Текст книги "Не просыпайся"

Глава 3

В настоящее время случаи изнасилования в отделении неотложной помощи имеют свой особый уровень конфиденциальности. Согласно правилам, уважая человеческое достоинство, эту ситуацию окутывают молчанием. Дежурные медсестры, лечащий врач и полицейские занимаются своими делами так незаметно, что никто, кроме них, в отделении не осознает случившегося.

В случае Алекс Тейлор, однако, в ту ночь в отделении не было сотрудника, не знавшего о случившемся или не слышавшего о предполагаемом инциденте. Еще до окончания обследования возникли предположения о том, что могло случиться на самом деле. Преимущественная версия склонялась к тому, что она перенесла черепно-мозговую травму. Вероятно, имели место спутанность и помрачение сознания.

В смотровой палате судмедэксперт и сотрудница уголовного розыска не могли не верить этой расстроенной женщине и отрицать возможность изнасилования, но им с трудом верилось в остальную часть ее рассказа. Только Мэгги Филдинг оставалась на нейтральной и объективной позиции, проявляя, после завершения обследования, должную профессиональную заботу и внимательно слушая длинную историю Тейлор. Она без промедления отвечала на любые вопросы пациентки.

– Алекс, спираль на месте. Нет никаких признаков того, что ее извлекали. Я видела усики, и все остальное выглядит нормально.

Филдинг дожидалась очередного комментария пострадавшей. Она не сводила с нее взгляда и, казалось, никуда не спешила. Мэгги была эффектной женщиной спортивного сложения, высокой и стройной. Ее великолепные волосы цвета шоколада в распущенном состоянии доходили до талии.

На лице Тома Коллинза, судмедэксперта и уроженца Новой Зеландии, бывшего также терапевтом, неизменно отражалось сочувствие. На время обследования он покинул палату.

Приподняв задницу Алекс, под нее подложили бумажное полотенце и вычесали лобковые волосы для выявления улик. Потом полотенце, расческу и выпавшие волоски поместили в специальный пакет, запечатали, поставили подпись и дату и передали офицеру полиции. Затем ей подстригли ногти и собрали их кусочки в отдельный пакет. Состригли несколько волос с головы. Она также плюнула в какую-то специальную склянку, и у нее взяли кровь на анализ и мазки изо рта, ануса и влагалища. Доктор Тейлор видела, как Мэгги растирает мазок по предметному стеклу, понимая, что его будут исследовать на наличие спермы. В заключение ее с ног до головы тщательно осмотрели, выискивая любые повреждения. Синяки. Царапины. Следы укусов или зубов, которые могли бы помочь идентифицировать напавшего на нее человека.

Отойдя к двери, Мэгги Филдинг позвала обратно Тома Коллинза. Всего несколько недель назад Алекс сама стояла на месте Мэгги, рядом с тем же самым экспертом, когда тот брал кровь на анализ у женщины, изнасилованной ее приятелем. Тогда они были в равном положении – оба профессионалы, исполнявшие свои обязанности, официально описали и сфотографировали множество синяков и ушибов. На этот раз, если смотреть на ситуацию глазами Тома, Алекс стала жертвой, а он, оставшись профессионалом, выполнял свою работу, прилагая всяческие усилия для сокрытия факта их личного знакомства.

– Могли бы мы еще разок пройтись по вашим показаниям? – спросила констебль.

Изначально, придя в палату, эта женщина спокойно представилась как констебль Лора Бест. Она выразила Алекс глубокое сочувствие по поводу случившегося и добавила, что нет необходимости обращаться к ней официально – вполне достаточно просто имени. Однако к данному моменту сочувствия во взгляде Лоры заметно поубавилось. Ее веснушчатое лицо стало более отстраненным. И выглядела она немного раздраженной. Все четверо людей провели в этой закрытой смотровой палате уже больше часа, и на них начал сказываться разогретый и спертый воздух.

Перелистнув несколько страниц блокнота, Бест начала зачитывать показания:

– Вы помните, как, пересекая служебную парковку, почувствовали удар по затылку, позже у вас возникло ощущение кляпа во рту, и, возможно, вы уловили запах эфира. Затем вы очнулись в какой-то операционной, обнаружили себя с зафиксированными конечностями и увидели человека, изображавшего хирурга.

