Текст книги "Третьи врата"

10

Они собрались вокруг темного зева «чрева»: напряженные, с суровыми лицами. По коротким командам Валентино над этим кругом установили дополнительные лампы, ярко освещавшие рельеф дрожащей поверхности болота. Логан вглядывался в темно-бурую жижу, и ему казалось, что это кожа какого-то огромного доисторического зверя, и их попытки потревожить его были огромной глупостью…

Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.

Фрэнк подбежал обратно к рации.

– Эхо Браво? Эхо Браво!

– Это Ромео Фокстрот, – раздался бестелесный голос. – Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…

В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.

Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.

– Ромео Фокстрот – базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.

Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.

Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.

– Снимите с них акваланги и отсоедините шланги, – приказал Валентино.

Но даже, несмотря на то что другие члены команды ринулись снимать с аквалангистов маски, Раш помогал укладывать пострадавшего на носилки. Он снял маску с его лица и скальпелем разрезал неопреновый костюм от горла до пупка. Человек стонал и дергался на носилках. На губах появилась кровавая пена.

Раш быстро приложил стетоскоп к его голой груди.

– Он запаниковал, – произнес второй дайвер, подходя к напарнику и одновременно вытирая полотенцем лицо и волосы. – Характерная ошибка новичка. Но дайвинг – такое дерьмо, что иногда забываешь, как тебя зовут.

Итан поднял руку, требуя тишины. Он водил стетоскопом по груди раненого, внимательно прислушиваясь. Его движения были порывистыми, почти яростными.

– Транссудация воздуха, повлекшая пневмоторакс.

– Доктор, мы можем перевезти его в медблок, – робко предложила медсестра, – где его…

– Нет времени! – резко бросил Раш, стягивая латексные перчатки.

Человек на носилках извивался, хватаясь за горло, пытаясь что-то гортанно сказать. Но различить его слова было невозможно, так как у него получались только булькающие звуки. Итан резко повернулся к парамедикам.

– Пункционная биопсия недостаточна. Единственный оставшийся вариант – плевроскопия. Дайте мне плевральную дренажную трубку. Живо!

Логан смотрел на него со смешанным удивлением и одобрением. До этого момента Итан Раш представлял воплощение спокойной уверенности. Но эти неожиданные неистовые, почти яростные движения – нетерпение и лающие приказания – абсолютно нехарактерны для него. Таким он видел его впервые.

Пока один из парамедиков поворачивался к каталке, Раш уже протирал спиртом участок под левой рукой ныряльщика и делал местную анестезию. Затем одним взмахом скальпеля сделал разрез длиной два дюйма между ребрами.

– Поторопитесь с дренажом! – бросил он через плечо.

Парамедик принес плевральную трубку и снял с нее стерильную обертку. Раш склонился над дайвером и осторожно ввел трубку в надрез. Проверил, правильно ли она расположена, что-то проворчал и поднялся.

– Дренаж грудной клетки! – резко приказал он.

К нему подбежал второй парамедик, толкая перед собой передвижной напольный столик с лежащим на нем бело-голубым пластмассовым прибором. На нем находилось несколько вертикальных измерительных шкал; две прозрачные пластмассовые трубки отходили от верхней части корпуса.

– Клапан контроля отсоса? – рявкнул Раш.

– Включен.

– Наполните водой гидравлический затвор на два миллиметра.

– Да, сэр.

– Катетер на место. Начинаем отсос.

Он щелкнул переключателем на устройстве, а затем принялся поворачивать запорный кран на корпусе устройства. Немедленно жидкость в камере начала пузыриться. Раш повернул кран дальше; пузырение увеличилось. Трубка, ведущая от надреза, начала заполняться смесью крови с водой.

– Если нам удастся выкачать жидкость из грудной полости достаточно быстро, то легкие могут заработать вновь, – сказал Раш медицинскому технику. – Для дальнейших манипуляций времени не осталось.

В большой комнате наступила тишина, нарушаемая лишь жужжанием машины и шипением пузырьков воды, выливающейся из дренажной трубки.

Раш перевел взгляд с лежавшего на носилках человека на гидравлический затвор и обратно с все возрастающим волнением.

– У него развивается цианоз, – сказал он. – Увеличьте вакуумное давление.

– Но такой высокий уровень…

Доктор сорвался:

– Черт возьми! Делайте, что сказано!

