Текст книги "Волшебный поезд Джоан Роулинг"

Джоан сильно волновалась, входя в свой новый класс – унылую комнату, в которой царила ее новая учительница миссис Сильвия Морган. Деревянные парты старого образца, чернильницы-непроливайки – всё «вполне по-диккенсовски», как припомнит однажды в интервью Джоанна.

Все дети Татшилла трепетали перед миссис Морган… Требования этой учительницы были очень высоки. Миссис Морган была преподавателем старой закалки, строго блюла дисциплину, а директор школы Дэй Рис вспоминает, что «ученики ее очень боялись, в некоторых случаях – до умопомрачения. Встревоженные родители жаловались мне: дети до того не хотят учиться у нее, что дело доходит даже до слез и скандалов. Я им говорил: “Ничего, это только пока, посмотрите, что будет дальше. Пройдет какое-то время, они привыкнут и увидят, какой она хороший педагог”». Проходило время, и ученики постепенно понимали, что все требования «ужасной» учительницы направлены только им на пользу. Установленные миссис Морган планки были очень высокими, она их никогда не снижала, что заставляло даже самых последних лентяев в классе тянуться к ним, не жалея сил. Но, как бы хорошо ни отзывался директор о миссис Морган, учеников на первых порах это не успокаивало.

Застенчивая и хрупкая Джоан столкнулась с властной дамой родом из Уэльса, старомодной и набожной, сразу, как только вошла в класс. Учеников (35–40 человек) миссис Морган делила на две группы – сильные и слабые. «Ежедневная десятка» – так учительница называла свой тест в начале каждого дня, с помощью которого и производился отбор в ту или иную группу. Джоан оказалась неподготовленной к этому, ей достался вопрос на знание дробей, с которыми девочка еще не разобралась. Естественно, после неправильного ответа Джоан направилась в группу слабых. Эти детские воспоминания она вложила в первую книгу о Гарри Поттере, в главу «Распределяющая шляпа» – главный герой, ничего не знающий о магии, не имеющий представления о том, что его буду спрашивать, на какие вопросы ему предстоит ответить, оказывается на процедуре отбора. К счастью, все оказалось не так страшно, и Гарри начинает учиться в новой школе.

Средний балл, полученный Джоан в первый день в новой школе у миссис Морган, определил ее в правый ряд на последнюю парту. Она тогда еще не знала, что попала в группу «тупиц».

Как вспоминает одна из бывших учениц миссис Морган, учительница была «низкорослой, полной женщиной, с обвисшей до талии грудью, огрубевшим, неизменно хмурым лицом. Когда она была чем-нибудь недовольна, а это случалось часто, то бормотала себе под нос: “Стадо баранов”. Я не помню, чтобы кто-нибудь из учеников любил ее. Все ее очень боялись».

Будучи ученицей, как впоследствии и учительницей, Джоанна никогда не плакала прилюдно. Эти первые трудности закалили ее, и когда через двадцать лет в жизни Джоан наступит долгий период отчаяния, несравнимый с детскими неурядицами и частыми придирками строгой классной дамы, даже тогда она не позволит себе проявлять чувства в присутствии других.

В первую очередь Джоан решила подтянуть свои знания арифметики и доказать миссис Морган, что мнение учительницы о ее способностях было неверным. Кроме того, классная дама преподавала и другие предметы. Джоанне пришлось сильно постараться, чтобы соответствовать требованиям миссис Морган.

Дэй Рис вспоминает, что «миссис Морган была сильна в английском языке и еще в рукоделии и ремеслах. В школе она вела все “девчачьи” предметы (рукоделие и ремесла)».

Три главных предмета для ученика, по мнению миссис Морган, были чтение, чистописание и арифметика. Главным принципом ее преподавания был: «повторение – мать учения». Даже Дэй Рис, директор школы, с лояльностью и уважением относящийся к своим учителям, признает, что «запугивая детей, можно заставить их выучить таблицу умножения, но от этого они становятся словно попугаи, и возникает иная проблема: практическое применение полученных знаний». Но у кого из нас не было такого учителя?!

