Текст книги "Омичка навсегда. Лирика и мистика"

Сонный город дышит снегом

 
Сонный город дышит снегом,
Пролетающим в тумане.
В беспокойном сером небе,
Переполненном обманом,
Чьи-то призрачные тени
И не узнанные лица.
Как увидеться нам с теми,
Кто ушел, и не простился.
 
 
Кто ушел туда навеки,
Не желая возвращаться…
Сонный город дышит снегом,
Не простить, не попрощаться
Не успели, и растаяв,
Только в снах тревожных снятся,
Из тумана вырастают,
Пожелав нам оставаться.
 
 
Над Венецией и Римом
Тень беспечного поэта,
Все условности отринув,
Снова бродит до рассвета.
И стихи его звучали,
В снегопаде растворяясь,
Но забыты все печали,
Только в памяти остались
 
 
Голоса из-за тумана,
Рыжий кот, тоски безбрежность,
Сонный город дышит снегом,
Дарит нам покой и нежность…
 

Тень Достоевского

Любимый роман – Братья Карамазовы, любимый герой – Иван Карамазов, если речь о Достоевском

 
Ко мне пришел сегодня старый черт
Растрепанный, усталый и хмельной,
И говорит, что время – то течет,
А веры нет, поговори со мной.
 
 
Но у меня важнейшие дела,
Для философий время, право, нет,
И все же снова кофе налила,
Врубила свет, и дым от сигарет
 
 
Причудливые лица рисовал,
Холодный ветер распахнул окно,
И он меня к тебе не ревновал,
Он видел, что теперь мне все равно.
 
 
Мигала лампа, и шуршала мышь,
А может Домовой не мог уснуть.
Вот так всю ночь о чем-то говоришь,
Пытаешься за грани заглянуть,
 
 
Потом слегка кружится голова,
И на снегу следы его копыт,
Мне показалось, что я умерла,
Зеленым глазом на меня косил
 
 
И улыбнулся в редкие усы,
И говорит о том, что жить и жить.
И вдруг салют, и от такой красы,
Не спрятаться и хочется парить.
 
 
И подождут все важные дела,
Общение важней всего на свете,
И понимаю, я не умерла,
Раз он один уходит на рассвете.
 
 
И на прощанье говорит: – Пока.
И снова повторяет: – Никогда.
Змея, как роза черная в руках,
И на снегу два ясные следа.
 

Дева засыпана снегом

 
И лишь луна печальная светила
Над городом, окутанным метелью.
И дева раздраженная спешила
Туда во мрак, в тот клуб, и канителью
Увит был мир, и в ожиданье чуда
Она сидела в сумраке опять,
Холодный снег, один лишь снег повсюду,
И чтобы старый новый год начать
 
 
Согреться надо снова у камина,
Не разожгли тот призрачный камин,
И странно улыбнулся ей мужчина,
Душа стремилась в ту метель за ним.
Но не судьба, придется ей остаться.
Не сжалится такой суровый век,
И вечно будет маятник качаться,
И падать, падать новогодний снег
.
Ее судьба пусть снова повторится,
И пусть летят в ненастье, в снег стихи.
О как хотелось, все забыв, кружиться,
Чтоб были души и тела легки.
Муж позабыл за пеленой азарта,
Никто не дарит Любочке тепла,
И лишь метель, возникшая внезапно,
Ее куда-то к звездам унесла
 

В белом безмолвии призрачны птицы

 
В белом безмолвии призрачны птицы,
И голоса не сумеют прорваться,
Милый мой город, ну как тебе спится,
В шорохе снов и кошмаре сенсаций.
Ты остаешься той снежной лавиной,
Где беззаботно метелица кружит,
Где так таинственны и неповинны
В том, что свершается. Пир или ужин
 
