долго не отвечал, потом в темноте прозвучал его глухой голос:

– Здесь убили моего отца.

Алиэнтэль что-то проворчала про маленький мозг некоторых гномов и сердито вздохнула.

– Перестань, – улыбнулся Зак, – откуда она могла знать, да и выбора у нас особого не было.

– Можно было отправиться в Хинн, – недовольно ответила Али. – У Тэны еще сохранился ключ к затерянному святилищу Евы: мы обнаружили его пару лет назад в затопленных гротах полуострова. Тогда мы решили, что лучше об этой находке никому не говорить, мало ли… Так что народ там вряд ли появился. Не думала, что оно пригодится так скоро, – криво усмехнулась она.

– Хм, совсем неплохо, – сказал Зак, – тогда в Хинне и встретимся. Только вам надо решить, что с орком делать.

– Ничего, – отрезала Али, – пусть катится – Руна рядом, не заблудится.

– Выходит, все было зря, – заметил мужчина.

Али села на постели, завернувшись в одеяло, и посмотрела на него.

– Убивать его никто не хочет, – сказала она, – и я тоже, можешь посмеяться, мне и самой смешно.

Она поморщилась и потерла плечо, где еще совсем недавно зияла страшная рана. Зак улыбнулся и погладил ее по спине, проведя пальцами по позвонкам.

– Ну, это как-нибудь без меня решите, – сказал он, – за всей этой историей мы забыли о нашей основной цели.

– Хм, – усмехнулась Алиэнтэль, – плохо ты меня знаешь, милый. Я ничего не забываю. – Зак удивленно посмотрел на нее, и Али великодушно пояснила: – Думаю, к нашему предстоящему разговору он вполне созрел.

Слимп, уже которую ночь не сомкнувший глаз, наблюдал за тщательными сборами в дорогу, происходившими в лагере. Его похитители, похоже, решили разделиться. Орк видел, как одна из гномок и человек ушли из лагеря ранним утром, и, судя по увесистым мешкам за спинами, возвращаться они не собирались. Темные пока были на месте, впрочем, явно не планируя задерживаться в лесу надолго.

В то, что его решат отпустить или взять с собой как ценного заложника, верилось мало. И орк, пораскинув мозгами, пришел к весьма неутешительному выводу. В лучшем случае гномка смахнет ему голову с плеч своим топором, чтобы он не смог стать нежитью и даже после смерти преследовать своих убийц. Слимп невольно задумался, а ведь в этом что-то есть… Даже после смерти… но быстро передумал. Незавидная участь у нежити, и перспектива побыть полуразложившимся «духом мщения» его совсем не привлекала.

Но с другой стороны, темные эльфы были великими мастерами различных пыток, что тоже не внушало больших надежд. А значит, все время, что он сидел привязанным, словно пес, они могли всего лишь дожидаться, когда он сломается и начнет говорить.

Конечно, эльфийки пока его не трогали, но что-то подсказывало – это лишь дело времени, и здесь рассчитывать на везение тоже не приходится. И если Слимпа решат убить, к чему все наверняка и катится, то Шангри его, конечно, найдет… вокруг Руны. По частям. Мелким, чтобы точно не срослись. Орк тяжело вздохнул и посмотрел на мертвое озеро. В прошлый раз он совсем чуть-чуть разминулся со смертью, жрец едва успел вытянуть с того света. В следующий раз воскрешать его уже вряд ли будут. Не то чтобы Слимп так уж боялся смерти. Но и не стоит верить на слово тому, кто заявляет, что не боится. Это говорит лишь о том, что он с ней не знаком лично.

Они пришли, когда сборы были закончены. Две эльфийки. Гномка держалась поближе к озеру и в их сторону старалась даже не смотреть, давая какие-то указания голему, который перетаскивал поклажу с места на место.

Алиэнтэль остановилась напротив Слимпа и внимательно посмотрела на него. Холодные серо-серебристые глаза женщины совершенно ничего не выражали, никаких чувств или эмоций. В таком же состоянии она пришла в его замок. Верно, что танцовщица, но она еще и воин. И не слабый воин, он это уже на собственной шкуре испытал. Мало кто рискнет подставиться под удар, зная, что, скорее всего, не выживет после этого. И ведь у этих гадин получилось…

Но разговор начала не она. Волшебница остановилась рядом с сестрой и, сухо улыбнувшись, предложила:

– Поговорим, Слимп?

