Текст книги "Дело об исчезновении. Детектив"

– Я слышала, что если встретить медведя в лесу, надо прикинуться мертвым и он тебя не тронет.

– Неправда это. Вот был у нас случай. Пошел охотник в лес, да с медведем и столкнулся. Не на Мишку шел, на косого, и потому решил прикинуться мертвым: лег на землю и замер. Мишка обнюхал охотника, но не тронул, видно сытый был. Но ведь медведь хищник, не мог же он бросить добычу и решил спрятать ее про запас.

– Как это дедушка? – Вовка во все глаза смотрел на деда.

– А вот так, внучек. Завалил он охотника валежником и ушел.

– А что охотник?

– Не смог охотник выбраться из-под завала и погиб. Так его и нашли потом, под кучей валежника.

– Любишь ты Павел байки травить, – проворчал Степаныч, – напугал мальчишек.

– Что правда, то правда. За что купил, за то и продаю, – смущенно отозвался Павел Иванович. – Давай Степаныч шалаш ставить, пацанам спать пора.

– Нет деда, мы еще не хотим спать.

– А вас никто и не спрашивает. Утром рыбу ловить рано подниму. Сейчас постелю и спать. А то в следующий раз не возьму с собой, если слушаться не будешь. А ты Черныш, – обратился он к псу, – давай-ка в деревню беги, нас тут и так много. Бабку нашу сторожить будешь.

Собака послушно встала, и словно поняв хозяина, побежала по направлению к деревне.

– Спасибо за угощение, – коротко поблагодарил Василий Степанович, – Ванька, иди-ка, тарелки в озере сполосни.

– Деда, пойдем вместе, темно уж, русалка меня на дно утащит, – мальчик опасливо кивнул в сторону озера.

– Вот еще бабкины сказки! – возмутился Степаныч.

– Боюсь я, деда.

– Вовку возьми с собой, он посмелей тебя, хоть и младше, – посоветовал дед.

– Нет, дед, я тоже не пойду, – Вовка придвинулся поближе к деду Паше.

– Совсем бабки наших ребят страшными историями про русалок запугали, – Павел Иванович обнял внука, – ладно Володька, не бойся. Вон на тебя тетя с дядей смеются.

– Ничего они не смеются, – возразил мальчик и прижался к деду, – они сами, наверное, боятся.

– А что за истории? – насторожилась Светлана.

– Бред какой-то. Рассказывать смешно.

– Нам интересно, правда, Дим? Павел Иванович, мы с радостью послушаем, да и время еще детское, – умоляюще попросила девушка.

– Ладно, уговорили, вот сейчас шалаш смастерим, деток уложим…

– Деда, мы тоже хотим послушать!

– Ещё чего! И так от страха трясешься! Потом ночью не уснешь и мне выспаться не дашь.

Сообща мужчины нарубили еловых веток, сделали просторный шалаш, и Павел Иванович пошел укладывать детей спать. Дмитрий поспешил помочь Свете помыть посуду и, наконец, все расселись вокруг костра. Василий Степанович достал из костра головешку, прикурил от нее свою папиросу и дал прикурить Павлу Ивановичу. Дмитрий выключил приемник и сел рядом со Светланой, заботливо накинув ей на плечи ветровку.

– С чего ж начать? – у дяди Паши в свете костра блеснули глаза, может от водочки, а может от нахлынувших воспоминаний.

– Жили-были…, – насмешливо начал Василий Степанович.

В лесу ухнул филин. Света вздрогнула и придвинулась к Диме. Он обнял ее и прижал к себе.

– Не надо на ночь страшилки рассказывать, приснится плохой сон, – пытался воздействовать на слушателей Степаныч.

– Нет уж, давайте сейчас послушаем, – не согласилась Света, – а то утром передумаете.

– Ладно, что с вами делать. Так вот однажды такой же ночью, в июле, в прошлом году это было, вот на этом самом месте, приключилось со мной видение.

– Хватит брехать, Иваныч, – пробурчал Василий Степанович, – седой весь, а брешешь как баба. Постыдился бы.

