Текст книги "Идеальный сценарий"

Глава 6

– Лучше? – Спрашивает Оук. Делаю ещё один глоток «Маргариты» и отрицательно мотаю головой.

– Ни капли, – шёпотом признаюсь я.

Мы сидим у барной стойки на полу рядом друг с другом. Я могу чувствовать тепло Оука. Я ощущаю его аромат. И мне больно. Мне чертовски больно. Наверное, я ударилась сильно головой при очередном толчке и сходе лавины, раз начинаю видеть плюсы в нашем заточении. Здесь только он и я. Без лишних людей, которые могут узнать наши грязные секреты.

Поворачиваю голову и замечаю, что Оук внимательно разглядывает меня.

– Привет, – натягиваю улыбку.

– Привет, – он тоже улыбается.

– Как дела?

– Хреново. Твои?

– Аналогично.

Мы оба прыскаем от смеха. Допиваю «Маргариту» и ставлю бокал на пол. Кутаюсь в свою куртку.

– Становится холоднее.

– Я знаю несколько способов согреться. Один из них обнажёнными.

– Пошёл ты, – пихаю его в бок. – У тебя есть Трейси. До сих пор в это не могу поверить. Ты и Трейси. У вас, правда, всё серьёзно?

– Ага, сам был в шоке, когда мы встретились. Она изменилась, знаешь. Она больше не глупая дура, какой была раньше. Она перестала искать внимание от мужчин, потому что они все хотят от неё только красивую внешность и секс. Она мне нравится. У нас одни ценности. Она не выносит мне мозг. Мне комфортно с ней, – говорит Оук. Он вытягивает ноги, а я свои поджимаю ближе к груди, чтобы прекратить эту давящую боль в сердце.

– Здорово. Я рада за тебя, – лгу я с улыбкой.

Снова повисает молчание. Мне теперь крайне некомфортно рядом с Оуком, зная о том, что он, вероятно, влюблён в Трейси. Он не из тех, кто хорошо отзывается о людях. Нет, Оук обожает находить минусы у людей и высмеивать их. Но если он говорит хорошо о человеке, значит, он его сильно зацепил. Для меня это плохо. Мне всегда хотелось остаться единственной, о ком он никогда не скажет плохо.

– А вы, значит, с Расом решили пожениться?

Паршивый вопрос.

– Вроде как. Не знаю, – пожимаю плечами.

– Зачем, Баунти? Зачем ты встречаешься с ним, если сама понимаешь, что нет у вас будущего?

– С чего ты взял? Рас прекрасный мужчина. Он заботливый, понимающий и терпит все мои заскоки. Думаю, что у нас есть будущее, просто я пока его не написала, – защищаюсь я.

– Ты что, действительно, веришь, что сценарии работают? Брось, Баунти, у нас никогда ничего не происходило по твоим сценариям. Жизнь другая, она не зависит от написанного на бумаге.

– Наверное, поэтому ты уехал и бросил меня, Оук. Если бы я была к этому готова и разобрала твоего персонажа, то никогда бы такого не произошло, – возмущаюсь я.

– Лучше не будем говорить об этом, – зло огрызается он.

– Почему? Почему бы нам не поговорить об этом и всё не решить прямо сейчас? Почему ты бросил меня? Почему уехал? Ты понятия не имеешь, как мне было больно. Мне до сих пор больно, Оук. Ты кинул меня, ничего не объяснил, а я всегда думала, что мы понимаем друг друга лучше всех в этом мире. За что ты так поступил со мной? – Горько шепчу я.

– Баунти, – Оук тяжело вздыхает и проводит рукой по волосам.

– Ответь. Ты обвиняешь меня во лжи, но моей вины куда меньше, чем твоей. Ты должен сказать мне причину. Я хочу жить дальше, Оук, как сделал это ты. Ты счастлив, а мне больно. Это нечестно, – возмущаюсь я.

– Хорошо. Ты хочешь знать правду, да? – Зло рычит он, поворачиваясь ко мне. Киваю ему.

– Окей, только я не несу ответственность за последствия.

– Не запугивай меня, Оук. Просто скажи, – требую я.