Потом, быстро обходя носилки, раскрыл безжизненный рот ныряльщика и принялся делать ему искусственное дыхание. Прошло пятнадцать секунд, потом тридцать. Вдруг совершенно неожиданно конечности аквалангиста дернулись; он выкашлял кровь и воду и сделал глубокий прерывистый вздох.

Раш медленно выпрямился. Посмотрел на дайвера, потом на гидравлический затвор.

– Открутите назад… – пробормотал он, оглядел лица собравшихся и содрал перчатки. – Следите за сборной камерой, – приказал Итан сестре. – Я назначу предварительный медосмотр для тщательной оценки.

И, не говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и вышел из производственного участка.

* * *

Ближе к обеду Джереми обнаружил, что после бесцельного блуждания по помещению в попытках собраться ноги непроизвольно принесли его в медицинский центр. Если в проекте задействованы только сто пятьдесят человек, то он был слишком большим для такого числа людей, если только не учитывать, как далеко они забрались от цивилизации и не могли рассчитывать на какую-либо помощь.

Центр казался тихим, почти сонным. Логан прошел по центральному коридору, заглядывая в раскрытые двери на пустые кровати и неиспользуемое оборудование. Женщина в уголке медсестры делала какие-то записи в планшете-блокноте. Джереми прошел через большую открытую зону, на входе в которую было написано «Смотровая». Травмированный дайвер находился здесь, окруженный различным диагностическим оборудованием.

И тут Логан услышал:

– Катетер вставлен в полость грудной клетки; напряжение пневмоторакса ослаблено до того, как состояние могло ухудшиться до медиастинального сдвига или воздушной эмболии, однако и то, и другое может привести к фатальному результату из-за того, что при создавшейся ситуации было бы нецелесообразно…

Почувствовав, что в палате находится еще кто-то, Раш выключил диктофон и резко обернулся. Логан был шокирован тем, что увидел: лицо доктора пепельно-серое, глаза красные и опухшие.

Доктор слабо улыбнулся.

– А, Джереми. Садись.

– Это была отличная работа, – произнес Логан.

Улыбка на лице Раша померкла.

– Интересный вариант ознакомительной экскурсии, да?

Джереми кивнул:

– Да. Стать свидетелем такого несчастного случая…

– Несчастного случая, – повторил Итан. – Еще одного несчастного случая.

Казалось, что на какое-то мгновение он глубоко задумался. Затем его лицо неожиданно просветлело.

– Извини, что увидел меня в таком состоянии.

– Ты спас человеку жизнь.

Раш устало отмахнулся от похвалы.

– Начиная с катастрофы с моей женой, я только и делал, что спасал жизни людей, которые обманули смерть. Сегодня впервые я столкнулся с жизнью или смертью, как таковыми, со времени… Думаю, со времени, как ее привезли в реанимацию госпиталя «Провиденс». Не думал, что это так повлияет на мою жизнь. – Он замолк на мгновение и взглянул на Логана. – Я бы никогда не сказал это кому-то еще, Джереми, но надеюсь, что Портер Стоун не совершил ошибку, подписав со мной контракт на должность главного медицинского эксперта.

– Никакой ошибки. Стоун выбрал достойнейшую кандидатуру. Подожди – и увидишь, что это был единственный кризис, который тебе пришлось пережить. С того момента – свободное плавание… Ну а теперь, как насчет того, чтобы немного перекусить перед тем, как ты представишь меня этой Тине Ромеро?

На лице Раша появилась более искренняя улыбка.

– Дай мне пять минут, чтобы я мог закончить этот отчет. После этого я весь твой.

11

Офис Кристины Ромеро располагался в Красном секторе – контейнерном отсеке, предназначенном для медицинского центра и различных научных лабораторий. Он сильно смахивал на собственный офис Логана в Йеле: чистый и упорядоченный, с рядами книг, стоящих на длинных металлических полках и рассортированных по авторам и тематикам.

Стол в центре комнаты заставлен артефактами и тетрадями и все же умудрялся выглядеть опрятным; еще больше артефактов хранилось у задней стены в стопке тщательно пронумерованных и маркированных контейнеров. Несколько дипломов и фото в рамках были развешаны на трех остальных стенах: фотография египетской настенной живописи, репродукция «Регулус» Тёрнера[10]10
  Имеется в виду картина под названием «Регулус» британского художника Уильяма Тёрнера (1775–1851), мастера романтического пейзажа.


[Закрыть] и причудливое, по-детски наивное изображение Сфинкса.