– Я не знаю, изображал ли он хирурга, – сердито возразила Алекс. – Я говорила, что он был одет как хирург.

Прежде чем продолжить, Лора на мгновение поджала губы.

– Далее он угрожал зашить вам рот, показал поднос с инструментами и сказал, что извлек вашу спираль, опустошил ваш мочевой пузырь с помощью катетера, а затем объяснил, что собирается сделать вам какую-то операцию… на вульве… – На этом слове констебль запнулась.

– Иссечение вульвы, – раздраженно уточнила Тейлор. – И я подтверждаю, что все перечисленное вами верно.

– Далее этот человек задал вам вопрос, в связи с которым вы подумали, что он намерен изнасиловать вас. После чего, по вашим словам, усыпил вас.

– Да.

– И далее вы помните только, как проснулись здесь, в вашем отделении.

– Да.

– Но вы не можете описать его внешность или узнать его голос.

– Нет. Я уже упоминала, что в той операционной меня ослепляли лампы. Я видела хирургическую маску, и мне удалось разглядеть, что он одет в униформу хирурга. Но его голос… Казалось, он говорил через какое-то акустическое устройство, и его голос звучал отдаленно, словно сам он не стоял рядом со мной. Он говорил по-английски, но, с другой стороны, в его произношении проскальзывал американский акцент.

– То есть этот англо-американский врач проделал с вами все вышеперечисленное? Гм-м… Простите меня, доктор Тейлор, если я покажусь вам слишком тупой или, возможно, невосприимчивой, но вы покинули это отделение в половине десятого вечера, а на парковке вас обнаружили в половине второго ночи.

– И что же тут непонятного?

– Вы упоминали большие иглы… оранжевые катетеры, вставленные в обе ваши руки. Разве там не должны были остаться следы уколов?

– Вы не слушали меня. Не восприняли сказанное мной. Да, катетеры там были. Я видела их. Очевидно, его план отчасти состоял в том, чтобы ввести меня в заблуждение, заставив поверить, что я получила серьезные травмы. Внушить мне, что я не в состоянии двигаться. Вся сцена предназначалась для того, чтобы я осознала себя беззащитной и согласилась… согласилась позволить ему сделать то, что ему хотелось.

Легкая улыбка скользнула по губам молодой сотрудницы полиции. Она взглянула на Тома Коллинза и Мэгги Филдинг. Алекс заметила, как все они обменялись быстрыми взглядами. Да, обменялись недоступными для нее говорящими взглядами. Словно эти профессионалы принадлежали к закрытому клубу, куда не допускались жертвы.

– Я испугалась бы, увидев такое в кино, – едва не усмехнувшись, заметила Лора.

Разозлившись, одетая в больничный халат пациентка вскочила с мягкой каталки и встала босиком в шаге от констебля Бест.

– Увы, черт возьми, это вовсе не выдуманное кино, поэтому вам лучше приберечь усмешку на другой случай. И я не придумала всю эту чертовщину! На меня напали. Насильно увезли куда-то, и если б я не согласилась на то, что он хотел, то могла бы сейчас покоиться в чертовом морге.

– Извините, если я огорчила вас. Мы не говорим, что этого не было, – ответила Лора, приобщая к своим оправданиям Тома и Мэгги. – Просто пытаемся во всем разобраться. Вас нашли полностью одетой. Ваше нижнее белье, ваши туфли – все было на месте. Даже платье застегнуто на все пуговицы.

И дальше она высказала то, что думала на самом деле, что вертелось у нее в голове, очевидно, на протяжении всего этого опроса.

– Ваши коллеги сообщили мне, что на работе у вас выдался трудный день…

Ее заботливый тон опять разозлил Алекс.

– Не более чем обычно. В отделении неотложной помощи трудности возникают постоянно, разве вы не замечали?

– Насколько я поняла, день был труднее обычного. Если, конечно, вы не ежедневно теряете детей.

– Я… я… «Скорая» привезла малышку уже мертвой. Мы ничего не могли сделать для того ребенка!