– Я не знал, что ты страдала, ясно? Я не знал. Когда Рас появился на пороге, и ты бросилась к нему в объятия, мне пришлось уйти. Да, я сбежал от боли. Я испугался, что я снова стал третьим лишним, понимаешь? Я всю жизнь наблюдал за вашими отношениями, а потом добился того, о чём мечтал. И вот появился Рас, у меня не было выбора. Я где-то внутри надеялся, что ты откажешь ему…

– Я отказала, Оук, – я быстро перебиваю его. – Мы долго разговаривали, и я сказала ему, что между нами всё кончено. На самом деле я ему написала об этом после твоего дня рождения, но он сделал вид, что я просто запуталась. Он якобы дал мне время. Когда он вернулся, я сказала ему это в лицо. Я объяснила ему, что моя жизнь стала другой и он может быть только моим другом. Я не хочу терять его, как друга, но у меня есть другой человек рядом. Я не назвала твоего имени, потому что посчитала, что так правильно. Я боялась ошибиться и разрушить вашу дружбу. От нервов и переживаний я легла спать. Ты знаешь, как я люблю спать и мне плевать, сколько времени. Я восстанавливаюсь во сне. А когда я проснулась, то тебя уже не было. Ты исчез. Ты даже вещи свои не забрал, а я искала тебя. Я бегала везде. Я звонила в больницу и в морг. Я ходила в полицию, чтобы заявить о пропаже человека, но у меня не приняли заявление, потому что ты был совершеннолетним. Помимо этого они хотели получить подтверждение твоей пропажи от твоих родителей, а мне было стыдно им звонить и просить об этом, пугать их. Я истерила от бессилия. Я рыдала. Я не понимала, что случилось.

– Я не подозревал об этом, Баунти. Я вернулся той ночью, чтобы узнать, как обстоят дела. Мне открыл дверь Рас и сообщил, что вы снова вместе. Вы всё обсудили и пришли к выводу, что любовь ещё живёт в ваших сердцах. Он сказал мне это. Как ты считаешь, что мне следовало делать? Моё сердце разорвалось из-за тебя, Баунти. Я думал, что ты предала меня. Я был для тебя заменой Расу, пока его не было рядом, – его слова для меня, как удары по груди. Они стучат там, пока я осмысливаю их.

– Что? Что тебе сказал Рас? – Шокировано шепчу я.

– Что вы снова вместе и я должен уйти, потому что теперь он будет жить с тобой. А нам троим будет мало места в квартире. Он благодарил и благодарил меня за то, что я уберёг тебя, был рядом с тобой. Мне было очень больно, Баунти. Очень. Я согласился на работу в Австралии, подальше от тебя и от него. Я просто взял документы, деньги и уехал. Без вещей. Потому что каждая моя вещь мне напоминала тебя. Я решил начать всё заново. Ты сломала меня, Баунти. Я стал другим. Циничным, расчётливым и бессердечным.

– Но… но не было такого, Оук. Это ложь. Рас соврал тебе. Почему ты не поговорил со мной? Почему ты поверил ему, а не мне? – Ужасаюсь я.

– Он был моим другом. Как я мог не поверить ему, Баунти? И я всегда боялся того, что ты вернёшься к нему. Это было моим самым сильным страхом в жизни. Он стал реальностью. Я не соображал нормально в тот момент. Я просто знал, что ты предала меня.

– Я этого не делала.

– Теперь я знаю об этом, но тогда я не знал.

– Выходит, что из-за твоей трусости всё разрушилось. Ты разрушил всё, – обвинительно смотрю на Оука.

– Это не трусость. Это страх, что будет больно, Баунти. Я никогда не был трусом. Я всегда поддерживал тебя…

– Но ты струсил, чёрт возьми. Ты струсил, Оук. Именно ты струсил, а не я. Я ждала тебя, я убивалась по тебе. Чёрт, да я болела. Я похудела так, что мои родители меня водили в больницу, чтобы я сдала анализы на наркотики. Из-за тебя я жила в аду год. Целый год. Я ждала тебя каждый чёртов день. Хотя бы письма, что ты в порядке. Но нет. Ничего не было, – зло шиплю я, поднимаясь на ноги.

– Недолго ты по мне убивалась, Баунти, раз снова начала встречаться с Расом. Это был лишь вопрос времени! – Оук тоже встаёт и тычет в меня пальцем.

– А что мне оставалось? Тебя не было рядом, а был рядом Рас. Он поддерживал меня каждый день. Он кормил меня, ухаживал за мной. Он ничего не требовал взамен, это было моё решение попробовать снова быть с ним, потому что в отличие от тебя он бы никогда не причинил мне боль.

– Но именно он соврал мне! Он!

