Текст книги "Агнесса. Том 2"

Едва он взялся за повод чужой лошади, как снизу показалась голова Дэна.

– Эй, приятель, ты что это?! – угрожающе крикнул он.

Орвил отпустил уздечку и, подождав, пока Дэн подойдет, быстро и полубессвязно проговорил:

– Простите, я ничего не хотел… просто не знаю, что делать… За нами гонятся какие-то люди, похоже, бандиты, а у нас, – он развел руками, – сломалась карета… Со мной две женщины и ребенок…

Дэн, как и появившийся минутой позже Джек, вполне могли сойти за местных жителей, поэтому Орвилу не пришло в голову задаваться вопросом, кто они, собственно, такие, он только увидел в этом шанс каким-нибудь образом выкрутиться, тем более, что, как он заметил, у них имелось оружие. Сейчас главное было убедить этих людей помочь ему…

– Что случилось? – спросил Джек, и Орвил повторил сказанное Дэну.

– Помогите мне! – почти умоляюще произнес он и оглянулся: платье Агнессы белело вдалеке.

Ни Джек, ни Орвил не узнали один другого, и не только потому, что каждый по-своему изменился за эти годы, просто у Джека вообще не было причин вспоминать Орвила, а Орвилу сейчас было не до того, его мысли и внимание всецело поглотила грозящая опасность.

– Помочь? Каким образом? – удивился Дэн. – Разделить вашу участь?

А Джек спросил:

– Сколько их там?

– Не знаю точно. Несколько, человек шесть-семь, а может, и больше.

– Хорошенькое дело! – процедил Дэн и взял свою лошадь за повод. – Нет, мне это не подходит. Едем, что ли?

Его спутник молчал, и Орвил с надеждой взглянул на него. Секундная мысль или даже не мысль, а просто ощущение того, что он когда-то и где-то видел этого человека, явилось и исчезло, уничтоженное, изгнанное другими чувствами – отчаянием и страхом.

Выражение глаз Джека не оставляло большой надежды, ледяные сумерки давно поселились в них. Жизнь для него словно бы сравнялась со смертью, ему было безразлично, останется он или уедет, его решение зависело не от того, проснется или нет в нем совесть, а Бог знает от чего.

– Если бы кто-нибудь съездил за подмогой, мы бы смогли продержаться, – в раздумье произнес он.

– Спятил! Нас всех тут прикончат! – вскричал Дэн и тут же издевательски добавил: – Да, конечно, это ж ведь неплохой случай поразвлечься со смертью – попробуй! Может, на сей раз она будет более милостива к тебе! Но я уезжаю!

– Не поджимай хвост! Постреляем немного!

– Разумеется, это по твоей части!

– Заткнись, болван! А то я сам тебя пристрелю!

Орвил нервничал, слушая их перебранку. Решение затягивалось, нужно было что-то делать, как-то заставить их остаться. Орвил не думал о том, что эти невинные люди и в самом деле ни за что ни про что могут разделить его участь, ему нужно было спасти жизнь своей жены и сына, да и свою в конце концов! Спасти любой ценой, и ничего важнее этого не существовало.

– Я вам заплачу! – внезапно сообразив, произнес он. – Сколько хотите, любую сумму! Только помогите мне!

Дэн оценивающе прищурился,

– Вообще-то мы люди бедные… Заманчиво, конечно, но если что случится, покойникам деньги ни к чему…

Второй молчал – ему не нужны были деньги. Он вдруг вспомнил историю с Чарли… Почему он вернулся тогда и спас мальчишку? Пожалел? Или совесть замучила? Вовсе нет, но он не мог не вернуться, что-то толкнуло его, но что – тому он не знал названья.

– Я останусь с вами, – сказал Джек, и Орвил, облегченно вздохнув, кивнул.

– Спасибо.

Дэн между тем, отчаянно ругаясь, слез с лошади.

– Смотри, приятель! – крикнул он Орвилу. – Малым не отделаешься! – И пробормотал: – Дай Бог только, чтоб эти деньги пригодились!

