Текст книги "Ключевые идеи книги: Красная таблетка. Посмотри правде в глаза!"

Андрей Курпатов
Красная таблетка. Посмотри правде в глаза!

Кто мы такие на самом деле?

Почему «красная таблетка»?

В фильме братьев Вачовски «Матрица» (1999) хакер Нео в исполнении Киану Ривза в один прекрасный момент начинает понимать, что с окружающим миром что-то не так: он кажется ненастоящим, странным, будто выдуманным. Скоро выясняется, что подозрения Нео оправданны: он и все остальные люди живут в виртуальной реальности – Матрице, а их тела покоятся в специальных капсулах – батарейках, которые питают Матрицу энергией. Лидер Сопротивления Морфеус предлагает Нео две таблетки: примешь синюю – и проснешься как ни в чем не бывало, примешь свои подозрения за бред; примешь красную – и окажешься по ту сторону Матрицы, поймешь, какова реальность на самом деле. Нео выбирает красную таблетку и встает на путь испытаний…

Каждый из нас – Нео. Мы живем в коконе собственных иллюзий. То, что кажется нам реальностью, на самом деле набор личных ощущений, навязанных представлений, обрывочного опыта. Мы полагаем, что все наши действия – результат осознанного выбора, и понятия не имеем, как мало контроля у нашего собственного сознания.

Важное предупреждение: если вы всем довольны, если вас все в вашей жизни устраивает, не читайте эту книгу. Но если вы иногда ловите себя на ощущении, что живете не своей жизнью, если хотите быть лучше, чем сейчас, если ваше положение вас не устраивает, «Красная таблетка» вам необходима.

Да, эта таблетка горькая. Она принципиально отличается от всех остальных пилюль, которыми потчуют нас многочисленные тренеры личностного роста. Но с ее помощью вы поймете, в чем подлинный секрет счастливой, полноценной, вашей собственной жизни.

Вы готовы?

За кулисами мозга

Все, что мы знаем о реальности, сообщил нам наш собственный мозг. Он преобразует фотоны в зрительные образы, акустические волны – в окружающие нас звуки, он позволяет чувствовать температуру вокруг, вкус еды, запахи цветов. Ежесекундно мозг собирает миллиарды сигналов реальности в цельную картину, которую мы зовем жизнью. Эту картину мы принимаем как должное: разумеется, небо всегда синее, зефир – сладкий и т. д.

Однако… никакого «разумеется» нет. И быть не может. Для кошки не существует синего цвета, и сладкого вкуса она не чувствует. Ее мозг – с другими характеристиками, и ее реальность иная. Впрочем, мы не то что с кошками – друг с другом и сами с собой расходимся в оценке жизненных впечатлений.

Психологи протестировали профессиональных сомелье: одним предложили вино в бутылке за $90, другим – за $10, при этом вино в бутылках было одинаковым. Однако эксперты единодушно признали, что вино из бутылки за $90 лучше, чем вино за $10. А ведь речь идет о профессиональных навыках.

Еще наш мозг терпеть не может противоречий. Ежесекундно он складывает историю нашей жизни, и пробелов в этой истории быть не должно. Мозг всему находит объяснение. Если вас выгнали с работы, это потому, что начальник – недальновидный тупица. Если жизнь не удалась, то родители виноваты. Думаете, речь только о бытовых суждениях? Способность мозга к поиску оправданий не стоит преуменьшать!

При синдроме Капгра больные убеждены, что отлично знакомые им люди на самом деле самозванцы. Зона их мозга, ответственная за распознавание лиц, работает отлично, а вот зона мозга, связывающая узнавание с эмоциональной реакцией, отказывает. Понимая, кто перед ним, но ничего не чувствуя к этому человеку, пациент (вернее, его мозг) считает: так быть не должно! И придумывает объяснение: да ведь передо мной просто двойник!

Роль сознания в нашей жизни сильно преувеличена. Оно лишь обслуживает те приказы, которые отдал мозг. Это доказал эксперимент Либета.

