Текст книги "Огненное Сердце"

Он добился своего. Теперь она была в этом абсолютно уверена, убеждена на все сто процентов. Ее отец нашел землю древнего племени анзар. И Бог свидетель, она сделает то же самое.

Глава 2

Бен Льюис развалился за столиком в своем самом любимом баре Манауса. На столе стояла бутылка его самого любимого виски, а на коленях сидела самая любимая официантка. Жизнь всегда идет то вверх, то вниз. То сплошное дерьмо, то праздник. Сейчас у него был именно такой праздник. А праздник для него – это хорошее виски и податливая женщина. Что может быть лучше этого, чтобы как следует расслабиться? Впрочем, одна часть его тела вовсе не хотела расслабляться. Вот для чего ему нужна была сладкая Терезия. Правда, раз она была блондинка, а говорила по-португальски плохо и с американским акцентом, наверное, она была просто Терезия, но не все ли равно? Главное было то, что скоро она освободится и поведет его в свою комнату, где проведет под ним часок-другой. Уж он накачает ее от души. Да, это точно был отдых так отдых.

Кристус, хозяин бара, завопил, чтобы Терезия подняла свою задницу и вернулась к работе. Она надула было губы, но затем рассмеялась и крепко, влажно поцеловала Бена.

– Еще минут сорок пять, мой сладкий. Сможешь столько потерпеть?

Он поднял темную бровь:

– Полагаю, смогу. Обычно меня стоит ждать.

Она опять засмеялась, и все смехе прозвучало жаркое предвкушение.

– Мне ли не знать! Ладно, ладно, иду! – раздраженно бросила она Кристусу, потому что тот насупился и снова открыл рот, чтобы разораться.

Когда она слезла с его колен, Бен, шлепнув ее по заду, удовлетворенно откинулся на стуле, чтобы воздать должное вкусу виски. Как и положено любому осмотрительному человеку, он сидел спиной к стене-Этот полутемный, грязный и прокуренный бар был любимым местом всяких бродяг и авантюристов, понаехавших в Бразилию из разных стран. Таких людей всегда тянет к себе подобным, и они всегда их находят, в любом городе, в любой стране. Какое-то свое местечко. Как мусор, который море выкидывает на берег в каком-то одном месте. Далеко была Бразилия от Алабамы, где он вырос, но здесь у Кристуса он чувствовал себя как дома. В этом баре было полно людей, которые всего повидали и всего попробовали, но теперь по разным причинам не считали больше необходимым беречься от удара в спину. Бен любил эту смесь типов, бывавших здесь: лодочники, проводники, наемники, как ушедшие на покой, так и те, которые все еще промышляют своим ремеслом. Казалось бы, здесь должно быть шумно, раз есть кому подраться и побуянить – что ж, такое иногда случалось и наверняка еще случится не раз, но сейчас это было просто уютное местечко, где в полумраке приятно спрятаться от жары и побыть среди людей своего круга.

Наверное, ему ничего не грозило, если бы он посидел на высокой табуретке у стойки бара. Здесь вроде не было никого, кто хотел бы его убить, а Кристус приглядел бы, чтобы не зашли с тыла. Но сейчас Бен сидел спиной к стене не потому, что опасался ножа или пули, хотя и такое бывало в его жизни. Он сел там, где сидел, потому что хотел видеть, чтс делается вокруг и кто входит в бар. Лишних знаний на свете не бывает. Бен был наблюдателен от природы, и это не раз спасало ему жизнь. Менять свои привычки он не собирался.

Так что, когда в бар вошли двое мужчин и остановились, перед тем как сесть, чтобы глаза привыкли к темноте, он сразу заметил их, и то, что он увидел, ему не понравилось. Один из них был ему незнаком, зато второго он знал и в лицо и по имени и к тому же немало о нем слышал, причем ничего хорошего об этом парне не говорили, Стивен Кейтс был проходимцем, не отягощенным ни принципами, ни моралью, заботящимся только о себе и своей выгоде. Их пути никогда не пересекались, но у Бена была привычка собирать и запоминать информацию обо всем, что происходило вокруг, а разговоров о Кейтсе хватало. Однако Кейтс действовал в Штатах – интересно, что занесло его в Бразилию?

