Текст книги "Библиотекарша"

Глава 14

Как ни сопротивлялась Реджина искушению почитать на рабочем месте – посетители все же нуждаются в ее помощи, – уважительная причина поддаться соблазну нашлась быстро. Читать предстояло не ради удовольствия, а ради важного дела: на носу вручение премии «Молодых львов». Не успели еще появиться первые квитки с заказами, как Реджина принялась за дебютный роман молодой британской писательницы, дочери одного титулованного автора. Реджина с головой окунулась в работу, пытаясь выявить влияние стилистики отца авторши, как вдруг услышала неподобающе громкий возглас Алекса:

– Привет, привет!

Пораженная Реджина, впрочем, сразу поняла, что кричит он не ей, а татуированной курьерше – та вернулась, на сей раз с черно-розовым пакетом.

– Здрасте, – сказала она, глядя на Реджину и игнорируя Алекса. – Распишитесь вот здесь.

Затем она вручила посылку Реджине, и та поспешила укрыть ее под столом. Расписавшись, Реджина буквально затаила дыхание и только потом, когда курьерша ушла, взглянула на пакет. К ручкам его был прикреплен конверт. Реджина вскрыла его и прочитала послание:

Доброе утро, Реджина.

Твой визит вчера меня порадовал. Надеюсь, выставка тебе понравилась, как и наша беседа.

Теперь к тому, что в пакете: это пара туфель «Louboutin» и кое-что из нижнего белья. Прошу, надень все это незамедлительно.

С.

Дрожащими руками Реджина спрятала записку в рюкзачок.

– Эй, Финч, что происходит? – спросил из-за спины Алекс.

– Ничего.

Тут зазвонил служебный телефон, и Алекс – слава богу! – пошел отвечать. Реджина заглянула одним глазком в пакет: внутри лежала черная коробка, перевязанная золотистым бантом. На ней тиснеными золотыми буквами было написано: «Agent Provocateur. Soiree».

Прямо на рабочем месте такое незаметно не наденешь.

– Тебя, – сказал Алекс, протягивая Реджине трубку. В ответ на вопросительный взгляд он лишь пожал плечами.

– Алло? – произнесла в трубку Реджина.

– Реджина, это мама.

Желудок затянулся узлом.

– Мам, я на работе. Не надо мне сюда звонить.

– Я бы не стала звонить тебе на работу, если бы ты хоть изредка интересовалась, как у меня дела. Думаешь, мне легко?

– Ладно, прости. Как поживаешь?

– Хорошо. Привыкаю потихоньку к одиночеству. Люди вообще ко всему привыкают.

Реджина надеялась, что мать, оставшись одна, займется наконец личной жизнью. Перестанет оправдываться, дескать, она вдова и мать-одиночка… Не тут-то было.

– Ма, мне и правда некогда разговаривать.

– Что планируешь на день рождения?

– Что? – День рождения через две недели. Еще столько времени, Реджина и не задумывалась о том, как проведет этот праздник. Да и мать в расчет не брала.

– Ну хорошо, если настаиваешь, я приеду. Поужинаем, закажем столик где-нибудь недалеко от библиотеки. Хочу взглянуть на твое рабочее место.

– Реджина? – Над стойкой возникла Слоан. – Что, стесняюсь я спросить, ты делаешь?

– Э-э… ничего, – промямлила Реджина и очень тихо произнесла в трубку: – Мне пора.

– Пользуешься служебным телефоном в личных целях?

– Нет, – соврала Реджина. Взгляд Слоан упал на черно-розовый пакет, и Реджина еще глубже затолкала его под стол.

– Скажи Алексу, пусть подменит тебя. Через десять минут заседание по поводу премии.

* * *

Сегодня народу явилось меньше, одни только члены жюри. Реджина утратила всякую возможность затеряться в толпе.

– Ты сядь здесь, – сказала ей Слоан, подвигая стул рядом с собой. Сама она присела рядом с Себастьяном.

Реджина кожей чувствовала на себе горячий взгляд Себастьяна, однако смотреть могла только в блокнот перед собой. Она не исполнила его указаний и на секунду ни с того ни с сего ощутила приступ паники. Фу, глупость какая!

