Текст книги "Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!"

7

МАША

– Маня, тут тебе какая-то Элеонора Ивановна звонит, говорит срочно зови свою плодоножку к телефону.

Это Ксения влетела на кухню, потрясая моим мобильником в воздухе.

А я от ее заявления даже рот приоткрыла.

– Кого звать? – на всякий случай переспросила я Ксюху.

– Плодоножку. Сейчас погоди, она что-то там верещит. Не плодоножку, а плодоноску? Аа…

– Скажи тёте до свидания, – отмахнулась я от телефонной трубки, но Ксеня покачала головой и положила мобильник рядышком со мной, на стол.

Я вздохнула, вытерла руки и двумя пальцами взяла телефон так, будто он мог меня укусить. Хотя Элеонора даже через трубку может кусаться, поговаривают же, что ведьмы и не такое умеют, правда-правда.

– Машка! Едрить тебя налево! Живо дуй домой! Вы меня топите, я на вас в суд подам! У меня уже потоп на полу, дрянь ты такая!

– Ага… – только и смогла вымолвить я и выронила телефон из рук, в бессилии опустившись на стул.

– Маня, что с тобой? – встревожилась Ксюша.

– Кажется у нас потоп.

– Ну так беги… здесь всего два дома.

– А ты?

– А я за мелкими посмотрю.

– А работа? Давай Ксюндель ты беги, глянь, что там, и тут же звони. Я пока с начальством свяжусь. Ох как невовремя…как работу терять не хочется…

– Не дрейфь, Маня, все будет краш!

***

– Маня, Маня-я-я.... кажется у нас хомяк утонул.

– Как?!

– Ну или Маус его сожрал. Короче тут такое…такое…

Я схватилась за сердце.

– Какое?

– Кажется у нас реально потоп. Воды мне по щиколотку.

– …

– Ага. Я так же подумала. Но есть один плюс.

– Серьёзно? И какой же?

– Это не мы виноваты.

– А кто? Ксеня, ты можешь уже нормально сказать, что там у вас случилось?

– Не у вас, а у нас… – наставительно начала Ксюша, и тут я, кажется, взревела:

– Ксения! Отставить болтать! Немедленно доложить обстановку по уставу!

– Есть доложить обстановку по уставу! Короче, Зинаида Павловна ушла в магазин и до сих пор не вернулась, а кран оставила включённым и…

– Стоп! – перебила я Ксюху, – А откуда инфа, что в магазин?

– Ну Маня, будто это так важно сейчас. Бабу Клаву она встретила, и сказала той, что в булочную идет. И вот уже третий час нет её.

– А бабу Клаву как опросили?

– А баба Клава вот она, рядышком пасется.

– Там уже весь дом что ли собрался?

– Ну… почти…

– Ясно… ну дела-а-а. Так, с животными что?

– Все живы. Вроде бы.

– Ты же сказала, что хомяк утонул?

– Ну я как раз сейчас заметила, что он вон плывет. Не поверишь, как…

– Ну?

– У Мауса на спине. Маня, надо зафотать и запилить на мой канал.

– У тебя есть канал?!

– Упс… Манюня, не в этом сейчас дело, ох не в этом… тут потоп, а ты о несущественном!

– Ксюша…я с тобой еще поговорю насчет этого всего, а пока…

– Что пока?

Ксю явно обрадовалась, что разъяснительные беседы временно переносятся, оттого и голос вновь стал бодрым и довольным.

Будто это не она сейчас стоит в затопленной квартире по щиколотку в воде.

– А пока что никаких фоток и прочей лабуды! Лучше воду что ли выгребай. А я сейчас Сане позвоню, мелких ему сбагрю и на паперть пойду.

– Куда? – не поняла моя старшенькая.

– Забудь, – отмахнулась я, совсем позабыв, что она все равно меня не видит, – Придется видимо в первый же день работы лишиться… А Элеонору успокой, скажи, что не наша то вина. И Зинаиду искать надо. Ох грехи мои тяжкие…

Закончив разговор, я прикусила губу в большой досаде на обстоятельства. Ну почему у меня вечно все через одно место, а? Никто случайно не в курсе? Серьезно? А жаль!

