Текст книги "Сага о Башмачниках"

Глава 11
Назад в мастерскую

Этим вечером семьи Эмброн и Коннорс собрались вместе, чтобы поговорить о предстоящем браке Уильяма с Джанет. Всё уже было давно решено. Оставалось лишь определиться с датами помолвки и свадьбы.

Всё бы хорошо, да только Уильям отсутствовал. Узнав о цели ужина, он ушёл в мастерскую и, несмотря на все уговоры родителей, наотрез отказывался приходить. Под конец терпение главы семейства лопнуло. Он спустился в мастерскую и набросился на сына с гневными упрёками:

– Да что здесь такого? – кричал он на Уильяма. – Джанет скоро станет твоей женой. Ты и после свадьбы будешь от неё бегать?

– Я не могу… – смущённо пробормотал Уильям. – Вы…без меня…решайте…

– Без тебя?! – гневно спросил отец. – И как же мы решим без тебя? Ты должен дать согласие на свадьбу в присутствии нас всех.

– Я так его дам…без присутствия…

– Без присутствия?! А жить с женой ты тоже будешь без присутствия? А может, и детей заведёшь без присутствия?

– Оставь Уильяма! – попросила миссис Эмброн и тут же многозначительно добавила: – У него завтра тяжёлый день. Пусть съездит, снимет мерки, а потом мы снова соберёмся и решим с датой.

Супруг вынужден был согласиться. Действительно, следующий день обещал стать для сына весьма не простым.

– Завтра вечером мы снова соберёмся. А если ты снова откажешься, я за шиворот отволоку тебя в дом Тома и заставлю при всех дать своё согласие, – пригрозил он напоследок.

Едва родители ушли, как появился мальчуган лет десяти с кудрявой рыжей шевелюрой.

– Ули, – именно так называл Джо брата, – хочешь, я женюсь на Джанет?

– Я тебе покажу «женюсь», – откуда-то из-за двери раздался голос матери. – Иди мыть руки. Мы скоро сядем за стол.

– Я тебя не дам в обиду, – с важным видом бросил Джонни, прежде чем последовать совету матери.

Уильям несколько раз тяжело вздохнул, а чуть позже взял со стеллажа большой кусок кожи и расстелил на столе. Затем снял со стены одну из форм, которая была сделана из нескольких слоёв плотной бумаги, и положил её на самую нижнюю часть кожи. Затем взял в руки нож и, держа его почти вертикально, начал обводить форму. Спустя минуту он вырезал форму и положил её справа от себя. Одна за другой детали из кожи будущих женских ботинок ложились друг на друга. Закончив вырезать, он вернул остатки кожи на стеллаж, затем достал из-под стола кусок мрамора и положил его на стол. Следовало очистить края некоторых деталей кожи шириной не более чем в треть дюйма. Именно этим он и занялся. Детали ложились на мрамор. Держа нож почти горизонтально, он срезал края кожи ровно наполовину, затем смазывал очищенную часть клеем и раскладывал по всему столу, чтобы они быстро просушились. То и дело ему приходилось прерываться от работы и тревожно прислушиваться. Сверху раздавались возмущённые голоса. Более всех остальных злился дядюшка Том, отец Джанет.

– Да сколько можно бегать от невесты? – кричал он так громко, что его слова наверняка слышали и на улице. – Я понимаю, что парень скромный…но не до такой же степени?! Даже маленький Джонни готов жениться, а этот носа не показывает. Как мы их вообще поженим?

Слушая эти крики, Уильям постоянно менялся в лице. Он сам десятки раз призывал себя пойти наверх, но никак не мог этого сделать. Ноги словно окаменели и могли передвигаться только в пределах мастерской. Заслышав шаги, Уильям быстро взял в руки деталь и, положив её на мрамор, стал очень тщательно постукивать молотком, загибая очищенный и проклеенный край.

– Уильям!

Заметив сестру, Уильям облегчённо вздохнул и отложил деталь в сторону, не замечая, что правый край так и остался не загнутым.

– К тебе идёт Джанет…с отцом!

Уильям подтянул деталь обратно, и начал тщательно рассматривать торчащий уголок, словно собирался создать из него некий шедевр.

– Уильям!

Уильям отскочил назад, и ударился спиной об стену. На пол посыпались формы. В мастерской появился Том Коннорс с дочерью Джанет.

