Текст книги "Укротитель диких"

Глава 13

В словах Южного Ветра было много правды. Во всяком случае, после того, как Рори убедился, что Южный Ветер на пути к выздоровлению, именно влечение к великому рубину держало Рори в лагере апачей. Камень горел в его сознании день и ночь. У него даже руки чесались – так хотелось держать рубин на ладони и смотреть, как при движении внутри его переливается красный огонь. Он мечтал посмотреть на камень при свечах, у костра и при невыносимо слепящем солнце.

Вот почему он так помрачнел, узнав, что племя считало камень своей коллективной собственностью. Что будут делать апачи, если их камень заберут? Он даже прищурил глаза, думая об этом. Однако Рори твердо решил завладеть драгоценностью. Если бы он мог выиграть рубин у великого шамана, то камень был бы его. По крайней мере, так ему казалось. Что касается права племени на драгоценность, то это можно не принимать в расчет. Скорее всего нравственные муки не были самыми тяжелыми для Рори. Поэтому он и решил заполучить рубин. У него не только чесались руки, но даже в душе что-то зудело.

В тот же день, оставив Южного Ветра, он отправился верхом в лагерь и нашел вигвам Большого Коня. Вышла жена шамана и, широко улыбаясь, приветствовала гостя. Отодвинув полог, она пригласила его войти. Оказавшись внутри, Рори вместо любезного приветствия встретил расписанное черными, красными и зелеными полосами каменное лицо Большого Коня, выполнявшего глупый и высокопарный обряд. С очень важным видом шаман курил трубку и предложил гостю другую. Рори затянулся и почти подавился грязным дымом, после чего перешел к делу.

– Большой Конь, – сказал он, – молодые люди говорят, что ты обладаешь способностью читать мысли игроков в кости. Это правда?

При упоминании об игре выражение лица шамана мгновенно изменилось. Он нахмурился, но глаза засветились от предвкушения удовольствия.

Он не любил белого человека; у него не было причин его любить. Но оставалась правда, что тот – никуда не денешься – спас жизнь сына Бешеного Быка. Большой Конь чувствовал, что излечение произошло не только за счет святых дел. Он сам, чтобы вылечить парня, сделал все, что было во власти человека. А когда речь шла о работе, Большой Конь не был шарлатаном.

Он был уверен, что не раз наполнял небо облаками, из которых проливались дожди. Был убежден, что знает, как лечить многие болезни; знает, какие заклинания делают воинов из племени апачей неуязвимыми; знает заговоры, которые могут и на самом деле приносить удачу отправляющимся в поход.

Поэтому шаман не очень завидовал успеху белого человека. Он, скорее, испытывал праведный гнев, ведь незнакомец бросил вызов великим богам!

Однако услышав магическое слово «кости», он забыл все, затаив свою ненависть к Рори.

– Сердца людей стареют, брат, – сказал Большой Конь.

– В каком смысле? – спросил юноша.

– Когда я был молодым, – ответил шаман, – молодежь и вожди любили играть со мной. Но сейчас прошло уже десять лет с тех пор, как я в последний раз бросал кости. Они говорят, что кости понимают мои желания и приходят ко мне так, как я хочу. Не сомневаюсь, брат, что твой дар сильнее моего. Ты умеешь выбрасывать кости по своему желанию?

Говоря это, он даже склонил голову набок, и Рори с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться в лицо разрисованному мошеннику.

Наивный вызов, равносильный признанию в шулерстве!

– Предположим, я схожу домой и принесу мои кости, – предложил юноша. – Тогда мы сможем играть, и каждый будет бросать собственные кости, не так ли?

Шаман выслушал его, нахмурив брови, и покачал головой.

– Два набора костей – это две игры, а я могу играть только один раз, – двусмысленно заявил шаман. – Вот мои кости. Вот доска, куда их можно бросать, вот чашка, чтобы трясти их. Неплохо, брат? Что еще надо, кроме ставок?

Он поднял деревянную чашку, о которой говорил, бросил туда три кости и, прикрыв ладонью, громко застучал ими.