Что ей за дело, нравятся ему ее туфли или нет? За кого он ее принимает? Раскомандовался, понимаешь: надень то, надень это… Может, ей нравится удобная обувь и практичное белье? Она простой человек, не фотомодель типа Астрид Линдалл или Бетти Пейдж.

Себастьян начал совещание со списка кандидатов на премию, распределил между участниками встречи работы номинантов и огласил график. Тут же разгорелась дискуссия: вниманием обделили один сборник рассказов. Однако Реджина едва ли следила за ходом совещания. Один раз она осмелилась поднять взгляд и увидела, как жестикулирует своими сильными руками Себастьян. Она тут же представила, как эти руки помогают ей одеться… Хотя нет, Себастьян – не Джесс, он скорее примется мять обнаженные груди…

– Реджина? – произнес вдруг Себастьян.

Она взглянула на него и тут же ощутила жар, на лбу выступила испарина. Что это с ней? Инфаркт?

– Да?

Как прекрасен Себастьян и почему никто в комнате этого больше не замечает? Никто, кроме Слоан. Начальница млеет перед ним, улыбается, тянется к Себастьяну. Ее просто не узнать, эту вечно раздраженную, недовольную женщину.

– Тебе есть что добавить по книгам, с которыми ты уже ознакомилась? – Себастьян терпеливо улыбнулся. Все остальные за столом уставились на нее в ожидании.

– Э-э… да. Я только что прочла криминальный роман. Напоминает работы Таны Френч, только действие разворачивается на юге страны в 1970-е. Книга определенно заслуживает внимания.

– Отрадно, что хоть кто-то нашел время на чтение, – заметила Слоан таким тоном, будто Реджина – гадина, выползшая из грязи под камнем.

– Жаль, в этом году Маргарет нам не помогает, – пожаловался один из членов жюри. – У нее такой тонкий вкус.

– А что с ней? – поинтересовалась Реджина. Ну вот, приходится отдуваться за другого человека.

Если бы Маргарет взяла на себя привычную роль члена жюри, Реджина ходила бы на работу без страха, что ее вызовут на собрание. Внезапные встречи с Себастьяном мешают нормально трудиться. Дьявол, они мешают ей нормально дышать!

– Бедняжка уже почти не видит, – сказала Слоан. – Куда ей браться за кипу книг, на которые дан всего месяц!

– Членов жюри нам хватает, – заметил Себастьян. – Иной вопрос – авторы. Замену Джонатану Сафрану Фоеру нашли? Никому вчера не звонили?

Кто-то робко предложил кандидатуру Джея Макинери, и все дружно застонали.

– Опять?

Сама Реджина прекрасно знала, кого хочет видеть на полках библиотеки. Она недавно второй раз перечитала «Состояние удивления» Энн Пэтчетт; кругом книжные магазины закрываются, а Пэтчетт умудрилась открыть в Нэшвилле собственную лавку.

– Как насчет Энн Пэтчетт? – предложила Реджина.

Все зашептались.

– Мы предпочитаем ньюйоркцев, – напомнила Слоан. – Обладателям премий приходится много бывать на публике, а провинциалы вечно просят компенсировать им расходы на дорогу.

– Мне мысль нравится, – возразил Себастьян. – Я недавно видел Пэтчетт в повторе шоу Колберта. Она просто очаровательна.

– И еще она ярый поборник интересов читательского сообщества, – добавил кто-то из членов жюри.

– Давайте проработаем этот вариант, – сказал Себастьян. – Внесите Пэтчетт в список номинантов. Дорис, позвоните в «Харпер-Коллинз» и справьтесь относительно ее графика.

Все как-то резко засобирались. Заседание подошло к концу.

Реджина с трудом поднялась со стула и забросила лямку рюкзака на плечо.

– Реджина, вы останьтесь. Обсудим еще кое-какие дела. Слоан, вы ведь сумеете спуститься по лестнице без помощи Реджины?

– Лишь бы в привычку не вошло, – не скрывая раздражения, ответила Слоан и вышла.

Когда комнату покинул последний участник встречи, Себастьян закрыл и запер дверь.

