Текст книги "Драгоценная сокровищница Естественного состояния"

Лонгчен Рабджам
Драгоценная сокровищница Естественного состояния

© О. Поздняков. Перевод с тиб., 2000

Предисловие и перевод с тибетского: лама Сонам Дордже

* * *

К текстам священной Дхармы следует относиться с величайшим уважением. Не кладите их на землю, на пол или на место для сидения, не перешагивайте через них и не ставьте на них другие предметы. Храните тексты в почётном месте, например на алтаре. Если текст повреждён или испорчен, не выбрасывайте его, а сожгите. Таким же образом важно относиться и к текстам других духовных традиций.

Предисловие

Эта книга содержит небольшой, но очень сущностный текст, принадлежащий перу величайшего духовного мастера, небесного йогина Лонгчена Рабджама (Лонгченпы), который был основной опорой учений Великого совершенства (дзогчен) в Тибете на протяжении последних шестисот пятидесяти лет.

Традиция Великого совершенства существовала в Тибете на протяжении пятисот лет и до Лонгченпы (он родился в 1308 году). Но передача линии шла тайно, от учителя к ученику, и у самой традиции не было опоры на монастырские устои. Со времён Лонгченпы традиция получила гораздо большую известность и славу и у неё стало намного больше серьёзных последователей. До этих пор она комфортно существовала внутри пещер, где её освещала светоносность, которой пылали преданные практикующие, и отчасти внутри первой установившейся линии ньингма, в частности в её ветви каток, основанной в конце XII века мастером Дампой Дэшеком. Основной ветвью учений Великого совершенства в традиции каток был раздел ума, сэм-дэ. Это – внешний раздел учений дзогчен, где акцент делается на распознавании пустотного аспекта природы ума.

Данный же текст Лонгченпы следует отнести к разделу менгак-дэ, сущностных наставлений. Этот раздел является самым глубоким из всех. Именно в разделе менгак-дэ мы встречаем наставления и практику внешней светоносности, тогал (переводится как «прямой перенос»). Другие разделы Великого совершенства в основном акцентируются на практиках культивирования пустотного аспекта ума и раскрытия ясности его воспринимающего, или познающего, измерения. Самой известной среди этих практик, конечно, является трекчо («рассечение»). Но стоит понимать, что практика, которая называется трекчо, в своём оригинальном виде также является мудростью раздела устных сущностных наставлений, менгак-дэ.

Если говорить вкратце, суть практики трекчо сводится к присутствию в обнажённом осознавании природы своего ума. Это самая лёгкая и одновременно самая сложная практика среди всех, потому что она требует полнейшего расслабления в чистой сущности своего ума без каких-либо действий и усилий. Этим самым мы сливаемся с целостным потоком восприятия, устраняя двойственный раскол на субъект и объект и убирая внутренний диалог и формат нашего обычного дискурсивного переживания. Наставлений по этой практике было дано огромное количество, и ряд из них был переведён на русский язык. В первую очередь стоит обратить внимание на тексты первого патриарха традиции дзогчен Гараба Дордже (IV–II века до н. э.) и особенно на его «Три фразы, бьющие в точку» («Цик Сум Нэдек»), которые очень подробно прокомментировал тибетский учитель XIX века Патрул Ринпоче, а также на текст того же Лонгчена Рабджама «Сокровищница Дхармадхату». Если тексты Гараба Дордже и Патрула Ринпоче излагают суть практики сухо и прагматично, то «Сокровищница Дхармадхату» – это гимн-поэма, написанный красивейшим языком и выводящий человека на орбиты осознавания природы ума путём увлечения сознания читателя в небеса просветления. Лонгченпу неспроста называли небесным йогином.

Практика тогал, освещение самай для которой имеется во второй половине данного текста Лонгченпы, – это самая тайная квинтэссенция пути. В этом методе практикующий активирует свои светоносные каналы, через которые выпускает энергию света из своего сердца, и начинает видеть, как перед ним предстают светоносные видения Основы бытия, без каких-либо усилий, медитации и визуализации. Путь практики сводится к тому, чтобы довести прогресс в разворачивающихся видениях до кульминации, когда всё пространство вокруг заполняется мандалами света. После этого наступает просветление, вместе с чем мандалы света исчезают в своём источнике, пустотном пространстве.