– Не хочешь, так не слушай, – упрямо и неожиданно серьезно ответил Павел Иванович. – Я не байки пересказываю, а то, что сам лично видел. Так вот, также как сегодня, приехали мы с Володькой вечерком на озеро, половили рыбки, поели да и спать легли, чтоб утром пораньше встать, да на утренней зорьке окуньков натаскать, бабке нашей. Внучок уснул сразу же, как только до подушки добрался: умаялся, набегался за день. Сопит он себе в две дырочки, а я к костру вышел, подбросил поленьев в огонь потолще, чтоб до утра потихоньку тлело, и закурил. Над озером туман встал, прямо стеной, вот какой густой. В лесу тишина, ни звука ниоткуда. Вечер теплый, сижу себе покуриваю, о своем думаю. Вдруг будто на середине озера всплеск послышался, ну, думаю, рыба большая играет, завтра улов хороший будет. Потом мне почудилось, будто ближе кто-то плещется, тихо так, но в тумане, да у воды звуки громче кажутся. И вот прямо из густого тумана на меня фигура какая-то движется, будто женская по обличию и вся в белом. Думаю, кто ж тут купаться ночью будет? Да еще в длинном платье. Смотрю, действительно, на берег вышла женщина в платье до земли и остановилась, а лица не вижу, туман все же. Стоит и не идет к костру. И будто вся она сама из плотного тумана.

– Кто там, – спрашиваю, – выходи к костру.

А она молчит, только руки ко мне протянула. Смотрю, а пальцы-то у нее прозрачные, как туман клубится, через них все видно. Так мне страшно стало, аж волосы на голове зашевелились, хоть я и не робкого десятка мужик. Утопленница, думаю, ко мне пришла, а руки протягивает – меня значит за собой зовет. Я как заорал со всей мочи, выхватил головешку из костра и давай ею махать. Смотрю, а женщина та растворилась в тумане. Так я от страха и в палатку не пошел, всю ночь возле костра просидел, а поутру, поднял Володьку, да в деревню. Бабка моя, где рыба спрашивает, а я говорю, что клева не было.

– Да ты выпил небось вечерком, старый, вот тебе и привиделось, – Василий Степанович бросил в костер докуренную сигарету.

– Каюсь, было дело, под уху всегда рюмку водочки пропускаю, но не дашь соврать, что до той ночи мало у меня седых волос на голове было, а тут почти весь поседел от страха.

– Да, это так.

– А теперь Вы не боитесь сюда приезжать? – Светлана боязливо передернула плечами.

– Так я ж один больше не езжу, все с народом. А один, ни-ни.

– А Вам одному такое видение было, или еще кто эту женщину видел?

– Не знаю, может и видел кто, да все сказать боятся, засмеют ведь те, кто не видел и не верит во все это. Конечно, слухи все равно ползут. И на старой дороге в Николаевск, такую же женщину в белом платье водители видели, и возле дома пропавшей Насти. Слышали о такой?

Света согласно кивнула головой.

– Так Вы думаете это Настя?

– Все возможно. Кто-то даже рассказывал, что в ее доме иногда свет по ночам в полнолуние зажигается. Дом-то их, после смерти бабушки, закрыли и досками все забили, но несколько раз утром соседи видели, что доски оторваны, так что снова заколачивать двери и окна приходилось. Правда, я думаю, что это воры, которые по деревням иконы старые ищут. А может и ОНА, свой дом навещала. Я ведь тоже во все такое не верил, пока сам не столкнулся с той «русалкой».

– Ладно, спать пора, а то проспим утром, – проворчал Степаныч.

Все посмотрели на озеро: над ним повис слабый туман. Павел Иванович пошевелил палкой в костре и выкатил из золы несколько черных картофелин.

– Давайте съедим, пока горячие.

– Я спать пошел, – прикрыв зевоту рукой, сказал Василий Степанович и пошел в шалаш.

Оставшиеся, молча съели горячий, слегка подгоревший картофель, посыпав его черной пережженной солью.

– Спокойной ночи, молодые люди, и я на боковую, – и Павел Иванович тоже скрылся в шалаше, где мирно посапывал его внучок.

– И мы пошли?

– Тебе не страшно, Дим?

– Не очень, но все равно не очень приятно.

Дмитрий положил в костер несколько толстых длинных поленьев и еще раз взглянул на притихшее черное озеро. Вместе со Светланой они забрались в уютную палатку, и, не раздеваясь, легли рядом на спальных мешках.

– Как хорошо вытянуться, не думал, что так устал. В спальник не полезешь? Ночи уже холодные, замерзнешь.

– Нет, пока не хочу, я к тебе прижмусь, – тихо шепнула девушка.

