Текст книги "Свободное падение"

С точки зрения Грега, гардероб Ренди выглядел несколько консервативно – было похоже, что эта одежда не один год пролежала в сундуке. Но коктейли он смешивал прекрасно. Грег выпил свой стакан, налил еще и свободно откинулся на подушки софы.

– Как раз перед моим отъездом из города мы с Хилари обручились, – сообщил Ренди.

Грег улыбаясь кивнул.

– Чтобы пожениться, – пояснил Ренди.

– Да, я понял. Это великолепно, примите мои поздравления.

– Мы с Ренди давно знаем друг друга, – сказала Хилари.

– Мы работаем с Хилари в одном здании, я в фирме «Маквейд и Маквейд». Меня послали на шесть месяцев в Торонто, там был особенно сложный случай. Я вернулся только сегодня утром, – сказал с улыбкой Ренди.

Грег потирал себе подбородок, обдумывая ситуацию.

– Уголовное законодательство, – уточнил Ренди и сделал паузу, чтобы Грег это прочувствовал. – А кстати, чем занимаетесь вы?

– Актер, я актер.

– В самом деле? – Ренди заинтересованно подался вперед. – Телевидение, кино?..

– И то и другое, – сказал Грег. – Обычно то, что мой агент считает полезным для моей карьеры. Другими словами, что дает ему возможность заработать.

– А сейчас вы работаете над чем-нибудь?

– Меня пригласили на сериал коммерческих фильмов для «Тойоты». Это будет показываться на всю страну. Через пару дней об этом будет известно.

– Ну что ж… – сказал Ренди, вставая. – Пожелаем вам больших успехов. – Он поднял стакан для тоста, выпил и поставил пустой стакан на столик. Грег был уволен, и это было понятно всем троим.

Грег встал. Нащупывая мелочь в кармане брюк, он улыбнулся.

– Я только захвачу куртку и портфель и ухожу.

– Хорошо, – сказал Ренди и подмигнул Хилари.

Грег направился к кухне, Ренди надо было посторониться, чтобы пропустить его, но он, казалось, и не замечал, что Грег движется на него.

Обойдя Ренди, Грег вышел в кухню, взял куртку и крепко зажал ее в левой руке так, чтобы не выпал пистолет. Он думал, что портфель мог оказаться в кухне на полу около холодильника, но его там не было. Он оглянулся, куда, черт побери, он запропастился?

Ренди пристально наблюдал за ним, словно боялся, что тот украдет столовое серебро.

– Вы что-то потеряли?

Грег вернулся обратно в гостиную. Он чувствовал себя так, будто температура у него поднялась градусов на десять. Портфель был на балконе. Он быстро пошел туда, но на его глазах он превратился в шину.

Грег повернулся к Ренди.

– Послушайте, мне нужен мой портфель, и он нужен мне сейчас.

– Я думаю, приятель, сейчас тебе лучше уйти, – твердо, с ударением на слове «сейчас», сказал Ренди.

– С каким приятелем ты толкуешь, ты, придурок.

Ренди вспыхнул.

Грег направился к спальне, но Ренди загородил ему дорогу. Грег отступил в сторону, делая вид, что уступает ему, и внезапно изо всех сил ударил Ренди по колену.

Ренди скрючился, задел кофейный столик и упал вместе с ним на бок.

– Дорогой мой, ты ушибся? – вскрикнула Хилари. Грег подошел к ней, погладил по головке и успокоил:

– Не беспокойся, милая, он меня и пальцем не тронул.

– Да не ты, свинья!

Хилари оттолкнула его, подбежала к Ренди и, присев, положила его голову к себе на колени. Адвокат, с ненавистью глядя на Грега, лежал.

– Послушай моего совета, – сказал Грег, – и лежи где лежишь. И постарайся поступать не столько правильно, сколько разумно. – Он улыбнулся Хилари и снова повернулся к Ренди. – Иначе будешь побит.

Ренди смотрел на него, не мигая. Грег сказал:

– Я хотя никогда и не брал уроков мужества и самозащиты, но могу разделать тебя и не имея черного пояса.

По взгляду Ренди он понял, что достал его.

