Текст книги "Укротитель диких"

Глава 10

Внутри вигвам представлял собой круг, разделенный на части жердями, вдоль пологих стен располагалось несколько постелей, на двух столбах висело оружие, седла, лошадиная сбруя и другое воинское снаряжение. Было ясно, что сын вождя уже считался мужчиной, полноценным воином племени, как и его отец.

Если у Бешеного Быка и было какое-то богатство, он не выставлял его напоказ. В вигваме лежали плотно упакованные свертки, в которых могло находиться все, что угодно, – от золота до кружев. По убранству жилище мало отличалось от вигвама самого рядового воина племени. Исключение составляли четыре прислоненных к столбам ружья.

В центре тлел очаг, дым от которого поднимался к потолку вигвама, где собирались все испарения, уплотняясь, прежде чем выйти наружу через отверстие вверху. Над огнем стояла железная тренога, на которой висел грубо сделанный железный котел с подвижной ручкой, покрытый толстым слоем сажи. Мясо в нем, скорее всего, тушилось целый день, отчего в помещении стоял густой запах несвежей пищи, пропитывая стены жилища и смешиваясь с едким, режущим глаза дымом от горящих в очаге дров.

Напротив входа в глубокой постели лежал больной, и Рори показалось, что он видит перед собой исхудавшего сына Марии, только постарше и повыше ростом. На выступавших скулах горел нездоровый румянец, щеки глубоко ввалились, в уголках рта дрожала призрачная улыбка. Запавшие глаза обведены черными кругами.

Напротив мальчика стояла гротескная фигура, завернутая в грубую медвежью шкуру, с ухмыляющейся звериной головой и болтающимися лапами с огромными когтями. Это и был шаман Большой Конь. Ритуал с «красным глазом» оказался на редкость интересным представлением: глаза человека закрывала плотная повязка, а в центре лба находился удерживаемый только тонким шнурком большой красный камень, таинственно мерцающий в тусклом свете горящего очага.

С первого взгляда Рори понял, что это рубин, прекрасный камень чистейшей воды с удивительной игрой света. Его поразил размер драгоценности, но потом он вспомнил, что любимой забавой племени апачей был грабеж богатых церквей древней Мексики, где сокровища копились веками.

Невероятно редкая драгоценность! Рори сразу же сказал себе, что в один прекрасный день этот рубин будет принадлежать ему!

Потом он стал рассматривать самого шамана. Большой Конь был истинным представителем племени апачей: коренастая широкогрудая фигура; ноги, на которых легче ковылять вразвалку, чем бегать; плотная шея и массивный выступающий подбородок. Как будто в детстве кто-то изо всех сил наступил ему на лицо и изуродовал на всю жизнь. Типичная внешность апача!

Он раскачивался из стороны в сторону, делая короткие, не больше нескольких дюймов, танцевальные па. При этом тело слегка наклонялось то взад, то вперед в ритме странного бессловесного пения.

Вождь поднял руку, предупреждая белого человека, чтобы тот не прерывал шамана и неподвижно стоял у входа в течение десяти – пятнадцати минут, пока длилось это пение. Ритуал завершился, но Бешеный Бык еще немного подождал и потом заговорил по-испански:

– Большой Конь, скажи мне, что увидел красный глаз?

Закончивший пение шаман стоял прямо, с поднятой головой и вытянутыми, словно плотно привязанными к телу, руками. Не пошевелившись, он ответил замогильным голосом:

– Бешеный Бык, очень сильный дух борется за душу твоего сына. Красный глаз видел этого демона. Красный глаз сказал моему сердцу, что мы должны быть мужественны и продолжать бороться. Не сомневайся, мы сможем победить. Это ужасный демон, страшнее десяти шайенов, разрисованных для тропы войны. Демон до сих пор не смог убить мальчика только потому, что он сын Бешеного Быка, и потому, что я не дал ему это сделать. Будь сильным и скажи Южному Ветру, чтобы он тоже сохранял мужество. Я буду бороться каждый день. – Он повернулся и увидел белого человека. Его поведение тут же резко изменилось. – Кто это? – тревожно спросил он, в упор глядя на юношу.

