Текст книги "Берега озера Эри"

– Алиса! Зачем протирать раковину?!

– Чтобы она не была мокрой!

Увидев выражение моего лица, Алиса спросила:

– Вы что, в России не вытираете?

– Нет… а зачем?

Алиса схватила свою тряпку и стала тереть раковину.

– Ну, так принято.

– У нас не принято. Ладно, можем и вытирать. Только ты волосы смывай, хорошо?..

Алена, когда я передала ей наш разговор с Алисой, емко резюмировала:

– Совсем с ума посходили. Раковину вытирать у них принято, а за собой убирать – нет… Кстати, – добавила она, – а ты не спросила, зачем вытирать раковину помимо «принято»?

– Спросила, – фыркнула я, – она туда кладет волосы, когда завивается. И если раковина будет мокрая, Алису дернет током…

Четвертого июля мы выехали из дому без пятнадцати восемь. Алиса панически боялась опоздать на работу. Было ли это продиктовано страхом и неприязнью по отношению к Фреду, который грубо орал на тех, кто опаздывает, или она просто была пунктуальная, но она все время порывалась выехать за двадцать минут до начала рабочего дня. Рядом с дверью в кухню «Луны» висела заметка Эйприл: «Официантки и бармены, не опаздывайте! Особенно если хотите перед сменой выпить чашку кофе или покурить. Приходите за пятнадцать минут до своей смены!» Однако Алисин замысел очень редко воплощался в жизнь, потому что она сама либо вставала поздно для этого, либо долго возилась с волосами. В любом случае, к нам это не относилось, и, если мы ехали на работу на великах, то приезжали ровно к началу своей смены.

Поскольку мы прибыли за семь минут до начала работы, я решила выпить кофе. Дома я пила чай, но все равно хотелось чего-нибудь горячего: на кухне было довольно прохладно, да еще у входной двери работал кондиционер. Со своей чашкой я ушла в угол, к самому дальнему холодильнику, где хранились соусы. В американской кухне было настоящее изобилие различных соусов и приправ. Не считая кетчупа и майонеза, наибольшей популярностью здесь пользовались «Тартар», «Сальса» и «Рэнч». «Тартар» мне не понравился совсем: слишком сильный был в нем привкус уксуса. Он напоминал густой майонез с мелкими кусочками овощей. Обычно его подавали с овощным салатом и с жареным окунем. «Рэнч» был пожиже, и его готовили наши повара. «Сальса» на мой вкус была очень острая, но американские посетители кафе ее обожали. Помимо этих трех соусов, также распространенными и любимыми были «Хани Дижон» – сладковатый, предназначенный для курицы в меду, «Барбекю» – в котором обваливали жареные куриные крылышки, солоноватый «Блю Чиз», жгучий «Хот», «Маринара» – соус для спагетти, «Италиан», «Соус для стейка»… В наши обязанности вменялось разливать эти соусы по маленьким порционным пластмассовым баночкам; их официантки сервировали к салатам, вторым блюдам и мясу непосредственно перед подачей.

Я залпом допила кофе, и мы принялись за работу. Посуда сегодня совсем не давала нам продохнуть. Эйприл предупреждала, что четвертое июля будет самым загруженным днем за все лето (не считая местного Дня города – Дня острова, в смысле), и я впервые в жизни в полной мере осознала, что означает «работать не покладая рук». Атмосфера на кухне была не просто лихорадочной, а сумасшедшей. Повара бегали возле плит, официантки не успевали сервировать столовое серебро (это значит, раскладывать по маленьким пакетикам ложки и вилки), мы не успевали мыть посуду. Алиса носилась во двор и обратно – то и дело мы слышали со стороны «лайна» (так назывался комплекс плит): «Нам нужно молоко», «Алиса, закончился хлеб», «Принеси сыр». Мы с Аленой просто захлебывались в количестве грязной посуды. Стол, на который мы ставили чистую посуду для просушки (мы не сразу расставляли все по полкам), был заполнен.

– Дин, разгрузи стол! – крикнула мне Алена, ставя в посудомоечную машину очередную партию намыленных тарелок.

Я бросила железо в своей раковине, стянула перчатки и стала разносить кастрюли, тарелки, ковши и прочую утварь по местам. Когда я шла с тарелками к «лайну», мне на пути попалась Алиса.