Однако, если вид офиса был относительно привычным, то сама Ромеро выглядела удивительно и не отвечала ожиданиям Логана. Джереми представлял себе неопрятную пожилую мадам в твиде, больше подходящую для роли экономки Флиндерса Питри. Ромеро же выглядела абсолютно по-другому. Стройная и очень молодая, не старше тридцати лет; голубые джинсы и черный свитер под горло с закатанными по локти рукавами; черные волнистые волосы до плеч, разделенные посередине и спадавшие на ее лицо, напоминавшие прическу египетского царя. Когда Логан вошел, она сидела за столом, занятая наполнением авторучки чернилами из маленькой бутылочки.

Он вежливо постучался в дверную фрамугу. Ромеро дернулась от неожиданности и чуть не уронила перо.

– Черт! – воскликнула она, хватая бумагу, чтобы промокнуть разбрызганные чернила.

– Извините, – произнес Логан, оставаясь в дверном проеме. – Предпочитаете заправлять ручку сами?

– Пустяки, – ответила женщина мелодичным бархатным голосом. – Наверное, я испортила ее. – Она подняла ручку. – Вы знаете, что это? «Паркер Сениор Дуофолд», выпуск девятьсот двадцать седьмого года – первый год производства. Очень редкий. Взгляните, здесь есть даже желтая резьба на корпусе. После они перешли на черную. – Она помахала ручкой, как дирижерской палочкой.

– Очень впечатляет. Хотя лично я предпочитаю «Вотерманса».

Женщина положила ручку и взглянула на собеседника.

– Серебряное покрытие?

– Нет. Модель «Патриций».

– О, даже так?

Она закрутила колпачок и сунула ручку в карман джинсов. Потом встала, чтобы пожать ему руку. Рукопожатие сказало Логану даже больше, чем интерьер офиса. Он немного задержал ее ладонь в своей – дольше, чем принято.

– Что вам нужно? – спросила она. – Я не видела вас здесь раньше.

– Это потому, что я прибыл прошлой ночью. Меня зовут Джереми Логан.

– Логан, – нахмурилась она.

– Мне назначено.

Ее лицо просветлело.

– О, конечно, вы охотник за привидениями.

Она замолчала, но ее зеленые глаза заблестели от внутреннего возбуждения.

Все та же старая глупость… Логан к этому привык.

– Я предпочитаю термин «энигмалогист». Да, потому что он придает моей работе налет легитимности.

Она оглядела его сверху вниз с выражением скептицизма и завуалированной враждебности.

– Итак, где вы их прячете? В вашей спортивной сумке, с которой вы не расстаетесь?

– Прячу что?

– Ваши прибамбасы. Ну, знаете ли, детектор эктоплазмы, хрустальный шар… и вашу волшебную лозу для определения наличия воды и минералов. Конечно, у вас где-то припрятана волшебная лоза.

– Никогда не ношу ее с собой. Кстати, хрустальный шар может быть очень полезен – не обязательно для ясновидения, а для опустошения сознания и избавления его от ненужных мыслей и отвлекающих вещей, скажем, перед медитацией, – конечно, в зависимости от примесей в минералах и коэффициента рефракции.

Казалось, она на мгновение задумалась над его словами.

– Может, войдете и присядете?

– Благодарю, – Логан вошел, выбрал место перед столом и положил свою сумку на пол.

– Извините. Не хотела показаться несерьезной. Просто я никогда раньше не встречала… энигмалогиста.

– Большинство людей не встречали. Я никогда не увиливаю от разговоров на эту тему во время вечеринок с коктейлями.

Женщина встряхнула копной черных как смоль волос и откинулась назад.

– Так чем вы реально занимаетесь?

– Более-менее тем, что подразумевает озвученный мною термин. Исследую феномены, лежащие за границами обычного человеческого существования.

– Вы имеете в виду что-то вроде полтергейста?

– Случается, но обычно занимаюсь научными и психологическими случаями, которые невозможно объяснить с использованием обычных традиционных дисциплин.

Ее глаза сузились.

– Вы занимаетесь этим все время?

– Я также преподаю историю в Йеле.

Это ее заинтересовало.

– Историю Египта?

– Нет. В основном историю Средних веков.

Интерес в ее глазах угас так же быстро, как и появился.

– Понятно, – сказала она несколько разочарованно.