В итоге к концу первого года в новой школе Джоан переместилась в левую, «умную» часть класса, доказав миссис Морган, что учительница была не права, отправив девочку к «тупицам». «Способности у нее были явно выше среднего», – говорит директор Рис. Постепенно это поняла и миссис Морган.

Вспоминая этот момент в одном из интервью, Джоанна говорит: «Меня пересадили на вторую парту в левом ряду. Но это досталось мне дорогой ценой. Миссис Морган велела мне поменяться местами с моей лучшей в то время подругой. Так что, сделав всего несколько шагов по классу, я, может быть, и стала умнее, но хорошее отношение к себе потеряла».

Но положительный момент этого эпизода в жизни Джоан проявился в ее будущем шедевре – книгах о Гарри Поттере. Когда писательница создавала преподавательский состав Школы чародейства и волшебства Хогвартс, она опиралась на свой школьный опыт обучения и преподавания, вспоминала всех своих учителей, и уроки миссис Морган сыграли в этом не последнюю роль. «Образ Снегга (Снейпа) сформировался под влиянием нескольких человек, и одним из них определенно была эта дама. В ней всегда было что-то отталкивающее», – отмечает Джоанна Роулинг. Как мы уже говорили, образы героев книг о Гарри Поттере собирательны, поэтому при создании характера Снегга были использованы черты еще одного учителя, преподавателя химии в старших классах Джоан. Можно также увидеть некоторые черты миссис Морган и в заместителе директора Хогвартса, профессоре МакГонагалл, положительной героине – «Любое нарушение дисциплины на моих уроках – и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила» («Гарри Поттер и Философский камень»).

После года обучения у миссис Морган дети переходили в класс ее мужа, мистера Джона Моргана, высокого, худого, стареющего мужчины, добродушного и приятного в общении человека. Один из учеников школы вспоминает, что «мистера Моргана, одетого неизменно в светлосерый костюм, многие считали весьма душевным человеком и редко кто боялся».

Как и его жена, мистер Морган был человеком набожным, к тому же многие годы он состоял церковным старостой Татшилла. Несмотря на то что он тоже был требователен к ученикам и старомоден во взглядах на воспитание и преподавание, его доброжелательность завоевывала сердца подопечных, в отличие от его супруги. Директор Рис вспоминает, что «мистер Морган не занимался муштрой. Он тоже принадлежал к старой школе, но был не такой резкий, как жена. Дети любили его». А другая учительница школы Татшилла, миссис Никки Форд, отмечает, что «миссис Морган всех запугивала, но Джон Морган был чудесный человек. После ланча дети выстраивались во дворе в два ряда, чтобы он, возвращаясь, проходил между ними, словно сквозь почетный караул».

При этом вне школы чета Морганов пользовалась уважением у жителей Татшилла. Их подруга Льюис, руководитель местного скаутского отряда, говорит, что «они всегда могли составить приятную компанию – гостеприимные, с радостью участвовавшие в любой затее. Наши дочери дружили с дочерью Морганов, и мы часто собирались вместе, устраивали фейерверки. Но Сильвия была прежде всего классной дамой, и это всегда накладывало свой отпечаток».

К сожалению, Сильвия Морган умерла в 1989 году, а ее муж, Джон Морган, последовал за ней в 1998 году. Прежние старомодные педагогические принципы ушли из школы Татшилла вместе с ними. Сегодня они вряд ли бы узнали свою школу – отремонтированные классы, выставка призов за викторины, проводимые между учениками графства Глостершир, среди которых первый приз – «Сова», символизирующая мудрость, как и в книгах о Гарри Поттере. Хотя старшие ученики продолжают так же читать младшим детям, только теперь особой любовью пользуются книги о Гарри Поттере.

Единственное, где в творчестве Джоан «засветилась» татшиллская школа, так это в небольшой книжке – К. Уисп «Квиддич с древности до наших дней». В списке команд по квиддичу Великобритании и Ирландии фигурирует татшиллская «Торадо», игроки которой одеты в «небесно-голубую форму с двумя темно-синими буквами “Т” на груди и спине».