– А ты поверил ему. Он не хотел врать, он даже не знал, что мы вместе, Оук. Я думаю, что он был ошарашен моими словами и пытался показать тебе, что он ещё крутой парень. У вас всегда был пунктик оставаться крутыми в любой ситуации. Он бы никогда так не поступил, если бы был в курсе о нас. Если бы ты ему сказал о нас, то он бы не мечтал о нашем воссоединении. Рас всегда был романтиком, и он надеялся на то, что я была просто слишком долго одинока и отвыкла от него. Во всём виноват ты. Именно ты. Ты разбил моё сердце. Это был ты. И если ты думаешь, что я прощу тебя, то нет. Ты виноват, Оук! – Выкрикиваю я, толкая его в грудь. Он отшатывается и тяжело дышит.

– Какая теперь разница, кто виноват? Да, пусть я и виноват, но ты счастлива с Расом. Он всегда был твоим принцем, и я был прав на твой счёт. Ты бы меня когда-нибудь предала. Ты бы не смогла быть со мной всю чёртову жизнь, потому что он был твоим первым парнем!

– Если бы ты не струсил в прошлом и пригласил меня на тот чёртов бал, то всё было бы иначе! Ты должен был настоять на этом!

– Ты отказала мне! Ты согласилась пойти с ним, а не со мной!

– Потому что ты тянул с вопросом! Рас не тянул. Он никогда не боялся говорить о своих чувствах, а ты чёртов сухарь. Ты ни разу не сказал, что чувствуешь ко мне. Да я и не верю, что ты что-то чувствовал ко мне, я была для тебя просто развлечением. Исключительно развлечением. Вы всегда соревновались с Расом, кто круче. И я была для вас трофеем. Да-да, именно так. Ты получил своё. Поздравляю, Оук, ты задница в этой истории. Ты гадкая, гадкая задница, – разворачиваюсь и иду к одному из столиков.

– Вот и прекрасно. Я задница, а он, как обычно, для тебя святой. Поговорили, – зло бросает он.

– Пошёл ты, Оук, – поднимаю руку и показываю ему средний палец.

– С радостью, как только выберемся отсюда. Век бы тебя не видел. Мне было хорошо без тебя, – его голос слышится ближе. Я поворачиваюсь и вижу, что он садится ко мне спиной за другой столик.

– А мне было потрясающе без тебя.

– Год ты просто так изводила себя. Ага, – язвительно фыркает он.

Складываю зло руки на груди и смотрю в окно, за которым стало очень темно.

– Придурок, – шиплю я.

– Нервная психопатка.

– Неразборчивый кобель.

– Ненавижу тебя, Баунти Риджерс.

– Взаимно, Оук Хантер.

Наступает снова тишина. Холод становится уже невыносимым. Я тру свои плечи, но ни черта не сдамся. Он бросил меня из-за каких-то фантазий Раса. Господи, уму непостижимо! Он кинул меня, потому что трус. Чёртов трус.

– Я любил тебя, – замираю, услышав его признание шёпотом.

– Что? – Поворачиваю голову, и Оук тоже смотрит на меня.

– Я любил тебя, Баунти. Я любил тебя очень сильно, поэтому и боялся того, что ты уйдёшь к Расу. Я любил тебя, понимаешь? Мне было плевать, с ним ты или с другим, но я всегда был рядом, чтобы подставить своё плечо. Для меня было главное, чтобы ты была счастлива. Я всегда твоё счастье ставил на первое место. Поэтому я никуда не уехал, когда окончил колледж. Я остался с тобой, чтобы просто поддерживать тебя. А потом ты вырвала моё сердце. Я думал, что всё сделал правильно. Я защищал себя от боли. Говорят, что расстояние всё убивает, а время лечит. Это всё чушь собачья. Я до сих пор думаю о тебе, Баунти. Я всегда думал только о тебе.

Я сижу с приоткрытым ртом, таращась на Оука. Поверить не могу.

– Ты любил меня? – Шёпотом уточняю я.

– Конечно, любил, Баунти. Ты этого что, никогда не понимала?

– Нет. Ты всегда говорил, что любовь не для тебя. Любовь это выдумка для слащавых придурков, вроде Раса. Ты всегда высмеивал мои сценарии, потому что они все были про любовь, – хмурюсь я.

– Я был идиотом, который очень боялся признаться в своих чувствах. Мне казалось, что перестану быть крутым в твоих глазах. Ты называла меня тем самым плохим персонажем, который хочет разлучить влюблённых.

– Но я имела в виду, что ты тот самый персонаж, в которого легко влюбиться и который точно разобьёт сердце. Ты тот, от кого мамы учат своих дочек держаться подальше.

