Текст книги "Море драконов"

Глава пятая

После того как король покинул тронный зал, было неясно, кому больше требуется помощь: измученному тигру или потрясённому дракону, а ныне властительнице Пылающих холмов. Придворные толпой устремились к Мистраль, чтобы лично поздравить новую фаворитку его величества. Обезьяна потянула Тома за рукав:

– Лучше уйти с дороги, а то затопчут.

– Это точно, – согласился мальчик и пригнулся, пропуская очередного поздравителя.

Над головой у него проплыл дракон с синей чешуёй, размахивая хвостом, как плетью. Том и Сидни, поддерживая тигра под лапы, отвели его подальше, в сторону. Мальчик решил поделиться с учителем своими наблюдениями:

– Мне кажется, я видел что-то внутри розы. Словно огненная вспышка.

– А, так вы заметили! – одобрительно кивнул Страж. – Не каждый видит это. Должно быть, благодаря упражнениям ваши чувства обостряются.

Друзья вместе стояли у колонны. На них почти не обращали внимания, разве что на обезьяну то и дело кидал враждебный взгляд кто-нибудь из драконов. Бедняга старался, как мог, укрыться за спинами своих товарищей. Том поинтересовался у него:

– А вам не приходила мысль вернуть драконам украденный посох?

Воришка пожал плечами:

– Так они же всё равно им не пользовались.

Надо сказать, что сама обезьяна использовала свой трофей постоянно. Том был тому свидетель и знал, что маг неразлучен с посохом, как с собственной лапой или со своим болтливым языком, который, к слову, обладал столь же могучими и разрушительными чарами.

Аудиенция у короля вытянула последние силы из пожилого тигра. Теперь, когда на него не смотрели десятки глаз, он тяжело опирался на Тома и Сидни. И всё же он устало улыбался:

– Мне радостно видеть, что Мистраль наконец воздали должное.

Даже обезьяна не могла с ним не согласиться:

– О да! Ящерка-переросток довольно настрадалась.

Том был тоже очень рад за Мистраль. Он с гордостью наблюдал, как разодетые в пух и прах чешуйчатые и прочие официальные лица крутились вокруг неё и порхали у неё над головой, как рой светлячков, стараясь привлечь её внимание. После пережитых вместе приключений она стала ему настоящим другом, и он в полной мере представлял, как много значит для неё окончание одинокой ссылки. Сама же она просто бормотала каждому короткое «спасибо», всё ещё не в состоянии осознать столь нежданный поворот своей судьбы. По возросшему давлению на своё плечо Том понял, что учитель слабеет, и попытался подать ей знак. Когда она остановила на нём взгляд, мальчик многозначительно кивнул на тигра.

– Перестаньте! – рыкнул господин Ху. – Дайте ей насладиться моментом.

Но Мистраль всё поняла. Заметив сигнал Тома, она стала вежливо откланиваться:

– Покорнейше прошу меня извинить, я должна помочь устроиться Стражу и его свите.

Дракон с изумрудом на шее раздосадованно глянул на Тома, но затем повернулся обратно к Мистраль с ослепительной улыбкой:

– Всенепременнейше, ваша светлость! Но сразу после настоятельно прошу вас переговорить со мной. Если только вы сможете замолвить за меня словечко перед его величеством…

– Вздор! – одёрнула его знатная дама, чопорно взмахнув хвостом. Кольцо на хвосте сверкнуло рубинами и жемчугом в свете плавучих фонарей. – Никто не станет тебя слушать, и причины тому вполне очевидны. А вот у меня есть по-настоящему дельное предложение…

– С готовностью ознакомлюсь со всеми вашими идеями, – пообещала Мистраль.

Такая уверенная в схватке с ордами свирепых монстров, она окончательно растерялась в светской беседе. Направо и налево раздавая извинения и обещания выслушать позже, она пробиралась сквозь толпу неожиданных поклонников к тому месту, где стоял обессилевший Страж. Пользуясь моментом, к ней подплыл Тенч и поклонился:

– Искренне рад, что всё обернулось как нельзя лучше для вас, ваша светлость.

