Текст книги "Тоутский вор"

Лин Картер
Тоутский вор

Глава 1

Фишка Ртуть, один из самых знаменитых и профессиональных легальных преступников, а также тайных агентов в Ближних Звездах, жил со всей роскошью и комфортом, который цивилизация предоставляла тем, кто достиг окончательных высот своей профессии.

У него был замок из органического розового кварца на планетоиде Каравелла. Этот планетоид располагался в астероидном поясе под названием Цепь Астарты. Замок строил по индивидуальному проекту сам Смингот Вибберли – самый известный, противоречивый и наиболее широко «цитируемый» архитектурный философ тридцать шестого века. Фишка жил в этом замке совершенно один среди причудливых инопланетных домашних зверей, а также коллекции ручного оружия, собранного в 1376 различных планетных культурах. Не менее полутора тысяч – а уж, честно говоря, и все 1600 разновидностей оружия были представлены в этом арсенале – устройства, сконструированные для того, чтобы проколоть, зарезать, взорвать, отравить, оглушить, сжечь, парализовать, обездвижить, обезглавить, лишить конечностей, выпотрошить или привести еще какие-то веские аргументы в споре с противником. С каждым из «устройств» Фишка Ртуть хорошенько познакомился, поскольку хотел быть уверен в своей профессиональной компетентности, если эти предметы встретятся ему во время выполнения какого-либо поручения.

Замок Фишки Ртути стоял над самым обрывом, на отвесной коралловой скале темно-зеленого цвета, поднимавшейся из океана с тяжелыми опаловыми водами. Туманный океан полностью покрывал поверхность планетоида, и розово-белый алебастр замка составлял утонченный эстетический контраст с зыбкими оттенками изумрудного коралла и неба цвета чайной розы. А также с хмурым диском Астарты темно-рубинового цвета, мерцавшей на мутной линии горизонта.

Горизонт казался более далеким, чем был в действительности. Планетоид Каравелла был диаметром лишь 49 километров. Постоянное гравитационное поле, создаваемое устройствами в глубинах планетоида, воздействовало на атмосферу, производя оптический эффект вогнутых линз, создавая иллюзию далеких расстояний, радуя глаз перспективой.

Коралловый пик, на котором разместились постройки из кварца, был не одинок среди множества подобных монолитов, встающих из опаловых глубин океана по всей поверхности Каравеллы. Да и сама Каравелла была лишь одним из множества мирков, кружившихся у звезды. Астарта не имела ни одной крупной планеты. Она была умирающим красным сверхгигантом со спектром М1, примерно такая же, как Антарес, но чуть меньше по величине. Цепь крошечных планетоидов, в которой Каравелла являлась лишь крупицей, жемчужиной, окружала побагровевшую дряхлую звезду, как ожерелье – шею вдовствующей герцогини. И среди множества миров Каравелла казалась лишь песчинкой, найти которую не так просто. Ее координаты были указаны далеко не на всех картах звездной Империи.

А в профессиональных интересах Фишки Ртути было, во-первых, не высовываться и, во-вторых, уж ни в коем случае не светиться. Поэтому он выбрал себе надлежащую планету и звезду. У него было множество врагов. А, как гласит стих на эту тему:

 
Трудней всего пробиться лбом сквозь стену
И отыскать иголку в стоге сена.
 

Глава 2

С профессиональной точки зрения бюджет Фишки Ртути страдал оттого, что его «контора» располагалась в такой дали от миров с богатой и многолюдной клиентурой. Какой клиент постучится в твою дверь, если она расположена за тридевять земель?

И все же до Фишки Ртути можно было добраться. Для «своих клиентов» он всегда был дома. Дозвониться до него можно было лишь по тщательно зашифрованному и законспирированному телефону. Шифр этот публиковался каждую вторую взятницу (биржевый и коммерческий день недели) в его персональной колонке на Новой Андельшпрутц (Альфа Центавра IV) в «Таймс-Кларион». Если дело представлялось достаточно заманчивым и многообещающим, и под него давался хороший аванс, Фишка Ртуть переключался на радиомаяк, который проводил его клиента вслепую по джунглям каменных глыб, вращавшихся по орбитам, известным только хозяину планетоида. Он называл это «рвом» вокруг своего замка.