В 1950-е годы физиолог Бенджамин Либет, проводя операцию на открытом мозге, прикладывал к нему электроды и измерял, через какое время после электрического импульса произойдет мышечное сокращение в теле пациента. Задержка между импульсом и движением составила более половины секунды, причем сознание пациента эту паузу никак не фиксировало (при операциях на открытом мозге пациент может находиться в сознании). Другими словами, мозг уже принял решение пошевелить рукой, а сознание еще не в курсе! Позднее неврологи института им. Макса Планка в Лейпциге доказали, что, регистрируя активность мозга, они уже за семь (!) секунд до действия могут сказать, что пациент решит сделать. Вернее, то, что он через семь долгих секунд лишь осознает как свое действие.

При этом мозг не столько отражает, сколько интерпретирует окружающую реальность. Мы не видим мир – мозг говорит сознанию, что оно должно видеть в данный момент. Каждую секунду глаза посылают в мозг миллиарды сигналов. Каждому из них нужна одна пятая секунды, чтобы добраться по зрительным нервам в мозг, где информация будет обработана. Как быть с этой крошечной задержкой? Мозг нашел решение: чтобы наша картина реальности не рассыпалась, он непрерывно прогнозирует, какой эта реальность будет через одну пятую долю секунды. Именно эту версию мы и считаем реальностью! Словом, мы всю свою жизнь видим мир не таким, каков он есть, а каким должен быть через мгновение в будущем.

А ведь зрение – это лишь одна из тысяч характеристик, которые мозг ежесекундно обрабатывает. Как быть со звуками вокруг, с положением тела, с миллиардами сигналов от сердца, почек и других внутренних органов? Это тоже работа мозга, и она идет непрерывно, без всякого участия сознания. То, что мы чувствуем как сознание, – лишь верхушка громадного айсберга, удобная версия действительности. Считать, что мы сознательно управляем своей жизнью, – все равно что пассажиру океанского лайнера, разлегшемуся на удобном шезлонге, считать, что он управляет кораблем. А как же работа команды и двигателей в машинном отделении?

Есть простой способ оценить весь размах режиссерских способностей мозга – провести некоторое время в сурдокамере, специальном герметичном и звукоизолированном помещении, которое лишено всякой связи с внешним миром. Оказавшись в сурдокамере, человек через некоторое время начинает галлюцинировать: это мозг, лишенный внешних раздражителей, принимается моделировать реальность. В абсолютной пустоте он существовать не может. Если впечатлений нет, мозг их просто-напросто выдумает.

Если вы еще полагаете, что ваша жизнь в ваших руках, подумайте о том, почему так сложно принять любое волевое решение: бросить курить, начать заниматься спортом, сесть на диету? Потому что одним только сознательным желанием ничего не решить. Ничего не изменится до тех пор, пока мозг не примет решение.

Почему же мы в буквальном смысле не знаем самих себя? Потому что это не было нужно для нашего физического выживания. Чтобы водить автомобиль, не обязательно знать, что у него под капотом. Поэтому эволюция поступила экономно. Она оставила нам сознание, которое, как луч прожектора, выхватывает только небольшую часть картины мира. В свете этого прожектора оказывается удобная мозгу картинка. Удобная ровно настолько, насколько отвечает его, мозга, выживанию. Как именно крутится прожектор, что приводит его в движение – об этом сознанию знать не надо.

Это не значит, что мозг не может принимать верных решений. Конечно, может. Но есть две проблемы:

1) мозг сформировался в далекие времена и до сих пор действует на инстинктах, «рубит сплеча» (про эти инстинкты мы еще поговорим). Современный мир часто оказывается для него слишком сложным;

2) мы мало знаем о механизмах работы мозга и слишком верим сознанию, которое лишь безропотно принимает решения из этого «черного ящика».

Личности не существует

А теперь задумайтесь: почему вы выбрали ту профессию, которую выбрали? Почему влюбились в того человека, в которого влюбились, а не в кого-то другого? Почему общаетесь именно с этими, а не с другими людьми? Вам кажется, что всякий раз вы делали осознанный выбор, принимали взвешенное решение… Нет: на самом деле, решение принимал ваш мозг, он же потом и оправдывал последствия этих решений. Те факты, которые соответствовали решению, мозг принимал к сведению, а те, что противоречили, игнорировал.

Кроме того, огромную роль играет случай. Никто из нас не выбирал, в какое время и в каком месте появиться на свет. Никто не мог выбрать родителей и социальное окружение. Родившись, мы сразу же попали в сеть определенных культурных установок, правил, алгоритмов. И восприняли их как должное: мусульманину кажется естественной власть Аллаха, жителю Юго-Восточной Азии – буддистские сутры. Так что же в нас – нашего? Где мы настоящие? Как найти себя?

