Текст книги "Связь миров"

– Боюсь даже предположить, как ты собирался брать кровь, если бы я сопротивлялась.

– Убивать, конечно, не собирался! – слегка улыбнувшись, продолжил Максим. – Мог бы использовать свои способности по воздействию на твое сознание, но мне совсем не хотелось прибегать к этому способу. Да и потом человек имеет свободу воли. И, естественно, ты вольна выбирать, помогать нам или нет. Но знай, своим поступком ты спасешь не одну жизнь, пусть и не земную.

Полина некоторое время молчала, а потом сказала:

– После случившегося многие от меня отвернулись, и теперь я чувствую себя здесь никому не нужной. И если тебе прямо сейчас нужен мой ответ, то я согласна. Тем более я всегда хотела спасать других. Раз не вышло спасать людей, так пусть это будут существа не моей планеты. Но, боюсь, с отцом будут проблемы!

Было видно, что Максима эта новость безумно обрадовала – и он поспешил обнять Полину:

– Это очень смелый шаг с твоей стороны! Можешь не волноваться: сбор крови будет осуществляться как при обычной земной сдаче анализа. И, если ты не против, мы прямо сейчас возьмем пробу для проверки.

– Конечно, без проблем.

Максим сходил к себе домой – на Земле он обосновался очень близко к дому Полины, – принес медицинский чемоданчик, взял специальным прибором анализ и отправил на «Борт 27».

Нужно было подождать некоторое время, чтобы успели сделать образец вакцины и ввести ее подопытному добровольцу.

Тем временем молодой человек продолжил разговор:

– Почему ты считаешь, что с отцом будут проблемы?

– Ну для начала я без понятия, где он сейчас. И не особо горю желанием встречаться с ним, особенно, после недавнего инцидента. А еще мама мне говорила, что он всегда думал только о себе, на других ему было плевать.

– Мне кажется, ты очень строга к нему. В их паре доминировала мама – и она не осознавала этого. Твой папа не справлялся с ее энергетикой. Но он тоже был сильной личностью, правда, не знал, как себя проявить. Пытался поделиться с женой своими проблемами, переживаниями, но она как будто его не слышала. Не найдя никакого другого выхода, твой отец начал пить. Понятно, что никакой женщине не будет нравится, когда ее муж постоянно в стельку. Исход тебе известен. Но на твоем месте я бы попробовал наладить контакт с ним. На самом деле между вами существует крепкая связь.

– И как ты предлагаешь это сделать? Я не знаю, где он в данный момент находится.

– Должен признаться. Я поставил на твои ключи метку – и очень на нее рассчитывал. Но ее, кажется, заметили…

Полина вспомнила, как отдавала отцу связку ключей:

– Собирался, значит, за мной следить?

– Я не должен был терять тебя, ценный для нас объект, из виду. В мои обязанности входило следить, чтобы ты не причиняла себе вред и состав твоей крови не изменялся. Поэтому метка была чисто моей подстраховкой. Но твой отец, видимо, ее обнаружил и пустил по ложному следу. Можно было бы без проблем отыскать его, используя мои способности. Но запах, который от него исходит, полностью дезориентирует меня.

Немного подумав, Максим добавил:

– Может, у тебя осталась какая-нибудь его фотография?

– Знаешь, пока мама была жива, она прятала все его фотографии. Но после ее смерти, разбирая вещи в шкафу, я обнаружила целый фотоальбом с отцовскими снимками. И иногда пересматривала их. Правда, на них он молодой, а сейчас сильно изменился, сам понимаешь.

– Ну, на данный момент это наш единственный шанс. Лиц без определенного места жительства, конечно, много в твоем городе. Но, думаю, они и держаться будут в основном в одних и тех же местах. Покажем фотографию, может, кто-то и узнает его.

Полина согласилась с таким планом и поспешила в комнату за фотографией.

– Иннокентий, родной мой, прости, что в душу лезу, но мы с тобой прошли сквозь кровь, пот и слезы, так сказать. Может, расскажешь, как ты на этом дне оказался? Чего произошло в этой долбанной вселенной? Почему эта тварь тебя выкинула на улицу без штанов? – попросил Борян. Его израненное сердце уже никого не пускало внутрь, но для дружка Кешки там нашелся уютный уголок.

