Текст книги "Сказки для взрослых девочек (сборник)"

Юная Евпраксия и ее младший брат Валерьян росли в семье потомственного дворянина Леопольда Леонардовича, с малых лет проявлявшего большие способности к учебе. Еще в конце девятнадцатого века он завоевал почетное место в мировой науке. А когда пришло смутное революционное время, отказался уехать за рубеж. Он предпочел остаться на Родине и заниматься тем, к чему привык. Его, конечно, запросто могли расстрелять как представителя побежденной буржуазии и, следовательно, врага народа. Но у руководителей новой власти хватило ума не устраивать международного скандала, и ученому позволили и дальше заниматься любимой наукой. Пожалеть об этом не пришлось никому, поскольку Леопольд Леонардович работал на благо Родины, продолжая завоевывать признание за рубежом. Прошло некоторое время, и на него посыпались щедрые подарки: огромная квартира в центре города, прекрасная дача в живописном месте, должность директора института и многое другое. Одного только не позволили крупному ученому – выезжать за рубеж. На международных конференциях его представляли доверенные лица. Видимо, руководство страны опасалось, что Леопольд Леонардович сбежит, польстившись на многочисленные блага, которые ему предлагали за границей.

Дети именитого ученого росли в достатке. Они получили хорошее образование. Юный Валерьян несказанно радовал отца своими способностями к науке. Он шел по стопам Леопольда Леонардовича и сменил его в институте, когда старый профессор внезапно потерял сознание во время совещания, на котором присутствовали представители власти, и, не приходя в себя, к вечеру скончался в лучшей клинике города. Сын продолжал его дело, ничем не опорочив памяти отца.

Старшая дочь, между тем, Леопольда Леонардовича не радовала. Ее молодость пришлась на время Великой Отечественной войны и послевоенной разрухи. Семьи профессора все эти невзгоды, конечно, тоже коснулись, но все же… Отец хотел выдать ее замуж за своего сотрудника, так же беззаветно преданного науке, как и он сам. Но молодой и романтичной Евпраксии не улыбалась такая перспектива. Она насмотрелась на домашнюю жизнь великого ученого и вовсе не желала себе такого мужа. Девушка мечтала видеть рядом с собой живого любящего человека, а не агрегат по производству научных идей и талантливых решений. Но и ничего другого вокруг не видела. И вдруг… Из далекой Франции прибыла научная делегация. Переводчиком был просто обворожительный мужчина по имени Поль. Молодые люди с первой же встречи поняли, что созданы друг для друга. Любовь возникла мгновенно и разгорелась, как пожар в сухом лесу. Научные переговоры шли успешно, была запланирована совместная работа, в результате чего Поль задержался с отъездом на несколько месяцев. Любовь пылала вовсю, и вскоре стало понятно, что Евпраксия беременна. Когда французские ученые должны были уезжать, она решилась поговорить с отцом и попросить его отпустить ее с любимым. Евпраксия собиралась выйти замуж за Поля и родить ребенка уже во Франции. К ее огромному удивлению, Леопольд Леонардович не просто возмутился, он вышел из себя. Какими только словами не называл он провинившуюся дочь! Как только ее не бранил! А в завершение сообщил, что у ее Ромео есть во Франции законная супруга и двое очаровательных детишек. Больше Евпраксия любимого не видела. Ее посадили под домашний арест, а когда беременность стала заметна, отправили в «ссылку», где она под строгим надзором и родила на свет ребенка. Ей даже не сказали, кто это был, мальчик или девочка. И, разумеется, не позволили взглянуть на ребенка. Что с ним стало, она так никогда и не узнала. Через некоторое время девушка получила разрешение возвратиться в родной дом. Однако полученная психическая травма навсегда оставила свой след. Евпраксия категорически отказалась выйти замуж за предложенного отцом кандидата. Долгие годы она залечивала душевные раны. А потом женился ее брат. Евпраксия искренне удивлялась смелости юной Марианны, рискнувшей связать судьбу с человеком, жизнь которого навсегда отдана науке. Но та вела себя как ни в чем не бывало и, казалось, была всем довольна. А через некоторое время родился Лео, и жизнь Евпраксии наполнилась новым содержанием. Она не просто любила племянника, она его обожала, пожалуй, даже больше, чем родная мать. Живя в огромной квартире, где случайному человеку впору было заблудиться, Евпраксия наслаждалась заботой о маленьком племяннике и светской жизнью, которую очень любила. Возможностей показать себя у нее было предостаточно. Наследство, доставшееся от бабушки, позволяло Евпраксии щеголять в таких украшениях, какие и не снились большинству модниц, выросших в семьях среднего достатка. Ей, конечно, отчаянно завидовали, но козней никто не строил – боялись ее решительного характера. Да и мужчинами, за которых «воевали» между собой представительницы прекрасного пола, она не интересовалась. Просто не замечала их. Единственный любимый мужчина в ее жизни остался в прошлом.

