Текст книги "Убить ту, которую любишь"

Он усадил Бетти напротив себя, спиной к окну.

– Что ты хочешь выпить, моя королева. И чем закусить? – спросил он.

– Говорят, в России есть какая-то царская водка и селедка под шубой. Никогда не пила русскую водку и не ела селедку в шубе, закажи это, я попробую и оценю, – с американским акцентом и ударением на «о» проговорила Бетти и, улыбаясь, посмотрела Михаилу в глаза, чуть подмигивая ему.

– Бетти, ты хочешь водки? – удивился Михаил.

– Да, я никогда не пробовала русской водки, давай я попробую ее здесь с тобой. Если я стану очень пьяной, ты ведь меня не бросишь, правда?

– Я тебя, моя прелесть, никогда не брошу, ни пьяной, ни трезвой.

– Вот и договорились, тогда зови официанта, и пусть он нам несет водку и селедку.

Михаил подозвал официанта и сделал заказ, тот загадочно посмотрел на него и подмигнул.

– Моя дама – иностранка, она захотела попробовать царскую водку и селедку под шубой, так что не удивляйся, принимай заказ и неси, что прошу, ей и мне все одинаковое.

Минут через двадцать на столе стоял графин с водкой, а на специальном блюде – селедка под шубой.

Михаил налил Бетти сто граммов водки в рюмку, потом себе:

– Выпьем, моя красавица Бетти, за наше продолжительное знакомство и наше будущее.

– Выпьем, Миша, за твое будущее и мое будущее, – засмеялась Бетти и сделала несколько глотков, поперхнулась, вытерла губы салфеткой и попробовала селедку.

– Как это можно пить и есть? – подняв глаза на Михаила, спросила Бетти и засмеялась. – Ну да, в России все не так, как в других странах. Как это говорят? «Что русскому хорошо, то иностранцу смерть!» – она снова засмеялась, подняла рюмку, допила до конца, тепло разлилось по всему телу, а в голову ударил хмель.

– Миша, пойдем танцевать, смотри, какая красивая музыка играет, закажи танго, я очень люблю этот танец.

Михаил исполнил ее просьбу. Они поднялись из-за стола, Михаил стал отодвигать стул от Бетти, она стала выходить и запуталась в своем длинном платье, тогда, недолго думая, она наклонилась и оторвала подол платья.

– Что ты делаешь, Бетти?! – удивленно воскликнул Михаил.

– Ничего, просто делаю платье как у всех других дам в этом ресторане, смотри, у всех короткие, а я одна в длинном, сейчас я буду выглядеть как все.

И она еще раз наклонилась вниз и швырнула кусок оторванного платья на стул. Новое платье оказалось в самый раз, чуть выше колен и не мешало танцевать. (Он же не знал, что все ее платья шиты на специальный заказ, чтобы из длинного делать короткое, а иногда из короткого делать длинное, из рукавов делать шарфы, а когда надо – и пояса, и прочие приспособления).

– Ну как? – спросила Бетти, подняла на Михаила глаза, засмеялась, взяла его под руку и вывела на середину зала.

– Да вроде нормально, как это у тебя получилось так быстро и совсем незаметно, что низ платья оторван?

– Уметь надо, – она громко засмеялась, и на них стали обращать внимание. Водка делала свое дело, Бетти раскраснелась, улыбка все время не сходила с ее губ, а глаза горели, как цветные лампочки на новогодней елке. В танце она прижималась к Михаилу и почти уже висела на нем. Он держал ее как мог и уже жалел, что заказал ей водку и не рассказал, какие могут быть последствия от такого крепкого напитка. Танцующие рядом пары стали на них оборачиваться.

– Может быть, пойдем за стол? – предложил Михаил.

– Пойдем, что-то со мной странное происходит после вашей водки и селедки, – засмеялась Бетти и, проходя мимо чужого стола, нечаянно толкнула полного мужчину под руку, и он опрокинул бокал красного вина себе на костюм и рубашку. Тот подскочил, уставился на Бетти, та не моргая смотрела на него своими голубыми пьяными глазами и соображала, что случилось.

– Простите, господин, я не нарочно, я нечаянно, я вам заплачу за испорченный костюм и рубашку.

– А ты знаешь, сколько стоят эти костюм и рубашка?

