Текст книги "Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин: неравноправие, основанное на данных. Кэролайн Криадо Перес. Саммари"

Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин: неравноправие, основанное на данных. Кэролайн Криадо Перес. Саммари

Оригинальное название:

Invisible Women: Data Bias in a World Designed for Men

Автор:

Caroline Criado Perez

www.smartreading.ru

Все люди – мужчины

На протяжении всей истории человечества женщин считали своего рода отклонением от нормы – подвидом стандартного человека – и предпочитали не замечать. Население планеты как будто состояло исключительно из мужчин – охотников, рабовладельцев, крестьян, полководцев…

Уже в IV веке до н. э. Аристотель в биологическом трактате «О возникновении животных» писал: «Первое отклонение от природы состоит в том, что приплод может оказаться не самцом, а самкой».

Основная причина, по которой о женщинах забывают, заключается в том, что к их правам относятся как к правам меньшинства, которое не попадает в статистику. Такое отношение не поддается никакой логике – женщин и мужчин на Земле примерно поровну. Но потребности и интересы женщин почему-то не принимаются в расчет при планировании городской инфраструктуры, организации рабочих мест, медицинских исследованиях и даже при эвакуации во время чрезвычайных ситуаций. Потому что как на законодательном, так и на бытовом уровне человек – это мужчина.

Даже в таком феминистском раю, как Швеция, если в семье есть автомобиль, им чаще пользуется мужчина. Особой привилегией автомобиль становится зимой, потому что в шведских городах снег убирают в первую очередь на крупных магистралях. Людей, которые пробираются через сугробы к автобусным остановкам с детьми, колясками, пожилыми родственниками и тяжелыми пакетами с продуктами, для чиновников, возглавляющих дорожные службы, как будто не существует. Потому что эти люди – преимущественно женщины, а чиновники – в основном мужчины. Неудивительно, что анализ травматизма, проведенный в шведском городе Умео, показал: из общего количества людей, получивших травмы на улице в зимние месяцы, 69 % – женщины.

Мир, сшитый мужчинами по мужским меркам и выкройкам, таит в себе серьезную опасность для женщин.

У женщин меньше шансов уцелеть в автомобильной аварии, потому что стандарты безопасности машины рассчитаны на антропометрические параметры мужчин. Попав в больницу, женщины могут остаться без адекватной медицинской помощи, потому что их симптомы «нетипичны». В ряде стран у «слабого пола» мало шансов выжить при стихийных бедствиях, потому что девочек не учат плавать и женщинам запрещают выходить из дома без родственников-мужчин.

Книга «Невидимые женщины» – кладезь фактов, описаний исследований и статистических данных, показывающих, насколько современное общество далеко от равных условий жизни для мужчин и женщин, несмотря на громкие декларации о гендерном равенстве и многочисленные законы, призванные улучшить жизнь женщин. Но пришло время взглянуть на женщин по-новому. Пора их, наконец, увидеть и «обсчитать».

Исторически сложилось

Дефицит гендерных данных возникает не из-за злого умысла. Это результат образа мысли, который складывался тысячелетиями. Говоря «люди», мы обычно имеем в виду мужчин. Такое отношение находит отражение во многих языках, где «человек» и «мужчина» – одно и то же слово, а названия большинства профессий и социальных ролей мужского рода.

В английском языке слово man – это и «человек», и «мужчина». Часто корень man становится частью сложных слов, например при образовании названий профессий. Так, если сложить fire (огонь) + man, получится fireman (пожарный), то есть человек этой профессии – мужчина по умолчанию, а женщины-пожарные – досадное недоразумение. Лишь несколько лет назад это слово начали заменять на гендерно нейтральное fireperson.

Работа

Словосочетание «работающая женщина» – тавтология. Все женщины – работающие, других женщин просто не существует. Просто им не всегда платят за работу.

