Текст книги "Тропой дружбы"

Глава 12

Когда он рухнул, мужчины, которые до этого съежились и забились по углам, все разом повыскакивали и с яростью бросились к нему, как собаки на поверженного волка, однако добраться не успели, потому что прежде Слоуп вскочил со стула, встал около лежащего и поднял руку вверх, чтобы сдержать осатаневших мужчин. Но они и не подумали остановиться. Уж слишком много тумаков выпало на их долю от этого парня, а еще, как мне думается, они очень хотели заполучить денежки, которые он вытащил из сломанной рулетки.

Поэтому мужчины придвинулись вплотную к Дюгану, и первый из них, достав револьвер, коснулся его дулом головы моего друга. Слоуп одной рукой оттолкнул дуло вверх, а другой так двинул мужчину, что он пролетел через всю толпу.

Кто-то ухватил великана под коленями. Тогда он поднял этого паршивца и бросил его на других, словно тряпичную куклу.

После этого все нападающие попятились. Видимо, поняли, что преследовали горного льва прямо в логове гризли, и им это пришлось не по душе.

А что касается моего недотепы, то прямо чудно. Обычно он не выглядел таким уж громадным, чтобы выделяться среди людей. Но когда начинал действовать, тут же будто становился на фут выше и по меньшей мере на ярд шире в плечах.

В этот момент ожил парень, лежащий на полу, вцепился в руку Слоупа и, глядя вверх на его лицо, усмехнулся:

– Приятель, это ты шмякнул меня в нокаут?

– Это был не я, – сообщил ему Слоуп. – Может, уйдем отсюда?

Тот встал, переждал, пока его ноги перестали подгибаться в коленях, и объявил, что ему нравится мысль убраться с этой свалки, но потом, когда у него в голове перестанет гудеть, вернется и разнесет эту гнилую хибару в щепки.

Они вместе двинулись к выходу, я – за ними. Поглядывая направо и налево, я видел дюжину рук, которые вытаскивали пушки, но, пока их владельцы раздумывали, мы оказались на улице.

– Неплохо бы съесть чего-нибудь, – сказал парень, должно быть основательно протрезвев. – Я уж с неделю толком не ел и чувствую, что животик подвело. Слышишь, пойдем потрескаем со мной! И как только эта шайка бандитов не разорвала меня на части, когда я валялся? Это ты их сдержал, приятель?

– Почему я? Вовсе нет, – буркнул Слоуп.

Но тут вмешался я:

– Он просто швырнул пару ребят на толпу, а все остальные перетрусили, как малые дети. Вот и все, что сделал.

Незнакомец кивнул мне и усмехнулся:

– Меня зовут Блонди. А какие буквы в твоей кличке, приятель?

Неожиданно за меня ответил мой друг:

– Рэд называет меня Слоупом.

– Слоуп и Рэд, пойдемте поедим, – вновь предложил Блонди, – а если вы не хотите есть, то просто посидите рядом и посмотрите, как расправляется с едой настоящий мужчина. Мне хочется вам что-нибудь купить. У меня полные руки зелени из этого денежного сундука в рулетке, поэтому не терпится пустить их на что-нибудь. Вон там есть ресторанчик. Можете послушать, а можете и сами поучаствовать в каком-нибудь шоу на сцене. Так или иначе, ваше желание для меня закон.

Слоуп заколебался, но я решительно взял его за локоть и повел, потому что с первого взгляда понял, что этот Блонди – парень здешний и наизусть знает все места вокруг Потсвилла. Если бы он был приезжим, там, в салуне, его череп разнесли бы пулями на куски. Нет, это был человек, которого знали, поэтому-то вышибалы из салуна и бродяги его не вздули.

Я подумал, что будет чертовски полезно завязать с ним знакомство, а чтобы это скорее произошло, сказал:

– Может, ты и впрямь здорово проголодался, Блонди, но Слоуп может слопать тебя еще до обеда, а потом и обед в придачу. Ставлю пять долларов, что так оно и будет.

