Текст книги "Кровавая тень государства. Часть первая «Становление». Том второй"

– Другого я и не ожидал. Я почти уверен, что Александр Алексеевич не даст разрешение и на ваше присутствие на заводе и даже я на его решение повлиять не смогу. – сказал президент.

Николай Георгиевич очень сильно удивлён ответом президента, но правильно поступил, решив промолчать. Присутствующие недоуменно посмотрели на меня перешёптываясь. Они очень сильно озадачены тем, что молодой парнишка обладает настолько серьёзной властью, что даже президент не стал оспаривать решение об отказе. Они задались вопросами. Кто этот парнишка? За какие заслуги он получил такую власть? И почему у молодого парня в таком возрасте, такое высокое звание, подполковник? Да и подполковник чего? Пока их мучают все эти вопросы, мы вышли из ресторана, погрузились в машины и поехали в интернат. Когда приехали, также подъехала машина с моей женой. Мы вышли из машин. Я и Владимир сразу направились к машине Лизы. Татьяна вышла из машины, осмотрелась и пошла открыть Лизе дверь. Лиза вышла из машины, подошла и поцеловала меня.

– Ангел два с Жар-птицей. Демоны на позиции. – сказал Владимир.

– Есть. – сказала Татьяна.

Немного приподняв руку над головой, Татьяна покрутила указательным пальцем, тем самым дав команду рассредоточиться. Мы с Лизой подошли ко всем. Никто не заходит внутрь. Борис Николаевич ходит и осматривает всё со стороны, через недавно покрашенный решетчатый забор.

– Лиза, позволь представить тебе, твоего лучшего друга, министра финансов. – улыбаясь сказал я.

– Здравствуйте. – улыбаясь сказала Лиза.

– Здравствуйте, Елизавета Борисовна. Я очень рад наконец с вами познакомиться. – сказал министр.

– Я тоже очень рада. – улыбаясь сказала Лиза.

– Вы знаете, а я вас представлял серьёзной жёсткой властной женщиной, а не милой улыбающейся девушкой. – улыбаясь сказал министр.

– Будь уверен, что её внешность только в заблуждение вводит, пока это не коснётся работы. Так что сильно не заблуждайся на её счёт. – сказал я.

– Если вы два сапога из одной пары и зная тебя, то я даже не буду в этом сомневаться. Елизавета Борисовна, я никогда не забуду, как меня поставила в затруднительное положение молодая девушка, которую я увидел спустя время, после того как она меня в это положение поставила. Только прошу вас, пусть это останется между нами. – тихо сказал министр.

– Я не из болтливых людей. – сказала Лиза.

– Отлично. У меня будет возможность поговорить с вами? – спросил министр.

– Конечно. Буду только рада. Завтра. В моем кабинете. – сказала Лиза.

– Отлично. Может всё же получится уговорить вас перейти работать в министерство? – спросил он.

– Уверяю вас, не получится. Можете даже и не пытаться. У меня уже есть достойная работа. Быть его женой. – сказала Лиза.

– Понимаю. Нет сомнений, что работа очень ответственная и невероятно тяжёлая. Хорошо. Тогда завтра обязательно поговорим. – сказал министр.

Подъехали машины с родителями. Они вышли из машин. Папа, с удивлённым видом, начал ходить по дороге вдоль забора. Он не верит своим глазам в то, что он видит. Остальные родители не менее шокированы увиденным. Они не верят в то, что это трущобы, про которые говорил папа. Всё очень даже ново и красиво.

– Сынок, что это? Как это всё получилось? – спросил папа, подойдя ко мне.

– Пап, скоро всё узнаешь. Потерпи немного. Хорошо? – сказал я.

– А это, как я понимаю, тот самый мальчик Лёша Симонов, из-за которого вся эта свистопляска? – спросил подошедший к нам президент.

– Да, Борис Николаевич. Это мой папа, Симонов Алексей Васильевич. – сказал я.

– Очень приятно, Алексей Васильевич. Вы вырастили сына, достойным уважения человеком. – сказал президент.