По данным исследования McKinsey Global Institute (2015), во всем мире на долю женщин приходится 75 % неоплачиваемой домашней работы. Ежедневно они тратят на нее 3–6 часов, в то время как мужчины – 0,5–2 часа. В некоторых странах дисбаланс просто ужасающий: в Индии женщины тратят на работу по дому в среднем 5 часов, а мужчины – 13 минут. Гендерный дисбаланс отмечается с раннего детства: уже в 5 лет у девочек больше домашних обязанностей, чем у их братьев.

Даже в Скандинавских странах, мировых лидерах в вопросах равенства полов, все еще наблюдается значимый гендерный дисбаланс.

По данным Организации экономического сотрудничества и развития за 2011 год, датские мужчины, которые тратят на неоплачиваемую работу больше времени, чем в любой другой стране, до сих пор отстают по этому показателю от норвежских женщин, которые тратят на домашние дела меньше времени, чем женщины из других стран.

Рост доли женщин на рынке труда не сопровождается увеличением вклада мужчин в выполнение домашних обязанностей – просто увеличивается суммарная продолжительность рабочего дня женщин. Как показывают многочисленные исследования, проведенные за последние 20 лет, женщины выполняют большую часть неоплачиваемой работы независимо от своей доли в доходах домохозяйства. Ситуация, когда мужчина и женщина получают разную зарплату за одну и ту же работу, тоже никого не удивляет[1]1
  Читайте саммари книги Сары Джефф «Работа не полюбит тебя в ответ. Как преданность труду превращает нас в роботов, изнуряет и делает одинокими».


[Закрыть]. А с появлением детей положение женщины на рынке труда становится еще более уязвимым.

В США разница в оплате труда женщин и мужчин, имеющих детей, втрое выше разницы в оплате труда бездетных мужчин и женщин.

Рабочие места «не работают» на женщин. Офисы, производственные помещения и вся инфраструктура создаются для среднестатистических мужчин.

Когда Шерил Сэндберг в первый раз забеременела в 2014 году, она работала в Google. В своем бестселлере «Не бойся действовать»[2]2
  Читайте саммари книги Шерил Сэндберг «Не бойся действовать. Женщина, работа и воля к лидерству».


[Закрыть] она вспоминает, что тяжело переносила беременность – ее тошнило по утрам все девять месяцев, тело ужасно отекало, а ноги увеличились в размерах. Возле офисного здания располагалась огромная парковка. Шерил было нелегко добираться от своего парковочного места до офиса. В итоге она не выдержала и пожаловалась на неудобства одному из основателей Google – Сергею Брину. Брин сразу же согласился оборудовать специальные парковочные места для беременных у входа в здание, отметив, что никогда не задумывался об этом раньше. Сэндберг признается, что до беременности она и сама не задумывалась об особых потребностях женщин «в положении». До тех пор пока Шерил не забеременела, у Google просто не было нужных данных. Реальность такова, что для решения подобных вопросов нужна руководитель-женщина.

Случай, описанный выше, – скорее исключение из правил. В ситуациях, когда речь идет не о Google и не о женщинах топ-менеджерах, редко случается хеппи-энд. Проблемы женщин остаются только их проблемами. В руководстве компаний доминируют мужчины, поэтому в офисах устанавливают тяжелые двери, которые не может открыть женщина среднего телосложения. Стеклянные лестницы и зеркальные полы позволяют заглянуть женщине под юбку, а швы между плитами словно специально сделаны для того, чтобы в них застревали каблуки. Все эти досадные мелочи отравляют жизнь женщинам.

Летом в американских офисах можно наблюдать странную картину: женщины сидят за компьютерами в пледах, в то время как их коллеги-мужчины работают в рубашках с короткими рукавами. Дело в том, что формула для определения оптимальной температуры воздуха в офисах определяется исходя из скорости метаболизма среднего сорокалетнего мужчины, который весит 70 кг и не слишком активен. Однако недавнее исследование выявило, что скорость метаболизма молодых женщин, которые работают в офисе, на 35 % ниже мужской.