– Если хочешь, поезжай за подмогой, Дэн, – предложил Джек. – Помнишь, мы проезжали мимо ферм?

– За подмогой съездит моя жена, – внезапно решившись, произнес Орвил. – Только дайте лошадь!

– Женщина – верхом по такой дороге? – усомнился Дэн, но Орвил проговорил твердо:

– Она справится.

– Пусть возьмет моего коня, – кивнул Джек. – А та, что с ребенком, пускай спустится вон туда. – Он показал на тропинку, по которой недавно поднялся сам.

– По ней нельзя уйти?

– Нет. Но там можно укрыться.

Орвил побежал назад. Агнесса и Френсин ждали с поразительно одинаковыми выражениями, лица – Орвилу нетрудно было догадаться, что обе они всецело полагаются на него.

Он отвел жену немного в сторону.

– Агнесса, милая, слушай меня внимательно. Бери лошадь и поезжай к фермам за помощью…

– Кто там, Орвил? – перебила она.

– Эти люди помогут нам. Не знаю, кто они, вероятно, из местных. Но ты должна привести подмогу…

– Господи! Орвил! – воскликнула Агнесса с таким отчаянием в лице, какого Орвил никогда еще у нее не видел. – Я что, должна оставить здесь тебя и Джерри?!

– Да. Некогда рассуждать, поезжай. Каждая лишняя минута может стоить нам жизни, так что гони быстрее… Будь осторожна! Френсин! – он повернулся к служанке. – Берите Джерри и бегите туда! – Орвил махнул рукой. – Вам покажут, куда идти! Помните, вы отвечаете за ребенка!

– Воду, Френсин! Возьми с собой воду! – крикнула Агнесса. – Джерри, сынок!.. О, Боже мой!..

Орвил почти силой увлек ее за собой. Легконогая Френсин обогнала их – Орвил видел издалека, как один из незнакомцев помогает ей спуститься вниз. Когда они с Агнессой приблизились к лошадям, Джека на дороге не было. Дэн, кинув взгляд на Агнессу, направился к поверженному наземь экипажу.

Агнесса, точно в полубреду, толком не понимая, что делает, подталкиваемая Орвилом, влезла в седло, но в следующую минуту уже уверенной рукой разобрала поводья. Быстро, точными движениями подоткнула подол юбки и сбросила туфли, и Орвил, секунду назад терзавшийся мыслями о том, не посылает ли он ее на гибель, немного успокоился.

– Держись, дорогая! – выдохнул он. – Ради Джерри и ради меня!

Агнесса в последний раз посмотрела на Орвила, не говоря ни слова, но – пристально, с нежностью и тревогой, а потом резко стегнула коня.

Когда Орвил вернулся, Джек и Дэн оба были возле экипажа. Дэн, заглянув внутрь кареты, присвистнул.

– О! Да тут еще и покойник!

– Наш кучер. Сердце не выдержало, – коротко пояснил Орвил. Он все еще не мог отойти от прощания с Агнессой, перед глазами стояли картины – выражение ее лица, как она скрылась на повороте… А если он видел ее в последний раз?! О нет, лучше об этом не думать!

– У вас много патронов? – спросил Джек.

– В двух револьверах и еще – запасная коробка.

– Это хорошо.

На дороге наконец показались всадники. Орвил не смог их сразу сосчитать, понял только, что, к счастью, преследователей было все-таки меньше десятка. Окружить путников они не могли – поперек дороги стоял экипаж, никакого объезда поблизости не было, ни с верхнего, ни с нижнего поворота пули не достигли бы цели. Оставалось одно – осада. Орвил, Джек и Дэн заняли оборону, прикрытием служил экипаж. Своих лошадей Орвил так и не выпряг, и теперь было уже поздно.