Теплотрасса щедро согревала двух бедолаг, и отогревшийся Кеша решил излить душу. Почему бы и нет, хватит уже держать в себе, хватит:

– Ох, Боря, Боря! Глубоко ты капнул, психо-, епрст, аналитик. А там ведь боль-болюшка моя схоронена! – Иннокентий надолго замолчал. Но дружок не торопил его, видел, как вся жизнь проносилась перед глазами Кешки.

Наконец он промолвил:

– Ты знаешь, Борюсик, если совсем по чесноку, я был рад встретить дочь. Даже несмотря на то, что ее мамаша разрушила мою жизнь! Ведь совсем не хотелось уходить из семьи, понимаешь?

Когда мы с женой познакомились, сразу понял, вот баба-огонь, хочу ее! Красивая, веселая, в любой компании была в центре внимания. И это, кстати, иногда меня бесило чуть-чуть, сам понимаешь. У нее вечно была куча идей, какие-то планы. Я-то сам другой. Прям чувствовал, что не успеваю за ней, но как-то ссал признаться в этом. Хотя один раз попытался с ней поговорить об этом. Вот вообще даже сейчас ни разу не понимаю, что она во мне тогда нашла! Такой типа скромняга, побаивался всего, нерешительный какой-то. Может, поэтому и тянулся к ней. Было в ней что-то такое притягательное, лидерское что ли…

Поженились, ребенка замастырили, и я в поисках себя стал подбухивать чутка. Конечно, не нравилось ей это, чморила меня, хотя поначалу умеренно. Но легче мне было от алкашки, ничего не мог с собой поделать, понимаешь. Все у меня не клеилось, пытался заниматься разной фигней, но так, ни шатко ни валко. А жена прям – звезда: такая активная, целеустремленная, все у нее на мази. Я же такой горемычный неудачник. В общем срывался, конечно, и подбухивал иногда по-жесткому.

Она, правда, тоже порой перегибала. Даже не пыталась услышать меня, понимаешь? Боря, она, как долбанный робот, начала меня фигарить денно и нощно, мозг весь выпивала! Никакой моральной поддержки, прикинь? В общем, выпил как-то, нормально так выпил. Ну мы поскандалили чутка. Она, бац, и ментюков вызвала и выпроводила. Дескать, толку от меня нет, денег нет, ничего нет! Да нет, все понимаю, но так просто взять и живого человека на улицу? Тварь! Гори она в аду! Борь, а я ведь – чувак благородный, ушел в никуда и оставил им все! Слышь, Борь, дочь я любил, кровинушку мою, ой, как любил! Какая-то между нами невидимая связь была что ли! Но жена разорвала ее, эту ниточку! Переживал очень, конечно. Запил тогда по-черному, скатился на самое дно. Как у писателя Максима Горького, помнишь, книжка «На дне»? Жизнь таких, как мы хорошо он показал…

Борян, слушай, а какой же красоткой выросла дочь! Вся в мать, такая же рыжая, с волнистыми волосами, только с голубыми глазами. Не поверишь, прям одно лицо! Доверчивая, правда. Почему ее хату взял? Да потому что жизнь, всю мою долбанную жизнь ее мамаша поломала, разрушила ее, понимаешь?

Ты спрашивал про совесть! Нет, никакая совесть меня не мучила. Но сейчас, когда тебе все это рассказываю, я вот думаю, может, зря хаверу грохнул и сжег все мосты с дочерью?

– А чего жены дома не было?

– Не-а. Тормознул чего-то, не спросил, где мать. Помню, что после родов она часто жаловалась на здоровье, но потом вроде все наладилось, и она опять пошла покорять этот мир. Сейчас уже небось шишка какая-нибудь.

– Что будешь делать теперь? Пойдешь к дочке мириться?

– Не-е, пока не готов к этому! Сперва надо обо всем подумать.

– А что если она сама начнет тебя искать, с ментами, например?

– Не знаю, что и думать, Борь. С одной стороны, в душу наплевал, с другой – я ее отец, тоже знаешь не хер с горы! Но, по-любасу, ей будет непросто это сделать в таком большом городе. Кстати, когда мы подошли к дому, там какой-то хмырь тусовался, подозрительный такой типчик.