Раннее детство Джоан можно назвать безоблачным, если не считать трагическую потерю любимых морских свинок, которых загрызла лиса.

Первую потерю близкого человека Джоан пережила в девять лет, когда от инфаркта скончалась ее любимая бабушка Кэтлин, мать ее отца. Ее смерть потрясла Джоанну до глубины души: «Я обожала бабушку, ее кончина – самое печальное событие тех лет». Бабушке было всего лишь пятьдесят два года, и она обожала своих внучек. В честь бабушки Джоанна приняла второе имя, Кэтлин, которое вошло в ее псевдоним «Дж. К. Роулинг», долго считавшийся среди читателей мужским именем.

У Кэтлин и ее мужа Эрни был бакалейный магазинчик «Гленвуд Сторз» в Уэстмуре, недалеко от Уимборна, а жили они в уютной квартире над магазином. Девочки Роулингов, когда гостили у бабушки и дедушки, больше всего любили играть в продавцов, что им и разрешалось, когда в магазине не было покупателей. Джоан могла часами «торговать» настоящей едой: консервированной фасолью, супом и сардинами, хрустящим картофелем, всевозможными сладостями, а Ди была придирчивым, капризным покупателем, требующим взвесить то одно, то другое. В такие моменты взрослые могли отдохнуть, наслаждаясь тишиной и покоем, радуясь при этом, что девочки не проводят много времени у телевизора. Хотя уже взрослая Джоанна признавалась, что очень любила мультфильмы.

Кстати, обратите внимание, что мира Гарри Поттера практически не коснулись современные реалии. В этом мире нет компьютеров, самолетов, да и техника вообще появляется лишь как персонаж (летающая машина семьи Уизли) или по необходимости (автобус, перевозящий волшебников, попавших в беду). В школе чародейства и волшебства Хогвартс отсутствует технический прогресс, так же, как и в домах волшебников.

Весь волшебный мир существует лишь при помощи волшебства. Отец Рона Уизли, Артур, в Министерстве магии начальник Отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов, практически не понимает, как эти предметы работают. Он постоянно спрашивает Гарри о той или иной магловской вещи, которая для мальчика, выросшего в семье маглов, является вполне обычной и простой.

Трудно себе представить, что в общей гостиной Гриффиндора оглушающе звучат композиции «Queen», «Rolling Stones» или молодежного бэнда «One Direction». Еще сложнее вообразить себе телевизор, показывающий какой-нибудь популярный сериал, даже если это «Игра престолов». Согласитесь, все это кажется нелепостью и входит в диссонанс с камином, по которому можно переместиться за пару секунд в любое место в мире или поговорить со своим крестным, как Гарри.

Гермиона Грэйнджер, Рон Уизли и Гарри Поттер, так же как и другие ученики, постоянно пользуются библиотекой, снимают с полок покрытые пылью тома книг, пишут перьями (!) на пергаменте (!) лекции и домашние задания.

Основы родительского воспитания Джоанны – чтение, общение и совместные семейные обеды, как мы видим, нашли отражение и в ее книгах. Уклад жизни в Хогвартсе и быт волшебников – яркое тому подтверждение. Гарри, воспитанный в семье маглов, не интересуется ни сериалами, ни компьютером, ни современной музыкой, ни футболом.

Со стороны Энн, матери Джоанны, бабушка Фрида и дедушка Стэнли Воланты жили в Лондоне в Тафнелл-Парке более тридцати лет, до 1977 года, когда Стэнли не стало. Джоан коротко описывает их отношения: «атмосфера в доме – хаос, а брак – неудачный». Понятно, почему внучкам не очень-то и хотелось бывать у них. К тому же Фрида предпочитала не детей, а свору мелких визгливых собачонок, отчасти дополнив образ мерзкой тети Мардж, сестры дяди Дурсля (Дарсля), гостившей у брата в книге «Гарри Поттер и Узник Азкабана». У тети Мардж своя житейская мудрость, которую она активно насаждает среди окружающих – «одно из первых правил воспитания. Наглядный пример – собаки. У плохой суки не бывает хорошего щенка». Джоанна никогда не проявляла особой неприязни к бабушке Фриде, ничего не говорила об отношениях к ней мамы, но эпизод с «надуванием» тетушки Мардж в книге говорит о многом… Джоанна, описывая эту ситуацию, явно получала удовольствие – уж очень реалистично и комично получилось!

