Текст книги "Палач любви и другие психотерапевтические истории. Ирвин Ялом. Саммари"

Палач любви и другие психотерапевтические истории. Ирвин Ялом. Саммари

Оригинальное название:

Love’s Executioner and Other Tales of Psychotherapy

Автор:

Irvin D. Yalom

www.smartreading.ru

Инструменты экзистенциальной психотерапии

Экзистенциальная психотерапия помогает нам задуматься о смысле жизни, ее конечности и других важных философских вопросах человеческого существования. Она базируется на размышлениях великих умов человечества, таких как Ницше, Шопенгауэр, Спиноза, Эпикур, Сократ и др. В психологии это называют библиотерапией – исцелением с помощью чтения трудов выдающихся философов и другой поддерживающей литературы. Идея библиотерапии принадлежит Брайану Маджи. Он описал ее в своей книге «Признания философа».

Четыре тезиса, которые лежат в основе любого запроса к психологу

Ирвин Ялом развил идею библиотерапии и стал активно использовать в своей психотерапевтической работе. Почему он выбрал экзистенциальный подход? Ялом обнаружил, что для психотерапии имеют особое значение четыре философских тезиса, характеризующих нашу жизнь:

▶ неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим;

▶ свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим;

▶ наше предельное одиночество;

▶ отсутствие какого-либо очевидного значения или смысла жизни.

Эти глубинные данности лежат в основе практически любого запроса на психотерапию, хотя изначально люди приходят к психологу, казалось бы, совсем с другими проблемами.

Рефлексия на перечисленные темы дает много мудрости и, как ни странно это звучит, облегчения и опоры. В десяти историях реальных людей Ялом показывает, как встреча лицом к лицу с этими экзистенциальными фактами нашего существования дает толчок к личностному росту и помогает решать проблемы, с которыми клиенты изначально приходят к психологу.

Главный принцип работы экзистенциального психолога

Работая с людьми, Ялом избегает диагнозов. Несмотря на то что он врач-психиатр, с каждым новым человеком Ялом ведет себя так, как будто впервые сталкивается с этим набором жалоб и личностных особенностей. Для него каждый человек уникален и требует уникального психотерапевтического подхода. Этим экзистенциальная психотерапия отличается от других научных психологических школ, таких как фрейдизм, юнгианство, адлерианство, когнитивно-бихевиоральная терапия и др.

Но все же и у экзистенциальных психотерапевтов есть инструменты, которые дают им опору. Расскажем, что это за инструменты и как они помогают клиентам решать их проблемы.

Инструмент 1. Ответственность

Первый шаг в экзистенциальной психотерапии – принятие клиентом ответственности за свои жизненные затруднения. Шаг очень важный, но часто сложный для осознания и реализации – обычно психологи сталкиваются с довольно сильным, бессознательным сопротивлением.

В истории «Палач любви» Ялом рассказывает о 70-летней женщине Тельме, которая не могла отказаться от навязчивой любви к своему бывшему психотерапевту, моложе ее на 35 лет. Восемь лет после их последней встречи она жила воспоминаниями о нем, практически ежедневно звонила или писала ему, а в какой-то момент даже предприняла попытку суицида, потому что он ей не отвечал. Такая сильная и долгая навязчивость – обсессия – привела ее к Ирвину Ялому.

Психотерапия бессильна, если человек уверен, что его проблемы возникли только по внешним причинам. «Зачем мне меняться, когда дело не во мне? Пусть другие меняются» – подобные рассуждения сводят на нет любые попытки психологов улучшить качество жизни своих клиентов.

Свобода отвечать за себя

Весь курс терапии Тельмы Ялом пытался вернуть ей свободу и силы изменить ситуацию. Свобода означает, что человек сам отвечает за свои решения, поступки и в итоге за свою жизненную ситуацию. Чтобы взять ответственность за свою жизнь, нужно избавиться от иллюзий и посмотреть на свою реальность без прикрас.

Тельма знала, что навязчивая любовь отрывает ее от реальной жизни. По ее же словам, она жила жизнью, которая оборвалась восемь лет назад. Она понимала, что ей нужно избавиться от иллюзий, питающих ее навязчивость, но не могла или не хотела сделать этого и сопротивлялась всем попыткам Ялома укрепить ее волю. Обсессия была важна для ее психики: помогала ей заглушить мысли об одиночестве, пожилом возрасте и конечности жизни.