На ночной тумбочке в спальне он увидел фотоаппарат «Полароид», два пустых бокала и бутылку из-под шампанского в светлой пластиковой корзине со льдом. Мятые простыни в черно-белую полоску свешивались с кровати на пол, где валялись блестящие серебристые наручники. Десятка два фотографий были разложены на кровати, словно карты для игры в покер.

В бутылке оставался глоток, Грег допил шампанское, а бутылку швырнул на пол. «Надо бы – в зеркало», – мелькнула запоздалая мысль. Он исправил свою оплошность, запустив в зеркало «Полароидом». Фотографии и наручники он прихватил с собой. Он, разумеется, прекрасно помнил эту спаленку. Только кровать, тумбочка и туалетный столик с зеркалом. А клозет и вовсе был рассчитан на карлика. Портфеля не было. В кармане полосатого пиджака Грег нашел кожаный бумажник и воспользовался деньгами и кредитными карточками.

Ренди все еще не вышел из прострации, и Хилари изо всех сил давила на телефонные кнопки.

Грег вырвал из стены розетку телефона и пощупал у Ренди пульс.

– Можешь успокоиться, у него ничего страшного. Если кто спросит, объясни, что случилось: перепутала, мол, расписание, и двое оказались тут в одно время, они немного повздорили, а потом он споткнулся и разбился о столик.

– А ты, Грег, отправишься в тюрьму! Ты ворвался в мою квартиру и напал на моего жениха. Надеюсь, они посадят тебя надолго. Уж я постараюсь.

– Тебе сначала следует обсудить это с Ренди. Не повредило бы это его карьере. – Он улыбнулся. – А знаешь, я уверен, мы можем начать все сначала, и все будет хорошо.

Хилари швырнула в него телефоном, но промахнулась.

– Спасибо за ответ, – сказал Грег. – Значит, все кончено!

И в этот самый момент он вспомнил, где он оставил портфель. В зоне, где стоянка запрещена, на переднем сиденье оставленного и незапертого «торуса».

Глава 6

Бредли представил Уиллоуса и Паркер Мартину Россу. С момента ограбления банка прошло несколько часов, но только теперь Росс достаточно оправился от пережитого ужаса и мог давать показания. За это время все было зарисовано, замерено и сфотографировано. Собрали и пронумеровали все вещественные доказательства. Те места, где были обнаружены следы от беспорядочных выстрелов Грега, были соответствующим образом обработаны.

Сотрудников банка, прошедших процедуру предварительных показаний, отпустили домой.

Служба перевозки покойников – полицейские называют их «вампирами» – завернула изрешеченное пулями тело неизвестной жертвы в зеленый пластиковый пакет и увезла в морг.

Раны Росса были болезненны, но не опасны. Медики дали ему болеутоляющие и транквилизаторы, которые он, хотя и взял, но не проглотил. Он уверял детективов, что в состоянии потерпеть, а вот ясность ума, как они и сами понимают, сохранить необходимо.

Паркер улыбнулась ему, сочувствуя и благодаря. Помощник врача сказал, что у Росса небольшое сотрясение мозга, поэтому он так долго не приходил в себя.

Мартину Россу было под шестьдесят, и он всегда следил за своим здоровьем и весом. Он имел прекрасный цвет лица, серебристые густые волосы, проницательные, но добрые голубые глаза.

Росс открыто любовался Клер Паркер: к сожалению, молода и годится ему в дочери, но до чего хороша, просто кинозвезда! Отлично сложена, с прекрасными черными волосами и огромными карими глазами. Около глаз и рта уже пролегли легкие складочки: детектив по убийствам, она видывала виды. Ему хотелось сделать ей комплимент, который ей еще не приходилось слышать, он сознавал, что это безумно трудно, но его не оставляло чувство, что постараться стоит.

– Мой первый вопрос, мистер Росс, – насколько хорошо вы знали жертву? – спросил Уиллоус.

– Я вообще его практически не знал. В прошлом году он заходил в мой офис один-два раза, но я даже не уверен, что у него есть счет в нашем банке. Ему была нужна консультация по общим финансовым вопросам. Мне кажется, относительно тенденций по закладным ставкам. Между прочим, как себя чувствует Хилари? У нее все в порядке?

– Она отправилась домой довольно давно. Ее увез жених, – сказала Паркер.

