Текст книги "Долгий путь к счастью"

Глава 2

Чарли взял со стола игральную кость и, стиснув зубы, медленно подошел к окну. Его темные глаза следили за движением баржи по Темзе. Он пытался разобраться в своем нынешнем неуравновешенном настроении.

Как правило, его жизнь шла как очень дорогие и точные часы. Он рано вставал. Его день начинался с занятий с личным тренером, потом душ, завтрак. Время от времени он ездил на работу на своем скромном черном «бентли». Но чаще всего его ждала машина с шофером.

Огромный отель-казино его отца «Золотая жила» – эквивалент «Мейфэра» на Котай-стрип в Макао. Казино было к услугам постояльцев круглые сутки, кроме того, гости могли делать покупки, плавать, заниматься спортом или наслаждаться едой в гостиничном ресторане, отмеченном звездами Мишлен.

Дочерний отель «Черный тигр» – его собственное детище – открылся совсем недавно. Меньше по размеру, в стороне от шумной и роскошной Котай-стрип, он был рассчитан на серьезных игроков.

Видеть его успех было безмерно приятно. А важнее всего то, что его достижения принесли самую редкую награду – похвалу отца.

Чарли работал семь дней в неделю, пытаясь постичь все тонкости функционирования отелей и казино. Вечерами он возвращался домой, отдохнуть и поспать как минимум семь часов.

Вчера все было иначе. Он провел весь день на собраниях и, возможно, впервые в жизни с трудом сосредоточивался. Мысли постоянно возвращались к тому, как смотрела на него Дора. Ее глаза были темными, как грозовые тучи.

По какой-то причине эти полсекунды запали ему в душу.

Она запала ему в душу.

Ее красота. Характер.

И его поражение.

Он не заставил ее забрать деньги. Это было всего лишь приманкой – способом привлечь ее внимание, вывести из себя, разозлить, чтобы она не могла ясно мыслить.

Нет, из-за его неспособности оставаться отстраненным он не мог сосредоточиться.

Он презрительно сжал губы.

Впервые в жизни его либидо перевешивало логику и прагматизм.

Прошлой ночью, благодаря дисциплине, сформированной за долгие годы, он заставил себя заснуть, но проснулся рано, в панике, простыни спутались вокруг тела, мышцы напряглись от воспоминаний о времени в доме его родителей в Макао.

В детстве он плохо спал. По мнению его матери, «ночные кошмары». Только вот дело в том, что он боялся не ночей, а именно дней.

Его мать была прекрасна. «Изысканна», – как говорил отец, когда еще мог находиться в одной комнате с ней.

Плечи Чарли напряглись.

Он мог бы подобрать более подходящие слова, чтобы описать Нурию Риверо. «Несчастная», например. Она родилась в Макао в обеспеченной семье. Но состояние семьи стремительно таяло, и она чувствовала необходимость скорее выйти замуж. Брак с его отцом сохранил ее статус, но по мере того, как ее власть над мужем уменьшалась, она становилась все более безумной и боязливой. Чарли принял на себя основную тяжесть ее страхов.

Надо ей позвонить. Только не сейчас. Он не в том настроении.

Чарли напрягся, тело буквально гудело от прилива энергии, той самой, которую он редко чувствовал в эти дни. Она возникла из-за того, что ему помешали.

Глубоко вздохнув, он покатал игральную кость в ладони, пытаясь обрести покой и умиротворение.

Первое правило казино – оставить эмоции за дверью. Присоединившись к бизнесу отца, он научился управлять эмоциями, хотя это заняло много времени.

Он медленно выдохнул. Это же надо, одна короткая встреча с Дорой Торн, и он полностью лишился этой с трудом обретенной способности.

Взглянув на Темзу, он почувствовал, как подскочил пульс. Отец говорил: «Не форсируйте реку. Она течет сама по себе». Но он заподозрил, что с Дорой это не сработает. Фактически он вкладывал деньги в то, чтобы она строила на его пути плотины.

Дора Торн.

Когда он впервые услышал о ней, она для него ничего не значила. Он видел в ней скорее неудобство, чем серьезное препятствие на пути. А Дора оказалась на удивление стойкой и упрямой.