Эти вопросы не имеют смысла. В каждом из нас что-то от природы, что-то от культуры, и не мы собрали этот пазл. Да, генетика, среда, окружение позволяют наработать некоторый жизненный опыт. Но ни о каком-то призвании говорить не приходится. Как показал в своем бестселлере «Гении и аутсайдеры»[1]1
  Читайте саммари книги Малкольма Гладуэлла «Гении и аутсайдеры. Почему одним все, а другим ничего».


[Закрыть] Малкольм Гладуэлл, любая гениальность – результат 10 тысяч часов, потраченных на какое-то дело. Нельзя понять, нравится тебе то или иное занятие, расположен ли ты к нему, пока не уделишь ему достаточно внимания и сил.

Наш характер тоже во многом определяется внешними обстоятельствами. Это попытался доказать психолог Филип Зимбардо[2]2
  Читайте саммари книги Филипа Зимбардо «Эффект Люцифера. Как хорошие люди превращаются в исчадия ада».


[Закрыть] в 1968 году. Речь о Стэнфордском тюремном эксперименте. Зимбардо набрал две дюжины студентов-добровольцев, которые за $210 должны были несколько дней провести в тюремных условиях. Это были обычные здоровые люди, прошедшие психологические тесты и не имеющие преступных наклонностей. Одни добровольцы играли роль заключенных, другие – надзирателей. Сам Зимбардо играл роль начальника тюрьмы. На седьмой день эксперимент пришлось завершить: «надзиратели» стали вести себя грубо вплоть до издевательств, унижать и оскорблять «заключенных». Вывод Зимбардо: групповой конформизм и склонность подчиняться авторитету сильнее личной инициативы и моральных убеждений.

Неважно, что мы о себе думаем, – важно, в какой ситуации мы оказались: она способна сделать нас другими людьми.

Правда, стоит сказать, что результаты эксперимента вызывали сомнения у многих психологов. Было сделано несколько попыток повторить эксперимент, в которых участники не проявляли жестокости, а импровизированные тюрьмы превращались в санатории, где «заключенные» и «полиция» мирно ждали «окончания срока», чтобы получить обещанное вознаграждение. В 2018 году было проведено расследование, результатом которого стал вывод: эксперимент в Стэнфорде был хорошо разыгранной постановкой (возможно, не все участники об этом знали).

Коль скоро мы можем контролировать так мало, стоит ли вообще говорить о человеческой личности? Вряд ли: скорее о наборе субличностей в каждом из нас. На работе мы одни, дома – другие, с друзьями – третьи. Иногда эти субличности встречаются, и тогда мы испытываем дискомфорт.

Скажем, вы приводите свою возлюбленную знакомиться с родителями: в этот момент вы играете и роль молодого человека, и роль примерного сына, набор реплик и модели поведения не совсем совпадают. Они, роли, управляются конкретными мозговыми процессами. Вспомните про зловещий синдром Капгра: достаточно повреждения сравнительно небольшой зоны мозга, чтобы ваше восприятие себя и других непоправимо изменилось.

«Личность» – это удобная фикция, наша персональная сказка, которую мы рассказываем себе и другим. Но кто они, эти другие? Такие же люди в тех же условиях. Мы взаимодействуем не с реальными людьми, а с теми образами, которые сложились в нашем сознании: «Иван Петрович – ответственный семьянин», «Игорь – импульсивный придурок», «Катя – истеричка». И мы сами для себя тоже – «какие-то». Возникает замкнутый круг: мы пытаемся что-то делать с собой, совершенствоваться, развиваться, чтобы понравиться другим людям, но при этом меньше всего пытаемся разобраться в том, что же им настоящим, без наших ярлыков, важно и интересно. Да еще и убеждаем себя в том, что другие нам что-то должны, чем-то обязаны.

Общение в соцсетях лишь усиливает этот эффект: там и вовсе не живые люди, а аватарки и тщательно отредактированные биографии.

Чего мы хотим на самом деле?