Однажды, спустя много лет, Евпраксии довелось снова встретить свою любовь. Поль опять появился на ее горизонте – прибыл с очередной научной делегацией. Он так и остался переводчиком, ничуть не продвинувшись по карьерной лестнице. Впрочем, его это, по-видимому, устраивало – не надо было напрягаться, рвать жилы. Поль заметно изменился, стал солидным, упитанным. Волосы отчетливо поредели, и даже появилась лысина. Хотя, надо признать, он по-прежнему был очень привлекательным мужчиной. Только Евпраксия была уже к этому равнодушна. Свою любовь она давно утопила в слезах и не позволила себе даже лишнего взгляда в его сторону. Поль, конечно, хотел встретиться с ней наедине, но она решительно пресекла эти попытки. Зачем будить воспоминания, которые удалось похоронить?

За делами, рабочими и домашними, зима пролетела незаметно. Наступила весна. Когда восьмого марта Лео с утра подарил жене огромный роскошный букет, а вместе с ним очень удобный планшетный компьютер, на который Ольга поглядывала уже почти месяц, жена огорошила его сообщением: она беременна. Лео замер на полуслове, поначалу даже не зная, как реагировать на эту новость. Дети никогда не вызывали у него интереса. Но то были чужие дети. А свои? Лео представил себе девчушку, похожую на Ольгу, и его сердце сладко заныло.

– Прости, милая, что я впал в ступор от этой новости, – смущенно заговорил он, – я не сразу сообразил, как это будет здорово, когда в нашей семье появится маленький человечек.

Он притянул к себе расстроенную его реакцией Ольгу и заглянул в ее бездонные бирюзовые глаза.

– Я правда рад, Оленька, не обижайся на меня. – Лео потерся о ее нос своим. – Просто в некоторых вопросах я чурбан неотесанный, ты же знаешь. Извини…

Ольга в ответ улыбнулась сквозь готовые пролиться слезы и спрятала лицо у него на груди. А Лео гладил ее по спине, целовал в макушку и все говорил и говорил о том, что постарается быть хорошим отцом своему ребенку, а о ней теперь будет заботиться еще лучше.

Слово свое Лео сдержал: он действительно окружил жену заботой. Что касается ребенка, то он постепенно обретал в его сознании все более определенные черты. Тем более что стройная фигура Ольги начинала понемногу менять очертания, а УЗИ пообещало им сына.

Когда весна полностью вступила в свои права, Лео предложил Ольге съездить на несколько дней в Вену – она ведь хотела увидеть роскошный Венский лес и вольно текущий между зеленых берегов Дунай, а он обещал ей это. У Ольги сразу загорелись глаза, и мучавшие ее недомогания отступили, как по волшебству.

Поездка состоялась. Она была великолепна. На этот раз они с Лео были только вдвоем, никуда не спешили и могли полностью отдаться воспоминаниям и новым ощущениям. Ольга не знала, почему ее раньше так тянуло именно в Вену, а не в какую-то другую европейскую столицу. Но этот город действительно оказался для нее судьбоносным – он подарил ей любовь.