– Я таким и хотел быть. Плохим парнем для всех, а для тебя единственным.

– Оук, – выдыхаю я. Он печально смотрит на меня, и я узнаю в этих глазах того самого парня, который всегда был рядом со мной. Но через секунду его взгляд снова становится холодным.

– Теперь уже какая разница? Я больше ничего к тебе не чувствую, кроме похоти. Да, я хочу тебя, потому что ты горячая штучка, Баунти. Все мужчины хотят тебя и это так было.

– Пошёл ты, – шиплю я. – Даже не надейся, Оук. Ты даже прошлое мне обосрал. Я ждала, что ты скажешь мне об этом много лет назад, а ты сказал сейчас и просрал это дело. Какой же ты придурок.

Качаю разочарованно головой и отворачиваюсь. Господи, он идиот. Неужели, он не знает, что я его любила? Всегда только его и любила. Мудак с большой буквы.

– По крайней мере я не вру всем о том, что идеальная Барби, – язвительно бросает он.

– Уж лучше быть Барби и иметь рядом Кена, чем быть законченным трусом и лицемером, как ты.

– Дура, – фыркает Оук.

– Сам придурок.

– Да ты ни черта не знаешь, что со мной было! – Выкрикивает Оук.

– И не хочу знать! Нечего было сваливать! Трус! – Так же кричу я.

– Если бы ты сказала о нас Расу, то он бы не строил иллюзий! Он и не строил их! Он всё знал, идиотка!

– Рас ничего не знал о нас!

– Да не будь дурой, Баунти, он всё знал! И он изменял тебе!

– Что? – Подскакиваю с места. – Хватит наговаривать на него! Он не такой, как ты!

– О-о-о, да? Хрень это! Он изменял тебе в Англии! Он изменял и встречался с другой! Я знал об этом! Я знал! Он сказал мне, но я ничего тебе не сказал, чтобы не ранить тебя! Но ты упрямо продолжаешь верить в святого Раса! Он мужик, чёрт возьми! Ни один нормальный мужик не может без секса! Никто не может быть верным одной!

– Не суди по себе людей, Оук! Это ты шлюшка в брюках и нашёл себе под стать!

Меня всю трясёт от ярости. Как же он низко поступает сейчас! Он просто… ненавижу его!

– Тогда ты идеально подходишь Расу! Вы оба врёте друг другу и трахаетесь на стороне с другими! Браво, Баунти, ты написала идеальный сценарий! Мы с Трейси не врём друг другу! Мы честные и у нас свободные отношения! А ты всегда выбирала лживые чувства! Так подавись ими! Пусть тебя к чёрту лавина унесёт!

Я отшатываюсь от Оука, словно он меня ударил. Глаза обжигает от обиды.

– Чёрт, Баунти, прости…

– Знаешь что? Знаешь, я вот пойду и пусть меня к чёрту убьёт снегом! Пусть меня убьёт! Потому что уж лучше смерть, чем видеть тебя! Ненавижу! – Подлетаю к окну и нахожу щеколду. Открываю её и пытаюсь вылезти наружу.

– Баунти, не будь дурой! – Оук хватает меня за талию и тащит обратно. Я хватаюсь за раму, чтобы оказаться на холоде и в снегу.

– Отпусти меня! Ты ушёл, так забудь обо мне! Ненавижу тебя! Ненавижу! – Ору я, а по щекам бегут слёзы.

– Господи, Баунти, да мне просто больно до сих пор! Я ненавижу тебя и Раса! Ненавижу то, что он с тобой! Я не хотел этого говорить! Я был не в себе! Немедленно возвращайся!

– Ты ни черта не знаешь, что такое боль! Не знаешь! Ты разбил моё сердце! Я любила тебя всю свою грёбаную жизнь! Ненавижу! – Визжу, когда вижу, как лавина несётся со склона в нашу сторону.

– Оук!

Я отпускаю руки, и мы падаем с грохотом на пол.

– Оук, мы умрём…

Он поднимает голову и его глаза в ужасе распахиваются. Цепляюсь за его куртку дрожащими пальцами.

– Знаешь, если мы умрём через секунду, то я хотя бы умру счастливым. С тобой, Баунти.

Оук резко переворачивает меня на спину и всё кафе сотрясается от удара. Я открываю рот, чтобы закричать от страха, но мой крик тонет в губах Оука. Он целует меня.

Хм, я уже говорила, что его поцелуи это чёртов ад? Так вот, сейчас это чёртов рай, и я готова вознестись.

