Текст книги "Казнь"

Людмила Петрушевская
Казнь

© Людмила Петрушевская, 2012

© ООО «Издательство Астрель», 2012

© ООО «Астрель-СПб», оригинал-макет, 2012

© Сергей Козиенко, фото, 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

В спектакле заняты только двое актеров.

Сцена первая

Первый, второй.

Первый. Тренировок не было, ничего не было. Сейчас, разбежался я.

Второй. На ком тренировки-то?

Первый. А хотя бы на обезьянах.

Второй. Будет тебе обезьяна на двух ногах впереди идти да со связанными руками, да не оглядываться.

Первый. Тогда на движущейся мишени.

Второй. А это тебе ни к чему. Ты и так с одного шага в мишень попадешь.

Первый. А если он дернется?

Второй. Это никакая тренировка не спасет. Не предусмотришь, в какую сторону он дернется.

Первый. Он что, свободный пойдет?

Второй. Какой свободный, руки за спину.

Первый. Ноги свободно пойдут?

Второй. А как же.

Первый. Надо чтобы и ноги.

Второй. Что ноги-то? Тогда волочь его, что ли? Если ноги будут связаны. Все равно он так или иначе дернется. В меня только не стрельни. Гляди, он еще на колени упадет. Обернется.

Первый. Ему оборачиваться не указано.

Второй. А не прикажешь в такой момент.

Первый. Надо и голову так зафиксировать. В одну сторону.

Второй. Тебе бы куколку сделать из человека.

Первый. Трудно. Ох, трудно.

Второй. Трудно, что тебя в такой момент мне подсунули. Это трудно. Мы с Колмаковым его каждое утро водили. То туда, то еще куда. Он без паники ходит уже. А тут на тебе, в такой момент конвоира заменят, он забеспокоится. Он в первое утро, когда его вывели, на колени падал.

Первый. Перед вами с Колмаковым? Глупый, что ли?

Второй. Нет, он просто так падал. Не оборачиваясь. Так: три шага – бух на колени. Поднимаешь. Опять шаг – и опять та же штука.

Первый. Молился, что ли?

Второй. Видно, не выдерживал. Какой там молился.

Первый. Ах, черт, трудно будет. Я новый, он поймет.

Второй. Поймет-то поймет. Почувствует. В него вступит.

Первый. Ах, черт. Может быть, так отнесется: мало ли, Колмаков не Колмаков, у меня чин тот же. Может, он думает, что для исполнения за ним другие вообще придут.

Второй. Он по-всякому думает, и так, и так. Каждый раз только и гляди, на колени упадет. Ты бы тоже думал.

Первый. А я не убивал. Меня не за что.

Второй. Сегодня вон убьешь, мало ли.

Первый. Я не убью, а приведу в исполнение.

Второй. Приведешь в исполнение убийство.

Первый. Здравствуйте! Не пойду я с тобой, вот зловредина. Черт.

Второй. Мало ли: он убил по-одному, ты убьешь по-другому. Мало ли. Убьешь.

Первый. Ты тоже убьешь.

Второй. Я расстреляю.

Первый. И я расстреляю. За дело причем. Это надо же какой черт: зверь. Здесь просто. Убил и труп разнял.

Второй. Вот и верно я сказал, что ты убить собрался. За что-то хочешь его убить. Он за что-то убил, а ты убьешь его за это.

Первый. А ты нет?

Второй. Я не знаю, кого он убил, убил или нет, может, ошибка следствия.

Первый. Убил и труп разнял, доказано. Расчлененка.

Второй. Кем доказано-то?

Первый. Следствием, кем.

Второй. Ошибка следствия.

Первый. Ты-то много знаешь.

Второй. Я не знаю, и ты не можешь знать, что не ошибка. «Двенадцать разгневанных мужчин» смотрел?

Первый. Нет, мне нужна все-таки была первая попытка.

Второй. Как ты это понимаешь? На обезьянах тебе доказано, что нельзя тренироваться. На мышах, что ли?

Первый. Но ведь я не попаду!

Второй. Ладно, я попаду.

Первый. Нет, черт, мне плевать, что ты. Важно, что я не справляюсь. Мне нет дела. Я не пойду на это.

Второй. Да, забегал, забегал. Твое дело выстрелить.

Первый. Он дернется.

Второй. А это не твое дело. Ладно, стрелять будешь по коридору вниз. Я справлюсь.

Первый. Зачем мне эта халтурка.

Второй. Майору доложишь тогда.

Первый. Доложу.

Второй. Уже воняешь.

Первый. Воняю.

Второй. Колмаков не вовремя руку подвернул.

Первый. Да вовремя, вовремя он руку подвернул. Я теперь знаю.