Тут Блонди ослабил ремень на семь дырочек и спустил штаны с живота.

– Видишь эту ловушку? – показал он. – Вот все это будет как следует заполнено. Мне тебя жаль, но ты проиграешь пари!

Мы вошли в ресторан, и Блонди не стал тянуть время. Мне разрешил взять себе все, что я хочу, а сам заказал по две порции всех имеющихся в меню блюд для честной игры. Когда нам притащили бифштексы из оленины, говядины, бараньи котлеты, яйца, вареный, печеный и жареный картофель с пятью видами пирогов, получилась целая гора. Официанты оживились, развеселились и забегали, шлепая на стол тарелки с разнообразной едой.

Это была шутка, которую даже Слоуп смог оценить, посмеиваясь в редкие моменты, когда рот его был свободен от пищи. Он все еще размеренно ее поглощал, когда Блонди застрял где-то между яблочным пирогом и консервированными персиками. Оттолкнув тарелку, он выкатил глаза, в то время как Слоуп потянулся за второй порцией шоколадного кекса!

– Ну что ж, теперь мне немного полегчало, – заметил Блонди. – Не так уж важно, сколько ты можешь съесть, но на этот раз я, по-моему, наелся на неделю вперед. – Затем обратился к Слоупу: – Приятель, обычно я считался первым едоком, но вижу, что по сравнению с тобой – полный ноль, не больше чем подсобный рабочий в каком-нибудь шоу, где ты – главный. Где же ты, дружище, прятался все это время?

– Прятался? – растерянно повторил мой балбес и, подняв брови, посмотрел на меня, ожидая объяснения.

Блонди тоже уставился на меня, и я ухитрился ему подмигнуть, в то время как та часть моего лица, которую видел Слоуп, оставалась неподвижной. Конечно, это подмигивание не могло нашему новому знакомому все объяснить, но все-таки натолкнуло его на мысль, что с ним за столом сидит не совсем обычный человек.

– Блонди просто интересуется, как это двое таких людей, как ты и он, смогли так долго жить, не столкнувшись друг с другом, – пояснил я. – Он не думал, что мир такой уж большой. Да я и сам не знал, что ты занимал в нем так мало места.

Блонди заржал и долго смеялся чуть не до смерти просто так, без особой причины. Я любил таких людей.

Трудная эта работа, скажу я вам, когда тебе приходится тщательно полировать все свои мысли да поострее их затачивать, чтобы они могли пробить мозолистую кожу некоторых людей и достать до живого мяса.

– Вижу, этот парнишка из молодых, да ранних, – сказал Блонди Слоупу.

– Из ранних? – переспросил тот и очень серьезно добавил: – Рэд – мой самый большой друг.

Ну, на этот раз парень долго и внимательно глядел на великана и, кажется, увидел все, что должен был увидеть. Я заметил, как в конце концов он опустил глаза.

Это меня здорово расстроило. Я уже не раз наблюдал, как мужчины начинали заинтересованно разговаривать со Слоупом, очень рады были с ним познакомиться и все такое, а потом неожиданно обнаруживали, что они бродят как в густом тумане. Это было грустно и причиняло мне боль, поэтому я еще сильнее размечтался о том времени, когда Дюган совершит что-нибудь потрясающее, смелое и грандиозное, такое, что весь мир узнает, какой он замечательный, и все станут его уважать, несмотря на то что мозги у него работали довольно медленно.

Наконец я влез в разговор, чтобы поскорее его завершить. В это время Слоуп и Блонди не торопясь прихлебывали кофе.

– Кроме того, что ты должен мне пять баксов, что еще ты знаешь о Потсвилле? – поинтересовался я у нашего нового знакомого.