– Один бросок? – спросил Рори, прищурившись на хозяина. На шее и лбу Большого Коня от напряжения вздулись вены.

– Один бросок! – воскликнул он.

– Вот, – сказал Рори, вытаскивая из кармана длинные бусы.

Это была замечательная нить. Тускло мерцали отполированные красные, синие и желтые бусины. Жена шамана даже вскрикнула от восторга. Большой Конь взглянул на нее и важно кивнул, сказав:

– А у меня есть прекрасное новое копье. С плетеной ручкой. Хорошо отбалансированное. Такое, каким и должно быть настоящее копье.

– Годится, – сказал Рори. – Бросай!

Шаман тут же закрутил чашку и выбросил три кости длинным, быстрым и легким движением.

– Прекрасно! – оценил юноша и собрал кости для своего броска. На первый взгляд ничего не было заметно, однако первое же подбрасывание открыло загадку. Каждая кость оказалась хитро вывешена. И более того, все ее углы были скошены. Они не просто стерлись от долгого употребления, – нет, углы были срезаны вдоль ребер, и, без сомнения, хитрый Большой Конь прекрасно это знал.

Неудивительно, что кости понимали желания своего хозяина! Неудивительно также, что он с удовольствием разрешал любому незнакомцу пользоваться его костями. Они падали соответственно тому, как их трясли.

В это время в кармане у Мичела лежал прекрасный, готовый к игре комплект костей. Не было необходимости ходить за ними домой, но он не собирался показывать их, во всяком случае сейчас.

Рори бросил и проиграл бусы. Жена шамана, захлебываясь от удовольствия, схватила их.

Но это было не все.

Дальше последовали охотничий нож, ремень для амуниции (настоящее сокровище для апача!) и пара великолепных револьверов «кольт», из-за которых даже шаман почти потерял свою сдержанность.

Потом Рори сел и, вздыхая, закачал головой. А настоящий пират мистер Большой Конь начал присматриваться к его одежде, как будто и ее собирался прибрать к рукам!

– Брат, – сказал Большой Конь, – у тебя на куртке пуговицы, ради которых стоит бросить кости еще раз. Пока тебе не везет. Но придет и удача!

– Если мы будем бросать еще раз, – ответил Рори, – то только с глазу на глаз с тобой. Я вижу, что мне не повезет до тех пор, пока мы не сыграем наедине.

Тень улыбки задрожала на губах шамана, но он прекрасно контролировал себя.

– Мы сыграем наедине, – обещал Большой Конь, – сейчас я отошлю мою жену.

Он махнул рукой, и жена, шаркая ногами, вышла из дома. Рори почти с сожалением посмотрел ей вслед. Но в конце концов, шаман со своими фальшивыми костями заслужил гораздо большие неприятности, чем те, которые спланировал Рори.

– На что мы будем играть? – спросил апач, катая кости в чашке. – Говори, брат, мне очень жаль, что ты так много проиграл… Ты же видишь, я не бедный человек. У меня много прекрасных вещей, и я готов проиграть тебе что-нибудь. Видишь тюки, завернутые в одеяла? В каждом лежат вещи, которые неплохо иметь. Видишь, как они сложены, один на другой? Если удача повернется к тебе лицом, можешь забирать все, что унесешь в руках!

Так говорил шаман, успокаивая и ободряя соперника. Но Рори сразу ответил:

– Я сыграю с тобой один раз на более ценную вещь, чем все, что ты показываешь здесь. На красный глаз, брат!

Большой Конь заворчал, когда до него дошел смысл предложения.

– Красный глаз! – сказал он. – Но он волшебный! Хотя ты же сам шаман!

Говоря это, он презрительно выражал свое недоверие.

– А что ты можешь предложить со своей стороны?

– Вот это, – ответил Рори.

Он свистнул, и блестящая красивая голова вороного жеребца мгновенно просунулась через полог. Шаман уставился на Доктора, как будто увидел привидение.

– О! Ну и конь! – выдохнул он. – И тем не менее он не стоит красного глаза.

