Текст книги "Укротитель диких"

Глава 31

Дорога обратно в дом была, очевидно, отрезана. Во-первых, на пути его ждало слишком много ружей, и во-вторых, по всей окрестности вокруг сарая рыскали индейские всадники, в надежде поймать его.

Поэтому Рори решил скакать в сторону и после нескольких сотен ярдов с удовлетворением заметил, что преследователи отстали, – вероятно, потому, что были уверены в превосходстве вороного коня. Но, может быть, они решили вернуться и посмотреть, какое несчастье он послал на них.

Рори тоже натянул поводья и с вершины высокого холма оглянулся назад, на долину, в сторону дома Уэйра.

Сейчас из всех окон сарая вырывались языки пламени. Рори видел, как сломанная балка на крыше, как красная рука, указывала в небо. Зажигательная бомба сработала прекрасно.

Но это было не все. Здание должно было гореть долго, почти всю ночь, а яркая иллюминация освещать осажденных. Самые отчаянные из апачей не осмелятся броситься на защитников дома при таком свете, заливающем всю округу. А когда пламя утихнет, уже взойдет луна.

Довольный собой, Рори Мичел начал тихонько насвистывать. Стоя на холме, он подождал, пока не рухнул ближайший к нему угол сарая.

Как будто открыли дверцу камина, за которой полыхало море огня, и алый столб рванулся в небо. Но никого из апачей не было видно рядом. Они спрятались на безопасном расстоянии, откуда ветер доносил их крики, похожие на вой разозленных дьяволов.

Если апачи и раньше мечтали снять скальп с Рори, то какой же должна была стать эта страсть сейчас?

Даже если Рори и мог вернуться в дом, чтобы присоединиться к защитникам, вряд ли это стоило делать. К этому времени Уэйр и два его компаньона, вероятнее всего, уже находились в долине, и было необходимо как можно раньше предупредить их. Возможно, апачи, тоже зная о приближающемся фургоне с деньгами, собирались устроить засаду и перехватить его.

Поэтому Рори двигался медленно, пустив жеребца легким галопом, и внимательно вглядываясь в тени.

Поднялся ветер. Казалось, что он начался из-за горящего сарая. Оглянувшись назад, Рори увидел, как сильно колеблется пламя. Он не знал, проклинать или благословлять начинающуюся бурю. Она, конечно, приглушит звуки, которые он мог бы услышать, но точно так же приглушит и шум, создаваемый им самим, если к нему прислушиваются вражеские уши.

Сейчас Рори приближался к устью долины, где она расширялась и поверхность земли походила на цепь слегка вздымающихся волн. Иногда на их гребнях на фоне звездного неба вырастали небольшие рощицы дубов и кактусов, и каждая могла стать укрытием для банды диких апачей. Они умели прятаться там, где, казалось, не хватало бы места свернуться даже койоту.

Рори двигался ощупью, как будто за каждым поворотом его поджидала смертельная опасность. Нервы были напряжены, как натянутые скрипичные струны, готовые в любой момент лопнуть.

Дважды он слезал с коня и ложился на землю, прижимая к ней ухо, пытаясь услышать стук колес или копыт, но не мог различить ни единого звука. Наконец ему показалось, что где-то далеко на дороге раздается глухой повторяющийся шум, похожий на стук колес тяжелого экипажа.

Рори не мог в это поверить и, вскочив на коня, поехал к следующему возвышению, где и увидел долгожданную картину.

Дорога поворачивала прямо на восток, где над восходящей луной тускло светилось небо. На горизонте уже виднелась половина луны, и на ее фоне двигался небольшой черный силуэт крытого фургона, который терпеливо тащили мулы.

Рори Мичел вздохнул с облегчением.

Между ними еще оставались несколько невысоких гребней, но он не спешил навстречу. Рори осмотрел коня, подтянул ослабевшие подпруги, ласково потрепал лоснящуюся горячую шею Доктора. После этого вскочил на него и спокойной рысцой поехал вперед. Сейчас не было нужды торопиться. Кроме того, Рори понимал, что везет полковнику Уэйру очень плохие новости.

Но хотя новости были плохие, все же самое худшее не произошло. Теперь их будет четверо, а четверо решительных мужчин способны сделать много даже против такой оравы озверевших апачей. Например, в следующую ночь, под покровом темноты, они могут проскочить мимо часовых и вернуться в дом. Возможно, кто-то и погибнет, но остальные станут прекрасной подмогой гарнизону форта.