Передний всадник был в нескольких футах от экипажа, когда Орвил намеренно выстрелил ему под ноги, чтобы просто остановить: в конце концов, может быть, удалось бы обойтись без крови, как-то договориться, отдав им все, что есть при себе. Так он думал, но все получилось иначе. Роковую ошибку (а, возможно, это было как раз спасением) допустил Дэн, решивший, видимо, что Орвил просто промахнулся, – он с размаху всадил несколько пуль в грудь подъезжавшего, который тут же с пронзительным криком рухнул с коня. Остальные всадники немедленно развернулись. Теперь нечего было надеяться на примирение: преследователи и преследуемые оказались по разные стороны невидимой границы.

Некоторое время бандиты не нападали, видимо, совещались за скалой. На их стороне, кроме численности, был ряд преимуществ: они могли подползать незаметно, прячась между множества камней на обочинах дороги: и там, где отвесная скала уходила наверх, и там, где обрыв вел вниз. К тому же, по обеим сторонам дороги рос кустарник. Требовалось немалое напряжение для того, чтобы постоянно держать всю округу в поле зрения и не дать противникам себя обойти. Дэн просматривал правую сторону, Джек – левую, а Орвилу досталась середина. То ли спутники поняли его неискушенность, или просто получилось так, но середину контролировать, конечно же, было проще всего. Орвил следил за дорогой, одновременно размышляя о том, что ждет их дальше. Если Агнессе удастся благополучно добраться до ферм, найти там людей, готовых помочь, и быстро привести их сюда, если бандиты не предпримут слишком решительных и неожиданных действий, а бандитские пули не достигнут своей цели, тогда, может быть, все обойдется. Но… слишком уж много этих «если»! А что будет с Джерри? Бедный малыш! Хорошо еще, что Джессики и Рея здесь нет!

Чья-то голова мелькнула между камней, в следующую секунду раздался выстрел. Пуля ударилась о стенку кареты, и Орвил прицелившись, спустил курок. Он не знал, попал или нет, но голова не показывалась больше. Он тяжело вздохнул. Невыносим был контраст между чистотой голубого неба, сиянием солнечного дня, зеленью гор и тем, что приходилось делать! Почему так неумолима судьба, почему?! Это было самое страшное в его жизни, страшнее, чем все, что случилось ранее. Жизнь заставила его пережить смерть родителей, Лилиан, а теперь принуждает стрелять в людей, убивать! И какая разница, защищает он свою жизнь или нет, все равно это невыносимо тяжело! Господи, он сойдет с ума! Орвил стиснул зубы: нет, надо держаться, иного выхода нет.

Спутники его держались куда спокойнее, им было легче, хотя бы потому, что они, похоже, не сомневались в правильности своих действий. Орвил говорил себе, что тоже не сомневается, но ему было куда сложней.

Напряжение изматывало. Стоял полдень, было невыносимо душно, земля казалась раскаленной от жара, рукоятки револьверов обжигали ладони. Перестрелка то затихала, то усиливалась вновь – передышки было немного.

– Джек, слушай, у тебя там не осталось воды? – крикнул Дэн. – Пить хочется, умираю!

– Воды?.. А черт, сумка к седлу была привязана, забыл совсем! А у вас нет? – повернулся он к Орвилу.

– Да, была… Посмотрите там, внутри, – медленно произнес Орвил, вспомнив, что под сидением хранилась еще одна емкость, кроме той фляги, которую взяла Френсин. Но думал он сейчас не об этом.

Он знает этого человека, он видел его давно, но казалось, то было несколько дней назад… Это какое-то наваждение! Таких совпадений не бывает! Хотя, конечно, бывают похожие люди, а одинаковых имен и вовсе не счесть! Орвил внимательно смотрел на него. Он не помнил, разумеется, в деталях, каким был Джек почти девять лет назад, и все-таки… Почему бы и нет? Этот случайно встреченный незнакомец вполне мог быть тем самым Джеком. Воскресение?.. Нет, он просто не умер, он скрылся и выжидал, а теперь явился к нему, Орвилу Лембу, как сама судьба. Орвил понял, что этот человек не только может быть Джеком, это и есть Джек, прошлое Агнессы Митчелл, желающее стать настоящим, ахиллесова пята его, Орвила, жизни. И сама собою, совершенно естественно родилась мысль: «Он получит или деньги, или пулю в лоб, но третьего я ему не дам». Но где же он был все эти годы, откуда и почему вдруг возник сейчас?! И значит ли что-нибудь для него Агнесса?