* * *

Данный текст, «Драгоценная сокровищница Естественного состояния», является побратимом, а вернее сказать, сестрой «Сокровищницы Дхармадхату». Он входит в самое известное и монументальное собрание трудов Лонгчена Рабджама под названием «Лонгчен Дзодюн», «Семь Сокровищниц Лонгченпы». Остальные пять Сокровищниц – это «Сокровищница философских систем», «Сокровищница Высшей колесницы», «Всеисполняющая Сокровищница», «Сокровищница Драгоценных слов и смысла» и «Сокровищница устных наставлений». Из них пять текстов написаны в прозе, а два – в поэтической форме, и эти два – «Сокровищница Дхармадхату» и «Сокровищница Естественного состояния».

По преданию, этот текст был написан Лонгченом Рабджамом во время незаконной ссылки в Бутан. Он был несправедливо осуждён, в результате чего на тексте лежит отпечаток юридической терминологии, используемой в описании естественного состояния. Эти термины «заключение в зону» и «сковывание узами» оставлены в нетронутом виде, потому что они встречаются также в ранних текстах Шри Сингхи (которые по иронии судьбы были переведены мастером Вайрочаной в ссылке в том же Бутане). Эти четыре выражения пронизывают весь текст в качестве тем или основных пунктов: «освобождение ключевого пункта», «сковывание узами», «заключение в зону» и «определяющее переживание». Все эти термины следует воспринимать метафорически, а не буквально, учитывая, что они могли нести долю своеобразной иронии и аллегоричность.

Общий обзор буддийских обетов

Эта книга посвящена самайям дзогчен. Чтобы понять запредельный смысл самай дзогчен, вначале необходимо знать, за пределы чего они выходят. Они выходят за пределы буддийских обетов. В буддизме имеется три типа обетов: обеты индивидуального освобождения пратимокша, соответствующие Малой колеснице – хинаяне; тренировки бодхисаттвы, соответствующие махаяне; и тантрические самайи ваджраяны.

Традиционно в буддизме почитаются люди, которые строго соблюдают эти обеты. Учитель, который безупречно соблюдает все три типа этих обетов, называется тройным держателем ваджры. Но это не значит, что каждый буддист должен принимать все эти обеты в полной мере. Это не является принудительным мероприятием. Было бы несправедливо считать буддизм одним лишь соблюдением обетов.

С другой стороны, следует понимать, что под словом «обет» в буддизме подразумевается нечто большее, чем клятва или обещание беспрекословно что-то соблюдать. Это нечто может охватывать все аспекты буддийской практики, даже если они не имеют ничего общего с понятием обетов или обещаний. Эта книга как раз и выводит читателя за пределы ограниченной перспективы низших колесниц и открывает истинный смысл слова «самайя» с точки зрения абсолютной природы явлений.

Первый тип буддийских обетов – личного освобождения – относится исключительно к соблюдению персональной дисциплины и предназначен для тех, кто не способен самостоятельно полностью контролировать свои эмоции, слова и поступки, но при этом желает усмирять свой ум. Среди этих обетов имеются пять общепринятых заповедей: не убивать, не воровать, не заниматься развратом, не врать, не употреблять алкоголь и наркотики. В уставе монаха, принявшего все обеты, можно насчитать в общей сложности две с половиной сотни таких заповедей. Те, кто не желают быть монахами и монахинями, могут принять пять вышеупомянутых обетов, постоянно или временно. Такие обеты принимаются людьми в качестве обязательств перед просветлёнными существами и священными объектами, чтобы не грешить телом, речью и умом. Если, например, кто-то не может самостоятельно контролировать употребление алкоголя, то ему может помочь принятие обета не пить. Эти обеты служат опорой, или поддержкой, для самоконтроля, что, в сущности, сводится к тому, что человек должен бояться совершать недобродетельные поступки из страха наказания, которое последует в случае нарушения обета. Такой человек постоянно одёргивает себя во всех своих действиях, напоминая себе о страшных последствиях нарушения обетов, описанных в сутрах по дисциплине. Для того чтобы он соблюдал эти обеты в чистоте, он должен непременно верить в кармический закон причинно-следственной связи и в реальность тех ужасных наказаний, которые ему сулит нарушение обетов.