– Когда скачешь на этом коне, то в воздухе ловишь птиц, – ответил Рори Мичел. – Ты ловишь их до того, как они взмывают с земли к облакам. Твои враги обратятся в пыль и останутся далеко позади. Ты сможешь прыгать с горы на гору. Воин попытается убежать от тебя, но ты уже будешь дышать ему в затылок. Вот что значит этот жеребец для мужчины!

Большой Конь со стоном перевел дыхание. Дважды он отрицательно качал головой и дважды оборачивался, смотрел в сияющие смелые глаза коня и наконец согласился.

– Ладно, я бросаю! – решился он.

– Давай сначала посмотрим на красный глаз, – попросил Рори.

Шаман опять застонал, но поднялся и пошел в угол вигвама. Порывшись в куче вещей, он вернулся с кожаным свертком в руке и достал из него рубин. Алое пламя прожгло душу юного Мичела.

– Давай! – закричал Большой Конь.

Медное лицо сморщилось от дикого напряжения, когда он как сумасшедший крутил кости в чашке и бросал их на доску. Он даже не надеялся сделать это настолько хороню. Игроки не считали комбинации, а просто отдавали победу тому, у кого выпадало большее число темных пятен. Точно рассчитанное жульничество выдало шаману шесть и два раза по пять – почти максимальный счет!

Глава 14

Какие бы жульнические приемы ни использовал Большой Конь, он выглядел удивленным и очень довольным результатом своего броска. Он даже тихонько хрюкнул от удовольствия, передавая гостю деревянную чашку.

– Удачи! – с оскорбительной уверенностью ухмыльнулся хозяин Рори.

Тот взял чашку в левую руку, тряхнул несколько раз и мгновенно схватил кости в ладонь. Перенес чашку в правую руку, из ладони которой сбросил в нее свои кости, а первые опустил к себе в карман.

Потом начал вращать чашку раз, другой, третий и бросил. Кости пролетели пол-одеяла и легли рядышком, как хорошо тренированные солдаты.

В лицо пораженному ужасом шаману смотрели две шестерки и пятерка.

– Я проиграл! – застонал он.

– На этот раз удача изменила тебе, – старался успокоить хозяина Рори. Собрав кости, он мгновенно сменил их и вернул чашку Большому Коню.

– На сегодня достаточно, – сказал он. – Может, завтра сыграем еще раз.

Рори взял кожаный лоскут с рубином. Он держал его в сложенных ладонях, и казалось, что розовый свет заполнил эту чашу и переливается через ее края.

Большой Конь попытался рассмеяться, но судороги перекосили его лицо жуткой гримасой.

– Знаешь, брат, – сказал он, – ты выиграл страшную вещь. Лучше держать в кармане настоящий огонь, чем этот красный камень. Хотя он и холодный, но выжигает мозг в костях и голове. Я, брат, шаман. И знаю много таких сильных заклинаний, что облака останавливаются на небе, если я обращаюсь к ним. Но даже я не осмеливаюсь носить красный камень, пока специально не заговорю его. И заговоров этих хватает ненадолго. В этом доме есть много других вещей: ружья, тюки яркой одежды, расписанные одеяла, бисер. Возьми, сколько сможешь унести, но оставь мне красный камень! Он ничего не принесет тебе, кроме смерти!

Шаман не отрываясь смотрел на Рори и старался говорить спокойно, но взгляд его полыхал злобой.

Юный Рори Мичел опустил драгоценность в карман. Он уже не думал о шамане и вожде. Он представил себе прилавок, а за ним человека с микроскопом, который, склонившись, смотрит на горящий камень. Видел, как, взвешивая рубин, изумленный ювелир от удивления качает головой.

И Рори рассмеялся. Он радостно махнул рукой шаману, вышел из вигвама и вскочил в седло своего жеребца. Одарив юношу мрачным взглядом, жена шамана торопливо прошмыгнула мимо него в дом, и, уезжая, Рори услышал дикий испуганный женский крик.

Он хотел сразу же покинуть апачей, но ему не нравилась перспектива долгого путешествия по горам без оружия, без револьверов и охотничьего ножа, которые он оставил в вигваме Большого Коня.