Двое мужчин приблизились к стойке бара. Кейтс перегнулся через нее и что-то тихо спросил у Кристуса. Дюжий хозяин пожал плечами и ничего не ответил, Добрый старина Кристус умел молчать как могила, если ему не нравился вид посетителя. Это тоже немало способствовало тому, что бар пользовался такой популярностью. Кейтс опять заговорил, и на сей раз Кристус что-то буркнул в ответ. Двое мужчин немного посовещались и, кивнув Кристусу, отошли от стойки и сели за столик.

Несколько минут спустя к столику Бена приблизилась Терезия.

– Эта парочка ищет тебя, – пробормотала она, нагибаясь, чтобы вытереть столик, который в этом не нуждался.

Бен с удовольствием поглядел на открывшийся его взору вид, предвкушая момент, когда она совсем снимет блузку и он получит полный доступ к этой пышной груди.

– Что-то насчет того, чтобы быть им проводником в плавании вверх по реке, – продолжила она с улыбкой, в которой сквозило понимание того, куда он смотрит и о чем при этом думает. Передернув плечами, она позволила блузке сползти еще ниже и полностью открыть ложбинку между ее грудей.

– Мне не нужна работа, – сказал Бен.

– А что тебе нужно, мой сладкий? – промурлыкала она.

В его глазах тлел ленивый огонек.

– Пара часов развлечения в постели слегка притупят мою нужду, – предположил он.

По телу женщины пробежала дрожь, и она облизнулась по-кошачьи острым язычком. Это ему и нравилось в Терезии: она была не очень умной, но характер у нее был добродушный и натура чувственная. Она всегда была готова побаловаться в постели. Видно было, что она уже возбудилась. Он так же хорошо знал все эти признаки у женщин, как и у себя самого. Терезии секс нужен был постоянно, как и ему. Если рядом не будет его, найдется кто-нибудь другой. Проклятие, да ей сгодился бы кто угодно. Терезия не была привередливой, ей нравились все мужчины, лишь бы их снаряжение было в рабочем состоянии.

Расплывшись в улыбке и раскрасневшись в предвкушении предстоящих утех, она вернулась к работе.

Бен стал изучать Кейтса и его спутника. Он сказал правду: сейчас работа была ему не нужна. В банке у него была куча денег, а тратил он совсем немного. Красивая жизнь влетала здесь в копеечку, зато простая стоила сущие гроши. А Бену, пока у него была еда, постель, хорошее виски и вдоволь секса, больше ничего не требовалось. Он был всем доволен.

Как бы не так!

Страсть к приключениям, которая всю жизнь перекидывала его из одной чертовой дыры в другую, снова разгоралась в нем с полной силой. Если этот сукин сын Стивен Кейтс собирается в поход по бассейну Амазонки, за этим должно стоять что-то очень серьезное. Амазонка не похожа на обычные реки, и путешествие по сельве – это вам не прогулка в парке. Судя по тому, что знал о нем Бен, Кейтс относился к таким типам, которые предпочитают держаться в стороне, предоставляя другим делать за них всю работу, а затем вдруг вылезают вперед и облегчают простаков от тяжело доставшихся денежек.

Только что-то очень заманчивое могло заставить Кейтса принять личное участие в экспедиции.

Поднявшись на ноги, Бен вразвалочку направился к его столику, прихватив с собой свою бутылку виски. Запрокинув голову, он дал небольшому количеству спиртного пролиться в рот и, прежде чем проглотить, подержал его немного на языке, наслаждаясь чудесным вкусом. Чертовски хорошее виски.

Кейтс уставился на него с холодным презрением. Бен поднял одну бровь:

– Я – Льюис. Вы меня ищете?