Орвил запутался совершенно, на секунду в его сознании отступило все: и этот день, и те, кто нападал, и те, кто помогал ему обороняться, и раскаленный воздух, и синее небо, – все оказалось где-то далеко, а здесь перед ним, в нем самом словно бы разверзнулась страшная бездна… Он был потрясен и колоссальным усилием воли пытался взять себя в руки.

Этот парень совершил преступление, значит, или виселица или, в лучшем случае, тюрьма. А раз ни то и ни другое, стало быть, бегство. А тот, второй?.. Орвил почувствовал тягостное чувство одиночества.

– Ох и жара! – задыхаясь, проговорил Дэн. – Я долго не продержусь!

– Не скули, – отозвался Джек и сказал Орвилу: – Лошадей бы отвязать!

Несчастные животные, обезумевшие от скачки, выстрелов и жары, испуганно шарахаясь, жались друг к другу. Один конь был убит во время перестрелки, остальные мешали защищавшимся людям.

– Перестреляем! – предложил Дэн, но Джек возразил:

– Патроны тратить? Лучше я их отвяжу!

– Тебе, похоже, патронов жалко больше своей жизни! – засмеялся Дэн.

И в самом деле, стоило Джеку выглянуть из укрытия, как тут же целый град выстрелов обрушился на стенки экипажа.

– Однако эти парни не дремлют, – заметил Дэн.

– Прикройте меня! – крикнул Джек.

За камнем опять мелькнула чья-то голова, Орвил тотчас выстрелил, и человек свалился на дорогу.

Джек тем временем проскользнул под упряжью, ножом обрезал ремни и потянул коней за собой. Один из них с громким, похожим на стон ржанием взвился на дыбы и рухнул наземь. Орвил ошалело смотрел на растекавшуюся по земле темную кровь.

Такого нельзя было допускать и в мыслях, но Орвил все-таки попробовал: а что если какое-то время не стрелять? А после… Здесь будет много тел, Агнесса не станет смотреть на них… Но нет, он не примет на себя такой груз; этот человек, сам того не ведая, тоже защищает Агнессу, а значит, достоин того, чтобы остаться в живых. И Орвил, сжав зубы, продолжал стрелять.

Джек выпряг лошадей. Конечно, он вел себя смело, это Орвилу пришлось признать. «Но ведь у него здесь нет ни близких, ни жены, ни сына, о которых должен кто-то позаботиться. Такие люди не дорожат своей жизнью, чаще считая ее никчемной, – подумал он. – Да так оно, впрочем, и есть. И они стреляют, не размышляя о взятых на душу грехах».

– Вы в порядке? – спросил Орвил, когда Джек вернулся.

Тот кивнул.

– Да, только… задело немного.

На правом рукаве его одежды, пониже плеча расплывалось алое пятно.

– Не будешь под пули лезть в другой раз! – хладнокровно обронил Дэн. – Теперь из-за тебя нам придется вдвоем…

– Чушь! – возразил Джек, слегка морщась от боли. – Я могу и левой стрелять. Перевязать бы только…

– Сейчас!

Орвил, отдав Дэну свой револьвер, взял из чемодана белую шаль Агнессы и, разорвав ее на полосы, как сумел, сделал перевязку.

– Так хорошо? – спросил он, затягивая узел.

– Да.

Орвилу было странно прикасаться к этому человеку и, хотя он ни в чем уже не сомневался, все-таки спросил:

– Вы не работали на конном заводе как его… мистера Дейара? Лет девять назад.

В лице Джека промелькнуло пополам со смятением еще какое-то опасное выражение, и Орвил понял, что такого вопроса, видимо, не следовало задавать.

– Вы меня знаете? – глухо произнес Джек.