Кроме того, даже такая небольшая удача может оказаться достаточной, чтобы привести в отчаяние нетерпеливых индейцев. Хорошо известно, что они не могут успешно вести осаду и, вероятно, уже сейчас думают, что дом Уэйра оказался неожиданно труднодоступным.

У Рори появилась надежда. Может быть, апачи и не столь одержимы идеей перебить здесь белых и мексиканцев. Они уже захватили то, чего им всегда хотелось больше всего: оружие и боеприпасы кавалерии и скот Уэйра. Захват домов добавит совсем немного, и они не готовы платить за это кровью. Апачи уже достаточно заплатили вперед!

Фактически они вцепились в форт бульдожьей хваткой из-за желания поймать Рори Мичела. Но сейчас, когда его нет в доме, зачем им это? Если Большой Конь настоит на своем, то поднимет все племя в погоню за сбежавшим всадником. Другие, возможно, будут против, говоря, что они уже не смогут догнать вороного коня. А может быть, совет выберет другую мишень для удара.

Если же апачи останутся на месте, то можно попробовать сделать что-нибудь еще. Например, он мог бы догнать сбежавшее и опозорившееся войско майора. К этому времени солдаты, вероятно, горят от нетерпения отомстить за свой позор. И если их повести в бой против этой банды апачей, они могут с радостью пойти на это.

И в этом случае он мог бы гарантировать им отсутствие сюрпризов по дороге!

Рори напряженно обдумывал все эти возможности. Но ему показалось странным, почему еще не видно фургона. Юноша уже пересек два гребня, и экипаж должен был быть на вершине третьего.

Все стало ясно, когда Рори поднялся на третий гребень. Фургон остановился. Он увидел мулов, запряженных парами в громоздкий экипаж, и даже смутный силуэт сидящего кучера.

Рори весело закричал и помахал рукой. Все складывалось хорошо, и он никогда не чувствовал себя более удачливым, чем в этот момент, когда начал рысцой спускаться с холма.

К этому времени луна уже немного поднялась над горизонтом. По ясному небу ветер проносил мимо нее редкие облачка. Казалось, этот большой желтый диск летит по небу, как пушечное ядро. Свет был достаточно яркий, и Рори сказал себе, что этой ночью они не могут даже пытаться пробиться через линию индейцев. Не раньше, чем наступит рассвет. Это можно делать только на рассвете начинающегося дня, когда люди и звери спят самым крепким сном!

Когда он спустился с холма, план уже полностью созрел у него в голове. Подъехав ближе, Рори закричал:

– Привет, Уэйр! Привет!

Вдруг ему показалось, что в зарослях около дороги кто-то борется. В следующее мгновение оттуда выскочила фигура, дико размахивая над головой руками, и закричала голосом бухгалтера. Веселый маленький бухгалтер кричал визгливо, как ястреб:

– Рори! Рори! Апачи! Беги!

Вслед за ним из-за кустов выпрыгнул полуобнаженный мужчина, чье тело, как медь, сияло в лунном свете. Длинные волосы струились с головы, украшенной перьями. В руке он держал короткий боевой топор. Индеец в прыжке размахнулся оружием. Удар пришелся по голове преданного бухгалтера, который тяжело упал на дорогу, раскинув руки.

В то же мгновение вся низина ожила. Прямо перед носом всадника выбегали мужчины, а из-за кустов и скал появились лошади. Воины вскакивали на их спины, и Рори тут же повернул своего коня вправо.

Рори благодарил судьбу, что жеребец испугался не меньше его. Доктора не надо было пришпоривать, трогать или приказывать словом. Он черной сверкающей молнией полетел по долине.

Вокруг них проснулись и ожили все звуки ада. Демоны кричали и улюлюкали, одержимые местью и ненавистью. В ночном воздухе жужжали стрелы и грохотали ружейные выстрелы.

С головы Рори сбили шляпу – такое случилось не впервые, потом он почувствовал несколько укусов в куртку. Они были едва ощутимы, но Рори знал, что это пальцы смерти касаются его.

Он поворачивал жеребца то вправо, то влево, огромный конь, казалось, понимал тактику обманных маневров, как будто долго учился этому. В какой-то момент они оказались между скалами, торчащими как зубы. А за ними вставала стена. Крики и щелканье ружей ненадолго стихли, но возобновились, когда Рори и жеребец начали подниматься на следующий холм.