Росс потирал себе лоб.

– Этого молодого человека зовут Грег. Очень приятный.

– Нам до сих пор не удалось идентифицировать жертву, – сказал Уиллоус. – Вы бы очень помогли, если бы вспомнили его имя, мистер Росс.

– Да, я понимаю. Хотелось бы мне вам помочь, но я просто не помню. – Мартин Росс посмотрел на свои раненые руки.

– А сколько времени вы работаете управляющим банком, мистер Росс?

– Семнадцать лет, – сразу же ответил Росс.

– А в этом отделении?

– Пять лет.

– А что было в портфеле? – спросил Уиллоус.

– Понятия не имею.

– Тогда почему вы из-за него рисковали жизнью?

Росс передернул плечами.

– Я пытался задержать убийцу, а не сохранить портфель. Наверно, это было не очень умно, но я как-то не думал об этом.

– Как вы думаете, в портфеле могло быть что-то такое ценное, из-за чего стоило так рисковать? – спросил Уиллоус.

Росс осторожно дотронулся до головы, она буквально раскалывалась, но он все еще медлил принять лекарство.

– Понятия не имею, что находилось в портфеле, – сказал он, – но, как я думаю, вам сообщили мои служащие, грабитель, он выглядел как боксер, стрелял первым. Или, по крайней мере, он первый выхватил пистолет, а покойник стрелял в целях самозащиты. Я могу ошибаться, но мне кажется, у боксера была цель ограбить мой банк. Он вообще не интересовался портфелем, пока тот не стал от него этот портфель прятать.

– Только одна ваша сотрудница заметила жертву до того, как началась стрельба, – сказал Уиллоус. – Она не уверена, стоял ли этот человек в очереди в кассу или ему нужны были вы.

– Он не просил о встрече, это я могу сказать точно.

– Это так, но дверь в ваш кабинет была открыта, и он стоял так, чтобы ему было вас видно. Ведь перед ограблением у вас был другой посетитель, это верно?

Росс кивнул. По тому, как сверкнули глаза банкира, Уиллоус понял, что тот вызывал кого-то по поводу займа.

– А стрелявший, вы когда-нибудь видели его раньше?

– Никогда. Я совершенно уверен.

– Мы спрашиваем потому, что это мог быть просто случайный человек, наркоман какой-нибудь. А возможно, он долгое время присматривался к банку, может быть, дни и недели, прежде чем предпринял попытку. У нас есть такое подозрение, – сказал Уиллоус.

– Такого человека давно бы кто-то заметил, – с сомнением в голосе ответил Росс.

– Я просто не могу понять, почему вы пошли на такой огромный риск, – мягко сказала Паркер.

– Мне и самому хотелось бы это знать. Обстановка была какой-то странной… Вероятно, я чувствовал ответственность за этот проклятый портфель. – Он взглянул на Бредли. – Я действовал инстинктивно, не думая о личной безопасности. Вряд ли это может служить причиной такого сурового допроса.

– Вы не хотели бы позвонить своему адвокату, мистер Росс? – спросил Бредли.

– Разумеется, нет.

– Нас это вполне устраивает.

– Может, я что-то упустил? – сказал Росс, обратив к Паркер свои яркие голубые глаза. – Может быть, подозреваемый – это я, так, ради Бога, скажите мне это?

– Нет, конечно нет, мистер Росс.

И Паркер тепло улыбнулась банкиру. Это был ее любимый прием. Уиллоус достал дешевенькую шариковую ручку и сшитый спиралью блокнот, открыл его на пустой странице и поставил дату и время.

– Давайте начнем с убийцы. Что вы можете о нем припомнить, мистер Росс?

Росс немного помедлил.

– Лучше всего я помню его пистолет. Автоматический. Старый, давно используемый.

Уиллоус записал это, подождал.

– А еще, – сказал Росс, – у него было то, что бывает у боксеров… – Он показал руками у головы.

– Уши вроде цветной капусты, – сказал Бредли, он был болельщиком.

– Да, да. Нос у него был разбит, свернут набок.

– Разбит недавно?

– Нет, не думаю. Я не то имел в виду.

– А как насчет шрама? – спросил Уиллоус. – Где у него был шрам?