– Нет, но вы мне скажете, – запинаясь, проговорила Бетти,

– Успокойтесь, я все ваши вещи сдам в химчистку, – вмешался Михаил,

– Нет, пусть эта иностранная цыпочка сейчас же заплатит мне за причиненный ущерб, как у них там, в Европе или Америке, откуда она?

– Миша, подай мне мою сумочку, – уже трезвея, попросила Бетти. Михаил принес ей сумочку, она открыла ее, достала пачку долларов, там была ровно тысяча, и швырнула на стол обиженному толстяку.

– Этого, думаю, достаточно, чтобы почистить ваш китайский костюм! – съязвила Бетти и хотела отойти от стола, так как к ним уже подошел менеджер и посетители ресторана стали собираться вокруг них. В этом ресторане почти никогда ничего не происходило, а тут какой-то бегемот сцепился с иностранкой. Картина обещала быть интересной. Хорошо подвыпивший толстяк не мог стерпеть такого оскорбления своему эго, чтобы его итальянский костюм назвали китайским, и он, повернувшись всем корпусом к Бетти, заорал:

– Ах ты, заморская шлюха! У самой платье с базара, а туда же, в приличный ресторан, к приличным людям лезет! Ненавижу вас всех, понаехали тут, приличному человеку посидеть уже у себя дома негде, пьянь такая!

Михаил хотел увести Бетти за свой стол, но Бетти высвободила руку и со всей силы ударила незнакомца по щеке, потом правой рукой в живот, тот присел от боли на пол, и Бетти со всей силы стукнула его кулаком по голове, толстяк повалился на пол и потерял сознание.

– Это тебе за шлюху, за иностранку и за все хорошее, козел!

Соседки по столу бегемота уже вызвали полицию, толпа вокруг них шумела: «Вот девчонка дает, загремит сейчас по полной, это же городской депутат!»

– А так ему и надо! Из-за шмоток с иностранкой сцепился!

– Да за его тряпки и сотни жалко, а не то что тысячи долларов.

Михаил нервничал:

– Бетти, уходим, иначе тебя сейчас в каталажку заберут.

– А что такое каталажка?

– Бетти, потом объясню.

Но было уже поздно объяснять, толпа расступилась, и к Бетти шли двое полицейских. Увидев русских полицейских, про которых ей рассказывали всякие ужасы еще в школе, а в посольстве предупредили, чтобы она никогда и ни в коем случае не попадалась полицейским и не связывалась с ними ни при каких обстоятельствах, Бетти в одно мгновение сняла туфли, вскочила на стол, что стоял ближе всего к стене, и в одну секунду, пробежав по стене как обезьяна, очутилась на огромной люстре, сев на нее сверху.

Пока толстяка приводили в чувство, весь зал с замиранием сердца следил за Бетти, как та раскачивалась на люстре, как на качелях.

Михаил был в ужасе. Он никак не ожидал от такой красавицы таких выходок. Но и оставить ее одну сейчас здесь он не мог, он понял, что она богата и просто избалованное дитя своих родителей, которой было позволено все, но как она ловко взобралась на потолок и люстру. А может, она циркачка? Но ему было все равно, он уже влюбился в нее и понимал, что это его единственный шанс выбраться из страны и того дерьма, в которое он влип.

Он подошел к полицейским:

– Ради бога, простите ее, это моя женщина, она иностранка, выпила чуть нашей русской водки, но она ведь не нарочно толкнула этого господина, нечаянно.

– Разберемся в участке, на каком языке она говорит?

– Со мной она говорила на русском.

– Так скажите ей, пусть спускается с люстры, только осторожно, а то придется платить еще и за люстру.

Менеджер ресторана шептал Михаилу: «Ну и дела! Где ты ее выкопал? Она что, циркачка?»

– Отстань, не до тебя сейчас, надо Бетти уговорить, чтобы она спустилась вниз. Бетти, дорогая, не бойся, спускайся к нам вниз, и мы поедем домой.

– Пусть сначала уйдут полицейские, потом я спущусь, я их боюсь, – кричала сверху Бетти.