 
Нам приготовит судьба в этот вечер,
Не понимаю, и в музыке дивной
Только сомненья и радости встречи
Нас убаюкают, в жизни той дикой
Все остается за снежным пределом,
И в океане мерцающих будней,
Как мне вчера еще бросить хотелось
Снега порывы, и пусть он забудет
 
 
То, что случится и то, что стучится
В души и окна в том снежной пустыне.
Только прозрачная легкая птица
Нас увела в ту реальность, и с ними
С духами снежной зимы мы согласны.
Нам до реальности мало так дела,
И убаюканы снова безгласно
Этой метелью и вальсом мы белым…
 
 
Как бы очнуться потом и проснуться,
Только слетаются дивные птицы,
Только душе на тот праздник вернуться,
И воплотиться, и воплотиться…
 

Замерзает снежный город 7 февраля

 
Замерзал мой снежный город,
Но каким казался нежным,
Погуляем мы не скоро
В старом парке безмятежно.
 
 
Все сильней Кащей ярится,
Карачун не знает меры,
Мир привычный изменился,
Смотрит кто-то зло на небо.
 
 
Солнце зимнее слепило,
Черный кот в снегу резвился,
Нас несла такая сила
В мир, где вьюга веселится.
 
 
Мы пройдем по той тропинке,
Огибая все сугробы,
Вдохновенье не покинет,
Ты догнать кота попробуй.
 
 
Погуляем мы не скоро
В старом парке безмятежно.
Замерзает снежный город
Снежный-снежный, нежный-нежным.
 

Кружится марево снежное

 
Медленно-медленно
кружится марево снежное,
Марево сонное, тихое,
нежное-нежное.
И растворяется,
Где-то в безбрежности,
Дарит надежды и радость,
и крылья, и нежности…
 
 
И засыпает дорогу,
и ждет нашей сонности,
Нашей улыбки растерянной
в вечной бездомности,
Тихо Любаша взирает
и ежится бедная,
С князем Петром не увидится,
кружится медленно,
 
 
В вальс е забытом
эпоха ее растворяется,
И улетает куда-то,
и все не сбываются
Слухи и сны и страданья
в той бесконечности,
Только в снегах утонули
и сны, и беспечности…
 
 
В городе праздничном
тихо от той неизбежности,
Медленно – медленно
кружится марево снежное.
Тонут в сугробах коты
и мечты, и случайности,
И укрывают снега
эти тайны и таинства…
 
 
Белое —белое
и бесконечное в снежности
Просит о свете и неге,
и радостной нежности,
Город заснул, и проснется,
снегами укутанный,
И ухожу от тебя
по тропинке запутанной…
 
 
И постигаю стихию,
и тайну, и таинство,
И от меня в этом мире
пусть строчка останется,
И закричит, запоет
о любви неизбежности.
И о стихии поэзии
светлой, о нежности.
 

Сонный город вдыхает. Март на исходе

 
Сонный город вдыхает весну,
Поедая чернеющий снег.
На меня обреченно взглянул
Тот старик, и отчаянный смех
Был похож в этот вечер на плач,
Об ушедшем, ярился Дракон,
И в пылу у земных неудач,
Мне казался волшебником он..
 
 
Там давно не встречали принцесс,
Да и рыцарей, черная мгла,
Только сказочный этот процесс —
Вдруг в тумане весна расцвела.
И подснежников первая боль,
И герои в забытом саду,
Мы останемся вместе с тобой
Я к тебе на свиданье приду.
 
 
И еще не кончается ночь.
И гадаем – а будет ль рассвет,
Но весна нам пыталась помочь.
Силуэты в дыму сигарет,
И герои из разных эпох,
И печали неведомых стран,
И какой-то пленительный Бог
Наблюдал сквозь кудрявый туман
 

«Ранний вечер над городом снежным…»

 
Ранний вечер над городом снежным,
Тишина, тень усталой улыбки,
И как хочется быть только нежным,
А сосед все играет на скрипке.
 