Игральная кость выскользнула из пальцев. Тихо выругавшись, Чарли потянулся за ней. В сероватом свете, просачивающемся через окно гостиной, кость почти светилась. Дрогнувшими пальцами он перевернул ее и вспомнил, как смотрела на него Дора в офисе адвоката.

Ее кожа была цвета игральной кости и, скорее всего, гладкая и теплая на ощупь.

Он резко вдохнул, представив, как снимает с нее одежду, обнажает и кладет перед собой на кровать. Закрыв глаза, чтобы лучше представить это, он почувствовал, как напряглось тело.

Интересно, приоткрылся бы этот нежный розовый рот для поцелуя? А глаза горели бы тем же огнем, что вчера утром в офисе адвоката?

Он резко открыл глаза. Взяв кость, наклонился вперед, уперся лбом в прохладное стекло окна, глядя на город.

Он не ожидал, что она примет его предложение, как, впрочем, и не ожидал, что так яростно отвергнет.

На самом деле она сделала больше, чем отвергла предложение, – она практически закатала рукава и потребовала, чтобы они вышли на улицу разобраться.

Он скривил рот. А ведь мог легко игнорировать ее вызов. В конце концов, это пустая угроза. Она не смогла бы причинить ему серьезный вред.

Тем не менее он не мог не восхититься ее непокорностью.

Чарли нахмурился, когда зажужжал домофон.

Эта была одна из нескольких квартир, которыми он владел в Лондоне. Ему понравились расположение дома на берегу реки и панорамный вид на город. К тому же неизменно вежливая круглосуточная бригада консьержей, трудолюбивая и ненавязчивая.

Домофон зажужжал снова.

Ненавязчивыми консьержи были, видимо, до сегодняшнего дня.

Чарли подошел к домофону, подавляя раздражение.

– Да?

Он слышал, как нервно кашлянул консьерж.

– Извините, что беспокою вас, мистер Ло, но здесь кто-то хочет вас видеть.

– Это невозможно. У меня нет на сегодня договоренностей.

– Она говорит, что она член семьи.

Рука зависла над кнопкой. Она? Мать и сводные сестры находятся на расстоянии почти шести тысяч миль. Кто тогда?

Чарли почувствовал, как сжалась челюсть, в голове зазвучали слова, которые он сказал Доре: «Давайте будем вести себя как цивилизованные, вежливые люди, мисс Торн. В конце концов, мы почти семья».

Он торжествующе улыбнулся и спокойно сказал:

– Пропустите мисс Торн.

Чарли посмотрел на незаметные двери лифта. Сутки назад она рвалась в бой. Поняла все-таки, что ей это не нужно.

По логике вещей, ее следующий шаг – побег. С того момента, как она вышла из офиса, его люди следят за ней. Вернее, за Арчи.

Честно говоря, ему бы и в голову не пришло, что она решит следить за ним. Он невольно восхитился.

Как и многие люди его статуса, он старался оставлять минимальный цифровой след, даже использовал подставные компании для покупки недвижимости за границей. Таким образом, отследить его требовало немало усилий.

Чарли услышал, как подъехал лифт.

Значит, она очень хочет его видеть.

Он знал, что вчерашняя встреча с Дорой не последняя, и ожидал ответного удара. А она оперативная, эта Дора, и креативная. Забавно.

Он наблюдал, как открываются двери лифта.

Она стояла между двумя его охранниками, смехотворно маленькая, без макияжа. Светлые волосы были заплетены в какую-то сложную косу, отчего она выглядела моложе, чем раньше.

Особенно впечатляла ее одежда. Исчезли облегающая фигуру юбка-карандаш и шелковая блузка, а вместо них – джинсы, массивные черные ботинки и замшевая сумка с кисточками, которая, казалось, весила больше, чем она. Невербально одежда четко выразила ее намерения. Она пришла отстаивать свою точку зрения. Интересно, конечно, но бессмысленно.

Чарли побеждает всегда. Ей ли, сотруднице казино, да не знать об этом!

Отпустив охранников, он выдержал ее взгляд.