– Я полагаю, Алекс и так уже вынесла достаточно, – вмешалась Мэгги Филдинг. – Ей необходим отдых. И в следующий раз, детектив Бест, когда полиция столкнется с таким случаем, по-моему, будет уместнее прислать к нам более опытного офицера или, по крайней мере, более опытного в делах об изнасиловании, как вам, несомненно, и будет сказано, когда вы представите отчет о показаниях.

В лучшие времена Алекс не особо симпатизировала Филдинг. Эта женщина считалась блестящим гинекологом, но ее манеры обычно отличались грубоватой бестактностью. Однако сейчас доктора Тейлор порадовало ее присутствие.

– Я хочу видеть Патрика, – попросила она. – Где Патрик? Мне необходимо увидеться с ним!

– Он здесь, – кивнув, ответила Мэгги, – ждет в коридоре.

– Вам понятно, он нужен мне! Патрик, – вскрикнула Алекс, – Патрик!

В объятиях любимого она наконец дала волю слезам – и в промежутках между бессвязными всхлипами, призывами и проклятиями поведала ему о своем ночном кошмаре. Потрясенный и разгневанный Патрик потребовал, чтобы Лора Бест нашла этого мерзавца. Потребовал, чтобы она задействовала больше полицейских, и спросил, почему их поисковая группа еще не обыскивает больницу. Именно Алекс удалось удержать его от начала немедленных самостоятельных поисков: она вцепилась в его руки, не отпуская от себя, и необходимость в его присутствии победила. В его объятиях Алекс почувствовала себя в полной безопасности – и в итоге смогла успокоиться и уснуть.

Глава 4

Лора Бест стояла рядом с Патриком Фордом. Несмотря на бессонную ночь, проведенную у постели подруги, он выглядел элегантным и свежим. И, судя по напряженности его взгляда, опять готовился к горячей дискуссии с констеблем. Впрочем, его вопросы могли и подождать – теперь настал ее черед. Ей пока не представился случай снять с него показания по поводу вчерашнего вечера, поскольку, высказав ей свои требования поиска человека в хирургической униформе, Форд счел необходимым посвятить все свое внимание утешению подруги.

Они как раз проходили по служебной парковке, и Патрик показывал, где они с охранником обнаружили травмированную Алекс Тейлор и где была припаркована его машина. Всего через несколько машин от места, где ее нашли, однако поначалу он ничего не заметил. Его объяснение такого факта звучало правдоподобно. Приехав на стоянку, Форд немного подождал, а потом направился в больницу искать Алекс, и там ему сообщили, что она ушла минут пятнадцать назад. Тогда Патрик подумал, что она, должно быть, поехала на такси к нему домой, поскольку он слегка опоздал, и поэтому сначала съездил домой, а потом вернулся к больнице и начал поиски.

– И почему же вы опоздали? – спросила его Лора.

– Да, в сущности, это и опозданием-то не назовешь, – пожав плечами, ответил Патрик, – учитывая, как долго я обычно дожидался ее выхода. Ей никогда не удавалось вовремя уйти с работы. Сам я работаю ветеринаром и закончил прием немного позже, минут на пять или десять, но беспокоиться особо не стал, поскольку, как я сказал, Алекс обычно сама опаздывала. Я приехал сюда примерно без двадцати десять, максимум без пятнадцати.

– А когда вы вернулись опять и начали поиски?

– Вероятно, около одиннадцати. До моего дома минут двадцать езды, а мне пришлось скататься туда и обратно. И я подождал там минут пятнадцать, надеясь, что она вот-вот появится.

– Так как же получилось, что вы так долго не могли найти ее? – удивилась Лора.

– В данном случае вполне уместно будет признаться в глупости или в некомпетентности, – раздраженно заявил Форд. – Мы лишь в самом начале поискали на парковке между машинами. А потом напрасно тратили время, рыская по больнице, заглядывали в каждую палату, полагая, что какому-то пациенту могла понадобиться ее помощь… Да и позже-то нашли ее с трудом – она лежала под деревьями в кромешной темноте, ее сложно было заметить.

– И как она чувствовала себя? Рассказала что-то существенное?

– Она спала беспробудно, – покачав головой, ответил Патрик.

– У вас есть какие-то идеи по поводу того, что могло случиться?

– Что вы имеете в виду? – Он удивленно вскинул голову.

– Просто любые мысли, которые пришли вам в голову прошлой ночью, – слегка пожав плечами, пояснила Бест.