Он чуть не рассмеялся во весь голос при виде выражения, появившегося на лице Кейтса, потому что прекрасно понимал, что именно тот видит перед собой; небритого бродягу в мятой и замызганной одежде, нежно прижимающего к себе бутылку виски. Что ж, он и впрямь был небрит, а одежда на нем была вся грязная и жеваная, и бутылку он действительно не собирался пока выпускать из рук Он явился в бар сразу после того, как вернулся из дьявольски трудного похода вверх по реке, а мытье и бритье должно было подождать, пока он доберется до жилища Терезии: она любила принимать ванну вместе с ним. И бутылку нельзя было оставлять на столе: какой-нибудь сукин сын обязательно стибрит. Виски было превосходным, а Бен уже целых два месяца не брал в рот спиртного. Он заплатил за эту бутылку, и теперь куда он, туда и она.

Зато второй мужчина смотрел на него с жадным интересом.

– Вы Бен Льюис?

– Ага.

Этому типу было тридцать с хвостиком, может, чуть больше, но мальчишеские черты лица делали его моложе, несмотря на несколько потрепанный вид. Бен сразу оценил его: бездельник из тех, что вечно хнычут, как им не повезло в жизни, но задницы своей ленивой не оторвут от стула, чтобы как-то изменить положение. Если такой и решится что-нибудь предпринять, то это будет что-то вроде ограбления мелочной лавки. Поработать как следует ему и в голову не придет. Бен и сам не любил корпеть на одном месте с девяти до пяти, но, по крайней мере, деньги у него водились благодаря его собственным усилиям, а не чужим.

– Мы слыхали, что вы самый лучший проводник для той экспедиции, которую мы планируем, – сказал второй тип. – Нам бы хотелось вас нанять.

– Что ж, – Бен подтянул к столу еще один стул и сел на него верхом, сложив руки на спинке, – я точно лучший, но не уверен, что вы сможете меня нанять. Я только что вернулся из поездки и хотел немного отдохнуть и развлечься перед возвращением на реку.

Стивен Кейтс, похоже, оправился от приступа брезгливости, возможно сообразив, что человек, только что вернувшийся из экспедиции, имеет право выглядеть грязным и небритым.

– Вам это будет выгодно, мистер Льюис.

«Мистер Льюис»? Бена так давно никто не называл мистером, что еще немного – и он бы, пожалуй, оглянулся через плечо: не стоит ли кто за его спиной?

– Просто Льюис, – сказал он. – Мое «выгодно»в данный момент должно быть очень и очень солидным. Я устал и надеялся недели две поспать в настоящей постели.

«В настоящей постели с женщиной», – добавил он про себя.

– Десять тысяч долларов, – объявил Кейтс.

– И сколько времени это займет? – поинтересовался Бен.

Кейтс пожал плечами:

– Мы не знаем. Это археологическая экспедиция.

Ох, что-то здесь нечисто. Бен представить себе не мог, чтобы Кейтс стал участвовать в таком благородном деле, как археологическая экспедиция. Он мог бы использовать ее как прикрытие, но и только. Это становилось интереснее с каждой минутой.

– А примерно докуда вы хотите добраться? Если вы назовете мне место, я смогу прикинуть, сколько времени займет путь.

Второй тип вытащил карту Бразилии и разложил ее на столе. Она не была ни большой, ни подробной; скорее всего, ее просто-напросто выдрали из энциклопедии. Он потыкал пальцем в область в глубине лесов к северу от Амазонки.

– Где-то здесь. Мы не знаем, где точно.

Бен, прищурившись, посмотрел на карту и отхлебнул виски. Черт побери, хорошее зелье. Так и прожигает насквозь. Наслаждение выпивкой помогло ему не расхохотаться им в лицо. Что за нелепая ситуация. Эти болваны явились сюда со школьной картой и без малейшего понятия, во что они вляпываются.

– Карт этой местности не существует, – сказал он наконец – Я там никогда не бывал и не знаю никого другого, кто бы туда совался.

– Значит, вы не можете провести нас туда! – разочарованно спросил второй тип. Бен фыркнул:

– Ну почему же? Могу. Кстати, а кто вы такие?

– Я Рик Шервуд, а это Стивен Кейтс.

Итак, Кейтс не скрывает своего имени. По-видимому, он считает, что здесь его никто не знает, а раз так, то можно чувствовать себя в безопасности.