Неужели и впрямь, когда удачу раздавали я, как всегда, спала? И ладно бы какие другие достоинства отхватила, и то ведь нет. Ни ума, ни красоты особой, ни везения. Одна дурь, да придурь.

Не успела я выйти из кухни, как нос к носу столкнулась с экономкой. Интересно, мне показалось, или она реально подслушивала под дверью?

Но даже если она что-то и слышала, то виду не подала.

– Простите, мне придется уйти.

– Как?! Вы же только-только пришли… – в полной растерянности она всплеснула руками и мне пришлось вкратце рассказать ей о своих бедах.

– Ох, ну надо же, какая напасть. Да вы идите конечно, я уж как-нибудь тут без вас управлюсь. Выручу…так и быть.

Честно говоря, не очень-то мне хотелось быть обязанной этой женщине. Я совсем ее не знаю и все такое. Но похоже выбора у меня нет.

Вначале я честно пыталась позвонить Вадиму, но аппарат у него был недоступен. Поэтому я решила положиться на судьбу и Валентину Степановну и с тяжелым сердцем покинула этот дом. Естественно, с малышней в комплекте. Не оставлять же их тут…

Саня подъехал как раз вовремя. Сгреб моих котят в машину, сам приказал стоять на месте и не шевелиться, и отправился оценивать масштаб разрушений. Естественно, стоять на месте никто не собирался.

Я, под грозными взглядами окрестных старушек – блюстительниц морали и нравственности, вытащила ребятню обратно и приказала им шагать за мной паровозиком. Еще не поднявшись в квартиру осознала всю будущую боль от потери только что сделанного ремонта, и чуть не расплакалась.

– Да, Машка… дела…

– И куда же нам теперь податься?.. – вслух размышляла я, топая по залитому полу и проклиная тот час, когда соседка решила сходить за хлебушком. Кстати, где же она сама?

– Мда… ну что, выбора нет – придется вам перебираться ко мне.

– Опять?

– Не опять, а снова. Что поделать, если ты такая невезучая, Щербакова?!

– Ой нет, Сань. Спасибо конечно, но я должна сама что-нибудь придумать.

Я с тоской наблюдала за дрейфующим флегматичным котом под гнетом хомяка и понимала, что жизнь штука не простая.

Мелкие в нетерпении и ожидании приключений переминались с ноги на ногу за дверью в подъезде, куда уже со всех ног спешила зловредная Элеонора.

– Ну что, Машка, допрыгалась?! – злорадно заорала она, чем ужасно напугала кота. Он резко подскочил, хомяк, не ожидавший такого вероломства, шмякнулся в воду и, если бы не молниеносная реакция Мауса, тут же подхватившего его за шкирку, на одного животного сегодня стало бы меньше в нашей дружной семье.

– Я знала! – возопила Ксения.

– Что? – хором воскликнули мы.

– Я знала, что они любят друг друга, – довольно заключила Ксюндель, а Элеонора пошла красными пятнами. Видимо от злости, распирающей ее изнутри.

– Допрыгалась-допрыгалась, – спокойно подтвердила я.

– А вот я сейчас позвоню кому надо, чтобы тебя арестовали!

– Точно-точно… так её. – подтвердила моя соседка слева. – А то понарожала кучу-малу, а сама где-то бродит день и ночь. Вертихвостка. Видел бы тебя, Мария, отец…

Я устало смахнула пот со лба. Мы все вместе выгребали воду с пола и смахивали ее с потолка, который пузырем повис в воздухе.

Вдруг зазвонил телефон, я не глядя взяла трубку, и услышала знакомый голос.

– Машенька, у вас что-то случилось?

Я хотела было ответить «нет, не беспокойтесь», но зачем-то, сама не знаю зачем, вдруг брякнула «да» и неожиданно для самой себя разревелась.

– Я сейчас приеду, – коротко ответил Вадим Сергеевич и отключился, а я с вселенской печалью взглянула на Сашку, который тут же возвестил свое коронное:

– Все-таки мужика тебе надо.