А вот Стэнли Джоан и Ди обожали, как и второго дедушку Эрни, им, кстати, тоже уделено внимание в той же книге «Гарри Поттер и Узник Азкабана». Они – водители автобуса «Ночной рыцарь», который подбирает Гарри Поттера, сбежавшего из дома в опасное время, и спасает его, отвезя в трактир «Дырявый котел» в Лондоне.

Безусловно, детство есть детство. Плохие и даже трагичные моменты скрашиваются играми, маленькими праздниками, учебой, помогая детям справиться с «темными» сторонами жизни. Для девочек Роулингов одним из таких ярких моментов был скаутский отряд. Вечером каждый вторник Джоан и Ди собирались на встречу отряда. «Коричневая Сова» миссис Сильвия Льюис, глава их отряда, вспоминает, что «Ди всегда переполняла радость. Она врывалась к нам, хохотала и не могла дождаться, когда все начнется. Джоанна же была серьезнее – наклонит голову под беретом, подбородок опущен, смотрит прямо, совсем как взрослая. Они были совершенно разные, эти девочки». Эти различия характеров припоминает и директор Дэй, описывая Ди, как очень живую и подвижную, по сравнению с Джоан, очень резвую.

Миссис Сильвия Льюис приняла Джоанну в свой скаутский отряд прихода Тайденхэм (Св. Марии) в сентябре 1975 года. Для вступления в него надо было сдать «экзамен», состоящий из нескольких заданий. В первую очередь надо было знать: Клятву скаута («Клянусь изо всех сил честно исполнять свой долг перед Богом и королевой; каждый день помогать людям, особенно близким»); Устав («Скаут должен подчиняться старшему товарищу, не самовольничать»); Девиз («Всегда готов оказать помощь»). Во-вторых, нужно было совершить хороший поступок. В-третьих, уметь завязывать и развязывать галстук скаута. В-четвертых, уметь заплетать косу.

Для всех самым трудным заданием было научиться справляться с галстуком. Миссис Льюис отмечает, что «девочки должны были уметь быстро снять галстук, чтобы с его помощью в случае, если вдруг кто-то сломает руку, сделать перевязку. В отряд никого не записывали до тех пор, пока он не научится правильно завязывать галстук. Семилетним девочкам было непросто освоить эту науку».

Через год Джоан в совершенстве овладела наукой завязывать галстук, а за все время, проведенное в отряде, она получила три значка (знака отличия у скаутов): за сигналы, семафор и оказание первой помощи. Джоан до сих пор вспоминает, что однажды мама дала ей целых тридцать пять пенсов на покупку книжки о первой помощи.

Раз в неделю девочки Роулингов присоединялись к своим сверстницам у церкви и занимались своими скаутскими делами. Это было веселое занятие, а кроме того, достойное и ответственное, прививающее чувства товарищества и ответственности перед обществом.

Как и все, Джоан собирала пенни в трубочку из-под «Smarties» (разноцветные глазированные шоколадные конфеты, до сих пор популярны в Великобритании и других странах), копила на всякие детские мелочи. Она еще не догадывалась, что ее талант позволит ей четверть века спустя, в 1999 году, завоевать Золотую премию «Triple Smarties» за вклад в детскую литературу.

Скауты Татшилла, как и их сверстники по всей Великобритании, занимались организацией различных мероприятий вроде Рождественских вечеров или спектаклей для местных пенсионеров, в меру своих сил помогали им. В конце 1975 года (на тот момент Джоан уже несколько месяцев была скаутом) ее отряд наградили специальным призом Круглого стола Динского леса за помощь пожилым прихожанам. В благодарность старики устроили в школе праздник для скаутов. Помимо этого, скауты готовили барбекю, праздновали Хэллоуин, проводили пикники у церкви Лэнкорт-Черч.