Второй тип обетов – тренировки бодхисаттв – направлен на развитие милосердия к окружающим существам и предназначен для практикующих махаяну, которые стремятся развить сострадание концептуальным и неконцептуальным образом. Милосердие является основным двигателем к просветлению. Без такого отношения к другим почти невозможно достичь истинного прогресса на духовном пути. Практикующие тренируются мысленно принимать на себя страдания других, обменивать своё счастье на страдания других и воспринимать других существ равными и более важными, чем они сами, развивая к ним любовь и сострадание, как к своей матери. Такая тренировка очень важна для всех буддийских практикующих, потому что очень мало кто может обрести неконцептуальное, ненаправленное сострадание в самом начале пути. Направлять все свои действия, слова и мысли на благо всех существ, считая их важнее себя, – это очень благородно.

Третий тип обетов – самайи ваджраяны – направлен на поддержание чистого видения в отношении своих духовных учителей, ваджрных товарищей, а также всего окружающего. Существуют коренные самайи тела, речи и ума, которые должны соблюдаться всеми практикующими ваджраяну. Они подразумевают, что ученик не должен противоречить словам, действиям и пожеланиям своего учителя, визуализируя своё тело в форме божества, неотделимого от тела учителя, непрерывно читая сокровенную мантру божества, неотделимую от речи учителя, и постоянно поддерживая в уме состояние самадхи, сливая свой ум с просветлённым умом. Помимо трёх коренных самай, существуют ещё двадцать пять второстепенных, или «самай ветвей». Ими являются «пять самай, которые необходимо знать», то есть помнить, что пять совокупностей (скандх), пять сознаний, пять органов чувств, пять элементов, пять чувственных наслаждений, пять светогамм и пять лекарств обладают природой пяти диаспор будд, пяти супруг будд и пяти мудростей. «Пять самай, которыми нельзя пренебрегать» – это пять эмоциональных ядов, которые в своей сути являются природой пяти мудростей и пяти диаспор будд. «Пять самай, которые необходимо усвоить» относятся к пяти секрециям тела, которые нельзя считать нечистыми, ибо они являются субстанциями достижения просветления. «Пять самай, которыми необходимо заниматься» – это взгляд реализации отсутствия рождения и смерти; время, место и ясное самадхи; освобождение трёх миров самсары из их обителей; воззрение отсутствия встречи и разлуки; мантра, мудра и поддержание самадхи; объединение активностей средств и знания; подношения благородным на благо существ, отсечение корня десяти объектов и гневные мантры. «Пять самай, которые необходимо практиковать» – это восприятие внешнего мира и содержащихся в нём существ как природы пяти будд, неотделимых от своей собственной природы.

Как они нарушаются

Говорится, что принятие этих обетов влечёт за собой определённую ответственность, и если они нарушены, практикующий будет испытывать серьёзные кармические последствия, вплоть до перерождения в аду. В тантрах говорится, что нарушение самай забирает жизненную силу, и даже общение с нарушителем самай приносит крайне печальные последствия, например забирает реализацию и способности, которые человек наработал за годы практики. В тексте «Абсолютное невыразимое раскаяние» сказано, что нельзя даже пить воду в той долине, где живёт нарушитель самай, – это если вы хотите достичь чистой реализации в кратчайший срок. Ученики, нарушившие самайи, – это катастрофа для учителя: он не продвинется дальше в своей практике и, вероятно, будет серьёзно болеть.

Как правило, обеты не нарушаются внезапно, потому что этому предшествует длительный процесс коррозии мотивации. Как говорится, рыба гниёт с головы. Если нарушены обеты личного освобождения или бодхисаттвы, это не так страшно, как нарушение главных самай ваджраяны, потому что первые два типа по большому счёту лежат на совести практикующего, и если он или она их нарушил(а), то может принять заново в тот же день и соблюдать их с чистого листа. С другой стороны, если у него нет совести, нарушение обетов хинаяны и махаяны вряд ли отложит какой-то отпечаток в его уме, равно как и сами обеты. Но и просветления без совести он тоже не достигнет. Если практикующий нарушил один из незначительных обетов индивидуального освобождения, например соврал кому-то вопреки принятому обету, ему следует раскаяться в содеянном и заново принять обет перед учителем или перед изображением Будды, чтобы не лгать впредь. Если монах нарушил более серьёзный обет целомудрия, вступив в половую связь, ему придётся покинуть монастырь и выполнить нелёгкую задачу убедить самого себя, что он невиновен. Если же он повернулся спиной к Трём Драгоценностям, в этом случае ему стоит переосмыслить своё понимание и подумать о причинах и последствиях этого, потому что, если он потеряет благословение и защиту Трёх Драгоценностей, ему больше негде и не у кого будет принять надёжного прибежища и попросить защиты в случае проблем, трудностей и особенно в момент смерти.