– Завтра вечером мы вернёмся. Если ты не придёшь, мы все спустимся в мастерскую и не уйдём, пока не услышим твой ответ.

– А я принесу булочек с изюмом, которые тебе нравятся…бесплатно, – подала голос Джанет.

– Спа…сибо, – пролепетал Уильям и почему-то засунул молоток за пояс.

Том Коннорс подошёл и похлопал его по плечу.

– Я тебя понимаю. Ты нам уже сын. Заходи в любое время. Я сам накормлю тебя булочками с изюмом. А если не придёшь ты, мы сами придём…завтра, – ещё раз похлопав его по плечу, он подал знак дочери. Джанет подошла и, поднявшись на носки, поцеловала Уильяма в щёку. После чего отец с дочерью ушли.

Уильям стал совсем красного цвета и не смел глаз поднять на сестру.

– Чёрт, Уильям! Тебе радоваться надо, а ты стоишь с таким видом, будто совершил непростительную ошибку!

Бросив эти слова, Аделина забралась на стол и устремила на старшего брата весёлый взгляд.

– Тебе нравится Джанет?

Уильям утвердительно кивнул.

– Тогда чего же скромничать? Сам бы её поцеловал. Она же скоро станет твоей женой.

– Не могу, – выдавил из себя Уильям. – Мне…стыдно…

– А ей совсем не стыдно. Ни ей, ни её отцу. Ещё бы, такого красавца отхватили. Ты вообще знаешь, что о тебе говорят соседские девушки?

– Нет…

– Хочешь послушать?

– Нет!

– Они просто мечтают остаться с тобой…наедине…

Уильям вскинул на сестру испуганный взгляд. Она расхохоталась.

– Тебе ничего не грозит, – сквозь смех весело пробормотала Аделина. – Джанет со своей матушкой уже устроили по этому поводу несколько скандалов. Они всех предупредили, чтобы к тебе даже близко не подходили. Тебя бдительно охраняют, Уильям.

Она снова залилась было смехом, но увидев входящую мать, быстро захлопнула рот.

– Уильям, мой дорогой! Не обращай внимания на отца и дядюшку Тома, – миссис Эмброн обняла сына и несколько раз погладила по голове. – Они просто шутят. Никто не заставит тебя делать что-то против твоей собственной воли. Забудь обо всём и помни только о том, что тебе предстоит завтра снять мерки…я хотела сказать мерку. Это очень важный заказ. Мы хорошо заработаем. Если…если возникнут…непредвиденные обстоятельства, не уходи,…будь терпелив. Хорошо?

Уильям утвердительно кивнул головой.

– А теперь можешь продолжать работать. Мы с твоей сестрой уже уходим.

Подхватив под руку Аделину, миссис Эмброн вывела её из мастерской.

– Ты поступила даже хуже дядюшки Тома. Ты обманываешь Уильяма, – сочла нужным сказать Аделина.

– А что сделал дядюшка Том?

– Заставил Джанет поцеловать Уильяма!

– Заставил?! Да она спит и видит, как оказаться в постели Уильяма.

– А ты только и думаешь о том, как не позволить отцу снимать мерки с ног молоденьких девушек, – парировала Аделина.

Глава 12
Всё совсем иначе

Подруги всё время забрасывали Викторию вопросами. Слухи о том, что она скоро выйдет замуж, мгновенно распространились по всему колледжу. Все, включая миссис Лауп, хотели узнать подробности. Но Виктория в ответ на все вопросы лишь застенчиво отводила взгляд. Она выглядела счастливой и всё время радостно улыбалась, из чего все сделали вывод, что она влюблена. Вскоре, все увидели и предмет её обожания. Узнав о неожиданном посетителе, девушки бросились к окнам и стали свидетелями очень трогательной сцены. Прекрасно одетый молодой человек в присутствии миссис Лауп дарил Виктории букет цветов. Чуть позже, опять же в сопровождении миссис Лауп, будущая супружеская чета вошла в здание колледжа, а затем вышла на задний двор. Туда же помчались все ученицы. Занятия отложили до самого обеда по причине того, что с них должны были снять мерки для будущей обуви, поэтому они могли сполна удовлетворить своё любопытство, наблюдая за прогулкой Виктории и мистера Карла Бишоп, как называла его миссис Лауп.