– Вы подразумеваете, что не верите ей? – вызывающе произнес Патрик. – Я лично не знаю, что и думать. Услышанное потрясло меня. Однако я ни на секунду не усомнился в том, что говорила мне Алекс. – Он пристально взглянул на констебля. – Насколько я понимаю, вы уже занимались поисками этого человека? По крайней мере, пытались найти подтверждения ее истории?

– Да, безусловно. – Лора с важным видом кивнула. – Мы проверили все операционные, прилегающую к больнице территорию, поговорили с персоналом хирургического отделения. А теперь, разумеется, исследовали с вами то место, где вы обнаружили ее. Ветви над ее головой сильно раскачивались на ветру. Вокруг того места, где она лежала, валяется мусор, обломки веток, некоторые довольно тяжелые. Она получила удар по голове и лишилась сознания.

– То есть, по вашему мнению, ее вырубило падение одной из тех веток? – выразительно уточнил Форд. – Но разве такой вариант согласуется с ее рассказом?

Бест немного помедлила, задумчиво поджав губы.

– А что, если у нее выдался травмирующий день? – в итоге предположила она. – Мне говорили, что вчера она потеряла ребенка. Возможно, это как-то сказалось на ее психическом состоянии…

– Психическом состоянии! – прищурившись, воскликнул Патрик. – Надеюсь, вы не думаете, что психика доктора Тейлор неустойчива, поскольку, уверяю вас, нервы у нее в полном порядке. Уж я-то знаю. Мы провели с ней достаточно много времени. Не стоит увлекаться ошибочной версией. Хотя есть и другое возможное объяснение, и кроется оно в физических причинах. Наиболее вероятно сотрясение мозга. И – да, возможно, именно тяжелая ветка ударила ее по голове. – Его взгляд спокойно оценивал констебля. – Но, надеюсь, вы будете серьезно относиться к ее словам, пока не использовали все возможности для поиска похитителя. И если это все, что мы могли обсудить, то я лучше поспешу проверить, как она себя чувствует.

Лора ухмыльнулась, глядя на его удаляющуюся спину. Излишне самоуверен, на ее вкус. Красив, конечно, и стильно одет, хотя скорее похож на городского щеголя, чем на ветеринара. Прямо-таки излучает самодовольство. И все же не годится в герои ее романа. Тем не менее разговор с ним прошел продуктивно: ей удалось установить временны́е рамки того, кто где был во время этого так называемого похищения. Доктор Тейлор определенно достаточно долго находилась на парковке. Если б ее кавалер прибыл вовремя, то ничего не случилось бы. И констеблю Бест не пришлось бы зря тратить ночь, обыскивая больницу. Зато никто не скажет, что она отнеслась к делу небрежно. Как-никак Лора была настоящим профессионалом.

* * *

На следующее утро, заглянув в глаза Патрика, Алекс обеспокоилась тем, о чем он мог подумать. Когда она проснулась, он сидел рядом с ее кроватью и сразу завладел ее рукой. В его темно-синих глазах она увидела любовь, понимание, озабоченность знанием того, через что ей пришлось пройти, и еще нечто особенное. Не имевшее отношения к чувствам – она увидела несвойственное ему сомнение или опасение.

Когда Алекс взглянула на Патрика, тот не произнес ни слова. Просто пристально посмотрел ей в глаза, наклонился и припал поцелуем к ее губам. Легкое давление, мгновение утешительной сердечности, а потом он выпрямился в своем кресле, ожидая, что скажет она сама.

– Нам не удалось выпить шампанского, – вяло произнесла Алекс.

– Оно охлаждается во льду, – улыбнувшись, ответил Патрик.

– Лед, должно быть, давно растаял. И этикетка отмокла.

– Его вкус все так же хорош. Или я могу купить другую бутылку.

Их пальцы переплелись, и пациентка мягко сжала руку Патрика.

– Как там моя мать?

– Вероятно, размышляет, придем ли мы с тобой к ланчу. Отчаянно хочет обсудить заключительные приготовления к вашей исторической семейной свадьбе.