В тот день – затницу (по астрофизическому календарю считавшейся чем-то вроде черной пятницы; говорят, что именно в этот день как-то случилось «затмение», и поэтому он считается лучшим для воровских дел); итак, именно в эту затницу или, если угодно последождичковый четверг, Фишка Ртуть принимал посетителя.

Гость напоминал рыхлую груду плоти с маленьким ртом и исключительно вкрадчивой манерой речи, так что возникало подозрение на гипноз и телепатию. Поросячьи глазки клиента прятались под веками, на которых был вытатуирован зеленый знак касты Профессоров IV класса Законников Психодисциплины.

Бормоча приглушенным голосом, потенциальный клиент пытался убедить Фишку Ртуть, что Кандидат Поэл Спиро, резидент-идиомист в области Тоутской археологии в Багхазийском Великом Мемориале-музее на Тавори, на Альказаре Третьем, нуждался в профессиональных услугах вора. После представления собственной персоны Спиро – так звали гостя, стал говорить быстрей, задыхаясь и шепелявя. Он как будто оправдывался, в то же время не смея поднять на Фишку глаз.

– Мля… дело в том… мля… что музей, нет вы не подумайте… «Музей» с большой буквы… мля… заинтересован предоставить достаточно высокую плату за ваши услуги. То есть готов обеспечить гонорар… мля… – Спиро пробормотал это почти на едином выдохе. – М-мля… дело в том, что задание исключительно важное и требующее, как бы это сказать, крайней деликатности.

– В чем же дело? – напрямую спросил Фишка Ртуть хорошо поставленным баритоном, в котором чувствовалась уверенность и мужская сила.

– Д-дело в том, что задание представляет исключительно, как бы это сказать, научный и исторический интерес, и поэтому сумма вознаграждения…

– Так в чем же дело? – спокойным ровным тоном повторил Фишка.

Кандидат Поэл Спиро сложил на груди свои рыхлые белые ручки, которые в данный момент были липкими и мокрыми. Фишка Ртуть знал это, не прикасаясь к ним. Прокашлявшись, гость продолжил:

– В инкрустированном головном уборе работы древних мастеров, – решительно промямлил он наконец. – Убор этот является реликтом эпохи первобытных Пещерных Королей планеты Тоут… мля… Тонна Четвертого, в кластере… – видимо, пришелец не решался довериться, не получив уверения, что Фишка согласен, – в кластере Дергиз… Мля? – вопросительно поднял он глаза. – Мы, то есть Музей, понимаем, господин Фишка, что цены на ваши… мля… профессиональные услуги довольно… высоки…

– Боюсь, что да, – согласился Фишка Ртуть. – Но они оправданы высокой профессиональной компетентностью.

Бледная ухмылка заиграла на губах Спиро, и он снова потупил глазки.

– Мы должны были это понять, господин Фишка. Вы… мля… сами понимаете, что мы не привыкли вести дела подобного рода, и проконсультировались с центральным бюро бизнес-центра Ориона и Торговой палатой Альфарда, планетой, с которой вас связывает…

– Конечно, – кивнув, перебил его Фишка – он не любил, когда говорились лишние слова. – Конечно, связывает.

– Естественно, гонорар будет соответствовать стоимости сокровища, то есть даже превосходить его, но, поскольку организация, представителем которой являюсь я, хочет узнать потолок суммы расходов за… мля… скажем так… за освобождение реликвии в течение трех месяцев от даты заключения контракта, то?..

Фишка чуть заметно улыбнулся.