В то самое время, когда Карл Бишоп дарил цветы Виктории, из дома вышел Уильям. За плечами у него висела сумка, в которой лежали сорок листов бумаги, несколько карандашей и обувная линейка, которая представляла собой кожаный ремешок шириной в полдюйма и длиной в двадцать дюймов. Уильям сделал её сам. Для обхвата ноги кожа подходила наилучшим образом. Она была достаточно твёрдой и при этом изгибалась с лёгкостью, которая позволяла быстро проводить любые обмеры.

Уильяма озадачило такое большое количество бумаги. Всегда хватало одного листа. Но матушка настояла, а он не стал возражать.

Обычно он избегал выходить на Бишопгейт, поскольку рисковал столкнуться с женщинами лёгкого поведения. Но на сей раз пришлось изменить правилам. Путь до колледжа был совсем не близкий. Следовало нанять извозчика. А сделать он это мог только на Бишопгейт. Уильяму так и не удалось избежать нежелательного внимания. Его приметили сразу несколько девиц. То и дело раздавались крики.

– Хочешь со мной в постель?

– Такого красавчика мы обслужим бесплатно!

– Небось, ещё девственник?! Денег с тебя не возьму, а мужчиной сделаю.

К тому времени, когда Уильям остановил извозчика, он весь вымок от пота. Облегчение наступило, когда они въехали на Лондонский мост. Как он полагал, самое тяжелое испытание осталось позади.

Время в пути он посвятил мыслям об изменениях, которые намеревался произвести в мастерской. Следовало придумать новые модели женских ботинок. А заодно и попробовать изготовить мужскую обувь. К ним в мастерскую нередко приходили мужчины, но уходили ни с чем, потому что они не шили мужскую обувь. Уильям собирался всё изменить. Кроме всего прочего, разговаривать с мужчинами было куда проще, чем с женщинами. Он просто не знал, куда деться от этого постоянного внимания к себе. Оно ему не нравилось, раздражало и пугало.

– Мы прибыли на место!

Уильям не сразу осознал, что эти слова были предназначены только для его ушей. Извозчику пришлось повторить. Уильям расплатился.

Оказавшись на тротуаре, он с удивлением узрел перед собой красное здание в три этажа с весьма красноречивой вывеской.

– Колледж?! – удивлённо пробормотал он под нос. – Матушка рассказывала про дом.

Он беспомощно огляделся по сторонам, но ничего похожего на дом поблизости не увидел. Пока он прикидывал в уме, как ему поступить, из дверей этого самого колледжа вышла пожилая женщина в чёрном платье с высоким воротником, и направилась прямо к нему.

– Кто вы такой? – приблизившись, в упор спросила она.

– Что? – растерянно переспросил Уильям.

– Назовите ваше имя! – потребовала миссис Лауп.

– Уильям…Эмброн…

– Мы вас ждали, мистер Эмброн. Следуйте за мной!

Миссис Лауп развернулась и направилась туда, откуда и появилась.

«Видимо, это и есть та самая больная женщина», – решил Уильям и молча последовал за ней.

Миссис Лауп провела Уильяма в кабинет директора. Уильям был так поглощён предстоящей работой, что не заметил любопытный взгляд. Но его заметили. Как только Уильям с миссис Лауп скрылся за дверью, в коридоре мелькнуло девичье платье, а спустя минуту на лужайке раздался радостный визг.

– У нас в колледже такой красавчик…

– Где? Где? Где? – раздалось со всех сторон.

– В кабинете директора!

Все девушки тут же побросали свои дела и устремились в здание.

В кабинете же директора происходил весьма примечательный разговор.

– Здесь нам не удастся снять мерку, – говорил Джон Фаунторп.

– Места не хватит, – соглашалась миссис Лауп.

– Как же не хватит? – спрашивал Уильям, оглядываясь по сторонам. – Здесь его вполне достаточно.

Но его никто не слушал. Зато он сам слушал. И слушал с заметным удивлением.

– Классы тоже маленькие, – говорил Джон Фаунторп.

– Маленькие! – соглашалась миссис Лауп.

– Остаётся лужайка!

– Лужайка не подойдёт.

– И как же нам поступить?

– Пусть в часовне меряет. Там самое место для подобных деяний. Я имею в виду мысли о Боге, которые заменят все прочие мысли, – пояснила миссис Лауп.