Нехватка данных ведет к гендерному неравенству. Кроме того, она вредит бизнесу: сотрудники, которым некомфортно, работают хуже. Длительный дискомфорт приводит к хроническим заболеваниям и даже к преждевременной смерти. Дефицит гендерных данных в области организации труда часто пытаются оправдывать тем, что мужчины чаще женщин умирают на рабочем месте. Действительно, в авариях на производстве чаще погибают мужчины. Однако не только несчастный случай может убить человека на работе. В большинстве случаев работа убивает медленно.

О поднятии тяжестей в строительстве известно буквально все: и максимальный вес, и правильные способы подъема и переноса грузов. Но о том, что женщины, работающие сиделками и уборщицами, иногда поднимают за смену больше тяжестей, чем строители или шахтеры, принято молчать. Причем в отличие от строителей и шахтеров эти женщины, вернувшись домой, не ложатся на диван, а заступают на вторую, неоплачиваемую смену, где снова поднимают тяжести.

В изменениях нуждаются законы, оборудование и трудовые отношения. Пора, наконец, собрать и использовать данные об особенностях женского организма и образа жизни женщин. Потому что труд женщин, как оплачиваемый, так и неоплачиваемый, – это фундамент нашего общества и нашей экономики.

Здравоохранение

Традиционно система медицинского образования строилась на предположении о том, что единственная разница между мужским и женским организмами заключается в форме и размере репродуктивного механизма, поэтому нормой считалось (и до сих пор считается) то, что является нормой для мужчин. Все, что выходило за пределы нормы, определенной для мужчины среднего телосложения, рассматривалось как «нетипичное» или «патологическое».

Мужской перекос в определении нормы мы унаследовали от древних греков, которые смотрели на женщин как на «мужчин, вывернутых наизнанку». Яичники называли женскими тестикулами, а матку – женской мошонкой. Мужское тело считалось безусловным эталоном, до которого женщины просто не дотягивали. Современные врачи уже не считают женское тело «недоделанным» мужским, но представление о мужском организме как универсальной человеческой структуре сохраняется.

Анализ учебников, рекомендованных для 10 самых престижных университетов Европы, США и Канады, проведенный в 2008 году в университете Сарагосы (Испания), показал, что на 16 329 изображениях гендерно нейтральных частей тела мужчины присутствовали в три раза чаще, чем женщины.

Авторы обзора учебников для голландских медицинских вузов, опубликованного в том же году, отмечают, что в разделах, где речь идет о заболеваниях, в которых половые различия давно доказаны (например, депрессии или алкоголизме), результаты клинических испытаний лекарственных препаратов представлены как относящиеся к представителям обоих полов, даже если в них участвовали только мужчины.

Подобные пробелы в медицинской науке критичны для сохранения жизни и здоровья женщин, поскольку различия между представителями двух полов весьма существенны. Ученые обнаруживают их как во всех тканях, органах и системах, так и в распространенности, протекании и тяжести заболеваний.

Объем легких у мужчин и женщин существенно различается, поэтому женщины, выкуривающие столько же сигарет, сколько мужчины, на 20–70 % больше рискуют заболеть раком легких.

Аутоиммунными заболеваниями болеют около 8 % жителей планеты, но у женщин они встречаются втрое чаще. Ученые считают, что причина в том, что женский организм выработал механизм быстрого и сильного иммунного реагирования для защиты плода. Иногда он бывает избыточным, и тогда иммунная система атакует сам организм.

Этот механизм дает разную реакцию на вакцины: женщины вырабатывают больше антител, чем мужчины, поэтому у них чаще бывают осложнения.