Вернувшись в родные края, супруги продолжали радоваться новой для каждого из них жизни. Лео, к собственному удивлению, довольно быстро привык к мысли о том, что кроме себя самого ему надлежит теперь заботиться еще и о жене, и это ему даже нравилось. И почему он раньше думал, что ему может быть хорошо только одному? Какая глупость! А Ольга откровенно наслаждалась ролью жены. Она любила Лео, и находиться все время рядом с ним было для нее огромным счастьем.

Наступило лето. Фигура Ольги все больше округлялась. Супруги как можно чаще выезжали на дачу. Дом там был самый обыкновенный, деревянный, одноэтажный, но обустроенный со знанием дела и очень удобный. А места вокруг были просто чудесные: лес, небольшой ручеек у самого забора, огромный сад за домом. Здесь было так тихо, так хорошо после городской суеты, и дышалось необыкновенно легко.

В конце лета их семью постигло горе – умерла Евпраксия Леопольдовна. Она просто не проснулась однажды утром. Лицо умершей женщины было спокойным, умиротворенным, и это позволяло надеяться, что смерть ее была легкой. Евпраксия Леопольдовна оставила после себя светлые воспоминания. Ее родные испытывали чувство утраты, но у них не было тяжести на душе.

Оставшись в одиночестве в большой профессорской квартире, Марианна Семеновна затосковала. Она предложила Лео перебраться в дом своего детства – места здесь хватит всем. Но сын не захотел возвращаться в прошлое. Жизнь шла вперед, представления о комфорте менялись. Чтобы превратить эту огромную квартиру в уютное современное жилье, нужно было вложить немало сил и средств. А Лео не хотелось посвящать этому всю свою жизнь. У него была Ольга, с которой он стремился проводить как можно больше времени, и скоро появится малыш, в которого придется вложить ох как много. Но это ведь будущее, ради которого стоит потрудиться… В конце концов профессорскую квартиру продали и Марианна Семеновна поселилась в новом жилище, удобном и достаточно просторном, да к тому же расположенном совсем недалеко от квартиры сына.

А в конце сентября неожиданно возник Вальтер Зонненберг. Все это время они с Лео успешно вели дела по телефону, электронной почте и скайпу. Но теперь немец пожелал встретиться со своим бизнес-партнером лично – для того, чтобы решить очень важные вопросы. Вальтер изъявил желание приехать, и его, конечно, приняли по высшему разряду. Он появился в офисе у Лео во второй половине дня и широко открыл глаза, увидев там Ольгу, да еще похожую на раздувшийся воздушный шар.

– О, фрау Ольга, вы прекрасно выглядите, – галантно произнес гость, целуя женщине руку, – будущее материнство вам к лицу… Вы счастливый человек, Лео, – обернулся он к улыбающемуся партнеру и завистливо вздохнул.

Мужчины уединились в рабочем кабинете и долго обсуждали важные проблемы, которые Вальтер не посчитал возможным доверить ни почте, ни телефону. А на следующий день прямо с утра засели в отделе информации, чтобы изучить важные документы, привезенные из Германии. И тут выяснилось, что им нужен человек, хорошо знающий немецкий язык и свободно владеющий технической терминологией, – познаний самого Лео было недостаточно.

– Эту проблему можно решить, – заявила, немного подумав, Ольга. – Моя подруга Нина в совершенстве владеет немецким языком и к тому же работает с технической информацией. Она, безусловно, легко со всем разберется.

– О, как это кстати! – обрадовался Вальтер. – Нельзя ли пригласить ее сюда прямо сейчас? Мне не хочется терять время…

– Без проблем, – откликнулся Лео.

Он был уверен, что добросердечная Нина не откажет им в помощи. Она действительно не отказала, когда Ольга позвонила ей и попросила приехать на несколько часов. Тут же за Ниной был отправлен Леша, и вскоре она появилась на пороге Ольгиного кабинета, где ее ожидали с нетерпением. Мужчины вежливо поднялись ей навстречу.