– Девочки, вытирайте тарелки! – раздраженно сказала она. – Они не должны быть мокрыми! На меня ругается Большой Папа, он не может класть еду на мокрые тарелки! Он просил передать это вам!

– Мы не успеваем, – сказала я, – у нас посмотри сколько посуды.

– Делайте все быстрее!

Тут Алису попросили принести ветчину из кулера, и она убежала на улицу.

– Она, похоже, считает себя нашей личной начальницей, – недовольно сказала Алена.

– Очень похоже, – ответила я, вытаскивая тарелки из посудомоечной машины.

– Между прочим, Фред сказал не вытирать. – Алена с грохотом поставила кастрюлю на «сушильный» стол.

– Когда? Не помню такого.

– Когда мы только пришли в «Поймай Луну». Я стала вытирать, мне, по-моему, та же Алиса сказала, а Фред полотенце у меня из рук выдернул и заорал, чтобы я не делала этого. Я не совсем поняла, почему, но, вроде, они и так быстро высохнут, потому что полки – у плиты, а там жарко…

– Так Алисе и скажем! – предложила я.

Мы швырнули полотенца на угол стола, и стали перетаскивать тарелки на полки. Когда Алиса увидела это и снова стала говорить про вытирание, мы с огромным удовольствием передали ей слова Фреда. Какое-то время Алиса еще сотрясала воздух, возмущаясь, что вытирать тарелки все-таки надо, но жаловаться к начальству, конечно же, не пошла. Ее смелости хватило только на то, чтобы высказывать свое недовольство нам.

В воскресенье, переписывая расписание, мы обнаружили, что в следующие выходные у Алены смены начинаются с семи утра. Первое мгновение она просто стояла, не в силах вымолвить ни слова. Мои смены были с восьми.

А еще через три дня, во вторник, Алену поджидал еще один сюрприз.

По вторникам я работала вечером. Алиса и Алена уже должны были уехать, когда я проснусь – я собиралась съездить на пляж, так что поднялась в начале девятого. Солнце в этих краях было жгучее, активное, и после одиннадцати можно было здорово обгореть. Вставая, я услышала чье-то мирное посапывание со стороны Алениной кровати. Я немного удивилась – Алена что, проспала? Из-под одеяла виднелась коричнево-рыжая шевелюра. Я поспешно надела очки: голова принадлежала Бри. В полной оторопи я простояла минуту, просто глядя на спящую официантку. Если мне не изменяет память, ее постель – те самые матрасы рядом с Алисиной кроватью…

Однако мне надо было собираться: путь от Коттеджа до пляжа занимал двадцать пять минут на велике, и я пошла в ванную. Вечером, уже после своей смены, когда мы с Аленой пили чай, я спросила:

– Ты видела сегодня Бри?

– Да, – отозвалась Алена.

– Где? – удивилась я. Тут концы с концами не сходились.

– В своей постели, – ответила подруга с нервным смешком.

Я захохотала, хлюпнув йогуртом.

– Как это?

Давясь смехом, Алена рассказала мне забавную историю, произошедшую утром.

Моя подруга проснулась в семь. Бри дома не было. Позевывая и так до конца не разлепив глаза, Алена пошла в ванную. Когда она снова появилась в комнате, ей показалось, что входная дверь открыта. Алена подошла и посмотрела: действительно, открыта. Возле «трака» Алисы стояла маленькая яркая машина Бри. Алене было не до Бри и не до ее машины, она шагнула к креслу, чтобы взять одежду, но тут же обо что-то споткнулась. Она посмотрела вниз – под ногами валялись незнакомые голубые джинсы. В голове у Алены щелкнуло, она повернулась к своей кровати и увидела торчащую из-под одеяла рыжую голову. Все слова застряли у Алены в горле. Над кроватью висел запах спиртного. Красная от возмущения, Алена уже протянула было руку, чтобы растолкать незваную гостью и указать, где ее матрас, но неотключенный будильник зазвонил вторично, и Алена, чертыхаясь про себя, натянула майку и бриджи. Времени совсем не было.

– Самое прикольное, что меня не было в комнате всего десять минут! – рассказывала она мне. – И за эти десять минут Бри приехала и завалилась в МОЮ кровать!