– О чем же? – Голос помимо воли прозвучал глухо, будто из колодца, – сказалось почти недельное отсутствие речи.

Тэнаэ кивнула и вытащила из-за пояса небольшой лоскут материи. Он был сильно обгоревшим, но на нем еще можно было различить отчетливый символ – одинокий язык пламени на черном фоне.

– Ваш символ? – поинтересовалась Алиэнтэль, не спуская с него злого взгляда.

– Как будто не знаешь, – так же зло усмехнулся Слимп.

Лицо женщины окаменело, она подалась вперед, руки пошли медленно вверх, и эльфийка нависла над ним, закончив движение, затем отступила снова назад. А Слимп почувствовал, как покинула его тело вся та небольшая сила, успевшая скопиться за короткий отдых, безжалостные ледяные щупальца холода прожгли кожу и поползли к внутренним органам, заставляя его сжаться в комок от боли.

– Я долго так могу, – холодно заметила Али, когда орк немного отдышался, – до тех пор, пока не упадешь. И учти, я не такой хороший лекарь, как мой друг, поэтому умирать не советую, вдруг что-то срастется неправильно? – От змеиной улыбочки женщины и косого взгляда ниже пояса орку стало совсем не по себе.

Слимп оскалился и плюнул ей под ноги, за что немедленно получил еще один похожий танец. Это она так до смерти его запляшет. Когда после третьего раза он снова отдышался, Тэнаэ отстранила сестру и подошла на шаг ближе.

– Вот это, – волшебница помахала обгоревшим знаменем у него перед носом, – мы нашли в разрушенной деревне. Она сгорела. Полностью.

– А вернее, ее подожгли, – снова вмешалась Алиэнтэль, – ваши головорезы. А перед этим согнали всех жителей в местный храм и заперли там.

– Что за бред, – выдохнул Слимп, – какая еще деревня?

– Гортем, в окрестностях Дира, – пояснила Тэнаэ.

– Слушайте, курицы, – устало сказал орк, – ни о какой деревне я ничего не знаю, войск мы туда не посылали, и уж тем более убивать мирных никто бы не посмел – я за это вешаю.

– Может быть, – улыбнулась Тэнаэ, – мы бы тебе и поверили, вот только Гортем была не первой разрушенной деревней. За последние месяцы их уничтожили больше десятка, несколько тысяч жителей сожжены заживо, и на месте каждого преступления наши разведчики находили такие флаги. И кое-кто из выживших утверждает, что видел ваших воинов во время набегов.

– Ваши разведчики? – насторожился Слимп.

– Ха, а ты думал, вы останетесь безнаказанными? – усмехнулась Алиэнтэль.

Тэнаэ укоризненно посмотрела на сестру и снова повернулась к Слимпу.

– Тебя не удивило, что так много солдат пришло под ваши стены? – спросила она. – Старейшины многих кланов, в том числе и тех, чьи дома были разрушены, в течение этих месяцев готовились объявить вам войну. И, конечно, под их знамена пошли, чтобы сбросить ваше главенство. Вас считают убийцами, Слимп. Народ в ярости. На что, по-твоему, могут пойти обезумевшие от горя люди? На все, я тебе отвечу. Вот они и пошли. На ваши стены.

– Но это не мы! – крикнул Слимп.

– А ты думаешь, что был бы еще жив, если бы это действительно были вы? – едко поинтересовалась Алиэнтэль. – Если настолько тупой, можешь еще поорать, нежить порадуется, когда мы уйдем.

Слимп зло посмотрел на заклинательницу, но проглотил оскорбление и спросил, обратившись к Тэнаэ:

– Кто же видел наших воинов там?

– А ты умнее, чем кажешься, – довольно улыбнулась волшебница, – свидетелей надежно прячут, но у нас возникли сомнения, что они там вообще были во время нападения, и я добилась с одним из них встречи. Показания этого человека сильно отличались от того, что произошло в «его» деревне на самом деле. Он не смог даже ответить, где именно стоял их храм. Поэтому я думаю, что это вовсе не его деревня, и «свидетель» – подставное лицо.