– Боишься?

– А ты как думал? – вопросом на вопрос ответила Света. – Столько всего пережили и услышали!

– Сама настаивала, чтоб ужастики на ночь рассказали. Ладно, спи и не бойся, ты со мной.

На берегу, слегка потрескивая горели поленья. Света немного поворочалась с боку на бок, устраиваясь поудобнее. Потом все-таки забралась в спальный мешок и успокоилась. Вскоре Дмитрий услышал ее спокойное ровное дыхание и понял, что Светлана согрелась и наконец-то уснула. Дмитрий лежал в своей любимой позе: на спине, подложив руки под голову. В щель палатки было видно, что туман сгустился. Не спалось. «Как на необитаемом острове», – подумалось Дмитрию. Тишину ночи нарушал только мужской храп в соседнем шалаше. Да на озере иногда шумно плескалась рыба. Дмитрий почувствовав, что начинает дремать, лег на правый бок, подложив, как учили в детстве, руки под щеку. Рядом уютно сопела Светлана. Дмитрий медленно провалился в сон.

Внезапно неслышно отворилась дверь палатки, как будто ворвалось дуновение слабого ветерка, и на фоне затухающего костра появилась белая женская фигура. Сквозь нее, как через несколько слоев марли просвечивал костер и толстое бревно, на котором все недавно сидели. Дима поднял голову и увидел, как девушка медленно нагнулась и, проникнув в палатку, приблизилась к Дмитрию. Волосы зашевелились и встали дыбом у него на голове. Фигура и лицо девушки светились белым, как плотный сгусток тумана, слегка флюоресцирующим светом. ОНА была молода, с длинной толстой косой. Лицо и губы – как снег в январе, белые и холодные. ОНА уставилась на Диму своими черными недвижимыми глазами и губы ее начали медленно шевелиться. Он понял, что она ему что-то говорит, но без звука, совсем как в немом кино.

Как завороженный, и связанный по рукам и ногам невидимыми веревками, он не мог ни пошевелиться, ни закричать. Усилием воли он открыл рот, но, ни звука не вырвалось из его горла. Вдруг лицо девушки начало стремительно меняться: сначала оно стало старым, как будто потухшим, потом страшным, морщинистым и дряхлым. Губы женщины шевелись все быстрее, она уже беззвучно что-то кричала ему, но он не мог, как ни пытался, разобрать, что именно она. Она злилась на него за это.

Неожиданно, лицо ее превратилось в жуткий голый череп: с пустыми черными глазницами и разинутом, в немом крике беззубом провале рта. «ОНА безумна!» – подумал Дима и вдруг ощутил на своей шее стальную хватку ее рук. Он попытался сопротивляться, но не мог напрячь ни одной мышцы. ОНА навалилась на него всей тяжестью, казалось бы, совсем невесомого прозрачного тела и начала душить его. Когда воздуха в легких уже не хватало, он собрался с последними силами, закричал и… проснулся.

– Что с тобой? Страшный сон приснился? – сонная Светлана не могла понять, в чем дело.

Дверь палатки была распахнута. Чуть брезжил рассвет. Дмитрий сидел на своем спальном мешке и ощупывал шею. Все мышцы тела затекли и словно онемели.

– Приснилось, Светик. Спи, давай.

– Все хорошо?

– Нормально, – он помог ей застегнуть молнию на спальном мешке, а сам выбрался из палатки.

Костер уже давно прогорел и потух. Дмитрий бросил в него приготовленную с вечера бересту, раздул тлеющие под золой угли, затем набросал сухих веток, и язычки пламени бросились с жадностью лизать свою добычу. Слабый туман держался тонким слоем над самой водой. На часах было пять часов утра. Побаливала шея. «Наверное, лежал неудобно, – подумал он, – приснится же такое». В соседнем шалаше все мирно спали и его крик, по всей видимости, никого не разбудил. Дмитрий вернулся в палатку и решил попробовать уснуть еще раз. Забравшись в свой спальный мешок, он согрелся и, несмотря на боль в шее, быстро уснул.

Его разбудила Светлана. Она трясла Дмитрия за плечо, а он никак не мог взять в толк, что она от него хочет. Наконец, смысл ее слов прорвался в его сознание.

– Дима, вставай, уже десять часов утра.

– Правда? Так много…

– Что с тобой случилось ночью? – у девушки был испуганный голос.

