Текст книги "Этан с Афона"

Глава 5

Этан проснулся от испуга: что-то увесистое бухнулось ему на живот. Он резко вскочил, в ужасе озираясь по сторонам. Перед ним стояла командор Куин. В одной руке она сжимала карманный фонарик, другой отбивала быструю дробь по пустой кобуре парализатора. У себя на коленях Этан нащупал объемистый тюк – полный комплект форменной одежды станционера, обернутой вокруг соответствующей пары ботинок.

– Переодевайтесь! – приказала Куин. – И поскорее. Похоже, я нашла способ избавиться от тела, но нам следует поспешить, чтобы застать нужных людей.

Она равнодушно помогла ему справиться с незнакомыми петлями и крючками и снова заставила сесть на платформу. После быстрой рекогносцировки, проведенной командором Куин, они покинули зал столь же незаметно, как и проникли в него, и поплыли по лабиринтам станции.

Теперь по крайней мере Этану не казалось, что его мозги плавают в банке с сиропом. Предметы перестали расплываться и обрели четкие очертания. Мир снова стал цветным. Однако тошнота не проходила, периодически поднимаясь наподобие лунных приливов. Этан чувствовал, что ему остро недостает еще нескольких часов сна.

– Нас здесь заметят, – сказал он, когда платформа вынырнула в коридор, по которому сновали люди.

– Только не в этом наряде. – Элли кивнула на комбинезон. – Вкупе с платформой это создает эффект шапки-невидимки. Красный – цвет докеров и шлюзовиков, и самое большее, что о нас могут подумать: ну вот, еще один грузчик на своей платформе. До тех пор, конечно, пока вы не откроете рот или не поведете себя, как планетник.

Они вплыли в обширное помещение, где строгими рядами росли тысячи морковок; бороды корней мокли в туманной мороси, испускаемой гидропонными распылителями, а пушистые зеленые верхушки блаженствовали под лучами светостимуляторов. Воздух в помещении был насыщен влагой и запахом каких-то химикалий.

В животе у Этана забурчало. Куин, продолжая управлять платформой, оглянулась.

– Думаю, не стоило мне есть эти конфеты… – мрачно заметил Этан.

– Ради всего святого, только не здесь, – взмолилась она. – Или воспользуйтесь…

Этан мужественно сглотнул.

– Нет!

– Послушайте, а может, морковка успокоит ваш желудок? – заботливо спросила Куин и, потянувшись, выдернула одну из ближайшей шеренги. – Вот, возьмите.

Этан послушно взял мокрую морковку и, с сомнением оглядев ее, сунул в один из многочисленных накладных карманов комбинезона.

– Спасибо. Может быть, потом.

Они поднялись над десятком поддонов, густо усаженных самыми разными овощами, и направились к люку, находившемуся почти у самого потолка «Вход воспрещен!» – гласила светящаяся зеленая надпись. Куин игнорировала запрет с лихостью, показавшейся Этану почти социально опасной. Он оглянулся на дверь, которая с шипением закрылась за ними. «Вход воспрещен!» – было повторено и на этой стороне. Значит, у них на станции Клайн тоже есть свои степени допуска..

Элли опустила платформу у следующего перекрестка, перед дверью, отмеченной надписью:

АТМОСФЕРНЫЙ КОНТРОЛЬ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН. ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА!

По этому признаку Этан безошибочно определил, что как раз сюда они и направятся.

– А теперь, – сказала командор Куин, вставая из позы лотоса, – что бы ни случилось, постарайтесь молчать Ваш выговор сразу же выдаст вас. Или, может, вам лучше побыть с Окитой, пока я не освобожусь?

Этан энергично замотал головой, вообразив, как будет объяснять какому-нибудь проходящему начальству, что он вовсе не убийца, подыскивающий место, куда бы упрятать труп.

– Ну ладно. Лишняя пара рук не помешает. Но будьте наготове. Когда нужно будет действовать, я скажу.

Элли провела его через пневматические двери, платформа поплыла следом, как собачка на поводке.

В первое мгновение Этану показалось, что они попали в какое-то подводное жилище Он был очарован. Прозрачные стены трехэтажной высоты сдерживали чистую воду, заполненную зеленью и пронизанную светом. Миллионы микроскопических серебряных пузырьков весело играли меж крохотных ветвей подводных растений, то замирая на миг, то пускаясь вскачь. Какая-то амфибия, длиною в добрых полметра, пробралась сквозь джунгли, подплыла к хрустальной стене и уставилась на Этана огромными глазами-бусинами Черная с поперечными полосами, гладкая и блестящая, словно ее только что покрыли лаком.