– Грязный городишко! Да, я знаю его вдоль и поперек! – ответил он. – Можно сказать, в нем не осталось закоулка, где бы я кого-нибудь не поколотил. Видишь ли, до сегодняшнего дня мне всегда везло в игре. Но нынче меня уложили на обе лопатки. Спасибо Слоупу, что он вовремя раскидал этих зверей. А что именно ты хочешь знать о Потсвилле?

– Мне надо знать всего пару вещей.

– Прежде чем ты решишь вложить свои денежки? – с усмешкой полюбопытствовал он.

– Точно, – бросил я. – Потсвилл показался мне довольно симпатичной дырой, только я не очень уверен в моем торговом агенте. Его зовут Генри Кристиан.

– Бонанза Крис – не торговый агент, – отчеканил мой собеседник. – Он – агент-гробовщик. Хоронит каждого, кто переходит ему дорогу. И я бы сказал, ловко это проделывает. Сначала закопает тебя живьем в землю, а потом поставит тебе памятник, сынок!

– Ты говоришь так, будто знаешь его лично, – поддел я.

– Нет, но видел, что осталось от тех, кто его знал.

– Но у него такие внушительные манеры, – настаивал я.

– У него-то? Да, он может наболтать всякой чепухи на десять долларов, а пока ты будешь его слушать, эти доллары, как ручные, под шумок переползут к нему в карман. Он не пользуется ядом или мылом, отмычкой или консервным ножом или семейными тайнами. Ему это не нужно. Он открывает чужие бумажники и двери всего с помощью своей болтовни.

Большая часть этой речи осталась недоступной пониманию Дюгана, но общего смысла оказалось достаточно, чтобы он убедился, что наши первые впечатления от Бонанзы Криса были правильными.

Я подошел к другому вопросу:

– Ты знаешь прииски в округе?

– Знаю почти все как свои пять пальцев, – подтвердил Блонди.

– То есть наизусть, как мистера Кристиана?

– На многих я работал. И достаточно покопался в земле, да у меня самого было несколько участков.

– Ты их продал?

– Некоторые хорошие продал задешево, – сообщил он, – от средних отказался, а с плохими связался и рыл землю за просто так, пока все мои денежки не иссякли.

– Похоже, ты довольно опытный старатель, – польстил я ему.

– Точно, – кивнул Блонди. – Роюсь в земле всю мою жизнь.

– Хорошо, тогда можешь мне сказать, что в этой земляной норе под названием Кристабель?

– Красивое имя для золотой жилы, – отозвался Блонди. – Ты поэтому хочешь с ней познакомиться?

С минуту я просто смотрел на него, и он показался мне слишком задиристым, чтобы быть нечестным. Поэтому сказал:

– Мой товарищ Слоуп хочет найти это место, потому что он давным-давно купил несколько акций, а купил их через мистера Генри Кристиана.

Блонди засмеялся:

– Тогда попрощайся со своими денежками, дружище.

– Подожди, – остановил его я. – Бонанза хочет выкупить акции. Причем так хочет, что готов заплатить за них десять тысяч долларов.

Челюсть у Блонди отвисла. Я понял, что попал в точку.

Глава 13

Между тем Блонди был не из тех, кто может обалдеть из-за какой-нибудь ерунды. Поэтому я с удовольствием смотрел на него.

Наконец он сказал:

– Если Бонанза предлагает за Кристабель такие деньги, значит, участок по горло полон золотом. Он не станет платить за доллар больше одного цента, а на остальные девяносто девять – наврет. Говорю тебе, Слоуп, ты будешь богачом, если сумеешь заполучить участок. Я скажу тебе, как его найти, уж для тебя-то я постараюсь.

Дюган поблагодарил его и предложил сразу же туда пойти, чтобы на месте все осмотреть, но Блонди возразил:

– Не стоит тебе сразу же туда идти. Они обрадуются и затолкают тебя в шахту, а там один черт знает, когда ты из нее выберешься. За десять тысяч долларов Бонанза отравит английского короля, а заодно и королеву. На твоем месте я бы дождался более подходящей ночки. И вот что еще тебе скажу, приятель, я пойду с тобой, когда ты начнешь разведку. Думаю, тебе не помешает лишняя пара рук против Бонанзы, да и мне любопытно посмотреть на его трюки, хотя и без того знаю, что он всегда ходит с нижней карты.