Мы живем в самое безопасное время в истории человечества. Большинство из нас сыты, одеты-обуты, имеют крышу над головой, не знают отказа в развлечениях. При этом счастливее люди не становятся, растет уровень депрессии. В чем же дело?

Состояние беззаботности само по себе опасно. Это доказал зоопсихолог Джон Кэлхун. Ученый создал «крысиный рай»: поселил в специальном пространстве четыре пары здоровых крыс, создав для них идеальные условия (подходящая температура, чистота, вдоволь еды). Крысы стали размножаться, их число удваивалось каждые 55 дней. В крысином обществе сложилась своя иерархия, появилась категория отверженных: эти особи постоянно становились жертвами агрессии, самки в такой атмосфере тоже становились все злее. Рождаемость стала падать, смертность – расти. В какой-то момент возникла категория самцов, которые вообще решили не принимать участия в борьбе за самок, а занимались только самими собой. В конце концов рождаемость в «крысином раю» упала до нуля. На 1780-й день от начала эксперимента умерла последняя крыса – от старости.

Этот эксперимент демонстрирует ключевую цель эволюции: она создавала живых существ не для того, чтобы те почивали на лаврах, а для борьбы за выживание. Поэтому на каждое из живых существ (человек – не исключение) эволюция наложила обязательства:

• как биологическая особь оно, существо, должно выжить (инстинкт самосохранения);

• оставшись в живых, произвести потомство (половой инстинкт);

• как член стаи оно должно занять в ней определенное место (иерархический инстинкт).

Желание жить, размножаться и управлять другими – вот основа нашего существования. К этому сводятся все наши желания и потребности. Конечно, в развившемся мозге Homo sapiens все перемешалось. Скажем, чтобы доказать свою правоту (иерархический инстинкт), человек может пойти на смерть (что противоречит выживанию). Он может свести счеты с жизнью из-за неразделенной любви (тут выживанию противоречит половой инстинкт). Но так или иначе за всеми нашими действиями стоит эта троица инстинктов.

Зная про это, куда проще понять свои желания. Скажем, становится понятнее, почему нам хочется больше денег. Чтобы не помереть с голоду (инстинкт самосохранения). Но и чтобы иметь больше власти, которую деньги дают (иерархический инстинкт). Ну а где власть, там и секс (половой инстинкт)…

Впрочем, сама идея «желания» – фикция. Желать не значит что-то приобрести, это значит восполнить какой-то недостаток. Но чего вам недостает на самом деле? Без чего вы не можете прожить – не в метафорическом, а в буквальном смысле? В чем нуждаетесь безотлагательно?

На самом деле, каждый из нас прекрасно знает, чего хочет. Для этого нужно лишь оглянуться по сторонам. То место, в котором вы находитесь, то окружение, те обстоятельства, в которых вы оказались, – это и есть то, чего вы на самом деле хотите. Именно к этому стремился ваш мозг и к этому он вас привел. Если вы чего-то на самом деле хотите, вы это делаете. Если не делаете, а лишь тешите себя мыслями из разряда «что было бы, если…», то речь не о подлинных желаниях, не о подлинном дефиците, а об иллюзиях.

Разумеется, оглядевшись по сторонам, вы можете остаться недовольным: «Разве это та работа/дом/семья, которые я хочу?» Может, и не те – значит, настоящую цену за желаемую работу/семью/дом вы пока платить не готовы. Вам вполне хватает и того, что есть. Не хватало бы – уже давно искали бы шансы, возможности… А пока вы не ощущаете настоящего дефицита.

Чтобы почувствовать силу дефицита, ответьте на два простых вопроса. Сколько бы вы заплатили за стакан воды после трех дней одиночного блуждания по знойной пустыне? А сколько бы вы заплатили за виллу на берегу Тихого океана прямо сейчас?

Если, задумавшись о своем положении, вы и в самом деле поймали себя на отсутствии амбиций – это нормально. Не всем быть пассионариями, перекраивающими законы мира. Довольствоваться тем, что есть, – нормально, нужно лишь признать это. Вполне возможно, что ваше сознание просто нежилось на подушке иллюзий. Скажем, вы годами думали о том, что хорошо бы стать начальником отдела в своей компании, но оставались рядовым сотрудником. Что ж, значит, вашему мозгу было наплевать на более высокую должность – как бы сознание ни убеждало себя в том, что это «нужно», «правильно» и «прилично». В результате вы там, где вы есть.