– Я Орвил Лемб, мы с вами жили в одном доме, даже в одной комнате. Вы помните меня?

Лицо Джека прояснилось, он сказал довольно спокойно:

– Да, припоминаю.

И все-таки он и после продолжал смотреть на Орвила с недоверчивым удивлением. Возможно, ему казалось непонятным, как это Орвил его узнал.

А Орвил, кстати, помнил и то, что дал Джеку довольно значительную для себя по тем временам сумму, узнав, что тот нуждается в деньгах. Дал для того, чтобы Джек мог уехать с Агнессой.

И сейчас… он отдал бы все для того, чтобы этот парень убрался с его дороги!

– Больше мы не встречались, – на всякий случай добавил Орвил.

Джек кивнул.

– Хорошо, что это именно вы, – заметил он. Орвил достал драгоценную воду.

– Возьми. Пей сколько хочешь.

Но Дж,ек, сделав лишь пару глотков, сказал: – Хватит. Думаю, она нам еще пригодится.

Через несколько минут он вернулся на свое место.

– Меньше стали стрелять, – проговорил Дэн, рукой вытирая пот со лба, – устали, наверное, свиньи!

–Все равно у нас патроны раньше кончатся, – усмехнулся Джек, а Орвил с холодеющим сердцем подумал, что он прав.

Вскоре все началось сначала. Бандиты, желая поскорее закончить дело, не давали противникам ни минуты отдыха, осыпая градом выстрелов. Солнце потихоньку двигалось на запад, но жара не спадала. Пыль покрыла людей с ног до головы, они устали, хотелось лечь на землю, не двигаться, не думать ни о чем.

Дэн, задыхаясь, как-то неловко повернулся, приподнявшись над землей, и внезапно с диким воплем упал на землю.

– Что там еще?! – вскричал Джек.

Дэн не ответил: согнувшись пополам, он скорчился в пыли, которая сразу побурела под ним. Он обхватил себя руками, и руки тоже были в крови.

Орвил подобрался к раненому. Дэн облизнул побелевшие губы; выражение его лица, перекошенного от боли, было удивительно беспомощным. Орвил подумал, что надо бы оттащить Дэна подальше, в тень чахлых кустиков, но минутой позже почувствовал, что это бесполезно. Кровь лилась из раны, руки, зажавшие ее, свело судорогой, лицо Дэна посерело, глаза закатились.

Джек сменил Орвила, но все уже было напрасно.

– Дэн! – произнес он, поднимая голову приятеля. – Дэн!

Но тот, похоже, не слышал; из губ его вырвался полухрип-полустон, последний звук угасающей жизни. Джек не любил Дэна, часто ссорился с ним, иногда почти ненавидел, но у них были похожие судьбы, столько времени они провели вместе и незаметно привыкли, привязались друг к другу; только сейчас Джек почувствовал, как страшно будет перенести еще и эту потерю, остаться совсем одному, он многим готов был пожертвовать ради того, чтобы этого не случилось. И теперь, на краю смертельного отчаяния, покинутый всеми и оставивший все, он начал понимать, что не одиночеством, не бесчестием, не бедностью наказывает человека судьба, а лишь только бессилием перед жизнью или смертью, страшной невозможностью что-либо изменить. Неотвратимость хуже нет ничего на свете, и есть слово, более ужасное даже, чем слово «смерть», – «никогда».

– Мне очень жаль, Джек, – сказал Орвил.

– Да. Но ничего тут не поделаешь.

Вновь завязалась перестрелка. Орвил нажал на курок, но выстрела не последовало.

– У меня все! – крикнул он Джеку. Тот бросил ему оружие Дэна.

– Держи! Кажется, там еще есть.

Орвил почувствовал, как кровь застучала в висках. Да, наверное, скоро все закончится…

Они разделили между собой оставшиеся патроны и воду, и каждый молил небеса не только за свою жизнь, но и за жизнь другого. Как-то разом они стали называть друг друга по имени, причем это казалось естественным не только Джеку, но и Орвилу Лембу.