– А что такое?

– У тебя на правом виске прядь волос совершенно седая.

– Правда?

Он опять почувствовал, что у него сильно болит шея.

– Посмотри, а с шеей все в порядке?

– Здесь плохо видно, вылезай из палатки.

Дмитрий, ослепленный ярким солнцем, буквально выполз из палатки на четвереньках. Еле распрямившись, он подошел к костру и сел на поваленное дерево. В шалаше стариков никого не было.

– А где все? – спросил он, потирая шею.

– Они встали рано, уже наловили рыбы и уехали в деревню.

– Посмотри шею, болит, – Дмитрий отогнул ворот свитера.

– Да у тебя синяки вокруг шеи! А черные какие! – воскликнула Светлана.

– Значит, мне не приснилось все ЭТО?

– Что?! Ты меня пугаешь!

– Понимаешь, мне приснилась женщина в белом платье. Я видел ЕЕ лицо, ОНА мне что-то кричала, потом разозлилась и стала меня душить. Наверное, потому, что я ЕЕ не понял. Потом я закричал, и она исчезла.

– Какой ужас! – она погладила его по голове. – На зеркальце, посмотри на свою голову.

– Вот это да! – действительно, в зеркальце он увидел, довольно приличную седую прядь на правом виске.

– Что будем делать? – спросила Светлана. – Я не хочу здесь больше оставаться. Мне страшно.

– Не будем спешить с выводами, давай позавтракаем.

– Я уже поела, а тебе приготовила бутерброды с кофе. И вчерашнюю рыбу, если хочешь.

Дмитрий умылся в реке по пояс и растерся полотенцем. От холодной воды появилась бодрость во всем теле и все страхи, бушевавшие этой ночью, как рукой сняло. Возле костра вкусно пахло кофе и рыбой.

– Вот, рыбаки мне рыбы оставили, я запекла ее в фольге. Запах, обалденный!

– Чую.

Дмитрий не спеша выпил чашку ароматного кофе с бутербродом, затем с аппетитом съел целую рыбину.

– Давай, побудем здесь хотя бы до вечера, а потом переночуем в деревне, хорошо? – Дмитрию и самому не хотелось еще раз оставаться на ночевку в палатке и снова испытать тот ужас. – Сходим в лес, насобираем грибов. Так хочется жареных грибов с яйцом или с картошкой!

– Хорошо, останемся, но только с этим условием.

– Вот и славно! Корзины у нас нет, значит возьмем пакеты и в лес. Палатка пусть стоит, и вещи собирать не станем, никто их здесь не тронет.

Глава 3 Дом с привидением

Если к концу лета трава на лесных полянах уже выгорела и пожухла, то в глубине прозрачной березовой рощицы, она была все еще зеленая и сочная. Кроме того, что август в этом году был на редкость теплым, ночью часто шли небольшие дожди, и поэтому грибов было видимо-невидимо. Вооружившись палками, чтоб раздвигать высокую траву, Дмитрий со Светланой углубились в лес в поисках грибов и быстро набрали полные пакеты.

Они добрались до изгиба реки, которая вытекала из озера ниже плотины, и присели полюбоваться изумительно-красивым видом, который открывался им с высокого берега: пожелтевшие поля, вперемежку с зелеными еще перелесками и речка, как змея, извивающаяся меж холмов и сверкающая водной гладью в солнечных лучах. Все вокруг дышало таким спокойствием, что трудно было поверить в страшные ночные кошмары.

– Смотри, Светик: внизу Заречье, вон в той стороне Николаевск, а дальше за ним – Приволжск.

– Какой простор! Аж, дух захватывает! Не замечаем мы в повседневных хлопотах этой красоты и редко выбираемся на природу, правда? – Светлана прижалась к Диме и положила голову ему на плечо. – Посидим еще немного?

– А куда нам спешить, отпуск.

Они еще с полчаса болтали о всяких, ничего не значащих пустяках, потом встали и неспешным шагом побрели обратно через лес к своей палатке. На подходе к озеру лес заметно поредел, вот-вот сейчас должна показаться их стоянка.

Справа от них за кустами шиповника кто-то негромко переговаривался, затем послышался шум ломающихся веток и навстречу ребятам вышли две женщины и мужчина с корзинами, полными грибов.

Все одновременно поздоровались.