Что же нам делать?

Правило Рузвельта

Итак, наша жизнь – результат множества случайностей, которые в определенный момент сошлись в одной точке: место и время рождения, встреча с партнером и т. д. Оказывается, никакого особого выбора у вас, как и у всех остальных людей, никогда не было. И вот теперь, именно в эту минуту, вы оказались в определенных обстоятельствах, которые и есть результат ваших желаний. Можно назвать это судьбой. Можно пофантазировать о том, что жизнь могла пойти иначе. И в том и в другом занятии смысла немного. Как же быть?

Шаг первый. Найдите возможности. Президент США Теодор Рузвельт как-то сказал: «Делай, что можешь, с тем, что имеешь, там, где ты есть». Карьера Рузвельта – тоже результат случайности: он был вице-президентом, когда его начальника, президента Уильяма Мак-Кинли, застрелил террорист. Однако, как показали события, Рузвельт воспользовался этой случайностью наилучшим образом: позже он был переизбран на второй срок.

Любой случай – это вызов нашим силам, идет ли речь о президентской должности или любом другом подвернувшемся деле. Мы или готовы действовать, или нет. Глупо ждать наилучшей возможности – нужно работать с той, что есть прямо сейчас. Глупо ориентироваться на абстрактный успех, публичное внимание, если вы сами чувствуете бессмысленность своего дела. Да и нет никаких объективных критериев успеха: даже Нобелевские премии порой вручались за достижения, которые спустя годы были признаны чудовищными заблуждениями (таков, например, Нобель 1949 года за разработку метода лоботомии, превратившей в инвалидов тысячи пациентов).

Задумайтесь вот о чем: что вы умеете делать лучше, чем другие? Только это ощущение «а я могу лучше» способно заставить мозг заниматься делом как следует. Остерегайтесь конкурировать со всем миром. Нет никакого мира, есть конкретные дела и задачи: лучше всех подготовить квартальный отчет, написать статью, подготовить дизайн-проект квартиры. Делая шаг за шагом, вы прокачиваете свои навыки, обращаете на себя внимание, становитесь ценным в глазах других.

Да, здесь вы играете на собственном иерархическом инстинкте. Но при этом не становитесь заложниками слепой конкуренции: речь только о том, что вам самим нравится и что вы сами умеете. Вы конкурируете не с другими людьми, а с собой вчерашним и собой сегодняшним.

Шаг второй. Цените незнание. Два человека на выставке в Третьяковке разглядывают «Черный квадрат» Малевича. Один думает: «Ерунда какая-то, каждый так сможет». Мысли другого: «Интересно, почему эта работа стала произведением искусства?» Вроде бы они думают об одном и том же, но первый «ценитель» сразу занимает скептическую позицию, а вот второй пытается осознать, чего он не понимает в этой картине. Какая точка зрения продуктивнее?

Конечно, вторая. Оценивая картину, мало думать, что вы могли сделать так же. Если бы могли, ваша картина и висела бы в Третьяковке. Но там висит Малевич, а значит, он понимал что-то еще. Разве не интересно узнать, что именно? Начиная разбираться в непонятном деле, вы расширяете собственные горизонты. Именно незнание подстегивает ваш иерархический инстинкт: «Другие это знали, а я пока не знаю, надо разобраться!»

А еще незнание позволяет глубже проникнуть в интересы и нужды других людей. «Почему они повесили Малевича в галерее? Каковы их представления об искусстве? Как я могу заинтересовать этих людей? Может, могу быть им полезен?» Самые успешные музыканты, писатели, актеры, изобретатели – не те, кто зацикливается на собственных ощущениях от созданного произведения или достигнутого эффекта. Самые успешные – те, кто размышляет о том, что именно вызовет эффект, что нужно публике. Наша самореализация – ничто, если мы не принимаем во внимание мотивацию и интересы других людей.

Самое долгое исследование счастья – «Гарвардское исследование развития взрослых людей» – началось в 1938 году и продолжалось до наших дней. На протяжении долгих лет психологи следили за жизнью 724 человек. Судьбы всех этих людей, конечно, сложились очень по-разному. Но что на самом деле имело значение для их счастливого самоощущения? Ученые нашли только один безусловный показатель: отношения с другими людьми. Чем больше у вас социальных связей, тем более полна ваша жизнь. Это не значит, что мы должны ценить абсолютно каждое знакомство. Важно, как именно мы строим жизнь совместно с другими.