– Ну что ж, Рик Шервуд и Стивен Кейтс, я могу вас туда провести. Я там никогда не бывал, но сельву знаю и полагаю, что неважно, если я не буду знать, куда идти, если вы тоже не знаете точно, куда вам надо. Проблема в том, что десять тысяч – семечки, за эти деньги вы не наймете никого, кто знал бы свое дело. Вы предлагаете два, а может, и три месяца ада. Моя цена – две тысячи в неделю, и вы оплачиваете все припасы и услуги всех тех, кого придется нанять. Я обойдусь вам примерно в двадцать – двадцать пять тысяч, остальное будет стоить еще около десяти. Так как, вы все еще горите желанием отправиться в эту «археологическую экспедицию»?

Парочка обменялась взглядами Они не уловили легкой издевки, которую он вложил в последние два слова.

– Нет проблем, – уверенно произнес Кейтс.

Теперь Бену было не просто любопытно, он был чертовски заинтригован. Кейтс и глазом не моргнул, а это означало, что по сравнению с тем, ради чего все это затевалось, тридцать пять тысяч были просто каплей в море. И уж конечно, Кейтса отнюдь не обуревает желание быть упомянутым в каком-нибудь археологическом отчете: вот ограбить раскопки – это больше на него похоже. Если, конечно, речь действительно идет об археологии, в чем Бен сильно сомневался, Сельва уничтожает следы пребывания в ней людей почти сразу же после того, как эти люди уходят. Однако пока он не узнает получше, в чем тут суть, он будет считать, что какие-то древности в тех краях есть, потому что больше там ничего нету, уж в этом-то он совершенно уверен. Но какие ценности могут там быть, чтобы заманить туда такого типа, как Кейтс? Об Амазонии полно историй о затерянных сокровищах и всяких фантастических мифов, но, насколько было известно Бену, в них не было ни капли правды. Вечно кто-то отправлялся за кладами, но за исключением тех редких случаев, когда счастливчики поднимали сокровища с затонувших кораблей, все возвращались с пустыми руками. Впрочем, людям свойственно верить в то, во что им хочется верить, несмотря на полное отсутствие доказательств. Бен не собирался рисковать своим заработком, ставя его в зависимость от того, найдут ли они «горшок с золотом на конце радуги».

– Плата вперед, – объявил он.

– Какого черта? Об этом забудьте, – зашумел Шервуд.

Однако Кейтс ничего не возразил, хотя и нахмурился.

Бен поднял бутылку, чтобы глотнуть еще.

– Я не сбегаю от клиентов, – заметил он. – Если б я это делал, у меня бы их не было. А вот наоборот бывает. Это я узнал на собственном горьком опыте. Так что деньги вперед, или сделка не состоится.

– Есть и другие проводники, Льюис.

– Разумеется, есть. Но не такие хорошие, как я. Вам решать, хотите вы вернуться живыми или нет. Мне не повредит отдохнуть маленько перед тем, как взяться за другую работу.

Бен прекрасно знал, что кривит душой, но блеф был частью игры. Если эти дураки не знают, как в нее играть, это их проблема. Были индейцы, которые знали о жизни в сельве больше, чем когда-либо будет знать он, но эти же индейцы и представляли собой наибольшую опасность для тех, кто вторгался в их владения. В глубине сельвы до сих пор существовали группы туземцев, никогда не видевших белого человека, и обширные области, не нанесенные на карту. Никто не знал, что там находится. Во всяком случае никто еще не вернулся оттуда живым, чтобы рассказать об этом. Черт побери, насколько он знал, весь тамошний край кишел охотниками за головами.

– Поспрашивайте вокруг, – небрежно бросил он, поднимаясь из-за столика. – Как я вам сказал, мне работа не нужна, а вот вам позарез нужен проводник.

М-да, как это ни смешно, большинство людей куда выше ценят то, что, как им кажется, трудно заполучить. Как он и рассчитывал, его равнодушие к получению работы убедило этих двоих, что никого лучше него в Манаусе нет.

– Не торопитесь, – сказал Кейтс – Вы наняты.

– Ладно, – ответил Бен так же небрежно, как и раньше. – Когда вы хотите отправиться?