– Вы слышите, она вас боится, пожалуйста, уйдите, прошу вас, мы все оплатим, весь урон, нанесенный ресторану, и даже больше, – упрашивал Михаил полицейских. Менеджер тоже подключился:

– Да, пожалуйста, выйдите, не висеть же ей здесь всю ночь, мы знаем нашего клиента Михаила, он артист, мы все решим.

– Мы не можем, господин Тюхин уже написал на нее заявление о побоях, и три свидетеля подписали это заявление. Мы должны забрать эту женщину в участок.

– Тогда доставайте ее оттуда сами, вызывайте пожарных или еще кого, могу вам лестницу принести, – зло заметил менеджер.

– Нет, я не слезу, пока не уйдут полицейские и все остальные, – кричала Бетти. – А если полицейские не уйдут, я буду прыгать по всем люстрам и бегать по потолку.

–Бетти, не дури, слазь, я поеду в участок вместе с тобой, мы все решим.

– Ты обещаешь, Миша, что меня выпустят? Если мое начальство узнает, что я пила русскую водку и висела на люстре, они меня зашлют, куда ваш Макар телят не гонял, – кричала сверху Бетти, а зал от ее слов и акцента уже начинал смеяться. Подвыпившим зрителям хотелось продолжения спектакля, такое раз в жизни увидишь. И один парень крикнул:

– Бетти, детка, а ты правда умеешь бегать по стенам и потолку и качаться на люстрах?

– Правда, я еще и не то умею, я в классе лучшей спортсменкой была, хочешь, покажу?

– Хотим, Бетти, хотим, – зашумел зал. Полицейские сели за стол и стали совещаться. Что делать? Вызывать ОМОН – засмеют, с одной девчонкой справиться не смогли.

– Давай подождем, может, устанет от своих фокусов и сама спустится.

– Сколько ждать-то? И так уже полчаса торчим здесь.

– Ну еще полчасика, мне тоже интересно посмотреть, что эта циркачка умеет делать. Арестовать мы ее всегда успеем.

Михаил сел за стол к толстяку и стал его уговаривать, чтобы тот забрал заявление.

– Ну что тебе от того, что ее посадят на несколько дней, а так заплатим тебе сумму немалую, девчонка стукнула, а ты и раскис, тоже мне депутат!

– Бетти, милая моя, дорогая и любимая, спускайся, люстра не качели, спать уже всем пора, ну что ты тут представление устроила! – уговаривал ее Михаил. Бетти уже и сама понимала, что вляпалась в отвратительную историю, узнай о ее выходке в посольстве, немедленно отправят куда подальше. Надо найти выход.

И она крикнула:

– Миша, ты английский понимаешь?

– Да, любимая, понимаю.

– Мишенька, а полицейские его знают или нет? Проверь, заговори с ними на английском. Я нашла выход, я знаю, как нам отсюда выбраться.

Михаил заговорил с полицейскими на английском, разумеется, они его не знали, и старший сказал ему:

– Смотри у меня, что ты там бормочешь, о чем с ней говоришь, не дай бог, что и тебя привлечем заодно с нею.

– Солнышко мое, они не знают английского. Говори, что нужно делать.

– Мишенька, скажи менеджеру ресторана, пусть откроет черный ход с кухни, вызовет такси и, когда такси будет стоять у черного хода в ресторан, пусть тебе об этом шепнет, пусть менеджер заберет мою одежду, как бы в залог, и вынесет на кухню, ближе к черному ходу. Только осторожно с ним договорись, скажи, что мы за его услугу очень хорошо заплатим. А полицейские пусть сидят, где сидят, они мне не помешают, ты уйдешь на кухню к черному ходу раньше меня, я подам тебе знак рукой, что тебе нужно уходить. Ты меня понял, любимый?

– Да, моя принцесса, необычная женщина, я люблю тебя, Бетти!

И он послал Бетти воздушный поцелуй. В зале мало кто хорошо понимал американский язык, но кое-кто догадался, что сейчас развернется представление на все сто процентов. Михаил подошел к менеджеру и шепотом сказал ему все, о чем просила Бетти. Тот пошел взял ее одежду, а вслух сказал:

– Это залог, чтобы не сбежала.

Потом пошел на кухню, открыл запасной выход, вызвал такси и через десять минут кивнул головой Михаилу. Тот подал знак Бетти, а Бетти махнула ему рукой – уходи.