– Мисс Торн, рад вас видеть, пройдемте.

Осторожно глядя на него, Дора пошла вслед за ним.

«Вау», – думала она, стараясь не разевать рот от восхищения.

Но не красивый сдержанный интерьер заставил ее учащенно дышать.

За сутки, прошедшие с их встречи, Чарли Ло в ее голове превратился в чудовище, затаившееся в тени. А сейчас он был чисто выбрит, темные волосы блестели в лучах солнца. Он выглядел необычно, но точно не походил на злодея, которого рисовало ее воображение.

Дора украдкой взглянула на него сквозь опущенные ресницы, и у нее пересохло во рту.

Насколько же хорошо он выглядел! Ее щеки зарделись, пульс участился.

Сегодня он был одет неформально, в джинсы и рубашку. К сожалению, для нее эта одежда подчеркивала его прекрасную фигуру.

Ее глаза на мгновение остановились на его мускулистых руках. Он слишком красив, слишком совершенен, чтобы быть настоящим.

Но он настоящий. И стоит перед ней. Она с усилием отвернулась и оглядела квартиру.

Ей, естественно, уже известно, что семья Лао баснословно богата. Делла отправляла ей на телефон фотографии особняка Лао Даня в Макао.

Представив себе небольшой таунхаус Деллы, Дора запаниковала. Как бороться с этой семьей?

«Бороться совершенно не обязательно, – быстро сказала она себе. – Я опекун Арчи, и это не обсуждается, даже если у Чарли Ло сотня таких пентхаусов».

Он уселся на один из огромных кожаных диванов в углу огромной гостиной.

– Хотите кофе?

Она одарила его легкой натянутой улыбкой:

– Нет, спасибо. Я бы предпочла перейти к делу.

Он выдержал ее взгляд, его глаза слегка сузились.

– Как вы меня нашли? Надеюсь, это было не слишком дорого.

Дора попросила об одолжении Пага, одного из старых знакомых Деллы. Понадобилось сделать довольно много телефонных звонков и даже прибегнуть к эмоциональному шантажу.

– Не всем приходится подкупать и запугивать людей, мистер Ло. Иногда, если просить вежливо, люди делают то, что ты хочешь. Попробуйте этот способ когда-нибудь.

– Спасибо, буду знать. В следующий раз, когда мне что-нибудь понадобится от вас, я вежливо попрошу.

Дора не знала, как на это реагировать, и внезапно вспомнила, как он впервые посмотрел ей в глаза. Она ощутила странную тревожную волну влечения.

Прошлой ночью, убедив Пага рассказать ей, где остановился Чарли Ло, она ожидала, что тот скажет ей название отеля. Мысль о том, что у Чарли дом в городе, где они жили с Арчи, вызвала приступ паники.

Этим утром, глядя на его ультрасовременный пентхаус, она не представляла, что скажет ему, хотела лишь, чтобы он почувствовал себя так, как чувствует себя она.

Добычей, а не хищником. Но теперь, в его квартире, задалась вопросом, правильное ли приняла решение, приехав сюда. Дело не только в том, что она не представляет, что сказать. Похоже, его совершенно не смущает ее присутствие.

– Почему вы не садитесь?

Она посмотрела на него:

– А это необходимо? А попытка подкупить меня, чтобы я отдала племянника, – это пустяки? У вас имеется что-то еще, что может выбить почву у меня из-под ног?

Ее голос звучал высоко и резко. Он, если и заметил это, не подавал виду.

– Вы пытаетесь сражаться со мной, мисс Торн?

Она почувствовала, как похолодели руки, взгляд невольно метнулся к его руке, небрежно лежащей на подлокотнике, вспомнилось острое жжение, когда его пальцы коснулись ее.

В тот момент всего на несколько мимолетных секунд она увидела другого мужчину, скрывавшегося под маской равнодушного неэмоционального бизнесмена.

Ее сердце замерло, потом ускорилось, внезапно закружилась голова, и она села.

– Вы правы. Пытаюсь.

Гнев и дерзость куда-то испарились. Но ведь нужно же что-то сказать. Нельзя просто сидеть и пожирать его глазами. Выпрямившись, Дора заставила себя встретиться с ним взглядом.