– Охотно верю.

Командир гвардейцев отлично понимал, куда дует ветер.

– Надеюсь, моё поведение не было понято вами превратно. Мне пришлось держаться отстранённо, но лишь потому, что в отряде мог быть шпион. На деле я всегда желал вам только добра.

– Вам мастерски удалось это скрыть, – сухо отозвалась Мистраль. – Прошу извинить.

– Конечно, – поспешно отступил он.

К гостям подплыл ярко-жёлтый морской слизень величиной с голову Тома и отвесил чинный поклон, от чего оранжево-красные складочки вдоль его спинки распрямились.

– Ваша светлость, прошу за мной. Я провожу вас в ваши апартаменты.

Волнообразно перебирая оборками, слизень выплыл из зала через боковую дверь и свернул в коридор, показывая дорогу. Гости последовали за ним. Том заметил, что обезьяну неотступно сопровождает королевский гвардеец.

По дороге Мистраль осведомилась у провожатого:

– А как поживают другие драконы моего клана?

– Так же, как и все мы в это трудное время, – со вздохом отозвался лакей. – От безжалостных захватчиков нигде нет покоя. А теперь ещё и Безымянный. Никто не вернулся живым после схватки с ним.

Цветные оборки дрогнули при страшном воспоминании. Мистраль резко втянула носом воду.

– Да уж, неудачное время, чтобы вернуться… – Она снова обратилась к слуге: – Мне бы хотелось отправить весточку родным и узнать, как они справляются.

– Будет сделано, ваша светлость, – с поклоном ответил тот.

Он остановился. Перед ними был высокий проём, который открывался в вертикальную шахту, проходящую через весь дворец. Том посмотрел вниз. По стенам колодца какие-то живые огоньки испускали мягкое свечение. Зияющий провал, казалось, уходил прямиком в бесконечность. Нижние уровни терялись из виду, будто дна и не было вовсе. Стоило вглядеться в необъятную бездну, и возникало ощущение, что не стоишь на месте, а падаешь в пустоту.

– Докуда же этот туннель доходит?

Провожатый подплыл ближе и, доверительно шевельнув оборками, доложил:

– Не могу знать. Но молва утверждает, что он насквозь пронизывает морское дно и доходит до самого центра земли. Говорят, престранные явления порой поднимаются по нему из подземного мира и забредают во дворец.

Сидни юркнул под бок к обезьяне, которая тоже не могла оторвать взгляда от темноты далеко внизу.

– Это какие же такие явления? – забеспокоилась крыса, нервно сжавшись.

Изысканные оборки слизня ожили и пошли рябью, как у заправского сплетника.

– Ну… Привидения… Души существ, населявших землю во дни сотворения мира… Или монстры, обитающие в сумерках, вдали от дневного света, которым хорошо бы там и оставаться…

– А вы сами видели кого-нибудь из них? – строго спросила Мистраль.

– Сам – нет, – признался слуга.

– Так и не смущайте гостей пустыми россказнями. Только напугаете мальчика.

– И крысу тоже, – закивал Сидни, тыкаясь в бок обезьяне.

Слизень покорно склонил голову, но не преминул отметить:

– Через тысячи лет – кто знает, какая сказка обернётся былью, если в неё верят достаточно долго… Могу лишь озвучить вашей светлости неоспоримый факт: зимний дворец давно живёт своей жизнью. На нижних уровнях водоросли, моллюски и губки заполнили собой многие коридоры и видоизменили их настолько, что те перестали соответствовать древним картам. А если сам дворец способен расти и меняться, стоит ли исключать, что внутри него может происходить нечто ещё более загадочное?

Стоя на краю, Том прислушался. В глубине котлована ему мерещились неясные звуки, будто путники проплывали сквозь чрево исполинского существа. Мальчик поднял голову. Казалось, вверх проход тоже тянулся бесконечно, хотя этого совершенно точно не могло быть. На каждом этаже шахту обрамляли кольцом ведущие к ней дверные проёмы. Они были украшены затейливой резьбой, но рисунок терялся под слоями кораллов или ракушек.