– Контракт не заключен, пока мы не поставили под ним свои отпечатки пальцев, – ненавязчиво напомнил он нервозному клиенту. А про себя подумал: «Что-то здесь нечисто…»

Глава 3

Фишка Ртуть достал из шкатулки красного дерева изящную зеленую сигарилью, поднес ее к губам и затянулся. Едкий дымок заполнил комнату в башне, где они сидели. Некоторое время вор сосредоточенно курил ароматическую сигарилью, наблюдая за пальцами Поэла Спиро. А те заметно подергивались от нервного напряжения – толстяк сцепил потные ладошки. Лицо вора при этом оставалось совершенно бесстрастным, и в глазах ничего не отражалось, хотя он тщательно изучал собеседника.

Выдающийся, лицензированный, легальный преступник и тайный агент, один из лучших в Галактике, был с виду сухопарым стройным молодым человеком семидесяти шести лет, явно гуманоидной наружности, хотя унаследовал частицу антрофелинской крови от прабабки со стороны отца.

С головы до пят он был облачен в темный, с отливом, костюм. На его твердых скулах лежал бронзовый загар. Маленький подбородок и высокий лоб выдавали мужской ум в сочетании с женской изворотливостью. Волосы, завитые мелкими локонами на античный манер, он красил по моде в загадочно-свинцовый цвет, делавший неподвижное лицо похожим на металлический бюст. Искорка иронии, сквозившая во взгляде, довершала облик, словно оправдывая его прозвище.

– Этот «головной убор», – начал он, внезапно прервав молчание, – известен как Корона Звезд, не так ли? И, насколько я знаю, почитается культом фанатиков, давших торжественную клятву предать мучительной смерти любого, кто на нее покусится. Я правильно говорю, профессор Спиро?

В замешательстве тот сначала потерял дар речи, но потом пришел в себя, мерзко раскашлявшись.

– Э… мля… кгм! Думаю, что вы правы.

– Да?

– Да, вы правы. Культ жрецов-неототиков… Каста, в которой сейчас правят наследники четырнадцатого поколения. Служат они Пещерным Королям – загадочной расе, процветавшей в былые времена, вымершей на Тонне Четвертом за несколько столетий до того, как первые корабли Службы Выживания прибыли туда из Галактического Центра. В то время, насколько мне известно, уже почти легендарное правление Галактического Императора Дронгергастуса Неподражаемого, «Открывателя звездных дорог»…

– И кто же такие эти Пещерные Короли? – поинтересовался Фишка.

– Раса… кхм… высокоразумных существ, развившихся из ящериц, как мы – из обезьян. Если точнее: из рода Sauria, семейства Lacertidae, класс Lacerta, вид, близкий к Cniloticus, и до некоторой степени близкие к так называемым «гекконам»…[1]1
  Семейство цепкопалых ящериц, длиной до 30 см (прим. перев.).


[Закрыть] М-да… Оригинальные создания с необычно высоким уровнем культуры, хотя совершенно лишенные возможности выхода в космос, то есть находившиеся на уровне докосмического развития и даже, скорее всего, не знавшие электричества. Их города, забавные архитектурные строения, что-то вроде причудливо закрученных конусоидальных башен, построенных по законам квазиэвклидовой геометрии, находились под землей.

– Подземные башни? Интересно, – хмуро произнес Фишка Ртуть.

Валидианский профессор, захваченный в разгар своих научных изъяснений, кивнул несколько раз, порозовев от интеллектуального возбуждения.

– Уникальная культура… Просто уникальная!.. Кгхм… К несчастью, никаких следов артефактов не сохранилось. И до сих пор эти подземные города остаются одной из великих загадок археологии – науки, которая, как известно, делает все свои открытия под землей. Эти загадки продолжают тревожить археологов всего Кластера… и, конечно, в первую очередь, Корона Звезд.

Фишка Ртуть погасил ароматический окурок в вакуумной пепельнице и посмотрел на клиента с едва заметной проницательной усмешкой.

– Такая редкость должна стоить… целое состояние? – почти вскользь спросил он.