Медицинских исследований об особенностях человеческого организма, обусловленных половой принадлежностью, катастрофически не хватает. Удивительно, что даже после того как в 1990 году была опубликована революционная статья, убедительно доказывающая, что именно от Y-хромосомы зависит пол будущего ребенка и женский пол – «настройка по умолчанию», женщинам по-прежнему уделяется меньше внимания, чем мужчинам.

Различия между мужским и женским организмами есть уже на клеточном уровне: в биомаркерах аутизма в сыворотке крови, в белках, иммуноцитах, которые отвечают за передачу в мозг болевых сигналов. Половые различия в протекании и исходе болезни Паркинсона и ишемии головного мозга также прослеживаются до клеточного уровня. Большинство исследований сердечно-сосудистых заболеваний проводятся преимущественно на мужчинах.

Среди участников 31 важнейшего исследования хронической сердечной недостаточности в период с 1987 по 2012 год женщин было не более 25 %.

Доля женщин, страдающих рядом заболеваний, значительно выше доли мужчин. При этом в клинических исследованиях принимают участие в основном мужчины.

По данным ВОЗ, доля женщин в общей численности ВИЧ-инфицированных в развивающихся странах составляет 55 %, а в некоторых государствах Африки и Карибского бассейна у девочек и женщин в возрасте от 5 до 24 лет шансы заразиться ВИЧ в шесть раз выше, чем у мальчиков и мужчин того же возраста. Однако доля женщин в общей численности участников клинических испытаний препаратов от ВИЧ составляла лишь 19 %, в испытаниях вакцин – 38 %, а в испытаниях прочих методов лечения – 11 %.

Из-за того что женщины редко становятся участницами клинических испытаний, возникает дефицит надежных данных о методах лечения ряда заболеваний у одной из самых уязвимых групп населения – беременных женщин.

Некоторые штаммы вируса гриппа, например свиного гриппа и атипичной пневмонии, вызывают особенно тяжелые симптомы и даже приводят к летальному исходу при заражении во время беременности. При этом ВОЗ отмечает, что при вспышке атипичной пневмонии в Китае в 2002 году последствия заболевания для здоровья беременных женщин не отслеживались и исчерпывающее описание течения заболевания, эффективности лечения и последствий отсутствует. Это еще одна информационная дыра, из-за которой при следующей пандемии не будет нужной информации.

Отсутствие данных клинических испытаний с разбивкой по половому признаку влияет на качество лечения. Даже в исследованиях, в которых участвовали и мужчины, и женщины, обычно нет такой разбивки.

Системы для сердечной ресинхронизирующей терапии (СРТ) имплантируют при хронической сердечной недостаточности (ХСН). Это уменьшенные дефибрилляторы, подобные тем, что мы видим в сериалах, где показывают реанимацию в больнице. Эти приборы производят «перезагрузку» сердца, корректируют нерегулярный сердечный ритм и нормализуют работу сердца. Опубликованные в 2014 году данные по испытаниям систем для СРТ показали, что они не слишком эффективны (подавляющее большинство испытуемых были мужчинами). Но когда авторы исследований проанализировали результаты испытаний, разбив их по половому признаку, они обнаружили, что у женщин системы СРТ снижают вероятность летальных исходов на 76 %. При установке усовершенствованных кардиостимуляторов число летальных исходов также снижалось на 76 %. Однако в соответствии с официальными рекомендациями женщинам не была показана установка таких кардиостимуляторов. Причина заключалась в том, что испытания проводились на мужчинах, а женщины рассматривались как исключение из правил, и в результате многие из них оказались приговоренными к ХСН и ранней смерти, которые можно было предотвратить.

Дефицит данных о работе женского организма не уменьшается, потому что исследователи до сих пор игнорируют необходимость включения женских клеток и самок животных в число объектов исследований, а женщин – в число их участников. Из-за этого умирают женщины – пора одуматься и прекратить дискриминацию.