– Большой Конь, – примирительно сказал вождь, – ты сделал много полезного для племени. Ты приносил нам победы, много скальпов, много лошадей и мулов. Мул лучше лошади, и ты сильнее и лучше всех шаманов. Вот уже три месяца ты борешься за жизнь моего сына. Но мне кажется, что ему требуется новое лечение. Поэтому я привез великого шамана. У него белая кожа, но сердце его такое же красное, как у тебя. И он отец для больных. Дай ему применить свое искусство. Пусть он попытается изгнать демона!

Собрав все свое чувство собственного достоинства, шаман апачей словно отгородился им от окружающих. Некоторое время он не отрываясь смотрел на Рори Мичела. Потом медленно повернулся к вождю племени, снял с головы повязку и рубин на шнурке. Драгоценный камень лежал в его ладони, всеми гранями отражая свет и став красным, как кровь и пламя.

– При свете красного камня, – хрипло произнес он, – говорю тебе, что чужой шаман не принесет добра племени. Кто видел белого апача? Я предупреждаю тебя: он не спасет твоего сына. И если он останется в твоем доме, Бешеный Бык, в твой вигвам я больше никогда не войду. Я отказываюсь от работы, которую уже сделал. Итак, отвечай. Выбирай между нами!

Вождь посмотрел на Рори, и тот, раздраженный манерой шамана, мог только пожать плечами и улыбнуться, показывая, что мало верит в услышанное. Однако в глубине души он почти не верил в способность даже настоящего врача спасти едва живого мальчика.

Рори видел перед собой обтянутый кожей скелет, в котором почти не осталось плоти и крови.

Но ирландская кровь забурлила в нем и заставила улыбнуться вождю.

Положение Бешеного Быка было таким отчянным, что на лбу у него заблестели капли пота. Вождь смотрел на Рори, словно вновь оценивая его юность и белую кожу, и качал головой. Он был почти готов отпустить нового доктора, но в этот момент мальчик издал слабый хриплый стон человека, уже готового отойти в мир иной.

Услышав его, вождь громко застонал и бешено повернулся к шаману.

– Большой Конь, ты владеешь очень сильными заклинаниями. Я знаю это. Я это видел. И все-таки иногда бывают два пути, ведущие в родной вигвам. Мы шли по одному из них, и шли очень долго. Поэтому я попробую другой путь.

– Ты сказал достаточно, – гневно ответил Большой Конь. – Я буду молиться, чтобы Люди Неба не напали на тебя, но уже вижу злых духов, которые толпятся у входа в твой дом. Они не врываются сюда только потому, что я еще здесь! Прощай!

И он величественно двинулся к выходу. Вождь, не уверенный в том, как ему поступить, подавленный поведением и голосом шамана, двинулся за Большим Конем, готовый уговаривать его вернуться. Но Рори остановил вождя, взяв за руку. Так шаман и вышел из вигвама.

– Ну вот, отец, – сказал несчастный вождь, – теперь ты видишь, в каком я отчаянном положении. У меня одна жена и один сын. Мало у кого есть сын лучше. Скажи, можешь ли ты спасти его?

– Не знаю, – спокойно ответил Рори.

– Что? – воскликнул вождь, резко обернувшись к двери, уже готовый бежать за другим доктором.

– Я знаю только, с чего надо начинать, – объяснил Рори Мичел.

– Так с чего же?

– Большой Конь сделал ошибку, хотя и очень старался. Но дурак может долго тупо карабкаться по отвесной скале, а смелый человек, если у него есть мозги, может поискать другой, правильный путь и найти его.

Эта образная речь произвела впечатление на вождя. Он уставился на юношу, глубоко вздохнул и с беспокойством сказал:

– Начинай, отец. Я должен выйти из дома? Ты разговариваешь с духами без посторонних?

Подавив улыбку, Рори ответил:

– Нет, я хочу, чтобы ты оставался здесь. Увидишь разницу между мной и Большим Конем. Он встречается с духами в темноте, а я в любое время: и в темноте, и при свете дня. – Потом добавил: – Позови сюда свою жену. Я хочу видеть здесь и мать мальчика.

Удивленный, но явно довольный, вождь направился к пологу, закрывающему вход, но женщина уже входила в вигвам, и в глазах ее светилась надежда.