– Наверняка она решила, что это ее кровать, – предположила я, не переставая смеяться, – или же просто упала в ближайшую к двери койку…

– Скорее всего, – недовольно сказала Алена, – если еще раз такое произойдет – я времени не пожалею.

Все еще хихикая, я принялась допивать чай. Мы тогда подумали, что это самое нелепое, что могла выкинуть Бри, однако через несколько дней мы поняли, насколько глубоко мы заблуждаемся… А еще после этого случая выяснилось, что Бри пьет, и, поделилась Алиса, пьет немало.

Утром следующего дня Дэнни, придя на работу, сразу принялся делать себе кофе. Через несколько минут из чашка пошел пар, и парень спросил у меня:

– Хочешь попробовать?

Я кивнула и отпила глоток. Напиток был восхитительный, не похожий на то, что я пила раньше, но это был не кофе.

– Нравится?

– Очень! А что это?

– Секрет! Тебе сделать?

– Если не трудно, – улыбнулась я и отдала ему его чашку. – Почему у тебя на чашке написано «I’m Irish», а не «I’m American»?

На черном фоне чашки был нарисован четырехлистный клевер, и написано зелеными буквами: «Поцелуй меня, я ирландец».

– Потому что я ирландец, – ответил Дэнни.

– Правда? – удивилась я.

– Ну, я, конечно, не из Ирландии, но мой дед был оттуда. Я родился в Америке. Но я ирландец. Смотри, – Дэнни задрал рукав футболки, – у меня татуировка есть – лепрекон.

– Ааа, – протянула я. – А я родилась в Центральной России. Моя мама оттуда. А отец – из того города, где мы сейчас живем. Они познакомились на юге, в горах, и мама после свадьбы переехала к нему.

– Вот как? – спросил Дэнни, и в глазах у него сверкнули веселые искорки. – Думаю, ты здесь, чтобы повторить судьбу своей матери.

– В смысле, ты считаешь, я приехала в другую страну, чтобы выйти замуж? – уточнила я.

– Думаю… да!

– А вот и нет!

– Ой, брось ты! – и мы дружно рассмеялись.

Конечно, потом Дэнни раскололся, как он делал свой напиток. Брал пакетик порошкового какао-напитка «Несквик», заливал горячим кофе и добавлял молока и сахара. Молоко в Америке нам понравилось – даже Алене, которая вообще его терпеть не могла. Самое популярное было двухпроцентной жирности и еще с витаминами. Мы покупали молоко местного производства – в Сандаски была молочная фабрика.

Горячий кофе всегда был в наличии у официанток. Стеклянные кувшины с кофе постоянно стояли на специальных металлических подогреваемых пластинах. Чайные пакетики лежали в железном коробе, привинченном к стене, но чай не пользовался популярностью у американцев.

Для сотрудников кафе все напитки были бесплатными, и, как правило, наши американские коллеги с удовольствием пили разливаемые шипучие напитки из «шланга», который находился за стойкой официанток. Мы впервые увидели такую штуку в «Вест Доке». Откуда-то из-под стойки шел обычный шланг, похожий на водопроводный, и заканчивался длинной плоской пластмассовой ручкой с кнопками: «Кола», «Спрайт», «Вода», «Сок» и даже «Вино» (правда, вино оттуда не лилось). С нажатием кнопки из крана с шипением выливался нужный напиток.

Мы с Аленой шипучие напитки не любили, соком не могли утолить жажду, чай из «шланга» оказался горькой холодной дрянью, так что стали брать чайные пакетики.

Потом я обратила внимание на шоколадное молоко. Вкус у него был приятный, нежный, правда, оно оказалось для меня слишком сладким. Алена сначала наотрез отказалась пробовать – у нее была аллергия на шоколад. Но, после того как ее организм не отреагировал на клубнику, она все-таки решилась – и с тех пор иногда заказывала шоколадное молоко Алисе, когда та ездила в Сандаски.

Когда я, наконец, полностью выздоровела, то решила съездить на пляж позагорать. До этого загорала одна Алена, а я просто сидела рядом и дышала свежим воздухом. Решила отправиться туда после утренней смены и даже взяла с собой купальник, но непредусмотрительно поехала на работу с Алисой, а мой велосипед остался у Коттеджа.