Росс поднес было к подбородку раненую руку, но спохватился, в какой находится ситуации, и сказал:

– У вас ведь есть уже вся эта информация, зачем вы тратите мое и свое время?

Уиллоус почувствовал на себе хмурый взгляд Бредли. Игры со свидетелями не были такой уж находкой, но он пытался сбить Росса с панталыку, надеясь на какой-то его просчет. Пожав плечами, он вежливо улыбнулся и ответил на вопрос Росса:

– Вы можете оказаться лучшим свидетелем из всех, что у нас есть. Естественно, что меня интересуют ваши наблюдения и как вы припоминаете события.

«Сгладил», – подумала Паркер.

– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?

Банкир кивнул.

– Пожалуйста, наберите девятку, чтобы попасть в город.

Уиллоус прислонился к огромному столу с дубовым шпоном. Набрав девять, а затем телефон местного прогноза погоды, он взял шариковую ручку, а револьвер положил на записную книжку Росса, лежавшую на столе. Телефон дважды прозвонил, раздался щелчок и пошла записанная на ленту информация.

Паркер заканчивала допрос Росса об идентификации жертв. Росс занервничал – почему их больше интересует погибший, а не убийца.

Задавая банкиру вопросы, Паркер ходила взад и вперед по комнате. Она уронила блокнот и наклонилась, чтобы его поднять.

Росс уставился на нее как завороженный.

Уиллоус быстро положил трубку, поставил телефон на место и повернул записную книжку к себе. Росс был очень занятым человеком, а его расписание весьма плотным, но лишь до четырех тридцати.

От четырех тридцати страница была пуста, время свободно.

Паркер подняла свой блокнот, расправила юбку. Уиллоус поблагодарил Росса за телефон. Росс с креслом повернулся к нему:

– Вы дозвонились?

– Когда идет дождь, они обычно не ошибаются, – ответил Уиллоус. Паркер улыбнулась.

– Ваша секретарь сказала мне, что у вас весьма занятый день, мистер Росс.

– Ничего удивительного.

– …Но что вы специально сказали ей, чтобы она не назначала встреч с четырех тридцати до конца дня.

Росс среагировал на блеф Уиллоуса, он заметно смешался, когда же взял себя в руки, спросил:

– И что же вы предполагаете?

Уиллоус, не отвечая, безразлично смотрел на него.

– По возможности я часто оставляю в конце дня свободное время. Это дает мне возможность подбить итоги, что-то закончить, позвонить по срочным делам, принять решения. Уверен, вы меня понимаете. – Росс обращался к Бредли.

– Разумеется, – ответил он.

Уиллоус посмотрел на часы.

– Кто-нибудь из ваших сотрудников сегодня отсутствовал?

На столе у Росса затарахтел телефон. Красный свет то гас, то вспыхивал.

– Нет, все были на работе, – сказал он. Телефон продолжал звонить. Он взял трубку, взглянул на Уиллоуса: – Да, пожалуйста, – и передал ему трубку.

Уиллоус с минуту слушал, сказал:

– Прямо сейчас, – и положил трубку.

– Послушайте, – сказал Росс, – могу я сейчас пойти домой? В шестичасовых новостях было сообщение. Моя дочь знает о перестрелке и безумно беспокоится.

Уиллоус взглянул на Бредли, тот смотрел в сторону. Джек спросил домашний адрес Росса и, записав, повторил его вслух.

– Какой приятный район, – сказала Паркер.

Росс подумал, как-то неохотно согласился и – гораздо охотнее – ретировался.

Отложив перо, Уиллоус обратился к Бредли:

– Вы знаете, как он удрал?

– Виртуозно, – сказал Бредли.

– Правильно. Вам что-нибудь говорит имя Макс Циммерман?

Бредли отрицательно покачал головой.

– Макс отвез его, – сказал Уиллоус.

Паркер прислушивалась к стаккато своих каблучков по мраморному полу в пятнах крови и следах от пуль. Она сломала шаг и начала проделывать танцевальные па, которым ее обучали в детстве, она давно забыла их, но ноги, оказывается, помнили. Акустика была прекрасной, и звук ее каблучков раздавался резко и четко.

