Текст книги "Звезда моя"

Глава 2

Небольшая дорожка через лесную чащу вела к деревенскому домику, расположенному вдали от горной дороги. Дом, выстроенный из камня, был окружен рощицей оливковых деревьев с серебристыми листьями.

– Здесь очень живописно, – произнесла Зара, затаив дыхание. С опозданием она сообразила, что позволила практически незнакомому мужчине привезти ее в уединенный дом в сельской глуши. Мысленно она упрекнула себя за неосторожность.

Она уже набрала воздух в легкие, чтобы сказать, что предпочтет оплатить отель, как на крыльцо вышла невысокая полная женщина в переднике и дружелюбно улыбнулась.

– Вас приветствует моя экономка, Джузеппина. Имейте в виду, она попытается откормить вас, – шутливо сказал Витале, распахнув дверцу машины и выходя из нее.

Появление женщины во многом рассеяло опасения Зары, хотя какой-то упрямый голосок в ее сознании уже перечислял случаи убийств, в которых у преступника была сообщница.

– Пожалуй, я лучше остановлюсь в отеле. Я оплачу счет сама, – звенящим голосом произнесла она.

Витале был весьма удивлен. Обычно женщины пользовались любой возможностью насладиться его безраздельным вниманием, но, задумавшись на минуту, негромко сказал:

– Если вам так будет удобнее, вы останетесь здесь, а я пока поживу в своей городской квартире. Никаких проблем.

Зара покраснела от смущения, ругая себя за эту фразу, прозвучавшую, вероятно, весьма истерично. В то же время успокоенная предложением Витале, она поспешила возразить:

– Нет, не нужно. Думаю, все дело в том, что я практически ничего о вас не знаю, кроме того, что вы застройщик…

– Но я не… не застройщик, – сообщил Витале извиняющимся тоном, который звучал довольно нелепо.

– Нет? Не застройщик? – У нее вырвался смешок, который она не могла сдержать, потому что его признание прозвучало слишком забавно.

– Я банкир, – сказал Витале.

– А-а, – откликнулась Зара, сбитая с толку этой информацией, которую он произнес таким ровным голосом.

– Застройка только хобби.

Ее безразличие к роду его занятий задело его. Наверное, он избалован женщинами, которые ловили каждое его слово и хотели знать о нем абсолютно все.

В этот момент внимание привлекла к себе суетливая Джузеппина, энергично обрушившая на них потоки итальянской речи. Она потащила Зару в дом, вверх по скрипучей дубовой лестнице, в очаровательную спальню со старинной мебелью и белым накрахмаленным постельным бельем. Зара удовлетворенно отметила, что к спальне примыкала ванная комната. Хотя стены были сложены из грубо отесанного кирпича, в доме, как и на вилле «Ди Соле», были все удобства.

В дверь комнаты легко постучали. Витале поставил ее сумку на пол, покрытый широкими досками.

– Ужин через полтора часа. Надеюсь, вы проголодались. У меня здесь так редко бывают гости, что Джузеппина рвется устроить нам пир.

Зара взглянула на него и, наткнувшись на взгляд его темных глаз, светившихся, как темный янтарь, согретый лучами заходящего солнца, на секунду почувствовала себя беззащитной и уязвимой, как если бы она была обнаженной. В этот момент, одновременно напугавший ее и придавший ей сил, она была заворожена красотой его лица и подумала, каково было бы поцеловать его.

Джузеппина вышла из комнаты, стуча туфлями по ступенькам, а Витале продолжал смотреть в глаза Заре.

– Увидимся за ужином, – хрипло сказал он и вышел из комнаты.