Он оглянулся назад и увидел, что за ним несется группа воинов. На их голых плечах и украшенных головах пони сиял лунный свет.

Они летели, как злые духи.

Тогда Рори направил Доктора к далекому склону и отпустил его, как ястреба, свободно лететь к спасению.

Глава 32

Как ястреб, не сбив добычу, озадаченный взмывает высоко в небо, готовый атаковать еще раз, так и Рори стремительно летел по холмам, но, услышав, что стук копыт затихает далеко за ним, сделал круг и вернулся опять к тому месту, где он видел брошенный фургон.

Рори не знал точно, что ему удастся сделать. Может быть, индейцы разворачивают фургон, и тогда он сможет чем-то помочь белым людям, если только они не погибли так же, как и несчастный бухгалтер.

В любом случае он возвращался назад, чтобы сделать все возможное.

Его поразило то, как закончил жизнь маленький бухгалтер. В конце ее этот незаметный круглолицый парень оказался героем. И не ради какого-то близкого друга! Он всегда держался в стороне от Рори Мичела, относился к нему подозрительно, как будто не знал, что можно ждать от этого бродяги. Но в решающий момент он сознательно пошел на смерть, чтобы предупредить Рори об опасной ловушке.

Это поразило Рори. Он и раньше видел смелые поступки, но никогда не бывал свидетелем смелых поступков и никогда еще они не производили на него такое впечатление.

Как же теперь относиться к апачам?

Странно, но Рори не чувствовал по отношению к ним зла. Он жил среди индейцев, видел, как они детьми возились и играли между собой. Он испытывал на себе их доброту, импульсивность и великодушие. Если они и вели себя как дикари, то только потому, что не знали, как еще можно себя вести во время войны. Нельзя ожидать, что дикая пантера поведет себя как домашняя кошка; так же нельзя надеяться, что апачи, вставшие на тропу войны, поведут себя как цивилизованные создания!

Хорошо понимая это, Рори смотрел на них с бесстрастным интересом, не видя в них злодеев. Он относился к ним как к пороху, как к чему-то, с чем надо обращаться бесконечно осторожно, осознавая, что это нечто может быть не только опасным, но и очень полезным.

А тем временем Рори, сделав круг, вернулся в низину со стороны, противоположной той, откуда он умчался.

Он мог ясно видеть, что происходило у фургона. У индейцев был фонарь; кроме того, они разожгли костер в кустарнике у дороги, и при таком освещении апачи продолжали грабеж.

В фургоне было не только серебро. Оказалось, что Уэйр собрал-таки по округе долги. Кроме денег, он вез много различных товаров. Из фургона вытащили бочку с сахаром, и краснокожие горстями закидывали его себе в рот.

Как дети, уплетая пироги, болтают ногами, так и апачи не могли оставаться спокойными, пока сладкое вещество сыпалось им в горло. Они постоянно подпрыгивали, размахивали руками, не выпуская оружия, и часто толкали друг друга.

У них нашлось и чем запивать сахар. Индейцы выкатили из нижнего отсека фургона три бочонка, размеры которых и железные обручи позволили Рори догадаться, что в них находилось виски.

После этого Рори стало немного легче. Он хорошо знал, что индейцы легко пьянеют и становятся беспомощными. Сейчас ему хотелось, чтобы все они дошли до такого состояния. Только бы не пролили мимо содержимое бочонков!

Но что стало с белыми из этой экспедиции?

Сначала он решил, что они мертвы.

Он привязал коня на достаточном расстоянии в укрытии и стал пробираться от кактуса к кактусу, от скалы к скале, от куста к кусту, с каждым шагом приближаясь к гомонящей толпе около фургона. Если индейцы сняли три скальпа, отметили победу и ограбили фургон, то неудивительно, что они сейчас празднуют. Это была великолепная победа.

Рори подошел очень близко и спрятался позади толстого и широкого кактуса, росшего на расстоянии не более десяти ярдов от скачущих апачей. Там он осторожно вытянул голову, прищурился и, смотря между блестящими иглами, стал разглядывать происходящее.