Глава 7

Я так зла на Оука. Господи, я зла настолько, что сгрызла уже все ногти, порезала его любимые футболки, попрыгала на месте сотню раз и это можно считать за спорт. Боже мой, кто бы знал, как я зла на Оука.

Его не было два дня. Два чёртовых дня. Он пропал. Оставил меня одну. Хотя хорошо, что оставил он меня одну, потому что меня рвало нещадно. Я оставила весь желудок в унитазе после вечеринки в честь дня его рождения. И мне было плохо на следующий день, но к вечеру стало лучше. Сегодня мне уже очень хорошо, и я была на занятиях. Но вот Оук даже не вернулся. Он выключил мобильный. Я не могу ему дозвониться. Он на сообщения не отвечает. Я выселю эту наглую задницу из своей квартиры.

Устав окончательно от своих мыслей, валяюсь на диване и смотрю телевизор. Ем пиццу, облизывая пальцы, когда слышу поворот ключа в двери. Я вся напрягаюсь. Откладываю коробку и выключаю телевизор. В квартиру входит Оук. Наши взгляды встречаются и мне безумно хочется сейчас бежать. Свалить от него подальше. Нет, не потому, что стыдно, а потому что я жалкая дура, которая готова простить ему всё, ради вот этого взгляда и улыбки.

– Ненавижу тебя, Оук Хантер, – шиплю я, направляясь к себе.

– Баунти, я дал тебе время. Мы договаривались. И ты не ненавидишь меня, – спокойно произносит он. Господи, какой же он самоуверенный. Бесит.

– Именно ненавижу. Ты кинул меня и выставил какой-то шлюхой. Пошёл ты, – влетаю к себе и хлопаю дверью. Но она тут же распахивается.

– Я сохранил дружбу между нами. Я поступил разумно, потому что ты не могла этого сделать. Ты мстила Расу, – он обвинительно указывает на меня пальцем.

– Что? При чём здесь, вообще, Расти? Дело касалось тебя и меня. Ну, ещё этой кровати и одежды, валяющейся на полу. Зачем ты приплетаешь Расти? Ты специально хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой? Хорошо, Оук, я виновата перед Расти за то, что шлюха. За то, что, как идиотка, пускаю слюни на его лучшего друга, а он просто играет со мной. Ты доволен? Ты этого добивался? Да, я жалкая дура! Да, я виновата! Я обманщица! Ты этого хотел? – В глазах скапливаются слёзы обиды.

– Баунти, нет, я этого не хотел. Я… прости, я подумал, что ты решила ему отомстить и использовать меня, – Оук запускает пальца в растрёпанные тёмные волосы.

– За что мне мстить Расу? Это ему придётся мстить мне и возненавидеть за то, что я повела себя, как шлюха. Хотя я ей и остаюсь. Мои желания ни черта не изменились. Но к ним ещё прибавилось желание придушить тебя.

– Не изменилось? – Тихо повторяет Оук.

– Нет. Да, я была пьяной, но я помню всё, что говорила тебе и делала. Моё желание не изменилось. Я хочу быть твоей, Оук. Хочу встречаться с тобой.

Он замирает и смотрит на меня, а я вытираю слёзы и хлюпаю носом.

– Знаю, что это выглядит, как будто я мечусь из угла в угол, но это не так. Я никогда не любила, когда герои в фильмах долго мусолят одно и то же. Поэтому… я всегда тащилась только от тебя. Я боялась этого и так же страстно желала. Наверное, я и начала встречаться с Расом, потому что он был предсказуемым. Знаешь, с ним не случается ничего и никогда такого, что может перевернуть мой мир. Ты не он. И я боюсь, что ты разобьёшь моё сердце. Но сейчас, наконец-то, осознав, что судьба сама написала для нас с тобой сценарий и помогает нам, я не могу больше бегать от своих чувств к тебе. Я думаю, что не просто так Рас уехал. Он дал мне то, что я действительно хотела. Тебя. Доступ к тебе без стыда и вины перед Расти. Понимаешь? – Тихо произношу я.