– Хорошо, – согласился Джон Фаунторп. – Проводите мистера Эмброна в часовню и известите всех.

Как ни странно, слово «часовня» даже успокоило Уильяма. Он не понимал, зачем нужно мерить ногу в часовне, когда это можно сделать прямо здесь, тем не менее, остался доволен решением. Присутствие Бога всегда действовало на него умиротворяюще.

В сопровождении миссис Уильям отправился в противоположное крыло здания, где часовня и находилась. Ни он, ни она не замечали полуоткрытые двери.

Оставив Уильяма перед дверями часовни, миссис Лауп пошла за воспитанницами. Он же взялся за ручку двери, собираясь войти внутрь.

Глава 13
В часовне

Виктория больше часа молилась в часовне. Она пришла сюда сразу после того, как проводила Карла Бишопа. Ей хотелось поблагодарить Господа за столь прекрасный подарок. Карл был очень добр, обращался к ней со всей уважением и…всегда улыбался. Именно ей, ей одной улыбался. Виктория благодарила Господа и родителей. Она радовалась и чувствовала себя бесконечно счастливой. Но ровно до того времени, пока не отворилась дверь и в часовню не вошёл незнакомый молодой человек с сумкой за плечом.

В одно мгновение всё вокруг остановилось, замерло. Сердце Виктории сначала дёрнулось, а потом рванулось вперёд с такой силой, что у неё на глазах выступили слёзы. Возникло неудержимое желание броситься к нему, обнять и никогда не отпускать от себя.

Не замечая своих слёз, она бросилась прочь, желая избавиться от этого наваждения.

Несколькими минутами позже в часовню в сопровождении миссис Лауп вошли все воспитанницы, за исключением Виктории.

Уильям с откровенным удивлением следил за этой процессией. Как ни странно, в этот миг у него даже мысли не появилось сбежать отсюда. Он не сделал этого даже тогда, когда миссис Лауп объяснила, что мерки необходимо снять со всех учениц.

Миссис Лауп всё время подозрительно косилась на Уильяма. Ей не нравилось, что он смущается. И было отчего. Девушки с откровенным любопытством его рассматривали и тихо хихикали под нос.

– Вы действительно умеете снимать мерку? – с подозрением осведомилась миссис Лауп.

– Девять с половиной дюймов.

– Что, простите?

– Длина вашей ступни.

– Как это вы, не меряя, определили?

Уильям встал перед миссис Лауп на колени, положил сумку на каменный пол, а следом выудил оттуда свою линейку. А потом попросил миссис Лауп снять правый туфель и приподнять край платья. Миссис Лауп с подозрением, но без излишних вопросов последовала указаниям Уильяма. Уильям протянул линейку вдоль ступни, зажал отметку, на которой она заканчивалась, а потом показал миссис Лауп. Действительно, отметка находилась напротив цифры девяти с половиной дюймов.

Миссис Лауп бросила на Уильяма восхищённый взгляд.

– Я могу безошибочно определить размер любой ноги, но для уверенности всегда приходится делать обмер. Так мы избежим ненужных ошибок.

– Что надо делать?

– С каких девушек надо снять мерки? – в свою очередь спросил Уильям.

– Со всех сорока.

– Здесь тридцать девять!

– И как это вы так быстро сосчитали? – миссис Лауп повернулась и сама всех пересчитала. – Правильно. Тридцать девять. Кто отсутствует?

– Виктория Ратклифф! – раздалось сразу несколько голосов.

– Приведите её. А вы говорите, что делать, – последние слова были адресованы Уильяму.

Уильям положил один листок отдельно и указал на него рукой.

– Пусть каждая девушка подходит, называет своё имя и кладёт правую ногу без туфли на этот листок. Надо ещё совсем немного приподнять край платья.

– Сколько времени займёт обмер? – озабоченно спросила миссис Лауп.

– Три четверти часа.

– Так быстро?! – поразилась миссис Лауп и тут же обратилась к воспитанницам, предлагая им выполнить указания мистера Эмброна.

Первой вызвалась Китти Фелбс.

– Не каждый день приходится видеть такого красавчика у своих ног, – под смех подруг, она сняла правую туфлю, поставила её на бумагу, а затем почти до колена задрала платье.

– Ведите себя прилично мисс Китти! – одёрнула её миссис Лауп.