Поэтому Рори направился к дому Бешеного Быка, где хранилось много оружия и других полезных вещей. Спрашивать разрешения было не надо, потому что Рори мог взять все из принадлежавшего вождю.

Он очень спешил, но решил не гнать коня. Апачи не должны видеть, что он горит желанием поскорее исчезнуть со своим трофеем. Но огромные прыжки вороного стремительно несли его над землей, и вскоре он оказался у приветливого дома Бешеного Быка, рядом с ручьем и деревьями.

Южный Ветер развлекался поблизости, на выжженном солнцем поле. Он стрелял из боевого лука, посылая стрелу как можно выше в небо. Она превращалась в крошечную точку и почти исчезала из виду на фоне бледного неба, так что только стальной наконечник сверкал на солнце. Потом стрела переворачивалась и падала вниз, а мальчик со всех ног мчался к ней.

Для такого опасного занятия – поймать в воздухе летящую вниз стрелу до того, как она ударится в камень и разобьется вдребезги, требовалось удивительное мастерство, но Южный Ветер прекрасно справлялся с этим.

Он засмеялся и запрыгал, увидев издалека своего спасителя. Примчавшись к Рори, он сел к нему сзади на седло, и они вместе галопом полетели к дому.

Женщина сидела на солнце, расшивая бисером мокасины. Она подняла голову и улыбнулась. При взгляде на сына странное выражение появилось на ее лице в эти дни. Мать с улыбкой смотрела на него, но улыбка исчезала, а глаза застывали, потому что рядом с ним она видела призрак, которым он был совсем недавно.

Как обычно, она предложила им попробовать содержимое котла, где весь день тушилось мясо. Но голова Рори Мичела была занята мыслями более интересными, чем еда.

– Я хочу поохотиться, – сказал он. – Где самое хорошее ружье и револьвер?

Жена вождя поспешила достать их, хотя пришлось терпеливо ждать, пока она развязывала сыромятные ремни вокруг кожи, в которую было завернуто ружье. Тем временем Южный Ветер заполнял патронами пояс. Мальчик спросил, куда отправляется Рори и не может ли он к нему присоединиться, и был горько разочарован, узнав, что сегодня тот поедет один.

Наконец оружие было готово, пояс на бедрах Рори был набит патронами. Юноша взялся за поводья и тут услышал то, что для него было более опасным, чем барабанный призыв к бою, – стук множества копыт быстро скачущих лошадей приближался к вигваму.

– Кто это? – спросил он.

Южный Ветер, нахмурившись, выглянул из-за полога.

– Это не отец, – ответил он. – Но и не враги. Только Большой Конь и дюжина воинов. Они скоро будут здесь. Какие-то новости для моего отца!

– Я могу сообщить тебе эти новости, – сказал Рори. – Они едут сообщить, что я выиграл красный глаз у Большого Коня. Вот и все. Я, кажется, передумал охотиться. Большой Конь нагоняет на меня сон. Полежу и отдохну. Южный Ветер, охраняй вход!

Жена вождя и ее сын, услышав, что принес их доктор, уставились на него и, казалось, окаменели от страха и изумления. Но когда мальчик понял, что от него ждут, он вытащил из-за пояса нож, обнажил его, но потом снова засунул в кожаный чехол.

– Никто не потревожит твой сон, отец, – спокойно сказал он и вышел из вигвама.

В это же время у дома раздался громкий стук копыт. Шаман закричал громким, довольно хриплым голосом. Его поддержал нестройный хор воинов. Только дурак мог не заметить нескрываемую враждебность в интонациях этих людей.

Южный Ветер спокойно отвечал им по-испански:

– Говори по-испански, Большой Конь, так мне легче понимать тебя. Я слишком устал говорить сегодня на нашем языке.

Услышав такую наглость, Большой Конь взорвался от гнева, но тем не менее заговорил на испанском:

– Где белый человек?

– Здесь, – ответил мальчик.

– Быстро позови его.

– Он спит, – сказал Южный Ветер.

– Разбуди! Вызови его ко мне! – заорал шаман.