Когда дверь за ним закрылась, Зара вся дрожала. Разгоряченная, она бросилась в ванную, чтобы сполоснуть лицо холодной водой. Никогда еще она не осознавала так отчетливо близость мужчины. Чувства, которые она подростком испытывала к Джулиану, на фоне этих последних переживаний стремительно обесцвечивались. Она разделась, бросив одежду там, где стояла, и пошла в душ. Что же с ней происходило? Она уже давно решила, что просто не создана для физической близости. Всего однажды мужчина заставил Зару пожелать расстаться с невинностью, и этим мужчиной был Джулиан. Но, по правде говоря, она и спать-то с ним согласилась, потому что предполагала, что именно этого от нее ждут. Когда же Джулиан возжелал деньги ее отца сильнее, чем ее, Зара так и осталась девственницей, причем стала гораздо печальнее и мудрее. Так что же отличало Витале Рокканти от других мужчин? Витале чрезвычайно красив и очень харизматичен – это факт. Но наверняка он женат. Сдернув с крючка полотенце, она вышла из ванной и состроила недовольную гримаску при этом предположении. По меньшей мере у него должны быть серьезные отношения. Только почему это вообще должно ее волновать? Отношения Витале с женщинами совсем ее не касались, решительно напомнила она себе. А его точно так же не касаются ее отношения с Сергиосом. Однако же как неудачно, подумала она, что Сергиос не захотел подарить ей обручальное кольцо. И все равно у нее не было никаких причин рассказывать ему, что через три месяца у нее свадьба.

Сняв заколку, Зара позволила серебристым прядям волос свободно рассыпаться по плечам и надела платье, которое взяла с собой как более строгий наряд. Ужин подали на лужайке за домом. Посреди стола в тени старого дуба мерцала свеча. От напряжения у девушки слегка свело плечи. В доме она чувствовала себя более защищенной.

Держа в одной руке бокал вина, Витале говорил по мобильному на беглом итальянском. Он небрежно присел на невысокую стену. Костюм сменили свободные хлопковые брюки и рубашка с расстегнутой верхней пуговицей. Его черные волосы еще были растрепанными после душа. Он побрился, открыв взгляду красиво очерченный рот. Ее сердце подпрыгнуло так, что она еле-еле смогла перевести дух.

Зара почувствовала на себе его пристальный взгляд, и кровь прилила к ее щекам. «Расслабься, ради всего святого!» – приказала она себе, раздраженная своей излишне эмоциональной реакцией.

Вечер был теплый. Как только Зара села на стул, из дома появилась Джузеппина с первым блюдом – холодными закусками. Она глядела на Витале и Зару с неприкрытым любопытством и надеждой на романтические отношения.

– Мне двадцать девять. Джузеппина считает, что я давно должен был завести семью, и все время предупреждает, что лучших девушек уже расхватали, – сказал Витале вполголоса. В его живых глазах явно читалось, что ситуация чрезвычайно его забавляет.

Удивленная его неожиданной откровенностью, Зара рассмеялась:

– А их действительно расхватали?

– Не знаю. Я всегда старательно избегал женщин, рвущихся замуж, – поделился Витале.

Зара подумала, что следовало бы сказать ему о предстоящем замужестве. Слова уже крутились у нее на языке, но она так и не произнесла их. В то же время ей подумалось, что последним замечанием Витале, возможно, хотел сказать, что он ищет только мимолетной связи.

Как бы то ни было, бессмысленно позволить ему втянуть себя в какие-то отношения, у которых все равно нет будущего. Да и она была слишком разумна, чтобы совершить такую ошибку. Во имя этого убеждения Зара, игнорируя его взгляд, вежливый, но удивленный, потянулась за сумкой, достала блокнот и стала задавать множество вопросов о будущем виде сада и бюджете проекта. Основное блюдо – стейк, поданный с салатом из помидоров и жареным сыром, – было таким мягким, что просто таяло во рту. Она ела с огромным удовольствием. Вне всякого сомнения, обед был исключительный. Когда Зара наконец заставила себя отложить вилку и нож, она стала делать пометки.

– Я не совсем так представлял себе ужин с вами, – насмешливо отметил Витале.

От его внимания не ускользнуло, что она вела себя по-деловому и проигнорировала любой намек на флирт, выстраивая между ними барьер, которого он не ожидал. «Конечно, она понимает, что отсутствие явного интереса обычно только больше распаляет мужчину», – решил он, не желая признавать, что она могла действительно остаться безразлична к нему.