– А я веду себя прилично, иначе бы спросила имя молодого человека. Кстати, как вас зовут?

– Уильям…

– Прекрасное имя. Вы мне нравитесь. Пожалуй, я бы даже согласилась стать вашей супругой, – задиристо бросила Китти, чем совсем смутила Уильяма и заслужила очередной упрёк от миссис Лауп. Вряд ли она подозревала, что Китти говорила серьёзно. Ей понравился Уильям. Очень понравился.

Уильям со всей возможной скоростью обвёл её ступню карандашом. Потом попросил приподнять пятку. Как только Китти это сделала, он подсунул под пятку свою линейку и наискось обмерил расстояние от пятки до выемки на щиколотке. На этом всё и закончилось. Китти с откровенным разочарованием убрала ногу, а Уильям записал её имя и размеры рядом с изображением стопы. Такая сноровка вызвала разочарование и среди остальных девушек. Некоторые из них откровенно любовались молодым человеком. Но он никого не замечал. Он не замечал даже самого себя и собственного поведения. Его движения выглядели уверенными и ловкими. Если он и поднимал голову, то только для того, чтобы украдкой взглянуть в сторону Китти, которая всё время ему открыто улыбалась.

Как и обещал Уильям, ему удалось справиться за три четверти часа. Он записывал последний размер, когда на чистый лист бумаги легла ещё одна ступня, и дрожащий голос произнёс два слова:

– Виктория Ратклифф…

Уильям даже голову не поднял. Когда он коснулся своей рукой её ступни, Викторию захлестнула волна счастья. Но уже в следующее миг в её душе возникла страшная пустота. Она услышала голос одной из подруг:

– Он глаз не сводит с Китти!

Она решилась посмотреть на Уильяма. Он в этот миг действительно смотрел на Китти. К горлу поступил комок. Она убрала ногу и, забыв надеть туфлю, бросилась вон из часовни.

– Мисс Ратклифф! – окликнула её мисс Лауп, но Виктория уже исчезла из виду.

– Кузина не выносит внимание даже таких красивых молодых людей, как Уильям! – под смех воспитанниц насмешливо бросила Китти. – Мы передадим ей туфлю со словами сочувствиями. А вас, Уильям, мы будем ждать в любое время. Обязательно приходите!

– Мисс Фелбс, вы переходите все границы! – заявила миссис Лауп. – Мистер Фаунторп будет немедленно извещён обо всём.

– Через две недели все ботинки будут готовы, – пробормотал Уильям и поднялся. В этот миг он снова встретился взглядом с Китти. Она определённо показывала ему своё расположение. Уильям поспешно опустился на колени и начал лихорадочно засовывать листы в сумку.

Наскоро попрощавшись, он бегом покинул часовню. Девушки вышли на задний двор и начали бурно обсуждать неожиданный роман между Китти и башмачником. Особенно всех интересовало, как поступит Уильям. Примет ли он приглашение Китти? Придёт ли снова в колледж?

Виктория пряталась за углом здания и слышала каждое слово. Она плакала не переставая. Она не знала, почему плачет, но никак не могла остановиться.

Глава 14
Перемены

Уильям вернулся домой и сразу пошёл в мастерскую. Здесь он положил сумку на стол и начал вытаскивать листы с обмерами. Тридцать девять из них легли на край стола, а одну он положил прямо перед собой и очень долго на неё смотрел. Он вёл себя так тихо, что родители с сестрой не сразу догадались о его приходе.

А догадавшись, сразу спустились в мастерскую. Уильям их даже не заметил. Он выглядел молчаливым и подавленным. Все трое решили, что это состояние связано с некими неприятными событиями, связанными с посещением колледжа.

– Уильям, мы все хотели сделать как лучше, – с молчаливого поощрения мужа, осторожно заговорила миссис Эмброн. – Но больше такого не будет никогда. Все мерки с женщин будет снимать твой…

– Я снял мерки! – ответил на это Уильям.

Все трое удивлённо переглянулись. Общее удивление выразила миссис Эмброн.

– Как снял? С кого снял?

– Со всех сорока девушек. За час управился! – Уильям указал правой рукой на стопку бумаг.

Отец, не доверяя словам сына, подошёл и сам всё посмотрел. Действительно, это были размеры женских ног. Он сначала развёл руками, а потом кивнул.