При свете очага Рори еще раз внимательно посмотрел на женщину. Высокая, стройная, с красивыми чертами лица, она явно принадлежала другому племени.

– Большой Конь прав только в одном, – сказал Рори. – Очень мощный злой демон атакует тело вашего сына. Мы попытаемся прогнать этот дух. Может, это нам и не удастся. Вы отдали сына в руки Большого Коня слишком надолго, а он не знал, как его лечить. Но я постараюсь сделать все возможное.

Взволнованная мать с тревогой и грустью смотрела на мальчика.

– Тогда начинай, отец, – прошептала она. – Начинай танцевать, петь, пускать очищающий дым! Ты же видишь, он умирает!

Несчастный Южный Ветер медленно качал головой из стороны в сторону, издавая нечленораздельные звуки.

У Рори сжалось сердце, но он заставил себя выглядеть уверенным.

– Обычно я не работаю с песнями, танцами и очищающим дымом, – возразил он. – И в этот раз тоже не буду.

– Тогда остается только ждать, ничего не делая? – в отчаянии воскликнул вождь.

Рори прикрыл глаза. Все его медицинские познания сводились к тому, что он умел оказывать первую помощь и перевязывать, в крайнем случае, наложить швы на неглубокий порез! И еще он понимал, что больному помогают покой, свет, хорошее питание и свежий воздух.

Рори открыл глаза.

– Делайте, как я говорю, – сказал он.

– Мы сделаем все, – ответил вождь. – Клянусь новым седлом, украшенным серебром…

– Не клянитесь ничем, – перебил его Рори. – Ждите, пока я велю вам принести жертву. А сейчас помогите мне поднять полог вигвама. Сначала откроем вход.

– Ночной воздух! – закричал вождь. Рори вспомнил мексиканцев и с трудом подавил улыбку.

– Я сделаю ночной воздух нашим другом. Наполню его добрыми духами.

И сразу же вождь и его жена заспешили помочь ему открыть боковые пологи тента. Поток чистого воздуха мгновенно пошел в вигвам. Дым опустился из-под потолка и стал выходить наружу.

После этого Рори вошел внутрь и сел рядом с мальчиком. Пульс еле слышный и неровный. Кожа холодная и сухая, слабое, поверхностное дыхание. У Рори возникло ощущение, что он держит руку человека, одной ногой стоящего в могиле. Мрачное отчаяние охватило его сердце. Он поднял голову и встретил понимающий, но полный сомнения взгляд матери.

– Все будет хорошо, – успокоил ее Рори и заставил себя улыбнуться.

В тот же момент он почувствовал уверенность, и ему стало легче.

Глава 11

Рори приготовился к серьезной работе медицинского брата. Он знал, что должен держать больного в тепле, но не давить на него грузом одеял. Устроив мальчику постель, Рори прислушался к его пульсу и дыханию: они стали ровнее. Голова уже больше не качалась в отчаянии из стороны в сторону, словно пытаясь избавиться от боли.

По лагерю с лаем носились стаи собак, бегали орущие дети. При каждом взрыве шума мальчик слегка вздрагивал и напрягался. Заметив это, Рори начал готовиться к важному шагу.

А вождь и его жена тем временем сидели рядом с сыном и, притворяясь абсолютно спокойными, с напряженным вниманием следили за каждым его жестом.

До Рори донесся тихий голос вождя:

– Видишь, новое лечение пошло ему на пользу. Должно быть, все дело в прикосновении его рук.

– Тише, тише, – прошептала в ответ жена. Но даже в ее шепоте были слышны всхлипывания.

Шли часы. Вновь и вновь больной почти засыпал, но каждый раз крик, проносившийся по лагерю, мешал ему. Глаза мгновенно открывались, и мальчик что-то бормотал.

– Что он сказал? – спросил Рори.

– Просит прогнать злых духов, – ответила мать.

– Только об этом и говорит, – добавил вождь. – Он видел их во сне.

– Он видел правду! – простонала мать.

Рори промолчал, хотя понимал, почему мальчик видел злых духов, на которых жаловался: о них говорил мрачный шаман. И страшные образы всплывали в сознании больного из-за постоянного шума, наполнявшего лагерь.