***

Вадим подъехал минут через двадцать и тут же развил бурную деятельность.

– Вадим Сергеевич, да не надо, честное слово…ну чего вы, а?

Сашка в это время усиленно пихал меня в бок и шептал так громко, что наверняка слышали все вокруг:

– Надо, Маня, надо! Мужик к тебе сам в руки плывет, а ты словно красна девица артачишься…

Новоиспечённый начальник с уважением взглянул на моего друга, сурово кивнул и поднял на руки сопротивляющегося хомяка. Тот ни в какую не хотел уходить без кота, а кот куда-то свинтил. Хомяк шипел, пытался укусить и вообще вел себя безобразно и я всерьез пообещала его утопить, если он не престанет. Рес обиженно повернулся ко мне попой и таки разрешил вынести себя с тонущего корабля, то есть из моей квартиры.

Кота, кстати, мы потом все же нашли и эвакуировали, но видно было, что он еще находился под впечатлением от речных прогулок с хомяком на борту, то есть на своей спине.

Детки под присмотром Ксении носились во дворе, а соседка, которая нас так невовремя затопила (как-будто затопить можно вовремя) как раз вернулась со своей долгой прогулки.

– Зинка, мать твою! Где ж ты шлялась, едрить тебя налево через туда-сюда пять раз?! Да ты ж теперь разоришься мне ремонт делать, собака ты такая! – разорялась Элеонора, а я с видом мученицы стояла рядышком и удрученно молчала. Да и что я могла сказать несчастной соседке сверху, кроме того, что ей уже сказала противная Элеонора?

Зинаида Павловна ринулась наверх и спустя полминуты мы услышали протяжный стон и всхлипы. Я, испугавшись, что старушку, чего доброго, хватит удар, ринулась за ней и застала соседку сидящую прямо на полу. Она с тоской осматривала залитый пол и совсем не торопилась перекрыть кран.

– Да что ж вы… – кинулась я к раковине, закрыла вентиль, огляделась и присела рядом. На пол.

Вздохнула.

Я даже не представляю себе, как это все можно привести в более мнее сносный вид, ведь воды и здесь по самую щиколотку будет.

– Спокойно, дамы! – пробасили рядом, и Вадим Сергеевич жестом фокусника достал телефон и стал кому-то звонить. Вслед за боссом в затопленную квартиру поднялись Сашка, Элеонора и еще пара любопытных соседей.

А мы с Саней и тут принялись вычерпывать воду с пола тазиками и ведрами.

Начальник с полчаса болтал с кем-то по телефону, а еще через двадцать минут приехали какие-то люди и выгнали нас всех на улицу.

Зинаида Павловна то и дело хваталась за сердце, не представляя, что же ей теперь делать и как справляться с ремонтом не только у себя, но и у Элеоноры. Я поспешила убедить ее, что справлюсь без ее помощи, ибо доводить несчастную старушку до инфаркта мне совсем не улыбалось.

– Где же вы были так долго? – спросила я, когда она хоть немного успокоилась.

– Да я с Фаечкой из шестого подъезда встретилась. Мы поговорили, да она в гости позвала, у нее внучек приехал маленький, вот она и хотела показать мне его. Так-то Фае невестка бывшая редко дает Ванечку, а тут вот как раз… Я так-то в магазин пошла, за луком. Хотела суп сварить, а тут глянь, а лука-то и нету. Ну я и собралась быстренько. А кран видимо и не закрыла. Ох, горе мне горе…

Она вновь залилась слезами, а я вновь стала утешать ее как могла. Тут и детки мои прибежали и обняли бабушку со всех сторон, и тоже утешать стали. Даже хомяк с плеча Ксении перебрался на сухонькое плечо старушки, и я только порадовалась, что она его не заметила. Погрозила Ресу кулаком и перетащила на себя. А этот наглец с обиженным видимо переместился мне на макушку и там притих.

– Ну что, Маша, придется тебе сегодня у меня ночевать. Детей с животными тоже приму. Какое-то время поживете, пока мои ребята ремонт сделают.