– Поскольку мы играем в двадцать вопросов, не могли бы вы рассказать что-нибудь о себе?

– Конечно. Получила степень доктора философии[11]11
  Ученая степень, широко принятая в ряде стран (в основном англоязычных) и примерно равная кандидату наук в России.


[Закрыть] в области египтологии в Каирском университете, – она указала рукой на висевшие в рамках дипломы. – Научными руководителями являлись Надрим и Чартер. Я помогала им при раскопках гробницы Хефрена Шестого.

Логан кивнул. Весьма впечатляющие аттестации.

– Это ваш первый проект с Портером Стоуном?

– Второй.

Логан изменил положение в кресле.

– Доктор Раш сказал, что вы можете просветить меня насчет истории этого проекта. Что вы нашли в Иераконполе, когда искали храм Гора? Как вам удалось обнаружить точное местонахождение гробницы?

Тина сунула руки в карманы.

– А зачем вы хотите это знать?

Джереми перевел это по-своему: «С какой стати мне терять время, рассказывая вам это?» Вслух же сказал:

– Это может помочь в моих исследованиях.

Тина сделала паузу. Потом медленно придвинулась к собеседнику.

– Я расскажу вам вкратце. Портеру Стоуну удалось обнаружить одну вещь, называемую остраконом…

– Он показал мне его точную копию.

– Хорошо, это сэкономит время объяснений. Стоун узнал по остракону, а также из других научных исследований, что Нармер использовал Иераконполь как отправную точку и производственную площадку для постройки своей гробницы. – Она внимательно взглянула на Логана. – Вам известно, кем был Нармер, правильно?

Тот кивнул.

– Первым царем объединенного Египта.

– По этому вопросу были некоторые дебаты. В прошлом некоторые ученые отдавали пальму первенства фараону Менесу. Многие ученые, и я в их числе, полагали, что Нармер и Менес – одно и то же лицо. – Она опять бросила беглый взгляд на собеседника, как бы проверяя его реакцию. – Надеюсь, вы знакомы с историей Древнего Египта.

Джереми неопределенно пожал плечами.

– В моей профессии полезно знать понемногу обо всем.

– И насколько далеко распространяется ваша эрудиция?

Энигмалогист кивнул в сторону панно на противоположной стене.

– Достаточно, чтобы угадать, что здесь изображен период Амарны.

– В самом деле? Что натолкнуло вас на эту идею?

– Наполненность изображения, нагромождение переплетающихся тел, акцент на женские формы: бедра, груди. Вы не увидите ничего подобного в более ранней египетской живописи.

Какое-то время женщина заинтересованно смотрела на него. Потом по ее лицу пробежала улыбка. Логан отметил какую-то болезненную отрешенность на этом довольно красивом лице.

– Хорошо, господин охотник за привидениями. Вы нечто большее, нежели лицо с обложки журнала. Туше.

Логан криво усмехнулся в ответ. Она посерьезнела и опять села прямо.

– Хорошо. Используя геофизический анализ и технику воздушного считывания, мы смогли определить то, что потом оказалось площадкой для добычи погребального камня, так как египтяне обычно хоронили своих покойников – даже знать и членов царской семьи – в песчаных ямах. В результате Марч начал целевые раскопки.

– Фенвик Марч. Главный археолог проекта. Он выполняет обязанности начальника в отсутствие Портера Стоуна. И что он нашел?

– Сначала то, что и ожидалось. Ранние кувшины с черным верхом и углеродистыми окантовками, пыльцу, палеозоологические останки. Однако работы продолжились, и он понял, насколько велика эта площадка.

– Достаточно большая, чтобы оказаться городом, в котором жили строители гробниц и инженеры?

– В точку. А потом мы нашли это.

Женщина встала, подошла к шкафу для хранения документов и выдвинула один из ящиков. Достав из него два свернутых в трубку листа, вернулась к столу и протянула один Логану. Тот развернул лист и увидел фотографию древней египетской надписи, вырезанной и покрашенной. На ней был изображен сидящий правитель, а также линии и стрелки и разнообразные пиктограммы.

– Узнаете? – спросила Ромеро.

Он поднял глаза.

– Похоже на какую-то стелу.

– Очень хорошо. Стела на известняковой плите, если быть точным. Знаете, что на ней написано?

Логан улыбнулся.

– Моя эрудиция на этом заканчивается.

– Это дорожная карта.

– Дорожная карта? Ведущая куда?