Лай собак почти не прекращался. Как только одна драка затихала вдали, тут же начиналась другая. Собаки носились по деревне, всегда готовые вступить в свару, и устраивали столпотворение вокруг вигвама. Кроме них, вопили юные крикуны, чей бешеный визг мог и мертвого поднять из могилы. И как аккомпанемент к этому оркестру – резкие взрывы плача – воющие, пронзительные голоса младенцев.

Апачи, казалось, не замечали этого гама, но больной мальчик постоянно вздрагивал от этих звуков. Перед рассветом Рори принял решение и заявил:

– Злые духи привыкли к этому месту. Мы должны перейти на другое, тогда они не смогут найти мальчика. Надо скорее уходить отсюда. Сделайте носилки, положите на них сына и несите за мной.

Родители не произнесли ни слова, просто встали и пошли выполнять его приказ. Сделав носилки, они подняли мальчика – мать за голову, а отец за ноги – и положили на носилки. Рори Мичел шел перед ними через весь лагерь.

Подойдя к краю деревни, вождь с беспокойством спросил, не слишком ли далеко они ушли.

– Нет, – ответил юноша.

Они вышли за пределы лагеря, и темнота встретила их благословенной тишиной.

Рори почувствовал, что носильщики замедлили шаг.

– Отец, – наконец сказал вождь, – у нас много врагов. Они подкрадываются к лагерю. Только и поджидают, как бы украсть лошадей или снять скальпы!

– Я не пропущу врагов, – высокомерно ответил Рори. – Идите вперед.

И зная, что индейцы, как правило, разбивают лагерь около рек, добавил:

– Я чувствую, что недалеко бежит вода.

– Наш отец знает все, – с благоговением произнес вождь.

– Идем сюда, направо.

Рори свернул направо и вскоре услышал шум воды, а потом увидел в ней неясное отражение звезд. Он шел вдоль берега, пока не затих заглушенный расстоянием деревенский шум, и только тогда остановился.

Небольшая рощица спускалась к берегу ручья. Здесь было все: лес, вода, возможность укрыться от солнца, свежий воздух. Сам Рори мало что мог сделать, он лишь доверился настоящему целителю – природе.

– Мы остановимся здесь, – сказал он, топнув ногой. Для самого юноши этот церемониальный жест мог быть смешным, но апачи относились к нему очень серьезно и дважды передвигали носилки, пока не уверились, что поставили их именно там, где он топнул ногой! Рори улыбался в темноте.

Начинало светать. Потухли звезды, на фоне неба черной стеной вставали горы.

Скрестив ноги, Рори сидел у постели больного. Он попробовал пульс. Ритм стал еще более неровным. Рот открылся. Рори наклонился к мальчику и уловил слабое, еле заметное дыхание.

Это переселение, очевидно, отняло у больного последние силы. Постепенно занимался день, из темноты поднимались величественные горы, а Рори наблюдал за мальчиком.

Очень скоро у того начало прибывать сил. Однажды его начал бить озноб, но прошел, когда вокруг мальчика подоткнули одеяло.

– Отец, – прошептала мать, – это жестокая битва, правда?

– Очень жестокая, – искренне согласился Рори.

– И ты борешься за него, – мягко сказала она, – почти как мать, спасающая своего ребенка. Я тоже должна бороться. Если бы у меня было мудрое сердце шамана и искусство его прикосновения!

Рори почувствовал сильное смущение. Ему очень хотелось сказать женщине, что она сама может делать все так же, как и он, и даже лучше. Но он понимал, что его влияние на этих людей основано на их воображении, и не осмелился выдать свое невежество. Ради родителей и их сына он решил продолжать дерзкое мошенничество.

Когда окончательно рассвело и день начал терять краски, становясь ослепительно желтым, он сказал:

– А сейчас, Бешеный Бык, обратись к сыну и разбуди его.

Бешеный Бык резко заговорил по-испански. Страдалец открыл глаза и посмотрел наверх, прямо в зенит.

– Это зеленые и золотые охотничьи угодья! – пробормотал он. – Я уже умер!