Если практикующий махаяну перестал заботиться о других живых существах, он не достигнет никакого результата в своей практике. Тут главное – отношение, а не та практика, которой он занимается. Без правильной мотивации можно заниматься чем угодно и всё-таки не достичь никакой реализации, тогда как с правильным отношением можно достичь просветления, вообще ничем не занимаясь. Здесь очень важно быть честным не столько с другими, сколько с самим собой, не обманывать себя, когда мы вступаем на путь махаяны или на какой-либо другой путь. Как показывает опыт, эгоистическое отношение очень легко прикрыть словами о «пользе живым существам». Нет ничего легче, чем сказать: «Я делаю это на благо всех живых существ». Если практикующий демонстрирует показушную добродетель, как новорусские меценаты или адвентисты седьмого дня, думая только о своей выгоде или о том, как предстать в выгодном свете перед другими, то можно сказать, что такой человек нарушает обеты бодхисаттвы на внутреннем уровне, даже если его действия внешне выглядят добродетельными. Многие люди с виду кажутся добрыми, но не все из них добры на самом деле. Рынок переполнен разнообразными книгами, пособиями, психологическими семинарами и тренингами, где людей обучают, как производить приятное впечатление, при этом оставаясь внутри совершенно другим человеком. Не стоит путать эти техники с буддизмом, который в первую очередь направлен на то, чтобы изменить нас в лучшую сторону изнутри, а не снаружи.

Есть ещё один тонкий момент. У некоторых слабых, обделённых или непризнанных людей можно заметить больше доброты, чем у нормальных, среднестатистических обывателей. Почему это так? Потому что у слабых людей доброе отношение к другим часто бывает выражением их нужды быть замеченными и признанными, выражением их желания быть кому-то нужными. Слабые люди часто страдают от того, что они никому не нужны, что их никто не замечает, и это так угнетает их эго, что они стараются сделать всё что угодно, чтобы их заметили, признали и похвалили. Именно про таких людей была сложена поговорка: «Если у человека нет ничего, он хочет отдать всё, что у него есть». Внешне это может выглядеть как желание принести пользу другим, и хотя это вполне нормально для простых людей, у некоторых духовных практиков это малодушное отношение часто заменяет истинную, искреннюю мотивацию. Является ли такая доброта искренней, можно судить по тому, что когда некоторые такие люди завоёвывают внимание, признание и расположение других, всё их сострадание куда-то постепенно исчезает или превращается в выборочную доброту. На самом деле, главное в правильной мотивации – не быть гнилым внутри. Что важнее всего – это искренность и чистота сердца и помыслов.

С самайями ваджраяны дело обстоит иначе: эти обеты относятся не столько к совести, ответственности или искренности практикующего, сколько к его восприятию и внутреннему переживанию, а также связи с его или её учителем и ваджрными братьями и сёстрами. Главный принцип тантрической практики заключается в том, чтобы очистить и трансформировать своё восприятие в чистое видение, а не в том, чтобы очистить свою мотивацию или поведение. Для этого практикующий должен постоянно визуализировать мир как чистую землю будд, существ – как божеств, звуки – как мантры, а мысли – как выражение мудрости. Постоянство этой тренировки и является соблюдением обета, а полное прекращение этой тренировки является попущением самай. Когда практикующий вступает на путь ваджраяны, в момент получения посвящения он создаёт глубокую связь с учителем и духовными друзьями, вместе с которыми он получает эти учения.