Его сбил с толку трудовой энтузиазм Зары, но приятно удивил здоровый аппетит девушки и то, как она отдавала должное знаменитой стряпне Джузеппины. Он-то привык к женщинам, мучительно боявшимся съесть что-нибудь более калорийное, чем листок салата.

– Вам следует расслабиться. Вы сможете поработать завтра.

– Но я приехала сюда всего на пару дней. Мне нужно провести это время с наибольшей пользой, – просто сказала Зара. – А если смогу выкроить пару свободных часов, я надеюсь посетить сад в палаццо Бариго, который создала моя тетя Эдит.

– Вы еще не видели его?

– Я никогда не была здесь. Однажды я спросила тетушку, не хочет ли она поехать посмотреть на сад, но она отказалась, потому что с течением времени сады меняются, а ей хотелось запомнить его в первоначальном виде.

– Если мне удастся все устроить до вашего отъезда, я отвезу вас на экскурсию в палаццо Бариго, – мягко протянул Витале, поднимая бутылку с вином, чтобы наполнить ее бокал.

– Мне хватит, благодарю вас, – торопливо сказала Зара. – Я быстро хмелею, поэтому никогда не пью много.

Витале язвительно улыбнулся, выслушав эту маленькую речь. Она возводила между ними преграды и все время была настороже. Но опыт подсказывал ему, что она хочет его, хотя и очень старается скрыть это. Он не мог не заметить долгие оценивающие взгляды. Эротическое предвкушение пронеслось по всему его телу, никогда еще он не испытывал столь сильного желания.

Как и Зара, Витале много путешествовал, и они рассказали друг другу немало забавных историй о поездках за границу, обнаружив при этом, что их чувство юмора было удивительно сходным. Разговаривая, он экспрессивно жестикулировал, и Зара смотрела на него как завороженная. Медленно, но верно она теряла над собой контроль, и это пугающе напомнило ей случившееся с Джулианом. Она сделала глубокий вдох, мысленно стараясь справиться с собой. Витале был потрясающе красив, но он не для нее.

– Надеюсь, вы меня не осудите, но всю прошлую неделю я мало спала, поэтому хотела бы лечь спать сейчас, чтобы завтра пораньше приняться за работу, – сказала Зара с извиняющейся улыбкой.

Витале принял ее решение очень любезно, немедленно поднявшись из-за стола. Она вспыхнула при мысли, что, возможно, он занимал ее беседой исключительно из вежливости.

У подножия лестницы она замерла, отметив в замешательстве, как сильно ей не хотелось покидать его. Впрочем, свое бегство она сама же тщательно подготовила.

– Я увижу вас утром? – затаив дыхание, спросила она.

– Сомневаюсь. Я уеду в начале седьмого, – сообщил Витале, наблюдая за нетерпеливыми движениями ее хрупкой фигуры.

Он был настолько напряжен, что у него сводило мышцы. От него исходило невероятное ощущение сексуальной привлекательности. Ей так хотелось коснуться его, что кончики пальцев задрожали. Желание, которое он перестал скрывать, заставило ее вздрогнуть.

– Но прежде чем мы расстанемся, cara mia… – промурлыкал Витале, вылитый хищник при виде добычи. Его длинные, проворные пальцы сомкнулись на ее запястье, чтобы притянуть ее ближе.

– Нет! – резко сказала она, упершись обеими ладонями в его широкую грудь. – Я приехала сюда не за этим.

Сдержав улыбку, Витале саркастично приподнял бровь:

– Неужели?

– А вы о себе чертовски высокого мнения, да? – сорвался с языка Зары колкий вопрос. Очевидно, он ожидал, что она не оттолкнет его, а поддастся его шарму. Эта мысль разозлила ее: она встречала слишком много мужчин, которые считали ее легкодоступной.

– Возможно, я не так воспринял ситуацию…

– Да, именно! – воскликнула Зара. – Я благодарна вам за гостеприимство, и я прекрасно провела вечер, но не более того. Доброй ночи, Витале.