Толпа смотрела вверх на Бетти, вверх смотрели и полицейские. Михаил незаметно вышел за спинами людей на кухню, взял одежду Бетти и сел в такси, которое уже стояло у самых дверей запасного входа. И вдруг Бетти стала прямо по потолку бегать и перепрыгивать с люстры на люстру, все ахали. В толпе зевак слышалось:

– А вдруг упадет, разобьется!

– Такая красивая девочка!..

– …она же пьяная, с ней ничего не будет, пьяным всегда везет.

Полицейские не спускали с нее глаз и следили за тем, как Бетти кувыркалась под потолком и перепрыгивала с люстры на люстру. Оказавшись над самым входом на кухню, она вдруг спрыгнула с люстры, обезьянкой пробежала по стене и скрылась на кухне. Официант открыл ей дверь, она в одних чулках выскочила на улицу, Михаил открыл ей дверцу машины, и такси рвануло с места.

Пока полицейские очухались, что произошло, менеджер успел закрыть все двери, повара стояли у плиты, а официант вышел в зал.

Полицейские даже не догадались сфотографировать Бетти. Обыскали всю кухню, но там никого не было.

– Кого будем завтра искать? Одно имя знаем, да и то, может, выдуманное.

И старший полицейский обратился к Тюхину:

– Может, заберешь ты свое заявление? Кого искать будем, иголку в стоге сена? Ведь она тебе заплатила за испорченный костюм тысячу баксов, мало что ли? Костюм твой в химчистке снова новым сделают. А нам – головная боль.

В такси Михаил спросил Бетти:

– Куда тебя везти?

– Давай в любой отель, не могу я сейчас в таком виде, без туфель, появиться там, где живу.

– Хорошо, найдем отель, подальше отсюда и полицейских участков, принцесса моя, удивляешь ты меня все больше и больше.

– Мишенька, потом поговорим, ищи отель и быстрее, а то у меня ноги отмерзнут.

– Гостиница «Арарат» подойдет? Пять звезд, вроде неплохая.

– Мне все равно какая, только давай быстрее, и возьми мои ноги в свои руки, а то придется еще раз водку покупать для растирки моих ног.

В гостинице Михаилу сказали, что свободен только номер люкс.

Пришлось согласиться, другого выхода не было.

Бетти сразу же в номере налила себе горячую ванну и просидела там полчаса. Потом залезла в постель под теплое одеяло и заснула.

Пока Михаил приводил себя в порядок, расслаблялся после такого стресса рюмкой коньяка, Бетти мирно спала, ровно дышала и не шевелилась под одеялом. «Крепко спит девочка, – подумал он и решил проверить ее сумочку, – надо же мне, в конце концов, знать, кто она такая, – успокаивал себя артист, понимая, что рыться в чужих вещах —неприлично. – Только взгляну и все положу на место».