– А… что вы, Вадим Сергеевич, я так не мо…

– Может. Она может, – Саня больно двинул мне в бок, и я шикнула на него.

– Не могу. Я возьму Зинаиду Павловну и детей и пойду искать съемное жилье.

– Зинаиду Павловну? – в сомнении посмотрел на старушку Вадим, – А что, совсем некуда податься, да мать?

Он присел на корточки возле бабушки и начал ее расспрашивать.

– Ну вот что… есть у меня дача, там все удобства. Берите все самое нужное и поехали.

– Ой, боже упаси! Что ты милый, нет-нет! И не проси. Куда я отсюда? Нет-нет!

– Ну хотите, Машу вот с собой возьмите, с ребятами. За пару дней должны будем управиться. Это если по-быстрому…

– Что, и Зинаиде Павловне ремонт сделаете? – лукаво спросила я начальника.

– Я в детстве октябрёнком был. Так что да, сделаем!

– А мне кто сделает?! – завопила невесть откуда взявшаяся вдруг Элеонора.

– И тебя вылечим, – тихо пробормотал Вадим, но тут же улыбнулся соседке снизу и, взяв ее под локоток, пошел смотреть последствия разрушительного наводнения.

– Вот это мужик! – восхитился Саня, а мне стало совсем уж не по себе. Это я чем потом расплачиваться буду с этаким донжуаном?

– Ты вообще представляешь масштаб работ? А финансовую составляющую? А с чего ради ему это делать все, как думаешь, а? – шипела я на Фёдорова, но тот лишь блаженно кивал.

– Дура, ты, Щербакова. Да мужик в тебя по уши втюрился, вот и решил в рыцаря поиграть. Да ты не дрейфь, у нас, у мужиков, это ненадолго.

– Этого я и боюсь, – пробормотала я и смиренно отправилась собирать вещи.

Босс сказал на дачу, значит на дачу.

***

Зинаиду Павловну мы еще пару часов уговаривали сесть в машину и только присутствие детей убедило ее в том, что поездка вполне безопасна и наконец можно расслабиться. Элеонора была подозрительно довольна и улыбчива, даже платочком нам вслед махала, когда газелька с нами отъезжала в неизвестном направлении. Саня что-то обговорил с Вадимом Сергеевичем, заговорщицки подмигнул мне на прощание и отчалил, а мы с Ксеней остались гадать, куда на этот раз завезет нас судьба.

Дача оказалась совсем рядом, чуть ли не в черте города, что меня конечно же несказанно порадовало. Одно дело ехать к черту на кулички и неизвестно еще как оттуда выбираться в случае чего, а другое дело, когда вот так – рядом.

Дом в отличие от городского особняка воображение не поражал, и Вадим Сергеевич, заметив мой недоуменный взгляд, засмеялся и пояснил:

– Бабушкина хата. Никаких изысков как видите, обычный участок, баня и деревянный домик. Комнат кстати всего две, но зато есть терраса.

Пока водитель выгружал наши вещи, босс взял меня под локоток и повел по участку, огороженному обычным стареньким штакетником.

Булочка, Миша и Ариша в визгами носились по огороду, а завидев небольшой бассейн, вообще кажется сошли с ума.

– Вадим Сергее…

– Вот здесь вишня растёт. Это слива. Вон там, видите, в углу? Там черная смородина. Клубника правда уже отцвела, а вот виноград только ждёмс.

– Вадим Серге…

– Не надо. Я понял, что вы хотите сказать. Но разве я как мужчина мог поступить иначе?

Я пожала плечами, не зная куда деваться от смущения.

– Пафосно, да? – засмеялся он, – Да забейте. Просто дача стоит пустая и мне не жалко. Жалко, когда ягоды и фрукты пропадают.

– Как же я расплачиваться буду с вами? – все-таки прошептала я, пряча глаза.

– Мы что-нибудь придумаем… – подмигнул Вадим и повел меня в дом.