– Если не возражаете, мне бы хотелось поскорее прилечь, – слабо проговорил тигр.

– Да, конечно, – тотчас согласился лакей и поплыл наверх.

Господин Ху двинулся было за ним, но Том крикнул:

– Скажите, далеко плыть до наших комнат?

Мистраль сразу сообразила:

– Я понесу его.

– Исключено! Я не грудной младенец! – воскликнул Страж, но когда она бережно подхватила его под мышки лапами, не смог скрыть облегчения.

Позади оставался уровень за уровнем, сменялись ряды многочисленных комнат. Наконец они достигли более низких этажей, где располагались жилые покои. Помещения здесь были более тесными по драконьим масштабам, но для гостей пространства были головокружительными. Стены и потолки покрывали диковинные узоры из вулканической лавы, окаменевшей фигурными складками и лепестками. Всюду плавали светящиеся медузы, похожие на цветные бумажные фонарики, украшенные снизу радужными лентами.

– Осторожно, щупальца! – предупредила обезьяна и стала отмахиваться лапой от медузы. – Ужалят – мало не покажется. Драконам-то всё нипочём, шкура у них толстая. А вот нам, не таким толстокожим, крепко достанется.

Для герцогини во дворце отвели анфиладу комнат с большим окном, выходящим на Огненные сады. По стенам висели гобелены, доходящие до самого пола. На всех были изображены сцены с драконами. Вновь обретя поддержку родных мест, Мистраль словно скинула с себя годы. С гордостью она показала на один из гобеленов: дракон, раздирающий когтями вулкан. Дно вокруг него было залито раскалённой лавой, от которой сквозь воду поднимались клубы густого пара.

– Вот Самиэл, дочь Гарматтана. Она спасла род драконов, обратив поток лавы против вражеских войск. – Мистраль ненадолго остановилась перед другим гобеленом. На нём был дракон, стоящий в воинственной позе на задних лапах в окружении монстров. – А это мой предок Камсин. Когда несметная орда наших врагов напала на подводное царство, он вышел к ним навстречу. Панголиниды пришли к нему на подмогу, но с опозданием – по мнению некоторых, нарочно. В битве его армия была полностью разгромлена, никого не осталось. Тогда он призвал всю свою магию и уничтожил врагов, а вместе с ними и самого себя.

– А почему он сразу так не сделал? – спросил Том.

– Удар был таким разрушительным, что земля в том месте не восстановилась и по сей день.

Изображения на гобеленах было не статичным – рисунок постоянно трепетал и вздрагивал. Том догадался, что они состоят из живых существ, как и многое другое в царстве драконов. Он с любопытством стал их разглядывать и увидел, что картины сложены из крошечных мясистых шипов. Мистраль, заметив его интерес, любезно пояснила:

– Они сделаны из специально выращенных моллюсков.

Остальным гостям выделили комнаты менее помпезные, чем у Мистраль, но всё равно огромные по всем мыслимым меркам. Правда, магу-обезьяне единственному достался покой без окон.

– Вижу, отсюда только один выход, – сухо заметил он.

– И за дверью всегда будет находиться швейцар к вашим услугам, – шёлковым голосом пропел слизень.

Мало того, что «швейцар» оказался драконом, на когтях у него были надеты боевые стальные наконечники, а рисунок на его ливрее был выведен какой-то светящейся краской, а не выложен настоящими ракушками. Невооружённым глазом было видно, что это наспех переодетый гвардеец, а никакой не слуга.

Когда господина Ху наконец уложили в кровать, обнаружилась очередная сложность. При всей роскоши дворца драконья мебель, предназначенная для тяжеловесов, отличалась непревзойдённой прочностью, но была слишком жёсткой. Кровать и шезлонги в спальне Стража оказались ничем иным, как каменными глыбами.

– Гостям требуются перины и постельное белье, – распорядилась Мистраль.

– Не извольте беспокоиться! Тотчас прикажу найти ткань и набить её мягчайшими водорослями.