– У вас тут все женщины красавицы, как я посмотрю. – Вальтер склонился над рукой Нины и сверкнул повеселевшими глазами. – Цветник.

Лео усмехнулся. Чрезмерная страсть его партнера к женскому полу бросалась в глаза. Но оказалось, что не все женщины привлекали внимание герра Зонненберга. Просто он решил, что ему нужна жена славянского происхождения. На немке он уже был женат. И на мулатке тоже. И оба раза очень неудачно, даже вспоминать не хочется. А пообщавшись с фрау Ольгой, Вальтер понял, что славянские женщины обладают массой достоинств, и теперь ему хотелось иметь именно такую супругу.

Как бы то ни было, весь этот долгий день, который Нине пришлось провести в офисе у Лео (в очередной раз отпросившись у отзывчивой начальницы), Вальтер не переставал улыбаться ей и отпускать комплименты, один изысканнее другого. Нина поначалу удивлялась, но такое обращение ей нравилось, и через некоторое время она стала отвечать на внимание мужчины смущенными улыбками. Вальтер расцвел и удвоил усилия. Он был деловым человеком и не привык тратить время даром.

Работа шла успешно. Нина действительно в совершенстве владела немецким языком. Когда же Вальтеру стало известно, что она знает еще и французский и итальянский языки, он пришел в восторг и смотрел на женщину восхищенным взглядом. Нина была к тому же хороша собой и очень обаятельна. То, что на руке у нее нет обручального кольца, герр Зонненберг заметил сразу же, как только ее увидел. И посчитал, что дорога перед ним открыта.

Когда ближе к вечеру они все вместе вышли из отдела информации, чтобы перекусить в кабинете у шефа, где заблаговременно был накрыт стол, Лео глянул в дальний угол большой комнаты, заполненной офисной техникой, и улыбнулся.

– Привет, Миша, – громко сказал он и махнул рукой вихрастому мальчишке, который, глядя в монитор, усердно выполнял какую-то, судя по всему, очень важную работу.

Миша обернулся, рванулся было к матери, но потом застыл на месте, увидев незнакомого мужчину в окружении начальства (тут и Олег Алексеевич появился на пороге). По-видимому, этот незнакомец – важная птица, раз они все его сопровождают.

– Вы что же это, Лео, эксплуатируете детский труд? – спросил Вальтер. – А как же международная конвенция о правах ребенка?

Лео весело рассмеялся.

– Нет, Вальтер, я помогаю подрастающему поколению расставить приоритеты и определиться с выбором профессии, – ответил он. – А мальчик этот – сын нашей уважаемой Нины Леонидовны. Я позволяю ему иногда поработать вместе с очень толковым пареньком, Сергеем. Тот учит его и иногда даже доверяет ему небольшие участки работы, как сейчас, например, насколько я понимаю. Это хорошее дело, разве нет?

Лео снова рассмеялся, у него было сегодня замечательное настроение. А Вальтер с уважением взглянул на мальчугана, занятого важным делом. Ему лет пятнадцать, может, шестнадцать, подумал немец. И он – сын этой интересной женщины, которую герр Зонненберг твердо решил завоевать. Отлично! Он имеет шанс заполучить не только вожделенную славянскую жену, знающую три иностранных языка, но и взрослого сына, из которого вполне может получиться толковый помощник в делах и преемник в будущем. Все-таки не хочется отдавать созданное своими руками дело совсем уж чужому человеку. А пасынок может быть почти как родной сын, которого Бог так и не дал Вальтеру.

Время пролетело быстро, и герр Зонненберг улетел к себе в Мюнхен, наладив напоследок контакт с Ниной. Теперь он намеревался регулярно поддерживать с ней связь. Благо современная цивилизация одарила людей широким набором средств коммуникации. Глупо не воспользоваться такими возможностями.