8

МАША

Три дня и три ночи мы наслаждались отдыхом на чужой даче, и дети мои были в дичайшем восторге от природы, бассейна и ягод-фруктов. Называется – не было бы счастья, да несчастье помогло. Я старалась не думать от том, чем мне придется платить за такую щедрость и просто наслаждалась отдыхом, предпочитая все же верить в людское благородство и необдуманные порывы души, за которыми не последует отката. Короче надеялась на любимый русский «авось».

От бабули, нежданно негаданно свалившейся нам на голову, дети тоже оказались в восторге. А уж про нее и говорить нечего. Баба Зина вот уже два дня закармливала мелких пирожками и всякими вкусностями, украшала дачку как умела и, казалось, была вполне довольна жизнью.

Авантюра шефа по нашему переселению прошла с успехом и Сашка теперь меня завалил сообщениями, что Вадим – моя судьба и я просто обязана его на себе женить. Насчет судьбы я хмыкнула, вспомнив про Германа, которого встретила у Вадима дома в своей первый рабочий день. Помнится про него мне Федоров тоже самое говорил… и что из этого вышло?

Вадим Сергеевич позвонил к концу второго дня и радостно сообщил, что все готово к нашему триумфальному возращению.

– А бабушка может остаться, – добавил он в конце разговора и попрощался, а я все еще стояла в раздумьях с телефонном в руках, гадая, на самом ли деле Вадим такой добрый фей или зачем-то хочет таким казаться…

Правда домой вернулись мы лишь через пару дней, и не успела я переступить порог квартиры, как мне тут же позвонила заведующая детским садом. Оказалось вдруг, что нас каким-то волшебным образом раньше времени зачислили в группу, и Булочка могла уже хоть завтра начать посещать учреждение.

И почти тут же мне позвонили из поликлиники и сообщили, что для Ксении замечательным образом подойдет санаторий недалеко от города и мы уже сейчас мы можем собрать документы, потому что новая смена вот-вот начнет набор детей.

Я в полном обалдении опустилась в кресло и уставилась на новенькую кафельную плитку под ногами. Но ни плитка, ни потолок, ни обои не волновали меня так сильно, как различные городские органы. Вернее, их работа. Это ж надо…прям группы быстрого реагирования.

Вот все ругают и ругают чиновников – мол ничего они не хотят и не делают. А тут поди ж ты… не успела приехать и документы подать, сразу же все предоставили. И главное все такие вежливые, что даже плакать хочется от умиления.

Кот, наконец выпущенный из переноски и из-под бдительного ока хомяка, быстро ретировался под кровать, где и замер. Рес покачал маленькой мохнатой головкой, и я уверена, наверняка покрутил об палец у виска, если бы умел. Огляделся по сторонам и вскарабкался по моей ноге на колени. Влез под ладонь и потёрся, словно он и впрямь кот, а не какой-то там хомяк. Вот не зря я в реинкарнацию всегда верила. Мой хома тому явное подтверждение. Думаю, что он в прошлой жизни таки был котом, или, что еще скорее кошкой. Не зря он такой нездоровый интерес к нашему Маусу проявляет, ох не зря.

Пока я разбирала сумки и прибирала дома, Булочка крутилась рядом, а Мишка с Аришкой, эти неразлучники и непоседы, устроили баталии в своей комнате.

Через десять минут оттуда уже доносились крики и плач, а еще через две топот детских ног сотрясал потолок Элеоноры, не жалея вредную соседку и ее мигрень.

– Мамааа…он меня за ухо укуси-и-и-ил…

– А она…она…

– Что я?!

– Ты меня щекотала. А я бою…

– Что бою?

– Ничего…

– Боишься…щекоток. Мальчишка, Ааа…зайчишка трусишка. Вот смеху-то…

– Так. Тсс.. Чшш…Брейк. Я тоже щекоток боюсь. И дядя Саша. Все боятся щекоток. А кусаться вообще моветон.

– Кто?

– Дурновкусица в смысле.

– Чего?

– Плохо это. Плохо, так понятно?

– А чего она?

– Ты сам!