Естественно, откладывать посещение пляжа мне не хотелось, тем более что на следующей неделе обещали дожди, и я решила попросить Дэнни отвезти меня на пляж – на машине до пляжа от «Луны» было меньше пятнадцати минут. Нужно было только дождаться удобного момента. Я подождала, пока Дэнни напишет время окончания работы на своем листке, сядет в машину и заведет ее. И только когда она тронулась с места, я выбежала на улицу и крикнула:

– Дэнни!

– Что, Дина?

– Могу я попросить тебя? – с милой улыбкой сказала я, складывая руки в замок у груди.

– Попробуй, – его как всегда смеющиеся глаза сверкнули.

– Можешь отвезти меня на пляж?

Дэнни подумал секунду.

– Садись. Я отвезу тебя и поеду в «Вест Док».

Я устроила сумку у себя на коленях.

– А что там – в «Вест Доке»? – уголок рта у меня непроизвольно дернулся вниз.

– Выпить рюмочку…

Я оставила свои комментарии при себе – кто же начинает пить днем.

– А вообще заманчивая мысль – увидеть тебя в купальнике, – протянул Дэнни.

– Ха, не увидишь, – тем же тоном ответила я, – я подожду, пока ты уедешь, и только потом буду переодеваться.

Дэнни расхохотался:

– А я не уеду, я спрячусь за деревом и посмотрю.

Он по-прежнему вел себя как мальчишка, но было в этом что-то родное, созвучное моей собственной душе, что заставляло меня общаться с ним как с человеком, которого я знаю много лет.

– Ну вот, – сердито произнесла я, – из-за тебя я забыла, что хотела сказать!

– Может, что ты влюбилась в меня? – предположил Дэнни.

– Нет, конечно! – опровергла я. – О, я хотела сказать, что… можно тебя попросить забрать меня с пляжа?

– Дина, ну ты…

– Дэнни, пожалуйста!

– Ладно, – сдался он, – во сколько? Имей в виду, мне еще надо забрать Стейси из «Луны».

– Через полтора часа. Только не опоздай, пожалуйста. Если я сгорю, ты будешь виноват! – я улыбнулась краем губ.

– Ого! Знаешь, Дина, давай ты лучше пойдешь пешком! – Дэнни тоже заулыбался.

– Нет, Дэнни!..

– Ладно, обещал же!.. А давай ты меня за это поцелуешь.

– Я подумаю, – пообещала я, выходя из машины.

– Увидимся! – крикнул Дэнни, отъезжая с парковки.

Я, ступив на песок и сняв балетки, обернулась: посмотреть, уедет он или действительно останется посмотреть на мой купальник? К моему облегчению, Дэнни уехал. Однако… мне нравилась та игра, которую мы вели. Я все время находилась в приподнятом настроении, даже немного на взводе. Этакий легкий драйв и словесные поединки – мы с Дэнни с легкостью парировали пошлости и остроты друг друга, поскольку оба относились к тому типу людей, которые, что называется, за словом в карман не лезут.

Народу на пляже было немерено. Я с трудом нашла себе местечко и расстелила простыню. Пожалуй, нигде лето не ощущается так, как на пляже. Переливалась на солнце вода, колыхалась на ветру листва деревьев, а песок обжигал ноги… Я включила плеер и почувствовала, что медленно погружаюсь в сон. Я ходила на пляж с двумя целями – позагорать и подремать. Как ни странно, Дэнни не подвел – приехал с опозданием в десять минут. Обычно он вел себя безответственно, и потому за ним укрепилась слава самого необязательного и непунктуального человека в «Поймай Луну». Приехал он со Стейси на ее машине. Они оба похвалили мой купальник, а я, в очередной раз посмотрев на белую кожу Стейси, спросила:

– А ты не любишь пляж?

– Иногда люблю, – ответила она, – просто я сразу сгораю…

Солнце скрылось, с озера потянуло прохладой, и небо начало затягиваться тучами.

– Вечером будет дождь, – сказала Стейси, когда мы все пошли к машине.

– Куда мы едем? – спросила я, когда Дэнни сел за руль и повел машину в даунтаун.

– Заедем посмотреть вещи в магазин, – пояснила вместо него Стейси.