 
Что за дивная музыка бродит
Перед князем Петром на закате,
Он влюблен и он счастлив, но вроде
Так печален, что слов мне не хватит
 
 
Все в усталых глазах отразится,
И полет над заснеженным садом,
Не хватало в Петра мне влюбиться.
И просить о замужестве, рядом
 
 
Тот собор, где другие венчались,
Монастырь уготовив колдунье,
Отчего он стоит, опечалясь,
И о чем его темные думы…
 
 
Он ли нужен тебе, чаровница,
Или только чужая корона,
И стираются снежные лица.
Нет, хотелось остаться влюбленной.
 
 
Власть не вечна, любовь побеждает,
И заснежена снова округа,
Но колдует, его увлекает
В это пропасть забытого круга.
.
И как хочется быть снова прежней,
А сосед все играет на скрипке.
Ранний вечер над городом снежным,
Тишина, тень усталой улыбки.
 

Полет Орла

 
Парящий орел над Сибирью бескрайней,
Беспечная прелесть заснеженной дали,
Поэтам красивым, как птицам тем ранним,
Пристало ли жить и в любви, и в печали.
 
 
И все-таки там, за чертой мирозданья,
Их дивные души, как прежде витают,
Парящий орел, пыл любви и мечтаний,
Рифмующим братья отчаянно дарит.
 
 
Мы стали иными в ту снежную зиму,
Легко поднимаясь над вечной печалью,
И только в отчаянье призрак любимый,
Нас снова в заснеженных далях встречает.
 
 
Парящий орел, он подарит нам чудо,
А кажется, так на земле не бывает,
И голос Марины, звучащий оттуда,
Нас всех в эту ширь, в эту даль увлекает.
 
 
В просторе бескрайнем такая отрада,
Такая веселая песня поэта,
Оставьте печаль, нам ль тревожиться надо,
В преддверии света, в объятьях рассвета.
 
 
Поэтам красивым, как птицам тем ранним,
Пристало ли жить и в любви, и в печали.
Парящий орел над Сибирью бескрайней,
Беспечная прелесть заснеженной дали.
 

Жешина и кот

 
Женщина с котом в окне напротив
Неподвижна и всегда одна,
Никого о милости не просит,
Никому, как видно, не нужна.
 
 
Дети, внуки, книги и картины,
Все укрыто от нее туманом,
Как и позабывшие мужчины,
Все уходит поздно или рано.
 
 
Рама от мороза серебрится,
Кот заснул, и неподвижен мир,
Что еще такое с ней случится,
Кто вернется в дом ее на миг.
 
 
Ангелы в метели пропадали,
Бесы отступили до поры,
Только люди мимо проплывали,
Перепутав правила игры…
 
 
Сумрак скроет все, что с ней случится,
Ничего за призрачной стеной,
И душа летит в метель, как птица.
Птицы возвращаются весной.
 
 
Сны ее веселые прекрасны,
А реальность до поры мертва,
Что-то шепчет, подобрав напрасно
Самые красивые слова.
 
 
Выйти бы в метель и раствориться,
Но не бросит рыжего кота.
Память воскрешает чьи-то лица.
Память возвращает голоса..
 
 
Все могло сложиться по-другому,
Только в одиночестве немом
В снегопаде прорываюсь к дому,
К женщине с котом там за окном.
Мне бы с ней поговорить о чем-то,
И послушать сбивчивый рассказ,
Но кажусь себе я невесомой,
И не подберу улыбки, фразы.
 
 
Так она одна и остается,
Тает, исчезает в час метельный,
Скоро кот ее опять проснется,
Пан сыграет песню на свирели.
 