– Чем скорее, тем лучше.

Он вздохнул. Вот черт. Он-то надеялся несколько дней отдохнуть и расслабиться, по двадцать пять тысяч это двадцать пять тысяч.

– О'кей. – Он поглядел на часы. Три тридцать. – Давайте встретимся здесь в семь и пройдемся по списку. – Это даст ему по крайней мере два часа с Терезией и время помыться.

– Мы можем этим заняться прямо сейчас, – сказал Шервуд.

– Вы-то можете, а я нет. В семь. – Бен отошел от них и направился к Терезии. – Дай мне свой ключ, – сказал он, целуя ее в шею. – Я помоюсь и буду тебя ждать в постели.

Она рассмеялась, выуживая из кармана ключ.

– Ладно, дорогой, но я хотела залезть в ванну вместе с тобой.

– У меня дела, детка. Если я буду уже чистым, у нас больше времени останется поваляться.

– В таком случае не задерживайся. – Она, подмигнув, поцеловала его, и Бен неторопливо вышел из бара, прекрасно осознавая, что за ним наблюдают три пары глаз. Его-то интересовала только одна из них. Женщины… Черт бы побрал их нежные, гладкие-прегладкие шкурки! Если б они понимали как следует, насколько зверски хотят их мужчины, власть во всем мире перешла бы в их руки. Может, поэтому Бог и сделал мужчин выше и сильнее? Просто, чтобы дать им шанс выжить.

Рик велел Джиллиан сдать вещи на хранение на время их отсутствия. Затем они с Кейтсом покинули отель, чтобы разыскать проводника, о котором были наслышаны. Джиллиан была рада, что они ушли, потому что собиралась сделать кое-что такое, о чем ни тому, ни другому знать, по ее мнению, не следовало. Первым делом она сдала на хранение их багаж, найдя для этого управляющего отелем. Он был не слишком обрадован перспективой держать у себя их пожитки, но, поскольку вещей они оставляли мало и она заплатила за их хранение за два месяца вперед, он согласился. После нескольких минут разговора на смеси португальского и английского она поняла, что он вообще не одобряет ее участия в экспедиции.

– Оттуда часто не возвращаются даже мужчины, сеньора, – важно и серьезно сообщил он. Он выглядел типичным латиноамериканцем: коренастый, плотный, с прямыми черными волосами и большими черными глазами. – Их поглотила сельва, и никто их больше не видел.

Джиллиан не стала говорить ему, что она не сеньора, а сеньорита. Пусть продолжает думать, что она замужем. Ей это все равно, а вот он бы смутился, если бы она его поправила. Ее и раньше часто принимали за жену Рика, а не за его сестру. Они были совсем не похожи, разве что оба были темные шатены. Управляющий отелем был приятным человеком, и ей даже захотелось ласково похлопать его по руке.

– Я понимаю ваше беспокойство, – сказала она, – и разделяю его. Я вовсе не отношусь к сельве легкомысленно. Но я археолог и привыкла к тяжелым условиям. Пожалуй, мне больше ночей довелось провести в палатке, чем в постели. Я очень, очень осторожна.

– Я на это надеюсь, сеньора, – ответил он, но в глазах его по-прежнему была видна тревога, – Я сам никогда бы туда не отправился.

– Но я должна это сделать. И обещаю вам принять все мыслимые меры предосторожности.

Она не лгала. Хотя до сих пор ей доводилось работать большей частью в местах сухих и пыльных, она понимала, с чем им предстоит столкнуться здесь, в тропическом лесу. Опасными могут оказаться и флора и фауна. Прививки ее еще действовали, у нее имелся большой запас антибиотиков и репеллентом от насекомых, отличная походная аптечка, и она умела зашивать небольшие раны. Еще она предусмотрительно достала рецепт на противозачаточные таблетки и провезла трехмесячный их запас в аптечке под видом противоаллергических средств.