Лакей, трепеща оборками, удалился. Герцогиня с воодушевлением обходила покои своих друзей, проверяя, удобно ли устроился каждый из них, и даже, как она выразилась, «кривляющийся комок шерсти». Вскоре господину Ху принесли изготовленные специально для него подушки. Такие же достались Тому, Сидни и обезьяне. С огромным облегчением пожилой тигр смог наконец лечь, а обезьяна пристроилась тут же в углу комнаты. Если хитрого мага и расстроил драконий приём, виду он не подал.

Рядом с постелью Стража установили маленький каменный столик. Господин Ху достал из-за пазухи мешочек, бережно вынул яйцо феникса и уложил его на столик так, чтобы оно постоянно было у него перед глазами. Том снова заметил краткую огненную вспышку, но она сразу исчезла, сменившись непроницаемой матовостью камня. По указанию Мистраль к столику приставили диванчик с подушками, чтобы рядом со Стражем мог постоянно находиться кто-то из сопровождающих.

С визитом вежливости зашёл Верховный маг и ещё раз осведомился, не будет ли спокойнее уважаемому Стражу, если он соблаговолит поместить яйцо феникса в королевскую сокровищницу. Тигр вежливо отказался.

– Но если я могу попросить об одолжении, я бы хотел, чтобы мой ученик продолжал получать уроки мастерства. – Тигр указал на чемоданы, которые уже принесли в его комнату. – У меня не было времени написать план занятий. Вздремну немного и займусь этим. Не будете ли вы так любезны взять на себя его обучение на некоторое время?

Верховный маг окинул Тома взглядом, в котором читалось сомнение насчёт того, возможно ли принять в ученики человека. Ответ был:

– Сделаю всё, что смогу.

К тому времени, как господин Ху переоделся в пижаму, прибыла также целительница и встала у постели больного.

– На что жалуемся? – спросила она в обычной манере всех докторов.

Господин Ху стал объяснять, что императрица своей магией взяла часть его крови и души и вложила в его ученика. Целительница слушала и кивала:

– Подумать только! Удивительно. Примечательно.

Закончив осматривать пациента, она улыбнулась:

– Что вам нужно, так это полный покой. Ваш организм сам восстановит силы.

– Если позволите, – обратился к целительнице Верховный маг, – данный медицинский случай предполагает участие магии. Возможно, вы найдёте нужным обсудить его со мной.

Оба отошли в сторонку и стали о чём-то горячо шептаться. Наконец целительница кивнула:

– Да, думаю, это будет лучше всего.

– Что будет лучше всего? – нетерпеливо спросил господин Ху.

– Сон ускорит процесс излечения, – быстро вставил Верховный маг и взглянул на коллегу: – Верно?

– Вполне возможно, – согласилась та, но вид у неё был обеспокоенный.

Мистраль встревожилась:

– Что-то не так, доктор?

– Мне передали, что на земли моего клана был совершён набег, – поспешно ответила целительница.

– Нынче мы слышим подобные новости каждый день, – со вздохом констатировал Верховный маг.

Целительница отдала какое-то поручение своему ассистенту, и тот вышел из комнаты. Далее она настояла на том, чтобы осмотреть и Тома, и по окончании осмотра заключила:

– Насколько я могу судить, мальчик полностью здоров.

– Теперь он одной крови с тигром, – кивнула Мистраль.

Почтенная дама согласилась:

– Осмелюсь доложить, по всему видно, что это так.

И она когтем нацарапала что-то на табличке, покрытой лишайником. Вернулся её ассистент. Он принес небольшую золотую коробочку. Целительница открыла крышку и осторожно, не касаясь, шёлковым платком вынула из коробочки камень размером с бейсбольный мячик. Он светился белым светом и был похож на маленькую луну.

– Этого должно хватить на вес тигра.

Мистраль нахмурилась:

– Сонный камень! И довольно большой.

Сидни вытянул шею.

– Знаешь, сколько стоит такой камешек у нас там, наверху? – прошептал он Тому.