Она торопливо поднялась по лестнице в спальню. Ее щеки пылали. Выходит, она не была ледышкой, которой себя считала. И надо же сделать такое открытие о себе в такой момент! Почему сейчас? Именно сейчас? Не важно, что ее жених не собирался делить с ней постель. В любом случае из-за своей восприимчивости к харизме Витале Рокканти она чувствовала себя виноватой и неверной.

Лежа в постели, она наблюдала из-за занавесок за лунным серпом. Витале был искушением, которому она не может поддаться. И все-таки она не могла выбросить из головы, что, даже разозлившись во время ссоры, не сказала ему, что выходит замуж этим летом.

Глава 3

Споря сама с собой, Зара пролежала бóльшую часть ночи без сна. Когда же она проснулась, комнату заливало яркое солнце, пробивавшееся сквозь тонкие занавески. Усадив девушку на террасе, Джузеппина принесла ей на завтрак свежие персики, мед, кофе с молоком и хлеб, только из печи, еще теплый. На ветвях деревьев пели птицы, жужжали пчелы, вся долина вокруг дома была пронизана солнечным светом. В такое утро, кажется, все должно радоваться жизни, а не грустить о том, чего нельзя исправить. Ладно, красавец итальянец попытался приударить за ней. Из-за чего так страдать? Их притяжение было взаимным? Что ж, значит, ничто человеческое ей не чуждо.

Зара забралась в пикап и отправилась на виллу. В тиши раннего утра сад казался райским уголком. В утренней прохладе Зара произвела все необходимые измерения и присела на кованый стул, стоявший в тени дома, чтобы сделать предварительные наброски. Тут же у нее появилось множество идей.

Участок перед домом она собиралась сделать простым и непритязательным, избавившись от официальности геометрически правильных клумб. Она была настолько поглощена работой, что не заметила, как к дому подъехала машина, и, только услышав стук захлопывающейся двери в доме, удивленно подняла глаза.

Перед ней стоял Витале, одетый по-летнему просто. На плечи он набросил свитер, завязав рукава на шее с неподражаемым итальянским шиком. Зара неловко вскочила, сердце ее гулко стучало в груди, а во рту пересохло.

– Пора обедать, – лениво сказал он.

Зара взглянула на часы, впервые за весь день, и с удивлением обнаружила, что уже далеко за полдень. Без его напоминания она бы и не заметила, что у нее живот подводит от голода.

– Я совсем потеряла счет времени…

Витале подошел поближе, с любопытством поглядывая на стопку набросков, которую она собирала.

– Я могу уже на что-нибудь посмотреть?

– Я предпочитаю представлять проект, только когда он полностью готов, – сказала она ровным голосом, как всегда говорила нетерпеливым клиентам. – Я обдумала несколько вариантов общего оформления сада.

Он внимательно посмотрел на нее из-под густых темных ресниц. Даже без макияжа, в бесформенных шортах и свободной рубашке, она была настоящей красавицей. Несколько завитков волнистых серебристых волос выбились из-под повязки и прилипли к ее влажным вискам. Выступивший на щеках румянец подчеркивал лавандовый цвет больших глаз, а пухлые розовые губы выглядели очень естественно и обольстительно. Она казалась юной, свежей и невероятно сексуальной. Витале напомнил себе, что она уже давно не была невинной девушкой. По слухам, когда Зара была подростком, Монти Блейку пришлось отвалить кругленькую сумму одному из ее бойфрендов, чтобы тот не опубликовал непристойные снимки девушки.

Прекрасно осознавая, что он внимательно разглядывает ее, и укоряя себя за то, что ей это не все равно, Зара принялась убирать папку с набросками и карандаши. Она не надела бюстгальтер, как часто делала в жарких странах, и грубая ткань рубашки терлась об ее грудь. А в его присутствии тело отказывалось ей повиноваться, все ощущения обострились, и ее безумно волновало это прикосновение ткани.

– Я отвезу вас в палаццо Бариго, – сообщил Витале.