– Стоп. Ровнясь. Смирно! Давайте без второго круга. Лучше помогите мне разобрать ваши пакеты. Мне еще Ксюшу в санаторий собирать, нужно подумать, что ей с собой брать. Хотя…

– Что хотя?! – Ксеня встала у порога сложив руки и недовольно поджала губы.

– Хотя вначале надо всяких там врачей, справки – бумажки собрать.

– Я не хочу в санаторий… – буркнула она дрожащим голосом.

– Но почему? – моему удивлению не было предела, ведь мы это уже обсуждали, – Ты же была согласна…

– Да, была. Но я же не думала, что меня и впрямь туда отправят.

– Но…

– Прости, Маш, я просто не хотела тебя расстраивать. Ты вон переживаешь, что я вечно болею. Что я должна была сказать? Дальше переживай? Кто ж знал, что у них тут все так круто, как по заказу…

Я вздохнула и решила отложить разговор на попозже. Может мне удастся уговорить Ксюндель съездить отдохнуть? Санаторий и правда отличный – в прошлом году отремонтировали все корпуса, построили два новых. В комплекс лечения входят массаж, плавание в бассейне, кислородные коктейли, тренажёрный зал, и еще всякое-разное, о чем многодетной маме навроде меня остается только мечтать.

– Маш, а Маш… – Ксюша присела рядом и потерлась головой о мое плечо. Прижалась покрепче и шепнула: – А может обратно рванём, на дачу к этому твоему…

Я покраснела и шёпотом ответила:

– Он не мой. Вернее мой, но работодатель. Он мне авансом уже на год вперед выдал, Ксюша, какая дача? Тут так удачно все складывается, могу нормально уже выйти на работу.

– Так ты же все равно готовить не умеешь?

– Ой какие мы умные… научусь. И вообще это временно. Ребята в первый класс пойдут, после уроков буду в продленке оставлять. Ты тоже в школу пойдешь, но я тебя лишним обязанностями загружать не собираюсь. И не спорь! Булочка будет в садике. Так что на этот раз неспеша найду подходящую работу. А пока как есть.

***

Ксения все-таки согласилась, что нужно хотя бы попробовать съездить отдохнуть, пока есть такая возможность. Но взяла с меня клятву, что я примчусь за ней, если станет совсем невмоготу.

Она уехала и в доме сразу стало как-то пусто. Кстати говоря, бумажной волокиты против моего ожидания не случилось – решили все вопросы за четыре дня и уже в пятницу провожали старшенькую в санаторий на три недели.

Отвозил нас Саня, но так как вместительность машины ограничена, Мишу и Аришу оставили у бабы Зины.

Маус тоскливо мерил толстыми лапами Ксюшину кровать, Булочка носила в руках фотографию старшей сестры, близнецы в кои-то веки не ругались и не дрались, и даже хомяк не носился взад-вперед, а распластался на Ксюшиной подушке. Видела бы Ксеня, отругала бы, а так…эх…

Через какое-то время к нам даже соседка снизу пришла узнать все ли в порядке.

– А то я смотрю, приехали уж когда, а затаились, словно мыши…задумали чего? – удивлённо прошипела Элеонора и удалилась, качая головой.

За эти дни мне не раз позвонил Вадим Сергеевич, с которым мы заранее договорились, что к работе я приступлю, как только решу все дела. Уж не знаю кто ему там готовил все это время, но был он необычайно благодушен, словно сытый кот, и чересчур навязчив что ли…

– Маш, ну ты чего? Такой мужик. Такой экземпляр пропадает… – покрутил пальцем у виска Саня и вздохнул совершенно по-бабьи.

На следующий день он завез оставленную в его машине кофточку Булочки и остался на ужин, которого не было. Детям я сварила кашу, сама ограничилась кефиром и пришлось мне специально для Федорова на скорую руку жарить фирменную картошку

– Ну вот и забирай его себе.

– Да если бы… да был бы я бабой, взял бы не раздумывая.

– Когда уж ты там угомонишься, – вдохнула я.