Иллюзии обкрадывают реальность

Ялом уверен, что иллюзии, какую бы роль они для человека ни играли, в конечном счете ослабляют его. Однако он предупреждает, что убирать их надо осторожно: «Всему свое время. Никогда нельзя отнимать ничего у человека, если вам нечего предложить ему взамен.

Остерегайтесь срывать с пациента покров иллюзии, если не уверены, что он сможет выдержать холод реальности».

Любовная зависимость обкрадывает реальную жизнь. Но в ситуации с Тельмой выяснилось, что в ее навязчивости было больше подлинности, чем в ее повседневной жизни. Обсессия завладела ею именно из-за скудости ее жизни. В такой ситуации, чтобы избавиться от навязчивых состояний и питающих их иллюзий, нужно обогатить реальную жизнь человека.

Что в итоге: не получилось

К сожалению, с Тельмой у Ялома не получилось. Она неожиданно прервала терапию – позже выяснилось, что тот психотерапевт, которым она была так одержима, согласился общаться с ней за чашкой кофе примерно раз в месяц. Эти встречи и их ожидание питали ее иллюзии и скрашивали повседневную жизнь, менять которую она не хотела.

Не всегда прогноз терапии положительный, особенно если пациент страдает хронической депрессией в течение 20 лет и почти постоянно проходит психиатрическое лечение – это случай Тельмы.

К тому же надо учитывать, что на тот момент ей было 70 лет. В таком возрасте мозг чаще всего уже не хочет меняться. Однако с другим пациентом, страдающим любовной зависимостью, у Ялома вполне могло получиться.

Инструмент 2. Здесь и сейчас

Ирвин Ялом считает, что задача психотерапевта – разработать такие техники, которые помогут его клиентам взять на себя ответственность за свои жизненные затруднения, то есть понять, каким образом они сами создают себе проблемы, и изменить привычные паттерны поведения.

Бетти, молодая женщина 27 лет из истории «Толстуха», пришла к Ялому, когда ее вес составлял 115 кг. У нее не было друзей и личной жизни – она только работала и ела. Бетти отрицала какую-либо свою ответственность за эту жизненную ситуацию. По ее мнению, это не ее вина: виноваты генетическая предрасположенность, депрессия, перевод по службе, окружение, помешанное на здоровом образе жизни, презрительное отношение общества к полным людям и т. д.

Ялом заметил, что в условиях терапии клиенты воссоздают те же межличностные проблемы, что и в реальной жизни. Поэтому он концентрируется на том, что происходит между ним и клиентом, и в итоге может прямо указать, как и чем клиент провоцирует реакции других людей.

По сути, речь тут идет об объективном контрпереносе – есть такое понятие в психотерапии, когда психотерапевт отслеживает свои объективные чувства и реакции на клиента и мягко дает ему об этом обратную связь. А затем они вместе работают над изменением ситуации к лучшему для клиента.

Когда с пациентом скучно

Ялом рассказывает, что Бетти сначала вызывала у него сильнейшую скуку: на сессиях с ней он с трудом сдерживался, чтобы не уснуть. Бетти постоянно хихикала, шутила, пытаясь его развлечь, – и так она вела себя со всеми, но почему-то никто не веселился. Ее предыдущий психиатр откровенно засыпал на сеансах с ней. Такой маркер – диагностический материал, который в итоге помог Ялому найти ключик к пациентке, и в будущем от его скуки не осталось и следа.

Бетти действительно была невероятно скучной женщиной. Она могла отрицать ответственность за все остальное, но только не за это – задача Ялома состояла в том, чтобы тактично рассказать ей, какую реакцию она вызывает у окружающих. Причины такой реакции на Бетти он видел в двух вещах. Во-первых, она никогда не рассказывала о себе ничего личного. Бетти подавляла свои желания, и другие уставали, питая ее своими эмоциями. Во-вторых, она постоянно пыталась развлечь собеседника. Даже когда говорила о болезненных вещах, она играла роль жизнерадостной толстухи – все время притворялась и показывала фальшивое веселье.