Профессор Поэл Спиро уставился на него в замешательстве.

– Ну, я думаю, что да…

Ироническая усмешка сменилась сарказмом.

– Ведь это – практически бесценный предмет… для искусства и науки?

Лицо гостя стало определенно мрачным и потерянным.

– Ну… Вероятно, так.

– В таком случае, – так же спокойно произнес вор, – мой обычный гонорар… удваивается.

Глава 4

После этих слов Поэл Спиро вновь превратился в комок бултыхающейся плоти, заморгав и закашлявшись, загибая пухлые белые ручки. Одернув лацканы костюма, как будто его пиджак вдруг стал ему тесен, он забормотал:

– Однако, господин Фишка, вы должны понять… Кхм… Этот культовый объект имеет более научную ценность, чем, так сказать, чисто коммерческую…

Фишка насмешливо вскинул бровь:

– Но ведь туда вставлены редкие драгоценные камни, разве не так, профессор? Да и потом, насколько я помню, эта штука называется «Короной Звезд»?

– Гм, ну… Да…

– И является произведением мастеров-ювелиров, даже более того – шедевром, близким к стилю высшего Фриота. В корону вставлено сто пятьдесят семь драгоценных и полудрагоценных камней, среди которых не менее тринадцати легендарных. Не так ли?

Поэл Спиро стал вялым как вчерашние макароны.

– М-м-м… Да.

– В таком случае гонорар должен быть удвоен, как всегда, когда мне приходится иметь дело с раритетами.

В тусклых водянистых глазах Спиро мелькнуло подозрение.

– Похоже, вы знакомы с короной, господин Фишка?

Лучший агент среди Ближних Звезд саркастически рассмеялся.

– Естественно, профессор. Мне, как профессиональному вору, наемному убийце, шпиону, головорезу и пирату приходится разбираться в таком деле, как редкие драгоценные камни!

– Конечно, – тяжело вздохнул Спиро.

– Значит, у вас больше нет возражений насчет размера гонорара?

– Я думаю, мне удастся убедить старших коллег.

Фишка некоторое время не сводил с гостя пытливого сосредоточенного взора. Гонорар, и так чересчур высокий, с удвоением суммы становился просто фантастическим. Что-то здесь было не то. Похоже, этот Спиро – темная лошадка. И что за музей подрядился платить двойное жалованье самому Фишке Ртути, чьи гонорары за профессиональные услуги так высоки, что доступны немногим?

Он воскурил еще одну самозажигающуюся ароматическую сигарилью и откинулся на спинку роскошного пневмокресла, мгновенно отвечавшего на любые позы человеческого тела. Через высокие витражные стекла пробивался свет заходящей Астарты, заливавшей рубиновым светом комнату и игравшей на полировке мебели красного дерева. Толстяк сидевший на стуле с высокой спинкой, нетерпеливо заерзал.

И осторожно прокашлялся.

– Так вы, стало быть, беретесь за дело, господин Фишка?

– Меня интересует еще один вопрос, – внезапно произнес хозяин, медленно выпуская дым.

– Вопрос? Какой вопрос?

– Зачем это вам?

Спиро заморгал:

– Зачем? Как это… Я не понимаю.

– Выкладывайте начистоту! – Фишка Ртуть пригвоздил гостя к месту сверкающим взором. – Зачем вам понадобилась Корона Звезд, да еще за такие деньги? Я имею законное право на изъятие ценностей, но ваш музей не имеет права выставлять похищенное или даже просто владеть им.

Глава 5

Спиро заметно расслабился: Фишка обратил внимание, что к этому вопросу коротышка-профессор был готов.

– Действительно, мы вряд ли сможем экспонировать похищенный артефакт… Однако музей предусмотрел это. Богхазийский музей занимает высокое положение среди подобных ему заведений и имеет авторитет среди ученых археологов и ведущих историков. Наши серийные монографии – особенно те, что имеют отношение к тоутской археологии, древней истории и эстетике Лакериданских Пещерных Королей, привлекут повышенное внимание к новому фонду и сделают музей лидером в этой области научных исследований.