– Плакала моя теория о твоей маскулинно-литературной ориентации, – признался он. – Вариант с Пэтчетт хорош. Молодец, что высказалась.

Как снисходительно.

– Не считаю это геройством.

– Зато, наверное, считаешь геройством уклонение от инструкций? Ты не надела туфли, что я тебе прислал.

– Не хочу носить их на работе, – нервно ответила Реджина. Да что это она? Объясняется, словно нашкодившая девчонка.

– Так где пакет с обувью и бельем?

– Э-э… под столом остался.

– Сбегай за ним, – велел Себастьян, словно не сомневался в готовности Реджины подчиниться.

Девушка едва не выпалила: «Не дождешься!» В подобные игры можно сколько угодно играть в отелях и ресторанах, но не на работе. Впрочем, Реджина сдержалась. Может, отказ сейчас и уместен, да ей самой противиться неохота. Любопытно проверить, что Себастьян задумал. Если сейчас трусливо сбежать, то чем она лучше своей матери?

Не глядя на Себастьяна, Реджина быстрым шагом покинула комнату для собраний и отправилась по лестнице на третий этаж. Только бы не встретить по дороге Слоан – не больно-то охота объяснять начальнице свою беготню туда-сюда.

Алекс, подменявший Реджину, увидел ее и спросил:

– Готова принять пост?

– Нет, – пробормотала Реджина. – Мне нужно еще немного времени.

Она с трудом выдавила из себя отмазку, мысли в голове скакали. Должно быть, так себя чувствует человек на наркотиках.

Обойдя Алекса, Реджина забрала из-под стола пакет.

Глава 15

Реджина прикрыла за собой дверь в зал совета. Себастьян подошел, чтобы запереть ее на замок, и походя задел Реджину плечом.

Она вручила ему пакет.

– Мне-то он зачем? – спросил Себастьян. – Переодевайся.

Поставив пакет на стол, Реджина достала из него коробку «Prada». Разулась и быстренько влезла в новые туфли на шпильках.

– Ну вот, – сказала она, оборачиваясь к Себастьяну.

– Так-то лучше, – заметил он. – Теперь белье.

Что, прямо здесь и сейчас?!

– Я не… не могу я так.

Подойдя к Реджине, Себастьян указательным и средним пальцами приподнял ее подбородок, посмотрел в глаза. Сейчас поцелует… Еще ничего в жизни Реджина не желала так страстно.

– По-моему, ты невероятно красива. И хорошо, что сама ты этого не сознаешь, потому мне не терпится показать тебе твою же красоту, насладиться ею. Я пытался быть с тобой как можно откровеннее, хотел – в меру способностей – дать понять, чего добиваюсь, к чему неравнодушен. Теперь вижу: я слишком тороплю события, вот ты и сопротивляешься.

Он улыбнулся, да так очаровательно, что Реджина испугалась, как бы сердце не лопнуло.

– Я не то чтобы сопротивляюсь, – медленно проговорила она, не уверенная даже, что правильно понимает Себастьяна. – Просто я сейчас на работе.

– И только-то? – подумав, выдал Себастьян.

Реджина кивнула. На самом деле сдерживало ее много вещей, обдумать – здесь и сейчас – хотелось бы другое. Впрочем, если работа как предлог спасет ее от игр Себастьяна, тогда ладно.

Себастьян нежно притянул Реджину к себе за руку и взглянул ей в глаза так пристально, что девушка, не выдержав, отвернулась. Сердце в груди грохотало. И вдруг Себастьян поцеловал ей руку. Реджина в недоумении уставилась на него, а он развернулся и вышел из комнаты.

* * *

Вот уже пять минут Реджина невидящим взором смотрела на одно и то же предложение. Сложив наконец книгу домиком у себя на груди, она растянулась на кровати.

В окно барабанил дождь, летний ливень, после которого воздух наполняется запахом мокрого асфальта. Реджина отдернула шторку и взглянула, как падающая с неба вода выводит на стекле причудливые узоры.