– Ну да, легко сказать! Тебе бы не понравилось, если бы я разбудил тебя, – возразил Южный Ветер. – Он, может быть, и выйдет, но тогда одним взглядом скорее всего превратит тебя в старика. И остальных воинов тоже. Он не тот человек, которого можно вот так разбудить без его воли!

– Пусть делает что хочет! – сказал Большой Конь. – Я не боюсь его. Я призывал дождь, приносил зиму в середине лета и отсылал ее прочь. И ты говоришь мне, что я должен бояться мальчишки, да еще белого мальчишки!

– Я не стану будить его, – заявил Южный Ветер. – Но если хочешь, я запомню и передам ему, когда он проснется, все, что ты собираешься сказать.

– Передай ему, – сказал Большой Конь, – что он украл красный глаз. Скажи, что я знаю, как он сделал это. А пока я и мои друзья будем ждать. Мы будем курить трубки и думать, что надо сделать с таким негодяем, как он. А когда мы кончим курить, то, может быть, позволим ему вернуть красный глаз. Но может быть, этого будет недостаточно. Мы собираемся обсудить, как с ним поступить. Передай ему это, когда он проснется. А если он все еще будет спать, когда мы все обсудим, то я, Большой Конь, войду в дом, схвачу его за волосы и разбужу сам!

Воины на лошадях немного удалились, и Южный Ветер вернулся в вигвам. После разговора на его лице еще оставалась полупрезрительная улыбка, которая сразу же исчезла при виде Рори Мичела. Мальчик с напряженным любопытством смотрел на белого человека.

– Отец, – сказал он, – я никогда не чувствовал себя таким глупым ребенком, как сейчас. Весь день я стрелял в небо из лука, хотя и не могу навредить небу. Но ты, отец, ты жил в племени апачей, пока не украл красный глаз! Как же так?

Он говорил удивляясь, качая головой так, что его длинные темные волосы летали вокруг лица.

Мальчик продолжил:

– В этом камне горит пламя, которое превратит твои мозги в пепел! Ты знаешь об этом, отец?

– Южный Ветер, – отвечал ему белый человек, – я не крал красный глаз. Я выиграл его в кости. В этой игре я потерял револьверы и даже мой охотничий нож! Куда они делись? Но в конце концов я выиграл камень! А что касается огня, сжигающего мозг в костях и голове, то я заговорил его. Огонь сразу же послушался меня и никогда не обожжет мою кожу, не говоря уже о мозге.

Мальчик с явным недоверием смотрел на него.

– Ни один другой человек не знает этого заговора? – спросил он.

– Нет, – ответил Рори.

– Значит, красный камень с горящим внутри огнем ждал, когда ты придешь и возьмешь его?

– Думаю, да, – ответил Рори.

Мальчик пожал плечами.

– Ладно, – сказал он, – не важно, что они решат, выкурив трубки, но мой отец, мать и Южный Ветер будут до самого конца сражаться за тебя!

Глава 15

Мичел выглянул из вигвама, чтобы посмотреть на совет, разместившийся в тени деревьев. Воины сидели довольно далеко, поэтому невозможно было разобрать, что они говорят, но их резкие голоса звучали сердито, а в интонациях шамана безошибочно угадывались еле сдерживаемые гнев и ненависть.

Мать Южного Ветра, женщина из племени навахо, сразу же вышла из дома, как только узнала, что в воздухе пахнет бедой. Сейчас она вернулась, сидя в седле за спиной мужа.

Перед вигвамом они соскочили с коня и вошли внутрь.

– Итак, – начал Бешеный Бык, – что произошло? Расскажи ты, Южный Ветер, потому что я знаю о случившемся только со слов женщины.

Он обращался к сыну, но все это время не отрываясь смотрел на белого человека.

– Южный Ветер сам расскажет тебе, – сказал Рори Мичел.

Лежа на толстой мягкой кипе одеял и удобно опираясь одной рукой, он начал медленно раскуривать трубку, наблюдая за сине-коричневыми облаками дыма, поднимающимися вверх к вытяжному отверстию в крыше вигвама.