Повседневная жизнь

Женщины и мужчины ведут разный образ жизни. Гендерные различия обнаруживаются не только в выборе транспортных средств, но и в маршрутах. Мужской маршрут обычно незамысловатый: утром – на работу, вечером – домой, иногда – в паб. Женский маршрут сложнее. По дороге на работу женщины обычно отвозят детей в школу, днем иногда сопровождают пожилых родственников к врачу, а вечером, по пути с работы, закупают продукты. Составные маршруты характерны для женщин во всем мире.

В Лондоне женщины отвозят детей в школу в три раза чаще, чем мужчины. Они на 25 % чаще передвигаются по составным маршрутам, а если в семье есть хотя бы один ребенок старше девяти лет – на 39 % чаще.

Различия между мужской и женской цепочками передвижений наблюдаются во всех европейских странах. В семьях с двумя работающими родителями женщины вдвое чаще мужчин возят детей в школу и из школы. Если в семье есть ребенок младше пяти лет, количество передвижений работающей женщины возрастает на 54 %, а работающего мужчины – только на 19 %.

Современные города созданы по мужским стандартам и не удовлетворяют потребности женщин. Все просто: если градостроители не учитывают гендерную специфику, общественные пространства автоматически становятся мужскими. Узость мышления законодателей-мужчин и неспособность понять, что дом для женщины – не только место отдыха, влекут за собой самые серьезные последствия.

В 2009 году в Бразилии запустили государственную программу строительства социального жилья «Мой дом – моя жизнь», целью которой было переселение граждан из аварийных домов. Однако благие намерения не были подкреплены данными исследований, и программа лишь ухудшила положение бедных семей. Дома в фавелах (бразильских трущобах), возможно, не соответствовали современным представлениям о комфорте, но строились с учетом реальных потребностей людей – там, где были рабочие места и нормальное транспортное сообщение. Новые жилые комплексы были расположены на окраинах, вдали от прежнего жилья и мест работы женщин. До автобусных остановок и железнодорожной станции надо было идти несколько километров – в итоге дорога на работу занимала около трех часов в день. В фавелах вместе жили несколько поколений семьи, и проблема ухода за детьми не стояла. В новых районах, где не было детских садов, женщины оказались отрезаны от мира и лишены возможности зарабатывать.

Общество игнорирует опасное сексуальное поведение мужчин, с которым сталкиваются женщины в общественных местах.

Проведенный в 2016 году опрос, посвященный сексуальным домогательствам в вашингтонском метро, показал, что 77 % женщин, ставших жертвами домогательств, не сообщали об этом.

В Нью-Йорке доля зарегистрированных случаев сексуальных домогательств еще ниже: женщины не сообщали о 96 % случаев домогательств и о 86 % попыток изнасилования в подземке.

По данным исследования 2017 года, в Лондоне каждая пятая женщина подвергалась домогательствам в общественном транспорте, около 90 % не сообщали об этом.

Информационная дыра возникает и из-за того, что мужчин данная проблема практически не касается.

Опрос, проведенный недавно в Бразилии, показал, что две трети женщин стали жертвами сексуальных домогательств и насилия во время поездок по городу, в том числе в половине случаев – во время поездок на общественном транспорте.

Доля пострадавших мужчин составила 18 %. Мужчины, не пристававшие к женщинам и не подвергавшиеся сексуальным домогательствам, игнорировали жалобы женщин на домогательства, ссылаясь на то, что ничего подобного не видели.

Проблема еще и в том, что сексуальные домогательства трудно отнести к какой-либо определенной категории правонарушений. Во многих исследованиях нет определения сексуальных домогательств и их классификации.

В ходе опроса, проведенного в 2014 году Австралийским институтом, выяснилось, что 87 % опрошенных женщин сталкивались со словесными или физическими уличными домогательствами, но данные о масштабах и формах домогательств не собирались.