Подмога явилась, как обычно, в тот самый момент, когда они уже отчаялись ее дождаться. Шестеро вооруженных мужчин верхом на лошадях выскочили из-за скалы позади Орвила и Джека, и те в первые минуты подумали было, что это противники, сумевшие каким-то образом их обойти.

Орвил, убедившись в ошибке, сразу почувствовал расслабление, столь внезапное и сильное, что оно оглушило его почти физической тяжестью. Может быть, на секунду ему даже сделалось дурно, во всяком случае, окружающее лишь через некоторое время начало понемногу выступать из застлавшего глаза тумана. Люди кругом двигались, как во сне, и говорили что-то, чего он не мог расслышать.

Наконец он очнулся и именно в этот момент вдруг увидел смотрящее прямо на него дуло револьвера, который держал в руках один из раненых бандитов, внезапно приподнявший голову. Орвил обомлел, поняв, что ничего не успеет сделать; эта мысль пронеслась с быстротою молнии, но еще быстрее раздался выстрел, и целившийся в Орвила человек замертво повалился навзничь.

Орвил оглянулся: Джек стоял, пошатываясь от слабости, и в руке, которую только что опустил, держал револьвер. Он улыбнулся, а Орвилу почему-то сделалось страшно.

– Значит, я еще кое-чем тебе обязан, – прошептал он.

– В такие минуты нельзя расслабляться, Орвил. В конце схватки, когда ты считаешь, что уже победил, час: то происходит что-нибудь неожиданное.

Орвил подумал, что нужно бы запомнить эти слова.

Подошли, возбужденно переговариваясь, приехавшие мужчины; они пытались о чем-то расспрашивать Орвила, но он, не слушая их, воскликнул:

– Где моя жена?! Что с ней?!

Вперед выступил старший.

– С ней все в порядке, не волнуйтесь, – сказал он Орвилу. – Она смелая женщина. Мы чуть ли не силой заставили ее остаться на ферме. Она очень беспокоилась за вас и за сына.

– Да, – Орвил. – Спасибо вам.

Он поспешил к тому месту, где спустилась вниз Френсин, но кто-то обогнал его, и вскоре девушка появилась на дороге.

– Мистер Лемб! – со слезами вскричала она.

– Все хорошо, успокойтесь, – сказал Орвил, одной рукой обхватив ее плечи, а другой забирая у нее сонного Джерри.

Френсин засмеялась сквозь слезы.

– Мистер Лемб, он спал почти все время! – воскликнула она, любовно глядя на малыша.

– Ас вами все в порядке? – спросил Орвил.

– Да. Я очень испугалась, столько слышалось выстрелов! – говорила Френсин, идя рядом с ним. – А миссис Лемб?

– Тоже в порядке, – отвечал Орвил, надеясь, что это действительно так.

Фермеры возились на дороге.

– Оставим это здесь, – сказал старший, кивая на карету и убитых лошадей. – Потом подъедем, посмотрим, что тут можно сделать. Вы сами заявите в полицию?

– Да, конечно.

Убитых бандитов, как ни странно, было всего четверо, хотя Орвилу казалось, и он был готов поклясться в том, что он один перестрелял человек десять. Остальные при приближении нового отряда удрали верхом. Было удивительно, что защищавшиеся отделались столь малым количеством жертв. Собственно, в перестрелке убили только Дэна.

– Если что надо подтвердить, то пожалуйста, можете рассчитывать на нас, – говорили фермеры. – Тут на дорогах всякое случается.

– Да, спасибо вам.

– Орвил! – позвал Джек. – Можно тебя на минуту?

– Сейчас, – ответил Орвил, возвращая ребенка Френсин. – Да?

– Да вот…– замялся, потом в досаде мотнул головой. – В общем, от этого тела необходимо избавиться.

Орвил не сразу понял, что он имеет в виду. Джек показывал на Дэна.

– Каким образом? – спросил Орвил, с пристальным вниманием глядя на Джека. – И почему?