Он знал, что вождь сердито следит за ним, но это мало его беспокоило. Ему угрожала величайшая опасность, но Рори скорее был готов умереть, чем отдать рубин.

Рори внимательно следил за клубящимся дымом, и ему стало любопытно: может быть, на самом деле есть доля правды в легенде, утверждающей, что камень сжигает мозг? Вероятно, его волшебная сила заключалась во внутреннем огне, который уничтожает мужчин. Как знать, может быть, он сам будет уничтожен раньше, чем состарится.

Он услышал слова Южного Ветра:

– Ты знаешь, моя мать всегда говорила, что белый человек остается с индейцами, только если у него есть на это веская причина.

– Женщина подобна водопаду, – откликнулся вождь. – Она создает много шума, но через воздух проходит только ее голос. Если будешь всю жизнь слушать женщин, то станешь очень мудрым, но никогда не снимешь скальп и не одержишь ни одной победы! Расскажи мне, что случилось, а не то, что женщина навахо говорила тебе!

Южный Ветер изо всех сил старался оставаться спокойным под этим давлением. Он посмотрел прямо в глаза отца и сказал:

– Моя мать говорит, что у белого человека должна быть причина. И у нашего отца она была. Он добрый, спас меня. Он дал мне жизнь, и я собираюсь отдать ему ее, когда бы он ни попросил об этом. Он видел красный глаз. И сейчас камень у него. Он выиграл его в кости у Большого Коня.

– Большой Конь дурак и сын дурака. Я всегда так думал. Теперь я в этом уверен. Он может только болтать, потому что у него громкий голос. Шаман не должен был терять красный глаз. Камень принадлежит не ему, а племени: тебе, мне, каждому человеку из племени апачей – точно так же, как всем нам принадлежат славные дела наших предков. Большой Конь не имел права ставить его на кон!

Он повернулся к белому человеку.

– И тем не менее поставил, – сказал Рори.

Вождь мрачно смотрел на него, нахмурив брови.

– А что ставил ты, отец? – спросил Бешеный Бык.

– Я ставил вороного, – ответил Рори, – причем на один бросок костей. Как часто проигрывает Большой Конь? К тому времени он уже выиграл у меня два револьвера и охотничий нож и хотел играть на пуговицы от моей куртки. – Он улыбнулся. – Но вместо этого мы разыграли красный глаз, и теперь он мой. Я не собираюсь отдавать его!

Вождь был настолько шокирован и взбешен этим спокойным заявлением, что не нашелся сразу, что ответить, и какое-то время шагал по вигваму. Потом он остановился перед Рори.

– То есть ты связал себя с этой вещью и не намерен менять свое решение, отец? – спросил он.

Рори кивнул в знак согласия. Он видел, как высоко поднимается широкая грудь вождя.

– Ну что ж, – произнес Бешеный Бык. – Я слышал, что сказал белый человек, и знаю, что он будет делать. Пойду поговорю с Большим Конем.

И он быстрыми шагами вышел из дома. Его жена, сын и белый человек остались в вигваме. Рори, удобно устроившийся на одеялах, даже не пошевелился. Женщина подобрала свой бисер и, склонив голову, снова начала вышивать. Южный Ветер, сидя со скрещенными ногами около белого друга, достал старый нож, лезвие которого уже затупилось от обработки кожи, вонзил его в твердый земляной пол вигвама, потом размахнулся и метнул его, попав точно в сделанную метку.

– Наступит день! Наступит день! – повторял он. – Наступит день, отец!

И с каждой фразой мальчик метал нож в землю. Уголком глаза Рори видел, что метка становится глубже и глубже, оставаясь не шире четверти дюйма, и восхищался такой точностью.

– Южный Ветер, какой наступит день? – спросил он.

– День сражения, – ответил мальчик. – Я знаю, будет сражение. Сегодня это уже чувствуется в воздухе. Я должен быть шаманом – за месяц могу почувствовать запах войны. Я знал, что будет сражение, когда впервые взглянул на твое лицо, отец. Тогда я был где-то между сном и смертью.

– Ты еще помнишь, – сказал Рори и, сдвинув брови, стал вспоминать то время.