– Вы молодежь откуда будете? В гости к кому-то приехали? – весело спросила розовощекая тридцатилетняя женщина, поставив корзину на землю.

– Из Николаевска мы.

– А, так это вы в интернате остановились? – поинтересовалась вторая, такая же розовощекая, но постарше первой.

– Точно так. Здорово у вас здесь сарафанное радио работает.

– Что есть, то есть. На одном конце деревни чихнешь, на другом слышно, – ответила молодая. – Пойдемте в Заречье вместе.

– У нас тут палатка на берегу озера. Может зайдете к нам, ухой угостим вчерашней.

– Закормили нас наши мужики рыбой, спасибо, а отдохнуть малость можно, – ответила за всех та, что помоложе, – Айда? – обратилась она к своим товарищам.

– Тебе бы Анна только отдыхать, – недовольно заметил мужчина с густой щетиной на лице.

– Да ладно тебе, Коль, любишь ты поворчать. Вас как зовут-то, молодежь?

– Дмитрий и Светлана.

– Меня Аней зовут, его Николаем кличут, а ее Марией. Ну что, пошли!

Всей компанией они вышли к озеру.

– Хорошо вы тут устроились, – увидев палатку ребят, похвалила Мария.

Дмитрий быстро разжег костер и повесил над ним чайник.

– Сейчас чаю попьем, раз ухи не хотите. У нас и конфеты хорошие есть.

Женщины сняли косынки и пошли к озеру умыться. Потом вернулись и, скинув резиновые сапоги, присели к костру.

– Ох, давно я у костра вот так не сидела, все спешим: в лес ли, из леса – все бегом. Только в молодости и сидели вот так-то. Вы женатые ай нет?

– Нет, – ответила Светлана.

– Вот и не спеши. Говорят: за хорошим – наживешься, за плохим – наплачешься. Вот я выскочила замуж в восемнадцать, теперь каюсь, что не погуляла вволю.

– Язык у тебя Анна без костей, нужны девушке твои советы, – проворчал мужик, – у каждого своя голова на плечах.

– Вам-то мужикам легче в браке живется, чем нам. Работаем на работе одинаково – восемь часов, а дома у женщины еще куча дел. Да детки…

Чайник вскипел, и Светлана, разложив всем в чашки пакетики с чаем, разлила кипяток. Дмитрий достал из рюкзака пакет с конфетами и предложил гостям.

– Ах, как хорошо здесь, если б не комары. Они вас еще не заели?

– Мы кремом от комаров пользуемся.

– Так это ж все химия! Все вредно.

– Ночевать здесь останетесь иль в деревню? Я гляжу, вы на транспорте, – она кивнула в сторону велосипедов.

– Мы вчера здесь переночевали, но ночи уже холодные, поэтому решили, сегодня в деревню поехать.

– Это правда, заболеть не долго, возле воды сыро, лучше и вправду в деревне пожить. В интернате-то вам удобно?

– А где ж им еще остановиться? Домов пустых и для жилья пригодных летом нет, разве что Настин, так он «нехороший».

– Почему так? – Светлана сделала вид, что впервые слышит про Настин дом.

– А потому, что воры туда часто лазят, – засмеялась Анна, – напугают вас до смерти.

– Наши бабки говорят, что не только воры, но и «нечисть» всякая в том доме водится, – добавил Николай мрачно, без доли шутки.

– Что ж ты, Николай, молодежь-то пугаешь? – возмутилась Мария.

– А что за «нечисть»? Расскажите! Очень интересно!

– Ничего он не знает… и не слушайте вы его. А хочется ужастиков, так лучше «Вий» Гоголя почитайте.

– Ну, расскажите, правда, очень интересно!

– Это теперь дом «плохим» называют, а раньше жили там бабушка с внучкой Настей, потом девушка пропала, а после этого через год и бабушка померла. Вот дом одинокий и стоит, и не занимает его никто, боятся все, – скороговоркой протараторила Анна.

– Темная вся эта история, от начала до конца, – вставил Николай. – Настю так и не нашли, может и верно, уехала, как ее подруга Маринка говорила. Но, что-то верится с трудом. Да и бабушка ее, Елизавета Алексеевна, тоже неизвестно как скончалась. Ведь это мы с Марией и нашли ее тогда в лесу мертвую.

– Правда? Вы и нашли?