Алекс насмешливо скривилась. В истории еще не бывало так долго планируемой свадьбы. Ее сестра Памела наконец-то определилась с выбором места проведения, нарядов, фотографа, цветов – и единственной подружки невесты. Алекс предоставила выбор платья последней на усмотрение своей сестры. После множества примерок самых разных очаровательных платьев и выслушивания от Памелы неизменно сомнительных охов и ахов, она отказалась от участия в выборе. Ведь ей приходилось тратить на походы по магазинам основную часть своих выходных.

– Я имела в виду, как она восприняла эту историю?

Патрик высвободился из ее рук и сложил пальцы домиком.

– Она пока не знает. Мне подумалось, что лучше тебе самой рассказать ей обо всем. Спокойно, при свете нового дня. В общем…

Алекс выпрямилась. Ее пристальный взгляд замечал малейшие изменения в выражении лица Форда.

– Что «в общем», Патрик?

– Просто сегодня твои мысли могут измениться. Может появиться иной взгляд на вчерашнее. Знаешь, дорогая, вчера ночью тебе удалось по-настоящему напугать меня. И я не испытывал большего облегчения в жизни, когда мы все-таки нашли тебя. Погода стояла ужасная. Тебя могла сбить какая-то машина. Ты могла умереть там без помощи.

Вновь началась знакомая уже дрожь. Теперь Алекс знала, чем она вызвана. Паникой. Не из-за того, что с ней случилось, а из-за того, что ей не верят. Она сжала кулаки, вдавив в ладони пальцы с недавно обстриженными ногтями, и приказала себе успокоиться.

– Где меня нашли?

– На парковке.

– Я имею в виду, где именно на парковке?

– Наверное, сразу за ней. Мы с охранником нашли тебя лежащей на траве под деревьями. Рядом валялась пара больших веток, и мы подумали, что одна из них треснула тебя по голове.

– Вот как… Значит, именно так ты и думаешь?

– Нет, – немного помедлив, произнес Патрик. – Вернее, да, возможно, ветка и ударила тебя по голове, но это вовсе не значит, что я не верю в остальные несчастья, случившиеся с тобой. Послушай, Кэролайн Коуэн записала тебя на компьютерную томографию. И, по-моему, это отличная идея. Мы же не знаем, в сущности, насколько сильный удар ты получила. По нашим подсчетам, ты провалялась без сознания больше трех часов. Это на редкость долгий обморок.

– Патрик, а что там говорят остальные? Чем занимаются полицейские?

– Ищут его, но пока безуспешно, никаких следов. Честно говоря, милая, по-моему, они больше разговаривали с твоими коллегами, чем суетились с поисками этого типа. Не думаю, что они поверили в достоверность твоего рассказа. Все беспокоятся, разумеется. Но, по-моему, полицейские не верят тебе.

Он умолк, не оставив Алекс и тени сомнения в том, что подразумевали его слова. Либо она получила мозговую травму, либо помешалась.

– А ты? Ты веришь мне?

Патрик встал с кресла и присел на край матраса, чтобы иметь возможность обнять свою подругу.

– Разумеется, верю, – прошептал он ей на ухо.

Потом немного отстранился, чтобы видеть ее лицо, и она заметила, что сомнение, таившееся раньше в его глазах, исчезло.

– У меня нет причин не верить тебе, – добавил Патрик. – Разве ты когда-нибудь обманывала меня?

Алекс вновь успокоенно прижалась к его груди. Она привыкла чувствовать себя в безопасности с этим мужчиной. Он интересовал и озадачивал ее в равной мере. Его увлеченная преданность ветеринарии вполне согласовалась с ее собственной приверженностью человеческой медицине. Патрик выделялся честолюбием и целеустремленностью – эффективное сочетание для мужчины, который к тому же выглядит как манекенщик. Они познакомились благодаря его увлеченности регби. В разгар какой-то игры его доставили к ним в больницу с подозрением на перелом лодыжки. Алекс не воспылала к нему любовью с первого взгляда. На самом деле поначалу она сочла его занудой. Патрик знал медицину не хуже ее и начал подробно диктовать ей, как надо его лечить, пока Алекс не поставила его место, заявив, что здесь она – врач и сама будет решать, нужны ему костыли или нет. На следующий день в ее кабинет доставили не слишком оригинальный букет цветов, а следом появился и сам Патрик, пригласив ее куда-нибудь выпить…