В ваджраяне считается, что вступившие в одну мандалу движутся к просветлению вместе. Если кто-то из них повернулся спиной к своим ваджрным друзьям, то он повернулся спиной к мандале и, соответственно, создал причину дисгармонии, которая потом проявится в его собственном переживании и, к сожалению, в переживании его ваджрных братьев и сестёр, только в меньшей степени. Если же он повернулся спиной к учителю, то можно точно сказать, что этот человек лишился благословения как божества, так и учителя, и что самое прискорбное – благословения своей собственной просветлённой природы. Он сам перекрыл себе доступ к просветлению. В учениях говорится, что тот, кто причинил вред своему учителю словами, делами и даже мыслями, будет иметь много неприятных переживаний, болезней и потерь в этой жизни, а после смерти переродится в аду. Трудно судить, насколько это соответствует действительности, потому что степень проступка может быть разной и некоторые действия могут совершаться весьма неосознанно. Да и современные учителя более гибки в своём подходе к западным ученикам, не требуя от них никаких особенных обязательств и не обвиняя учеников в нарушении обетов. Даже если практикующего постоянно преследуют напасти и проблемы, это ещё не показатель того, что он нарушил обеты, потому что проблемы возникают у всех людей. Однако если у практикующего ваджраяну в жизни внезапно появилось много неприятностей, ему стоит серьёзно переосмыслить свою мотивацию и проанализировать свои поступки. Переосмыслить мотивацию никогда не помешает. Более того, это надо делать постоянно. Если же какой-то ученик сознательно восстал против безобидного учителя и благого учения из принципа, гордости, высокого мнения о себе, ревности или всем назло, то у него, наверное, не всё в порядке с психикой, и если ады действительно существуют, то есть большая вероятность, что он там и переродится.

Ум обладает большой силой влиять на всё наше восприятие. Одна из важнейших целей практики ваджраяны – осознать иллюзорность и несуществование всех явлений. Это также называется чистым видением. Чистое видение не стоит понимать буквально: что все люди вокруг вас должны превратиться в красных дакини и зелёных божеств, а все звуки – в тибетские и санскритские мантры. Это гораздо проще: в нашем восприятии просто должно пропасть цепляние за материальность и реальность всех окружающих нас вещей, звуков и даже наших мыслей. Одним из показателей успешной практики является то, что мы прекращаем воспринимать все вещи всерьёз, осознав, что их не существует на самом деле. Вместе с этим у нас автоматически исчезают все заскорузлые представления о том, что есть что и что каким должно быть, в том числе и религиозные представления. Понимая, что результат практики состоит в том, чтобы освободиться от закостенелого восприятия, мы только облегчим себе путь к реализации, если будем с самого начала относиться ко всем вещам легче.

С другой стороны, если кто-то упорно верит в реальность и незыблемое существование всех религиозных идей, особенно суеверий и предрассудков, как то: существование адских котлов, жаровен и кровавые последствия нарушения обетов, то есть большая вероятность, что он/она таки попадёт в эти ады, если решит, что нарушил(а) свои обеты. Ад не существует в каком-то географическом месте, это лишь экстремальное состояние ума. Мне известна одна девушка, которая возомнила, что нарушила свои обеты. Хотя ничего страшного она на самом деле не совершила, всё-таки на этой почве она начала медленно, но неуклонно сходить с ума: пить антидепрессанты, ломать себе руки, рыдать каждый день и на нервной почве очень много есть, так что в результате за год она превратилась в неузнаваемое ничтожное существо. Если у кого-то имеется предрасположенность к депрессии и самобичеванию, отсутствию самоконтроля и восприятию всех вещей незыблемым образом, то стоит подумать, прежде чем принимать самайи и обеты, так как это может обернуться пагубно и жизнь может превратиться в ад еще до смерти.

Если же мы уже приняли обеты и самайи ваджраяны, но чувствуем, что нам не хватает энтузиазма, усердия, времени для практики или самоконтроля, то, чтобы не допустить таких последствий, следует постепенно тренировать свою силу воли и быть постоянными в своей практике. Пусть это будет полчаса в день, но главное, чтобы это доставляло нам душевное удовлетворение и не воспринималось как наряд по службе. Всегда следует помнить о том, что истинная духовная практика ведёт нас к полному освобождению от страданий и к просветлению, то есть к высшему счастью. Если же духовная практика не доставляет душевного удовлетворения даже на минуту, то какой смысл тогда получать посвящения и принимать обеты? Если же обет всё-таки кажется нарушенным, то во всех буддийских учениях рекомендуется очистить его практикой Ваджрасаттвы, стократным поднесением ганачакры и исповедями, например «Нарак Конг Щаг» и другими, а также развитием сострадания ко всем существам и преданности своему учителю.