– Ты не умер, – громко сказал Рори. – Смотри на меня. Я пришел спасти тебя. Я сижу у твоей правой руки. Я прогнал всех злых духов. Они долго были внутри тебя, и сейчас ты ослабел. Демоны хотят вернуться обратно, но, если тебе покажется, что они возвращаются, и сердце замрет от страха, сожми мою правую руку, и ты почувствуешь, как они уйдут через кончики твоих пальцев!

Мальчик с удивлением смотрел на Рори, и в его глазах затеплилась надежда.

– Как странно, – сказал он, – я верю! Верю всему, что ты говоришь!

– А теперь закрой глаза, – велел Рори. – Тебе надо спать. Слышишь? Отвечай, если слышишь меня!

– Я слышу тебя, – сказал мальчик.

– Скоро ты не будешь меня слышать. Ты провалишься в глубокий сон. Все страхи ушли. Ты в безопасности. Как будто погружаешься в бездну нежности и засыпаешь.

– Я погружаюсь, я засыпаю, – прошептал мальчик.

Его дыхание сразу же стало ровным, тело расслабилось, он крепко заснул. Рори поднял глаза и впервые подумал, что, может быть, ему удастся победить. Он удивлялся, как много в древней магии основано на простейшем здравом смысле, позволявшем творить чудеса. А перед собой он видел огромные ожидающие глаза вождя и его жены.

Вдруг женщина улыбнулась, слезы брызнули из глаз и ручьями заструились по ее лицу. В этот момент она была так похожа на мексиканку Марию!

– Ты победил! Ты победитель! – шепотом повторяла она.

Он поднял руку, призывая к тишине, и они замерли. Рори жестом показал, что они могут лечь, но родители предпочитали терпеливо сидеть рядом с ним всю длинную ночь.

Рори почти физически ощущал, как жизнь возвращается в тело мальчика.

Дважды Южный Ветер внезапно вздрагивал во сне и со стоном просыпался. Дважды он хватался за правую руку Рори, подчиняясь тому, что ему сказали. И дважды Рори крепко сжимал его руку. Это успокаивало больного, и он снова погружался в глубокий сон.

Родители все замечали. Рори знал, что они обменивались взглядами и перешептывались. Но его мало беспокоила их оценка его действий – он был слишком занят наблюдениями за мальчиком.

Целую неделю он ни в чем не был уверен. День и ночь Рори почти ни на минуту не оставлял больного. Он готовил ему еду. Варил бульон и со второго дня заправлял его просеянной молотой кукурузой. Потом добавил густой суп и так постепенно, день за днем, тщательно разработал диету для больного.

Прошло семь дней, пока Рори не поверил, что Южный Ветер пошел на поправку. На седьмую ночь дежурства мальчик, проснувшись, неожиданно приподнялся, и вот тогда-то у Рори появилась надежда на успех.

Он позвал мать мальчика.

– Иди сюда и посиди рядом с ним, – сказал он. – А я пойду посплю. Из него вышли все злые духи. Теперь ему требуется только время. Завтра мы, может быть, вернемся в деревню, но сейчас я должен отдохнуть.

Рори не собирался уходить далеко. Он просто вытянулся на земле, раскинул руки и мгновенно провалился в глубокий сон без всяких сновидений. Накопленная за неделю усталость навалилась на него, но здоровый сон начал понемногу смывать ее, как бегущая вода смывает песок.

Глава 12

Уже месяц Рори Мичел жил с индейцами, и это время оказалось самым беззаботным в его яркой биографии. Он радовался свободной жизни и почти не испытывал огорчений. Он уговорил вождя выстроить для Южного Ветра отдельное жилище достаточно далеко от главного лагеря. Два или три молодых воина постоянно должны были охранять это место. Они следили издалека, чтобы все видеть и не позволить врагам подойти слишком близко. Рори Мичел мог целыми днями охотиться, участвовать в скачках с апачами или бегать с ними наперегонки, легко побеждая самых быстрых кривоногих индейцев. А иногда с энтузиазмом играл в кости.

Сегодня он мог стать богачом, владеющим несметным количеством лошадей и одежды, а завтра – нищим, которому главный вождь Бешеный Бык снова оказывал поддержку. Бешеный Бык всегда возвращал его долги в течение суток, поэтому между лагерем и стоящим отдельно домом вождя было непрерывное движение: взад и вперед перевозились выигрыши и потери белого юноши.