5

Ноябрь в этом году выдался не холодный, но хмурый и пасмурный и часто орошал грустную землю дождем. Ольге было все труднее ходить. Врач, наблюдавшая ее с самого начала «интересного положения», Вера Ивановна, не уставала напоминать о том, насколько беременным важно двигаться, особенно на свежем воздухе. И Ольга старалась как можно больше гулять. Не желая отягощать себя неудобным большим зонтом, который так и норовил вырваться из рук при любом порыве ветра, она облачалась в удобное пальто с капюшоном, сшитое из непромокаемой ткани. Правда, найти это чудо дизайнерской мысли, способное вместить в себя громоздкое тело беременной женщины, было непросто. Но Лео справился и с этой задачей – ради жены он готов был перевернуть небо и землю. Ольга испытывала огромное удовольствие, прогуливаясь в этом легком, теплом и очень уютном одеянии.

Предпоследний месяц года уже перевалил за середину. Приближался решающий день. Ольга даже самой себе не хотела признаваться в том, что боится предстоящих родов. Но на самом деле ей было очень неспокойно, тревожно. Все-таки она уже не в том возрасте, когда женщины производят на свет первенцев. Вон Нинулька родила в девятнадцать, и теперь у нее красавец сын выше ее ростом. Правда, Вера Ивановна уверяла Ольгу, что ее беременность протекает без всяких осложнений, а таз у нее достаточно широкий и роды должны пройти совершенно нормально. И потом она сильная и здоровая женщина, так что волноваться нет никаких причин. Ольга верила этой женщине с большим стажем врачебной работы, но все равно волнение не уходило.

Баталии по поводу того, в каком именно лечебном учреждении должен появиться на свет наследник Леопольда Валерьяновича, остались позади. Лео, конечно же, выбрал самый-самый дорогой роддом и уже начал договариваться с врачами. Но тут Ольга впервые за время их супружества воспротивилась, отстаивая право до самого конца оставаться под присмотром Веры Ивановны, рядового, но очень опытного гинеколога и к тому же доброй женщины. И рожать она собиралась именно в том скромном роддоме, где работала ее врач. Как ни странно, и Марианна Семеновна, и Евпраксия Леопольдовна, которая тогда была еще жива, поддержали Ольгу, как, впрочем, и всегда, и Лео не оставил это без внимания. И мать, и тетка обожали его жену и готовы были потакать ей во всем, лишь бы только она была рядом с их дорогим мальчиком и дарила ему счастье.

Поэтому в конце концов было решено, что Ольга будет рожать в скромном районном роддоме. Лео лично познакомился с врачом, заслужившим полное доверие Ольги. И надо сказать, ему тоже стало спокойнее на душе после первой же беседы с Верой Ивановной. Потом Лео еще неоднократно разговаривал с ней, обсуждая особенности состояния жены, которые его волновали. Врач проявила чудеса терпения, объясняя взволнованному мужчине, что беременность – явление физиологическое, а те симптомы, которые он наблюдает у супруги, свидетельствуют о том, что процесс протекает нормально. Лео успокаивался, но ненадолго, и вскоре вновь забрасывал гинеколога вопросами. Вера Ивановна улыбалась про себя, но на все его вопросы давала полные и вполне понятные ответы.

Когда стало ясно, что роды скоро начнутся, Лео развил бурную деятельность. Были подняты по тревоге и уже готовая к этому урагану Вера Ивановна, и менее подготовленная, но все же введенная в курс дела главный врач роддома. Лео еще днем привез туда Ольгу и сдал ее с рук на руки дежурному врачу, а сам не находил себе места. Он не выпускал из рук мобильник, ожидая новостей, но телефон молчал.

Лео отправился на новую квартиру матери. Марианна Семеновна тоже была очень взволнована. Тем не менее она смогла взять себя в руки и даже успокаивала потерявшего покой сына.

Поздно вечером он отправился в собственную квартиру, но без Ольги она казалась ему пустой и неуютной. Как он мог жить здесь раньше один и при этом считать себя счастливым? Уму непостижимо, какие изменения внесла в его жизнь эта скромная на вид женщина, забравшая его в плен раз и навсегда. А теперь вот она мучается там, в роддоме, рожая его сына, маленького Валерьяна Леопольдовича. При мысли о том, какие муки испытывает его жена, Лео вскочил с удобного кресла, в котором устроился, и нервно зашагал по комнате. О сне не могло быть и речи.