Верховный маг учтиво склонил голову:

– Камень поможет пациенту уснуть, это важно в его состоянии. Я прав, целительница?

Та поколебалась мгновение и ответила:

– Несомненно. А теперь отдыхайте и поправляйтесь.

Держа камень так бережно, будто это бриллиант, она вложила его в лапу тигру.

– Да, отдых… Это было бы чудесно… – вяло пробормотал господин Ху, закрывая глаза. Но даже проваливаясь в сон, он не мог не отдать последние распоряжения своему ученику: – Пока я не в состоянии выполнять обязанности Стража, свои полномочия во всём, что касается феникса, передаю вам. Знаю, как тяжело это бремя для ваших юных плеч. Но я полностью уверен в вас, мастер Томас.

Том взглянул на розу, лежащую на столике. Она выглядела такой безобидной. Он сглотнул.

– Но я ведь не так давно учусь у вас. Попросите лучше Мистраль или обезьяну.

Янтарные глаза, почти уже погасшие, на секунду снова вспыхнули мыслью.

– Ни один из них не является моим учеником.

Том замотал головой:

– Назначьте другого. Я не справлюсь.

– Сомневаетесь в моих решениях? Это вы хотите сказать? – строго спросил господин Ху.

– Нет, нет! – поспешно заверил мальчик. – Просто я сомневаюсь в себе. Я же только и делаю, что попадаю в неприятности. Со мной всегда так.

Господин Ху сурово посмотрел ему в глаза:

– Всю вашу жизнь и учителя, и одноклассники, и соседи внушали вам, что вы ни на что не годитесь, и в конце концов вы сами в это поверили. Но вы должны судить о себе, опираясь не на мнение окружающих, а на то, что у вас внутри. А внутри у вас не только великодушное сердце. В вас течёт кровь госпожи Ли. А теперь ещё и моя.

– Страж прав, – тихо согласилась Мистраль. – Даже когда другие драконы обращались со мной, как с куском грязи, я знала, что стою большего.

– И глянь на старушку теперь! Она герцогиня! – поддакнул Сидни.

Том вдруг увидел себя другими глазами: рядом верные друзья, на его стороне всё могущество царства драконов. Здесь яйцу феникса ничто не угрожает. Да и какие решения ему придётся принимать в отсутствие Стража?

Мальчик послушно кивнул:

– Я буду стараться.

Господин Ху поднял глаза на ученика. Веки его тяжелели.

– Когда не верите своим глазам, мастер Томас, верьте своему чутью. Не всё таково, каким кажется.

Уходя в забытьё, пожилой тигр продолжал сонно бормотать всё более бессвязные указания – вплоть до того, что завещал Тому тщательно мыть руки перед едой. Наконец он затих, околдованный чарами сонного камня. Ученик смотрел, как грудь Стража мерно вздымается и опадает в объятиях спокойного сна. Когда они только познакомились, мальчику было попросту страшно рядом с тигром. Но скоро он убедился, что могучий зверь готов оберегать его с не меньшим усердием, чем священного феникса. Учитель всегда был рядом и подсказывал, как надо поступать. Оставшись без его поддержки, Том растерялся. И тем не менее с этого момента именно он был наперсником Стража.

– Здесь ты в безопасности, – пообещала Мистраль засыпающему другу. – Спи столько, сколько потребуется, а мы будем тебя охранять.

Лёжа в кровати, тигр издал глубокое урчание, как будто завёлся мотор грузовика.

– Похоже, ему снится что-то хорошее, – улыбнулась обезьяна.

Когда остальные драконы удалились, Мистраль с облегчением сползла с дивана на пол:

– Мне кажется, я сама сплю и мне всё это снится.

Обезьяна занялась тем, что превратила своих маленьких двойников обратно в волоски хвоста. Обезьянки плавали вокруг в обличье крошечных морских коньков. Маскировка оказалась безупречной. Ни один из придворных или слуг ни разу не обратил на них ни малейшего внимания – ни в тронном зале, ни позже, когда они стайкой прошмыгнули в гостевые покои.