Второй. Чем с тобой тут вонь слушать, лучше с инвалидом связаться.

Первый. Колмаков вон и то сумел руку из строя вывести. Самокрут, наверное, устроил.

Второй. Да что я тебе, наставник, что ли? Учитель, что ли? По труду и самоподготовке.

Первый. Ты болей, болей за дело.

Второй. Ты-то не то что на колени бы упал, ты вообще бы ползком ходил.

Первый. Я не убиваю, я повторяю. Мне нечего под конвоем ходить.

Второй. На фронт тебя. Вот бы ты делов наготовил.

Первый. Сейчас мир на всей земле. Мир для чего установили?

Второй. А мне какое дело, не ходи, ты мне пара, и всё. Ты мне никто.

Первый. Связался черт с младенцем!

Второй. А никого на подменку нет.

Первый. Никого на подменку нет. А я даю отвод. Самоотвод. Так что все отменяется! Ему еще пожить, пока Колмаков с бюллетня не выйдет.

Второй. Вот и хорошо. А я сразу подумал, когда же ты себя покажешь? Когда тебя пронесет?

Первый. Мне эта грязь не подошла.

Второй (смотрит на часы). Так. Шесть ноль-ноль. Встать!

Первый встает.

Напра-во!

Бьют куранты. Гимн. Первый поворачивается. Второй поворачивается.

Шагом… арш! Стой, раз-два. Боевое оружие принять! Левое плечо вперед, на приведение в исполнение шагом… арш! Раз-два, раз-два.

Первый (на ходу). Не буду.

Второй. Из караульного помещения вперед – марш! Да выйди, выйди из помещения, тебя не убудет, чего сидеть тут зря?

Первый. Ну вышли, и дальше всё.

Второй. Вот его дверочка. Тише, не устраивай паники. Не порть человеку смерть.

Уходят в дверь.

Сцена вторая

Врач, майор.

Врач. Товарищ майор, разрешите войти.

Майор. Что у вас?

Врач. А врачебный отчет.

Майор. Это можно.

Врач дает майору бумагу.

Врач. Что характерно, сердце билось восемнадцать минут дополнительно.

Майор. Чего же ждали?

Врач. Пока загрузится.

Майор. Дождались бы, что выжил. Мог бы выжить.

Врач. Нет, он точно загружался уже.

Майор. Что вы – загружался, загружался. Термин нашли.

Врач. Это слово у нас в больнице. Чтобы больных не беспокоить.

Майор. Кто допустил, это неточное попадание?

Врач. Два ранения, одно пустячное, в район ключицы. Другое с летальным исходом.

Майор. Ну, специалисты. Кто допустил, новенький?

Врач. Теперь не скажешь.

Майор. Хоть следствие заводи. Ну что с таким народом делать. Преступника государственного, убийцу прикончить не могли.

Врач. Уже все нормально, что вы.

Майор. Везде сам бегай за ними. Он в сознании был восемнадцать минут или как?

Врач. Трудно все же сказать.

Майор. Вот. Устраивают еще пытку тут. Не могут убить сразу. Восемнадцать минут жил! Надо же! Все, наверное, сознавал.

Врач. Трудно сказать, мы тайны смерти не знаем.

Майор. Но точно скончался?

Врач. Ну зачем же. Я ведь констатирую, загрузился. Я отвечаю за свои слова.

Майор. Вы новый человек, я вас не знаю, как вы отвечаете. Вдруг он вообще еще живет.

Врач. Это твердо, нет.

Майор. Кто вас знает. Ладно.

Врач. К тому же я расчленил.

Майор. Но хоть не живого расчленил?

Врач. Что вы!

Майор. Теперь не проверишь, только судебной экспертизой. Как нет сознательности у людей на местах, то ты ничего не поделаешь с ними. Хоть доверяй, хоть проверяй, всё напортачат. С живого шкуру сдерут по неграмотности. По лености своей. Вместо того чтобы привести в исполнение, растянули как черт-те чего. Вы тоже. Вы что, сидели с ним?

Врач. Пульс держал.

Майор. Нашли тяжелораненого. Тоже мне. Добили бы по-человечески. А то столпились и ждали. Зрители какие. Не на пятерку сработали, не на пятерку. Вы объясните конвою, куда что везти. Машина есть, слава богу хоть машину дали.

Врач. В крематорий голову, в медицинский институт остальное тело. Я знаю. Инструктировали.

Майор. Шофер тоже, как назло, не наш.

Врач. Что делать. Лето. Все в отпуску. Но какой организм!

Майор. Где?

Врач. Изношенный буквально. Печень на четыре пальца из-под ребер. Я смотрел его.