Удивительно, но магия проявила себя уже здесь! Звенья, на которые подразделялся скаутский отряд Джоан, состоящий из двадцати четырех девочек, носили сказочные названия: «Волшебницы», «Феи», «Эльфы», «Гномы», «Чертята». Не исключено, что образы волшебных существ – помощников домовых эльфов Добби и Уинки и вредителей гномов в саду Уизли, чья слюна при укусе очень полезна, – пришли ей на ум при воспоминаниях о своем скаутском детстве.

Миссис Сильвия Льюис вспоминает, что Энн Роулинг, одна из самых молодых мам в деревне, всегда была готова помочь в разных детских мероприятиях. Например, в Черч-Коттедже часто устраивали благотворительный «утренний кофе». Также Роулинги во время ежегодных спортивных соревнований и праздников позволяли школе подключаться к своей электросети, хотя их девочки были не особо спортивны. Но вот народные танцы, которые в обязательном порядке преподавали в школе Татшилла, давались Джоан на удивление легко. Она с удовольствием танцевала и каждое лето была «звездой» школьных представлений для жителей деревни. Наверное, эта любовь к танцам повлияла на описание подготовки к Рождественскому балу в книге «Гарри Поттер и Кубок огня», где Невилл Долгопупс (Невилл Лонгботтом) влюбляется в танцы, а Рон Уизли учится танцевать с профессором Минервой МакГонагалл.

В столь увлекательной новой жизни Джоан не забыла и о своем главном увлечении – сочинительстве. Естественно, сочиняла она постоянно, но после написанного ею «Кролика» она записала еще один рассказ (она тогда считала, что это повесть). Он назывался «Семь проклятых алмазов». Конечно, рассказ был отчасти подражанием автору «Детей железной дороги» и «Истории о кладоискателях» Эдит Несбит, одной из любимых писательниц девочки. Сейчас Джоанна, будучи уже взрослой и знаменитой, чаще всего сравнивает себя именно с Эдит Несбит. «Она говорила, что ей посчастливилось сохранить в памяти все свои детские мысли и ощущения. Я тоже помню себя в каждом возрасте, с одиннадцати до двадцати лет, и, на мой взгляд, “Кладоискатели” – это поучительный пример для тех, кто берется писать детские книги, забыв, что такое быть ребенком», – объясняет Джоанна.

Чем Черч-Коттедж не отличался от прежнего дома Роулингов в Уинтерборне, так это обилием книг. Девочкам никогда не отказывали в покупке книг, а кроме того, их тетя, сестра Энн, служила корректором в «Миллз энд Бун» и регулярно, раз в пару месяцев, присылала большие коробки любовных романов. Джоанна до сих пор со смехом вспоминает, что «еще в довольно юном возрасте я познакомилась с “героическими поступками” мужчин с квадратными челюстями, широкими плечами и в перманентном состоянии едва сдерживаемой эрекции. Затем я снова вернулась к детским книгам – к “Что делала Кэти”, к Эниде Блитон и к привычному К. С. Льюису» (автор классики детской литературы и «Хроник Нарнии»).

В одной радиопередаче Джоанна рассказала: «Я была воплощением “книжного” ребенка: маленькая, сутулая, в очках с толстыми линзами, живущая в мире собственных грез, без конца что-то сочиняющая и время от времени возвращающаяся к реальности, чтобы помучить бедняжку-сестру, которую я заставляла выслушивать мои сочинения и играть в придуманные мною игры». Если обратить внимание на самокритику, то невольно приходит на ум, что главным прототипом героини книг о Гарри, Гермионы Грэйнджер, стала сама Джоан-подросток. Да Роулинг с этим и не может не согласиться, она не отрицает, что «образ Гермионы сложился очень легко, потому что она – это я одиннадцатилетняя. Она – пародия на меня. Как и Гермиона, я была просто помешана на учебе, но за этим скрывалась неуверенность в себе. Мне кажется, это ощущение знакомо всем “сереньким мышкам”».