Долгожданный звонок раздался около трех часов ночи. В тихой пустой квартире он прозвучал подобно набату. Усталым, но довольным голосом Вера Ивановна поздравила Лео с рождением сына. Хороший мальчик, сказала она, можно даже сказать, богатырь – вес четыре килограмма сто пятьдесят граммов, рост пятьдесят два сантиметра. Отличный ребенок!

– А Ольга? – тревожно спросил счастливый отец. – Как себя чувствует моя жена? Она в порядке?

– За свою супругу можете не волноваться, Леопольд Валерьянович, – успокоила его врач, – у нее, конечно, были разрывы, и мы ее зашили, но в целом она справилась отлично. Сейчас она спит, так что не вздумайте примчаться в роддом среди ночи. А завтра с утра милости прошу. Я даже покажу вам вашего богатыря.

Вера Ивановна нажала на «отбой», пожелав Лео спокойной ночи, и он действительно смог наконец уснуть, сообщив прекрасную новость Марианне Семеновне.

Утром Лео первым делом отправился в роддом. Новоиспеченный отец выглядел помятым и измученным, как будто это не Ольга, а он страдал на родильном столе. Но глаза Лео засияли счастьем, когда он увидел жену и маленького человечка, красного, сморщенного, но до боли родного. Лео даже не предполагал, что крохотное, недовольно голосящее существо может стать таким важным для него.

– Как ты, Ольга? – Он с тревогой посмотрел на жену. – Под глазами синяки, лицо бледное… Ты, наверное, даже не поспала, да?

Не успела Ольга кивнуть, подтверждая, что действительно выспаться ей пока что не удалось, как Лео забросал ее вопросами: что ей можно есть, что необходимо принести и когда можно будет забрать их с сыном домой. И принялся успокаивать жену. Дома их наследника уже ожидает нанятая заблаговременно няня. Не с гарвардским образованием, как, возможно, хотелось бы, добавил Лео, но все же дипломированный специалист, а это уже неплохо. И заботиться о ребенке Ольге будет не так уж тяжело. Лео нежно гладил руку жены и смотрел таким взглядом, что Ольге на глаза наворачивались слезы. Все-таки жизнь преподнесла ей очень дорогой подарок, сведя ее с этим удивительным мужчиной, ставшим главным человеком в ее жизни.

Лео же бросился ее успокаивать. Ольга улыбнулась сквозь слезы, и они стали обсуждать бытовые вопросы, не вызывающие душевного волнения.

В тот же день Лео привез в роддом все, что только могло понадобиться его жене, и Ольга теперь мечтала только о том, как бы отоспаться. Ближе к вечеру прибежала Нинулька, полюбовалась маленьким Валерьяном Леопольдовичем, поохала, расцеловала подругу, наговорила ей массу приятных слов и унеслась – у нее была какая-то срочная работа.

В положенный срок Ольгу с сыном выписали из роддома, и счастливый Лео увез их домой. И тут молодая мать погрузилась в совершенно новую для нее жизнь, которая ей, впрочем, очень нравилась.

Не успел Вальтер отбыть в Германию, как Нина и Миша получили от него приглашение приехать на Рождество в Мюнхен.

– Я вам такую красоту покажу, фрау Нина, – говорил герр Зонненберг, – столько исторических достопримечательностей, что у вас дух захватит. Вы же романтическая натура, я сразу это понял, и к тому же увлечены архитектурой и историей. А сыну вашему будет интересно увидеть современный город. Уверен, что музей BMW ему очень понравится.

Нина долго колебалась. Было множество препятствий для поездки, тем более такой скоропалительной. И прежде всего, конечно, деньги, их просто негде было взять. Потом загранпаспорт. Ну и всякое другое. Но Вальтер был настойчив, обещал помочь во всем. И Мишка смотрел на мать с такой мольбой, что она не выдержала. А, была не была, можно и рискнуть раз в жизни, раз уж карта так легла.