Как они не нарушаются

Если посмотреть на требования обетов, в частности тантрических самай, с чисто внешней стороны, то вряд ли можно найти такого практикующего, который не нарушает их ежедневно. Именно поэтому рекомендуется ежедневно очищать свои обеты практикой Ваджрасаттвы. Чтобы вообще не нарушать обеты и самайи, есть только один выход – не принимать их. Не в том смысле, что не давать обетов, а не принимать их как нечто существующее и реальное, что может нарушаться или соблюдаться. Такая перспектива имеется только в дзогчен. Практикующие Великое совершенство читают строки из знаменитой ньингмапинской исповеди «Нарак Конг Щаг» – терма, открытого Гуру Човангом и Ньянг Рал Ньима Озэром:

В пробуждённом уме, где нет надежд и опасений,

Никогда не возникало и не появлялось никаких нарушений

И попущений коренных и второстепенных самай —

Он свободен от двойственности того, кто раскаивается,

И того, за что раскаиваются.

Каждый тип буддийских обетов соотносится с соответствующим духовным путём, однако считается, что практикующие ваджраяну должны соблюдать не только тантрические самайи, но и определённый набор обетов базисных путей хинаяны и махаяны, в минимальном варианте – следовать принципам буддийского прибежища, не совершать недобродетельных поступков и творить добродетель. Хотя это в равной степени относится и к практикующим дзогчен, в самих учениях Великого совершенства нет определённых упоминаний, что практикующий дзогчен должен принимать обеты и тантрические самайи.

Более того, одним из десяти основополагающих принципов «отсутствия» (мед па бчу) дзогчен является то, что «нет никаких обетов, которые надо было бы соблюдать». Остальные девять принципов Великого совершенства таковы:

Нет воззрения, на которое надо медитировать.

Нет способностей для духовных действий, которые надо было бы искать.

Нет мандалы, которую надо было бы визуализировать.

Нет посвящений, которые надо было бы получать.

Нет какого-то особого духовного пути, по которому надо было бы идти.

Нет уровней реализации, которых надо было бы достигать и тренироваться.

Нет никакого поведения, которое надо было бы усваивать или отвергать.

Самосуществующая пробуждённость изначально свободна от препятствий.

Естественное совершенство запредельно надеждам и опасениям.

Такая перспектива может быть неприемлема для низших буддийских путей, но, как говорил Лонгченпа в «Сокровищнице Дхармадхату», это абсолютно уместно в Ати-йоге.

Если мы практикуем дзогчен или совмещаем практику ваджраяны с дзогчен, то нам должно быть легче в отношении соблюдения обетов и самай. Надо подходить к соблюдению самай ваджраяны с точки зрения четырёх самай дзогчен, описанных в этой книге, а не наоборот. Можно считать своими главными обетами осознавание несуществования, распахнутости, единства и спонтанного присутствия – самай Великого совершенства и с этой позиции подходить ко всем остальным обетам ваджраяны. Если мы серьёзно практикуем дзогчен и понимаем суть его взгляда, то нет смысла убиваться над идеями о допущенных проступках, потому что эти идеи не существуют в той же степени, как и сами обеты. В дзогчен говорится:

Если ты хочешь раскаяться, то взгляни

В природу своего ума и расслабься —

Это наивысшее и наилучшее раскаяние.