– Спасибо. Мне тоже очень приятно. – сказал папа.

– Давайте пройдём внутрь. – сказал я.

Мы прошли на территорию. Нас встретили работники детского дома, директор и детишки. Все с ними поздоровались. Они поздоровались с нами в ответ. Я рад видеть, что дети такие красивые, нарядные. Прям загляденье. Рядом со входом в основное здание стоит возвышение с микрофоном. На территорию сразу слетелись журналисты с камерами и микрофонами. На удалённом расстоянии стоит большой навес со столами, на которых стоят огромные торты. Также тут присутствует заведующий нашей столовой и несколько человек из его сотрудниц. Они, вместе с поварами детского дома, что-то расставляют на столах. Вся делегация решила пройтись по территории и зданиям, чтобы осмотреть. Во главе идёт президент и директор с несколькими сотрудницами. Они показывают, где и что. Папа с остальными нашими родителями идёт в хвосте делегации и постоянно крутит головой, рассматривая всё вокруг. Он просто не верит своим глазам. Ещё два месяца назад, он видел здесь разруху, а сейчас будто в другое место попал.

– Совсем недавно, всё выглядело совершенно иначе. У нас тут была полная разруха. Нам даже детям одежду негде взять было. Потом пришли люди с вопросами, а после набежала толпа людей и строители. Сказали, что по приказу какого-то Александра Алексеевича. Правда никто нам так и не сказал, кто такой этот Александр Алексеевич. – сказала директор интерната.

– Правда не сказали? – удивлённо спросил президент.

– Правда. Никто до сих пор не знает, кто тот человек, который сделал это всё для детей. Они всё отремонтировали, поставили новую мебель, дали детям новую одежду, игрушки. Теперь есть обновлённая библиотека и классы, оборудованные новой мебелью и всяческими школьными принадлежностями. Детям стало интересно учиться. Они стали стремиться к развитию. Постоянно приходят много людей. Они занимаются с детьми. Вместе с ними играют. А какой хороший детский городок они для детей сделали. Дети просто нарадоваться не могут. А я уже несколько лет пишу в администрацию, чтобы сделали ремонт, а мне всё отказывают. Всю обувь уже сбила о пороги администрации. А тут появился Александр Алексеевич и сделал это всё. Если бы я его встретила, я бы его очень крепко обняла. Он просто замечательный человек. – сказала директор.

– Ах, этот Александр Алексеевич, понимаешь. Сделал дело, а не показался. Обещаю вам, я лично его найду, чтобы вы смогли его обнять. – улыбаясь сказал президент, посмотрев на меня, а мы все хохотнули.

– Спасибо вам. – сказала директор.

– Хорошо. Давайте выйдем на улицу. Покажете мне детскую площадку. – сказал президент.

Мы вышли во двор. Директор проводила нас к детскому городку. Борис Николаевич и все остальные удивились, когда увидели красивые горки, карусели, качели, беседки и многое другое. Рядом с детским городком стоит спортивная площадка с новыми турниками, роликовыми беговыми дорожками, баскетбольными кольцами и многими другими спортивными принадлежностями. Борис Николаевич походил по детскому городку, покрутил карусель. Это заставило его улыбаться. Потом мы прошли в дом малютки, где находятся самые маленькие воспитанники. В палаты заходить не стали, из-за медицинских правил, но посмотрели всё со стороны. Выйдя на улицу, мы пошли к главному зданию, где стоит возвышение. Президент, министры, председатели горкома и обкома, новый глава города, глава области и директор поднялись на возвышение. Журналисты расставили свои камеры и микрофоны. Дети построились отдельно от взрослых. Я с Лизой и родителями стою со всеми напротив возвышения, вместе с Владимиром, Татьяной, остальными сотрудниками администрации, горкома и обкома, а также сотрудниками детского дома. Президент, начал свою речь. Сказал он много всего о детском доме, о том, что сожалеет, что прежнее руководство города так халатно отнеслось к детям и так далее.