– Н-да, Кеш, жизнь прожить – не поле перейти. Я честно просто упал и заплакал. – отреагировал Борян и замолк ненадолго. – Хорошо, здесь очень хорошо! Но, походу, нам пора валить, сейчас уже конкурирующая организация подвалит.

– Да, Боря, истину глаголишь! Делаем валио, а то я что-то совсем сопли распустил, это недопустимо в нашем жестком бизнесе!

Друзья горько посмеялись и стали собирать свои нехитрые пожитки и побрели в сторону вокзала, ведь сегодня как раз тот день, когда там кормят бродяг. В тепле будет удобней подумать, как быть дальше. Лютая зима вышла, лютая!..

Перед выходом на улицу Максим, которому утром стало немного лучше, и Полина прочесывали Интернет в поисках хоть какой-то информации о том, где могут собираться бездомные: ночлежки, благотворительные организации, столовые…

Оказалось, что в городе работает несколько мобильных пунктов обогрева для бродяг. Также есть специализированный центр, где люди без определенного места жительства могут получить доврачебную медицинскую помощь, консультацию юриста, общение с психологом. Ведь многие бездомные – это доверчивые жертвы черных риэлторов. Иные же в свое время находились в натянутых отношениях с родственниками, которые однажды сумели их обмануть ради имущества или квартиры.

– Да уж, работа нам предстоит огромная, нужно будет посетить столько мест! – резюмировала Полина.

– Ну, по крайней мере, сейчас конец зимы, в лесах и парках он точно не будет прятаться по причине холода, так что шансы найти его есть. Но времени у нас мало.

Одевшись в неброскую одежду, Полина и Максим отправились на поиски, стараясь вглядываться в каждого бездомного, который случайно попадался по дороге. Порядок посещений специфических мест был готов еще вчера, но внимательность была явно не лишней.

Максим не мог подходить слишком близко к таким людям, так как ему сразу становилось плохо из-за невыносимого запаха. Поэтому со всеми ними, вооружившись старой фотографией, общалась Полина. Бездомные были не особо сговорчивы: кого-то пугала инициативность девушки, другие не хотели ничего слушать и просто просили дать им денег.

Ничего не добившись на пути к специализированному центру, они решили все-таки придерживаться намеченного плана. Добравшись до места, они обратились к девушке, сидящей за стойкой:

– По вашей фотографии, конечно, мне сложно сказать, видела ли я у нас такого человека или нет. Как его зовут и сколько ему лет, вы хотя бы знаете?

– Его зовут Иннокентий Варламов, ему должно быть около пятидесяти лет.

– С какой целью вы его разыскиваете?

– Это мой отец!

Работница центра с укоризной посмотрела на Полину:

– Девушка, как же вы допустили такое со своим родственником?

Полине такой тон явно пришелся не по душе:

– Знаете, я сюда пришла не для того, чтобы мне мораль читали! Вы можете помочь его найти или нет?

Администратор открыла базу данных и начала тщательно просматривать все личные дела и вскоре обнаружила анкету человека, подходящего под описание:

– Вам повезло, есть такой в нашей базе! Но последний раз он приходил сюда год назад: обращался за психологической помощью. После консультации специалиста мы предложили отвезти его и друга в ночлежку, но они наотрез отказались. Большинство из бродяг не соглашаются туда ехать. И, к сожалению, больше ничем помочь не смогу.

– Большое спасибо и на этом.

Выйдя на улицу, Полина задумалась:

– Знаешь, а ведь она права! Я даже не пыталась что-то узнать про отца. Приняла версию мамы, и у меня даже мысли никогда не было попробовать его найти. Особо отца и не помню, так как он ушел, когда мне было около трех. Мама все фотографии спрятала, чтобы ничего не напоминало о нем. Та наша встреча была такой неожиданной. И осознать не успела, кого встретила. А когда мы поднялись в квартиру, было так непривычно находиться там вместе с ним! Не знаю, что произошло у них с мамой и почему он пошел по наклонной, но, наверно, когда он решил… меня ограбить, им могло двигать чувство обиды и злости, так что в общем я особо не злюсь из-за кражы.