Гермиона Грэйнджер, дочь маглов-дантистов, сокурсница Гарри, подобно Джоан, очень любит читать. При знакомстве с Гарри и Роном она заявляет: «Я купила несколько книг, которых не было в списке, просто для дополнительного чтения, и твое имя упоминается в “Современной истории магии”, и в “Развитии и упадке Темных Искусств”, и в “Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке”», а во второй книге о Поттере Рону кажется, что «она собирается к Рождеству перечитать всю библиотеку».

Джоанна признается, рассказывая о себе, что «стремилась проявить себя, всегда первой тянула руку и всегда обязана была оказаться правой». Не правда ли, это так похоже на Гермиону? Поэтому эти черты в героине книги доведены писательницей до комизма, это особенно заметно на занятиях по зельеварению, когда профессор Северус Снегг постоянно игнорирует поднятую руку Гермионы, стремящейся ответить на очередной вопрос преподавателя, и даже называет ее «всезнайкой».

Но главное отличие одиннадцатилетних девочек, Джоанны и Гермионы, с их постоянной боязнью допустить ошибку в том, что героине книги удается ошибок избегать. В самом начале Джоанна смогла получить лишь средний балл на ежедневной проверке миссис Морган, в то время как Гермиона сразу становится лучшей ученицей на факультете. Она хвастается Рону и Гарри 112 баллами, полученными ею на занятиях у профессора Флитвика. И, напоминая вначале собирательный карикатурный образ «ботаника-всезнайки», Гермиона постепенно становится «мозгом» троих друзей. В основном загадки и ребусы решает именно она или подталкивает Гарри и Рона к этому.

А вот эмоциональная сторона Гермионы, ее чуткость и чутье проявляются уже в конце первой книги, когда девочка желает удачи Гарри в предстоящем испытании: «Что я – ум и книги, вот и все! Но, оказывается, есть куда более важные вещи – например дружба и храбрость. И, Гарри… будь осторожен!»

Если свою «всезнайкость» Роулинг отобразила в характере Гермионы, то именно Гарри Поттер отражает неуверенность, страх, тоску, страдание, которые чувствовала Джоан в детстве и продолжала ощущать в момент написания произведения. Неуверенность в себе как в волшебнике – Гарри вначале кажется, что его с кем-то перепутали и у него нет этого таланта. Страх перед отбором Распределительной шляпы по прибытии в Хогвартс – Поттер боится попасть не на тот факультет. Он страдает на уроках по зельеварению, когда профессор Снегг над ним издевается. И Гарри так же тоскует по маме, как Джоанна после смерти Энн.

Когда Джоанне было девять лет, мама дала ей замечательную книгу Элизабет Гудж «Белый жеребенок». Можно сказать, что в ней Джоан нашла те моральные ориентиры, которые будут сопровождать ее всю жизнь и отразятся в ее книгах. Таким образом, Энн Роулинг передала дочерям нравственные ценности своего поколения, выбрав, наверное, самую лучшую на тот момент детскую книгу. Спустя четверть века Джоанна говорит своим читателям, что «это всем книгам книга, она оказала прямое влияние на “Гарри Поттера”».

Повесть «Белый жеребенок» Элизабет Гудж после выхода в 1946 году была награждена медалью Карнеги за вклад в детскую литературу, а на обложке английского издания 2000 года можно прочесть слова другого великолепного детского писателя, Дж. К. Роулинг: «Я просто обожала “Белого Жеребенка”. Какой замечательный сюжет… Местами страшно, местами – романтично, и такая волевая героиня!»

У главной героини «Белого Жеребенка» очень много общего с Гарри Поттером. Как и у самой повести в целом. Нет, не спешите обвинять Роулинг в плагиате! Во-первых, человек, собирающийся написать детскую повесть, вряд ли нашел бы лучший образец для подражания, а во-вторых, именно лучшие образцы творчества предшественников всегда становятся основой для следующих гениальных творений.