– А чего? Влюбилась что ли? Ты на меня Маня не ведись, я же бабник тот еще. Разобью тебе сердце и что мы потом делать будем?

Я рассмеялась и потрепала Сашкины вьющиеся волосы. Федоров, конечно, парень хоть куда, да кроме как друга я его никогда и не рассматривала. И не собираюсь рассматривать. Ибо мужиков вокруг пруд пруди, а друг он такой один.

– Что, правда тебе начальство не по душе?

– Не знаю, Саш. Просто он начальство же. Пусть еще и номинальное. Но все же. Да и не привыкла я, чтоб такой напор был. И еще…

Замолчала, не зная, как подобрать слова.

– Ну? – поторопил Сашка.

– Ну что ну? Гну!

– Влюбилась что ли? Так и скажи.

– Да отстань ты со своим влюбилась!

– Не могу, Машка! – весело ответил Саня и запел, – Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…Короче не будем пока до конца твоего этого Вадима со счетов сбрасывать, но и время терять мы просто не имеем права. В общем собирайся.

– Что? Куда? Зачем?

– Не время объяснять, Манюня. Попроси бабушку вашу найденную пару часиков с детками посидеть, я должен тебе кое-что показать.

– Да ты что? Неудобно же…

– Неудобно Маша быть такой удобной. Собирайся. Дело не терпит отлагательств.

– А Булочка?

– А Катю, так и быть, мы можем взять с собой. Думаю, одного он точно стерпит.

– Что?

– Да нет, это я так. Оговорился.

Спорить с Сашкой всегда было глупо и я, чтобы зря время не терять, по-быстрому оделась, накрасилась, нарядила Булочку в светло-розовый костюмчик с рюшами, и попросила двойняшек недолго посидеть с бабой Зиной. На что ребятня с радостью и согласилась. Мда…осталось только саму соседку спросить, желает ли она побыть нянькой этим сорванцам.

К счастью, проблем с Зинаидой Павловной у меня тоже не вышло, и она с энтузиазмом заверила, что с радостью посидит с малышней.

– Так куда мы идем? – спросила я, еле-еле поспевая за Саней.

Машину свою он брать не стал, сказал только, что место, куда мы направляемся, где-то тут совсем рядом.

Так оно, собственно, и оказалось. Мы вышли за угол дома, перешли небольшую дорогу, прошли через городской сквер и оказались на аллее, со всех сторон окруженной летними кафе, откуда разливалась разношерстная музыка.

– Мы в кафе идем, да, Сань? А чего тогда мелких не взяли? А? Они бы сейчас с удовольствием заточили пиццу, к примеру.

– Да подожди, сейчас сама все увидишь. В следующий раз остальных возьмем.

– Ох не люблю я сюрпризы, Саш!

– Кто ж любит? – философски ответил Федоров и наконец свернул к ближайшей открытой веранде, откуда едва слышно доносилась романтичная медленная музыка.

Мы с Катей следовали за ним, гадая куда нас несет нелегкая по имени Саня. Ну вернее это я гадала, Булочка же озиралась по сторонам, открыв рот.

А уже через полминуты нелегкая принесла нас к дальнему столику, за которым сидел импозантный мужчина и с интересом читал газету. Парню было на вид лет тридцать пять, имел он красивую пышную шевелюру, о которой многие девушки могут только мечтать, и неплохую фигуру. По крайней мере на первый взгляд. Стильные очки, легкая бородка, которые я лично терпеть не могу, но ему, надо признать, она была к лицу, и дорогой костюм.

Я толкнула Саню локтем в бок, но он сделал вид, что не заметил. Бодрым голосом возвестил читающего о нашем прибытии.

– Привет, Виталь. Это Маша и Булочка, я тебе о них много рассказывал.

Я вновь возмущенно пнула Сашку и даже шикнула на него, мало обращая внимания на незнакомого пижона. Что за цирк он мне тут устроил?!

– Очень приятно, Мария и Булочка. А я Виталий. Абрамов моя фамилия. Саша и правда много о вас рассказывал. Он хороший друг.