Нина дала согласие, и завертелось… Вальтер без конца что-то сообщал, чего-то требовал, что-то советовал. Она потеряла голову, а Мишка прямо с лица спал от волнения. Хорошо, что поддержали друзья. Ольга не позволяла подруге изменить принятое решение: подумать только, первый раз в жизни появилась возможность побывать за рубежом, да еще в таком красивом месте, как Бавария, грех не воспользоваться случаем. А Лео действовал заодно с Вальтером, помогая во всем, что нужно было сделать.

Наконец это сумасшествие закончилось и Нина с сыном отправились в дорогу. К неожиданно начавшейся сказке их нес огромный самолет компании «Люфтганза», что само по себе уже было чудом для Мишки. Он озирался по сторонам, вначале растерянно, затем гордо, а потом сосредоточенно уставился в иллюминатор. Под крылом самолета плыли густые белые облака, освещенные солнцем, и эта картина казалась нереальной. Мишка восхищенно замер. Потом облака раздвинулись, как занавес в театре, и показалась земля. Внизу, прямо под ними, лежал огромный город, и они стремительно приближались к нему.

Огромный аэропорт «Франц-Йозеф Штраус» оглушил их многоголосым разноязычным шумом. Вокруг все сверкало чистотой – большие окна, полированные поверхности с вкраплением металлических деталей, пол, выложенный блестящими плитами. Тут уж и Нина растерялась. Но в толпе встречающих возникло вдруг улыбающееся лицо Вальтера, который усердно махал им рукой, и женщина, внезапно успокоившись, пошла на эту улыбку, как заблудившийся в туманном море корабль плывет на свет маяка. Герр Зонненберг радостно встретил их обоих и повел гостей к ожидающей на площади у аэропорта машине.

Вальтер понимал, что им нужно освоиться, и проявил себя в высшей степени гостеприимным и исключительно щедрым хозяином. Он явно хотел угодить понравившейся ему женщине, на которую имел серьезные виды, и потому с презрением отверг отели эконом-класса. Гостиница, куда он привез своих гостей, находилась в красивом, с изящным строгим фасадом здании, явно старинном и имевшем историческую ценность. Она размещалась на Карлсплац и называлась «Кёнигсхоф». В фойе сразу бросались в глаза мраморные колонны, каменные статуи, искусно выполненные резные потолки и массивные хрустальные люстры. Нина смотрела на эту роскошь во все глаза. Снятый для них номер был довольно скромным, но это не испортило первоначального впечатления. Пребывание в такой прекрасной старинной гостинице поднимало Нину в собственных глазах на высоту, ранее ей недоступную.

Ланч в ресторане гостиницы был выше всяких похвал. Как Нина узнала позднее, ресторан «Кёнигсхоф» славился своей кухней и являлся обладателем многих почетных наград.

После ланча Вальтер дал своим гостям немного времени на то, чтобы передохнуть, и попросил через час встретиться с ним у входа в гостиницу.

В назначенное время Нина с Мишей, посвежевшие после душа и короткой передышки в тиши уютного номера, вышли на крыльцо и тут же попали в руки ожидавшего их Вальтера. Он подхватил Нину под локоток и удобно усадил на заднее сиденье автомобиля, а сам устроился рядом. Любознательному Мише он предоставил переднее сиденье, откуда было лучше видно. Машина тронулась, а Вальтер, взявший на себя роль гида, приступил к ознакомительной экскурсии по городу, который сам очень любил.

– Старинный Мюнхен, – начал он тоном профессионального экскурсовода, – сегодня один из самых богатых и дорогих городов Европы. Его еще в XII веке основал герцог Саксонский и Баварский Генрих Лев. И вот уже более двухсот лет Мюнхен является столицей Баварии, прекрасного края, жемчужины в сокровищнице Германии.

Вальтер гордо взглянул на Нину, потом на обернувшегося к нему Мишку – пусть, мол, с самого начала проникнутся осознанием того, в каком чудесном месте они оказались.