Что же общего можно найти в этих книгах? Что так поразило Джоанну, привлекло ее внимание и что она смогла использовать впоследствии в книгах о Гарри?

Ну, взять, хотя бы героиню Элизабет Гудж с чисто «поттеровским» именем – Мария Мерривэзер! А внешнее описание очень напоминает Джоан в детстве… Практически у всех персонажей Элизабет Гудж очень звучные имена, как и в книгах о Гарри Поттере. Есть карлик Мармадук Скарлет, похожий на домового эльфа Добби, который также занимается домашним хозяйством: готовит, моет, убирает. Подобно Гарри. Мария – сирота и тоже в определенный момент у нее меняется жизнь, она отправляется в замок к своей кузине.

Как можно догадаться уже по названию, в «Белом жеребенке» очень важную роль играют животные, они, как и в книгах о Гарри Поттере, вначале часто производят обманчивое впечатление.

Кот Гермионы Живоглот (Косолап) гоняет «бедную» крысу Рона Коросту (Скабберс), а впоследствии выясняется, что это не крыса, а подлый предатель зверомаг Петтигрю. Еще Живоглот сворачивается на груди Сириуса и закрывает собой его сердце, спасая крестного Гарри от смерти. Нагайна, ручная змея Волан-де-Морта, обладает разумом и столь же беспощадна, хитра и жестока, как ее хозяин. Ну и конечно же совы, без которых сейчас трудно вообразить мир Гарри Поттера, – умные и верные птицы, первые помощники волшебников! Вспомните, как Гарри теряет свою сову Буклю (Хедвиг) – она заслоняет его от смертельного заклятия и погибает сама.

И еще одна из самых ярких параллелей «Белого жеребенка» с книгами о Гарри Поттере – описание пира! «Там был внушительных размеров сливовый торт, а еще шафрановый торт, вишневый пирог, восхитительное мороженое, эклеры, имбирное печенье, меренги, взбитые сливки, миндальные пальчики, карамельные пирожные, шоколадные пирожные, пряники, рожки с кремом, девонширские сладости, корнуоллские пирожки, бутерброды с джемом, сэндвичи с лимоном и творогом, сэндвичи с латуком, хрустящие хлебцы с корицей и медовые тосты – еды человек на двадцать, а то и больше» – это не пир в Хогвартсе, это пир в последней главе «Белого Жеребенка» Элизабет Гудж, – все это чисто английские блюда, которые так любила пробовать Джоан на семейных обедах.

Джоанна Роулинг с радостью и гордостью признает, что книги о «Гарри Поттере» – это еще и дань памяти одной из любимых книг детства.

К старшим классам Джоанна, или Джо, как ее называли одноклассники, заработала имидж зубрилки-интеллектуалки. Джоанне, как ребенку скованному и неуверенному, было сложно побороть в себе «Гермиону», но к шестнадцати годам она постепенно превратилась в общительную девушку, у которой появилось много друзей. А в последнем классе ее даже избрали старостой. На это событие Джо отреагировала в своем стиле – «Все лучше, чем в тюрьму», что безусловно показывает ее отношение к школе. Хотя, будучи уже знаменитой, Джоанна замечала, что «в общем-то любила среднюю школу».

Но одна из ее подруг-одноклассниц вспоминает, что «в Уайдене было ужасно. Вы даже представить себе не можете, как мы с Джо мечтали побыстрее закончить последний класс».

После татшиллской начальной школы все дети деревни отправлялись учиться в школу в Уайдене. Это была современная общеобразовательная школа, находившаяся в новом здании в соседней деревне Седбери. Теперь Джоанне приходилось ходить две мили от Черч-Коттеджа до школы. Две деревни, Татшилл и Седбери, находятся настолько близко, что не сразу можно догадаться, где заканчивается одна и начинается другая. Главное отличие Седбери – большой «городок» школы Уайден.