– …Я очень надеюсь, что дети, воспитанники, вырастут и станут очень уважаемыми людьми. Врачами, педагогами, изобретателями и так далее. Такими же уважаемыми, как и тот самый Александр Алексеевич. Благодаря которому, перед нами сейчас красивые и счастливые дети. А также замечательно отремонтированные и обустроенные здания, и территория. И как я узнал сегодня, что он ещё и очень скромный человек, для того чтобы рассказывать про свои хорошие поступки. Кстати, товарищ директор, вы помните, что я обещал вам найти этого Александра Алексеевича, для того чтобы вы смогли его обнять? – улыбаясь спросил президент.

– Помню. – удивлённо посмотрела директор на президента.

– Ну так я его уже нашёл. Он здесь. И скромно стоит улыбается напротив вместе со своей супругой. Александр Алексеевич, поднимайтесь к нам вместе с супругой. Тут есть одна милая женщина, которая очень хочет вас обнять. – улыбаясь сказал президент и мы с Лизой поднялись на возвышение.

– Ой! А я же вас знаю. Вы же постоянно приходите сюда. Это же вы тогда ко мне с вопросами приходили. Вместе со всеми ремонт делали и постоянно с детьми играете. – удивлённо сказала она, прикрыв ладонями рот.

– Ну вот и как же вы в нём не распознали того Александра Алексеевича, когда он постоянно рядом ходил? Ну так вот он. Думаю, что его супруга не будет против, если вы его обнимете, как и хотели. – сказал президент.

– Я не против. – засмеялась Лиза.

Директор подошла ко мне и довольно крепко обняла, долго не выпуская меня из объятий. Я приобнял её в ответ. Когда она отпустила меня, я увидел слезы на её глазах. Среди сотрудников интерната послышались возгласы. «Это он?» «Он же всё время был с нами рядом, и мы не знали?» «Ух ты!» и тому подобное.

– Спасибо вам, Александр Алексеевич. Огромное вам спасибо. – сказала директор.

– Пожалуйста. Советские дети просто обязаны быть здоровыми, счастливыми и образованными. Но я прошу прошения у Бориса Николаевича за то, что я его немного поправлю. Это не только моя заслуга. Это заслуга многих людей, которые также, как и я переживают за этих детей. Это все работники моего завода, которые постоянно приходят сюда, чтобы побыть с этими милыми детьми. Именно они помогали делать ремонт и собственноручно изготовили, и установили детский городок и спортивную площадку. Также директор и работники ДСК, которые и делали ремонт зданий. Николай Георгиевич тоже внёс свой вклад во всё это, приезжая на выходных и помогая остальным. Даже те сладости, которые ожидают там детей, выпекали сотрудники нашей столовой в своё свободное от работы время, чтобы сегодня порадовать детей. Они сейчас тоже находятся здесь. Но на самом деле, эта заслуга больше моего отца, который и обратил моё внимание на проблему, что заставило меня принять соответствующие меры, для того чтобы дети стали счастливыми. Ещё я скажу следующее. Мы с моей супругой, Елизаветой Борисовной, приняли решение установить стипендию для детей, которые закончат школу без троек и на отлично. Для хорошистов, мы лично оплатим репетиторов на время дальнейшего обучения для получения специальности. Отличники, кроме репетиторов, получат возможность обучаться в любом ВУЗе Советского Союза. По окончании обучения, вы можете пройти практику и по желанию трудоустроиться на завод, директором которого я являюсь. Так что учитесь на отлично дети. – улыбаясь сказал я, а присутствующие и даже журналисты, начали говорить друг другу слова восхищения, а директор даже лицо руками закрыла от услышанного.

– Спасибо, дядя Саша. – хором сказали дети.

– Молодцы. – сказал я.

– Александр Алексеевич, вы позволите? – спросил меня первый секретарь, показав на микрофон.

– Да. Конечно. Прошу. – сказал я.