Сад Эдит. Он везет ее посмотреть на сад Эдит! Зара была в полном восторге, ее губы расплылись в широкой улыбке, и она взглянула на него сияющими глазами:

– Это чудесно. Так, значит, сад открыт для посетителей?

– Как правило, нет.

– Ах да, вы же говорили, что он принадлежит вашему дяде, – вспомнила Зара, добавив про себя, что одну ее, возможно, не впустили бы. – Большое спасибо! Я очень ценю, что вы организовали эту поездку. Мне переодеться или и этот наряд подойдет?

Хотя у меня с собой не так много одежды. Я люблю путешествовать налегке.

– Сейчас в палаццо только прислуга, так что можете приехать туда в любом наряде, – не задумываясь ответил Витале.

– А что с машиной, на которой я сюда приехала? – запоздало вспомнила Зара.

– Ее заберут позже.

Дорога до палаццо Бариго заняла почти час. По пути Зара пыталась выяснить мнение Витале о разных видах камня, затем объяснила ему, зачем ей понадобится специалист по освещению. Витале показался ей более молчаливым, чем накануне, и как будто держал дистанцию.

– Как вы провели утро? – поинтересовалась она, отчаявшись завязать беседу на другие темы.

– В офисе.

– Вы часто работаете по выходным?

– На прошлой неделе я был в Нью-Йорке. Пока я был в отъезде, накопилось много дел. – Его пальцы разжались, потом снова обхватили кожаный руль.

– Пейзаж здесь великолепный. Неудивительно, что тетю так вдохновляла эта работа.

– А вы сегодня много говорите, правда? – вздохнул Витале. Так восхищавшие ее виды были болезненно знакомы его мрачному взгляду. Ему казалось, что жизнь описала полный круг и вновь привела его туда, где его судьба столь безвозвратно изменилась.

Зара почувствовала, как кровь прилила к ее щекам. Она действительно говорила довольно много, причем не самые умные вещи. Наверное, она кажется ему скучной. Последняя мысль больно уколола ее, как ни старалась она овладеть собой, и от этого еще больше расстроилась. Он ей не бой-френд, не любовник, он вообще никто. Какая ей разница, что он подумает?

– Простите, это было грубо, – мягко протянул Витале, съехав с шоссе в старинную каменную арку, украшенную по центру урной в греческом стиле. – У меня было тяжелое утро, но это не оправдание невоспитанности.

Когда Витале припарковался, Зара вышла из машины и сухо сказала:

– Если в палаццо только прислуга, вы можете оставить меня здесь. Мне вполне хватит часа, чтобы осмотреться, а вам не нужно оставаться…

– Я хочу остаться, angelina mia, – возразил Витале. – Зачем, по-вашему, я организовал эту поездку? Только чтобы вам все показать.

– Я плохо лажу с людьми, у которых все время меняется настроение, – недовольно призналась Зара.

– Ну, я не принадлежу к таким людям.

Заре пришлось удовлетвориться таким ответом. Ей было трудно понять его. Ведь она познакомилась с ним только накануне. Напряжение в темно-золотых глазах Витале подсказало ей, что он не просто флиртует с ней или пытается соблазнить, как многие до него. Витале Рокканти действительно стремился загладить нанесенную ей обиду. Взбодрившись от этой мысли, она постаралась сдержать улыбку.

Витале вынул из машины корзину для пикника, собранную Джузеппиной, кинул Заре хлопковое покрывало и протянул ей свободную руку:

– Давайте поищем, где можно поесть…

– В саду, – мечтательно предложила Зара, вспомнив план парка, который столько раз рассматривала дома.

Они шли под палящим солнцем по дорожкам, посыпанным гравием. Талант ее тети как ландшафтного дизайнера был так же заметен, как и в год создания парка.

– Парк заново засадили, – приятно удивленная, сказала Зара. Она предполагала увидеть лишь смутные очертания творения Эдит.

– Восемнадцать месяцев назад, – уточнил Витале.