– Кислородно-углекислый обмен для станции, – понизив голос, объяснила командор Куин. – Эти водоросли выведены специально для воспроизводства кислорода и поглощения углекислоты. Но при этом они, разумеется, размножаются. Поэтому, чтобы не спускать воду и, так сказать, не косить траву, мы держим здесь тритонов особой породы, которые и выполняют всю грязную работу. Потом, естественно, получается слишком много тритонов…

Техник в голубом комбинезоне, выключив монитор на контрольном пункте, с недовольным видом обернулся к вошедшим.

– Привет, Дейл! Не забыл меня? Элли Куин. Мне Дом подсказал, где тебя искать.

Недовольная гримаса сменилась широкой улыбкой.

– А… Да-да, он говорил мне, что видел тебя… – Техник приблизился к Элли с явным намерением обнять ее, но в последний момент смутился и неловко пожал ей руку.

Тут же завязалась оживленная беседа, во время которой Этан, не будучи представленным, старался не делать лишних движений, не открывать рта и не вести себя, как планетник. Первые два пункта были довольно просты, однако последний явно вызывал затруднения: Этан понятия не имел, какие именно действия являются неподобающими для коренного жителя станции. В результате он неподвижно застыл у края платформы, пытаясь сойти за деталь местного барокко.

Свой весьма пространный рассказ о флоте дендарийских наемников, показавшийся Этану неуместным лирическим отступлением, Куин закончила следующей фразой:

– И представь себе, эти несчастные ни разу в жизни не пробовали жареных тритоньих ножек!

На лице техника отразилось веселое изумление.

– Да ну?! Неужели есть еще люди во Вселенной, столь обделенные судьбой? И они никогда не ели тритоновый суп-пюре?

– Нет. И тритона на вертеле тоже! – с шутливым ужасом продолжала Куин. – И тритона с чипсами!

– И тритона под соусом провансаль? – подхватил техник. – И рагу из тритона? И заливное? И гуляш-скользун, и тритоновую уху?

– Они в жизни не слыхали о копченых тритоновых окорочках, – трагически добавила Куин. – Ну а тритонья икра – деликатес, который им и не снился!

– А тритоньи яйца?

– Тритоньи яйца? – повторила Куин, теперь уже непритворно озадаченная.

– Последнее изобретение, – объяснил техник. – В общем, вынимают из ляжки косточку, мясо отбивают, скатывают из него шарики и обжаривают.

– Уф! – выдохнула наемница. – Уже легче. Я-то уж представила себе нечто весьма неприличное.

Оба расхохотались. Этан снова сглотнул и исподтишка огляделся, надеясь обнаружить хоть что-нибудь, похожее на раковину. Пара скользких черных тварей подплыла к стене и пучеглазо уставилась на него.

– А знаешь, – отсмеявшись, продолжила Куин, – я подумала, раз уж ты в эту смену занимаешься отловом, то, может, уступишь мне немного тритончиков. Я их заморожу и возьму с собой. Если, конечно, это не накладно.

– Да у нас этого добра хоть завались, – хмыкнул техник. – Пожалуйста! Можешь взять сто килограммов, двести, триста…

– Ста, пожалуй, будет достаточно. Как раз допустимый груз. Я угощу только командный состав, устрою банкет для избранных.

Дейл понимающе усмехнулся и повел ее по лестнице наверх – туда, где кончалась прозрачная стена. Этан, по ее жесту, опасливо зашагал следом. Платформа послушно поплыла за ним, замыкая шествие.

Техник вывел их на ажурный мостик. Внизу, вскипая легкими бурунами, шумела вода; прохладный ветерок освежил Этана и прояснил голову, умерив боль. Он шел, крепко держась за поручень. Несколько водоворотов внизу свидетельствовали о том, что где-то под изумрудно-зеленой толщей сокрыты мощные насосы. За этим водяным отсеком виднелся другой, а за ним – третий, тянувшийся еще дальше.

Мостик стал шире, шум воды перешел в настоящий рев. Техник поднял крышку над подводным вольером, битком набитым скользкими, извивающимися черно-алыми тварями.