 
И она напишет снова сказку,
И подарит миру, и растает,
Женщина коту лишь дарит ласку,
Кот ее вовеки не оставит
 

Снова апрель

11 апреля 1999 года ушел из жизни

Великолепный А. Б. Мордвинов

 
Ночь над городом кружит, как птица,
И вздыхает, и где-то порхает.
Мне сегодня Учитель приснится,
Он на Любинском нас поджидает.
Тьма такая что пусто и жутко,
Никого, ничего впереди,
Только домик Белова, минутку
Постоим, ты меня проводи,
 
 
В Омск старинный, почти деревянный,
Где поэты поют на заре.
И останется он безымянным,
И закат над рекой догорел.
Ничего никогда не случится,
Нас дождутся вокзал и причал,
Только ночь, словно черная птица,
Нас на небе беззвездном встречала.
 
 
Мы на Линиях дом отыскали,
Где Мартынов родился и жил,
И внезапно растают печали.
И вернется наш свет и наш мир.
Двадцать лет с той весны пролетело,
Мир другой, ничего не понять.
Отшумело давно, отболело.
Но рассвет нам как прежде встречать.
 
 
Мне сегодня Учитель приснится,
Он на Любинском нас поджидает.
Ночь над городом кружит, как птица,
И вздыхает, и где-то порхает.
 

Мой дивный город

 
Слепило солнце, город пробуждался,
Метался призрак, тишина, ни слова,
И глыбой перед нами возвышался
Тот узник, и безжалостно-суровый.
 
 
Он шел к острогу, Любинский покинув,
И не найдя давно тот мертвый город,
Художник кисть к рассвету вдруг откинул,
И снова был он и влюблен и молод…
 
 
И демоны его не окружали,
И не бежали стайкой вечной Музы,
И только мир в тревоге и печали,
Внимал весне, и радости, и музыке
…
Да где он, мертвый дом, в какой стихии,
Городовой нам усмехнется снова,
И только Омск – он сердце всей России,
Весенний, очарованный взволнован.
 
 
А говорят, ходили тут медведи,
И декабристы маялись до срока.
Мне город тот унылый был неведом.
Тень Адмирала и Ермак высокий,
 
 
Они у Иртыша ведут беседу.
К ним арестант выходит на рассвете.
И ястребы одержат вновь победу,
Здесь все прекрасно – и цветы, и дети
 
 
Мой дивный город-ты душа Сибири,
И что бы нам в эфире не вещали,
Мы любим все и дали все и шири,
Тень Адмирала с нами на причале.
 

«Сегодня солнца ласковы лучи…»

 
Сегодня солнца ласковы лучи,
И город дышит негой и прохладой.
И все сияет, все теперь блестит.
Князь Петр грустен, смотрит он с досадой,
 
 
На то, что уготовила судьба,
Им всем в объятия весны не сладко,
Весна убьет в тебе тот знак раба,
Когда гуляешь в сквере, и так зябко,
 
 
И так приятно в городе родном,
Знакомы лица, зданья, очертанья,
И я, порой мечтая об ином,
Спешу сюда, на новое свиданье.
 
 
Князь Петр хмур, ему влачить свой век,
Последний спрут все время вспоминая,
Но оживится мир, и мрак померк,
И мы опять у Ирия встречаем
 
 
Младую Ладу и спешим туда,
Где жизнь легко пройдя до середины,
Сияет нам погасшая звезда,
Весной с Ярило мы всегда едины.
 
 
Пусть тает там Снегурочка-душа,
Князь Петр сердит, и он не понимает,
Что жизнь весной так дивно хороша,
Когда б ни плен, который убивает…
 
 
Но город жив и дышит вновь и вновь,
И убеждает нас с тобою снова,
Что в мире есть великая любовь,
Что Слово нас спасает, только Слово.
 

«Омские ангелы так беспричинно печальны…»

 
Омские ангелы так беспричинно печальны,
Так одиноки в потоке чванливых столиц.
Им охранять наши души, и песни, и тайны,
Им отыскать своего средь метелей и лиц.
 