– У тебя сейчас есть отличный шанс многое исправить и высказаться обо всем, – с улыбкой резюмировал Максим.

День поисков не дал результатов. Максим чувствовал себя не очень хорошо, и было решено вернуться домой и отдохнуть. А на следующий день продолжить.

Ночью у молодого человека случались судороги. Полина не отходила от него ни на минуту, только под утро ей удалось немного поспать.

Проснувшись, он проверил телефон. На нем было непрочитанное сообщение:

«Анализ крови идеальный, после введения вакцины подопытный быстро пошел на поправку! Незамедлительно приступайте к сбору биоматериала, чтобы мы могли начать полномасштабную вакцинацию!»

Обрадованный Максим сообщил весть Полине:

– Полин, у меня отличные новости: твоя кровь уже излечила одного из нас. Теперь нужно собрать больше материла. Готова к этому?

– Конечно! Сейчас тогда побольше чая выпью, чтобы кровь легче текла.

В этот раз ей пришлось посидеть в районе получаса, чтобы в пробирку набралось нужное количество.

– Слушай, Макс, раз вакцина помогла, почему ты для себя ее не попросишь?

Максим, не задумываясь, ответил:

– Сейчас я нахожусь далеко от радиоактивного спутника. Болезнь во мне прогрессирует, но не так стремительно. Поэтому считаю, что нужно сначала помочь жителям моей планеты, а потом уже думать о себе.

Восхищенная благородным поступком своего друга Полина поспешила собираться, чтобы продолжать поиски, пока Максим отправлял анализ на «Борт 27».

Они держали путь в очередной пункт обогрева, и, чтобы скоротать время, Максим решил осторожно поинтересоваться:

– Полин, я, конечно, понимаю, что сейчас затрону еще одну больную для тебя тему, но все же, что произошло во время той операции?

Неприятные воспоминания шквалом обрушились на Полину, но, осознавая, что иногда лучше выговориться, а не держать все в себе, начала рассказ:

– На самом деле, в тот день все шло идеально, была максимально подготовлена и физически, и эмоционально. Я и раньше уже присутствовала на операциях, но ассистирование на той должно было стать трамплином в моей карьере. Но накануне мне приснился сон, в котором ко мне обратилась мама с предупреждением. До сих пор не могу расшифровать его. Меня попросили ввести дополнительную порцию анестезии, и вдруг в процессе введения мне стало плохо. Я стала терять сознание, параллельно в голове возникла мимолетная мысль о мамином предупреждении. Эта ситуация стала фатальной для пациента и моей дальнейшей работы! – с дрожью в голосе делилась Полина.

– О чем она тебя предупреждала?

– «Не иди с ним!» – сказала мне мама, – ответила Полина, в упор посмотрев на Максима.

Поймав на себе ее решительный взгляд, Максим тут же отреагировал:

– Теперь понятно, почему ты так срывалась на меня в тот период! Была уверена, что она имела в виду меня! В какой-то степени она права, ведь я предложил тебе такое, на что не каждый согласится.

– После всего случившегося это уже неважно. Произошло то, что должно было произойти. И я сделала свой выбор и не жалею об этом! А теперь давай продолжим поиски, – слегка улыбнувшись, сказала Полина, заходя в помещение очередного пункта обогрева.

В нем было много народу. Конечно, Полине было немного тревожно заходить в такие места, но желание найти отца пересиливало все неудобства и страхи. Максим хоть и чувствовал себя плохо от болезни и от ужасного запаха в помещениях, старался держаться рядом с Полиной в целях ее безопасности.

Казалось бы, удача им улыбнулась, так как один прилично воняющий господин, с интересом заглянувший Полине через плечо, посмотрел на фото и воскликнул:

– Так это ж Кеша! Попугай Кеша, мать его! Он еще это, все время трется со своим брателлой Боряном! А че с ним, живой он вообще, бедолага? Натворил чего?

Полина заверила сердобольного, что все хорошо, просто им очень нужно найти этого Кешу.