– Ходили мы вчетвером в лес за малиной. Набрали ягод и возвращаемся назад, в деревню, смотрим, а на полянке, как раз недалеко вот от этого места, бабушка Лиза лежит, и корзина, с рассыпанными ягодами рядом валяется. Мы к ней кинулись, а она уже мертвая.

– Врачи потом диагноз поставили: вроде бы сердце отказало.

– Да мы-то все знаем, сердце у нее, как у молодой было, еще жить бы да жить могла. Сколько ей тогда минуло?

– Шестьдесят пять, кажись.

– Вот, это разве возраст? Наши бабки до девяноста лет живут и более. Это мужики мрут, как мухи, до пенсии не доживают.

– Может, просто беда ее подкосила? – предположила Светлана.

– Беда, конечно, ей здоровья убавила, это точно, но не так, что б в лесу умереть. Внучку всего на год пережила. Что-то тут не чисто.

– Почему Вы так решили? Что-то было необычное в ее смерти?

– На виске у нее большой синяк был: могла, конечно, и сама споткнуться, но могли и ударить ее. Камней возле нее не валялось, участковый осматривал то место.

– Но за что ее, как Вы думаете?

– Я так мыслю: она все в милицию заявления писала, чтоб Настю искали, и грозилась прилюдно, что найдет того, кто ее внучку погубил, и в тюрьму на всю жизнь засадит, – подтвердила Анна.

– Может, кто внучку убил, тот и бабушку подстерег. Может, она что-то и знала, например, к кому Настя в тот вечер пошла, да никому не сказала, – предположила Мария.

– Соседка их, баба Нюра, может вам больше порассказать. Она в последнее время часто с Елизаветой Алексеевной общалась и в доме у нее бывала, – посоветовала Анна.

– Ладно вам молодежь пугать, домой пора, – предложил Николай.

– Да и то, правда. Что ж, ребятки, спасибо за чай, пора нам.

– Мы тоже в деревню, вот только палатку соберем, да вещи сложим.

– Вы с огнем-то поосторожнее будьте, костер как следует потушите, а то лес сухой стоит, не долго и до пожара, – предупредила Мария.

– Конечно, мы понимаем, не беспокойтесь.

– Давай-ка Светик пообедаем, желудок требует, – предложил Дмитрий, когда фигуры гостей скрылись за ближайшими березками. – Что там у нас осталось, все на стол мечи, а я пока палатку разберу.

Света быстро разослала на траве клеенку и накрыла импровизированный стол: вчерашняя печеная картошка со свежими огурцами и помидорами, рыба в фольге и остатки ухи.

– Вот и скатерть-самобранка готова, прошу к столу.

– Аппетит у меня волчий, сейчас все съем.

– Ужинать уже в деревне будем. Поедем мимо магазина, напомни мне: хлеба свежего надо купить; а на ужин грибов нажарим.

– А история-то наша, чем дальше, тем запутаннее. Слушай, я думаю нам надо обратиться к участковому милиционеру, который в то время здесь работал. Спроси у своего завуча, как нам его найти.

– Во-первых, завуч не мой, а во-вторых, лучше спросить об этом у Ольги Ивановны. Как я объясню Алексею Дмитриевичу, зачем нам участковый?

– Ты права, зачем нам лишние разговоры, спросим у Ольги Ивановны. Конечно, участковый может нам ничего не рассказать, но надо его как-то к нам расположить. Думай, Светик, думай, как его охмурить.

– Ты на что меня толкаешь? – засмеялась Светлана, – Ну что, насытил свой желудок? Тогда собираемся и поехали, а то еще магазин закроется, и мы останемся без хлеба.

Залив, как следует, водой тлеющие угли костра, они бросили прощальный взгляд на озеро, сели на велосипеды и не спеша поехали в деревню.

Ольга Ивановна в белом платочке сидела на завалинке своего дома. Заслоняя глаза от солнца ладонью, она смотрела на приближающихся к ней велосипедистов.

– Кто это? Не вижу без очков, – окликнула она ребят.

Дмитрий спрыгнул с велосипеда. Светлана остановилась рядом.

– Это мы, Ольга Ивановна.

– А, Дима? Что, комары на озере заели?

– Комары-то ничего, а вот ночи уже холодные.

– Что правда, то правда. Что ж, в гости зайдете?

– Нет, спасибо. Мы узнать хотели, где ваш участковый живет?