Сумочка Бетти валялась на кресле и была полуоткрыта, он заглянул в ее содержимое: кошелек, женские безделушки, в кармашке нашел удостоверение – «Беатрис Кларк, переводчица международного отдела посольства США в России». Открыл кошелек, в нем обнаружил золотую карту и 500 долларов наличными. Подумал: «Не густо, хватило бы завтра за этот люкс рассчитаться. Вдруг у нее карта заблокирована? А у меня в кармане ветер гуляет. Сколько еще придется платить за ресторан? Проказница-мартышка погуляла вчера. Да и квартиру мне нужно снять получше, не в мою же каморку вести эту сотрудницу посольства США. А вдруг она шпионка? Нет, была бы шпионкой, вела бы себя тихо и незаметно, а эта будто напоказ себя выставляет, обычная переводчица, дочь богатеньких родителей». Михаил положил все на место, оставил сумочку, как она и была, чуть приоткрытой, и решил взглянуть на голую Бетти, пока она спит: ни ночной рубашки, ничего другого у нее не было с собой, а ее платье и нижнее белье валялось на соседнем кресле. Он подошел к креслу, аккуратно повесил платье, оно пахло духами, он даже не знал какими, но запах ему понравился. Очень осторожно стал поднимать одеяло и стягивать его вниз. Бетти лежала на правом боку, вытянув ноги, на одной руке покоилась ее голова, а вторая – обнимала подушку. Он минут пять разглядывал ее. Тело, лицо, волосы были изумительно прекрасны. «Надо же, ни одного изъяна в этой женщине, – подумал Михаил, – будто художник специально для себя рисовал этот образ, слишком красива, а характер взбалмошный, что натворила в ресторане, трудно мне с ней будет, но и упустить ее – себе никогда не прощу. Придется приручать и дрессировать под себя это прекрасное творение природы», – он улыбнулся своим мыслям, разделся догола и нырнул под одеяло, боясь прикоснуться к Бетти, чтобы не разбудить ее. «Утром, все утром – еще успею насладиться своей принцессой», – думал Михаил, но руки вдруг сами потянулись к ее телу, он обнял Бетти, прижался к ее попе и спине, и его мужская гордость мгновенно подскочила и начала выписывать круги на ягодицах спящей женщины. Сдерживать себя у Михаила не было сил. Он развернул Бетти к себе, она спросонья обняла его и сонным голосом прошептала: «Фреди, дай мне поспать, какой-то ты, право…». И тут Михаил подмял ее под себя и с силой вонзил в ее лоно свой член. Бетти вскрикнула от неожиданности и открыла глаза, увидев на себе не Фреда, а другого мужчину, она попыталась освободиться от него, но не тут-то было. Михаил с какой-то не свойственной ему жестокостью насиловал ее, приговаривая: «Забудешь со мной своего Фреди, лучше меня у тебя никогда никого не будет, а если будет, убью обоих. Ты только моя, детка, моя и больше ничья». Кончив и издав звук сломанной скрипки, Михаил откатился от нее и стал вытирать пот со лба простыней. Бетти приподнялась и посмотрела на него расширенными глазами, она вдруг все вспомнила, вмиг протрезвела и спросила:

– Миша, это мы где с тобой? И почему ты такой злой? Ты мне делал так больно!

– Бетти, милая моя принцесса, прости меня, но умоляю тебя, никогда при мне не произноси чужих мужских имен, кроме моего, особенно в постели, я до безумия ревнив. А в тебя я влюбился с первого взгляда, ты моя, только моя, запомни это навсегда, моя прелестная крошка. Мы с тобой в гостинице, утром обо всем поговорим, а сейчас давай спать, я тоже устал от твоих фокусов.

Он обнял ее, притянул к себе, она вжалась в его живот, и оба сладко заснули.

Утром первым проснулся Михаил, он взглянул на часы, было почти девять утра, а за окном серо и пасмурно. В такой день и выходить никуда не хочется. Но номер нужно было освободить до двенадцати часов. Он пошел в ванну, принял душ, вернулся, заказал завтрак в номер и стал тормошить Бетти:

– Проснись, радость моя, пора вставать, хватит нежиться, а то твое посольство в розыск на тебя подаст.

Как только Бетти услышала слово посольство, подскочила, бегом бросилась в душ и, выходя из ванны, натянув на себя белый махровый халат, улыбаясь, заговорила:

– Так, так, Михаил, значит, все мои документы проверил, знаешь теперь, кто я? Представляешь, что мне сегодня будет? На работу я уже опоздала, мне к девяти утра, вид у меня, будто я всю ночь на батуте кувыркалась, а всего лишь на трех люстрах покачалась. Да, наделала я дел. Что теперь будет? Ладно, давай завтракать, и пойдем в ресторан извиняться. Как ты думаешь, там этих полицейских не будет?

– Нет, моя принцесса, в ресторан ты не пойдешь, в ресторан я пойду один, тебя на такси отвезу в твое посольство, а вечером, скажи, где встретимся, я без тебя уже и дня прожить не смогу, а ночь и подавно не переживу.

– Мишенька, а давай этот номер за собой оставим, пока я себе квартиру в городе не сниму, я не могу в посольских апартаментах с тобой встречаться. Я картой рассчитаюсь за гостиницу, не переживай, знаю, хлопот тебе доставила вчера много, но и ты меня выручил, а то бы сейчас сидела в московской каталажке. И прости меня за вчерашнее, а я тебя за ночь уже простила. Только больше так не делай, я люблю нежный секс.

– Хорошо, моя крошка Бетти, но и ты никогда больше не называй меня чужими именами. Договорились?

– Договорились, Михаил, а как твоя фамилия? Мою ты уже знаешь.