Однако, прокрутив в голове целый ряд сладких местечек для бездомных, бродяге стало очевидно, что он не в состоянии точно сказать, где Кеша мог находиться: вроде везде был, но давно и не долго. Как Полина и Максим поняли из рассказов «профессионала», они, бомжи, часто меняют свои локации: у них существует огромная конкуренция за теплые места, особенно, зимой.

– А вы вот че, сходите-ка на вокзал! Они там могут быть в это время. Кешка с Боряном любят покушать на точке! – рассмеялся беззубым ртом словоохотливый визави.

Поблагодарив его за помощь покупкой горячего обеда, Полина и Максим стали искать информацию в Интернете, что это за точка и на каком она вокзале. Оказалось, на Ярославском вокзале находится эта самая точка горячего питания для бездомных. Поняв, что нужное им место находится на другом конце города, молодые люди поспешили туда.

Но найдя нужное им заведение, они, к сожалению, поняли, что опоздали: благотворительная столовая уже закрылась и рядом никого не было. Молодые люди приняли единогласное решение вернуться сюда завтра.

Утром, после очередной сдачи нужной порции крови, Полина с Максимом отправились на вокзал.

В связи с тем, что это чуть ли не единственное место, где бездомные могут бесплатно поесть, народу на площади перед вокзалом было очень много. Максим был вынужден закрыть большую часть лица шарфом. Полина как будто бы уже привыкла к этому специфическому запаху.

Поговорив с работниками пищевого заведения, Полина узнала, что отец и его друг были здесь буквально на днях:

– Иннокентий был в кой-то веке трезв и отчего-то не особо разговорчив. К сожалению, я не в курсе, куда они с другом могли пойти после обеда.

Направившись в сторону выхода, Полина уже начала отчаиваться:

– Честно говоря, я уже не уверена в том, что наши поиски не напрасны!

– Давай еще поездим по окраинам города, вдруг нам все-таки повезет? – пытался подбодрить Максим.

И пока они ездили по «злачным» местам, Полина уже не особо всматривалась в лица, а размышляла над всей этой ситуацией с отцом. Что ей сказать при встрече, что у него спросить.

Максим, заметив ее задумчиво-грустное выражение лица и понимая, что сейчас она слишком напряжена эмоционально, предложил ненадолго прерваться и просто немного погулять в первом попавшемся на пути парке. И Полина была ему благодарна за такое предложение. Ведь с момента, как произошел инцидент на операции, она практически не выходила на улицу, и эта прогулка будет для нее глотком свежего воздуха – во всех смыслах.

Погода установилась морозно-солнечная, будто бы специально для них. В парке народу особо не было, и уставшие друзья решили прогуляться по пустынным дорожкам. И в этот самый момент Полине захотелось расслабиться, разрядить обстановку, и она начала кидаться в Максима снежками. Он особо не возражал, хотя самочувствие его оставляло желать лучшего, и подыгрывал ей, обороняясь и кидаясь в ответ.

Эта казалось бы детская игра настолько увлекла молодых людей, что они на некоторое время забыли про операцию, болезнь и все остальные проблемы, а просто наслаждались обществом друг друга, как будто они были обычной влюбленной парочкой.

Полина продолжала бросаться снежками и Максим подбежал к ней, чтобы остановить летящий в него снегопад. Обхватил ее руками, и теперь они стояли так близко друг к другу. Было ясно, что между ними пробежала искра. Никто из них никак не мог решиться сделать первый шаг. Сердце Полины готово было выскочить из груди, так сильно было ее волнение.

Вдруг этот интимный момент прервала снегоуборочная машина, которая начала им сигналить, чтобы почистить дорожки парка.

Немного смущенные, молодые люди засмеялись и спешно направились к выходу.

– Благодарю тебя за эту спонтанную прогулку! Она была мне очень нужна, но, по-моему, ты стал уже замерзать. Давай вернемся домой и там подумаем, как быть дальше.

Максим не стал возражать.

На скамейке около метро сидели, съежившись и нахохлившись, как две темные мокрые птицы, двое сильно потасканных жизнью мужчин. Проходящие старались не обращать на них внимание, а если случайный взгляд и скользил по фигурам бомжей, то смотрящий быстро отводил глаза: запущенный вид парочки невидимой аурой отталкивал на несколько метров.