 
Наши поэты порой так легки и крылаты,
Спорят с судьбой и ищут защиты у строк,
Омские Музы уйдут, не дождавшись расплаты.
И остается безбрежность метельных дорог.
 
 
Кто нас хранит? Берегини, русалки и Лада,
Где-то в тайге бродит вечно печальный медведь.
И уезжают, твердят, возвращаться не надо.
Как без поэтов и жить, и смеяться, и петь.
 
 
Я положу апельсин на плиту у Олега,
Я прогуляюсь по Линиям, снова в плену
Строк поднебесных, дома побелели от снега,
Тонут событья и думы, и я там тону….
 
 
И никого ни на Любинском, ни в отдаленье,
Только собор, и печальная песня любви.
Слышу я в парке, как бродят в тумане олени,
Князя Петра навещу, и растаю вдали…
 
 
Ангелы в небе отыщут как прежде поэтов,
Музы молчат, никого, ничего впереди,
Снова у Любочки строки звучат до рассвета.
Если прислушаться там адмирала шаги…
 

«Дорога к дому-сонмище тревог…»

 
Дорога к дому-сонмище тревог,
И лиц чужих повсюду очертанья,
И тот, кто одолеть ее не смог,
Тот на чужбине ждет своих признаний.
 
 
Но ничего не будет впереди,
Когда ее мы одолеть не в силах.
Сил наберись, и выйди и идти.
Там все родное, как там все красиво.
 
 
И за опушкой первозданный лес,
И песен дивных звуки чаровали.
И мир там полон радостных чудес,
И нет там больше яростной печали.
 
 
Дорога к дому – огонек во тьме,
И бабушка застыла на пороге,
И снова поспешат они ко мне
Все кто бывали радостны и строги.
 
 
И впереди нас встретит старый сад,
Где яблони и вишни в хороводе,
И нет пути в тот мир, в тот миг назад,
Но мы его находим, мы находим
 

.Давай поженимся

Омские мотивы

 
На Любинском мне назначает свиданье,
От гнева и страсти слегка бронзовеет,
Прощенья прощу и минутку внимания,
Не смотрит, не видит, наверно, не верит.
 
 
В печали стоим и молчим виновато,
Какая досада, какая отрада,
Весь век я спешила, летела куда-то,
А нынче и этому парню так рада.
 
 
Да что-то железный мой гений не видит,
Что я же пришла, пусть навек опоздала,
Наверное, всех он теперь ненавидит,
И рад в ресторан заглянуть для начала.
 
 
Но словно Тезей перед гордым Аидом,
Стоит и не может он сдвинуться с места,
Мой бронзовый парень, немного обидно,
Но если к другому уходит невеста,
 
 
Ему остается лишь ждать обреченно,
И думать о том, что уже не случится.
Но вот симпатичная рядом девчонка,
А сердце немеет, уже не стучится.
 
 
И он обреченно на время взирает,
Часы золотые —последняя радость.
И люд в ресторан до утра зазывает,
И кажется все там и чудом и раем.
 
 
На улице дождь, он один бронзовеет,
И знает, что больше вовек не случится,
И он никому в этом мире не верит,
На Любинском больше ему не напиться.
 
 
И словно в аду все тянулся бы снова,
Но только туда в тот уют не вернуться,
И в мире не будет другого такого.
Взглянул, усмехнулся, опять отвернулся.
 
 
Прощенья прощу и минутку внимания,
Не смотрит, не видит, наверно, не верит.
На Любинском мне назначает свиданье,
От гнева и страсти уже бронзовеет.
 