– Если про Настю спросить хотите, – сообразила старушка, – то тот участковый уже на пенсию вышел, а нынешний участковый – сын его, Максимка. Живут они вместе, вон в том конце, – она махнула рукой вдоль улицы, – дом пятистенок, с голубыми наличниками. Да сейчас-то вряд ли они дома, ближе к ночи сходите, часов в девять. Если вам повод нужен, чтобы зайти, то молока у них купите. Молоко они дачникам продают, – пояснила она.

– Догадливая Вы, Ольга Ивановна, совсем, как мисс Марпл.

– Кто-кто?

– Старушка такая в Англии жила, умная, убийства разгадывала.

– Ааа…, – протянула Ольга Ивановна.

– Мы грибов набрали, много. Хотите, пакет дадим.

– Нет, милые, не хочу грибов. Езжайте с Богом!

– А магазин еще работает? Успеем хлеба купить?

– Успеете.

Магазин был по пути. Типовое здание из стекла и бетона было еще открыто, но продавец уже собиралась уходить.

– Что вам, ребятки? – ласково спросила она.

– Буханку черного хлеба, пожалуйста.

Продавец достала с полки хлеб и положила на прилавок. Дмитрий расплатился. Женщина сдала Дмитрию сдачу и закрыла кассу.

– В гости приехали или дачники? – поинтересовалась она.

– Ни то, ни другое. Мы на озеро приехали: порыбачить и отдохнуть.

– Вы там поосторожнее, на озере.

– А что такое?

– Да всякое бывает, – с улыбкой уклончиво ответила продавщица. – Ночевать не оставайтесь.

– Почему?

– Почему, почему, – рассмеялась продавщица, – русалка на дно утащит: любит она молодых парней.

– Расскажите подробнее.

– Мне пора магазин закрывать, ребятки. Все что знаю, сказала, – недовольно закончила женщина.

Втроем они вышли на улицу. Продавец закрыла магазин и, попрощавшись, свернула в переулок.

– Все что-то знают, но не договаривают.

– Наверное, боятся показаться смешными. Ну что же, поехали в интернат.

Сообща ребята отварили и нажарили грибов, поужинали и перемыли посуду. Дмитрий вышел на крылечко и сел на ступеньку. Через минуту к нему присоединилась и Света.

Напротив школы, через дорогу, на куче бревен, сидели несколько женщин и подростков, переговариваясь между собой. По улице, со стороны околицы, возвращалось в деревню стадо. Встречающие его женщины, поднялись с бревен, одергивая подолы платьев и поправляя на головах платки. Каждая буренка, с чувством собственного достоинства и с полным выменем молока, вышагивала степенно и важно, иногда опуская голову, чтоб ухватить клок придорожной травы. Овцы громко блея, бестолково суетились между коровами. Упрямые прыткие козы, мотая рогами, бежали резво навстречу своим хозяйкам, которые встречали их протянутым навстречу вкусным куском посоленного хлеба. В воздухе пахло сеном, парным молоком и пылью.

– Как я люблю вечер в деревне! Слушай, а нам действительно надо молочка парного купить. Я видела, там банка под столом стояла трехлитровая, пойду, сполосну ее, и после дойки пойдем к участковому, – Светлана поднялась со ступеньки и ушла в комнату.

Прошло стадо, растеклось по улицам, и деревня как будто вымерла. Светлана вернулась на крыльцо со стеклянной банкой в руке.

– Посидим еще немного и пойдем искать дом с голубыми наличниками.

Они направились в ту сторону, куда показала им Ольга Ивановна. Улица оказалась неожиданно длинная, и почти на самом ее конце стоял совсем новый, пахнущий смолой дом, на высоком фундаменте, похожий на сказочный терем. Резные наличники на окнах были выкрашены в голубой цвет. Перед домом разбита лужайка с настоящей газонной травой и круглой клумбой, с цветущими оранжевыми бархатцами. Возле крылечка висел металлический фонарь с электрической лампочкой внутри, рядом стояла широкая деревянная скамья со спинкой.

– Что же, вполне современный теремок.

Дмитрий надавил на кнопку звонка. Ждать пришлось недолго. Дверь открыл молодой человек спортивного вида, высокий, загорелый, в белой футболке и джинсах.

– Добрый вечер. Вы к кому? – голос парня был строгим, но в глазах метались несерьезные искорки.

– Здравствуйте. Говорят у вас молока купить можно?