Мягким грудным голосом заговорила женщина:

– Слова как пули, Южный Ветер. Если ты произносишь слишком много слов, то одно из них может ранить тебя. Слова тяжелее камней. Они бьют в самое сердце.

– Да, я и раньше слышал это от тебя, – ответил мальчик. – Но я сказал то, что чувствую. Лицо Большого Коня стало похоже на лицо голодного волка, когда он разговаривал со мной. Он хотел схватить меня своими огромными руками. Наступит день! Наступит день! – И он дважды со стуком вонзил нож в землю.

– Но всегда остается слабая надежда, – сказала мать. – Твой отец большой человек в племени.

– Он велик лишь на тропе войны, – возразил Южный Ветер. – Но сейчас время переговоров, и тут Большой Конь сильнее. Вот увидишь, отец ничего не сможет сделать с ним. Никто не говорит лучше Большого Коня. И с ним двенадцать великих воинов, каждый из которых будет рад пересчитать трофеи отца и заполучить скальпы, которые коптятся в дыму очага.

Рори поднял взгляд вслед за его рукой и увидел, что на тонком сыромятном ремне висит несколько темных предметов, похожих на черные мешки, слегка раскачиваясь из стороны в сторону в теплом воздушном потоке.

Мальчик сильно откинулся назад, рассматривая военные трофеи. В наступившей тишине весело и деловито потрескивал огонь.

– Они могут завидовать ему, – согласился Рори. – Я не думал об этом.

– А кроме того, у тебя белая кожа, – со свойственной ему прямотой заметил Южный Ветер. – Что хорошего принесли моему народу те, у кого белая кожа?

И Рори опять не мог не согласиться.

– Ладно, – сказал мальчик, – нам не долго осталось ждать. Мой отец взрывается раньше, чем кончается зимний день. Скоро он примчится сюда как шторм.

Он еще не кончил говорить, как вождь влетел в дом. Остановился, немножко пришел в себя, бешено озираясь, и потом направился на свое место.

Вождь сел, держа в руках древко боевого копья. Копье стояло прямо и неподвижно, а Бешеный Бык барабанил пальцами по оружию, как будто это движение успокаивало его.

Никто ни о чем его не спрашивал, потому что было ясно, что переговоры закончились для Рори очень плохо.

– О, отец! – хрипло произнес вождь.

– Да, – прошептал Рори.

– Либо они получат красный камень, либо снимут с тебя скальп.

– Ну хорошо, – сказал Рори, – надеюсь, что ножи у них острые. Мне бы не хотелось, чтобы они пилили и рвали.

Он облокотился на локоть. Три индейца не отрываясь смотрели на него. Они не были готовы к шуткам и не поняли его юмор.

– Красный глаз или я нужны им прямо сейчас? – спросил Рори.

– Они подождут до темноты, – ответил вождь, – пока на небе не появятся маленькие звезды. Тогда они придут за тобой. – Он поднял голову и добавил: – Я готов ответить им, отец. И Южный Ветер тоже шепнет свое словечко!

– Да, наступит день! – повторил мальчик и сжал зубы, метнув нож в землю еще раз.

Рори переводил взгляд с одного мужчины на другого, а потом вдруг посмотрел на женщину. Было ясно, что Бешеный Бык и его сын собираются сражаться до конца за своего гостя, если он не хочет расставаться с камнем.

Но теперь он видел, что жена тоже согласно кивает. Благородство этих людей поразило Рори. Никогда в жизни он не встречал ничего столь простого и столь же великого.

Приближался вечер, через час на небе появятся «маленькие звезды», и тогда наверняка придут апачи.

– Бешеный Бык, ты знаешь, что огонь очага в вигваме бросает тени людей на стены? – сказал Рори.

– Верно, – согласился воин и подал знак жене. Она моментально встала и начала засыпать огонь землей, слегка утаптывая ее ногами, чтобы не поднимался дым или пар.

После этого в вигваме стало абсолютно темно, но через щели в пологе Рори мог видеть спокойное небо. Не слышно было даже ветерка. Все затаилось, как в могиле.