Похоже, сегодня Реджина совершила большую ошибку, перетрусила. Свое жалкое, унылое существование она заслужила. А ведь всего несколько месяцев назад она так гордилась замкнутой жизнью, не допуская и мысли о том, чтобы добавить в нее хотя бы щепотку легкомыслия.

В Филадельфии такой путь не казался ей страшным: Реджина прилежно училась, подрабатывала где придется, копила деньги. Встречалась с парнями, но при этом не позволяла себе увлекаться. У нее все было под контролем. С переездом в Нью-Йорк стало ясно: пытаясь управлять собственной жизнью, она этой жизнью и не жила. Сегодня, например, упустила шанс быть с самым невероятным мужчиной, которого когда-либо встречала… и, похоже, никогда уже не встретит.

Даже мать не обвинишь – ее рядом нет. Виновата во всем сама Реджина.

– Хочешь, посмотрим фильм по требованию? – крикнула из гостиной Карли. Все еще не оправившись от разрыва с Робом, она неожиданно сделалась домоседкой.

– Конечно, – ответила Реджина. Все равно чтение не идет.

Выскочив из кровати, она отложила книжку на ночной столик и направилась в гостиную. Карли – в «униформе» из черных гамаш и майки на лямках – сидела, поджав ноги, на диване и сосредоточенно, при помощи пульта, перебирала список доступных на сервере фильмов.

– Можно вопрос? – спросила Реджина.

– Валяй, – равнодушно ответила Карли.

– Помнишь, ты намекала, типа с Робом так вышло из-за одного твоего решения… или поступка?

Карли пожала плечами.

– Я тогда в невминозе была. Роб не хочет серьезных отношений – его проблема. Это ж мы, бабы, всегда себя виним, а на самом деле виноваты мужики.

– Ладно, проехали. – Скорее всего это Роб счел, что Карли не желает серьезных отношений. Подумав так, Реджина, однако, сказала иначе: – Может, в чем-то и ты виновата? Попробуешь исправить положение или махнешь рукой, типа не больно-то и хотелось?

– Что значит – не больно-то и хотелось? Если хочется – я просто беру. Ясно?

Реджина кивнула. Карли, может, и проиграла сражение на поле жизни, однако рассуждает сейчас вполне здраво. Она будто набралась мудрости. Подумать только, Йода-блондинка!

В дверь позвонили.

– Ждешь Дерека? – поинтересовалась Реджина.

Карли взглянула на нее так, будто Реджина спрашивает: не Санта-Клаус ли у порога?

– Я же говорю, Дерек – просто запасной аэродром. Нет Роба – на фиг мне тогда Дерек?

Вот это уже не логично. Все же Карли – не Йода.

Карли заставила себя подняться с дивана и нажала кнопку на панели домофона.

– Кто там?

– Себастьян Барнс, – раздался из динамика искаженный статикой голос. – Мне бы Реджину.

Карли – выпучив глаза и с трудом сдерживая смех – обернулась к соседке. Одними губами она прошептала: «Фигассе!»

– Скажи, что я сейчас, – попросила Реджина. Сердце застучало с бешеной скоростью.

Не успела Карли передать ее ответ Себастьяну, как Реджина опрометью кинулась в спальню и закрыла за собой дверь.

Если Карли права, и то, чего хочется, надо просто брать, то вот он – шанс. Вторая – и, может быть, последняя – возможность.

Так, и куда же это белье запропастилось?

Глава 16

Бросив ключи на стеклянный столик, Себастьян принял у Реджины зонт. На улице хоть и льет как из ведра, Реджина нисколечко не промокла. Себастьян завел машину в гараж и прямо оттуда, на лифте, они поднялись к нему на верхний, чердачный, этаж, где размещалась огромная квартира-студия.

Окна во всю стену, вид на реку Гудзон, простор и размеры – поражало уже только это, но был еще интерьер: роскошное сочетание темного дерева и мрамора. Редкие предметы мебели изящными штрихами кисти мастера вписывались в обстановку. На белых стенах висели фотографии в черных рамках.

– У вас срочное дело, раз вы привезли меня сюда в самый разгар ливня? – спросила Реджина.

– Ты жаловалась, что работа тебе мешает. Все, теперь мы здесь, больше никаких оправданий. Я выпью бокал вина. Тебе налить?