– Вот это да, Александр Алексеевич. Это очень серьёзное и потрясающее решение с вашей стороны. Я, да и присутствующие просто восхищаются подобному решению. Дети, обязательно учитесь на отлично. Становитесь врачами и космонавтами. Это всё просто потрясающе. Даже слов подобрать не могу. Как ранее отметил Александр Алексеевич, я тоже приходил помогать. На самом деле, меня изначально пристыдил Александр Алексеевич, а уж после я сюда приехал и начал помогать остальным. Точно помню, что тот вентиль собственноручно прикрутил. Все молодцы и все отлично поработали. Я очень рад видеть улыбки на лицах этих детей. По личной просьбе Александра Алексеевича, было приято решение передать шефство над детским домом заводу имени Дзержинского. Также Александр Алексеевич не просто так отметил большую заслугу человека, который не просто так обратил внимание на плачевную ситуацию в детдоме. Администрациями города и области, с разрешения Бориса Николаевича, принято решение переименовать данное учреждение. С этого дня оно будет носить имя того, кто когда-то сам был воспитанником этого учреждения. Это мальчик Лёша Симонов. Где вы? Поднимитесь к нам. – сказал первый секретарь.

Папа настолько этим шокирован, что просто не может поверить в то, что слышит и от этого не может пошевелиться. Все начали аплодировать в знак поддержки. Мама подтолкнула его в нашу сторону. С очень удивлённым видом он поднялся на возвышение. Все стали жать ему руку.

– Так вот он какой, мальчик Лёша Симонов. Лёша Симонов, когда-то воспитывался именно здесь. А когда вырос, то стал уважаемым инженером, а также вырастил такого замечательного сына. А недавно, посетив родные стены интерната, он увидел то, что здесь творится и поделился этим со своим сыном, Александром Алексеевичем, который и помог решить эту проблему. И теперь, я рад объявить, что с этого дня это место называется «Детский дом-интернат №1 имени Алексея Васильевича Симонова! – сказал первый секретарь.

После его слов, люди, стоящие в разных местах, стали снимать материал с завешенных табличек и вывесок, на которых написано новое название интерната. Глядя на это, папа сжал губы и по его щекам потекли слезы. Я подошёл к отцу, а тот сразу же меня обнял. Я обнял его в ответ и легонько похлопал по спине. Мама с тётей Светой тоже стоят и утирают слезы. Даже одна из журналисток прослезилась. Закончив с официальной частью, все спустились с возвышения и пошли под навес. Когда мы с Лизой спустились, дети сразу ринулись к нам, окружили и стали нас обнимать. Я усадил одну из девочек себе на шею и сказал всем бежать под навес и садиться за столы, чтобы съесть вкусный торт. Дети побежали в сторону столов, а мы пошли за ними. Я поставил девочку на землю и легонько шлёпнул её по попе для ускорения. Дети очень рады угощениям. Даже Борис Николаевич не отказался от кусочка торта и сел за стол с детьми. Он съел пирожное и поговорил с детьми, они с радостью отвечают ему на вопросы, а он с радостью отвечает им. Мальчику Лёше Симонову тоже дали пирожное, которое он с удовольствием съел, запивая чаем. Я смотрю на своего отца и вижу на его лице счастье. Вскоре мероприятие закончилось и все разъехались. Президент со всей свитой поехал в гостиницу, а я с женой и родителями к нам домой. Отец неустанно благодарит нас с Лизой за то, что мы сделали для детского дома. Но раскритиковал решение назвать интернат его именем. Говоря, что не заслуживает того, чтобы его именем что-либо называли. При этом по его щекам периодически льются слезы. Он счастлив, хотя и немного переволновался. Вечером, в новостях по центральному телевидению, подробно осветили рабочую поездку президента. Рассказали о его совещании с городскими службами, но большую часть репортажа заняла его поездка в детский дом. Даже мою речь показали полностью. Показали, речь первого секретаря и моего отца. Показали, как президент ест торт с детьми. Очень забавно наблюдать за собой со стороны. Лиза стоит рядом со мной на возвышении и всё время улыбается. Она выглядит так, будто всегда находилась под объективами телекамер. Как актриса, или как диктор телевидения. Думаю, прошло всё здорово. Главное дети и мой отец остались довольными.