– Чего же ты так расстроен? Это же прекрасно, – воскликнула миссис Эмброн. – Уильям, ты…

– А вот вы где!

На пороге появился Том Коннорс с дочерью Джанет.

– Прекрасно. Мы снова собрались вместе и никуда не уйдём, пока Уильям не подтвердит своё согласие на брак. – Том Коннорс подвёл Джанет к Уильяму. – Скажи моей дочери и всем нам, что ты согласен взять её в жёны.

Уильям промолчал. Тогда родители с сестрой начали его уговаривать, призывая не скрывать свои чувства и, открыто обо всём сказать. К уговорам присоединились и Том Коннорс со своей дочерью, но безо всякого успеха. Уильям так ничего и не ответил, тем самым сильно разозлив отца.

– Хорошо! Не хочешь говорить, не надо. Мы с Томом сами всё решим и назначим день вашей свадьбы с Джанет. Через…

– Нет!

Все затихли и устремили удивлённые взгляды на Уильяма.

– Нет! – ещё более твёрдо повторил он. – Не будет никакой свадьбы. Я не люблю Джанет и никогда на ней не женюсь.

– Что ты говоришь такое, Уильям? – в смятение спросила миссис Эмброн. – Мы уже два года…

– Вы хотели услышать ответ, вы его услышали. А теперь оставьте меня в покое. Сейчас я никого не хочу видеть. Вообще никого.

Поведение Уильяма было столь необычным, что никто и не подумал возражать. Все за исключением Аделины ушли.

Чета Эмброн проводило расстроенное семейство Коннорс до дверей их собственного дома и здесь поведало причину отказа Уильяма. По их мнению, на него слишком сильно подействовало сегодняшняя работа. Узнав о том, что Уильям обмерял ноги сразу сорока девушек, Джанет едва не упала в обморок. После короткого обмена мнениями, обе семьи решили на время отложить свои планы, чтобы дать время Уильяму прийти в себя.

В мастерской же стояла напряжённая тишина. Аделина смотрела на брата и не узнавала его. Он никогда не выглядел таким мрачным. Она никогда не видела, чтобы он закусывал губы до крови. Аделина по-настоящему испугалась.

– Что случилось, Уильям?

– Не знаю, не знаю, но мне невыносимо оставаться здесь…мне душно…я должен уйти…немедленно…иначе просто умру…

Уильям выбежал из мастерской. Аделина бросилась вслед за ним. Когда родители вернулись домой, они обнаружили лишь спящего Джонни. Аделина с Уильямом отсутствовали. Им пришлось дожидаться возвращения детей едва ли не до полуночи. Вернулась одна Аделина. Она выглядела донельзя расстроенной.

– А где Уильям? – в один голос спросили родители.

– Ушёл!

– Куда ушёл?

Аделина пожала плечами.

– Не знаю, что с ним такое происходит. Прежде он избегал Бишопгейт, а уж о том, чтобы ночью там гулять и речи не могло быть.

– Он гуляет по Бишопгейт? – в один голос взволнованно вскричали родители.

– Целых два часа. Я пыталась вернуть его домой, но он ни разу мне не ответил. Ни разу. Он вообще ничего слышит. Только ходит с опущенной головой. А потом, потом он просто побежал…я не смогла за ним угнаться.

– Куда побежал? – в один голос закричали родители.

– В сторону Лондонского моста. Он, наверное, успел перебраться на другую сторону Темзы. Так что не стоит уходить из дома. Вы всё равно его не найдёте, – последние слова были предназначены отцу, который схватил куртку и собирался идти на поиски Уильяма, но так и сел на стул с ней в руках.

– Что же нам делать? – ломая руки, спросила миссис Эмброн.

– Не знаю. Но это уже не мой брат! Он изменился. Очень сильно изменился.

Аделина ушла спать, а родители остались дожидаться Уильяма. Словно назло им, в окно забарабанил дождь.

– Он же весь вымокнет, – простонала миссис Эмброн.

– Ну и прекрасно, – хмуро отозвался супруг, – может, заболеет и придёт в себя.

– Не надо его было отправлять в этот колледж. Мой бедный мальчик…

Уильям действительно вымок. Как ни странно, он даже дождь не замечал. Он не отдавал себе отчёт в том, куда направляется. Ноги сами его несли вперёд.