Тина подняла руку с вытянутым указательным пальцем. Потом очень медленно показала прямо вниз, между своими ногами.

– Бог ты мой! – воскликнул Логан.

– Вы, должно быть, знаете, насколько продвинутыми были египтяне в астрономии, особенно в плане создания карт неба. Так вот, эта стела являлась картой, указывающей инженерам и строителям, как можно добраться до гробницы Нармера во время ее строительства. Несомненно, ее должны были уничтожить после завершения всех работ. Но, к счастью, этого не случилось, и нам удалось произвести триангуляцию местонахождения гробницы с погрешностью в несколько миль. Наши геологи и ученые смогли еще больше сузить эту погрешность.

Джереми вспомнил о решетке, которую видел на мониторе с плоским экраном на производственной площадке.

– Невероятно. Ай да старина Портер!

– В самом деле. Но Стоун обнаружил кое-что еще. На дальнем краю площадки.

– И что же?

– Гигантский квадратный кусок черного базальта. Очевидно, он служил постаментом какой-то статуи – возможно, самого Нармера. Отполированный до блеска агата, он оставался таким даже по прошествии многих веков. Там находилось кое-что еще.

Она протянула второй лист. Логан взял его в руки. Это была пиктограмма другой надписи, немного короче первой.

– Что это? – спросил энигмалогист.

– Это причина вашего пребывания здесь.

Логан вопросительно взглянул на нее.

– Я не понимаю.

Она улыбнулась, но на этот раз только уголками глаз.

– Это проклятие.

12

– Проклятие?

Кристина кивнула. Стоун намекал на проклятие… Джереми думал: что еще она вытащит из шляпы?

– Вы имеете в виду то, которое было высечено на гробнице фараона Тутанхамона? Оно гласило: «Смерть прилетит на быстрых крыльях»? Это просто распространенный слух.

– В случае Тутанхамона вы, возможно, правы. Однако проклятия были довольно распространены в Старом царстве – и не только в частных гробницах. Будучи первым царем объединенного Египта, Нармер не хотел рисковать. Его гробницу не должны осквернить – это могло привести к распаду царства. И поэтому он оставил после себя это проклятие как предостережение. – Она сделала паузу.

– А какое предостережение? Что конкретно в нем говорится?

Ромеро взяла фото с надписью и взглянула на него еще раз.

– «Любой, кто осмелится войти в гробницу мою, – перевела она, – или повредит место упокоения земной плоти моей, будет умерщвлен быстро и безжалостно. Если пройдет он через первые врата, фундамент дома его будет разрушен и семя его падет на сухую землю. Кровь и конечности его превратятся в пепел, и язык его присохнет к горлу. Если же пройдет он через вторые врата, за ним будут гнаться змея и шакал. Рука, прикоснувшаяся к бессмертным останкам моим, да горит в неугасимом пламени. Но если безрассудно преодолеет он третьи врата, схватит его темный бог глубочайшей бездны, и конечности его будут рассеяны по самым далеким уголкам земли. И я, Нармер Бессмертный, буду мучить его день и ночь, наяву и во сне, до тех пор, пока сумасшествие и смерть не станут вечным храмом его».

Тина положила лист на стол. На какое-то время в офисе воцарилось молчание.

– Прекрасная сказка на ночь, – произнес Логан.

– Разве не красота? Только такой ненасытный кровопийца и тиран, как Нармер, мог придумать такое. Хотя, если подумать, то его жена тоже могла приложить к этому руку. Нейтхотеп. Я говорю о браке, который был заключен на небесах.

– Нейтхотеп?

– Она была никем и ничем, но после смерти мужа стала значима. Нармер привез ее из Скифии, где она также была царицей. – Ромеро опять вернулась к фотографии. – Но вернемся к проклятию. Оно является примером длинного проклятия из тех, которые мне приходилось видеть. И самое специфическое. Вы заметили ссылку на темного бога глубочайшей бездны?

Логан кивнул.

– Заметьте, что его имя не называется. Даже Нармер – божественный царь единого Египта – не осмелился произнести его имя. Он намекает на Анкавашта – Того, Чье Лицо Повернуто Назад. Бог ночных кошмаров и зла, которого ранние египтяне боялись до смерти. Анкавашт обитал «Снаружи», в бесконечности ночи. А вы знаете, что означает «Снаружи»?

– Нет, не знаю.

– Судд.