Объяснение прозвучало сухо и немного рассеянно. Сейчас, когда Зара стояла на фоне огромного тиса, ему вспомнилось, как на этой самой дорожке танцевала во время фотосессии его сестра, в алом шелковом платье, с типичным для фотомоделей выражением надменной отстраненности на очаровательном лице. Только искрящиеся глаза выдавали ее радостное настроение.

– Какое-то время дом и парк были открыты для посещения, – добавил Витале.

– Но не сейчас, – предположила Зара.

– Владелец высоко ценит неприкосновенность частной жизни.

– Почти эгоистично жить в таком великолепном месте и ни с кем им не делиться, – сказала Зара с упреком.

Когда она легко взобралась на каменную скамью, чтобы лучше рассмотреть парк поверх высокой ограды из вечнозеленых растений, Витале невольно улыбнулся:

– Лучший вид на парк – из храма на холме над озером.

Брови Зары сошлись на переносице.

– В первоначальной схеме не было никакого храма.

– Значит, владелец посчитал возможным добавить что-то свое, не нарушая общую симметрию композиции, – сухо пробормотал Витале.

Щеки Зары покрылись румянцем.

– Ну конечно. Я думаю, это чудесно, что он так заботится о парке и даже обеспечил его существование для еще одного поколения.

Витале изучающе взглянул на нее. Его немало позабавило, как быстро она нашлась с ответом. А еще была очень нетерпелива. Он смотрел, как она шла вперед быстрыми, легкими шагами, обгоняя его. По плечам ее маленькой подтянутой фигурки рассыпались светлые серебристые волосы, от которых, казалось, отражалось солнце. На фотографиях в прессе казалось, что волосы у нее крашеные, но на самом деле они смотрелись удивительно естественно и прекрасно гармонировали с бледной нордической кожей и необычным цветом глаз.

Дочь Монти Блейка обладала неожиданной привлекательностью. Даже простой наряд не мог скрыть ее невероятную женственность, изящные формы и ставившую его в тупик непринужденность, и это сильно возбуждало его. Вот уже много лет ни одна женщина не оказывала на него такого действия, и ему совсем не нравилось это новое ощущение. Он предпочитал предсказуемо невысокий уровень впечатлений и самоконтроль и вовсе не любил сюрпризы.

Они миновали аллею кипарисов и полюбовались живописным видом на городок, прилепившийся к склону далекого холма. Эта часть парка была менее официальной. Очаровательная изгибающаяся тропинка вела к вишневому саду. Дикие цветы украшали сочную траву. Зара не осмелилась разложить коврик и примять бутоны, а вот Витале не переживал по этому поводу. Он отобрал у нее покрывало и расстелил его. Он подумал, не выбрала ли она такое уединенное место, ожидая секса на свежем воздухе, даже подталкивая его к этому. Нет, это совершенно исключено, твердо решил Витале. Он не собирается ставить под удар свою репутацию, барахтаясь в высокой траве, как подросток, у которого играют гормоны.

Между тем Зара села на колени по-простому и стала вынимать из корзины еду.

– Я очень проголодалась, – призналась она.

Витале внимательно посмотрел на нее и решил, что, наверное, он придает слишком большое значение своим правилам. Пожалуй, если это его единственный шанс, то, призвав всю свою выдержку, он даже может решиться на секс на траве. Пока он разливал по бокалам охлажденное белое вино, она достала тарелки и разложила тонко нарезанную ветчину прошутто, куски омлета со шпинатом и зеленым луком, салат из помидоров с сыром моцарелла и поставила миску пасты, украшенной жареными цветками кабачка. Угощение выглядело ярко и аппетитно.

– Джузеппина настоящее сокровище, – заметила Зара, не дожидаясь особого приглашения, чтобы приступить к омлету, который она запила вином из запотевшего бокала.

– Я сам прекрасно готовлю, – отозвался Витале. – Я нашел Джузеппину совсем недавно.

– А я могу только тост приготовить, – бодро сказала Зара. – Моя старшая сестра Би все время предлагает научить меня готовить, но мне больше по душе работа в саду.

– Я не знал, что у вас есть сестра.