– Чего? – изумленно расширил глаза Слимп, не понявший и половины из сказанного женщиной.

– Слишком заумно для его мозгов, Тэна, – усмехнулась Алиэнтэль и обратилась к орку: – Она говорит, что вас подставили, причем очень хорошо.

Зак и Аанти прошли к руинам небольшого поселения, когда-то стоявшего на краю леса, но заходить в ворота не стали, несмотря на то, что вокруг бродило полно нежити и даже не боящихся здесь солнечного света вампиров. Гномка шла сначала по дороге, потом им пришлось карабкаться вверх на довольно крутые холмы, но друзья наконец добрались до одинокой хижинки на перекрестке дорог, и из-за нее им навстречу вышел высокий орк с татуировками на лице и лысой голове. Темно-зеленая накидка из прочных стеблей травы волокнянки на покатых плечах говорила о том, что орк – шаман.

– А вот и Ксено, знакомься, – весело улыбаясь, представила его Аанти.

Орк привел с собой двух гигантских серых волков, достигавших в холке почти двух метров.

– Мы поедем на них, – пояснил шаман, – волки быстрые и гораздо выносливее лошадей. Я так понимаю, что телепортами здесь вы пользоваться не можете.

– Верно понял, – засмеялась Аанти.

– Где мне тебя найти потом? – спросил ее Ксено.

– А, – отмахнулась она, – не ищи. У меня тут еще пара дел осталась. Лучше за Заком присмотри, а то мне за него голову снимут.

– Ты не вернешься к ним? – удивленно спросил Зак.

– А зачем? В Хинне и встретимся все. Я туда всяко быстрее одна доберусь. К тому же нужно сначала разведать обстановку, а это дело может затянуться.

Они попрощались, и Ксено с Заком, оседлав волков, направились по дороге на Юг – им предстоял неблизкий путь. Аанти дождалась, пока они скроются с глаз, и пошла в сторону города, накинув на голову капюшон. Может, она успеет еще застать эльфиек с Сув на месте, пока они не ушли, но сначала нужно кое-что выяснить в городе.

Глава 4
Переезд

Прошло два дня со времени нападения. Весь Дир буквально кипел: жители старались не высовывать нос на улицу вечером, а у городской стражи, и в том числе у Ранти, значительно прибавилось работы. Мало того, что городские власти увеличили число патрулей на улицах, так теперь стражники должны бегать на любой зов, если кто-нибудь заметит что-то подозрительное. По мнению темного эльфа, это было уже слишком, так как мешало исполнять основные обязанности самой стражи. Ведь многим мнительным горожанам сейчас мерещилась тень адепта в любой подворотне или за темным окном ночью. И, конечно, эти пугливые личности сразу же бросались звать на помощь.

Побегав пару раз на ложные вызовы, Ранти плюнул на эту затею и больше ни за какими вновь появившимися «адептами» гоняться не собирался. Тем более что появляться они совсем не торопились. И у эльфа возникло стойкое ощущение, что и не появятся. И причиной этому, скорее всего, было то, что жрецы надежно спрятали Нииру в храме.

Девушку Ранти не видел с того момента, как отдал ее жрецам. Она не выходила из храма, и его внутрь больше не пускали. Он попытался встретиться со жрецом Харимом, который рассказал эльфу об их с Ниирой связи, но старика в Дире тоже не оказалось. Он просто исчез. И после этого в душу Ранти начали закрадываться нехорошие подозрения. Кто знает, чем бы все закончилось, не объявись старик сам ранним утром, прямо на пороге гильдии, где сейчас жил эльф.

Ранти, узнав, что его разыскивает какой-то человек, чуть не бегом выскочил из своей комнаты и направился наверх, в кабинет капитана, где его уже ждал Харим в пыльном дорожном плаще и с чашкой горячей сладкой воды в руках, о которую грел озябшие пальцы.

– Вы! Я искал вас, – с порога сказал Ранти, проходя в комнату. – Что происходит, можете объяснить мне?

– Доброе утро, Ранти, – улыбнулся старик, – вижу, вы заметили мое отсутствие. Простите, что ничего вам не сказал, я не думал, что мое путешествие несколько затянется. Да, и в храм вас не пускали по моей просьбе.