– Мама дорогая! – возопил техник. – Сколько их! Ты точно не хочешь накормить всю свою армию?

– Накормила бы, если б могла, – ответила Куин. – Кстати, хочешь я сама отвезу лишнее в удалитель, когда отберу себе. Гостиницы их сегодня не заказывали?

– В мою смену – нет. Да ты бери, не стесняйся.

Он разблокировал вольер, и тот начал медленно подниматься, освобождаясь от воды и спрессовывая черно-алую массу. Еще одно нажатие на клавишу, звук зуммера, сноп голубого света… Даже на отдалении Этан почувствовал мощное действие парализатора. Тритоны тут же перестали извиваться и замерли, неподвижные и блестящие.

Техник выволок большой пластиковый ящик из ряда ему подобных и установил на цифровые весы прямо под дверцей вольера. Затем, подогнав соединительный желоб, открыл дверцу. Обмякшие черные тушки заскользили вниз, шлепаясь в зеленый ящик. Когда цифра на весах приблизилась к отметке «сто», он остановил поток. Сняв с помощью силового манипулятора заполненный ящик, техник установил другой и повторил операцию. Третий ящик остался заполненным не до конца. Техник вывел на экран итоговый вес и занес все данные в компьютер.

– Хочешь, помогу тебе перекидать их в бак? – предложил он.

Этан позеленел от ужаса, но Элли лишь весело отмахнулась:

– Не-а. Иди к своим мониторам. А я тут еще немного покопаюсь. Если уж брать тритонов на экспорт, так самых лучших.

Техник ухмыльнулся и направился к своему посту.

– Смотри, выбери пожирнее! – крикнул он напоследок.

Элли дружески помахала ему вслед, и он, спустившись в люк, исчез из виду.

– Значит, так, – когда она обернулась к Этану, от веселости не осталось и следа, – давайте приведем цифры в соответствие. Помогите-ка мне положить на весы это животное.

Задача оказалась не из легких: Окита уже весь окоченел и упорно не желал покидать свой временный приют. Стащив с усопшего одежду и отстегнув от его пояса полный комплект боевого вооружения, Куин увязала вещи в тугой узел.

Этан наконец взял себя в руки и с трудом положил тело на весы. Каким бы безумием все это ни казалось, он знал одно: Эйтосу грозит опасность. А потому первоначальное желание улизнуть от наемницы сменилось прямо противоположным: не упускать ее из виду до тех пор, пока он каким-либо образом не узнает всего, что известно ей.

– Восемьдесят один килограмм четыреста пятьдесят граммов, – отчеканил он таким тоном, каким отчитывался только перед Особо Важными Персонами, посещавшими Севарин. – Что теперь?

– Теперь положите его в один из тех ящиков и накидайте туда тритонов, чтобы общий вес был сто килограммов сто двадцать граммов, – приказала она, взглянув на экран. Недостающие граммы Элли прибавила, достав из куртки вибронож и отхватив им кусок тритоньей тушки, после чего решительно захлопнула крышку.

– Теперь – восемьдесят один килограмм четыреста граммов тритонов в бак, – скомандовала она. Внешне как будто ничего не изменилось: все те же три ящика и одна цистерна.

– Может, вы мне все-таки объясните, что мы такое делаем? – взмолился Этан.

– Максимально упрощаем задачу. Сейчас вместо крайне предосудительного бака с мертвым планстником мы имеем безобидный бак с вполне законными деликатесами. Осталось всего ничего – избавиться от восьмидесяти с небольшим кило парализованных тритонов.

– Но ведь мы же не избавились от тела! – Этан непонимающе покачал головой. – Вы собираетесь выбросить тритонов обратно? – с надеждой спросил он. – А они не утонут? Они смогут плавать после контузии?

– Ну вот еще! – возмутилась Куин. – Это разбалансирует всю систему! Здесь все очень тонко. Смысл наших упражнений состоял в том, чтобы сохранить вес, изменив содержимое. А что касается тела – увидите.

– Ну как? Со всем разобрались? – крикнул техник, когда они выплыли из люка с баком и ящиками, погруженными на платформу.

– Как же, разберешься тут! – проворчала Куин. – До меня только сейчас дошло, что надо было захватить емкость посолиднее. Теперь придется еще возвращаться. Знаешь, выпиши-ка мне пропуск, и я оттащу этот груз в Удалитель. Услуга за услугу. К тому же мне все равно надо повидаться с Тэки.