Слоуп ужасно обрадовался, а я еще больше. По всему было видно, что Блонди смелый и честный парень, и его маленькие глазки были что надо – ясные, острые, как у ястреба. С таким надежным человеком, если он на твоей стороне, тебе сам черт не брат.

Мы сразу же обговорили наши дела, и Блонди принял на себя командование.

Он сказал, что сейчас нам лучше разойтись, а вечером встретиться снова. Когда станет темно, мы все соберемся на углу этого же ресторана. Дюган согласился. Он всегда со всеми соглашался. После этого мы расстались.

Теперь я должен перестать рассказывать о том, что видел собственными глазами, и перейти к тому, что случилось с каждым из нас, прежде чем мы снова встретились.

Про себя-то мне, конечно, все известно. А вот истории моих друзей были изложены ими самими то с начала, то с конца и под разными углами. Но в конце концов мне стало казаться, как будто я все время был с ними, когда откуда ни возьмись на них наскочил дьявол.

Это ужасно интересные и поучительные истории, потому что они показывают, какие длинные могут оказаться руки у жулика, когда у него куча денег, на которые он нанимает головорезов.

Ну, начнем с Блонди, потому что большая часть проблем зависела от него.

Он вылетел из ресторана первым и, по его словам, прекрасно себя чувствовал, потому что впереди у него было много дел, а это для него как для собаки мозговая косточка. Блонди медленно шел себе по улице, засунув руку в сюртук и перебирая в кармане деньги, которые отхватил у жуликов в салуне. Даже мысленно начал их тратить и дошел до того, что купил мексиканское седло, украшенное серебряными бляшками, с серебряной уздечкой под стать, а потом и сапоги с позолоченными бубенчиками на каблуках, и тут к нему подошел какой-то тип и сказал:

– Привет, Блонди!

Наш приятель остановился и увидел ухмыляющегося коренастого парня с повязкой на одном глазу.

– Ты еще не забыл меня? – поинтересовался он.

– Не так уж хорошо я тебя знал, чтобы забыть, – парировал Блонди. – Ты кто, Билл?

– Думаю, ты обо мне кое-что слышал, – кивнул одноглазый. – Точно, я Билл Ларкин из Гваделупы.

– Если ты из Гваделупы, то я должен тебя знать, – согласился Блонди. – Чем ты здесь занимаешься?

– Я – один из людей Бонанзы Криса, – сообщил Билл Ларкин.

– А чего же ты не взялся за чистку уборных? – осведомился Блонди. – Эта работка была бы почище твоей.

– Может, и так, – согласился Билл. – Хотя не знаю. Я не нахожу, что она такая уж плохая. Босс как раз послал меня найти тебя, Блонди.

– Можешь передать своему боссу, чтобы он убирался к чертям! – огрызнулся тот.

– Не хотелось бы мне этого делать, – спокойно продолжил Ларкин. – Он хочет тебя видеть. У него есть что-нибудь против тебя?

– Пока, насколько я знаю, нет.

– Ну и отлично! – заявил Билл. – Тогда у тебя нет причин с ним встречаться. Ты должен знать: он бьет тех, кто против него, а для тех, кто с ним работает, Крис – хороший парень.

– Будь я проклят, если стану на него работать! – отозвался Блонди.

– Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, – посоветовал Ларкин. – Можешь пойти повидать жирную черепаху просто ради развлечения.

– Что ж, не знаю, может, это и неплохая идея, – признал Блонди, потому что про себя подумал, а вдруг он сможет выведать у старого мошенника что-нибудь для нас полезное? Может, большой Бонанза приоткроет какой-нибудь секрет? Поэтому в следующий момент согласился: – Ладно, я не против того, чтобы поглазеть на твое шоу, Билл. – И пошел по улице с Ларкином, беседуя с ним вполне по-дружески.