– Послушайте, я знаю, что ваша семья имеет большое влияние в Макао, уверена, что вы привыкли добиваться своего. Но мы не в Макао, и ваше имя и деньги здесь ничего не значат.

Она почти ожидала, что он прервет ее, скажет, что это ошибочное мнение. Но он молчал, бесстрастно наблюдая за ней.

– По моему опыту, деньги – универсальный язык, – обронил он наконец.

Ее сердце бешено колотилось. Он прав. Богатые люди умеют получать то, что хотят.

– Арчи – это не коммерческая сделка, – отрезала она и перестала паниковать. – Закон на моей стороне.

Какое-то мгновение он смотрел на нее, потом снисходительно пожал плечами:

– Сейчас это так, но ненадолго.

– Не только сейчас. – Она сжала кулаки, уголок рта дернулся. – Я назначена опекуном Арчи. Если вы хотите общаться с ним, это возможно только через меня.

– Ну конечно. Вы поэтому сюда пришли?

Он немного поменял положение, отчего его рубашка еще больше подчеркнула мускулистую грудь. Она смотрела на него, ее сердце колотилось.

– Или существует иная причина, более личная?

Дрожь пробежала по спине, и Дора прерывисто вздохнула, пытаясь не обращать внимания на реакцию тела на его слова.

Он с ней играет, уверенный в себе хищник. Тигр и его жертва. И чем она может ответить? «Я хотела почувствовать себя тигром, а не оленем». Совершеннейшее безумие.

– Когда ваш отец был жив, он не хотел иметь ничего общего с Арчи.

– Но я не отец и хочу познакомиться с Арчи. Очень. – Чарли пристально смотрел на Дору. – Мисс Торн, я понимаю и уважаю вашу преданность сестре, но, нравится вам или нет, Арчи – сын моего отца и мой сводный брат.

Она почувствовала, как сжался живот и участился пульс. Визит сюда должен был застать его врасплох. Теперь же казалось, будто она попала в капкан?

Он не мог знать, что она придет, а она не могла избавиться от ощущения, что именно это и произошло.

И вот она здесь.

С ним.

В его квартире.

Дора внезапно почувствовала себя очень глупой и маленькой.

– Беременность делает мужчину отцом только в самом прямом смысле этого слова. – Она пыталась сдержать дрожь в голосе. – Делла сделала для Арчи все, вставала к нему по ночам, носила его на руках, купала и пела ему колыбельные песни.

Ее сердце тяжело забилось в груди. Однажды Дора тоже пела Арчи.

Наступила напряженная тишина.

– А теперь она умерла, – сказал он наконец.

Дора отвернулась, сдерживая горячие слезы, ее шок от его реакции заглушил боль в сердце. Никогда еще она не встречала настолько равнодушного к чужому горю человека, как он.

Лао Дань явно научил Чарли Ло всему, что знал о жизни. «Каков отец, таков и сын», – подумала она. За исключением того, что Арчи – сын Деллы – был также и сыном Лао Даня. Дора не могла представить его эгоистичным и равнодушным. Арчи – милый, любящий мальчик.

Запретив себе думать о сестре сейчас, Дора подалась вперед:

– Но я знаю, что она хотела бы для своего сына.

– Как и я. Она хотела бы, чтобы он был с вами. Вы – его семья. – Он смотрел ей прямо в глаза. – Но и я тоже. В нем течет моя кровь.

Он замолчал, и что-то в его темных глазах заставило ее горло сжаться.

– И вместе мы разделяем право первородства.

«Право первородства». Он имеет в виду какое-то наследство?

Она взглянула на него. Похоже, он смотрел на Темзу, но она понимала, что это притворство.

Жар пробежал по ее коже.

Их связывало что-то тонкое и в то же время цепкое. Она буквально ощущала это.

Он тоже это почувствовал.

Избегая тревожных последствий этой мысли, она прокрутила в голове его слова.

– Право первородства? Знаете, на мгновение я действительно подумала, что у вас есть и другая сторона.