Шел несильный снег и в такую погоду лучше бы пересидеть где-то, где потеплее, но по какой-то причине господа хорошие сидели именно у метро. Наконец, Борян не выдержал и поинтересовался:

– Кеш, ну че ты решил? Идем к твоей девчонке на хату?

Иннокентий угрюмо сидел с непроницаемым взглядом и, казалось бы, не слышал, о чем его спрашивает закадычный корешок. Мыслями он был в далеком и вроде бы поначалу счастливом прошлом. Перед глазами молодая и всегда улыбающаяся жена тянет его куда-то, хочет что-то показать. Господи, какая же она красивая! Вспышка! Вот он, довольный собой, стоит, улыбается, собрал детскую кроватку, и беременная жена похвалила его. Гордость переполняла его! Вспышка! Вот ему вручают сверток с маленькой девочкой внутри и говорят, что это его дочь! И в этот момент он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Казалось, его сердце готово охватить весь мир, всех-всех людей, чтобы все почувствовали его радость. Теперь он – отец!

Поезд воспоминаний спешил дальше. Дочь немного подросла, рано научилась говорить слова «мама» и «папа». С возрастом потянулась к нему, но он уже поехал вниз по этой скользкой горке депрессии. Ничегошеньки не получается, ничего не клеится, уже было не до ребенка, в голове только и вертелось: «Неудачник, не-у-дач-ник…» Кеша попытался что-то предпринять, но крах его маленького семейного кораблика был уже неминуем. Он уже просто не смог плыть против течения, не было сил. Пришлось все отпустить и плыть в небытие…

«Милая доченька, девочка моя, захочешь ли ты меня видеть, говорить со мной, особенно после того, что я натворил?» – рой вопросов злым потревоженным ульем бился в черепной коробке Кеши, которого из транса вывел легкий толчок в бок.

– Кеш, родной, я, конечно, все понимаю, но мы здесь не можем сидеть вечно. Мусора примут, понимаешь?! Рожай уже быстрей!

– Борька, вот мне интересно, а как бы ты поступил?

Борян поначалу слегка опешил от такого вопроса. Он на минуту призадумался, ничего не ответил. Да и что может посоветовать человек, который вырос в детдоме, после связался с дурной компанией, а потом получил срок за воровство? Освободился, вроде начинай жизнь заново, дерзай, – ан-нет прошлое не отпускало из своих цепких объятий. Опять сел за грабеж, вышел, полученную когда-то от государства квартиру пропил, свою семью так и не завел – а ведь жена и детишки могли бы изменить его жизнь, но как-то не срослось, видимо, не судьба…

Горько и невыносимо тяжело думать об этом, жизнь шла как-то бездарно, поэтому он гнал от себя все эти мыслишки. В сухом остатке сейчас он – бомж со стажем, который, стиснув гнилые зубы, каждое утро идет на войну с этим жестоким миром, чтобы пробовать выжить хотя бы еще денек. Зачем? А хрен его знает зачем! Эта жизнь нам зачем-то дана. Нас не спросили, нужно или не нужно, просто дали – значит, надо жить, надо выживать!

– Кеш, братан, ты, конечно, нашел, кого спрашивать! – с горечью покачал головой Борька.

А потом вдруг все, что пряталось где-то глубоко, стало сначала сочиться молодой лавой проснувшегося вулкана, а потом извергаться в страстном шепоте Борьки:

– Хотя погодь-погодь! – Борька явно волновался. – Слушай, Кешундер, ты же знаешь, я тебя люблю, ты – брат мой, которого никогда не было у меня в жизни! Возвращайся к ней! Ни о чем не думай, просто иди к ней! Иди, и будь, что будет, примет-не примет, все равно иди! Это то, о чем мечтает каждый из нас, понимаешь? Это шанс, который никогда не выпадает нашему брату, а тебе, Кеша, выпал. Всегда знал, что ты – везунок Кешка, ты – везунчик!

Борька уже был на грани скупых мужских рыданий. Он зажмурил глаза, глубоко вздохнул, потом посмотрел прям на дружбана и медленно и торжественно произнес:

– Я готов тебя потерять, если она примет. Понимаешь? Готов отпустить тебя, главное, чтобы ты был счастлив, чтобы обрел дочь и дом!