Они дошли до конторы Бонанзы, поднялись по лестнице в одну из комнат разбойника, и тут им пришлось немного подождать.

Блонди надоело ждать, и он уже собрался уходить, как вдруг еще одна дверь в эту комнату открылась и оттуда появились двое мужчин с Бонанзой, который обнимал их за плечи и что-то доверительно, тихо им говорил. А эта пара одураченных птичек сияла энтузиазмом, и уже у выхода один из них громко сказал:

– Если первый участок ничего не даст, у меня в запасе есть еще один. Я ничего не пожалею и пущу на это двадцать тысяч долларов из моего капитала.

– Мистер Кревин, – ответил Бонанза, – вы буквально созданы для того, чтобы превращать тысячи в миллионы. Поверьте мне, ничего не стоит столько, сколько хороший шанс. – И с этими словами выставил обоих посетителей на улицу.

Тут к нему обратился Ларкин:

– Бонанза, я привел Блонди, которого вы хотели видеть.

Мистер Кристиан помрачнел, достал сигару, откусил от нее кончик, сплюнул его на пол, слизал крошки табака с жирных губ и тоже их сплюнул. Потом раскурил сигару от спички, которую Ларкин предусмотрительно ему зажег, и наконец проговорил:

– Спасибо, Билл. Пока это все.

Ларкин тут же слинял из комнаты, а Бонанза в облаках дыма кивнул Блонди:

– Пожалуйста, заходи.

Блонди прошел в кабинет, который показался ему очень солидным. Впрочем, мы со Слоупом его видели. На полу дорогой ковер, в углу – толстобрюхий сейф, рядом с ним – высокий важный шкаф, в центре – круглый стол, и повсюду там и сям понатыкано всяких безделушек.

Честно говоря, я не знаю, что делают бизнесмены со своим временем, кроме того, что повышают себе температуру, раскачиваясь в кресле-качалке. Приходят в свои конторы около девяти тридцати или десяти, чтобы прекратить работать ровно в двенадцать. Тут вскакивают, не закончив диктовать письмо, чтобы успеть на ужасно важный деловой завтрак с президентом какой-нибудь корпорации или что-то в этом роде. Потом снова вваливаются в контору около трех, сбрасывают верхнюю одежду клерку, вызывают стенографистку, усаживаются и мрачно сидят до четырех тридцати, страшно усердно работая. Затем опять отправляются в город к кому-нибудь на коктейль. Домой возвращаются к ужину медленной, усталой походкой, ложатся на диван и говорят женам: «Положи мне мокрое полотенце на глаза. У меня сегодня был чертовски трудный день! Не разговаривай со мной, просто делай что-нибудь. Я собираюсь все-таки отойти от дел. Это меня убивает. Я бы давно все оставил, если бы не ты и не дети. Я уже совершенно измучен. Принеси мне мокрое полотенце и, может, еще горячего пуншу. Хочу немного прийти в себя перед ужином».

От одного вида этих деловых людей у меня начинает ломить в затылке.

Но вернемся к старине Блонди. Надо сказать, что сесть его не пригласили. Ладно! Тут в кабинете мрачный и серьезный Бонанза ему заявил:

– Блонди, не строй из себя идиота. Держись подальше от этого придурка.

Чего уже наш приятель никак не ожидал, так это что Крис вот так запросто выложит карты на стол. Поэтому, наверное, целую минуту ничего не отвечал, до того был удивлен, а Бонанза между тем пошел дальше:

– Ты ведь не новичок в этих местах. Ты достаточно послонялся по долине Потс, чтобы знать, что здесь историю делаю я, и какую – тоже. Тебе должно быть известно, что я умею разделываться с ненужными мне людьми.