На другой день, в половине восьмого, за нами приехали машины, и мы поехали к гостинице, где находится президент с министрами, чтобы присоединиться к кортежу. В девятом часу все собрались и поехали на завод в том же составе, что и вчера. По дороге на завод, везде стоят внутренние войска. Мы подъехали к заводу. Почти рядом со входом присутствуют журналисты, которым так и не дали возможности войти на территорию. Кортеж остановлен охраной и машинам милиции сказано оставаться за территорией. Остальным машинам разрешили въезд на территорию. Кортеж подъехал к зданию управления. Все начали выходить из машин. Сначала вышли сотрудники охраны, а следом и все остальные. Сначала все походили у здания управления по парковой зоне. После, к нам присоединились: Светлана, мои заместители и родители, которые приехали на завод на транспорте с остальными ИТР. Все проследовали на территорию ремонтируемых заводов. Мы прошли по территории и показали, где что. Административные здания, цеха, рабочие площадки и так далее. Мы рассказали президенту и министру нефти и газа, о назначении каждого объекта. Я рассказал о целях, которые будут реализованы в скором времени. Рассказал, что новейшее оборудование будет изготавливаться по новейшим проектам с передовыми технологиями, некоторые из которых разрабатываются мной лично. Рассказал, что на этих площадях будет также изготавливаться оборудование и инструмент, разработанные под конкретные предпочтения заказчика. Все смотрят на всё и слушают молча. Только иногда, президент, или министр спрашивают о каких-то увиденных местах на заводе. В одном из цехов, они смогли наблюдать за ходом монтажа оборудования. Всю территорию мы обходить не стали, так как она слишком большая, чтобы ходить по ней пешком. Мы поднялись на смотровую площадку и с неё я показал, где и что находится. После, мы вернулись к управлению и вошли в здание, чтобы пройти на основной объект.

– Кроме президента, министра обороны и глав их охраны, дальше здания управления никто пройти не сможет. Остальным предлагаю пока ознакомиться со зданием управления. Светлана Игоревна вам всё покажет. – сказал Владимир.

– Почему нельзя пройти? – спросил кто-то.

– Потому-что у вас нет соответствующих полномочий. – сказал Владимир.

– Елизавета Борисовна, раз такое дело, может мы сможем поговорить с вами? – спросил министр финансов.

– Конечно можем. Поднимемся ко мне в кабинет. – улыбнувшись сказала Лиза и они пошли к лестнице.

– Пройдёмте со мной, товарищи. Я проведу вам экскурсию по зданию управления. – сказала Светлана.

Все пошли за Светланой, а мы пошли к проходной на основной объект. Подойдя к КПП, Владимир записался в журнале.

– Борис Николаевич, прошу вас и остальных записаться в журнале. – сказал Владимир.

– Зачем? Меня же и так все знают. – спросил президент.

– Александра Алексеевича тоже тут все знают, но он также, как и все, регистрируется в журнале каждый раз, когда заходит на объект, согласно протоколу. – улыбнувшись сказал Владимир.

– Ладно. Положено, так положено. – сказал президент и записался в журнале, как я и остальные.

– Пройдёмте. – сказал Владимир.

– Я теперь ради этой страницы в журнале, музей завода открою, где помещу этот журнал под стекло. Когда бы ещё у нас в журнале сам президент расписался? – улыбаясь сказал я.

– Велика радость. Президент, понимаешь. – улыбнувшись сказал президент.

Мы прошли по территории объекта. Они ознакомились с работой цехов и отделов, не вдаваясь в подробности рабочего процесса. Президент и министр очень удивлены, что работники особо не реагируют на присутствие таких высоких особ, а продолжают делать свою работу. Они отвлекаются только в том случае, если мы подходим и задаём вопросы, а после они продолжают заниматься своим делом. Через час мы окончили знакомство с работой объекта и вышли с территории, предварительно отметившись в журнале. Проведя президенту и министру небольшую экскурсию по зданию управления, мы поднялись наверх, ко мне в приёмную. Тут уже находятся остальные, кроме Лизы и министра финансов, которые ведут беседу в кабинете Лизы.