Рори нравилась эта жизнь. Кроме того, они жили далеко от орущего водоворота большого лагеря, их окружали чистый воздух, тишина и терпкий аромат сосновых деревьев.

Но в каком-то смысле он оказался неумолимым тираном, до сих пор не разрешая дочерям вождя жить в новом доме. Бешеный Бык и его жена могли находиться здесь и радоваться выздоровлению сына, но Рори Мичел решил, что трех апачей для него вполне достаточно и новых не нужно.

Кроме того, так было лучше и для больного мальчика, хотя теперь его уже трудно было назвать больным. На седьмой день у него уже появились силы и он смог сидеть в одеялах. Еще через неделю он уже ходил, а вскоре начал упражняться с оружием. Конечно, он не мог справиться с боевым луком, но работал с детским, тренируя мышцы рук и плеч. В эти короткие две недели он превратился из истощенного скелета в прекрасного юношу. Его мать принадлежала племени навахо, самому красивому из индейских племен, и от нее он унаследовал высокий рост и правильные черты лица. Этот пятнадцатилетний подросток был прямой, как струна, гибкий, как длинный кнут, крепкий, как хорошо выделанная сыромятная плеть.

Через три недели после прихода белого шамана Южный Ветер на пони скакал по холмам с бешеной скоростью. Мальчик требовал, чтобы они вернулись в деревню, где он мог бы участвовать в развлечениях молодежи, встречаться с ними, хвастаясь и рассказывая небылицы.

Рори Мичел не соглашался. Он заявил, что еще не пришло то время, когда Южный Ветер может не опасаясь вернуться в лагерь, потому что там злые духи имеют больше шансов напасть на него. Но Южный Ветер продолжал умолять своего спасителя.

Так, однажды он сказал:

– Ты сильный, отец, и можешь одним пальцем усмирить демонов. Смотри, что сделал со мной! Я почти умирал. До сих пор чувствую боль сзади, где мои ребра выпирали через кожу. Ты вырвал меня у злых духов и через три недели посадил на коня. Значит, можешь прогнать их отовсюду. А жить в лагере с остальным народом гораздо веселее!

Рори покачал головой.

– Южный Ветер, ты не знаешь злых духов и их силы, – заявил он. – Они понимают, что я силен здесь, на этом месте, и поэтому не приближаются сюда. Они ведь приходили сюда в первые несколько дней и пытались наброситься на тебя. Но после того, как я искалечил пару дюжин – они даже стонали! – после этого, Южный Ветер, они стали обходить это место так же, как койоты обходят стороной логова горных львов и медведей гризли. Они не потревожат нас здесь. Ты сам должен понимать разницу. Я чувствую себя лучше здесь.

– Я чувствую себя так, – воскликнул юноша, – как будто могу прыгнуть с обрыва скалы и полететь, как ястреб! Могу в три взмаха рук долететь до той черной горы и ударить ее пятками! А потом за те же три взмаха вернуться обратно! Я могу догнать орлов, выдергивая у них из хвостов перья, и они будут кричать от страха, падая камнем вниз и улетая домой в свои гнезда! Вот так, отец, я чувствую себя!

Южный Ветер сидел скрестив ноги, но сейчас вскочил, с криком схватил четырнадцатифутовое боевое копье и мощно метнул его высоко вверх, не переставая вопить, пока оно не опустилось. Рори Мичел продолжал попыхивать трубкой, притворившись, что не заметил, как что-то пролетело у него над головой.

Копье опустилось, пойманное опытной рукой мальчика.

– Смотри, отец! – кричал он. – Я смог бы голыми руками снять скальп у демона. Только покажи мне эти мерзкие создания!

Рори Мичел улыбнулся.

– Закрой глаза, – сказал он. – Покрутись вокруг себя десять раз как можно быстрее, а потом смотри, и ты увидишь духов!

– Неужели?

– Попробуй.

Мальчик послушался. Он закрыл глаза, стремительно закрутился, как волчок, потом остановился и посмотрел вокруг себя. Вернее сказать, он хотел остановиться, но от головокружения спотыкался. Мальчик закричал:

– Отец, я вижу горных духов! Они уносят с собой горы, и горы улетают с ветром, как дым!