– Что?!

– Я вам все объясню, но не здесь. Собственно, я и пришел сюда за вами. С вашим капитаном я уже поговорил, он не против.

– Не против чего? – не понял Ранти.

– Чтобы вы переехали в дом Нииры, – просто сказал жрец.

– Что?!! Вы понимаете, что вы несете?! – возмутился Ранти.

– Прекрасно понимаю, – невозмутимо ответил старик, – и, думаю, это также поняли ваши тетрархи. Вот, прочитайте. – С этими словами он вынул запечатанный свиток и протянул его эльфу.

Это оказался приказ. Внизу, под текстом, было несколько подписей и печатей, скрепляющих бумагу, среди которых эльф узнал и подпись капитана стражи Дира. Ранти дочитал свиток и снова посмотрел на старика.

– Похоже, ваши маги и жрецы также очень заинтересовались феноменом защитников и их подопечных, – заметил Харим. – Эта бумага прибыла вместе со мной из Аргады, из вашей гильдии. Думаю, печать Рахты Синего Змея вы тоже узнали.

– Еще бы, – пробормотал Ранти, сворачивая свиток, – неужели все настолько плохо?

Харим улыбнулся и пояснил:

– Когда я встретился с этим, прямо скажем, крайне необычным темным эльфом, я готовился к долгому разговору и объяснениям, почему нам следует поторопиться с этим делом. Рахта хоть и воин, но очень осведомлен о данном феномене. А когда он узнал, что на Нииру было совершено нападение, мы сразу же отправились прямым телепортом в королевский замок Руны.

– Руну? – удивленно переспросил Ранти.

Телепорты были дорогостоящим удовольствием, которое могли позволить себе лишь обеспеченные дворяне. Среди жрецов все подобные магические «штуковины» считались излишней прелестью, которая только отвлекала душу от окружающего мира и богов, поэтому не могла нести в себе никакой пользы. Что же за дело было у Харима, которое заставило скромного жреца Рофам прибегнуть к использованию магического телепорта и расстаться с изрядной суммой золотых?

– Да, там сейчас находится Шангри, – кивнул Харим, – они с Рахтой, как оказалось, давно знают друг друга.

Еще бы им не знать друг друга, подумал Ранти, все-таки когда-то ходили под одним стягом. Сам Шангри был неслабой руки воином, хоть и изрядный политикан, но о Рахте ходили настоящие легенды. Он в одиночку не боялся выступать против многочисленных врагов, был героем многих знаменитых битв. В гильдии он был мастером боя и тренировал молодняк. И, насколько знал Ранти, не родился на свет еще тот герой, даже среди темных эльфов, кто смог бы одолеть Рахту один на один. О нем ходили самые невероятные слухи и сплетни. Например, о том, что он поспособствовал коронации Шангри на престол Моруны. Был известным охотником за демонами, и даже когда-то участвовал в поисковых экспедициях в логовища Великих Драконов. Но это было так давно, что подтверждений тому уже не осталось, а сам Рахта не слишком распространялся о своем прошлом. Говорили также, что во время междоусобиц прежний клан Рахты был полностью уничтожен, до последнего эльфа. Не пощадили даже детей – возможных преемников мести. Но его почему-то оставили в живых. И закаленный, умелый воин стал служить убийцам своего Дома. Нельзя сказать, что это была такая уж редкая картина в отношениях темных эльфов. Необычным здесь было другое: некоторые старые воины в гильдии очень настойчиво ссылались на туманные причины, по которым Рахте пришлось перейти на службу к бывшим врагам. Но причины эти если кто-то и знал, то только сам Рахта и делиться ими был ни с кем не намерен.

– Так что собирайтесь, юноша, – как ни в чем не бывало продолжал жрец, – сегодня Ниира вернется домой, и вы переедете к ней. Девушку я уже предупредил, она согласна.

Похоже, выбора ему не оставили. Если сюда вмешался еще и такой знаменитый воин, то дело и впрямь пахнет жареным, и значит, что-то еще будет. И лучше в это время быть поблизости от Нииры.