Однако Джиллиан не обольщалась: в тропических лесах неизбежны неприятные сюрпризы, и все их не предусмотришь. Она будет крайне осторожна, но от несчастных случаев никто не застрахован, как и от болезней. Несмотря на все предосторожности, может укусить змея, поэтому у нее была с собой противозмеиная сыворотка, но ведь есть и такие яды, от которых нет противоядия. Нельзя было исключать и встречу с враждебными индейцами: обширные районы бассейна Амазонки до сих пор не были исследованы и нанесены на карту и было неизвестно, с чем там можно столкнуться.

Быстро закончив свои дела с управляющим, Джиллиан покинула гостиницу с одной-единственной целью: купить оружие. Она полагала, что в Манаусе это должно быть довольно просто, ведь этот город с широкими улицами и европейской атмосферой являлся порто-франко. В Манаусе можно было найти любой промышленный товар, производимый в мире.

Наверное, то, что она жила в Лос-Анджелесе, помогало ей переносить местную жару. Ей пришлось бы куда хуже, будь она, скажем, из Сиэтла. Однако влажность угнетала. А ведь они оказались здесь еще в лучшее время года: зимние месяцы – июнь, июль и август – были здесь самыми сухими и наименее жаркими. Джиллиан подозревала, что «сухие» означает, что дождь идет не каждый день, а, наверное, через день. И если повезет, то, может быть, он будет лить два раза в день, а не три. Она надеялась на первое, но готовилась ко второму.

Она немного прошлась, не отдаляясь от гостиницы, но внимательно оглядывая все вокруг. На протяжении двухсот ярдов она услышала по крайней мере семь различных языков. Манаус был необыкновенным, завораживающим городом. В этот глубоководный порт, расположенный в ста двадцати милях от берега, могли заходить и торговые суда большого океанского водоизмещения, и туристические яхты, обычные для курортных гаваней. По всей вероятности, именно из-за этого здесь можно было встретить такое разнообразие языков. И неважно, что они находятся чуть не посреди континента: могучая Амазонка сама себе хозяйка, со своими законами. В некоторых местах она настолько глубока, что под килями кораблей остается еще добрых четыреста футов воды.

Рик все еще дулся на нее за категорический отказ передать ему карту и разговаривал с нею только тогда, когда давал указания, но это нисколько не поколебало ее решимости. Эта экспедиция была предпринята не только ради нее, но и ради их отца. Пожалуй, в большей степени ради него. Она была сильной и могла сама за себя постоять, а профессор уже не мог защитить ни свою репутацию, ни память о себе. Если она не докажет, что его теория насчет Анзара верна, он навсегда останется в памяти людей как «полоумный Шервуд». А она ничего не сможет доказать, если сообщит известные ей сведения такому человеку, как Рик.

Ей бы хотелось, чтобы он вообще не участвовал в этом деле, но обстоятельства сложились против нее. Рик вернулся в комнату – наверное, чтобы посмотреть, чем она занимается, – спустя какую-то минуту после того, как она поняла, что у нее в руках. И она не сумела скрыть своего возбуждения. Он поглядел на разбросанные вокруг нее бумаги, увидел общую карту местности и впервые в жизни сразу сообразил, в чем дело. Правда, он назвал ее «картой места, где зарыт клад».

Несколько дней он приставал к Джиллиан, чтобы она сообщила ему координаты этого места, но она слишком хорошо знала своего братца; в прежние времена таких, как он, называли вечными бездельниками Скорее всего, он продал бы эту информацию какому-нибудь честолюбивому охотнику за сокровищами, совершенно не заботясь, не думая о репутации отца. Он наверняка не стал бы сохранять найденное для последующих тщательных раскопок, составлять каталог находок и тем паче передавать обнаруженные ценности бразильскому правительству, как того требует закон. Если б она сама смогла найти какого-нибудь спонсора, готового финансировать экспедицию, она бы это сделала и добыла нужное разрешение, даже если бы для этого пришлось прибегнуть ко взлому. Но все ее поиски поддержки были тщетны. Ее или игнорировали, или высмеивали. Она представляла, что они все говорят за ее спиной: «У дочки полоумного Шервуда тоже поехала крыша».