Себастьян отошел к отделанной мрамором кухне.

– Да, – нервно ответила Реджина и приблизилась к одной из увешанных снимками стен. Даже не приглядываясь, Реджина поняла, что это – работы из мира моды, для журналов вроде тех, которые покупает Карли. Вылизанные, они сильно отличались от фотографий Астрид Линдалл. Впрочем, и здесь Реджина узнала многих моделей: с обложек, с глянцевых постеров в витринах магазинов на Пятой авеню, из реклам на бортах автобусов.

Реджина медленно прошла стену из конца в конец, останавливаясь на каждом шагу, чтобы вглядеться в образы на снимках. Ничего не понимая в фотографии, она тем не менее чувствовала, как душа ее отзывается – точно на мелодию по радио или на великолепно оформленную обложку книги, – всеми фибрами улавливая заложенный в работах смысл.

– Я вовсе не снимки хотел тебе показать, – неожиданно произнес Себастьян у нее за спиной.

Реджина дернулась. Рука Себастьяна тем временем скользнула вокруг нее, предлагая наполненный бокал.

– И что же вы хотели мне показать? – спросила Реджина, отпив вина.

– Помнишь, за ужином я говорил, что фотография для мира моды – не самое любимое мое занятие?

– Помню, – ответила Реджина.

Себастьян прижался грудью к ее спине, и сердце Реджины затрепетало. Она отпила еще вина – легкого и очень холодного. Такое сразу глотать нельзя, надо его подержать во рту.

– Следуй за мной, – тихо произнес Себастьян.

Он взял ее за свободную руку – даже в этом простом жесте чувствовалась огромная воля – и повел в дальний конец квартиры. Реджина хотела было воспротивиться, дескать, она еще не закончила разглядывать фотографии в зоне гостиной, но любой протест оказался бы тщетным. Реджина – как и Себастьян – знала, что, покинув свою квартирку, она уже согласилась с правилами игры.

За углом обнаружился узкий темный коридор. Когда же Себастьян включил свет, Реджина увидела фотографии: от пола до потолка, черно-белые, изображающие невероятно красивых женщин – топлес или полностью нагих, в чулках на подвязках и на шпильках, в полупрозрачных и открытых на груди черных платьях; у одних кожа была девственно чистой, у других – покрыта татуировками, у иных – как свежие сливки. Глаза под толстым слоем макияжа – соблазнительные, сонные, злые, распутные – казалось, были готовы поведать тысячу историй.

Очарованная Реджина следовала за Себастьяном. Чем дальше уводил он ее по коридору, тем напряженнее становились образы. Реджина увидела зернистое фото женщины, привязанной к стулу: кляп во рту, чулки-сетки на подвязках; на заднем фоне другая женщина, в смокинге и с плетью у бедра. Следующий снимок: две брюнетки в кружевном белье (вроде того, что прислал Реджине Себастьян) целуются, а на переднем плане – размытое изображение третьей женщины со стеком в руке. Еще фото: женщина на коленях, спина выгнута, волосы черной вуалью свисают до пояса; голый зад прикрывают только колготки-сетка, на ногах – открытые туфли на платформе; на бледной ягодице – красный след от шлепка ладонью.

– Все это сняли вы? – спросила Реджина, заранее зная ответ.

– Да, – ответил Себастьян. Встав позади нее, он опустил ей руки на плечи.

– И вы… встречались с этими моделями? – спросила Реджина.

– Нет, – рассмеялся Себастьян. – Я их только фотографировал. Впрочем, иногда модели становились моими любовницами. Подружками. На одной я даже женился. Женщина перед объективом для меня – единственная во всем мире.

Судорожно сглотнув, Реджина ощутила неуместный укол ревности.

– Как вы увлеклись фотографией? – спросила она.

– Мачеха пристрастила.

– Она была фотографом?

– Нет, – мрачно ответил Себастьян. – Моделью.

Стиснув ее плечи, он добавил:

– Я бы хотел поснимать и тебя.

Развернувшись на месте, Реджина взглянула на Себастьяна как на сумасшедшего.

– Еще чего!