Понять разницу легко: обеты хинаяны называются обетами личного освобождения, а главная самайя дзогчен называется самоосвобождением. Если в хинаяне пытаются освободиться от кармы и эмоций посредством преднамеренного подавления своих нехороших действий, слов и мыслей, то в дзогчен ничего не подавляется, ибо все действия тела, речи и ума с самого начала воспринимаются как состояние свободы в свете осознавания природы ума. Если в махаяне для соблюдения обетов бодхисаттвы практикующие пытаются развивать сострадание концептуальным, целенаправленным образом, то в дзогчен ненаправленное сострадание проявляется как естественное выражение самоосознавания без каких-либо концептуальных усилий. Если самайи ваджраяны вынуждают практикующего преднамеренно создавать чистое восприятие посредством концептуальных визуализаций и замещения нечистых идей на чистые образы, то в дзогчен то же самое чистое видение достигается спонтанно и естественно, без какой-либо умственной деятельности. Если у нас действительно присутствует самоосознавание, то можно сказать, что мы постоянно находимся в трезвом, свободном и ясном состоянии ума, в котором мы вряд ли начнём нарушать обеты, унижать своих учителей, избивать ваджрных братьев и сестёр, убивать родителей, разрушать буддийские храмы, ступы, сжигать святые тексты и сеять раздор в Сангхе. Если же у кого-то возникают такие позывы, то можно точно сказать, что они возникают из-за отсутствия осознавания, а именно из эмоциональных омрачений, и этому человеку не стоит мнить себя реализованным мастером дзогчен и даже брать на вооружение запредельные самайи Великого совершенства, оправдывая ими свои недобродетельные поступки.

В этом тексте Лонгченпы описывается наивысшая реальность естественного состояния, природы явлений. Она описывается при помощи четырёх принципов: несуществования, распахнутости, спонтанного присутствия и единства. Важно заметить, что первый из этих принципов – несуществование – также может переводиться и как «невыразимость», и как «отсутствие». Хотя в первой главе постоянно повторяется, что явления не существуют, мы не должны это понимать с нигилистической точки зрения, так как позиция Великого совершенства подразумевает, что все явления находятся за пределами существования и несуществования. То есть они не только не существуют, но и не отсутствуют. Они «застряли» где-то посередине этих альтернатив. Наша задача – «застрять» в том же промежутке, который настолько невыразим и неощутим, что там просто не за что зацепиться. Этот промежуток также называется основным пространством природы явлений.

Просветление находится именно там.

В комментарии к этому тексту Лонгченпы можно обнаружить очень провокационные строки из тантр, где говорится, что нет разницы между добродетелью и недобродетелью, между добрыми делами и убийством людей. Если вы найдёте эти ваджрные строфы, не стоит принимать их как приказ к действию или повод для того, чтобы творить зло и оправдывать ими свои грехи. Эти строки показывают неконцептуальную перспективу самого пробуждённого осознавания, в котором действительно нет разницы между плохим и хорошим, между добром и злом. В лучшем случае они относятся к переживанию великих мастеров, которые полностью освободились от двойственности, страхов, надежд, предвкушений и опасений. Эта перспектива абсолютной истины показана так, как она переживается реализовавшим её мастером, а не так, как воспринимают вещи нереализованные существа. Если у практикующего нет реализации абсолютной истины, то ему не только не поможет, но и навредит разнузданное негативное поведение. Поймите, что негативное поведение и злые выходки вовсе не являются показателем реализации трансцендентного дзогчен, а вызывающие поступки никому не доказывают, что этот человек вышел за пределы добра и зла. Как правило, люди смотрят на таких «запредельных» практикующих как на сумасшедших и крутят пальцем у виска. Не стоит брать эти трансцендентные выражения на вооружение в своей повседневной жизни, как это делают некоторые американцы, которые считают себя практикующими дзогчен и оправдывают этим причинение вреда другим. Они считают себя реализованными, не приложив никакого усердия в практике, а лишь прочитав несколько книжек по дзогчен. Реализация не появляется от прочтения книжек и посещения нескольких семинаров. К ней ведут долгие годы однонаправленной медитации в уединённом ритрите – так было и с Лонгченпой, и с Джигме Лингпой, и с Патрулом Ринпоче, и с остальными великими мастерами дзогчен.

Почему сейчас должно что-то измениться?

Лама Сонам Дордже, ритрит, Непал, 2004 год

* * *

Лонгчен Рабджам

Драгоценная сокровищница Естественного состояния

На санскрите: Татхатва Ратна Коша Нама

На тибетском: гнас лугс рин по чей мдзод чес бья ва

На русском: Драгоценная сокровищница Естественного состояния

* * *

Слава Великолепному Самантабхадре!

Изначальное просветление, основа явного пробуждения,

Неизменное, спонтанно присутствующее пространство ваджрной сути —