Пора положить конец дискриминации женщин, обусловленной неадекватностью городского планирования. Это не только гуманно, но и экономически выгодно. Обеспечивая женщин удобным, безопасным транспортом, мы даем им возможность полноценно трудиться на оплачиваемой работе, что положительно влияет на рост ВВП.

Борьба с сексуальным насилием и преступлениями против женщин с помощью недорогих превентивных мер, таких как увеличение количества женских туалетов, в долгосрочной перспективе позволяет экономить деньги за счет сокращения трат, связанных с последствиями насилия. Планирование спортплощадок и других общественных пространств с учетом интересов женщин ведет к сокращению будущих расходов на здравоохранение благодаря позитивному влиянию занятий спортом на здоровье населения.

Критические ситуации

Для правильной организации гуманитарной помощи в кризисных ситуациях необходимо устранить дефицит гендерных данных, и как можно скорее.

Жертвами стихийных бедствий чаще всего становятся именно женщины. Анализ статистики по 141 стране за период с 1981 по 2002 год показал, что женщин погибло значительно больше, чем мужчин, и что чем выше была доля погибших обоих полов в общей численности населения, тем ниже были шансы женщин на выживание. Но чем выше был социально-экономический статус женщины, тем меньше был гендерный разрыв в количестве случаев гибели.

Женщин убивает не стихия, а гендер и общество, которое не понимает, что гендерные проблемы определяют шансы женщин на выживание.

В Индии во время ночных землетрясений выживает больше мужчин, чем женщин: мужчинам удается спастись на крышах домов.

В результате цунами, которое обрушилось на Шри-Ланку в 2004 году, погибло в четыре раза больше женщин, чем мужчин. Мужчины оказались лучше готовы к выживанию в условиях наводнения, что неудивительно – в стране плаванию и альпинизму учат исключительно мужчин и мальчиков.

Женщины чаще мужчин страдают от последствий войны. Так, в постконфликтных ситуациях уровень сексуального и домашнего насилия становится чрезвычайно высоким, потому что демобилизованные военные, привыкшие применять силу, вернувшись домой, сталкиваются с безработицей и другими проблемами.

В Руанде до геноцида 1994 года девушки вступали в брак в возрасте от 20 до 24 лет, но в лагерях беженцев во время геноцида и после него возраст снизился до 15 лет.

Военные конфликты значительно увеличивают риск материнской смертности.

10 стран с самым высоким уровнем материнской смертности – это страны, где вооруженные конфликты либо идут, либо только что закончились. Материнская смертность в таких странах в 2,5 раза выше во многом потому, что гуманитарные организации не учитывают особых потребностей женщин в области здравоохранения. Беременные женщины остаются без акушерской помощи и ухода, в результате чего у них случаются выкидыши, а рожать приходится в антисанитарных условиях.

Женщины сталкиваются с аналогичными проблемами и после стихийных бедствий.

Вследствие тайфуна на Филиппинах в 2013 году 4 млн человек остались без крова, больницы и роддома были уничтожены. Женщины умирали из-за отсутствия оборудования, медикаментов и стерильных условий. Из 1000 женщин, ежедневно рожавших в этих условиях, почти 150 подвергались риску для жизни. Но когда Фонд ООН в области народонаселения обратился к странам-донорам с просьбой выделить средства для приобретения гигиенических комплектов, оплаты труда персонала временных родовспомогательных учреждений и работы с жертвами сексуального насилия, те отреагировали прохладно и выделили лишь около 10 % необходимой суммы.

Ликвидация дефицита гендерных данных – не волшебная палочка, которая разом решит все проблемы, с которыми сталкиваются женщины. Но если мы поймем, что гендерная нейтральность не ведет автоматически к гендерному равноправию, и сумеем изменить ситуацию, мы положим начало решению проблемы. Если у нас будут данные в разбивке по половому признаку, никто уже не сможет утверждать, что потребности женщин можно игнорировать ради общего (то есть мужского) блага, потому что у нас будут неопровержимые доказательства обратного.