Михаил достал из кармана пальто паспорт и подал его Бетти.

«Комиссаров Михаил Юрьевич, 1970 года рождения, прописан в Москве».

– Миша, ты коренной москвич?

– Да, моя прелесть, я коренной москвич, здесь родился, здесь учился, здесь живу, не судился, не привлекался и пока еще не женился, ждал такую, как ты, моя рыбка.

Бетти передала ему паспорт, подошла к нему, села на колени, чмокнула в щеку:

– Я замерзла, погрей меня и быстрее налей кофе, я по утрам пью кофе с коньяком. Здесь есть коньяк?

Михаил осторожно снял Бетти с колен, посадил на стул, открыл холодильник, достал бутылку коньяка и приготовил ей кофе с коньяком. После завтрака спустились в вестибюль. Бетти оставила за собой номер люкс еще на неделю. Рассчиталась за все дни сразу своей картой. Михаил вызвал такси, и Бетти уехала в посольство, а артист пошел в ресторан утрясать вчерашнее выступление своей прекрасной дамы. Все его сбережения были на исходе, маленькая квартирка, что досталась ему от матери по наследству, требовала капитального ремонта, кредиты он брать не любил, но сейчас деньги ему были нужны позарез. Не может же он, мужчина, артист, быть на содержании у своей крошки. Да и пыль ей в глаза пустить необходимо, пусть не думает, что он нищий прощелыга. И он сразу же, как только такси с Бетти скрылось за поворотом, отправился в банк за кредитом и заложил свою однокомнатную квартиру.

Бетти в отделе ждал начальник Алекс Райт. Он посмотрел на нее осуждающе, она ему нравилась, но вот беда, она на него совсем не обращала внимания. И хотел сделать ей выговор, но Бетти подошла к Алексу, поцеловала его в щеку и тихим голосом сказала:

– Прости, это в последний раз.

Райт от неожиданного ее поцелуя, размяк и проговорил:

– Смотри у меня, Бетти, больше тебя покрывать не буду, все послу расскажу, еще раз заявишься в отдел не вовремя и с таким перегаром. Ты что, водку пила?

– Нет, только попробовала русскую водку и селедку.

– Сумасшедшая! – воскликнул Алекс. – Их водка мужчин косит, а ты женщина, Бетти!

Райт ушел, Бетти достала из сумочки свою голубую розочку, вытащила видеокамеру и просмотрела все, что вчера с нею происходило.

«Да, – подумала она, – русская водка слишком опасна, лучше ее не пить. Но Миша был со мною добр, не бросил, не струсил, помог сбежать от этих полицейских, надо будет купить ему подарок. Часы куплю и вставлю туда мини-камеру. Всегда буду знать, где он и с кем, что делает, и так ли уж сильно он в меня влюбился?»

В кабинет снова вошел Райт:

– Тебя к себе вызывает посол.

– Не знаешь зачем?

– Не знаю, я с ним о тебе не разговаривал.

**********************************************************

Бетти робко вошла в кабинет посла Роберта Смитта.

– Присаживайся, Бетти, получили для тебя задание, на выполнение его отвели всего полгода, это максимум. Смотри сюда, вот фото, это молодой ученый, атомщик, Борис Данкевич, он помешан на своих новых разработках в сфере атомных технологий, у него большие перспективы, и такой ученый необходим Америке. Твоя задача: влюбить его в себя, выйти за него замуж и увезти его в Америку, там его будет ждать работа в лаборатории. А в Америке: хочешь – оставайся его женой, хочешь – разводись, твое дело. Но он нам нужен.

– Господин посол, а не проще ли просто выкрасть его и увезти в Америку?

– Нет, не проще! Он должен захотеть сам уехать в нашу страну. В среду у них в ресторане «Арарат» намечается вечеринка, тебе быть там к двадцати часам, и постарайся ему понравиться, он обожает музыку, ты ведь играешь на пианино?

– Да, Роберт, я играю на пианино, гитаре, рояле и довольно неплохо, у меня отличный слух и, сколько я себя помню, нас всех в пансионе учили на чем-нибудь играть.