Обнимая его, Алекс опять исполнилась тревоги. Она перенесла кошмарную травму и никогда в жизни еще не чувствовала себя такой одинокой и беспомощной. Мысль о том, что ей не поверили, казалась почти невыносимой. Особенно недоверие полицейских. Рядом с ней покачивался воздушный шарик, надутый гелием, а приклеенный к его веревочке стикер гласил: «Скорее поправляйся!» – и она с нежностью подумала, что Фиона, наверное, стащила его у какого-то уснувшего пациента. Хотя от чего ей надо поправляться? От ошеломившего ее удара? От последствий трудного рабочего дня? Неужели все действительно думают, что у нее разыгралось воображение?

Отстранившись от Патрика, она взглянула ему в глаза и прямо заявила:

– На свободе гуляет убийца. Не просто насильник. Тот тип – чокнутый садист. Ты должен поверить, что все случившееся прошлой ночью не является плодом моего больного воображения или результатом мозговой травмы. Я лежала связанная по рукам и ногам, Патрик, и только мысли о тебе удерживали меня от безумия. Несомненно, что я не пролежала на парковке несколько часов. Я находилась во власти такого жуткого выродка, какого ты и представить не можешь. И знаешь, что больше всего меня расстраивает? То, что полицейские не собираются нормально расследовать это преступление. Они не способны поверить, что такое могло случиться. Но я сделаю томографию, и тогда мы сможем опровергнуть самое примитивное заключение – о том, что я потеряла треклятый разум.

* * *

Патрик настоял на своем присутствии в кабинете компьютерной томографии. Защищенный освинцованным фартуком, он улыбнулся, когда Алекс исчезла в камере установки.

Форд донимал рентгенолога бесконечными вопросами, заявляя, что недавняя травма мозга могла не проявиться так быстро после несчастного случая. Он утверждал, что повреждения сосудов мозга можно не заметить, если не случилось явного кровоизлияния. Предположил, что через несколько дней, наверное, обязательно нужно будет провести повторное сканирование. Рентгенолог терпеливо слушал и отвечал на все его вопросы, а в заключение сказал, что ее мозг не только совершенно нормален, но и что томограмма не выявила даже легкий ушиб. Алекс хотелось рассмеяться, увидев, какое разочарование отразилось на лице Патрика. Ему явно хотелось обнаружить иное объяснение реально случившегося похищения. И кто мог бы обвинить его? Гораздо легче было бы смириться с больным воображением.

Форд стоял в такой напряженной позе, что рентгенолог быстро сообразил, что именно его беспокоит. Алекс обожала Эдварда Даунинга и очень жалела, что в конце этого года он уйдет на пенсию. Даунинг был профессионалом старой школы и обаятельным мужчиной, неизменно вежливым и приветливым, и, вероятно, одним из лучших рентгенологов страны. Добродушно рассмеявшись, он подмигнул Алекс.

– Разумеется, это не исключает некоторых странностей.

– Верно, не исключает, – с готовностью согласился Патрик, пока не заметил смятения своей подруги. – Ну, я же всего лишь пошутил.

Алекс с благодарностью сжала его руку, боясь, что голос подведет ее. Она преодолеет это злоключение. У нее есть Патрик и Фиона, а еще Кэролайн, конечно. Она не осталась наедине с тем ночным кошмаром.

Вскоре после полудня они с Патриком покинули больницу, и тогда тот поведал ей свой план. Он уже договорился с Кэролайн Коуэн и освободился от собственной работы, пригласив временного заместителя. Так что они поедут отдыхать. На недельку. В жаркие края, где можно валяться на пляже, потягивать восхитительные коктейли и поглощать морские деликатесы. Там Тейлор отлично перезарядит свои батарейки. В нынешнем ослабленном состоянии она могла лишь вяло размышлять о том, почему все пытаются так спешно сбагрить ее куда подальше. Разве она не должна быть доступна для полиции, если у них возникнут дополнительные вопросы или они произведут арест, поймав этого преступника? В нормальных обстоятельствах, когда совершено преступление, жертву, конечно, не отпустили бы с такой легкостью в отпуск. И Алекс подозревала, почему именно все так любезно способствовали ее отъезду. Никто не верил, что имело место преступление. Никто не верил, что она стала его жертвой.