Борька притих и вдруг торжественно произнес:

– Пойдем! Пойдем к ней!

Кеша, почти плача, ошарашено смотрел на братишку, сердце разрывалось от благодарности. Никогда в жизни он не видел такого порыва, такой жертвенной души. Сколько они с Борюсиком хлебнули, сколько пережили вместе!

– Боря, брат, не знаю, как там все повернется, но запомни, я тебя никогда не брошу, ни за что не оставлю, понял?

Борян кивнул, улыбнулся в запущенные усы:

– Ладно, Кеш, погнали уже! Нам тяпать еще полгорода, темнеет уже.

Уставшие Полина и Максим уныло брели домой, как вдруг Полина схватила Максима за рукав и воскликнула:

– Ой! Кто это там стоит около подъезда?

Осторожно подойдя ближе, девушка вдруг осознала, кто это. Облегчение и радость наполнили все ее существо. Этот, казалось бы, безнадежно тяжелый день наконец-то принес такие долгожданные плоды: какое счастье, отец нашелся сам!

Отец и дочь стояли в оцепенении и глядели друг другу в глаза, никто из них не осмеливался нарушить молчание. Для кого-то пронеслись секунды, для кого-то вселенные родились и угасли, а они все смотрели, тихо и внимательно, боясь спугнуть святость момента.

Из ступора всех вывел Борян, бойко заявив:

– Так молодежь! Не знаю, как вы, а я, например, уже прилично подмерз и был бы не прочь зайти хотя бы в подъезд.

Немного поразмыслив, все радостно с ним согласились, зашли в подъезд и стали подниматься в квартиру.

– Кстати, Полин, это мой друг Боря! – указав на друга, сообщил Кеша, пока они поднимались по лестнице. Полина утвердительно кивнула.

Зайдя внутрь, Максим спешно снял верхнюю одежду и быстро прилег на кровать. Ему явно было нехорошо: из носа снова пошла кровь:

– Что это с ним? – поинтересовался Кеша.

– Давай об этом чуть позже, ладно?

Остановив кровотечение, Полина вновь обратилась к отцу:

– Пойдем, я хотела с тобой поговорить, – мягко улыбнулась девушка, приглашая его на кухню.

Тактичный Борян не хотел им мешать и остался сидеть на пуфике в коридоре.

– Дочь, ты это, прости меня за квартиру, не ведал я, что творил. Прости, пожалуйста, верну, что можно еще вернуть, клянусь! Жизнью клянусь! Реально не осознавал, что делал и главное, с кем это делал! Знаешь, постоянно думаю об этом, прям не нахожу себе места. Проклинаю себя и тот злополучный день… – слезы раскаяния душили Кешку, но он держался из последних сил, чтобы не разрыдаться в голос.

– Хочешь чаю с молоком? – неожиданно предложила Полина. – Бутербродов сейчас сделаем, еще чего-нибудь приготовим.

Отец робко согласился. И Полина по-хозяйски захлопотала на кухне. Она сама немножко волновалась и как будто откладывала важнейший разговор, а с другой стороны, хотела поскорее предложить чего-нибудь горяченького отцу и его другу. Но на повестке стоял еще один мучительный вопрос, что делать с плотным запахом? Мужчины источали удушающий аромат, с очень богатой химической формулой. Но тактичная Полина не знала, как лучше сказать об этом. Папаша сам догадался, что видимо они с Боряном не пахнут розами. Испытывая неловкость, с извиняющимся выражением лица развел руками, как бы показывая, насколько неуместны такие бродяги, как они с Боряном, в подобной обстановке:

– Дочь, слушай, я, наверное… мы… в общем, запах этот, одежда наша…

– Сменная одежда есть, я ведь купила ее, когда в нашу первую встречу оставила тебя одного дома, – немного с укоризной ответила Полина и вручила ему увесистый пакет, махровое полотенце, а потом открыла дверь в ванную. – Вот! Надеюсь, подойдет. Старое в этот же пакет сложишь. Только недолго, ладно? Потом очередь Бори. Я пока сбегаю к подруге, попрошу для него какую-нибудь одежду ее мужа и буду ждать вас на кухне.