– Ну разумеется, какие проблемы! – просиял техник. – Спасибо!

Он вывел из компьютера данные, записал их на дискету и отдал ее Куин, которая тут же поспешно удалилась.

– Отлично, – выдохнула она с облегчением. Едва лишь створки пневматических дверей сошлись за их спинами, она расслабилась и опустила плечи – первый признак усталости, который заметил Этан.

– Я должна сама проследить за последним актом, – произнесла она и добавила, заметив его вопросительный взгляд: – Мы могли бы оставить ящики, они и так отправились бы в Удалитель по графику, но у меня из головы не шла ужасная мысль: а вдруг в последнюю минуту придет заказ из Транзитной Зоны, Дэйл откроет ящик, и…

– Заказ на тритонов? – Этан поморщился.

– Да. – Она улыбнулась. – Но в ресторанах их подают под видом «лягушачьих лапок высшего качества» – так значится в меню.

– А это, э… этично?

Элли пожала плечами:

– Надо же извлекать из них выгоду. У заезжих снобов блюдо пользуется большим успехом. А коренным жителям этих бестий даже задаром не так-то просто сбыть: нам на них уже смотреть тошно. Но служба биоконтроля отказывается заменить их чем-либо другим. Эти пожиратели водорослей заставляют кислородную систему работать с максимальной отдачей. Так что приходится мириться: кислород прежде всего. А тритоны – просто издержки производства.

Они снова поплыли по коридору. Этан искоса взглянул на наемницу, сидевшую в позе лотоса с отсутствующим видом. Нужно попытаться.

– Что это за генетический проект? – внезапно спросил он. – Ну тот, которым занимался Миллисор. Вам что-нибудь еще об этом известно?

Элли внимательно посмотрела на него.

– Генетика человека. Честно говоря, кроме этого, мне мало что известно. Кое-какие имена, несколько ключевых слов… Один Господь знает, что они там задумали. Может, создавали каких-нибудь монстров. Или выращивали суперменов. У цетагандийцев прямо-таки параноидальная зацикленность на войне. Возможно, они собирались вырастить в репликаторах батальоны солдат-мутантов, а потом завоевать с ними всю Вселенную.

– Вряд ли, – возразил Этан. – Во всяком случае, не батальоны.

– А почему бы и нет? Почему не вырастить их столько, сколько хочешь, если есть возможность?

– Да, конечно, можно произвести целую армию младенцев, хотя это потребует невероятных затрат. Нужны опытные техники, дорогое оборудование, материалы. Но разве вы не понимаете, что это только начало? Это вообще ничто по сравнению с тем, сколько требуется на воспитание ребенка. У нас, на Эйтосе, дети – главная расходная статья госбюджета. Естественно, питание, затем – жилье, образование, одежда, медицинское обслуживание… Одно только воспроизводство населения, не говоря уже о приросте, отнимает почти все наши ресурсы. Ни одно государство не в состоянии позволить себе выращивание такой специализированной армии.

Элли Куин удивленно вскинула бровь.

– Как странно. На других планетах ежедневно рождаются десятки тысяч младенцев, но государства при этом отнюдь не беднеют.

– В самом деле? – заинтересовался Этан. – Не понимаю, как такое возможно. Одни только выплаты за воспитание детей поистине астрономические. Наверное, вы все-таки ошибаетесь.

Элли широко раскрыла глаза, словно ее вдруг осенило.

– Ах, да! Ведь на других планетах это не считается за труд, и потому за воспитание детей там никто не платит.

– Что же это получается?! – изумился Этан. – Один пишем, два в уме? Эйтосиане бы никогда не потерпели подобный грабеж! Неужели ваши воспитатели не получают даже социальных кредитов?

– Я полагаю, – отрывисто бросила Элли, – что на всех остальных планетах это называется материнским долгом. И предложение обычно превышает спрос – среди женщин всегда находятся штрейкбрехеры, которые сбивают цену.

Этан был обескуражен вконец.

– А разве большинство женщин не военные, как вы? Неужели среди дендарийских наемников есть мужчины?

Куин рассмеялась так громко, что на них стали оглядываться.