– Мне очень нравится, как слаженно ведётся работа на заводе. – сказал президент.

– Мне тоже нравится, как грамотно налажен рабочий процесс. Со стороны министерства обороны нареканий нет. – сказал министр обороны.

– Спасибо за хороший отзыв. Мы стараемся. – сказал я.

– Александр Алексеевич, мы вчера обсуждали возможность личной беседы. – сказал президент.

– Да. Если вы можете уделить мне время, то мы можем пройти ко мне в кабинет и побеседовать. – сказал я.

– Отлично. Давайте поговорим. – сказал президент.

– Светлана Игоревна, проводите пожалуйста всех в зал заседаний и предложите напитки с закусками. Пусть столовая всё обеспечит. – сказал я.

– Хорошо, Александр Алексеевич. Сейчас распоряжусь. Пройдёмте за мной в зал заседаний. – сказала Светлана всем присутствующим.

– Борис Николаевич, я редко принимаю у себя гостей, но я могу вам предложить чай, кофе, хороший армянский коньяк. Что вы предпочитаете? Светлана Игоревна готовит отличный кофе. Очень рекомендую. – сказал я, проходя с президентом в мой кабинет, оставив нашу охрану в приёмной.

– Я буду чай. Да и от коньяка не откажусь. – улыбнувшись сказал он.

– Хорошо. Присаживайтесь куда вам будет удобно. – сказал я и показал на кресла, подойдя к своему столу, нажав на селектор – Светлана Игоревна.

– Слушаю вас, Александр Алексеевич. – ответила она.

– Принесите нам с Борисом Николаевичем чай и коньяк. Спасибо. – сказал я в селектор.

– Хорошо, Александр Алексеевич. – сказала Светлана.

– Александр Алексеевич, вас окружают красивые женщины. Красивая жена. Красивая секретарша. Вы её специально выбрали, за её красоту? – спросил президент.

– Нет, Борис Николаевич. Я никого не оцениваю по внешним данным. Только за знания. В случае со Светланой Игоревной, так я её не выбирал. Она мне досталась от прежнего директора. У неё только в прошлом месяце испытательный срок закончился. Несмотря на её внешние данные, она очень грамотная. А поставленные задачи выполняет просто оперативно. – сказал я.

– Понятно. Шибко умная, понимаешь. – сказал президент.

– Бестолковые мне без надобности. – сказал я.

– Прошу прощения. Ваш чай и коньяк. Тут конфеты на любой вкус. Что-то ещё? – спросила вошедшая в кабинет Светлана.

– Спасибо. – сказал президент.

– Нет. Спасибо. Больше ничего не нужно. Прошу нас пока не беспокоить. Можете идти. – сказал я.

– Хорошо, Александр Алексеевич. – сказала Светлана, выходя из кабинета.

– У вас здесь всё грамотно и слаженно. Сильно чувствуется ваш авторитет у подчинённых. Но я обратил внимание, что ваши жена и родители также работают на заводе. Вы решили родственников себе под крыло взять? – спросил президент.

– Это не так. В случае с женой, то меня о её принятии на работу попросили мои заместители и главный бухгалтер. Елизавета Борисовна подала одну идею и полностью расписала процесс по новому направлению деятельности завода. Ознакомившись с материалом, меня стали уговаривать привлечь супругу к работе. Так она здесь и оказалась. А в случае с родителями, тут всё ещё проще. Мне их предложил сам министр нефти и газа, предоставив список специалистов. Так что кроме родителей, на работу были привлечены многие в этом списке. Можете поинтересоваться этим у министра. Просто мне повезло, что под боком оказались необходимые заводу специалисты. – сказал я.