Весельчак не удержался, чтобы между делом не поддеть подругу:

– Герцогини не сидят на полу вразвалку, как мешок с картошкой.

– А эта герцогиня сидит, – отмахнулась Мистраль. – С утра я была смертницей в ожидании казни, а к вечеру уже ношу титул и получаю почести. Наваждение какое-то!

Сидни, с трудом сдерживавшийся до сего момента, подкрался к ней бочком:

– Может, тебе понадобится помощь, когда будешь обставлять свой дворец…

Мистраль ошеломлённо схватилась лапой за лоб, в очередной раз не зная, что делать.

– Совсем не подумала об этом! И во дворцах будут слуги! На моих землях – подданные! Мой отец занимался всем. А теперь и мне придётся.

Том протянул было руку, чтобы успокаивающе похлопать подругу по плечу, но сдержался. Теперь она была благородного звания, и фамильярности между ними, должно быть, стали неуместны. Вместо этого он сказал:

– У вас всё получится! Вы будете замечательной герцогиней.

– А ты – отличным Стражем! – ответила Мистраль и без всяких церемоний положила мальчику лапу на плечо. Похоже, в обращении с друзьями она ничуть не изменилась. – Как только Ху поправится, вместе поедем в мой новый дом. – Она поднялась. – Уже, наверно, вечер. Время восхода звёзд.

– Здесь видно небо? – Том подумал о неимоверной толще воды у них над головами.

– Нет, здесь есть кое-что получше! – улыбнулась Мистраль не без гордости. – Ночное небо – ничто по сравнению с вечерним океаном, где звёзды живые. – Подойдя к высокому окну, она раздвинула шторы. Внизу раскинулись Огненные сады, пылающие красным и жёлтым, словно угольный пласт, в чёрной воде. – Сады прекрасны и днём, но благодаря таланту Лонгвисл их подлинный расцвет наступает, когда просыпаются ночные создания и зажигают свой свет.

Обезьяна прижалась носом к стеклу:

– Мне пригодятся эти воспоминания, когда буду в своей комнате томиться в четырёх стенах.

За окном происходило нечто чудесное. Казалось, будто тысячи и тысячи звёзд восходят из пучины у подножия подводной горы и устремляются в чернеющую высь.

– Эти звёзды – крошечные живые существа. Они плывут вверх, чтобы кормиться планктоном ближе к поверхности, – объяснила Мистраль. – Ночная темнота даёт им больше защиты, поэтому они поднимаются со дна ночью. Более крупные животные плывут следом и питаются ими. Многие глубоководные морские обитатели могут светиться. Некоторые с помощью света общаются, другие сбивают с толку врагов или ищут добычу. А вокруг нашей подводной горы воды особенно богаты кормом. Морские течения несут его с собой вверх по склону. Благодаря этому сыты и все остальные.

– Я лучше буду представлять, что это звёзды…

Не отрываясь, Том смотрел, как бесчисленные огоньки, вспыхивая, взлетают сквозь толщу воды прямо в ночное небо.

– И всё же восход звёзд – это ещё и миллионы охотников в поисках добычи, – мечтательно пробормотала Мистраль. – Трудно поверить, что столь восхитительное зрелище может таить в себе мириады невидимых сражений не на жизнь, а на смерть.

Огни проплывали у Тома перед глазами, поднимаясь вдоль склона, собираясь в облака, складываясь в полосы. Светящиеся линии извивались, как ленты в руках невидимой танцовщицы. Время от времени происходили яркие вспышки, как от фейерверка, или какой-нибудь светлячок прочерчивал на тёмном фоне яркий след. Некоторые точки светились ровным светом, как неоновые лампочки; другие трепетали, как языки пламени.

Том обернулся и посмотрел на Мистраль. Сколько одиночества, сколько невзгод и лишений выпало на её долю! Но в эту минуту, когда отблески восходящих звёзд играли на её чешуе, он понимал, что здесь, в царстве драконов, она обрела наконец долгожданное пристанище.

– Добро пожаловать домой, ваша светлость! – тихо сказал он.