В конце концов именно Рик привлек к делу Стивена Кейтса. По каким-то своим причинам Кейтс готов был финансировать этот проект. Джиллиан настояла на своем участии в экспедиции, чтобы защитить находки, насколько это будет возможно, но ей было горько от того, что слепота коллег по профессии вынудила ее обратиться к такому типу, как Кейтс. Если бы они доверяли мнению ее отца или ее собственному, в штат экспедиции входили бы сейчас опытные археологи и надежные проводники, а не бессовестный сброд, который, как она боялась, наймут Рик и Кейтс. Если бы у нее был выбор, она предпочла бы любой другой вариант, но выбора не было, и приходилось использовать те средства, которые шли в руки. Она выучила маршрут, ведущий к Каменному Городу, наизусть, так что Рику и Кейтсу пришлось взять ее с собой. А теперь она позаботится о том, чтобы иметь собственное оружие.

Это было разумной предосторожностью. Обращаться с оружием она умела: в ее профессии такое умение было очень полезным. Змеи и другие опасности были нередки в ее работе. На этот раз змеи, пожалуй, окажутся двуногими, но так или. иначе придется рискнуть. Она надеялась, что сумеет выкрутиться без существенного урона для себя. В конце концов, вряд ли ее убьют или бросят в джунглях на произвол судьбы. Пусть Рик был слабым человеком и плохим братом, но он не был убийцей. По крайней мере, она надеялась, что он не согласится, чтобы ей причинили вред. Насчет Стивена Кейтса она не была так уверена, хотя внешне он казался вполне цивилизованным. Однако, если окажется, что это не так, она будет вполне готова к такому повороту событий и сумеет себя защитить.

В любом большом городе найти оружие – не проблема, и Джиллиан решила сразу взять быка за рога. Она бы привезла пистолет с собой из Штатов, если бы не таможенный контроль: одно дело – контрабанда противозачаточных таблеток и совсем другое – контрабанда оружия. Особенно если ее поймают.

Она медленно прошла вдоль ряда такси, выстроившихся перед входом в другую гостиницу, незаметно разглядывая водителей. Она искала кого-нибудь победнее видом, хотя все таксисты выглядели не слишком процветающими. Пожалуй, точнее всего было бы сказать, что вид у них убогий. В конце концов она выбрала одного, небритого, более неряшливого, чем остальные, с глазами в красных прожилках. С улыбкой подойдя к машине, она на ломаном португальском попросила отвезти ее к причалам. Водитель был явно не склонен к разговорам, Джиллиан выждала несколько минут, пока он справлялся с движением на переполненных транспортом улицах, и лишь затем спокойно сказала:

– Я хочу купить оружие. Вам известно, где я могу его найти?

Он быстро глянул в зеркало заднего вида:

– Оружие, сеньора?

– Пистолет. Я предпочитаю автоматический, но даже если это будет… – она не могла вспомнить, как будет по-португальски «револьвер». Описав пальцем круг, она произнесла по-английски «револьвер».

Взгляд темных глаз таксиста был циничным и настороженным.

– Я отвезу вас куда надо, – произнес он. – Но не останусь, Я не хочу снова увидеться с вами, сеньора.

– Понимаю, – успокаивающе улыбнулась она. – Я смогу потом найти другое такси, чтобы вернуться в гостиницу?

Он пожал плечами:

– Тут много туристов. Такси есть повсюду.

Из этого она заключила, что она может поймать другое такси, а может и не поймать. Если понадобится, она дойдет до телефонной будки и вызовет его, хотя мысль о ходьбе по этой жаре совсем не вдохновляла. Оделась она очень разумно: тонкая ситцевая юбка и никаких чулок, но парная баня есть парная баня, что бы гы ни надела.

Водитель отвез ее в довольно убогий район, который, однако, все же нельзя было назвать настоящей трущобой. Там она дала ему щедрые чаевые и, не оглядываясь, пошла в лавчонку, которую он ей указал.

Через полчаса она уже была владелицей автоматического пистолета тридцать восьмого калибра, который было легко смазывать и вообще содержать в порядке, а ее сумку оттягивал солидный запас патронов. Человек, продавший ей все это, любопытства не проявил. Возможно, американки каждый день покупали у него оружие. Он даже вызвал для нее такси и позволил ей подождать в лавке, пока оно приедет.