– Понятно. Значит вы не сторонник продвижения родственников по карьерной лестнице? – спросил он.

– Не сторонник. Каждый должен сам добиться чего-то в жизни. Нам с Елизаветой Борисовной, пришлось очень много учиться, чтобы получить возможность окончить обучение экстерном, да ещё и на отлично. И нам ещё многому предстоит научиться. – ответил я.

– Ценю ваше трудолюбие. Так, о чём вы хотели поговорить со мной? – спросил президент.

– О Законе «О приватизации». – сказал я.

– О как. Вы и об этом уже знаете? Но закона нет ещё. Это только проект. – сказал президент.

– Знаю. И мир не без добрых людей. Я знаю, что это только проект. Но в скором будущем он может быть вами принятым. Я ознакомился с содержанием проекта и пояснительной запиской к нему. И меня это очень сильно беспокоит. – сказал я.

– Что вас беспокоит? – спросил он.

– То, что согласно закону, начнут передавать предприятия в частные руки. А я не хочу, чтобы получилось так, что этот завод пустят с молотка. – сказал я.

– Но этот объект несёт стратегическое значение и не может быть продан. – сказал президент.

– Стратегическое значение несёт только основной объект, а не весь завод. Я не думаю, что не смогут найтись умники, которые захотят распилить завод обратно на части, как это и было ранее. Найдутся те, кто не будет как я не заботиться о продвижении родственников, и всё растащат. А вы, несмотря на то что вы президент, не сможете уследить за всем происходящим. – сказал я.

– Как вы серьёзно подошли к этому вопросу. Вам с этого что? – спросил президент.

– Мне ничего. Я не хочу, чтобы кто-то разрушил то, что я сейчас создаю, потому что мне будет стыдно смотреть в глаза всем тем людям, которые в меня поверили. По сути, я могу и дома работать, создавая что-то новое и не заморачиваться по поводу всего этого. Но меня попросило руководство страны, и я здесь. Решаю, как поднять предприятие на более высокий уровень, вместо того чтобы больше времени проводить с женой и дочерью. – сказал я.

– Понятно. И что вы хотите предложить? – спросил президент.

– На данный момент на объекте, с учётом новых территорий, работает чуть больше тысячи человек. За счёт заводов пришедших в упадок, мы расширили территорию и разработали проект, который даст к концу этого года ещё как минимум две с половиной тысячи рабочих мест. Договоры с заказчиками уже готовятся. Моё предложение такое. Государство продаёт мне завод. Мы сохраняем завод. Он развивается и приносит ощутимый доход государству в виде налогов. – сказал я.

– Интересное предложение. Хорошо. Вот вы предлагаете продать завод вам. Но вы забываете об объекте стратегического значения. Получается нам в любом случае придётся отделить одно от другого. – сказал президент.

– Не придётся. Вы сделаете так, чтобы по документам объект, вместе с заводом, числился как завод по пошиву трусов, к примеру. Он остаётся единым целым. Я его покупаю. Сохраняю рабочие места и доход государства. Объект продолжит работу по выпуску продукции для оборонной промышленности. При этом я гарантирую тридцатипроцентную скидку на продукцию для оборонки, но только на саму продукцию и на десятилетний срок. При этом основной объект останется под надзором КГБ СССР, я и некоторые мои работники, его формальными сотрудниками. Как это есть и сейчас. – сказал я.

– Весело вы всё раскладываете. Пожалуй, ваше предложение можно расценить как наглость, нежели предложение. Но так как я уже очень давно в политике, а про вас я уже достаточно хорошо наслышан, вы грамотный и жёсткий переговорщик. В этом случае, как я понимаю, есть и серьёзное «если». Так называемый шантаж. – сказал президент.