Сначала мы остановились у маленькой лавки, торгующей не только одеждой и обувью, но и мороженым и сувенирами. Стейси купила себе мороженое с лаймом в картонном стаканчике и предложила мне попробовать. Я отнекивалась, но она так огорчалась из-за отказа, что пришлось взять у продавщицы пластмассовую ложку и попробовать. Мороженое было так себе и, слишком явно отдавая лимоном, напоминало средство для мытья посуды. Дэнни бродил между вешалок и рассматривал футболки. Мне стало скучно. Вещи здесь продавались даже хуже, чем у нас на вещевых рынках. Кстати, понятие рынка тут не было как такового… я задалась вопросом: а если то, что продается в магазинах и моллах для человека слишком дорого – где ему одеваться? С этим вопросом я обратилась к Алисе, и она мне объяснила: в долларовых магазинчиках. Так называемые «Dollar store» были небольшими универсальными магазинами, где продавались товары по относительно невысоким ценам. Там было все: еда, одежда, косметика, игрушки, промтовары… я спросила Алису, почему тогда люди ходят в моллы и супермаркеты, если все можно купить дешевле в долларовом магазине. Она ответила мне, что в долларовых магазинах гораздо меньший выбор, и как-нибудь пообещала взять меня с собой в Сандаски, чтобы показать все эти магазины. Стейси и Дэнни так ничего и не выбрали, так что мы поехали в даунтаун. Возле самой пристани, практически у воды стоял еще один магазин со спортивной одеждой. Там Дэнни присмотрел футболку, а Стейси купила себе теплую кофту. Потом ребята отвезли меня в Коттедж, а сами опять поехали в «Луну» – у Стейси была вечерняя смена, а Дэнни обычно каждый свободный вечер околачивался в баре. Мы с Аленой недоумевали: неужели сама обстановка своей работы не надоедает, и человек осознанно идет туда в нерабочее время?

– Ну, а с другой стороны, куда тут пойти? – резюмировала Алена. – Так хоть с друзьями потусуется.

Мы сами коротали вечера втроем – я, Алена и Алиса. Алиса много рассказывала о себе. Она рассказала нам, что была замужем двадцать лет назад, потом развелась и с тех пор замуж больше не выходила. Пять лет назад она познакомилась со своим теперешним бойфрендом, Питером, когда работала в баре.

– Он приходил каждый день и пил, все время пил… иногда даже засыпал, и, когда мы закрывались, мне приходилось его будить. Ему было наплевать на себя, и вообще на все. Питер развелся с женой, были проблемы с детьми, и потому он постоянно пил.

Я бросила быстрый взгляд на Алену, и увидела в ее глазах свои мысли: вокруг одни алкоголики. На русских только зря наводят поклеп, американцы в глубинке пьют не меньше.

Непростая история Алисиных отношений с Питером сводилась к тому, что она пыталась заставить его бросить пить.

– Раньше, когда мы только познакомились, он выпивал каждый вечер… под конец мне это надоело, и я поставила условие: или я, или выпивка, и дала ему время на раздумье. Через неделю он пришел и сказал, что выбирает меня.

Алиса сделала глоток «Пепси» из железной банки. Мы с Аленой снова переглянулись. Зачем же Алиса изначально стала встречаться с таким завзятым алкоголиком?!

Тем временем женщина переключилась на свою семью. Оказалось, что у нее есть две сестры, и их нарочно назвали так, чтобы имена начинались на одну букву: Алиса Джина, Александра Дженнис и Аманда Джолин. Меня всегда интересовал вопрос, почему у американцев два имени, и Алиса разъяснила:

– Понимаешь, второе имя… как бы, делает тебя индивидуальным. Потому что у многих очень распространенные имена, например, Джон Смит. У тысяч людей такое имя, так что второе имя делает его обладателя непохожим на других. Не забывай, США довольно молодая страна, и множества людей одинаковые фамилии, не только имена… А третье обычно указывает на религию, – добавила Алиса, – у меня получается даже три имени: Алиса Джина Мария Оддман. Я католичка.

– У нас нет второго имени, – сказала я, – только… Ммм.. имя отца. Вместо второго имени мы используем отцовское имя. То есть, моего папу зовут – Дмитрий, и я Дина Дмитриевна. А у Алены отца зовут Владимир, так что она Алена Владимировна.