Себастьян захохотал.

– Только это от тебя и слышу. Ты бы хоть ненадолго задумывалась о сделанных тебе предложениях.

– Мне не нравится позировать перед камерой.

– Все потому, что ты считаешь себя недостойной внимания. Я это сразу заметил, еще когда ты шла через вестибюль отеля. Могу помочь преодолеть этот комплекс.

– За предложение спасибо, но я не желаю быть объектом ваших экспериментов. У вас и так целый… табун желающих.

– Все они профессиональные модели. Профессионалка мне не нужна. Нужна ты.

– Мне еще номинантов на премию читать. Успеем вместе поработать.

Реджина неловко рассмеялась, и тогда Себастьян обхватил ее лицо ладонями и посмотрел ей в глаза. Сердце Реджины колотилось так быстро и сильно, что она испугалась: не умереть бы.

– Ты уже просмотрела книгу про Бетти Пейдж?

– Полистала немного, – ответила Реджина и покраснела, вспомнив, чем занялась после. От мысли, что Себастьян сейчас начнет ласкать ее, как она сама ласкала себя, Реджина чуть не утратила контроль над собой.

– Ты нашла ответ на мой вопрос? Что было у Бетти Пейдж и чего недостает всем этим женщинам?

Что это, загадка с подвохом? Реджина прикинула возможные ответы: челка? груди? купальник в стиле ретро?

– Нет, – сказала она наконец.

– Правильный ответ: искра, – сжалился Себастьян. – Бетти Пейдж умела радоваться. Она не позировала, она развлекалась. Она будто воплощение всех женщин на земле и в то же время неповторима. В ней сочетаются невинность и сексуальность, не присущая никому из ныне живущих. Кроме тебя.

– Все дело в прическе, – тихонько возразила Реджина.

– Точно такую себе делает миллион девушек. Почему ты не принимаешь комплимент?

– Не могу понять, отчего такое внимание вы уделяете мне. Я не из скромности спрашиваю, мне действительно непонятно.

– Тогда, на ступенях перед библиотекой, ты выглядела такой красивой, беспомощной и потерянной. Наблюдая за тобой, я словно смотрел фильм, после съемок в котором актриса обязательно проснется знаменитой. Заговорив же с тобой, я… ощутил нечто. И ты тоже, верно?

Реджина медленно кивнула. Ну разумеется, она ощутила нечто. Такого красивого мужчины она в жизни не встречала. Больше того, стоит ему приблизиться, как она внутри вся трепещет. Дрожь поднималась из глубины души, когда Себастьян отдал Реджине крышку от термоса и когда они вдвоем остались наедине после совещания. И всего несколько минут назад, когда он слегка прижимался к ее спине грудью, пока Реджина разглядывала фотографии обнаженных моделей.

Реджина переступила с ноги на ногу. Ступни в неудобной обуви уже начали болеть.

– Не возражаете, если я разуюсь? – спросила Реджина.

– Конечно… я возражаю. И не хотелось бы снова увидеть тебя в кедах.

Реджина онемело взглянула на него, и Себастьян забрал у нее бокал.

– Идем.

Он провел ее обратно в гостиную. Там он опустился на черный диван, а Реджина осталась стоять. Чувствуя себя очень неловко, ожидая приглашения сесть, она спросила:

– Мне… присесть вон там? – И она указала на черное кожаное кресло.

– Нет, стой здесь. Ты красивая женщина, Реджина. Заметь: не девушка, но женщина. Непростительно, что ты не умеешь ходить на высоких каблуках.

Реджина ушам своим не поверила.

– Учитывая наш сегодняшний разговор в библиотеке, я делаю вывод: ты согласилась приехать, потому что хотела этого?

Реджина кивнула.

– Отвечай, – потребовал Себастьян.

– Я хотела к вам приехать.

– Молодец. Спрашиваю последний раз, ибо впредь все, что между нами происходит, происходит по обоюдному согласию. В то же время постарайся принять такой факт: то, чего хочешь ты, значения не имеет.

Реджина чуть не потянулась убрать у него со лба выбившийся локон. Глядя на Себастьяна, она забывала обо всем на свете.