– Хотя у вас все вертится вокруг денег, не так ли?

Ее глаза сузились.

– Вы зря тратите свое время – и мое тоже. Как я уже сказала, мне не нужны ваши деньги.

– Может быть, и нет. – Он повернулся, чтобы взглянуть на нее. – Вы ведь отказываетесь не от своих денег, не так ли?

Этот простой вопрос застиг ее врасплох, она посмотрела на него. Он пытался исказить ее намерения.

– Я знаю, что вы делаете, – неуверенно сказала она. – Однако не пытайтесь выставить меня плохим человеком. Я не из тех, кто предлагает взятки и угрожает другим.

– Хорошо, но вы намеренно отказываетесь даже обсуждать то, что могло бы улучшить жизнь Арчи.

Он развалился на диване, вытянув ноги. Ее пульс подскочил.

«Сними с него рубашку и галстук, и он будет выглядеть почти как один из завсегдатаев казино наутро после пьянки», – подумала она. Но Чарли Ло не страдал от похмелья. Дора чувствовала, что он обдумывает, взвешивает и подбирает слова с особой тщательностью.

– Ты действительно думаешь, что Делла хотела этого, Дора?

Она моргнула. Он впервые назвал ее по имени тихим, спокойным голосом, будто постоянно так делал. Она напряглась.

– А как именно, по твоему мнению, почувствует себя Арчи, когда станет достаточно взрослым, чтобы понять, что ты сделала? Что ты, действуя от его имени, отвергла возможности лучшей жизни? Как ты думаешь, он будет такого же мнения, как и ты?

У нее внезапно закружилась голова.

Он мог бы назвать это компенсацией, но вчера, когда предложил деньги, она чувствовала, что поступает правильно, отказавшись от взятки.

Оказалось, все было иначе.

На этот раз он не предлагал деньги.

Он вообще ничего не предлагал.

Его темные глаза по-прежнему смотрели на нее, она могла увидеть свое отражение в них.

Живот скрутило узлом. Сколько раз приходилось заставлять себя смотреть на себя чужими глазами, чтобы понять, что ей нужно.

Она вспомнила отца. Голубые глаза Дэвида так похожи на глаза Деллы, только глаза сестры были полны любви, а его всегда выражали разочарование и скуку.

Впрочем, не время думать о родителях.

– Арчи – моя плоть и кровь тоже, – сухо сказала она. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы дать ему лучшую жизнь.

Он внимательно смотрел на нее.

– Хорошо. Я позвоню моей домработнице в Макао и сообщу ей, что вы с Арчи приедете погостить. Скажем, на три недели?

Дора наблюдала, как он подошел к окну, достал телефон. Ее буквально парализовало от шока и замешательства. Сердце бешено колотилось. Должно быть, она неправильно поняла его. Но нет, судя по его лицу, со слухом у нее все в порядке.

– Нет. – Она дрожала от гнева. – Мы не поедем к вам в Макао.

Он уставился на нее, медленно убрал телефон в карман и заговорил с ней подчеркнуто официально.

– Вы сказали, что сделаете все, что в ваших силах.

– Я не имела в виду поездку в Макао. – Их разговор явно утратил смысл. – Вы заметили, что у него «право первородства».

– У вас все разговоры возвращаются к деньгам, не так ли?

В тот момент Дора возненавидела Чарли. И как это ему удается переворачивать слова, искажая их смысл.

В комнате воцарилась тишина, когда он подошел к ней.

Она немедленно отступила и запаниковала, когда он остановился перед ней.

– Арчи получит его на следующей неделе. Что может быть лучше, в день рождения познакомиться со своей семьей? Потому я и хочу, чтобы Арчи приехал в Макао. Встретиться со своей семьей, увидеть дом отца. Провести время со своими сводными братьями и сестрами. Он имеет на это право. И я уверен, что ваша сестра тоже этого хотела.

Их взгляды встретились.

– Она писала письма моему отцу. Он показывал мне кое-что. Ничего личного, просто слова о том, как сильно она любила Макао. Что это значило для нее. Что для нее значила семья.