– Четыре пятых дендарийских наемников – мужчины, – наконец успокоившись, сказала она. – А что касается женщин, то три из четырех – техники и в военных действиях не участвуют. Почти везде военная служба организована подобным же образом, за исключением нескольких мест типа Барраяра, где женщин вообще в армию не берут.

– Вот как… – протянул Этан и разочарованно добавил: – Значит, вы нетипичный экземпляр?

Его мысленный дневник наблюдений «Женщина, как она есть» пополнился новой информацией.

– Нетипичный. – Элли с минуту помолчала и добавила: – Да уж, более чем нетипичный.

Они проследовали в арку, обрамлявшую пневматические двери с табличкой: «Экологический отсек. Переработка». Пока они плыли по коридорам, Этан успел очистить морковку; теперь, взглянув на безупречную белизну стен, оборудования и вообще всего вокруг, он торопливо спрятал очистки в карман и принялся за еду. Он как раз отправил в рот последний кусочек, когда они оказались у двери, на которой значилось: «Станция утилизации „Б“. Вход только для персонала».

Платформа въехала в помещение, залитое ярким светом; вдоль стен тянулись ряды мониторов. Лабораторный стол с раковиной посередине показался Этану очень знакомым: он был завален инструментами для органического анализа. Множество разноцветных трубопроводов с патрубками – для взятия проб? – заполняли один из углов комнаты. Другой угол занимал громоздкий аппарат неизвестного назначения.

Между трубами виднелась пара ног в темно-зеленых брюках, отделанных небесно-голубым кантом. Высокий голос бормотал что-то нечленораздельное. Вдруг раздалось шипение, свист, что-то звякнуло, взвыл блокиратор, зеленые ноги попятились, и их обладательница выпрямилась во весь рост.

В руках, затянутых в длинные пластиковые перчатки, она сжимала какой-то покореженный металлический предмет, с которого стекала зловонная бурая жижа. На именной бирке, прикрепленной к нагрудному карману, значилось: «Ф. Хелда, зав. биоконтролем». Лицо Ф. Хелды было красным и таким злым, что Этан испугался.

– …ослы-планетники, идиоты! – завершила она свою тираду, ставшую наконец внятной.

Заметив Этана и его спутницу, Ф. Хелда замолчала и злобно сощурилась.

– Вы кто такие? Вам здесь не место! Вы что, читать не умеете?

Глаза Куин угрожающе заблестели. Но она тут же взяла себя в руки и обезоруживающе улыбнулась:

– Я просто привезла вам тритонов из атмосферной службы. Небольшая услуга Дейлу Зиману.

– Зиман должен сам исполнять свои обязанности, – рявкнула экотех, – а не передоверять их каким-то невежественным планетникам! Я напишу на него докладную!

– Я родилась и выросла на станции, – поспешила уверить ее Куин. – Разрешите представиться, меня зовут Элли Куин. Вы, вероятно, знакомы с моим кузеном Тэки, он работает в вашем отделе. Вообще-то я думала, что найду здесь его.

– А-а-а, – протянула Ф. Хелда, слегка смягчившись. – Он на станции «А». Но вам туда идти не следует – они чистят фильтры. У него не будет времени на болтовню, пока они не наладят систему. Экологическая станция – место работы, а не клуб интересных встреч!

– Боже мой, а это что такое? – прервала ее нотацию Куин, кивнув на загадочную добычу старшего экотехника.

Пальцы Хелды сжались на искореженном куске металла, словно она хотела его удушить. Привычная административная сдержанность в присутствии посторонних боролась в ней с желанием дать выход ярости. Победило последнее.

– Еще один подарочек из Транзитной Зоны. Просто диву даешься, как такие безграмотные олухи еще могут путешествовать в космосе! Только, черт бы их всех побрал, безграмотность – не оправдание, все правила показаны на голограммах! Когда-то это был аварийный кислородный баллон, причем очень хороший баллон, пока какой-то кретин не сунул его в удалитель органики. И, главное, ему ведь пришлось сперва расплющить баллон, чтобы пролез! Хорошо хоть использованный, не то разнес бы всю трубу. Невероятная тупость!

Хелда прошествовала через комнату и швырнула то, что осталось от баллона в мусорный бак, заполненный отходами тоже явно не органического происхождения.

– Ненавижу планетников! – буркнула она. – Безалаберные, грязные, безответственные животные!

Она стянула перчатки, подмела пол акустической щеткой, обработала все антисептиком и, повернувшись к раковине, принялась с остервенением мыть руки.