Она выдержала паузу, чтобы дать собеседнику время впитать эту информацию. Потом взяла два листка, снова свернула их в трубочку и вернула в шкаф для документов.

– В течение пятидесяти лет или около того наступающие воды Судда сделали бы ненужной какую бы то ни было секретность. Болото позаботилось бы о том, чтобы скрыть все следы гробницы. – Она вновь посмотрела на Джереми. – А знаете что? Я не думаю, что Нармер не беспокоился о сохранении тайны своей гробницы. Помните, что его почитали за божество, и не только в церемониальном смысле. Каждый, кто ворошит гробницу бога, напрашивается на неприятности. У него была армия мертвых – и проклятие, способное защитить его. Никто, даже самый отъявленный расхититель, не осмелился бы проигнорировать подобное проклятие.

– А что за история о трех вратах?

– Врата – это три запечатанные двери. Получается, что в гробнице имеется три камеры – три важные комнаты, по меньшей мере.

Логан поерзал на своем стуле.

– И из-за этого проклятия я здесь?

– По мнению Марча, до начала работ произошло несколько аномальных событий: отказ новой техники, исчезновение предметов или их неожиданное появление в других местах, а также очень большое число странных инцидентов.

– И люди начали видеть привидения, – продолжил Логан.

– Я не говорю, что им чудились привидения, но они стали беспокойными. Да, возможно, деморализованными. Видите ли, само по себе пребывание здесь, посередине неизвестно чего, и плавание по самому ужасному в мире болоту не вселяют особого оптимизма. Но эти странные происшествия… вы же знаете, откуда берутся сплетни и предрассудки? Возможно, уже само ваше присутствие и поиски причин этих непонятных явлений помогут успокоить людей.

Поиски причин. По мере того как она говорила, ее первоначальный скептицизм, раздражение и прямая враждебность начали понемногу возвращаться. Логан понимал – это раздражение ученого, неспособного объяснить происходящее с научной точки зрения.

– Итак, я буду играть роль некоего заклинателя дождя, – произнес он с усмешкой. – Возможно, или даже скорее всего, от этого не будет никакой пользы, но поможет успокоить людей. – Джереми вновь посмотрел на Тину с оттенком горечи. – Теперь понимаю, зачем я здесь и что нужно делать. Спасибо за прямоту и откровенность.

Она улыбнулась не совсем дружеской улыбкой.

– У вас проблемы с откровенностью и прямотой?

– Вовсе нет. Они делают воздух чище и могут быть очень бодрящими – даже отрезвляющими.

– Например?

– Например, вы.

– А что со мной не так? – спросила она несколько резко. – Вы ничего обо мне не знаете.

– Вообще-то, кое-что знаю. Хоть и признаю, что некоторые сведения являются только догадками и предположениями. – Логан выдержал ее испытующий взгляд. – Вы были младшим ребенком в семье. Предполагаю, что старшими детьми в семье были мальчики. Мне также думается, что ваш отец уделял им больше внимания: бойскауты, Младшая лига…[12]12
  Совокупность детских спортивных лиг США.


[Закрыть] На вас у него оставалось мало времени – если братья и замечали вас, то только для того, чтобы унизить. Это объясняет вашу инстинктивную враждебность.

Ромеро открыла было рот, чтобы добавить что-то еще, но передумала. Теперь настала очередь Логана.

– Несколько поколений назад в вашей семье была одна известная – во всяком случае, выдающаяся – женщина: возможно, археолог или альпинист. То, как вы повесили дипломы, небрежно и даже криво, говорит о вашем неформальном подходе к науке – мы, дескать, одна большая семья, независимо от степеней и званий. И все же сам факт, что вы захватили с собой дипломы, говорит о незащищенности и неуверенности в том положении, которое вы занимаете в экспедиции. Молодая женщина, одна из нескольких среди множества мужчин, принимающая участие в задании, требующем хорошей физической подготовки, да еще и в суровой, не прощающей ошибок среде… Вас заботит лишь одно: чтобы быть воспринятой серьезно. И еще одно: ваше второе имя начинается с буквы А.

Она сверкнула глазами.

– А это-то, черт возьми, откуда вам известно?

Джереми ткнул большим пальцем себе за плечо.

– Табличка с именем на вашей двери.

Она вскочила с негодующим видом.

– Выметайтесь!

– Благодарю за очень познавательную беседу, доктор Ромеро.

С этими словами Логан повернулся и с достоинством вышел из офиса.