– Посидите, – он показал рукой на скамью, – я мать крикну, она у нас главная по молоку.

На крыльцо выглянула немолодая женщина в фартуке с красными петухами и белой косынке.

– Дачники, что ли? – она доброжелательно улыбнулась.

– Можно и так сказать, – согласился Дмитрий.

– Давайте банку. Полную, что ли? Цена мою знаете? Устраивает?

– Конечно. Вот деньги, возьмите. Скажите, а это Ваш сын выходил?

– Да, Максим. Он сейчас участковый. А раньше его батя был участковым. У вас дело до него? Жаловаться на кого-то хотите?

– Жаловаться вроде бы не на кого, люди у вас хорошие. Так, спросить кое-что надо.

– Сейчас он вам молоко вынесет и спросите, что хотели.

Ребята присели на скамью.

– Удобная скамеечка… с любовью делали.

Под фонарем порхали две белые бабочки, а рядом кружился целый рой мошкары.

– Смотри, сколько мошек вьется. К хорошей погоде.

Рядом с домом, в хлеву замычала корова. Из раскрытого окна доносились звуки телевизора. Дверь открылась, и на пороге опять появился Максим. Он подошел к скамье и поставил банку рядом со Светой.

– А вот и ваше молоко, – он улыбнулся и окинул Светлану оценивающим взглядом.

– Спасибо, – Света почему-то не обиделась, а лишь смутилась, ощутив откровенный интерес Максима к себе.

Дмитрий это заметил и тоже посмотрел на Свету. Она почувствовала, что лицо ее заливается краской. «Хорошо, что уже начало темнеть, – подумала она, – и ребята, может быть, не заметят ее дурацкого смущения».

Дмитрий протянул руку Максиму.

– Будем знакомы, Дмитрий.

Максим крепко пожал его руку: «Очень приятно, Максим». Он вопросительно посмотрел на девушку, и его лицо опять озарила белозубая улыбка.

– А я Светлана, – ответила девушка.

– Вдвойне приятно, – произнес Максим, – Ваше имя Вам соответствует, Вы действительно очень светлая.

– Максим, – Дмитрий попробовал обратить внимание на себя, – мы хотели поговорить с Вами об одном деле. Присядьте с нами, пожалуйста.

Максим сел на скамью рядом со Светланой.

– Слушаю.

– Ваша мама сказала, что Вы работаете участковым.

– Так и есть.

– А до Вас участковым был Ваш отец.

– Точно так.

– Нас очень интересует одна давняя история. Мы слышали, что Ваш отец принимал в ней непосредственное участие.

– О чем это Вы? – молодой человек посерьезнел.

– Об исчезновении Анастасии Громовой, несколько лет назад. Вы что-то знаете об этом.

– Вы, как я понимаю – журналист? А Вы, – он посмотрел на Свету, – учительница.

– Да, – удивленно откликнулся Дмитрий, – откуда Вам это известно?

– Служба, – просто ответил Максим.

– А, понятно. Так как с нашим вопросом?

– Пишете статью?

– Нет, что Вы. Я здесь в отпуске и, спрашиваю Вас как частное лицо.

– Ну, если как частное лицо… – Максим усмехнулся, – я мало знаю, хотя в свое время тоже интересовался этим делом. Детали общеизвестны: Настя пропала вечером, следов ее не найдено, но предполагаю, что в живых ее уже нет. Если бы она уехала, а была и такая версия, то ее бы давно нашли, так как был объявлен всероссийский розыск.

– А в доме, где она жила, может быть, остались какие-нибудь вещи: письма, дневники и т. п. Понимаете, такие романтические девушки, как Настя, должны писать дневники.

– Вот про дневник упоминаний не было. Конечно, я не могу поручиться за тех кто вел тогда расследование.

– Скажите, Максим, а мы можем попасть в дом Насти? – вставила Светлана, – Говорят, что ключи от дома у соседей. Это, надеюсь не противозаконно?

– Ну, дом ведь не опечатан. Но, это частная собственность, которая в данный момент принадлежит каким-то дальним родственникам Насти. Они, насколько я знаю, выставили дом на продажу, но прошло много лет, а охотников купить это жилье так и не нашлось. Скажите соседям, что хотите посмотреть дом, на предмет его покупки. Если они Вас пустят, то я тоже, как частное лицо, могу с Вами сходить.