Обучение в Уайдене, как и во всех государственных школах, было бесплатным, а живущих в этом районе детей принимали без экзаменов. Джон Неттлшип, бывший учитель химии, вспоминает, что «у нас [в Уайдене] учились ребята со всей округи, из самых разных слоев». Джоанна росла вместе с детьми коренных жителей и с ребятами таких же переселенцев, как и ее семья, пожелавших, чтобы их отпрыски росли в здоровой среде.

Переходя вместе со своим классом в новую школу, Джоан не только покидала миссис и мистера Морганов, но и ожидала встречи с новыми учителями, с которыми, возможно, тоже непросто будет поладить.

Директором Уайдена был Кен Смит – по словам мистера Неттлшипа, «истинный джентльмен», а по воспоминаниям одной из сверстниц Джоанны – «сухарь с палкой». Этот «истинный джентльмен» восстановил в своей школе телесные наказания! Тот же мистер Джон Неттлшип утверждает, что директор Уайден очень похож на Альбуса Дамблдора, а многие знавшие мистера Кена Смита даже не задумывались об этом. Мистер Неттлшип отмечает, «странно, что Дамблдор, один из самых могущественных волшебников в мире, не пытается использовать свой авторитет. Он потворствует школьному самоуправству. Кен Смит был очень скромный человек и также полагал, что каждому учителю следует предоставить свободу действий. Благодаря этому преподаватели относились к своей работе с большим рвением и энтузиазмом, но, с другой стороны, это было чревато внутренними конфликтами – что характерно и для Хогвартса». И в то же время одна из школьных подруг Джоанн заявляет, что «у Смита с Дамблдором нет ничего общего».

Возможно, будучи старостой в последний год обучения, Джоан и была больше других знакома с работой школьной администрации и директора, и личные качества директора Уайдена нашли свое отражение в образе Альбуса Дамблдора, но не стоит забывать, что все характеры героев книг о Гарри Поттере собирательны. Если спокойная рассудительность и передана директору Хогвартса от Кена Смита, то это не означает, что он единственный прототип этого персонажа. Больше всего Альбусу Дамблдору «досталось» от отца Джоанны, Пита. Здесь даже мистер Неттлшип, не мог не согласиться, что Пит «очень мудрый человек».

При этом сам мистер Джон Неттлшип – это явный прототип профессора Снегга, конечно, с добавлением черт миссис Морган, да еще, наверное, нескольких других людей.

Профессор Снегг, как и мистер Неттлшип, вдумчив, таинственен, немногословен, прозорлив, резок, обладает способностью принимать нестандартные решения, умеет сразу видеть корень проблемы – все это, возможно, и вызывало страх у его менее уверенных в себе учеников. Именно эти качества заставили Гарри вначале сторониться Снегга, потом подозревать его в преданности Валан-де-Морту, а затем, после убийства профессора Дамблдора, ненавидеть его. Не удивительно, что и мистер Неттлшип имел нелестное прозвище – большинство учеников школы Уайден называли его «Язва». Хотя сам учитель химии гордится тем, что является основным прототипом одного из самых неприятных учителей Хогвартса. На уроках отношения Джоанн и мистера Неттлшипа складывались сложно – девочка не блистала в химии, а учитель предъявлял к ней повышенные требования, заставляя страдать детское самолюбие. Мистер Неттлшип вспоминает, что «имел обыкновение задавать вопросы ученикам по очереди, а Джоанну вызывал чаще других, потому что считал ее одной из самых способных в классе».

Помните те моменты, когда Гарри не может ответить на вопросы профессора Снегга? Вопросы Поттеру кажутся немыслимыми, заставляя мальчика ерзать на стуле и испытывать страх. «Поттер! – неожиданно произнес Снегг. – Что получится, если я смешаю измельченный корень асфодели с настойкой полыни?» Точно так же чувствовала себя Джоан, направляясь в класс, где ее ожидали целых два урока химии. Да и самому мистеру Неттлшипу кажется, «что неуверенность Гарри – это ощущения самой Джоанны в отношении некоторых аспектов обучения».