Добравшись до гостиницы, Джиллиан обнаружила, что Рик и Кейтс еще не вернулись. Впрочем, она их и не ждала. Рик был все еще так зол на нее, что вполне мог оставить ее одну на всю ночь, надеясь, что это ее испугает. Но она не испугалась. Она была здесь не на экскурсии, к тому же в гостинице подавали в номер вполне приличный набор блюд и напитков, так что она совершенно спокойно могла оставаться у себя в номере хоть весь день. Она даже обрадовалась возможности отдохнуть.

Однако Рик с Кейтсом вернулись во второй половине дня и зашли к ней в комнату, оба улыбающиеся и довольные. От них слегка пахло спиртным, но пьяны они не были.

– Мы нашли проводника, – бодро объявил Рик. Настроение eго явно исправилось. – Мы должны встретиться с ним в семь, чтобы обсудить наши планы.

– Здесь, в гостинице? – Это казалось ей самым удобным.

– Нет, в баре, где он проводит время. Тебе придется тоже пойти туда. Ты больше знаешь о планировании экспедиций, чем мы.

Джиллиан вздохнула про себя. Она могла представить себе куда более подходящие места для обсуждения планов, чем переполненный людьми бар, где их запросто могли подслушать.

– А кто этот проводник? По-моему, вы еще не назвали мне его имени.

– Льюис, – сказал Кейтс, – Бен Льюис. Все, кого мы спрашивали, говорили, что он самый лучший. Полагаю, он годится. Если он оставит в покое бутылку, то будет совсем в порядке.

Это звучало не слишком ободряюще. Она снова вздохнула.

– Он американец?

Рик пожал плечами:

– Думаю, да. У него южный акцент.

По мнению Джиллиан, южный акцент совершенно недвусмысленно указывал на то, что его обладатель – американец южных штатов, и тут нечего было думать и гадать. Однако она воздержалась от комментариев.

– Родился-то он в Штатах, – сказал Кейтс, – но кто знает, считает ли он еще себя американцем? По-моему, таких называют перекати-поле, людьми без родины. Кажется, никто не знает, сколько времени он здесь ошивается.

Достаточно, чтобы стать совсем как местные. В этом Джиллиан не сомневалась. Медлительным, невнимательным к деталям. Впрочем, у людей в большинстве стран мира отсутствовало типичное для североамериканцев стремление работать как можно быстрее и эффективнее. Будучи за границей, она и сама снижала свой темп – пришлось научиться. Ей довелось участвовать в нескольких раскопках в Африке. Так там у местных жителей вообще не было в языке слова, означающего «время». А если бы она заговорила с ними о сроках и графике работ, они бы и вовсе не поняли. К этому надо было приспособиться или сойти с ума. Интересно будет посмотреть, какой выбор сделал этот мистер Льюис.

– Он из тех типов, которые хотят сами всем командовать, – сказал Рик. – Если даже половина того, что о нем говорили, правда, то он, похоже, всегда делает только то, что хочет.

Джиллиан видела, что личность Льюиса произвела на Рика глубокое впечатление, однако, поскольку вкусы ее брата сформировались еще в подростковом возрасте и с тех пор так и не изменились, она решила пока воздержаться от оценок. Рику понравится любой самоуверенный грубиян, он ведь считает, что именно так и должен себя вести настоящий мужчина. И Джиллиан решила, что от проводника, которого они наняли, вряд ли стоит многого ждать.

По просьбе Рика Джиллиан была готова к шести тридцати. Она достаточно хорошо знала своего брата и поняла, что он от души жалеет, что она не белокурая секс-бомба, готовая использовать свое тело, чтобы обворожить и укротить этого человека, который так поразил его воображение. Однако, даже если б она решила перекраситься в блондинку, стать секс-бомбой ей бы все равно не удалось: не тот материал. Одним из необходимых для этого качеств была пышность форм, чего у Джиллиан не было совершенно. И хорошо, что не было, ведь это, должно быть, очень утомительно – вечно таскать на себе здоровенные груди, от вида которых мужчины обалдевают, превращаясь в слюнявых идиотов.