Сержант отделения дорожного движения послал новичка в лавку деликатесов, чтобы купить Максу горячего клубничного чая и пару рулетов с плавленым сыром. Макс поел и, развалившись на заднем сиденье бело-голубого полицейского автомобиля, наблюдал, как менты со всех сторон обнюхивают его автомобиль; одновременно он пытался сообразить, каким образом выжать из городской казны потери в доходах.

Его такси обратилось в призрак с помощью специальной пудры для получения отпечатков пальцев, которая сплошь покрывала автомобиль. Когда он понял, в чем дело, он подошел и сказал им, что тот парень дотрагивался только до ручки задней дверцы и больше ни до чего. Они будто и не слышали. Естественно. Он крутил баранку всю свою сознательную жизнь и давно привык, что к нему относились так, словно на лестнице эволюции он стоял на несколько ступенек ниже, чем медуза.

Но сегодня ему пожимали руки два мента: великолепная молодая женщина по имени Клер и парень Джек, у которого приятная улыбка и крепкая, но не очень сильная рука. На взгляд Макса, Джек был явно недокормлен и переутомлен. Женщина, казалось, хорошо подходила к партнеру, хотя Макс подумал, что он староват, особенно это заметно вот тут, у глаз.

Макс ожидал, что менты подойдут к нему, как грабители, и начнут кричать о парне, который сунул ему в нос пистолет и лишил его платы в три доллара. Вместо этого они внимательно спрашивали, хорошо ли он себя чувствует, оказана ли ему медицинская помощь, покушал ли он…

Приятно.

И когда наконец они подошли к делу, большую часть вопросов задавала Клер, Джек встревал только время от времени, а по большей части околачивался рядом, и они внимательно выслушивали каждое его слово и обращались к нему с уважением.

Он признал, что, пока парень не направил на него пистолет, он едва обратил на него внимание. А после этого он вообще старался на него не смотреть. Но он мог им дать общее описание, рост, вес, он помнил, что у парня нос был во все лицо, уши развесистые и на лице много шрамов.

Джек все это записал.

– Очень хорошо, Макс. Что-нибудь еще? – сказала Паркер.

– Вы имеете в виду, как он выглядел?

– Что-нибудь вообще.

– Ну вот, он был в сильном напряжении. Но у меня впечатление, что он не такой, как многие теперешние ребята, которые грабят просто из удовольствия.

– Мы еще увидимся, Макс, но если за это время вам случится о чем-то подумать… – На карточке кремового цвета она написала и передала ему свой домашний телефон.

– Он забрал мои денежки и, кроме того, не заплатил мне. Всего получается сто восемьдесят. Вы не могли бы мне помочь, поговорить с кем-нибудь в муниципалитете? – попросил Макс на прощание.

Да, он был прав насчет Джека. Несколько староват, особенно около глаз.

Уиндфельд, он же Ветер, сотрудник из отдела по борьбе с грабежами, высокий, очень полный, с бегающими глазами и сильно нафабренными усами, минут десять назад достал из кармана широкое металлическое кольцо для ключей и забавлялся тем, что, отведя ключ до верха кольца, пытался его там уравновесить. Когда же он отпускал ключ и тот неизбежно соскальзывал по кольцу, он недовольно сопел и начинал то же самое с другим ключом. Это жонглирование начинало действовать Джеку на нервы.

Партнер Ветра Шерман О'Нил по кличке Пожарный Кран получил повышение, когда понизили майора, который не мог больше отвечать высоким профессиональным требованиям, так как выступил за голосование по этническому признаку. Пожарный Кран был ростом пять футов и восемь дюймов и весил сто восемьдесят фунтов. Его взрывной темперамент стал легендой, а его любовь к ярко-красным рубашкам подтверждалась документально; Мэл Даттон фотографировал его в самых немыслимых ситуациях, правда, фотографий никто никогда не видел.

Они оба были недовольны, что расследование ограбления поручили Уиллоусу и Паркер. Посмотрев черно-белый фильм с крупой на пленке, отснятый кинокамерой охраны банка, оба детектива убедились, что парень, которого они прозвали Фокусник, увеличил счет.

А теперь, когда он впервые применил оружие, они действительно очень хотели его взять.

– Я все-таки не понимаю. Вы числите за ним столько ограблений, двенадцать или тринадцать? – спросила Паркер.