Первое, что он увидел, очень обрадовало его. Это был широкоплечий силуэт Дина Уэйра, сидевшего на земле между ним и костром. Руки и ноги у него были связаны, а для большей надежности ремень, стягивающий его руки за спиной, соединялся с упряжью индейского пони. Если бы Уэйр попытался сделать движение, то потащил бы за собой пони, что привлекло бы внимание.

А вот повар Блачер был мертв. Он лежал рядом с фургоном. На его лицо падало немного света, и его можно было узнать. Ужаснувшись, Рори отвел взгляд. Почувствовав резкую слабость, он лег на спину. Нервы его сдали. Пораженный своим состоянием, Рори понимал, что больше не может смотреть на этот кошмар. Слишком велик контраст между неподвижностью мертвого и безумием живого.

Сначала никто не обращал внимания на Дина Уэйра, но потом один из дикарей начал скакать с томагавком перед пленным, обводя им круги около ушей белого человека. По искаженному гримасой лицу индейца Рори мог судить, что в какой-то момент игра может превратиться в желание убить, и тогда жизнь Уэйра закончится. Но тут коренастый, мощно сложенный воин подошел вразвалку к танцующему и прогнал его прочь от пленника.

Тот, кого прогнали, был среднего возраста, а другой индеец значительно моложе, но он производил впечатление человека, обладающего властью. Когда тот повернулся в профиль и свет костра упал на его лицо, Рори сразу же узнал молодого воина, чью жизнь он спас в доме Уэйра. Сейчас он задумался, отплатит ли ему воин добром за добро?

Насколько Рори знал, это не противоречило характеру апачей. У него появилась уверенность, что сейчас Уэйр в безопасности, и теперь можно было обратить внимание на все остальное. Пьянка очень быстро перерастала в дебош.

В фургоне индейцы обнаружили чашки, которые они наполняли доверху и опрокидывали себе в горло. Наконец один широкоплечий, с огромными мускулами дикарь поднял над собой бочонок виски и прижался ртом к отверстию. Он пил, раскачиваясь из стороны в сторону, пока, захлебнувшись от кашля, не уронил бочонок на землю.

Ничего плохого бы не случилось, разве только пострадали внутренности воина, но бочонок ударился о камень, и через пробоину на землю хлынуло янтарное содержимое.

Другой индеец стоял рядом с протянутыми руками, ожидая своей очереди приложиться к бочонку. Когда он увидел, как разливается огненная вода, то завопил и, выхватив нож, бросился на спотыкающегося виновника.

– Давай бей! – улыбаясь шептал Рори.

Но индеец не ударил.

Тот же самый коренастый молодой индеец, которого он спас, мгновенно стал на пути у нападавшего и ловко сделал ему подножку. Индеец полетел кувырком.

Струя виски из поврежденного бочонка подобралась к костру, и в небо взвился высокий столб пламени – подтверждение крепости напитка.

У наблюдавшего пламя Рори перехватило дух. Он мог поклясться, что в бочонке был почти чистый спирт, и если так, то скоро вокруг фургона будет толпа беспомощных, спотыкающихся индейцев.

Молодой коренастый индеец, казалось, был вождем и тоже осознал опасность. Было видно, как молодой вождь ходил от одного человека к другому, тащил воинов к ожидавшим их пони, приказывая им садиться верхом, а иногда просто перекидывая через седло.

Но не все могли уехать. У них во рту стоял сладкий вкус сахара, а в крови пылал огонь виски. Поэтому апачи вываливались из седла и снова ползли к бочке с сахаром и двум оставшимся бочонкам с виски.

Рори с каждой минутой становилось легче, в нем росла надежда. Уже не однажды на Западе случались странные вещи, вызванные комбинацией виски и индейского темперамента!

Молодой вождь, поняв, что его усилия бесполезны, отступил и сел рядом с пленником. Сам он не прикасался к сахару и не пробовал виски. Индеец смотрел на своих соплеменников, и лицо его постепенно мрачнело.

Он сказал Уэйру по-испански:

– Ты видишь? Огненная вода превращает моих людей в свиней. Они ревели и орали, а теперь свалились. Ты видишь этого человека?

– Да, – ответил Уэйр. Рори Мичелу понравился его спокойный и сильный голос.

– Это великий воин. У него три сына. Два из них пали смертью храбрых. А младший однажды станет великим вождем. Этот человек герой. Он никогда не поворачивается спиной к врагу. Но посмотри, что с ним стало? Ужас! Белые люди выгоняют нас с этой земли не ружьями, а ядом!