– Точно, про это все знают, – подтвердил Блонди, постепенно набирая ветра в паруса, но все еще малость покачиваясь.

– Ты ищешь на свою голову приключений, – продолжил Бонанза. – Хочешь связаться с бродячим щенком и полудурком, потому что думаешь, что в Кристабеле лежит богатая жила. Что ж, ты прав! Она действительно богатая. Думаешь, я собираюсь убрать с моей дороги этого придурка? И тут прав. Я хочу это сделать. Но полагаешь, что сможешь мне помешать? А вот здесь сильно ошибаешься! Не сможешь! Стоит тебе выступить против меня, как я тебя размажу. Понял? – Он не кричал. Просто выговаривал эти слова медленно и веско сквозь дым.

Почему-то то, что он сказал, на Блонди подействовало. Он высмеял бы хитрый, масленый разговор, но этот был как прямой удар от плеча.

– Спасибо, Бонанза, что повесил для меня красный флажок на перекрестке, – ответил парень.

– И скажу тебе, почему я с тобой разговариваю, – добавил Крис. – Ты можешь мне здорово досадить, если пойдешь против меня, но на моей стороне можешь оказаться полезным. Ты мне нужен, и я тебе заплачу, заплачу столько, сколько сам скажешь. Сколько ты хочешь?

– За что? – спросил Блонди.

– За то, чтобы провести придурка.

Глава 14

Что бы вы там ни подумали, я считаю, что нужно было быть очень самоуверенным человеком, чтобы разговаривать вот так, как тогда говорил Генри Кристиан. И еще меня восхищает то, как он изменил свою походку. Я хочу сказать, посмотрите на его поведение по отношению к Слоупу, а потом посмотрите, как он использовал, так сказать, кувалду для упрямой, набитой железом башки Блонди.

– Я тебе не обманщик, – произнес парень.

– Неужели? – хмыкнул Бонанза. – Все мы ловкачи время от времени.

– Скажи-ка, когда я кого-нибудь надул? – со злостью потребовал Блонди.

– Пожалуйста, слушай. Ты ушел от своего старика, когда стал достаточно взрослым, чтобы помогать ему, – сообщил Бонанза. – Ты занял у Джада Томаса тысячу долларов и не вернул их, из-за чего Джад стал поездным вором. Ты обещал жениться на…

– Продолжай! – еще больше разозлился наш приятель.

– Я не хотел этого делать, но ты сам меня вынудил, а у меня нет времени с тобой церемониться. Только учти: для меня все это не имеет никакого значения. Ты мне нужен. Если я смогу тебя заполучить, то заплачу хорошо, однако я не стану платить тебе просто так. Так что подумай, и не рассказывай мне, что не все обманщики и пройдохи.

Теперь, когда Блонди оглянулся на свою жизнь, он вдруг понял, как грубо и плохо поступал. Этот список черных дел его доконал.

– Похоже, ты много чего знаешь, – процедил парень сквозь зубы.

– Я всегда знаю обо всем, что меня интересует, – пояснил Бонанза. – А сегодня меня немного интересуешь ты. Ну, жду твою цену.

– Ладно, пусть в прошлом я был подлецом и обманщиком, – медленно проговорил Блонди, – но теперь не стану обманывать ни придурков, ни детей.

Крис хохотнул:

– Только посмотри, какой ты болван! С деньгами, которые я могу тебе дать, ты сможешь устроить своему старику хорошую жизнь до конца его дней, рассчитаться с Джадом, когда на будущий год он выйдет из тюрьмы, и жениться на той девушке. Я знаю, ты всегда хотел на ней жениться.

У Блонди даже голова закружилась, когда он представил, какие перед ним открываются возможности.

– Ты говоришь приблизительно о сумме в пятьдесят тысяч долларов? – поинтересовался он.