– Как интересно! – выдохнула Алиса.

– А еще у нас два паспорта.

– Правда? У нас вообще нет паспортов!

– Как это нет паспортов? – теперь изумилась я, а Алена поперхнулась чаем. – Что же вы используете, чтобы доказать, что вы – это вы?

– Водительские права, – ответила Алиса.

– А если не водишь машину?

– Тогда свидетельство о рождении. Паспорт мы делаем, только если едем за границу. Я никогда не выезжала за пределы США, и у меня нет паспорта.

– Ооо, как у вас странно, – сказала я, – у нас у каждого два – российский и для заграницы.

– Покажи! – загорелась Алиса. В Алисе было много ребячливого, несмотря на то, что ей исполнилось пятьдесят лет.

Я вытащила из чемодана оба паспорта и протянула ей.

Часы уже показывали начало двенадцатого. Я встала из-за стола и отправилась в ванную. Бри мы так и не дождались, Алиса предположила, что она осталась после смены выпить в баре.

Алисино предположение подтвердилось через пару часов. Я проснулась от странного шума: как будто кто-то стучал по дереву и что-то выкрикивал. Потом послышалась сдавленная ругань Алисы, затем что-то упало на пол, заскрипела кровать Алены… Я, не желая выныривать из сонного состояния, сунула голову под подушку.

Наутро я спросила у Алены:

– Ты ничего странного ночью не слышала?

– Как же, не слышала! – фыркнула Алена. – Бри устроила настоящий спектакль. Хорошо, хоть не решила снова упасть в мою постель.

– Так что же все-таки случилось? – спросила я тихо, косясь на спящих соседок.

– Я слушала музыку, долго не могла заснуть, – стала рассказывать Алена, похихикивая, – потом уже выключила телефон, слышу, Алиса похрапывает… и тут услышала шаги Бри – она подошла к туалетному столику. А он же напротив моей кровати, ну я и повернулась посмотреть… Она вцепилась в трюмо руками, стала трясти его и вопить: «Я хочу в туалет, где здесь туалет!». И принялась открывать ящики.

Я совсем зашлась от смеха.

– Искала в столе унитаз?

– Проснулась Алиса, стала на нее наезжать. А поскольку Бри никак не могла найти унитаз на столе, то Алисе пришлось встать и напомнить, что толчок у нас в другой стороне. А Бри не верила и упиралась.

От смеха у меня полились слезы.

– Ой, ужас!..

– Точно, ужас. Если она каждую ночь так будет… – Алена не договорила.

Я передернула плечами:

– Тогда действительно пойдем и скажем Фреду. Хоть какая-то должна же быть польза от его воплей…

Однако Алиса нас опередила. Она рассказала Эйприл об обоих случаях поведения Бри, Эйприл и Фред возмутились и сказали, что еще один такой случай – и они попросят нарушительницу спокойствия съехать из Коттеджа.

Однако Бри была женщина неглупая. Она, зная свою привычку вести себя подобным образом, решила проблему проще: домой отныне приходила только принять душ, а спать спускалась в машину. Однако и такое сосуществование не обошлось без курьезов. Как-то Бри забыла свое полотенце в машине и воспользовалась двумя моими. Я вышла из себя и предупредила, что к вечеру они должны быть постираны.

Когда мы с Аленой пришли работать в «Луну», Алису немного повысили в должности. С посудой справлялись мы вдвоем, так что Алису перевели из посудомоек в помощницы поваров. Поручали ей самые простые задания – порезать овощи в салат, сделать тосты, разогреть вторые блюда в микроволновке, поставить на огонь сосисочный соус… Этот сосисочный соус был нашим кошмарным сном. Выглядел он совсем как жидкая овсяная каша, и пах столь неаппетитно, что мы за все время нашего пребывания в Америке так и не отважились его попробовать. А уж как противно было отмывать пиалы из-под этого соуса!..

Так неспешно и довольно спокойно проходили наши будни – за исключением художеств Бриэнны и намеков Дэнни, – на душе у меня воцарилось умиротворение, я перестала переживать и нервничать, поскольку все мои проблемы остались в России; я даже начала надеяться, что все наше лето пройдет под знаком спокойствия и расслабления… Однако я забыла хорошую поговорку: «Загад не бывает богат»…