– Да, – ответил Ветер, – парень засветился больше раз, чем Уэйн Грецки.

– Или даже я, – сказал Пожарный Кран. – Однако никто не идентифицировал его, нет никаких улик, наружность каждый раз другая…

Пожарный Кран повернулся к Паркер.

– А у тебя когда-нибудь были такие сильные предчувствия, что волосы становились дыбом? – Он ухмыльнулся. – Нет, думаю, что нет. А у тебя, Джек?

Уиллоус без энтузиазма кивнул. Поздно, галлон кофе и слишком много пончиков после полуночи, кислый привкус во рту… Он чувствовал себя усталым и раздраженным.

«Какие же мазохисты эти менты, предчувствия у них…» – Паркер уставилась на монитор.

…Преступник подходил к кассе, и женщина Хилари Флетчер улыбнулась ему, потом на секунду замерла, широко раскрыла рот и заорала. Затем он, должно быть, что-то сказал ей, что заставило ее замолчать, резко открыть ящик кассы и начать пихать ему деньги через барьер… В показаниях свидетелей не говорится, что он ей что-то сказал. Возможно, это была первая реакция, страх, перешедший в шок, и она забыла наступить на беззвучный сигнал.

Кричала она отлично, жаль, фильм не звуковой.

Мартин Росс сказал, что он вышел из офиса на этот крик. Вот он здесь, входит в рамку внизу справа.

Жертва машет чем-то похожим на бляшку. У него тоже пистолет 32-го калибра. Теперь и преступник достает оружие. Девятимиллиметровый полуавтомат – браунинг. Паркер ясно видит, как палец нажимает на спуск, мускулы напрягаются, когда преступник сжимает пистолет.

Жертва и преступник обмениваются выстрелами. Жертва быстро стреляет два раза. Преступник одиннадцать. Паркер сосчитала использованные гильзы. Жертва поднимает руку, как будто хочет оградить себя от удара. Бляха – если это была она – выскальзывает у него из рук и падает на блестящий мраморный пол. Последний выстрел преступника попадает чуть выше его правого глаза. Внезапно он мягко оседает, как мешок с опилками.

Мертв.

Вторая камера. Хилари беззвучно кричит, барабаня по прилавку обеими руками. Шариковая ручка выскальзывает из держателя и катится, исчезает за пределами рамки. Глаза другой кассирши закрыты, руки воздеты в воздух.

Росс вцепляется в колено преступника, валит его. Преступник прижимает дуло пистолета к голове Росса, затем передумывает и использует пистолет как колотушку.

– Парень двигается, как мопс, да? – говорит Пожарный Кран. – Он виляет из стороны в сторону, плечи опустил…

– Вы думаете, что это один и тот же человек с разными лицами? Возможно, он актер?

– Или актриса, – говорит Уиндфельд. – Мы же не знаем.

– Если у него макияж, то его здесь действительно много. Можно проверить, не занимается ли он кинобизнесом, ТВ или соответствующей работой, Например моделированием… – Это предложение Паркер.

– Вы думаете, преступник может оказаться гримером-художником? – спросил Пожарный Кран.

– Сохрани Бог от такого варианта. – Паркер затрясла головой.

– Почему?

– Потому что мы износим по паре туфель, пока будем это проверять.

– Причем крепких туфель, – сказал Пожарный Кран.

Уиндфельд кивнул в знак согласия. Глаза его глубоко сидели в глазницах. Он обладал обаянием и притягательностью почтенного бассет-хаунда.

Через девяносто секунд – на пленке было время 5.06.42 – стрелок заторопился из офиса. В 5.06.59 банк уже был заполнен униформами. Видеопленка кончилась, и началась перемотка.

Паркер подавила зевок.

– Что, скучно? – посочувствовал Пожарный Кран. – У меня потрясающая запись ограбления ювелирного магазина на Чайнатаун в прошлом месяце, когда владелец действовал очень оперативно и ему оторвало ухо.

– Вы поймали этих ребят? – спросил Уиллоус.

– Нет. Но ухо ему пришили.

– Это отдел по борьбе с азиатской преступностью. Что вы делаете с этой записью? – спросила Паркер.