– Я не пытаюсь купить скаковую лошадь по цене мустанга, – огрызнулся Бонанза. – Если перейдешь ко мне, буду тебе доверять. Для начала дам кое-какую грязную работенку. Но она быстро закончится, и это в ней самое приятное.

Перед глазами Блонди всплыло лицо той девушки, за которой он ухаживал. Парень любил ее и только ждал удачи и хорошего выигрыша, чтобы к ней вернуться. Она не была такой уж красавицей, но здорово пришлась ему по сердцу и заполнила в нем все уголки.

Кроме того, деловой тон, которым говорил Бонанза, представлял вещи в новом свете. Казалось, все люди обязательно должны пройти через грязные дела. Блонди уже понаделал их в прошлом. Еще один плохой поступок – и он сможет стать другим человеком. Изменится, выйдет на прямую дорогу, да еще с женой! С другой стороны, он не так уж давно знал Слоупа и меня. Мы уже, так сказать, малость потускнели у него в голове. Казалось, он видел нас сквозь дым сигары Бонанзы.

– Мне становится как-то не по себе, – признался Блонди.

– От этого любому станет не по себе, – согласился Бонанза.

И Блонди не нашел что возразить. Если бы Крис начал его уговаривать, его игра была бы проиграна. Парень просто ударил бы его и ушел.

– Значит, я надуваю Слоупа, и он остается в дураках, – сказал Блонди.

– Ошибаешься, – возразил мошенник. – Я предложил ему десять тысяч. И заплатил бы. Положил бы их в бумажник и засунул бы его ему в карман после того, как выгребу все из Кристабеля.

Блонди насторожился. Дело стало чуть-чуть проясняться.

– Посуди сам, если бы этот придурок получил больше десяти тысяч, что бы он стал с ними делать? – задал между тем вопрос Бонанза. – Они бы в два счета разлетелись из его рук. Да я бы повязал его и за половину этой суммы, если бы не рыжий мальчишка!

Скажу вам по секрету, мне ничуть не стыдно это писать.

– Паренек, кажется, довольно хитрый, – подтвердил Блонди.

– Подлый, – уточнил Крис. – А подлость и хитрость в данном случае одно и то же.

Наш приятель вроде стал понемногу возвращаться на свою тропу.

– Значит, ты бы дал этому остолопу десять тысяч, да?

– Говорю тебе, дал бы. Я хотел это сделать после того, как очищу Кристабель. Все это время мы держали бы его под наблюдением.

– И ты не стал бы бить его по голове?

– Думаешь, я такой дурак, чтобы разбрасываться трупами? – рявкнул Бонанза.

– Верно, убийство – игра для круглых дураков, – признал Блонди.

Он почувствовал себя лучше. Бонанза уже не казался ему скользким и грязным типом, а просто деловым человеком – твердым, проницательным и все такое – словом, бизнесменом, который так или иначе стремится сделать свое дело. Поэтому рискнул предположить:

– Кристабель, должно быть, чертовски богатая жила.

– Да, – не стал скрывать толстяк. – Она настолько богата, что, разработав ее, я смогу отойти от дел. Если, конечно, жилу не защемит. Такое ведь тоже может случиться. Но я хочу рискнуть. Я всю жизнь рисковал ради настоящей удачи, и, похоже, она пришла ко мне.

Казалось, он имел в виду именно то, что сказал, и Блонди поверил:

– Ладно, я назвал мою цену.

– И ты ее получишь, – пообещал Крис.

– Когда?

– Половину и половину.

– Половину в акциях сейчас и половину – в перспективе?

Бонанза усмехнулся:

– Половину наличными до и половину – после.

– Половину до чего?

– До того, как сделаешь свою работу.

– Какая это будет работа?

– Вотрешься в доверие к мистеру Эдварду Дюгану по прозвищу Слоуп, то есть к придурку. Можешь вести его туда, куда захочешь.

– Говоришь так, как будто подслушивал нас там, в ресторане.