Кеша, как во сне, неуверенно прижал к груди пакет и не смог даже двинуться с места.

– Давай-давай, ну пожалуйста! Все замерзли и уже перекусить хотят… – торопила его дочь.

Не хватит слов даже у поэта Пушкина, который за словом в карман не лез обычно, чтобы описать эти десять минут под горячими струями! Благодатная вода смывала слои грязи прожитых дней, месяцев, лет… Это было почти религиозное очищение…

Отца было не узнать, так как он наконец смог полноценно помыться и поменять старую, поношенную одежду. Видно было, что Иннокентий немного смущался своего нового внешнего вида. Он тихо, но в то же время как-то торжественно сидел за кухонным столом. Его взгляд рассеяно блуждал по нарезкам, колбаскам, сырам и сладостям. Большая кружка душистого чая соблазнительно дымилась перед ним. «Если Рай существует, он выглядит именно так!» – пронеслось в голове.

Проведав Максима, Полина вернулась на кухню, пригласила Борю присоединиться к перекусу, а сама присела рядом с отцом.

– Пап, не смущайтесь! Ешьте, сколько хотите!

Кеша и Боря осторожно сделали бутерброды с сыром и колбасой, надкусили, запили чаем, и у обоих одновременно в голове возникла мысль о том, что жить в этом мире все-таки хорошо.

Полина собралась с мыслями, глубоко вздохнула и серьезно взглянула на своих гостей:

– Знаешь, пока мы занимались твоими поисками, я постоянно задавала себе вопрос, о чем мне с тобой говорить при встрече, ведь тебя не было рядом столько времени! Ты пропал и ни разу не попытался со мной связаться, стал для меня, если так можно сказать, чужим человеком. Хотя понимаю, что не имею права тебя обвинять: ведь, даже повзрослев, я не особо пыталась разузнать у мамы, что между вами случилось. Она всегда уходила от темы, а позже ее не стало, и мне совсем не у кого было узнать, где тебя искать. Пап, даже не могу себе представить, через что тебе пришлось пройти, и мне очень жалко тебя, мне жалко маму, жалко себя… – голос Полины чуть дрогнул, глаза наполнились слезами. – Мне бесконечно горько, что жизнь была так жестока к тебе. Но сейчас, когда мы нашли друг друга, я больше тебя не отпущу! – Полина больше не могла сдерживать слезы, горячими ручейками они стремились по ее красивому лицу.

Иннокентий не сразу смог ответить. Он сидел какое-то время, уставившись в пол, его глаза ничего не видели от слез. Кеша уже жалел, что сыпал проклятиями в адрес жены.

– Доча, после той нашей встречи я столько раз представлял себе, что скажу тебе, если судьба подарит мне шанс увидеть тебя снова. А сейчас эти слова не имеют никакого значения. Во мне уже нет никакой обиды. Видимо всё это мне нужно было пережить. Значит, стоило пройти через все это, чтобы сейчас встретить тебя и понять, какое же ты чудо, какое у тебя доброе сердце и что ты и есть самое лучшее в моей никчемной жизни! Дочь, ты – самое лучшее, что случилось со мной, понимаешь? Ради тебя буду жить, ради тебя изменюсь! Клянусь, изменюсь! Спасибо за новую жизнь, за новую надежду! – Кеша говорил и ревел, не стесняясь слез.

Полина положила руку поверх отцовской и крепко-прекрепко сжала, ее плечи тряслись от переполнявших эмоций. Кеша продолжил, чуть успокоившись:

– Я очень боялся, что ты не примешь опустившего отца. Да и у меня, у алкаша, знаешь, куча проблем по здоровью. Не хотел идти к тебе, навязываться. Очень боялся стать обузой, а после кражи вообще не осмеливался показываться на глаза. Но мой дружбан Борюсик мозги-то мне вправил хорошо. Говорит, иди, еще одного шанса не будет! Поэтому я здесь и каюсь пред тобою. Прости, что пропал из твоей жизни. Прости, что ты выросла без отца. Никогда не прощу себе этого, никогда, понимаешь?