– Я много думала о нас с тобой с того момента, когда уехал Рас. Я проследила всю цепочку нашей истории и увидела, что всегда кто-то был между нами. Это был Расти. Но сейчас его нет. Я поняла это. Нет его. Нет той стены, которая прятала тебя от меня. И я сдаюсь, Оук. Я сдалась в ту ночь, хотя куда раньше. Я сдалась с того момента, когда ты меня поцеловал. Ты был моим первым. Я тебе подарила свой поцелуй и это было для меня правильно. И я не спала с Расти. У нас не было секса, потому что я… была не готова. Но когда я смотрю на тебя, то все страхи испаряются. Конечно, я боюсь, что ты разочаруешься во мне, но я уверена в том, что мы идеально друг другу подходим. Я провела анализ нашей истории. Я знаю, что могут быть сложности, но я хочу попробовать. Я хочу сделать то, о чём всегда мечтала. А мечтала я о тебе.

Ну, вот и всё. Я призналась ему. Я всё сказала. Я ненавижу себя и горжусь собой. Мне стыдно и неловко сейчас. А Оук молчит. Он не особо чувствительный парень. Он говорит зачастую гадости и ненавидит такие признания. Он меня отошьёт. Зуб даю. Вот чёрт. Я испортила нашу дружбу. Я всё испортила из-за проклятого желания целовать его всю свою жизнь. Да, во всём виноваты поцелуи Оука Хантера. Они моя погибель.

 
                                       ***
 

Я обожала всегда целоваться с Оуком. Мы могли целоваться часами. Боже, я даже кончала от одних только поцелуев. Я таяла в его руках, а он никогда не успокаивался.

В общем, ничего не изменилось. Я с годами не поумнела, а он не стал хуже. Он стал куда лучше или же я так долго не целовала его, что даже забыла, сколько магии в его губах.

Кафе сотрясается от удара, но я ничего не слышу. Мне не страшно. Губы Оука жадно нападают на мои. Его рот буквально поедает мой. И я цепляюсь за его куртку, раскрывая рот шире. Я чувствую, как горю от его поцелуя, вплоть до костей. Все мои мышцы сводит от волнения и возбуждения. Я знаю, что это плохая идея целоваться с Оуком, но я просто об этом не думаю. Он отстраняется совсем немного. Отрывается от моих губ, а я уже чувствую себя несчастной. Я смотрю в его глаза, горящие от желания, и вижу там свои же эмоции. Чёрт, это мой самый удобный гроб в мире.

– Ещё… мне страшно, – шепчу я.

– Со мной тебе никогда не должно быть страшно, – выдыхает Оук. Я это знаю. Я это чертовски хорошо знаю. Когда он рядом, я думаю только о нём. Исключительно о нём и у меня нет проблем, потому что он всегда учил меня, что всё решаемо, а вот потерять друг друга это катастрофа. Это чудовищно.

Дрожь проходит по моему телу, когда он проводит губами по моим. Он дразнит меня, целует один уголок губ, вызывая внутри бурю из похоти. Целует второй уголок губ. И в третий раз он попадает прямо в центр. Я горю, умираю, задыхаюсь, живу. Я ощущаю так ярко каждый уголок своего тела, словно оно проснулось после долгой спячки. Оно накаляется до предела. Его язык врывается в мой рот. Он доминирует, приказывает, подчиняет. Он выбивает воздух из моих лёгких, и я дышу полной грудью. Я раскрываю рот шире, чтобы он продолжал делать со мной то, что делал. Меня пронзает острыми ножами. Я издаю стон, когда он прикусывает мою губу и сосёт её. Он умеет отлично работать ртом. Я помню это. Я чертовски хорошо помню, и я хочу, чтобы это никогда не прекращалось.

Он снова целует меня. Он поглощает меня в который раз. Мои пальцы стискивают его волосы. Чёрт, эти волосы созданы для того, чтобы в них погружали пальцы, когда он погружается внутрь. Мои губы горят, но даже если это сожжёт меня заживо, я ни за что не хочу останавливаться. Мне не хватает воздуха. Оук целует мой подбородок, его холодные пальцы забираются под мою куртку, и это вызывает тихий вскрик. Но и в этот момент я просыпаюсь окончательно. Что я творю?

Дёргаюсь в руках Оука и отталкиваю его. Быстро сажусь на полу под его удивлённый взгляд. Я облизываю свои губы, ещё чувствуя на них давление и привкус «Маргариты». Вот же чёрт.

– Мы живы, – бормочу я.

– Я бы не был так уверен, потому что я сейчас сдохну, – Оук поправляет свой член через джинсы. И я вижу его стояк. Чёрт. Быстро поднимаю голову.

– Это не должно было случиться… это неправильно, – шепчу я, подскакивая на ноги, но меня ведёт в сторону. Я хватаюсь за барную стойку, чтобы не рухнуть. У меня кружится голова и я всё ещё очень хочу целоваться с ним. Господи, я чертовски возбуждена. Мои трусики можно выжимать.