– Может, я помогу вам управиться с этим? – бодро спросила Куин, кивнув в сторону зеленых ящиков.

– Не было никакого смысла привозить их сюда раньше времени, – проворчала экотех. – Через пять минут у меня по графику похороны, и дробитель запрограммирован на производство элементарной органики с выводом на гидропонную станцию. Все это требует времени. Так что уходите-ка вы отсюда и передайте Дейлу Зиману, что… – Створки дверей, скользя, раздвинулись, и она остановилась на полуслове.

В помещение медленно вплыла платформа, покрытая бархатом; за ней, понурив головы, следовали шестеро станционеров. Когда дверь за процессией закрылась, Куин сделала Этану знак, и оба незаметно отступили в дальний угол. Хелда быстро одернула комбинезон и изобразила скорбную гримасу.

Станционеры собрались вокруг невесомого катафалка, один из провожающих скороговоркой произнес несколько банальных траурных фраз. Смерть – везде смерть, перед ней все равны, подумал Этан. Хоть словесные обороты и были непривычными, смысл их вполне соответствовал тому, что говорилось в таких случаях на Эйтосе. Может быть, все цивилизации не столь уж различны?

– Желаете последний раз взглянуть на покойного? – спросила Хелда.

Родственники покачали головами.

– По-моему, достаточно того, что мы пришли на похороны, – заметил один из них, мужчина средних лет. Женщина, стоявшая рядом, укоризненно сжала ему руку.

– Желаете присутствовать при погребении? – продолжала Хелда.

– Ни в малейшей степени, – отозвался все тот же мужчина и в ответ на неодобрительный взгляд своей спутницы твердо добавил: – Когда деду имплантировали органы, я присутствовал на всех пяти операциях. Так что при жизни я отдал ему долг. А смотреть, как его перемалывают на удобрения цветочкам, – это, дорогая, не способствует исправлению кармы.

Один за другим провожающие удалились, и к экотеху снова вернулась привычная агрессивная деловитость. Хелда стащила с покойника – фантастически древнего старика – всю одежду и вынесла ее в коридор, где, вероятно, кто-то уже поджидал, чтобы забрать вещи. Возвратившись, она проверила данные о личности усопшего, облачилась в халат, поджала губы и решительно взялась за виброскальпель. Этан с профессиональным интересом наблюдал, как, звеня, падают на поднос искусственные органы: сердце, несколько артерий, костные имплантаты, тазобедренный сустав, почка… Затем поднос был отправлен в стерилизатор, а тело перенесли к странному аппарату в углу комнаты.

Хелда открыла затворы на большом люке, откинула крышку и перенесла на нее покойника вместе с решеткой, на которой тот лежал. Закрепив решетку фиксаторами, она закрыла люк – изнутри донесся приглушенный звук падения – и заперла его. Затем нажала несколько кнопок. Замигали контрольные огоньки, и аппарат басовито загудел, что, по-видимому, свидетельствовало о нормальном течении процесса.

Пока Хелда была занята в другом конце комнаты, Этан шепотом спросил:

– Что там происходит, в этом аппарате?

– Он разлагает тело на ингредиенты и возвращает биомассу в экосистему станции, – тоже шепотом ответила Куин. – Самую чистую животную массу, такую, как тритоны, перерабатывают в высокую органику, которая идет на питание протеиновых культур, – так мы выращиваем бифштексы и цыплят. Но относительно подобного использования человеческих тел существуют определенные предрассудки. Отдает каннибализмом, наверное. Поэтому, чтобы отбивная не наводила на скорбные мысли о покойном дядюшке Недди, человеческие тела проходят более серьезную переработку, а потом ими удобряют растения. Я считаю, что это не более чем трюк для эстетов. В конце концов все идет по кругу, так что никакой разницы нет.

Съеденная морковка комом встала в желудке Этана.

– Но ведь вы собираетесь отдать им Окиту для…

– Может, на месяц я сделаюсь вегетарианкой, – свирепо прошептала Куин. – Тише!

Хелда бросила на них раздраженный взгляд.

– Чего вы здесь сшиваетесь? – гаркнула она и переключилась на Этана: – А у тебя что, работы нет?

Куин вежливо улыбнулась и постучала по зеленым ящикам:

– Мне надо освободить платформу.