Что в итоге: –45 кг

Когда Бетти осознала, какую реакцию вызывают ее закрытость и бесконечное хихиканье, от последнего не осталось и следа, и она наконец-то смогла решиться на откровенность. Бетти почувствовала себя более живой, но ее тревога и печаль увеличились. В этот момент и началась настоящая терапия, которая возможна только тогда, когда пациент проявляет свои симптомы в отношениях с терапевтом и исследование этих симптомов открывает путь к основным проблемам: в случае с Бетти это одиночество и потребность в близости.

Все это время Ялом напрямую не работал с проблемами веса и питания пациентки, а также ее расстройством пищевого поведения. Улучшение в этой сфере стали проявляться как результат их глубинной терапии. Когда Бетти почувствовала в себе силы, она записалась на программу лечения пищевых расстройств в клинику, где работал Ялом, и за полтора года похудела на 45 кг.

Инструмент 3. Мир в миниатюре

Каждый из нас моделирует в психотерапевтической группе тот же социальный мир, который окружает его в реальности. Групповая терапия усиливает эффект объективного контрпереноса в индивидуальной терапии.

Основой характера Дейва, мужчины 69 лет из истории «Не ходи крадучись», была скрытность. Он пришел к Ялому с проблемой импотенции, но подлинной задачей терапии было улучшение его отношений с людьми. Проблемы в сексе в данном случае были следствием взаимного раздражения и подозрительности в его отношениях с женой.

Группа как безопасное пространство

Работа в группе дает человеку возможность в безопасном пространстве под контролем психотерапевта определить свои межличностные проблемы и скорректировать свое поведение в реальной жизни.

Например, Дейв всячески сопротивлялся тому, что отчасти сам создал свои проблемы с женой, которую он считал властной и подозрительной собственницей. Но вот отмахнуться от опыта групповой терапии он уже не мог: его скрытое, раздражающее и уклончивое поведение провоцировало других членов группы реагировать на него примерно так же, как реагировала его жена.

Что в итоге: размороженная страсть

Работа в группе помогла Дейву осознать свои паттерны поведения и улучшить отношения в семье, но требовала от него большей степени открытости, чем он на тот момент мог дать. Есть темы, говорить на которые мы не готовы. Для Дейва это были вопросы возраста и конечности жизни, и именно они стояли за его проблемами в межличностных отношениях.

Дейв хранил любовные письма от женщины, с которой не общался 30 лет. Он скрывал эти письма от жены и никак не мог их выбросить. На одной из групповых встреч ему пришлось рассказать историю этих писем. Разговор получился не из простых. Группа показала Дейву, что в реальности значили для него эти письма. Они были амулетом, средством отрицания смерти. Они оберегали его от старости и сохраняли страсть Дейва как бы замороженной во времени. С их помощью он хотел защититься от одиночества человеческого существования, старости и смерти. Осознание этого и, главное, того, как он постарел, стало для Дейва тяжелым испытанием – после этой встречи он не вернулся ни в групповую, ни в индивидуальную терапию.

Инструмент 4. Возвращение к смерти

Ялом пишет, что в самой основе человека лежит конфликт между желанием жить и осознанием неизбежности смерти. Мы боимся думать о смерти и бесконечно изобретательны в своих попытках избегать этой темы. Но страх никуда не уходит, он все равно так или иначе прорывается наружу и блокирует многие из наших начинаний. Из-за страха смерти мы боимся жить.

Финансовому аналитику Карлосу из истории «Если бы насилие было разрешено…» было 39 лет, и 10 из них он боролся с раком. У него была редкая форма лимфомы. К Ялому он попал уже на финальной стадии болезни и за время терапии изменился кардинально: из невыносимого, поверхностного хама, избегающего разговоров о своей болезни и смерти, он превратился в человека большой души, готового помогать другим и достойно встречающего смерть.

Идея смерти как спасение

Если реальность смерти разрушает нас физически, то идея смерти может нас спасти. Осознание нашей конечности и размышления на эту тему в итоге делают жизнь более полной и яркой и помогают нам решиться на что-то важное, что мы постоянно откладываем.

Ялом много лет работал с неизлечимо больными людьми. Теме смерти и живительной силе размышлений о ней он посвятил много книг. Одна из них написана в жанре художественной литературы и называется «Шопенгауэр как лекарство».