– Но это случилось, Баунти. Это доказывает, что ничего между нами не кончено, – говорит холодно Оук. Вот, что он хотел доказать. То, что я ещё хочу его.

– Это просто страх. Когда люди напуганы, они делают ошибки, – поворачиваюсь к нему. Ветер проносится между нами через открытое окно. Чёрт, стало ещё холоднее.

– То есть мы с тобой ошибка? А как же тайный заговор судьбы в нашу пользу? – Ядовито припоминает он.

– Я была наивной дурой, раз так считала. Да, Оук, мы ошибка, – сглатывая, через боль отвечаю я.

Отталкиваюсь от барной стойки и иду к окну. Я не смотрю на Оука, ещё стоящего на коленях на полу. Закрываю окно и щёлкаю щеколду. Лучше вряд ли станет. Жутко холодно.

– Нам следует держаться друг от друга подальше, Оук. Это ни к чему хорошему не приведёт. Мы пьяные и мы взаперти. Проводились даже психологические исследования над людьми в таких условиях, только без выпивки. И они все начинали сходить с ума. Мы сходим с ума из-за ограниченного пространства…

– Не пори хрень, Баунти. Я точно знал, что делаю. Я хотел это сделать с того момента, когда тебя увидел сегодня утром. Я хотел это сделать все чёртовы три года, – рычит Оук.

– Что ж, – бросаю на него взгляд, поджимая губы и стараясь поступать правильно теперь, – это твоя проблема, не моя. У меня нет никакого желания целоваться с тобой. Никакого. Между нами всё кончено.

– Ни черта подобного, – шипит Оук.

– Так, послушай. Опасно ходить по кафе, предлагаю расположиться под столами. Именно так. Я буду под одним столом, ты под другим, – говорю я, выбирая себе стол. Иду туда и забираюсь под него. Оук качает головой и направляется ко мне.

– Нет. Выбери себе другой. Это мой, – поднимаю ногу, угрожая ударить его.

– Ты серьёзно, Баунти? Это глупо. Ты уже дрожишь. Ты замёрзнешь. Лучший способ выживания это тепло тел, – усмехается он.

– Даже не думай, Оук. Нет. Иди под свой стол, – рычу я.

– Сама будешь виновата, если заболеешь, – фыркая, он отползает, и я слышу, как стол царапает пол, пока под него забирается Оук. Под тот стол, который слева от меня. Он даже живёт слева от меня. То есть его дом слева от родительского. Слева, словно ближе к сердцу.

Мотаю головой, обрывая эти жуткие мысли. Мы сидим долгое время в тишине. Мои зубы начинают стучать. Кончики ушей, кажется, сейчас отвалятся. Я постоянно дую на пальцы, но становится только хуже.

– Есть хороший вариант согреться.

– Заткнись, Оук, – шиплю я.

– Я имел в виду танцы. Мы могли бы потанцевать. Ты всегда была мокрой рядом со мной. Это не изменилось. Ты хочешь меня, Баунти.

– Пошёл ты, – фыркаю я. – Не начинай разговор о танцах. Ты просрал свои танцы.

– Но зато я получил первый поцелуй и не только. Я был всегда первым, – смеётся нагло он.

– Для тебя только это важно было? Быть первым? – Грустно спрашиваю его.

– Да. Только это. Показать средний палец Расу, пока трахаю тебя, – мне становится паршиво от его слов. Меня рвёт на части на самом деле, отчего я хлюпаю носом.

– Прости, я соврал. Я злюсь и возбуждён. Даже чёртов холод не убивает мой стояк. Прости, Баунти, я веду себя как мудак. Нет, для меня не было это важным. Мне было важно, чтобы ты никогда не боялась. Ты была пугливой. Ты думала, что недостаточно хороша для заботы, ласки и нежности со стороны парня. А я видел совсем другое. Я видел шикарную красотку, которая обожала искать со мной приключения себе на задницу, а потом тихо пробираться домой. Она никогда не боялась рисковать, потому что я был рядом. Мне хотелось так думать…

– Так и было. Ты был моей подушкой безопасности, Оук.

– Я это и планировал. Пусть ты была с Расом, но он никогда не знал тебя настоящую. Я знал. Мы могли говорить обо всём, Баунти. Почему мы всё просрали?

– Потому что это был плохой сценарий?