Майор. Все вы специалисты. Ладно. Отчет посмотрю, идите.

Сцена третья

Шофер, второй.

Шофер. Я не нанимался это дело таскать.

Второй. Ты что, мужик?

Шофер. Я знаю, знаю.

Второй. Я один буду, по-твоему, таскать, да?

Шофер. Я не нанимался. Ваше дело.

Второй. Думаешь, мое? Тут товарищ один хороший есть, он упал на лестнице только что и руку себе так удачно подвихнул. Ходить может, носить нет. Якобы на лестнице, а скорее всего дверью.

Шофер. Ваше дело.

Второй. Травма на службе, сто процентов, дверью хлопнуть – и раз-два. А потом иди, ложись под лестницу. И это уже вторично.

Шофер. Ваше дело. Скажи, а кто это? Это тот, да? Убийца, да?

Второй. Нечего тебе знать.

Шофер. Ну скажи, капитан. Говорят, их на уран посылают, урановые рудники. Что же этого не послали?

Второй. Тебе оставили.

Шофер. Как он, выкрикивал?

Второй. А тебе что. Пошли грузить.

Шофер. Говорю тебе, не нанимался. Ну, капитан, как это, расскажи, я у вас тут первый и последний раз. Внукам передам.

Второй. Ишь ты какой быстрый. Я тебе, ты внукам. Пошли, там два ящика.

Шофер. Двоих тащить, что ли?

Второй. Одного, не бойся, успокойся.

Шофер. Одного в двух ящиках?

Второй. Кого одного, ты что? Просто два пакета.

Шофер. Одинаковые?

Второй. Пойдем, увидишь.

Шофер. Я к таким страхам не притрагиваюсь.

Второй. Просто полиэтиленка.

Шофер. А там что?

Второй. А там мешковина.

Шофер. А там что?

Второй. Ящики.

Шофер. Одинаковые?

Второй. Нет.

Шофер. Понятно. Слушай, это тот, который убивал?

Второй. Пойдем, посмотришь, может, тот.

Шофер. Чего я увижу-то, чего я увижу, его что, видно? Ой, я спать не буду. Ты сам волоки, капитан, я лучше в кабине посижу. Зачем я только пошел на это мокрое дело.

Второй. Это ящики же, ящики. Просто два ящика.

Шофер. Почему два?

Второй. Вот далось тебе. Возьмешь который легче.

Шофер. Я взвешивать не нанимался.

Второй. Я сам тебе дам, не бойсь, не обману. Тебе же надо все равно везти. Чтобы везти, надо грузить.

Шофер. У меня нет загрузочных работ.

Второй. У меня есть, что ли?

Шофер. Не знаю, что ты прыгаешь.

Второй. Правда, больше всех мне надо, что ли. Мое дело сопровождать. Сейчас майору доложу про тебя.

Шофер. Мне без разницы. Я уже отслужил.

Второй. Совесть есть?

Шофер. У меня есть, не жалуюсь.

Второй. Бутылку просишь?

Шофер. Я язвенник в шестой степени.

Второй. Сяду и буду сидеть. Езжай в гараж. Подписывать тебе не буду лист.

Шофер. А я грузить такие ужасы не буду.

Второй. Тогда езжай незагруженный.

Шофер. Какой принципиальный.

Второй. Я не принципиальный, а надо сделать дело. Теперь как хочешь, наружи не оставишь.

Шофер. Как это.

Второй. Его наружи не оставишь. Мертвого убийцу.

Шофер. Это-то верно. Ты прав как никогда.

Второй. Он ему руку погрыз. Напарнику. В бессильной злобе. Если откровенно говорить.

Шофер. Правильно сделал.

Второй. Вот я один остался грузить, понимаешь?

Шофер. Понимать-то понимаю.

Второй. Пойдем, наружи не оставим.

Шофер. А я их боюсь.

Второй. Я раньше тоже боялся. Но надо, понимаешь? Тебя тоже понесут. Раз ты живой, пока что обязан. Потом тебе отдадут, не бойся.

Шофер. У меня знаешь сколько друзей? Тебе не снилось.

Второй. А у него нет друзей.

Шофер. Меня понесут так ой-ой-ой. Вся база. Гудки будут гудеть.

Второй. Вот и ты ему гуднешь.

Шофер. А, пошли, черт с тобой. Похороним.

Второй. Хоронить не будем. В медицинский институт.

Шофер. В институт так в институт. Черт с тобой.

Второй. Видишь, а ты боялся.

Уходят.

Сцена четвертая

Второй, студент.

Второй (звонит, ждет). Алле! Алле! (Стучит.) Алле! А? (Прислушивается.) Телеграмма срочная! Отчиняйте! А? Кто тут есть в морге?