– Сядь! – приказал Рори.

Мальчик сел, держась за голову руками, а потом сказал:

– Ты опять одурачил меня, отец. Но я не против, потому что рядом никого не было! Хотя на какое-то мгновение я испугался. Забыл, что это просто головокружение. Я ожидал увидеть духов, и поэтому мне показалось, что духи растворяют горы, как грязь в воде. Ты никогда не бываешь серьезным! В том, что ты делаешь или говоришь, всегда чувствуется улыбка. Но скажи мне, отец, как долго ты еще будешь в моем племени?

– Может быть, всегда, – ответил Рори. – Я счастлив здесь.

– Пока в лагере есть мясо, оно твое, – торжественно произнес мальчик. – Но ты не останешься здесь надолго.

– Почему?

– Моя мать рассказывала мне о белых людях. Она видела их. Они жили с апачами и с навахо, но никогда не оставались надолго. Только две вещи могут удержать их.

– И какие же?

– Не скажу, ты рассердишься.

– Я никогда не смогу рассердиться на тебя, Южный Ветер, – искренно сказал Рори Мичел. – Что это за вещи, которые могут удержать белого человека среди индейцев?

– Жена или золото, – ответил мальчик.

Рори кивнул.

– Я не ищу себе жену, – сказал он.

– Почему бы нет? – спросил Южный Ветер. – Я тоже скоро женюсь. А ты старше меня и гораздо мудрее. Почему же не иметь жену, которая будет готовить тебе еду, шить одежду, спать с тобой, ухаживать за домом, скрести шкуры, делая из них хорошую мягкую кожу? Жена стоит очень мало и работает всю жизнь. Она всегда послушна, если принадлежит шаману или великому вождю. А ты и то и другое!

– Ты привел веские доводы, – без улыбки сказал Рори, думая о коренастых, большеротых девушках-апачах. – Но мое время еще не пришло. Я спросил судьбу, и мне было сказано, что я не должен жениться.

С точки зрения Южного Ветра, на это нечего было возразить. Он покачал головой.

– У нашего племени нет много золота, – вздохнул он. – Но я надеюсь, что ты останешься. Так сказал мой отец!

– А что он сказал тебе, Южный Ветер?

– Когда ты увидел красный глаз, то так посмотрел на него, будто встретил старого друга.

Рори пристально взглянул на мальчика.

– На него стоило посмотреть, – сказал он. – Ты согласен со мной, Южный Ветер?

– Любой мужчина был бы счастлив иметь его, – ответил апач. – Но даже Большой Конь не может часто носить его. Камень очень сильный.

– Что это значит? – спросил Рори.

Мальчик ответил очень серьезно:

– Он обжигает. Ты же видел в нем огонь? Это не холодное пламя. Оно горит и изнутри. Большой Конь говорит, что красный глаз сжигает кровь и даже кости. Он произносит очень сильные заклинания, прежде чем надеть его, и все равно каждый раз боится за свою жизнь.

– Правда? Не думаю, что я боялся бы за свою.

– Да, ты, может, и не боялся бы, – согласился мальчик. – Ты знаешь всех духов и, возможно, знаешь и того, который живет в красном камне. Мой отец сказал, что когда-нибудь ты сможешь иметь его и поэтому станешь главным шаманом вместо Большого Коня. Он, конечно, сильный шаман, но ты сильнее.

– А что, владелец красного глаза всегда шаман племени? – спросил Рори.

– Да, конечно.

– И давно камень у вас?

– Он всегда принадлежал апачам, – ответил мальчик. – Однажды с небес раздался гром и он упал среди моего народа. Человек, поймавший его руками, стал великим шаманом племени. Когда он состарился, то передал камень другому шаману. И так было всегда. Ты знаешь, на что мы надеемся, отец?

– На что же? – переспросил Рори.

– Ну, мы надеемся, что ты не покинешь племя, пока не получишь красный глаз. А когда он будет у тебя, ты, конечно, станешь нашим шаманом. – Южный Ветер покачался на пятках и рассмеялся. – Подумай об этом, отец! Может быть, это удержит тебя здесь до конца дней?

– Я уже думал об этом достаточно долго, – пробормотал в ответ Рори, стиснул зубы и мрачно задумался.