– К чёрту сценарии. К чёрту их. Сейчас. Я говорю про сейчас. Ты собираешься за него замуж? Ты хочешь этого? – Повышает голос Оук, требовательно спрашивая меня.

– Я…я не знаю. Рас хороший мужчина, Оук. Он тоже страдал. Мы многое пережили вместе. Я не могу с ним поступить так снова. Он не переживёт.

– Боже, он не мальчишка. Он взрослый, Баунти. Ты всегда боялась сказать ему «нет». Всегда. Но зато мне «нет» ты говорить обожала.

– Потому что это тебя злило, а мне нравилось, когда ты злишься, – улыбаюсь я.

– Ты была чёртовой занозой в моей заднице, Баунти. Такой и осталась. Ты не хочешь выходить за него замуж, потому что между нами ничего не кончено.

– Оук, пожалуйста, хватит. Когда мы выберемся отсюда, то ты забудешь всё. Тебя ждёт Трейси.

– К чёрту Трейси.

– Прекрати издеваться надо мной. Тебе не хватило того, что ты уже сделал? Остановись. Оук, хватит. Ничего не вернуть, понимаешь? Нельзя вернуть прошлое.

– Но благодаря ему многое становится другим. И мне не нужно прошлое, чтобы быть уверенным, между нами ещё что-то осталось.

– Похоть. Ты всегда был чертовски горячим.

– Я был чертовски горячим для тебя. И мой стояк сейчас тоже твой, – закатываю глаза и цокаю.

– Хватит говорить о своём члене, Оук.

– Ты обожаешь мой член. А я обожаю твою киску. Ты…

– Замолчи. Серьёзно, Оук, закрой свой рот. Посидим в тишине.

– Если я подрочу ты не будешь против?

Вылезаю из-под стола и хватаю пепельницу с него. Швыряю в его сторону. Пепельница разбивается под его хохот.

– Так и знал, что ты не сможешь вытерпеть этого. Ты не раз за мной подглядывала, да?

Поджимаю губы и предпочитаю не отвечать.

– Я знал, что ты смотришь. Знал. Я специально громче стонал, чтобы привлечь твоё внимание. И ты смотрела. Ты текла, не так ли?

Жмурюсь со всей силы, а жар от воспоминаний окатывает тело. Козёл. Кто виноват, что я была слишком любопытной? Никто. Я просто познавала мир взрослых. И Оук был моей первой сексуальной фантазией. О-о-о, да, именно с него всё это началось. Я стала вульгарной шлюшкой из-за него.

– Скажи, ты в постели до сих пор такая же выдумщица, как и раньше? Наш консервативный Рас не в ужасе от того, что ты можешь делать ртом?

– Господи, да заткнись ты, Оук! – Кричу я. Он смеётся.

– Я точно могу сказать. Ни черта ты не счастлива. Ты сдерживаешь себя, а со мной ты могла быть собой. И я не против повторить.

– А как же Трейси? Помнится, ты сказал, что у вас всё серьёзно, – цежу я.

– У нас свободные отношения. Мы трахаем кого хотим, но остаёмся вместе.

– Это лицемерие.

– Да ладно? – Хмыкает Оук.

– Закрой рот и сиди в тишине.

– Как хочешь.

На самом деле наступает тишина.

– Ты не разобьёшь мне сердце снова, Оук Хантер, – шепчу я.

– Я и не собирался. В мои планы входит заполучить его полностью, – отвечает он. Его слова причиняют боль и сладкую пытку. Господи. Он не шутит. И это меня жутко пугает. Если Оук что-то решил, то он вряд ли это не получит. Но я больше не та влюблённая дурочка, какой была раньше. Я смогу противостоять ему и остаться при своём мнении. Да-да, смогу.

Боже, как холодно. Меня уже всю трясёт. Зубы стучат друг о друга и челюсть болит. Я не могу не дрожать. Мне больно. Все мышцы ноют. Чёрт…

Неожиданно в ночи я замечаю тень перед собой.

– Твоё упрямство меня задолбало, Баунти. Иди сюда, – Оук забирается под мой стол и притягивает меня к себе.

– Почему… ты …такой тёплый? – Стуча зубами, спрашиваю его.

– Потому что умею экономить энергию. Когда я был в горах, и мы снимали там фильм, то нам пришлось ночевать в палатках. Мы задержались дольше, чем планировали. Под конец съёмок большинство слегло с простудой, кроме меня. Я слушал инструкции. В общем, у меня был опыт, – Оук крепче обнимает меня, и я прижимаюсь к нему. Господи, как с ним хорошо.