– Хм-м… – скептически протянул Фишка.

Поэл Спиро меж тем продолжал строчить как пулемет:

– Более того, по истечении пятнадцатилетнего срока, предусмотренного Криминальным кодексом Карина-Сигнус Квадранта, Часть Пятая, параграф двенадцатый, подраздел «б», «Статут об ограничениях», мы сможем открыто и, не боясь преследования со стороны властей, совершенно легальным образом выставить этот культовый объект, включив его в экспозицию музея.

К тому времени как он договорил, Фишка Ртуть принял решение.

Он встал, давая понять, что беседа закончена.

– Где я смогу найти вас, профессор Спиро?

Коротышка-толстяк так и подскочил, затем довольно ухмыльнулся:

– Имперский Дом, Требух, на Вассили Втором. Я занял номер под именем доктора Смотли. Значит, я могу считать, что вы беретесь за это дело?

– Прежде чем мы заключим контракт, я должен узнать досконально, как эта корона охраняется. Я дорожу, как вы могли заметить, своей репутацией. Поэтому я должен все рассчитать заранее, и быть уверенным в успехе предприятия, за которое берусь.

– Но время… – заныл Поэл Спиро.

– Не беспокойтесь, – оборвал его Фишка. – Вы услышите обо мне не позже чем через двадцать семь часов, даю слово!

Глава 6

Без дальнейших дискуссий и церемоний Фишка Ртуть выпроводил возбужденного клиента и проследил за тем, чтобы радиомаяк вывел его целым и невредимым за «ров» орбитальных астероидов.

Затем он бодро направился в комнату, где состоялась беседа, и с ловкостью выудил из тайника миниатюрную камеру, замаскированную в стенде с великолепной коллекцией Диофразианских муравьев.

Затем, направившись в примыкавшую в башне лабораторию, он просмотрел снимки и отобрал девять лучших.

Вернувшись в комнату, он набрал номер Мемориального Богхазийского музея в Тэйвори на Альказаре Третьем в Биалло-Персеидах. Затем, с профессиональной ловкостью пользуясь сменой голосовых модуляций и умением убеждать, вышел на связь с ректором Отдела Дергизской археологии, непосредственным начальником Поэла Спиро – если этот бледный, робкий, как напуганная мышь, человек в действительности был тем, за кого себя выдавал!

Экран видеофона тут же озарился. Появился стол, заваленный бумагами и толстыми научными журналами, куча всякого фотонного оборудования, древних артефактов, их голограмм и прочего барахла. Вскоре экран заполнил сам ректор: полный картушанец с розовым лицом и иссиня-черными усами ультрамаринового цвета, что обычно является результатом ухода за ними в течение десятилетий.

Ректор с заметным раздражением поинтересовался, ради чего его побеспокоили.

Но среди Ближних Звезд не сыскать собеседника лучше Фишки Ртути.

– Ваша мудрость, досточтимый профессор, я – Томас Джефферсон Пушье, старший штатный корреспондент журнала «Стар». В самом ближайшем будущем мы планируем отвести несколько полос на статью о блестящей работе в области исследований вашего отдела: в области изучения Карина-Сигнусианской предыстории и неокультуры.

Розовое лицо просияло как зеркало, в котором отразился огонь далекого маяка. Вся надменность испарилась как сухой лед, брошенный в горнило ядерного реактора. На лице ректора мигом появилось новое выражение: теперь этого человека нельзя было узнать.

– Ладно, ладно, ладно! Конечно, господин Томас, чем могу помочь вашему замечательному журналу? Мы с упоением, время от времени, почитываем его: я и мои сотрудники… Ха-ха! – Ректор пришел в самое благодушном настроение.