Главный герой книги Ирвина Ялома «Шопенгауэр как лекарство» – психотерапевт Джулиус узнает, что у него рак и ему остался только год жизни. Книга о том, как он провел этот год: что делал и о чем думал. Поворотный момент случился с Джулиусом, когда ему неожиданно на глаза попалась книга Ницше «Так говорил Заратустра». Особенно сильным Джулиусу показалось место, где Заратустра говорит, что мы должны жить так, чтобы хотелось прожить свою жизнь снова и снова – до бесконечности. Эта мысль подняла его на ноги и помогла понять, что он будет делать в оставшийся ему год.

Мы и смерть – не вместе

Для многих терапевтическими оказываются идеи Эпикура, которые приводит Ялом в этой книге. Древний автор пишет, что мы и смерть не можем сосуществовать вместе: «Когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, не существуем мы. В таком случае зачем бояться смерти, если мы не можем почувствовать её?»

Кроме того, Эпикур обращает наше внимание на то, что небытие, в которое мы попадаем после смерти, – это то же самое состояние, в котором мы пребывали до рождения. Ялом считает, что в этом аргументе содержится сила, способная нас утешить. «Лично я, – пишет Ялом, – находил утешение в мысли, что два состояния небытия – до нашего рождения и после смерти – совершенно одинаковы, но мы тем не менее так боимся второй черной вечности и так мало думаем о первой».

Что в итоге: жизнь спасена

Помня о смерти, но не испытывая парализующего страха при одной только мысли о ней, мы способны жить по-настоящему.

Когда болезнь взяла свое и Карлосу осталось совсем немного, он сказал Ялому: «Спасибо, что спасли мою жизнь». Пусть и недолго, но Карлос пожил так, как хотел. Оставшиеся ему месяцы он жил полной жизнью: посвятил себя своим детям-близнецам, вел группу поддержки для таких же, как и он, и группу развития межличностных навыков при одной из церквей.

Инструмент 5. Интерпретация сновидений

Чаще всего наши страхи проявляются в ночных кошмарах. Они преодолевают сопротивление и прорываются в сознание[1]1
  Читайте саммари книги Карла Густава Юнга «Человек и его символы».


[Закрыть]. Сновидения терапевты используют, чтобы добраться до глубин бессознательного, вытащить наружу истинные страхи и эмоции и проработать их в терапии в безопасном для клиента пространстве. Этот прием хорошо помогает при алекситимии[2]2
  Алекситимия – психологическое состояние, при котором человек неспособен назвать и описать свои эмоции и чувства.


[Закрыть].

Марвин из истории «В поисках сновидца», 64-летний бездетный мужчина, в прошлом был успешным бизнесменом, его компания занималась бухгалтерским учетом на аутсорсинге, а сейчас он продал свою фирму и вышел на пенсию. К Ялому он пришел из-за сильной мигрени, которая началась у него полгода назад. Каждому приступу головной боли предшествовал неудачный секс с женой. Случай показался Ялому любопытным – скучный, относительно здоровый 64-летний мужчина вдруг полгода назад начинает испытывать сильнейшие мигрени и становится заложником своих сексуальных успехов. Но главное – ему снятся такие сны, которые завораживают психотерапевта.

Марвин заявил на терапии, что уход на пенсию для него не проблема. Он отвергал попытки Ялома заглянуть глубже – казалось, был приклеен к поверхностному взгляду на свою жизнь. Стало ясно, что прямым путем ничего не добиться, и Ялом решил действовать через сновидения Марвина. Сны доказывали, что под безэмоциональной внешностью пациента живет дикий мир, от которого он был абсолютно оторван, – с застывшей мимикой Марвин говорил Ялому, что не имеет ни малейшего представления, о чем эти сны и почему они ему снятся.

Послания из сновидений

Не зря рассказ назван «В поисках сновидца» – где-то внутри Марвина был заточен сновидец, передающий важные экзистенциальные послания через сны и психосоматику. Ялом пытался вытащить его наружу, чтобы достучаться до реального Марвина и облегчить его состояние.

Например, Марвину снилось, что земля под его домом, у самого основания, размывается водой и дом проваливается под землю. Он пытается спасти свое жилище, но ничего не получается. Это яркое послание о разрушении его привычной жизни после выхода на пенсию. Или ему снится, что его жена Филлис находится в одной из комнат большого замка на вершине горы. Марвин идет туда за ней и очень боится, что найдет ее мертвой. Он пытается влезть в окно, уверенный, что увидит в комнате мертвое тело жены, но не может ни двигаться вперед, ни повернуть назад – он как будто застрял высоко над землей на узком выступе стены огромного замка. Сновидец просто кричит Марвину о глубоком внутреннем противоречии и страхе за их с женой брак.