Нииру вывели сам Харим и незнакомая эльфу немолодая женщина, похоже, ее наставница. На Ранти девушка глаз старалась не поднимать и всю дорогу молчала. На улице она чувствовала себя явно неуютно и постоянно ускоряла шаг, желая дойти быстрее. Ранти шел немного позади процессии, ощупывая цепким взглядом улицу и всех встречавшихся на их пути существ, хотя понимал, что если и будет нападение, то не сейчас – слишком много народа и стража со жрецами начеку. Нет, враги дождутся момента, когда охранники расслабятся, потеряют бдительность, и вот тогда-то и нанесут удар. Но будет это явно не сегодня.

Как он и предполагал, до дома Нииры добрались без приключений. Ранти с Харимом вошли первыми – проверить, не оставили ли там непрошеные гости каких-то сюрпризов, но ничего, к счастью, не нашли. Харим с женщиной попрощались и откланялись, и Ниира с Ранти остались одни. Девушка посмотрела на него и тут же отвела взгляд в сторону.

– Я покажу тебе твою комнату, – тихо сказала она и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Ранти спорить не стал, да и что он мог сказать? Что все происходящее для него так же дико, как и для нее? Ниира отвела его в большую светлую комнату, вдоль стен которой были установлены высокие стеллажи и шкафы, заставленные книгами. За одним из шкафов Ранти не сразу заметил неширокую низкую кровать, больше походившую на топчан. У окна стоял стол с аккуратно разложенными стопками чистых свитков и письменными принадлежностями.

– Это комната моего брата, – улыбнулась Ниира, – он сейчас в отъезде… – Она внезапно запнулась и замолчала, но все же взяла себя в руки и договорила: – Поэтому можешь пока жить тут.

Ранти благодарно кивнул ей, затем подошел к одному из шкафов и попытался вытащить один из фолиантов. Похоже, ее брат очень любит читать. Книги были настолько тесно прижаты друг к дружке, что вытащить ту, которую присмотрел эльф, оказалось ему не под силу, если только корешок рвать. Ниира невольно улыбнулась, подошла и одним ловким движением вытянула книгу без всякого труда.

– Спасибо, – снова кивнул Ранти, чувствуя себя полнейшим дураком, принял книгу и только тут сообразил, что даже языка не знает, на каком она написана.

Но, если судить по довольно подробным иллюстрациям, книга была о лекарском деле.

– Это книги отца, – пояснила Ниира, – он их сам составлял и зарисовки тоже делал сам. Здесь есть про всех существ, каких он лечил когда-либо. Их анатомия, особенности строения, способы лечения… Тебе не интересно?

– Что ты, интересно, но… что это за язык?

Ранти полистал книгу еще и понял, что даже если бы он и разбирался в языках, то это ему бы в данном конкретном случае не помогло, – книга была написана на каком-то совершенно незнакомом ему языке. Это был не всеобщий, не одно из эльфийских наречий, не гномий и не человеческий. Символы, изображенные на бумаге, вообще не походили ни на один из известных Ранти языков.

– Это язык моего отца, – тихо ответила девушка, забрав у эльфа книгу и поставив ее на место, – он был не отсюда. И рассказывал, что его племя живет где-то очень далеко на Севере, среди льдов.

– А где же он… – Ранти не договорил, догадавшись, что случилось.

– Он погиб, – ответила Ниира, – я совсем маленькая была, когда это произошло, а через год умерла мама – не смогла пережить потери. Меня Зак вырастил – мой брат. Он мне заменил и отца и мать… Я уже и родителей совсем не помню, поэтому иногда начинает казаться, что обо мне всю жизнь брат заботился, – тихо добавила она.

– Мне жаль, – сказал эльф, просто чтобы хоть что-то сказать.

В какой-то степени он понимал девушку, так как сам вырос без родителей, но у его народа в этом не видели ничего плохого, даже наоборот – это могло закалить характер. Но вот что лучше: совсем не помнить своих родителей или знать, какая участь им досталась? Ответа он не знал и больше говорить на эту тему не собирался.

– Этому языку отец научил Зака, а Зак – меня, – будто прочитав его мысли, сказала Ниира, посмотрев эльфу в глаза, – если хочешь, я научу тебя.

– Было бы нелишним, – улыбнулся Ранти, – я еще ни разу не видел таких…

– Это называется – буквы, – улыбнулась Ниира.

– Буквы, – кивнул эльф.