– Если полиция начнет разбираться и обнаружит, кто он такой, то сразу захочет установить и мою личность. А мне этого не надо, – начав фразу, Джек еще испытывал какие-то чувства по отношению к убитому, но в конце все уже заслонила внезапно зазвучавшая в голосе злоба.

Орвил молчал, и тогда Джек продолжил:

– Можно было бы представить дело так, что он был среди тех,—он кивнул на убитых бандитов. – если ты покажешь, что я с самого начала был с тобой, тогда все обойдется.

– Ты все обдумал, да? Он был твоим другом, – произнес Орвил.

– Он умер, ему все равно, – Джек с таким холодным взглядом, какой Орвилу после всего пережитого нелегко было вынести. – Если б я умер, он поступил бы со мной так же. Ты сказал, что считаешь себя кое-чем мне обязанным…

– Да, – Орвил, по-прежнему не сводя с него глаз. – Ты спас мне жизнь и, по большому счету, не только мне. Я очень тебе благодарен. Хорошо, я сделаю так, как ты хочешь.

– Те женщины, что с тобою, могут все подтвердить?

– Думаю, это будет несложно.

– Хотя можно поступить куда проще, – произнес, размышляя, Джек. – Я с вами не поеду. Заберу свою лошадь – она ведь осталась на ферме? И смотаюсь поскорее. А ты потом как-нибудь меня прикроешь. Договорились?

Орвил кивнул.

– Почему ты боишься полиции? – спросил он, зная, конечно, что и этот вопрос задавать не следует.

Джек усмехнулся.

– Что тебе за дело, приятель? Все мы боимся полиции, потому что немного нарушаем закон. И зачем тебе быть таким любопытным!

Орвил подумал, что не нужно бы позволять этому типу так разговаривать с собой, но промолчал. Он пожал плечами.

– Так, интересно просто.

В ответ Джек изобразил жалкую улыбку.

– Я бродяга, Орвил. Полицейские не любят бродяг, бродяги не любят полицейских. Что тут непонятного?

– В общем, ничего.

– Вот и я так думаю.

Стали собираться в путь. Тело Олни забрали с собой, остальные пришлось оставить на дороге. Фермеры обещали тотчас прислать повозку, а также помочь починить экипаж.

Орвил, видел, как Джек бросил прощальный взгляд на тело Дэна, а после взял лошадь приятеля и забрался в седло. Они ехали по дороге вместе. Дорога была одна, и заставить Джека свернуть или же вернуться назад Орвил не мог.

«Что он сделает, когда узнает? Попытается убить меня? – думал Орвил. – Но, возможно, он уже позабыл Агнессу? Неизвестно, может, он бросил ее тогда, просто сбежал?.. Но в любом случае, если они увидятся, если он что-нибудь скажет ей – это будет ужасно».

Но ничего нельзя было изменить, они неотвратимо приближались к ферме, где осталась Агнесса. Когда до ворот оставалось футов сто, на дороге появилась женская фигурка. Подол светлого платья развевался по ветру, рукава упали почти до плеч, а Агнесса бежала, бежала, ломая тонкие руки, она пробежала мимо спешившихся фермеров, мимо Френсин, мимо Джека – к Орвилу с Джерри на руках.

– Орвил, дорогой! Джерри! – Она плакала от счастья, попеременно целуя их обоих, не обращая внимания на окружающих ее людей.

– Успокойся, Агнесса, милая, все хорошо! – говорил Орвил, бережно обнимая ее.

Фермеры деликатно прошли вперед, ведя лошадей в поводу, Джек же слез с коня и подошел ближе.

– Агнес…– подавленно прошептал он, судорожно устремившись вперед.

Агнесса обернулась, вздрогнув от неожиданности, и глядела, глядела на него долго, точно пыталась проникнуть внутрь его взгляда.

– Нет! Нет, не может быть! – закричала она потом, замученно и страшно, попятилась и, словно сразу вся ослабев, почти упала в объятия стоявшего позади Орвила.