– Что вы имеете в виду?

– Иди ко мне, – сказал он, притянув ее за руку к дивану. Реджина присела рядом с Себастьяном. В его огромной руке ее собственная ладошка казалась такой по-детски маленькой. – Я хочу с тобой физически сблизиться, Реджина. Сблизиться особенным образом.

– Хорошо, – медленно ответила Реджина, все еще не понимая, к чему клонит Себастьян. Может, он говорит о сексе? Неужели все мужчины признаются во влечении таким вот образом?

– Я хочу доминировать над тобой.

– В каком смысле?

– В частности? Ты без вопросов подчиняешься, о чем бы я ни попросил: надеваешь то или иное белье, туфли, раздеваешься где и когда я велю, берешь у меня в рот по первому требованию.

Реджина – вся пунцовая – судорожно сглотнула, а Себастьян погладил ее по руке.

– Порой я буду требовать иного, однако все сводится к тому, что ты полностью отдаешься в мою власть. Можем обсудить, чего тебе совсем не хочется, но сама идея – в тотальном подчинении.

Реджина кивнула, а в уме заезженной пластинкой крутилось словосочетание «берешь у меня в рот». Не такого она ожидала, хотя, глядя Себастьяну в глаза, Реджина видела отражение собственных чувств: гремучей смеси любопытства и желания.

Ну вот и закончилась жизнь на задворках. Все, чего Реджину лишали прежде: возбуждение, страсть, секс – теперь предлагается ей на блюде. Если, конечно, у нее хватит духу принять такой дар.

– Что скажешь, Реджина? – поторопил Себастьян.

Реджина, не доверяя собственному голосу, просто кивнула. Себастьяну и этого было достаточно.

– Встань, – велел он. Помедлив немного, Реджина неуклюже поднялась и встала перед ним. Окинув ее придирчивым взглядом с головы до пят, Себастьян попенял: – Сегодня в библиотеке ты себя очень плохо вела. Не слушалась.

С губ Реджины непроизвольно сорвался нервный смешок, и тут же взгляд Себастьяна потемнел. Реджина не выдержала и поспешила отвести глаза.

– Опустись мне на колени.

Реджина непонимающе уставилась на него.

– Ляг поперек моих колен. Лицом вниз.

– Зачем? – спросила Реджина.

– Вот о чем я тебя предупреждал, Реджина. Ты не хочешь мне угодить?

Нет, угодить ему Реджина хотела душой и телом. Она медленно и неловко исполнила приказ. Себастьян сел поудобнее, и ноги Реджины вытянулись во всю длину на диване.

– Подвинься вперед на пару дюймов, – велел Себастьян, и Реджина животом легла ему прямо на колено.

– Глупо-то как, – пробормотала она.

– Не разговаривай.

Какой-то время Реджина просто лежала неподвижно, положив голову на скрещенные руки. Ожидание затянулось… и вдруг Себастьян задрал на ней подол платья.

Реджина чуть не вскочила на ноги, однако усилием воли смирила возмущение. Если что-то не нравится, можно сразу уйти, но уходить Реджине не хочется. По крайней мере пока.

Себастьян оголил ей ноги и таз. Платье-сарафан из «Aice + Olivia» с косым вырезом Реджина одолжила у Карли. Правда, она и не догадывалась, что одежда почти не понадобится.

Дыхание участилось, и Реджина постаралась не думать, как смотрится ее зад: после стирки Реджина просто сложила кружевное белье в верхний ящик комода, а убегая сегодня из дома, натянула его впопыхах. Вдруг трусики потеряли утонченность? Да и подвязки, похоже, Реджина нацепила неправильно…

Еще никто не видел ее в нижнем белье. Те немногие дружки, с которыми она гуляла, успевали только слегка потискать ее в темном коридоре общаги или на переднем сиденье машины.

– Рад, что ты надела правильное белье, Реджина. Но за прежнее непослушание я все же должен тебя наказать. Сейчас я сниму с тебя трусики. – И он нежно потянул за них.

– Нет! – вскричала Реджина, и ее рука метнулась к попе. Ничего не сказав, Себастьян остановился. Реджина замерла и затем медленно убрала руку на место, под голову.