Открывается дверь, выходит студент, жуя.

Всё, всё! (Протягивает бумагу, поворачивается уходить.) Несем!

Студент. Где?

Второй (весело). К вам с посылкой, даже две. (Отходит.)

Студент (читает). Э, э! Это что?

Второй (весело). На войне не без урона. Каюкнулся один. Будем загружать упокойника.

Студент. У нас закрыто, товарищ.

Второй (стоя в отдалении). Ты читал, чей гриф? Ты что, новенький? А где тот? Папаша тот, бородатый?

Студент. Он теперь в кооперативе «Земля и люди».

Второй. Помоги ты. Что стоишь, ноги по сторонам, идем.

Студент. Мы закрыты. Нового материала не принимаем.

Второй. Что я вам, как частик, туда-сюда буду ездить? В крематории газ отключили у них, горелки холодные. Сопло не тянет у них! Голову не взяли! Куда я с добром? Бери!

Студент. Голову? Одну голову?

Второй. Голову. Это раз. И второе – остальная вся туша.

Студент. Ампутация?

Второй. Что?

Студент. Ампутировали чайник? (Показывает ребром ладони по шее.)

Второй. Как тебе сказать…

Студент. У нас лето, товарищ.

Второй. Где?

Студент. Народ в натуре потный сидит на берегу моря. Все на отдых отканали.

Второй. Ты возьмешь?

Студент. Ты что! Я здесь хвост сдаю, посторонний человек.

Второй. Какой хвост?

Студент. По внутренним органам, товарищ. Всё!

Второй. У меня как раз полно. Все что хочешь есть! Все цельное, нетроганое.

Студент. У тебя что, сельсовет не врубается? Закрыто.

Второй. Там у него все есть, и наружи тоже.

Студент. Везут и везут, как с дуба рухнули. С утра пятая машина.

Второй. Ты их не принял?

Студент. Нет, товарищ.

Второй. А куда они повезли?

Студент. Якобы на станцию переливания крови.

Второй. Какое тут переливание! Нам не надо. Каюк. Не спасешь.

Студент. Все повезли. И ты вези. Да ты небось опоздал. Когда произведено прерывание?

Второй. Ну какое прерывание?

Студент. Искусственное прерывание.

Второй. Где?

Студент. Искусственное прерывание жизни.

Второй. Прерывание? В шесть тридцать.

Студент. Да где ж ты его с тех пор таскал?

Второй. Пока то, се… Пока чайник скипел… Не положено говорить.

Студент. Это что – он?

Второй. Не положено знать.

Студент. Или она?

Второй. А… Тебе кто лучше подходит?

Студент. Все равно на станции переливания тебя уже не примут.

Второй. А где это? Я бумаги предъявлю. У меня примут.

Студент. Всё! Прошла любовь, повяли помидоры. Там принимают, но только таких, кто зажмурился не более четырех часов назад.

Второй. А у меня там время не проставлено. Дата – и всё.

Студент. Да они проверят.

Второй. Ладно, я поехал, где это?

Студент. Да через четыре часа уже кровь нельзя слить, ты что! Всё!

Второй. Они там… что ли, кровь сливают?

Студент. А ты думал.

Второй. После этого… После прерывания сливают?

Студент. А после всего.

Второй. У осужденных?

Студент. Почему. У всех, товарищ.

Второй (хрипло). А куда мне теперь?

Студент. Суди сам: морозильник забит, формалина нет, котлы сухие, почки лежат невостребованные, сердец пять, транспорта нет, врачи в отпусках, трансплантации отменяются, бензин кончился, кетгута нет, не веревками шить.

Второй. У нас бензин кончается.

Студент. Так что поезжай прямо на жмурдром.

Второй. Это где?

Студент. Ближайший – Ваганьковское, дедушка. Мне пора.

Второй. Глаза у меня целые.

Студент. Глаз целый поднос.

Второй. А ушки?

Студент. Мой совет: как только что, с внутренними органами надо везти сюда, и врубай сирену, полчаса срок. Потом уже для пересадки не берут. И вообще лучше не портить человека вашими свиноколами (хлопает второго по кобуре), не хренячить ценный человеческий материал, а как в Китае поступают: осужденного сразу кладут на стол и изымают что надо в свежем виде и с готовыми анализами в эпикризе. Это же доллары! По долларам буквально ходим, товарищ!

Второй. По долларам? (Суровеет, зорко оглядывается, подбирает живот.)

Студент (достает из кармана кусок, откусывает). Вопрос свежести.

Второй (так же). Свежести?

Студент. Я порыл. Пока. (Уходит.)

Второй. А нам куда теперь?

1970-е