Уэйр кивнул в знак согласия.

– Яд – это, пожалуй, правильное слово, – серьезно сказал он. – После убийства лучше всего пить яд.

– Почему ты называешь это убийством? – спросил воин.

Рори, как змея, пробирался между камнями. Сейчас он находился в тени, отбрасываемой полковником Уэйром, и мог прекрасно слышать весь диалог.

– Я никогда ничего плохого не сделал твоим людям, – говорил Уэйр, – а они пытались украсть у меня скот и лошадей. Апачи убили двух моих людей и сейчас готовы убить меня.

– Это верно, – спокойно ответил дикарь. – Но Черную Стрелу убили твои люди. Поэтому сейчас наша очередь убивать.

– Вашего молодого вождя убили солдаты, а не мои люди. Ты прекрасно знаешь, что все они были на шахте.

– Ты белый. И солдаты белые. Они тоже твои люди, – настаивал апач. – А что касается тебя, то ты будешь жить, пока мы не доберемся до твоего дома. Там мы медленно убьем тебя на глазах твоих людей. Как смелый человек, ты должен радоваться этому, потому что мы дадим тебе шанс умереть достойно, не произнеся ни звука. И твоя жена увидит это.

Глава 33

Нарисованная перед Уэйром картина благородной смерти заставила его повернуть голову и пристально посмотреть на индейца. Рори с удивлением заметил на лице шахтовладельца улыбку. Очевидно, в этом человеке есть что-то необыкновенное.

Но тут нескольких апачей вдруг охватил внезапный порыв гнева, они, крича и улюлюкая, сцепились в потасовке. Молодой предводитель бросился их разнимать и утихомиривать. Но это оказалось не простой задачей. Половина воинов к этому времени была уже совершенно невменяема, они едва держались на ногах и только шатались вместо того, чтобы достойно исполнять боевой танец.

В одно мгновение Рори метнулся за спину Уэйра и прошептал тому на ухо:

– Сидите спокойно и не двигайте сразу руками. Сейчас я разрежу путы. Я – Рори Мичел.

Дин Уэйр, сидящий с гордо выпрямленной спиной, не шевельнулся.

Да уж, подумал Рори, достойный папаша такой девушки, как Нэнси. Они сделаны из одного материала, пусть даже Господь придал им разную форму!

Один взмах ножа – и руки пленника оказались на свободе.

– Склонитесь-ка набок и вытяните ноги поближе ко мне! – скомандовал Рори. Уэйр повиновался, Рори разрезал путы на ногах.

– Вы можете двигаться? – спросил Рори.

– Не знаю. Ноги слегка затекли, но думаю, я смогу ходить, – еле слышно ответил Уэйр.

– Прямо за вашей спиной стоит лошадь. Встаньте. Потянитесь, разомните мускулы, а потом разворачивайтесь, прыгайте в седло и скачите во весь опор вверх по склону. Я постараюсь держаться рядом с вами.

Сказать-то он это сказал, но сам вовсе не был уверен, что все получится.

Жаль, что он оставил жеребца так далеко, он боялся потерять время, возвращаясь за ним. Молодой вождь был не пьян, да и остальные воины в случае опасности сумеют взять себя в руки. А раз так, у Рори мало шансов на успех.

Теперь он готов был молить Бога, чтобы все серебро в этом большом крытом фургоне превратилось бы в такое же по весу количество виски и чтобы это виски полилось в глотки апачам, включая молодого вождя. Только когда индейцы надерутся в стельку, у них с Уэйром появится надежда на спасение.

Он прошептал последнее предостережение:

– Досчитайте до тридцати, Уэйр, и действуйте. Вы меня слышите?

Ответом ему стал еле заметный кивок.

– Ну что же, тогда удачи! – прошептал Рори и стал пробираться назад, ползком, словно змея, петляя между скалами, тем же путем, каким пришел.

Возвращаться было во сто крат труднее, но наконец он завидел вдали тень того кактуса, за которым прятался раньше.

А потом он увидел, как тень Уэйра зашевелилась…

Между индейцами возник оживленный спор, но на мгновение они замолкли, и Рори в отчаянии подумал, сообразит ли Уэйр, что сейчас – самый неподходящий момент для побега.