– Что ж, досточтимый профессор, мой звонок на самом деле касается одного из ваших сотрудников. Я собираюсь посвятить буквально несколько абзацев статьи конкретно ему и его работе. Естественно, основная часть статьи будет посвящена вам. Итак… – Фишка сделал вид, будто смотрит в бумагу, припоминая фамилию: – Так-так, вот, некий Поэл Спиро.

Закрученные усы дрогнули, доброжелательная улыбка ректора чуть угасла.

– Ах, вот оно что… Да, да, есть такой сотрудник. Что ж, ничего не могу сказать плохого, прекрасный работник… Гхм… Его специальность – Тоутская археология, ну, сами знаете – тупиковая отрасль науки. Полагаю, все? Так, а моя тема… «Знаменитые строения-монолиты на Дельте Карина 10334»…

Фишка напустил на лицо такой вид, с каким и полагается слушать тему научной диссертации: почтительный и глубокомысленно-удивленный.

– Прекрасное поле для исследований, господин профессор… А какое обширное! Дух захватывает, как интересно. Но, увы! Мой начальник старший редактор, многоуважаемый Дотмер Ром, готовит центральную колонку. Должность имеет свои привилегии, ничего не попишешь. Но… – тон Фишки внезапно изменился, как будто он сообщал нечто доверительное, – мне надо выбрать несколько снимков вашего сотрудника Спиро, обычные двуцветки, – ничто в сравнении с теми фото, которые Дотмер планирует для вас. Не будете ли вы столь добры указать что-нибудь такое типичное, где он лучше всего смотрится?

И он веером развернул фотографии перед экраном видеофона. Картушанин окинул из безразличным взором.

– Ну-у… Неплохо… Все хороши… Да, да… Мм… Вот та, пожалуй, где Спиро теребит нос – очень, очень характерная. Там просто передан его характер… Хмм… Но, впрочем… Скажите мне, насчет моей колонки, вы уверены, что в центре лучше будет смотреться…

– Господин Дотмер в самом скором времени сам позвонит вам для того, чтобы лично взять интервью. Так что мне, сами понимаете, лучше не вмешиваться. Субординация – тонкая вещь. Да, еще один вопросик, если можно вас побеспокоить, оторвав минуту драгоценного времени.

– Конечно, конечно.

– Этот Спиро сейчас находится в музее, или, может быть, вы подскажете, где я смогу найти его?

Ректор пропыхтел в свои выдающиеся усы, словно морж, вынырнувший из проруби.

– В настоящий момент в командировке.

– Надолго?

– Примерно месяц, вернется числа пятнадцатого иона.[2]2
  Летний месяц летоисчисления (прим. автора).


[Закрыть] Мой секретарь может сказать точнее.

– Естественно! А вы не знаете, куда это он направился?

Пухлые розовые щеки опали.

– Хгхм… Звезда… ну да, Джезуальдо Пятая. Вероятно, работает в местном Мемориальном Библиариуме… Да…

Фишка Ртуть рассыпался в неискренних благодарностях, затем отключился и тут же связался с Библиариумом, находившимся в самом центре Галактики. Робот-секретарь проинформировал его, что все каналы в настоящий момент заняты в связи с бракосочетанием принца-наследника галактического трона. Обилие поздравительных телеграмм, а также переговоры прессы. Посему соединить его смогут лишь через час. Тогда Фишка сообщил роботу свою частоту и попросил соединить, как только эфир очистится.

Тут как раз пришло время ланча. Неплохая работа была проделана в одно утро. При этом – не выходя из кабинета. Фишка встал, потянулся и заказал ланч, нечто среднее между хорошим завтраком и сытным обедом. Ничего отягчающего желудок, ничего, что ложится на него тяжким бременем всю остальную часть дня. Грудинка морской змеи под аркадским мятным соусом и чашка свежесваренного ароматного стимулака. Как только шеф-повар записал меню, Фишка задумался, все ли у этого Спиро в порядке с головой. Как это сказано:

 
Берегись: ведь и «фальшивка»
Часто – правда без ошибки!