– Даем в прокат. У нас выбор получше, чем в видеопрокате, – сказал Пожарный Кран, – и мы денег не берем. Только чтобы перемотать не забывали, а то голову оторвем. – Он подмигнул Паркер. – Или что-нибудь еще.

– Спорю, что тебя это заботит меньше, чем других парней, – сказала Паркер.

Пожарный Кран наклонился к ней.

– Это почему?

– Меньше терять, – сказала Паркер.

Они снова перемотали фильм. Преступник шел к Хилари. Она склонила голову набок, волосы рассыпались по плечам. Потом заорала.

– Потрясающая фигура, – причмокнул Пожарный Кран. – По-настоящему великолепные волосы. К тому же натуральная блондинка.

В глубине комнаты на столе резко зазвонил телефон. Вначале Ветер и Пожарный Кран не обращали внимания, но скоро с удивлением уставились на Паркер.

– Тебя что, не учили в Академии отвечать на телефонный звонок? – спросил Пожарный Кран.

– Возможно, я это пропустила. Может быть, в это время я где-то обучалась мыть посуду.

Телефон смолк, потом зазвонил снова. Уиллоус отодвинул кресло, прошел через всю комнату и снял трубку. Выслушав, он взглянул на Пожарного Крана и сказал в трубку:

– Да, мы сейчас будем.

– Кто это звонил? – спросил Ветер. Уиллоус подошел к креслу, но не сел.

– Официальные полицейские дела, – сказал он.

– Не валяй дурака. Ты так посмотрел на Пожарного Крана…

– А как так?

– Ты знаешь, что я имею в виду, Джек. Уиллоус взял свой пиджак.

– Давай прощайся, Клер.

– Подожди минуту, – сказал Пожарный Кран. – Мне казалось, мы зайдем в китайский ресторанчик, выпьем чайку…

– Спорю, ты имел в виду даже что-то повкуснее, правда? – хитро улыбнулся Ветер.

– Правда, – сказал Уиллоус, отвечая ему улыбкой. Телефонный звонок был из морга. Две отстрелянные гильзы 38-го калибра и девять 9-го калибра были извлечены из стен и потолка банка. Теперь Уиллоус и Паркер звонили из морга, чтобы сказать, что они готовы искать две оставшиеся пули.

Городской морг, высокое четырехэтажное здание с фасадом из бледно-оранжевого кирпича, белыми окнами и стеклянной крышей, находился на Кордова-стрит, за углом от Мэйн-стрит, 312.

Патологоанатом Кристи Киркпатрик, крупный широкоплечий мужчина пятидесяти лет, взглянул поверх старого номера журнала «Сумасшедший», когда Уиллоус и Паркер вошли в комнату, и кивнул.

– Вы пришли как раз вовремя.

– Одиноко? – спросил Уиллоус.

Киркпатрик протянул им руку в конопушках.

– Рад вас видеть.

– Мы тоже, Кристи, – ответила Клер.

Киркпатрик показал на журнал.

– Я не читал этой вещи с самого детства – позабыл, как это хорошо. – Свернув журнал, он сунул его в карман белого хрустящего халата. – А Ветер с Пожарным Краном не могли прийти?

– Их не пригласили.

– Тогда начнем.

Киркпатрик надел маску и постучал по микрофону, который был укреплен над столом для вскрытий. Он отметил время и дату и осторожно потянул на себя бледно-голубую простыню. Складывая простыню, он сказал:

– Перед нами мужчина, очевидно, латиноамериканского происхождения, номер девять дробь семь. Все, что я могу о нем сказать, так это, что он не Элвис. – Киркпатрик улыбнулся Клер. – Вы знаете, почему мне известно, что это не Элвис?

– Нет. Почему?

– Потому что он мертв.

Киркпатрик замерил тело, взвесил его. Он немного опустил микрофон, прокашлялся и сказал:

– Я приступаю и делаю первый разрез.

Это было предупреждение, формальное заявление о намерении. Глаза Кристи над маской были радостные, озорные, ясные. Лезвие скальпеля на какое-то мгновенье замерло, затем опустилось и погрузилось в тело.

У Паркер пересохло во рту. Она взглянула на Уиллоуса, на Киркпатрика, на распростертое тело. Они были звездами еще одного немого кино.