Зара сбросила туфли и откинулась назад, опираясь на локоть, с нескрываемым удовольствием подкладывая себе еще ветчины и щедрую порцию сочного салата из помидоров.

– У отца три дочери от двух разных браков и одного романа. Он слегка неравнодушен к женщинам, – произнесла она, смягчив правду до пределов допустимого.

– Он по-прежнему женат на вашей матери?

Зара недовольно поджала губы:

– Да, но и после свадьбы у него были другие увлечения: мама закрывает на это глаза. О боже, не знаю, почему я все это вам рассказываю. Это очень личное.

– Очевидно, его поведение беспокоит вас, – чутко заметил Витале.

Оно всегда беспокоило Зару. Но несколько лет назад Эдит посоветовала племяннице не лезть в дела родителей, подчеркнув, что ради поддержания стабильных отношений некоторые взрослые готовы идти на большие уступки.

– Я считаю, что верность чрезвычайно важна…

Зара почувствовала, как краска бросилась ей в лицо. Она всегда считала, что в отношениях очень важна верность, и все же согласилась выйти за мужчину, который не собирался хранить ее. Она впервые усомнилась в правильности своего решения. А не была ли права Би, когда предупреждала, что она совершает величайшую ошибку в своей жизни? Но ведь она не заключает с Сергиосом настоящий брак. Верность важна в идеальном случае, когда двое любят друг друга. Почувствовав панику из-за противоречивости обязательств, которые так недавно на себя приняла, Зара залпом допила вино и позволила Витале снова наполнить бокал.

– А вы что об этом думаете? – все же поинтересовалась она. Ей действительно хотелось знать его мнение.

– Думаю, что наша беседа потекла в неверное русло, слишком серьезное для столь чудесного дня.

Витале был находчивым собеседником, и на Зару произвело впечатление, как ловко он уклонился от спорного вопроса. В людях она превыше всего ценила честность, но знала, что многие воспринимали ее любовь к откровенности как признак незрелости.

– Я бы никогда и ни за что не смогла простить ложь или измену, – сказала ему Зара.

Она мелкими глотками пила вино, а Витале думал, что, будь он более восприимчив к женской красоте, он бы рисковал подпасть под ее чары. Все-таки Зара была красавицей, удивительно непохожей на других и неожиданно привлекательной во всех отношениях. Взять хоть эту сияющую улыбку, в которой было столько упоения жизнью. Но, к счастью для него, с удовлетворением напомнил себе Витале, он был холоден как лед и, кроме того, слишком хорошо знал, чья кровь течет в ее жилах.

Однако не прошло и минуты, как Витале, не успев даже обдумать свои дальнейшие действия, опустился и прижал свой чувственный рот к губам Зары. Ее руки обвили его сильные, мускулистые плечи, и, как если бы это был сигнал не прерываться, их поцелуй стал более страстным. Его горячий язык раздвинул ее губы, и все ее тело сотрясла дрожь. Ее сердце выбивало бешеный ритм. Она запустила пальцы в его черные шелковистые волосы и прижалась к нему со страстностью, которую не могла сдержать.

Несколько секунд спустя она уже лежала на спине, а Витале наполовину накрывал ее своим телом. Ее сознание напряглось, готовясь возразить, как она всегда делала, когда кто-то заходил слишком далеко. Но где-то в глубине души она чувствовала, что его близость, тяжесть его тела и его страстный поцелуй объединялись в мощное крещендо чувственности, которое высвободило сильнейшее желание. Раньше она никогда не испытывала ничего подобного.

– Ты великолепна, – хрипло проговорил Витале, – так невероятно великолепна, angelina mia.

Он слишком много говорил. Ей не хотелось, чтобы он говорил. Ей хотелось, чтобы он целовал ее, и нетерпеливыми руками она притянула его обратно. Он отозвался на это бесстыдное приглашение с почти пугающей страстностью.

Заре хватило доли секунды, чтобы сосредоточиться на деревьях и вспомнить, где она и чем занимается. Осознав все это чрезвычайно ясно, она выдохнула: «Нет!» – и оттолкнула его. Глаза ее сверкали от гнева.