«Засыпает город дивный…»

 
Засыпает город дивный,
Лихачи несутся мимо.
Мы еще с тобою живы,
И для близких, и для мира..
Лик луны в пустыне неба,
И на Любинском так тихо,
Тот, кто здесь ни разу не был,
Говорит об Омске лихо…
Но пришло очарованье
К тем, кто к нам явился в гости,
Врубель пред музеем замер,
Достоевский путы сбросил.
Там художники пируют,
Лицедействуют артисты,
И в эпоху мы другую
Переносимся. Со свистом
На извозчике несется
Валиханов, бал намечен,
Кто-то плачет и смеется.
Кто угрюм, а кто беспечен…
В девятнадцатом столетье
на краю земли печальной,
Здесь еще смеялись дети,
Здесь рождались сны и тайны…
И Ван Гонг на нас взирает,
Улыбается Любаша…
Омск – он грусти плен стирает,
Здесь легко, и образ страшный
Создают безумцы где-то,
Хайп ловя в плену обмана.
Засыпает город, светит
Мне луна в плену туман
 

В доме Достоевского

 
Виктору Винчелу
 
 
В Доме Достоевского покой,
Лишь хранитель бродит на рассвете.
Встретились над вечною рекой
С тенью Ермака, пусть он ответит,
Как явился город над рекой,
Кто тут правил, кто томился снова,
В Доме Достоевского покой,
Только мир и радостный, и новый
 
 
И сюда дотянется в тот час,
И сюда придет очарованье,
Если эти строки будят в нас
Радость, свет, покой и пониманье.
Тени каторжан сойдутся вновь,
Чтобы послушать гения в печали,
Красота не победит любовь,
Он на их вопросы отвечает
 
 
Неохотно, снова хмурит бровь,
И пытаясь что-то им ответить,
Говорит про вечную любовь.
И слова его уносит ветер.
Встретит Виктор, как всегда гостей,
И расскажет о былом сегодня.
В этом мире снов и новостей
Дремлет дом-музей, и Он приходит,
 
 
Чтоб взглянуть на новый этот мир,
И на тех, кто память сохранили,
Одинок, печален, худ и сир
Путник вечный в бесконечном мире.
Встретились над вечною рекой
С тенью Ермака, пусть он ответит,
В Доме Достоевского покой,
Лишь хранитель бродит на рассвете
 

«В заснеженном городе призрачны люди и птицы…»

 
В заснеженном городе призрачны люди и птицы.
Печали не вечны, но снова царила метель.
Скажи мне, художник, что снова в метели приснится,
Какая дорога уводит тебя от людей.
 
 
Да надо писать эти тайны, и звезды, и блики,
Да надо понять, что несет она в мир поутру,
В заснеженном городе снова Ярило ярится,
Приходят русалки погреть к ночному костру..
 
 
И вроде бы даже тепло, но дыханье Кащея
Тревожит и манит, и нам от него не уйти,
И странные звуки не вальса, а танго смелее
Усталую душу пытались запутать в пути…
 
 
А там никого, только снега немая лавина,
Мы словно оглохли, и больше не будет пути.
Апрельская вьюга, как предавший душу мужчина,
Пытается дерзко вернуться, очнувшись, дойти.
 
 
На Любинском снова замру, постою у Ван Гога,
Присел на ступеньку, любуется снегом с утра,
В заснеженном городе много печали у Бога,
А вечность отступит, и снова обнимет хандра.
 
 
Она принесет Тамерлана и канет до срока,
Сиди и пиши свой роман о сгоревшей любви.
И ворон на Любинском. черный, красивый, высокий,
И тени в метели все тают и тают вдали
 

«Я рисую заснеженный город…»

 
Я рисую заснеженный город,
Позабыв, что весна наступила,
И Ярилы отчаянный голос
Возвращает и волю, и силы.
 
 
Но в снегу не найти вдохновенья,
И подснежники гибнут и травы,
И весны, заплутавшей мгновенья
Он уносит куда-то, лукавый.
 
 
Даль светла, и иная эпоха
Нас не тронет своей новизной.
Я рисую заснеженный город
И какое-то время иное.
 
 
Понимаю, что это не шутка,
Мне сегодня в снегу утопая,
Отыскать тебя лишь на минутку
И спокойно растаять у края.
 