– Вот и отлично, не такое уж сложное у тебя задание, Бетти, чтобы с ним не справиться, в такую женщину, как ты, нельзя не влюбиться. Если бы я не знал, кто ты есть и зачем ты здесь у меня в посольстве, я бы сам за тобой был не прочь поухаживать. В ресторан женщине одной ходить неприлично, пойдешь с Райтом, он будет твоим сопровождающим на этот вечер. Надеюсь, Бетти, ты меня поняла: чем раньше справишься с заданием, тем выше будет твой гонорар.

– Я все поняла, господин посол, постараюсь выполнить поручение любимой организации в срок.

И подумала: «Ресторан «Арарат», да это же та гостиница, где мы сейчас с Мишей снимаем номер.

– Вот и отлично, возьми его фото, пригодится, чтобы не перепутала ни с кем.

Бетти взяла фотографию Бориса, на нее смотрел сероглазый блондин с тайной усмешкой на лице.

«Ладно, Борис Данкевич, будешь ты моим мужем. Вот только, что мне теперь делать с Мишенькой? Он ведь не отстанет от меня. Опять треугольник? Да, поспешила я с любовником, хотя Михаил мне очень понравился, понравишься ли ты, ученый муж, помешанный на своих атомах, увидим», – думала Бетти, выходя из кабинета посла США.

А в это время не так уж и далеко от посольства США в своем кабинете генерал Сергей Иванов слушал агента государственной безопасности России Андрея Синицына:

– Ничего особенного, товарищ генерал, вчера в этом ресторане не было, кроме одной сумасшедшей пьяной иностранки, которая прыгала по стенам и качалась на люстрах. Я кое-что из ее представления успел снять.

И Андрей показал видео на компьютере: проделки Бетти ночью в ресторане «Большой».

– Это интересно, особа очень знакомая, американка, говоришь, сейчас узнаем, кто такая и кто с нею рядом.

– Рядом с нею наш русский артист Михаил Комиссаров, его я хорошо знаю, любитель посещать Большой театр, а потом этот ресторан, и все время с разными девицами.

Генерал нажал кнопку, и в кабинет вошел полковник.

– Максим, взгляни-ка сюда, тебе эта особа не знакома? Она не проходит по твоей картотеке?

– Конечно, товарищ генерал, проходит, это профессиональная американская шпионка Беатрис Кларк, все ее зовут Бетти. С детства воспитывалась в специальном пансионе, побывала уже в разных странах, следов после себя нигде не оставила. А тут что-то чересчур развеселилась.

– Андрей, разузнай всю подноготною про этого артиста и пригласи его завтра к нам на беседу. Очень уж мне не нравится эта Бетти, не только, наверно, для переводов ее пригласили к нам в Россию, что-то за этим кроется, а нам надо знать что. Вот и поручим этому артисту понаблюдать за ней.

– Хорошо, товарищ генерал, завтра с утра он будет у вас.

Это был понедельник.

Вечером Михаил в гостиницу пришел первым, Бетти еще не возвращалась из посольства. Он заказал ужин в номер, купил цветы, приготовил праздничный стол. Через полчаса вернулась и Бетти. Она еще в обед съездила в ювелирный магазин и выбрала очень дорогие золотые часы с золотым браслетом и инкрустацией рубинами, зашла к мастеру в специальный отдел посольства, и вместо четырех рубинов ей вставили миниатюрные видеокамеры, чтобы обзор был не только перед собой, а по кругу, если даже рука не будет двигаться, а будет просто лежать на столе. Как только Бетти вошла в номер, Михаил сразу же подошел к ней, снял с нее пальто, поцеловал в щечку и сказал:

– Мое солнышко, быстрее мой руки, и будем ужинать, заждался уже.

Бетти из ванны вернулась через минутку, открыла свою сумочку и достала футляр.

– Мишенька, а у меня для тебя есть подарок, это за твою заботу и доброту, что ты меня вчера не бросил одну в этом ужасном ресторане, закрой глаза и протяни руку.

Михаил закрыл глаза и подал Бетти руку, она надела ему часы и застегнула браслет, они были в самую пору, по руке.

– А теперь открывай глаза, любимый.

Михаил открыл глаза, увидел на своей руке очень дорогие часы и ахнул:

– Милая моя, зачем такие траты? Могла бы что-нибудь подешевле выбрать. Спасибо тебе, родная, мне таких дорогих подарков никто и никогда не дарил!