– Здесь есть на что посмотреть, – продолжил Вальтер, – думаю, и месяца не хватит на то, чтобы обойти и внимательно изучить все достопримечательности города. Но у нас с вами время ограничено, дорогие мои гости, поэтому остановимся на главном.

Вальтер перевел дух и продолжил:

– Сегодня я намерен показать вам самые интересные места Мюнхена, в основном из машины. Кое-где, конечно, мы сделаем остановку. Но в целом это будет, так сказать, обзорная экскурсия, общее знакомство с этим замечательным мегаполисом. Наш водитель Ганс будет ехать по городу как можно медленнее, чтобы вы могли хорошенько все рассмотреть. Если вас что-то заинтересует, он остановит машину по вашей просьбе.

Сидящий за рулем мужчина согласно кивнул головой, и прогулка по городу началась.

Отправным пунктом экскурсии была, разумеется, Карлсплац, на ней ведь находилась их гостиница. Потом они проехали на центральную площадь города, Мариенплац, чтобы полюбоваться ратушами, Старой и Новой.

– В Старой ратуше, – рассказывал Вальтер, – стоит взглянуть на главный зал. Там великолепный деревянный потолок, искусно украшенный деревянным же фризом, на котором можно рассмотреть восемьдесят семь старинных гербов. Но сегодня мы туда заходить не будем.

Вальтер перевел дыхание и продолжил:

– А вот и Новая ратуша, куда более презентабельная на вид. Она отличается высокой башней, целых восемьдесят пять метров, и богато украшена скульптурами баварских герцогов и королей, а также легендарных персонажей и святых. Часы на башне отбивают время, но мы это уже пропустили, они били в одиннадцать утра.

Водитель остановил машину, и гости с большим интересом осмотрели внушительное, богато украшенное здание. А вокруг, как сказал Вальтер, раскинулся Старый город.

Нина и Миша с уважением посмотрели на огромный кафедральный собор Фрауэнкирхе с двумя высоченными, почти стометровыми башнями, проехали мимо Резиденции, дворца баварских герцогов.

– Там сейчас расположено несколько музеев, – заметил Вальтер. – Музей фарфора и сокровищницу я советовал бы вам посетить, фрау Нина. Не сейчас, разумеется, но в ближайшее время. Они заслуживают внимания.

Потом герр Зонненберг и его гости проехали по Одеонплац и осмотрели церковь Святого Гаэтана, которую называют еще Театинеркирхе. Здесь стоило выйти из машины, чтобы охватить взглядом здание в стиле барокко с великолепным фасадом, украшенным двумя стилизованными башнями.

– Этой роскошной базиликой курфюрст Фердинанд Мария и его супруга выразили Господу благодарность за рождение долгожданного наследника Макса Эмануэля. Это было в XVII веке.

Вальтер улыбнулся и повез гостей дальше.

Они снова вернулись на Мариенплац и совсем рядом с ней осмотрели самую старую церковь города – Святого Петра. Вальтер предложил взобраться на колокольню.

– Ее высота девяносто один метр, – сказал он. – Чтобы подняться на смотровую площадку, нужно одолеть ровно триста ступенек. Осилите? Оно того стоит.

Нина и Миша, конечно, согласились. И не пожалели о затраченных усилиях. У их ног лежал огромный город, вздымающийся крышами высоких домов и шпилями церквей. Было здорово смотреть на это в солнечный зимний день.

Когда они наконец одолели спуск, который оказался не легче подъема, у Нины дрожали ноги и она казалась себе куклой, которую набили ватой. Женщина жалобно посмотрела на Вальтера, и он понял значение ее взгляда.

– Я совсем замучил вас, фрау Нина, желая показать город, который люблю всем сердцем. Сейчас я поведу вас с Михелем в уютный ресторанчик, расположенный здесь же, на площади. Он мне очень нравится. Там подают исключительно вкусные немецкие колбаски. И отличное пиво. Ты любишь пиво, Михель?