В первой фазе терапии Ялом сконцентрировался на двух вопросах: на браке Марвина и его выходе на пенсию. Ялом действовал осторожно: он «чувствовал себя хирургом, который готовит операционное поле, но избегает глубоких разрезов». Он боялся нарушить шаткое равновесие брака своего клиента и/или спровоцировать новые приступы мигрени.

В основном Ялом говорил с Марвином через его сны – сновидец «подсказывал» ему, как действовать в терапии, и «переводил» осторожные высказывания Марвина.

Что в итоге: я – сновидец

Медленно, шаг за шагом, опираясь на послания своего сновидца, Марвин спускался в глубины, о которых раньше и не подозревал. Позже он признался, что за время терапии узнал о себе больше, чем за всю прошлую жизнь. В итоге настал день, когда сновидец и Марвин встретились и слились воедино: они начали говорить одним голосом.

Приступы мигрени прекратились, а отношения Марвина с женой стали более откровенными и глубокими. В результате она тоже решила пройти курс терапии.

Инструмент 6. Отпущение грехов

Фрейд писал, что депрессия – это агрессия, направленная на себя. Человек винит себя в том, что не помог, не сделал, что хотел, не достучался и т. д. – и навсегда потерял эту возможность. А значит, ему остается только раздирать себя изнутри болью от потери, сожалением и виной. Отсюда и аутоагрессия.

Дочь Пенни, Крисси из истории «Умер не тот ребенок», в девять лет заболела редкой формой лейкемии и умерла за день до своего тринадцатилетия. Пенни обратилась к Ялому через четыре года после смерти дочери, потому что никак не могла справиться с болью утраты. На тот момент Пенни было 38 лет, она развелась с мужем, работала водителем такси и воспитывала двух сыновей-подростков.

Пенни мучилась сильнейшим чувством вины. Она винила себя в том, что, с одной стороны, не смогла спасти дочь, а с другой, не дала ей спокойно уйти, никак не могла принять ее болезнь, поверить в неизбежность ее смерти – из-за чего оставила ребенка один на один с тяжелыми мыслями и страхами. Как Крисси могла говорить о смерти с матерью, которая притворялась, что этого не случится?

Хотя прошло уже четыре года, Пенни так и не приняла смерть Крисси и не отпустила ее. Чувство вины изматывало Пенни, горе от утраты переросло в хроническую депрессию.

Слишком строгий суд

С аутоагрессией, которая питалась сильным чувством вины, и начал работать Ялом в терапии с Пенни. Его задачей было помочь пациентке отпустить умершую дочь и переключиться на живых сыновей, которым на тот момент была очень нужна мать. Ялому удалось убедить Пенни, что она судит себя слишком строго: «Покажите мне родителя, который вел бы себя иначе?» и наказывает слишком долго.

Порой нам важно услышать мнение авторитетного для нас человека – и это помогает снизить чувство вины. Не зря же в религии есть такой инструмент, как отпущение грехов, который дает право на очищение и жизнь с чистого листа. Убедительное мнение уважаемого нами человека помогает справиться с аутоагрессией.

Что в итоге: доктору важно выдержать негатив

Для пациентов важно то, что терапевт выдерживает негативные проявления своих клиентов – это его не разрушает и не мешает сохранить их взаимоотношения. Такой подход дает клиенту опору и поддержку.

Другая пациентка Ялома красавица Мари несколько лет назад потеряла мужа, но так и застыла в собственном горе. Она считала, что ее жизнь остановилась. Три года терапии ушли на то, чтобы смягчить симптомы депрессии. Но в один из дней Мари выпала из кабины канатной дороги в Сан-Франциско и сломала челюсть. Начались сильные боли, Мари стала раздражительной, саркастической и вызывающей – ее презрение к себе и боль от одиночества вернулись. Самое важное, что мог сделать для нее Ялом в этот кризисный период, – это сохранить их отношения и не позволить ей оттолкнуть его. Усилия дали плоды – в конце концов Мари настолько пришла в себя, что осмелилась на новое замужество.