Что такое подлинное удовольствие

Лучше всего мы делаем то, что делаем с удовольствием. Но как оно возникает? Каким бы приятным делом мы ни занимались – вкусный обед, хороший секс – удовольствие получает не тело, а мозг. Ощущение удовольствия появляется благодаря гормону дофамину.

В одном эксперименте обезьянам вживили в мозг датчики, которые отслеживали уровень дофамина. Приматам предлагалось задание: они смотрели на монитор, где появлялись фигуры разной формы. Если обезьяна нажимала на рычаг, видя определенную комбинацию фигур, ей в рот впрыскивалась порция сока. Однако дофамин в обезьяньем мозгу выделялся не тогда, когда животное получало сок, а чуть раньше, когда оно видело нужную комбинацию фигур на экране. Другими словами, удовольствие возникает не от непосредственного физиологического удовлетворения, а от понимания, что удовлетворение неизбежно. Обезьяна смотрит на экран и как бы думает: «Ага, сейчас будет вкусно».

Человеческий мозг работает по тому же принципу. Но он становится жертвой масс-медиа, постоянно эксплуатирующих этот «ага-эффект». Мы ежедневно щелкаем по ссылкам, смотрим прикольные ролики, листаем ленты соцсетей – эти микроудовольствия порождают череду «ага-эффектов», серию мини-выбросов дофамина. Такая тактика утомляет: со временем ролики и посты кажутся скучными, приедаются. Но мозг, помня про первоначальное удовольствие, заставляет щелкать по ссылкам еще и еще. Часто мы оправдываем интернет-серфинг прокрастинацией. На деле это означает, что у нас просто нет большого, важного, интересного занятия, которое увлекло бы нас полностью. И мы размениваем дофаминовый запас на пустяки – посты и картинки.

Интернет с его информационными сюрпризами таит две опасности для мозга:

1. Заставляя вновь и вновь обновлять ленту, проверять новости, лайкать сообщения, масс-медиа делают нас нетерпеливыми, и это напрямую угрожает качеству нашей жизни. Доказательство – «зефирный эксперимент».

В 1960-е годы психолог Уолтер Мишел провел эксперимент: сажал ребенка в комнату перед тарелкой с зефиром и сообщал, что участник эксперимента может съесть угощение прямо сейчас или подождать 15 минут и получить в два раза больше. Через много лет ученый и его помощники поинтересовались тем, как сложилась судьба детей. Оказалось, что ребята, которые дожидались двойной порции сладостей, добивались в жизни большего – это касалось и образования, и здорового образа жизни. Умение контролировать себя – залог успеха. Импульсивность чревата ошибками.

2. Постоянный скроллинг ленты создает иллюзию думания. Подлинное мышление – это создание в мозгу новых нейронных связей. Когда мы плаваем в привычном информационном пузыре, мы имеем дело лишь с легкоусваиваемыми, привычными, подтверждающими наши взгляды сообщениями. Мысли в мозгу тем временем движутся давным-давно проложенными нейронными трассами, мы думаем на автомате, не вникаем в суть дела.

Чтобы новые нейронные связи сформировались, требуется или очень сильное впечатление, или многократное повторение. Вот зачем нужны те самые 10 000 часов. Вот почему учиться трудно: создавать новые нейронные связи – процесс энергозатратный, мозг всячески пытается этого избежать. Листать Facebook приятнее, чем изучать немецкий язык. Но это удовольствие временное – оно обязательно кончится раздражением и ощущением потерянного времени. Зато освоение немецких падежей, обеспечивающее вам долгосрочную пользу, зальет мозг дофамином.

Лишь после того как вы уделили сотни часов какому-то полноценному делу и у вас в голове сложилось новое объемное знание – лишь тогда мозг получает настоящее удовольствие, лишь тогда вы становитесь интереснее и нужнее другим людям, а жизнь играет новыми красками. Не стоит верить Экклезиасту с его знаменитым изречением «Во многой мудрости много печали». Напротив, во многой мудрости много радости. Уметь предвкушать новое знание, уметь озадачиваться противоречиями – вот наши главные преимущества.