Дора судорожно вздохнула. Это правда, Делла любила Макао и больше всего на свете мечтала жить там одной семьей с Лао Данем и Арчи.

Но не только Делла мечтала о семейной жизни. Отсутствие матери и равнодушие отца были подобны незаживающим ранам. Дора знала, каково это – быть брошенным на произвол судьбы, и не могла навязать Арчи версию своей жизни.

Словно чувствуя ее мысли, Чарли шагнул вперед.

– Не могли бы вы сделать это для нее, Дора? Отбросить свои чувства, сомнения и привезти Арчи в его дом в Макао? Для Деллы?

Какое-то время она подбирала слова, чувствуя лишь удары сердца и взгляд темных, неотразимых глаз на себе. А еще давало о себе знать чувство вины. Вспоминая свой телефонный звонок в агентство по усыновлению, Дора почувствовала себя плохо от сожаления и стыда.

Она знала, что Делла захотела бы, чтобы она поехала в Макао. И да, Арчи имеет право познакомиться с семьей своего отца.

Но ей было страшно потерять племянника.

Сейчас она имеет значение для Арчи и хотела бы, чтобы так было всегда.

А еще она опасалась Чарли, его целеустремленности и непримиримости. И этой запутанной тревожной ситуации между ними.

С другой стороны, можно пожертвовать несколькими неделями своей жизни в обмен на жертвы, которые сестра принесла для нее.

– Хорошо. – Она не смотрела ему в глаза. – Но я могу поехать максимум на две недели, а может, и меньше.

Просто надо было что-то сказать. Пусть знает, что не всегда может действовать по-своему.

– Давайте обсудим детали позже, – мягко предложил он.

Разумный довод не успокоил ее.

– Мне нужно идти, – резко сказала она.

– Конечно. Позвольте мне вас проводить.

В этом не было необходимости. Даже в ошеломленном состоянии она найдет дорогу к лифту. Но Чарли уже пошел перед ней. Стремясь поскорее сбежать, она пошла за ним, но тут бахрома на ее сумке за что-то зацепилась. Дора споткнулась и почти упала. Чарли молниеносно поймал ее, скользнув руками по ее талии, и удержал в вертикальном положении.

Ее пальцы сомкнулись на его бицепсах, и в течение секунды она смотрела на него широко открытыми глазами. Он находился так близко, что она заметила, как блеснули его черные зрачки в коричневой радужке.

Слишком близко.

Из ее легких словно выкачали весь воздух. Его кожа была такой же безупречной, как и черты лица, а запах дразнил обоняние. От него пахло розовым маслом, кардамоном и чистым постельным бельем.

Она бы хотела попробовать его на вкус, провести языком по прекрасному, но неулыбчивому рту.

Ее сердце сильно забилось, казалось, еще чуть-чуть, и сломаются ребра. Она чувствовала его взгляд и теплое дыхание. Потом его рот почти коснулся ее.

Ее губы приоткрылись, она наклонилась к нему, позволяя теплу его тела окутать ее.

Лифт громко звякнул, напугав ее. Она резко вдохнула, мгновенно почувствовала, как его руки напряглись на ее талии. Он отпустил ее до того, как открылась дверь, и отступил на шаг.

Его лицо было непроницаемо, в глазах затаилась усмешка.

– Да, ваши прелести бесспорны, хотя, на мой вкус, немного скучны. Но я не мой отец, поэтому, боюсь, вам придется продавать свой товар в другом месте.

Дора уставилась на него, побагровев от возмущения.

– Ну, и я не моя сестра, а твои чары не просто сомнительны, их просто нет!

Ненавидя его больше, чем когда-либо ненавидела кого-либо в своей жизни, Дора обошла Чарли стороной и пошла насколько возможно быстро, чтобы не врезаться в двери лифта.

– Я свяжусь с вами, мисс Торн, – раздалось ей вслед.

Встретив его взгляд, она поняла смысл слов. Это обещание, а не угроза.

Двери закрылись, она прислонилась к стене, трясясь с головы до ног.

Она поцеловала мужчину, который ее презирает. Плохо. Но гораздо хуже то, что она согласилась провести две недели под его крышей в Макао.