– Я и без того знаю, что у кого на уме, – объявил Бонанза. – Твое дело – завести эту парочку в ловушку. Я ее устрою и скажу тебе, где и когда.

– И парнишку тоже?

– Да, и его тоже. Мне они оба нужны. Может, рыжий мне понадобится отдельно. Посмотрю. Если нет, пусть останется в связке с придурком. Он мал, но достаточно сообразителен, чтобы донести. Ты видишь, я просто хочу его спрятать.

– Хорошо, – кивнул Блонди, хотя уже не чувствовал себя спокойно. Он считал, что я еще слишком мал, чтобы вынести такой же удар дубинкой, какой они собираются нанести по крепкой башке Слоупа.

– Ну так как? – спросил Бонанза. – Согласен?

– Конечно согласен.

– За пятьдесят тысяч?

– Да, за пятьдесят тысяч.

– Сейчас достану половину из этого сейфа, вон он стоит, и отдам их тебе, – пообещал старый мошенник. – Но сначала давай пожмем друг другу руки, чтобы скрепить это дельце. – И он протянул ладонь.

Блонди тоже стал поднимать свою, но тут ему бросилась в глаза лапища Бонанзы – толстая, пухлая, блестящая от пота и с волосками на первых суставах жирных пальцев. Его неожиданно затошнило, и рука сама собой упала.

– Ты, кажется, валяешь дурака? – резко, будто ударив кнутом, взвился Бонанза. – Или пытаешься повысить цену?

– Нет, – сказал Блонди. – Ты чуть не поймал меня в сети, Бонанза, но благодаря Господу я раскусил тебя и ухожу от тебя подальше!

Крис не стал возражать. Просто отступил назад, сложил руки, и где-то вдали глухо дважды звякнул колокольчик. Мошенник стоял, покачиваясь с пятки на мысок, и молчал.

– Я, пожалуй, пойду, – буркнул Блонди и приподнял шляпу.

Бонанза не отозвался, и Блонди повернулся к дверям, чтобы уйти.

В этот момент она сама открылась, за ней появился человек с двустволкой, а за ним еще двое с ружьями, хотя было бы достаточно и одного дробовика в руках первого парня, готового спустить курок. Этот был не кто иной, как Билл Ларкин. Казалось, единственный глаз сверкал еще ярче, чем прежде.

– Взять его? – спросил Ларкин. – Я говорил тебе, что от него не будет толку.

– Минутку, – остановил его Бонанза и подошел к Блонди. – Видишь, как оно поворачивается? Я поймаю тебя где угодно. Может, тебе стоит подумать?

– Спасибо, – произнес Блонди. И, честное слово, я представляю, как на его худой шее кадык запрыгал вверх-вниз, когда он добавил: – Нет, я отказываюсь.

– Ну, тогда все, – подвел черту Крис и отвернулся к окну. Там он кого-то увидел на улице и стал махать ему рукой, приветствуя.

– Что нам делать с этим идиотом? – спросил Ларкин.

– Отведи его в заднюю комнату, – велел Бонанза.

– И так оставить?

– Нет, свяжи. Если сделает движение, тресни его. Меня не волнует, как и куда ты его треснешь.

– А если его придется похоронить?

– Говоришь как круглый идиот, – разозлился жирный червяк. – Тебе мало дать мясо, нужно его еще разжевать да в рот положить? По мне, можешь наставить в нем столько дырок, сколько захочешь, и давай проваливай ко всем чертям!

Тогда Ларкин засмеялся и, осмотрев Блонди с головы до ног, проговорил:

– Ты вроде слегка меня подзабыл. Но я могу как следует освежить твою память. Поворачивайся и сложи руки за спиной.

Но Блонди повернулся только наполовину и так вмазал кулачищем Ларкину в рожу, что тот врезался в стенку.

И тут увидел, как к его голове подползает тень от дубинки, Блонди попытался увернуться, но было поздно. Дубинка достала его, и у парня сразу же потемнело в глазах.