– Есть и такое. Если вы откажетесь от моего предложения и получится так, что завод всё же выкупят, то я уйду с поста директора, выведу отсюда и отовсюду все мои проекты, а на данный момент из всех рабочих проектов объекта, уже девяносто пять процентов принадлежит мне. В период распродажи предприятий, я найду и приобрету удобные площади и подниму на них свои проекты заново. Да. Будет тяжело снова и с нуля всё поднимать, но я справлюсь и моих средств для реализации проекта мне будет вполне достаточно. И самое худшее, что произойдёт, все люди пойдут за мной, а тогда и заводу, да и самому стратегически важному объекту, придёт конец. А государству придётся снова договариваться со мной, чтобы я заново запустил свой оборонный проект, но уже без скидок. Я не собираюсь вас уговаривать на это. Я просто предсказываю то, что может произойти в будущем и предлагаю варианты решения. А вот как вы решите поступить, это уже вам решать. Вы президент, которого я безгранично уважаю. – сказал я.

– Это уже даже не шантаж. Это уже даже угроза, понимаешь. Почему вы так уверены, что люди с вами уйдут? – спросил президент.

– Потому-что они мне преданы также, как и я им. Во всяком случае, я в это искренне верю. – сказал я.

– Как вы можете быть так слепо уверены, что это так? – спросил президент.

– Просто я это знаю. И если пожелаете, то я могу распорядиться и после обеда собрать всех в актовом зале, чтобы вы смогли лично побеседовать с работниками завода и спросить об этом. А я посижу в это время здесь, в кабинете и поработаю, чтобы у вас не возникло мысли о том, что люди при мне не станут говорить правду. А потом вы мне скажете, прав я, или я просто наивный как мальчишка. – сказал я.

– Александр Алексеевич, вы понимаете, что вы меня сейчас поставили в серьёзный тупик и дали мне выбор без выбора, понимаешь? – спросил президент.

– Я всего лишь хочу благополучия для этого предприятия и для тех людей, которые здесь работают. Они заслуживают этого. А также я верю в то, что государству, которое вы представляете, очень выгодно иметь набирающее обороты предприятие. И это в то время, когда многие производства идут в упадок. – сказал я.

– Хорошо. Я встречусь после обеда с вашими работниками, но только если вы согласитесь на пятьдесят процентов и на двадцать лет. – сказал президент.

– Сорок и на десять. Это моё последнее предложение. – сказал я.

– Согласен. Но только где бы нам сейчас раздобыть министра финансов? – спросил президент.

– Скорее всего он сейчас беседует с Елизаветой Борисовной. Он уже давно хотел поговорить с ней лично. У них там спор какой-то вышел. Сейчас я попрошу, чтобы его попросили подойти. – сказал я.

– Нашёл занятие, с молодыми девчонками спорить. – сказал президент.

– Ну если мы с вами договорились, тогда может закрепим это дело рюмочкой коньяка? – спросил я.

– Было бы здорово. – сказал президент.

Я налил нам коньяк. Мы чокнулись и выпили.

– Светлана Игоревна, найдите пожалуйста министра финансов и пригласите его ко мне в кабинет. – сказал я в селектор, сев за свой стол.

– Александр Алексеевич, а тут и искать нечего. Его и Елизавету Борисовну весь этаж слышит. Они у неё в кабинете шумно спорят. – сказала Светлана.

– Берите ведро с водой и разгоните этих дерущихся кошек. И соберите весь персонал в актовом зале, к двум часам. Явка каждого сотрудника обязательна. – сказал я.

– Хорошо, Александр Алексеевич. – сказала в селектор Светлана.

– Долго же они ждали этой встречи на Эльбе. – засмеялся я.

– А они уже ранее знакомы были? – спросил президент.

– Только заочно. Она ему что-то передала через меня, а он после этого захотел познакомиться с ней лично. Вот и знакомятся сейчас. – сказал я.

– Ладно. Давайте ещё по коньячку, за новый этап нашего сотрудничества. – сказал президент.

– Давайте. – сказал я, налил нам коньяка, и мы снова выпили.

Из системы оповещения безопасности, послышалось сообщение: «В связи с приездом президента РСФСР на объект, всем в четырнадцать ноль-ноль, собраться в актовом зале. Явка каждого сотрудника обязательна.»