Себастьян продолжил экзекуцию. В прохладном воздухе гостиной попа быстро покрылась мурашками; до чего же мучительно, когда на тебя голую кто-то смотрит.

Шлеп!

Ладонь звонко ударила по левой ягодице.

– Ай! – вскрикнула Реджина и потянулась погладить саднящее место. – Больно.

– Ты плохо себя вела, – напомнил Себастьян. – Впредь слушайся меня во всем: если я велю переобуться и переодеться – выполняй. Если я велю сменить белье при мне – выполняй. Поняла?

Невероятно. Реджина не ответила – она просто не могла говорить.

Что ему ответить: «да»? Или – что хуже – «нет»?

Шлеп!

Рука Себастьяна ударила по тому же месту. Разве так можно?

– Мне прекратить? – спросил Себастьян.

– Э-э… да… нет… не знаю…

– Вставай, Реджина.

Реджина медленно поднялась. В голове у нее гудело, и она еще успела подумать, что подол сарафана сам опустится, стоит принять вертикальное положение – и слава богу! – но Себастьян, словно прочтя ее мысли, велел:

– Придержи подол или совсем сними сарафан.

Щеки налились жаром. Вся красная, Реджина тем не менее исполнила приказ. Стоя перед диваном, она старательно избегала взгляда Себастьяна, пока тот рассматривал ее. Реджина начала возбуждаться.

Внезапно он запустил руку ей между ног. Слегка коснувшись поросли на лобке, Себастьян большим пальцем принялся медленно растирать клитор, средний ввел во влагалище. Реджина ахнула.

– Течешь, – заметил он. – Так и знал.

Реджина застонала, ноги чуть подкосились. Палец Себастьяна нырял в нее и выныривал. Поймав ускоряющийся ритм, Реджина обхватила себя поперек талии, чтобы не упасть. Бедра сами собой раскрылись навстречу руке Себастьяна, позволяя проникать все глубже, к пульсирующему центру. Палец нашел заветную точку и бил в нее, заставляя Реджину тихонечко вскрикивать. Напоследок Себастьян резко вонзил в девушку палец и убрал его, принялся нежно теребить клитор.

– Нет, – простонала Реджина, подаваясь к нему. Она терлась щекой о щеку Себастьяна, и он прошептал: «Тсс», так тихо, что это, наверное, показалось Реджине. Пальцы его продолжали игру: то потрут клитор, то вновь проникнут вовнутрь. Реджина ощутила, как в ней набухает тугой узел давления, который после взорвался – и Реджина закричала в экстазе, смутив саму себя. Крик вышел такой непривычный, животный и чуждый. Стенки влагалища вздрагивали и сжимались, и в такт им двигались пальцы Себастьяна, до тех пор, пока конвульсии наслаждения не стихли совсем.

Себастьян притянул Реджину обратно на диван. И она, дрожа всем телом, легла.

Она впервые кончила с мужчиной, обретя ответ на вопрос – каково это и суждено ли ей вообще достигнуть пика блаженства с кем-нибудь.

Сидевший рядом Себастьян, как ни странно, снял с нее туфли, пригладил ей волосы. Слишком смущенная, не в силах смотреть на него, Реджина закрыла глаза.

Спустя некоторое время, когда дыхание успокоилось и пульсация между ног унялась, Реджина села.

– Мне пора, – сказала она. Ей вдруг захотелось остаться одной, запереться у себя в комнате и все хорошенько обдумать.

– Не уходи, – попросил Себастьян, разворачивая ее лицом к себе. Реджине пришлось взглянуть на него, такого красивого, что ей тем более сделалось стыдно за свое развратное поведение. Она утратила контроль над собой, и лучше бы ей поскорее убраться отсюда, подумать.

– Уже поздно, – ответила Реджина, надевая туфли. На неверных ногах она отправилась искать свою сумку. В конце концов ее нашел Себастьян.

– Я тебя подброшу до дома. Только плащ надену.

– Нет, – отрезала Реджина. – Не надо меня подвозить. Хочу побыть одна.

Сказав это, она пулей вылетела за дверь.