– Ясно. – Экотех хмыкнула, дернула костлявым плечом и повернулась, чтобы набрать новый код на пульте дробителя. Затем она вооружилась силовым манипулятором, подняла верхний ящик и закрепила в нужной позиции на крышке люка. Крышка захлопнулась; из нутра машины донесся глухой стук. Люк открылся снова, и второй ящик занял место первого. Затем – третий. Этан затаил дыхание.

Третий ящик освободился с неожиданным грохотом.

– Что за черт?.. – пробормотала экотех и потянулась к затворам люка. Куин побледнела как полотно, вцепившись в пустую кобуру парализатора.

– Смотрите, что это, таракан?! – заорал вдруг Этан с выговором, который, как он надеялся, мог сойти за местный.

– Где? – взвилась Хелда.

Этан молча указал в противоположный угол. Экотех вместе с Куин поспешили на розыски. Хелда опустилась на четвереньки и озабоченно провела пальцем вдоль шва между стеной и полом.

– Вы уверены? – спросила она.

– Что-то мелькнуло, – пролепетал Этан, – я краем глаза заметил…

Хелда свирепо уставилась на него:

– Вчерашняя пьянка – вот что там мелькнуло! Остолоп!

Этан виновато пожал плечами.

– Надо все-таки вызвать службу дезинфекции, – буркнула Хелда себе под нос. По дороге к комм-пульту она нажала на дробителе стартовую кнопку и, махнув рукой незваным гостям, велела им убираться.

– Ну, доктор, – сказала командор Куин, когда они оказались в коридоре, – это была гениальная мысль! Или… Вы действительно увидели таракана?

– Нет, просто это было первое, что пришло мне в голову. Мне показалось, она из тех, кого тараканы приводят в бешенство.

– Молодец! – Куин одобрительно улыбнулась.

– А у вас здесь что, проблемы с тараканами?

– Ну, в общем, да. Кроме всего прочего, они ведь любят полакомиться изоляцией на электропроводке. Представьте себе пожар на космической станции, и тогда вы сразу поймете, почему Хелда так переполошилась – Она взглянула на свой хронометр. – Боже мой, мы ведь должны вернуть платформу и бак на тридцать второй причал! Тритоны, тритоны, кто купит моих тритонов?.. Ага, вот как раз то, что нужно.

У перекрестка она так резко свернула направо, что Этан чуть не свалился с платформы, и прибавила скорость. Через несколько секунд платформа затормозила у двери с надписью: «Хладохранилище № 297-С».

Внутри они обнаружили стойку, а за стойкой – пухленькую дежурную, которая со скучающим видом поглощала какие-то жареные кубики, извлекая их из пакета.

– Я бы хотела арендовать вакуумный контейнер, – сказала Куин.

– Это хранилище для станционеров, мэм, – заявила дежурная, окинув хорошенькую наемницу завистливым взглядом – Если вы обратитесь в Транзитную Зону, то сможете взять…

Куин бросила на стойку свое удостоверение личности.

– Кубометра будет достаточно, и я хочу, чтобы контейнер был в пластике. В чистом пластике, имейте в виду!

Поглядев на идентификационную карточку, дежурная удалилась куда-то вглубь и через несколько минут вернулась с контейнером в пластиковом чехле.

Элли расписалась, поставила отпечаток большого пальца и повернулась к Этану:

– Уложим их красиво, ладно? Пусть повар порадуется, когда разморозит.

Они принялись укладывать тритонов аккуратными рядами. Дежурная посмотрела, сморщила носик и, пожав плечами, вернулась к своему комму, голографический экран которого показывал нечто, поразительно напоминающее игру.

Решать тритоний вопрос было уже самое время: некоторые из обреченных амфибий начинали шевелиться. Этану было жаль их гораздо больше, чем покойного Окиту.

– Они ведь не будут долго мучиться, правда? – спросил он, оглядываясь на дежурную, увозившую наполненный контейнер.

– От такой легкой смерти я бы не отказалась и сама, – фыркнула Куин. – Они отправятся в самый большой морозильник во Вселенной – в открытый космос. И, пожалуй, я действительно отвезу их адмиралу Нейсмиту, когда закончу с делами.

– С делами… – эхом отозвался Этан. – Вот именно. Полагаю, нам пора уже поговорить об этих «делах».

– С удовольствием, – охотно согласилась Элли, поудобнее устраиваясь на платформе.