Я кисло улыбнулась, мысленно пообещав себе открутить Федорову уши и еще что-нибудь. Ходит он там, рассказывает про меня. Сводник блин.

– Угу. – буркнула я в ответ, всем своим видом показывая, как я собственно «рада».

– Да вы присаживайтесь, присаживайтесь…сейчас принесут меню. Официант, можно вас?

– Да-да. Сейчас. Обязательно присяду. Только скажу кое-что этому товарищу и присяду… – с улыбкой ответила я и потащила сопротивляющегося Саню к выходу.

Катя, естественно, пищала рядом, требуя «мороженое и попить».

– Это сейчас что такое происходит вообще? – зашипела я, но Федоров не был бы Федоровым, если бы не был таким прямолинейным. Сказал, как истину сглаголил:

– Нельзя тебе без мужика.

– Не поняла…

– А чего тут понимать? Я тебе друг, конечно, верный, но рядом бываю не всегда. Босса твоего со счетов сбрасывать пока не будем, но у меня все-таки есть сомнения по поводу его намерений в отношении тебя. Слишком уж он легкомысленный, как мне кажется.

– И?

– Что и?

– Это я тебя хочу спросить! Дальше что? – начал сердиться я.

– Ну и все. Других кандидатур у нас нет. Герман о тебе и слышать не хо…ой…

С досадой почувствовала, как лицо залило краской.

– Да кому он сдался-то? Козлина! И ты тоже кстати!

– А я-то чего? – опешил Саня.

Уточнять почему мне не хотелось, и я ограничилась коротким:

– А потому что.

– А-а…

– Бээ. Что за мужик? – кивнула я на Абрамова, жаль не Абрамовича, который в этот момент меланхолично пил кофе.

– Старый знакомый. Мы по четвергам в баню вместе ходим. Бизнесмен, кстати, и не плохой. Средней руки так сказать.

– Классно. Очень рада за него. Правда я пока не вижу причинно-следственную связь. Может ты меня просветишь?

– Ну а чего нет-то? Вот смотри… присели мы как-то кваску выпить после парилки. Я, Женька Сомов, ты его не помнишь, наверное, уже… Он в параллели учился. Леха с моей работы. Мужик, конечно, неплохой, но вот беда – запойный. Так год может в рот не брать, а потом прям как бес вселяется.

– Короче!

– Ладно-ладно. Сидим значит как-то мы: я, Женька, Леха, ну и Виталик. Сидит он грустный такой, так я его возьми и спроси, чего мол голову повесил. Ну он и пожаловался, мол, никак не могу найти девушку хорошую. То злые как чертовки, то инфантильные, словно младенцы. А то и вовсе гулящие.

– Как кто?

– Как гулящие.

Я хмыкнула.

– Ну а я-то тут при чем?

– Как при чем, Маня? Я же сразу на тебя подумал. Ты же у меня красавица. Умница. Героиня.

– Мать.

– Ой не. Этого я не сказал, ну его на фиг, еще спугнем раньше времени. Давай потом как-нибудь скажем, а? Вот влюбится он в тебя, привыкнет к тебе, тогда и скажем.

– А Катюшку тогда зачем брали?

– Ну как зачем? Пусть видит, что баба ты здоровая, к деторождению пригодная. Один ребенок это же что?

– Что?.. – простонала я.

– Это счастье, экая ты дурында!

– Так что же ты себе такое счастье не заведешь? – лукаво покосилась я на Фёдорова и даже подмигнула слегка.

– Рано мне еще счастливым быть. Хочу немного несчастным побегать. – засмеялся Саня и подхватил меня под локоток.

– Ну а если я не хочу ни с какими Виталиками знакомиться?

– Ну что ты как маленькая, серьёзно… Пообщаешься, развеешься, что это изменит-то? А там глядишь и влюбишься.

– Ой нет, спасибо. Этого мне еще не хватало!

– Глупая ты, Маня, опять своё гнешь.

– Сам ты Сашка дурында… ладно уж. Пойдем к этому Ромео пообщаемся и развеемся, а то Булочка мне сейчас руку отгрызет от голода.