– Нет, Миша, дорогому мужчине нужны дорогие часы, чтобы все видели, как он любим.

Михаил приподнял Бетти, поцеловал в губы:

– А теперь, моя прелесть, обмоем твой подарок шампанским, чтобы эти часы всегда были при мне и напоминали о тебе ежесекундно.

Вечер и ночь они провели в ласках, жарких поцелуях и любви до изнеможения. Будильник зазвонил ровно в семь. Пока Бетти была в ванне, Михаил готовил ее любимый кофе и накрывал стол остатками вчерашней роскоши.

– Мишенька, я завтра должна уехать в командировку дня на два, на три, ты тут без меня подыщи двухкомнатную квартиру, где мы сможем с тобой встречаться, желательно подальше от центра, в новом доме и, для начала, на полгода. Скажешь хозяевам, что мы оплатим сразу за несколько месяцев вперед.

– Да, любимая, обязательно что-нибудь найду для нас, не волнуйся, но скажи, куда тебя посылают?

Намазывая на хлеб масло и кладя сверху сыр, Бетти ответила:

– Я, мой дорогой, пока и сама не знаю, поеду с кем-то из посольских работников на совещание или встречу: переводчик нужен – сотрудник русского языка не знает.

– Я буду очень скучать эти дни без тебя, моя прелесть, моя любовь.

– Знаю, милый, я тоже буду очень скучать, особенно ночью, ты мне нравишься в постели, Мишенька, ты замечательный любовник. Ну, мне пора, вызови такси. До вечера, мой красавчик, сегодня мы еще вечер и ночь проведем вместе.

Она чмокнула Михаила в губы, погладила его по щеке и вышла из комнаты. Как только за Бетти закрылась дверь, в комнату к Михаилу постучали. Он подумал, что это горничная:

– Одну минуту, только оденусь, – громко сказал он и застегнул рукава на рубашке. «Не стоит, чтобы кто-то видел эти часы, они, пожалуй, несколько тысяч долларов стоят, еще обворуют номер».

Постучали еще раз, но уже громко.

– Входите, – убирая со стола посуду, ответил Михаил.

В комнату вошли двое мужчин в штатском.

– Вы ко мне? – удивился Комиссаров.

– К тебе, Михаил, мы из госбезопасности России, вот наши удостоверения, – и Андрей Синицын протянул артисту удостоверения свои и напарника.

– А я что-то натворил?

– Пока нет, Михаил, но можешь натворить, тебя к себе наш генерал вызывает, хочет с тобой побеседовать.

– А в чем дело, ребята?

– Генерал сам тебе все объяснит.

– Хорошо, поехали, я гражданин законопослушный, ничего не совершал, ни в каких тайных организациях не участвую, мне бояться госбезопасности нечего.

В кабинете генерала Михаилу стало как-то не по себе: грузный мужчина в упор смотрел на него, разглядывая его с ног до головы.

– Да вы проходите, присаживайтесь, господин Комиссаров. По профессии, кажется, вы актер, если служба моя не ошибается?

– Да, я актер. А в чем дело? Почему меня с утра доставили в эту контору?

– А вы не горячитесь, Михаил, сейчас я вам одно кино покажу.

И генерал включил видео, что происходило в ресторане «Большой» два дня назад. Михаил смотрел и не верил своим глазам.

– Кто это все снимал? – спросил он.

– Наш сотрудник, он в тот вечер тоже был в том ресторане, где и вы со своей обворожительной Бетти. А как ловко вы обвели с нею полицейских, да?

– Я оплатил все убытки, причиненные ресторану, они не в обиде.

А это на нас заявление депутат написал? Но почему вам, а не в полицию?

– Депутат тут ни при чем, он потом свое заявление порвал, ты знаешь, кто твоя новая знакомая?

– Да, Бетти Кларк – переводчица посольства США.

– Вот, то-то и оно, сотрудница США. Профессиональная разведчица, американка – и работает на ЦРУ.

– Не может быть! Она совсем не похожа на шпионку! Такая взбалмошная, избалованная девушка!

– А ты что, думаешь, все шпионки, как вы в своих фильмах показываете, – люди не от мира сего? Мы пока не знаем, зачем ее к нам в Россию прислали, это узнаешь ты, если хочешь и дальше спокойно сниматься в своих фильмах.