 
Ночь обрушилась как откровенье.
Никого, ничего мне не ясно,
Только строчками стихотворенья
Я еще наслаждаюсь напрасно
 

После спектакля

Михаилу Окуневу

 
В театре погасли люстры,
И все разошлись куда-то,
И в свете луны он любит
Поговорить с Пилатом,
О той не сыгранной роли,
О Женщине в той пустыне,
И мы понимаем порою,
Что муза его не покинет.
 
 
О как тяжело держаться,
Баланс всегда соблюдая,
И в зеркале отражаться,
И молча стоять у края.
Где зрители негодуют,
Смеются и плачут снова,
Со спесью столичной дует
Тот ветер, а он взволнован,
 
 
Он снова идет по кругу
На старой любимой сцене,
И будет понятно другу,
Что маг себе не изменит,
И только желанной роли
Сумеет ли он дождаться,
На старой любимой сцене,
Он снова будет сражаться.
 
 
И золото новой маски,
Украсит его достойно,
Любим, печален, обласкан,
Он вечно дракон и воин,
И кто кого переборет,
И кто кому не поддастся,
А рыцарь с драконом спорит,
Опять выходя сражаться.
 
 
А если погасли свечи,
Яснее видны утраты,
И в этот беззвездный вечер,
Он там говорит с Пилатом.
И тот его понимает,
И ждет, под луной томится.
А мастер грим не снимает,
Как хочется раствориться…
 
 
И город устало дремлет,
И люди спешат куда-то,
И звезды ласкают землю,
Где жизнь, как всегда -театр.
 

Город ночью

 
Сонный город дышит негой,
Но печаль меня терзает.
И почти стальное небо,
Словно полог нависает.
 
 
Я ищу к тебе дорогу.
Все укутано туманом.
И художник на пороге
Одарит меня обманом.
 
 
Он реальней, чем живые.
Он всегда со мною рядом.
С ним по городу бродили,
Но боясь встречаться взглядом.
 
 
Мне хотелось обмануться,
Стать той Любочкою снова,
К губернатору вернуться,
Жить беспечно и взволновано,
 
 
О, далекая эпоха,
Дневники ее и судьбы
Привлекают. Профиль Блока,
В нем надежда, счастье, суть их.
 
 
И в саду за поворотом
Не актеры, не массовка,
А живой, реальный кто-то
Объясняется неловко.
 
 
Состраданье и доверье,
Жизни тихой середина,
И презренье к лицемерью,
Дом, единственный мужчина,
 
 
И художник на пороге,
И забота, и участье,
И на Любинской дороге
Ангел обещает счастье.
 
 
Где мы это растеряли?
Так грубы, полуодеты.
Их внезапно повстречали
В дивных переливах света.
 
 
И волна непониманья,
И безмолвье в миг печали,
Это странное свиданье,
Та эпоха со свечами.
 

«Мой сонный город погружался в лето…»

 
Мой сонный город погружался в лето,
Как в водопад прекрасных легких снов.
И птицы снова пели пред рассветом,
И мир казался так красив и нов.
 
 
Ночная тьма была чуть-чуть прозрачна,
И резко отступили холода.
Ждала друзей я в этот день напрасно.
И в озере темнела том вода.
 
 
Был Велес хмур, зато Перун так весел.
И никого на роковом пути.
И снова зазвучала Леля песня,
И он решился по углям пройти.
 
 
Внезапно страсть нахлынула волною.
И радость снова душу обожгла,
Мы вечно пробуждаемся весною.
И словно плед, окутала нас мгла.
 
 
Очнулась от морозов вся природа,
И первый дождь, и первая гроза,
Какому злому Демону в угоду
Я возвращаюсь в этот миг назад.
 
 
Но ангелы там, в небесах, незримы,
И город в лето уходил шутя…
Все были и прекрасны, и любимы,
Надежда просыпалась, как дитя.