Витале, который еще не пришел в себя, моргнул, поражаясь тому, что сейчас произошло. «Чуть было не произошло», – мысленно поправил себя он. Dio mio, они же лежали в саду! Конечно, ничего больше не произойдет. Его следующая мысль была: «Она опасна, как ящик с динамитом». Лицо его помрачнело. На женщину, которая могла заставить его так вести себя в общественном месте, стоило бы повесить табличку: «Опасно для здоровья». Он был слишком уверен в себе и недооценил силу ее притягательности.

– Простите меня… – У Зары зуб на зуб не попадал, ее бросило в озноб от мысли, что она остановила столь сокрушительный натиск страсти. – Но кто-то мог проходить мимо, – добавила она неуклюжее объяснение, из-за которого наверняка показалась такому опытному мужчине ужасно старомодной и немного истеричной. Но ведь он только поцеловал ее и коснулся ее груди, а она оттолкнула его, как если бы он пытался ее изнасиловать.

– Нет-нет, это я должен просить прощения, – прервал ее Витале. Он коснулся ее руки, которой она, явно смущенная, крепко ухватилась за край покрывала, и разжал пальцы, успокаивая ее. – Я не подумал.

На этой фразе Витале чуть не поперхнулся: ведь он с тринадцати лет планировал каждый свой шаг с предусмотрительностью, достойной Макиавелли, и ни один из его планов еще не терпел поражения. Зара же была успокоена его извинениями. По опыту она знала, что не все мужчины, обманутые в своих ожиданиях, вели себя так благородно.

В установившемся между ними молчаливом согласии они собрали еду и сложили покрывало, затем отправились к машине. Зара не успела толком посмотреть парк, но об этом она сейчас не думала. Все ее мысли были заняты Витале. Была ли это страсть? Или что-то бóльшее? Как это выяснить? Наверное, она сошла с ума, раз задается такими вопросами. Джулиан, ее первая любовь, никогда не мог пробудить в ней таких чувств. Жаль, что в восемнадцать лет она была слишком неопытна, чтобы понимать, что для серьезных отношений нужны более сильные чувства.

По дороге домой она была задумчива. К тому же ее разморило от жары, вина и чувственности.

– Вы что-то притихли, – пробормотал он.

– Я думала, вам это должно понравиться.

На какой-то момент он изящно коснулся ее пальцев.

– Нет, мне не хватает вашей болтовни, angelina mia.

Тогда у Зары как раз промелькнула безумная мысль, что свадьбу можно отменить. Но эта идея тут же вызвала у нее угрызения совести. В ее намерения никогда не входило обманывать кого-то из мужчин, но теперь уже было поздно говорить Витале правду. Честная и порядочная девушка должна была сказать, что собирается замуж, гораздо раньше и, уж конечно, до первого поцелуя. Она не могла смириться с тем, что Витале плохо о ней подумает, и предпочла промолчать.

Неудивительно, что за сменой настроения от необычайно оптимистичного до тревожного страха перед будущим она настолько ушла в свои мысли, что не заметила, как они приехали.

Зара вошла в залитый солнцем холл.

– Я даже не осмотрела как следует парк Эдит, – с сожалением заметила она.

– Я отвезу вас туда еще раз, – отозвался Витале и нахмурился.

– Я уезжаю утром, – беспомощно напомнила она.

Его глаза задержались на ее встревоженном лице, и он поднял руку, неожиданно нежно обводя костяшками пальцев контур ее лица.

– Распусти волосы, – прошептал он.

От светившегося в его глазах предвкушения у Зары бешено заколотилось сердце.

– Зачем? – отважилась спросить она.

– Мне так нравится цвет твоих волос… – признался он слегка охрипшим голосом.

Как зачарованная, Зара подняла руку и сняла заколку. Витале не требовалось дальнейшего приглашения. Разглядывая ее, он немного наклонил свою голову и ловко распушил ее растрепанные волосы.

– Мне нравится даже их запах, – хрипло продолжал он, когда его ноздри снова уловили знакомый запах ванили.