Рори чуть не вскрикнул, но Дин Уэйр уже схватил поводья своего пони и взбирался в седло.

В тот же миг индейцы завопили на все голоса, и Рори увидел засверкавшие в отсветах костра стволы винтовок. Но пони, к его удивлению, поскакал не прочь, а прямо на костер, прямо в толпу ошеломленных апачей!

Загремели выстрели. К счастью, вождь оказался безоружен. Юный индеец прыгнул, пытаясь схватить коня за голову, но промахнулся и покатился на землю, в то время как Уэйр на своем обезумевшем пони вихрем промчался сквозь толпу индейцев и скрылся в ночи.

Был ли он ранен? Если его пробила пуля, то сейчас жизнь вытекает из него вместе с кровью. Но пока ничего нельзя было понять.

Рори стремглав побежал к тому месту, где стоял его стреноженный жеребец. Ну что ж, не все получилось, как он хотел. Но все-таки одну жизнь он, возможно, спас. Если, конечно, считать, что все трое были еще живы к тому моменту, как он оказался здесь.

Уже взобравшись в седло, Рори увидел, что большая часть воинов, протрезвев, пустилась в погоню за беглецом.

Хорошо было бы, если под Уэйром был бы вороной жеребец, который летит как стрела.

Но увы, он спасается от апачей на обычном пони. Да и весит Уэйр побольше, чем любой из индейцев. Не говоря уже о том, что навыки верховой езды у него много хуже, чем у любого из преследователей. Он не сможет сделать всего, на что способен опытный всадник даже на таком пони.

Так что Рори пришпорил своего жеребца и поскакал в некотором отдалении от погони, вместе с нею.

Среди индейцев Рори опасался только одного человека, и это был действительно настоящий воин – вождь.

Этот человек один способен уничтожить Дина Уэйра. Но Рори все-таки гнал своего.

Оглянувшись, Рори увидел, что у костра осталось несколько человек, некоторые валялись на траве, как падаль. Другие пьяно пытались взобраться на своих пони и присоединиться к погоне.

Рори далеко оторвался от преследователей. Но необходимо было сделать обманный маневр.

Куда мог направиться Уэйр в случае крайней необходимости? Где бы он попытался спрятаться, пусть даже тщетно?

Скорее всего он помчится к шахте. Животный инстинкт поведет его поближе к дому.

И Рори погнал своего вороного правее, пересек неглубокую лощину, надеясь в следующей долине встретиться с Уэйром, если тот действительно двигался к своему дому.

Позади слышались храп лошадей и клики разъяренных индейцев. Нечего и надеяться на захват в плен, преследователи готовы пустить кровь и снять скальп с любого, кто попадется им в лапы…

И тут, чуть левее и впереди, Рори увидел силуэты двух всадников.

Конечно, один из них был Уэйр – это его прямая спина, широкие плечи. А преследовал его полуголый индеец, и в лунном свете поблескивал ствол уже наведенной винтовки…

Рори пришпорил коня и понесся во весь опор. Они стали сближаться, и вдруг Рори увидел, как индеец обернулся.

Увидел ли он Рори? И догадался ли, кто этот странный одинокий всадник?

Как бы там ни было, Рори не мог больше рисковать, тем более винтовка теперь была нацелена на него! Даже стреляя назад с такого близкого расстояния, индеец вряд ли промахнется.

Конечно, снайперская стрельба на скаку и при лунном свете – дело непростое. Но Рори сказал себе, что просто не имеет права не попасть в цель. Он словно заковал себя в броню, хладнокровно прицелился и спустил курок. Индеец нелепо взмахнул руками, вылетел из седла, широко раскинув ноги и руки. Вместе с пони он покатился куда-то под откос.

На гребне скалы показались другие преследователи. Они скакали быстро, но все же не так, как их вождь. И Рори сообразил, что ему удалось подстрелить именно вождя, который представлял наибольшую опасность.

А остальные не так уж опасны. Главное, не сойтись с ними в рукопашную – тогда уж пощады не жди.

Рори несся как ветер. Уэйр, скакавший впереди, обернулся и увидел догоняющего его всадника. В руке у него блеснул револьвер.

И тут Рори крикнул так громко, как только мог, и ствол, который только что был нацелен на него, опустился. А через минуту он уже скакал бок о бок с отцом Нэнси. Бросив взгляд через плечо, он отметил, что индейцы намного отстали от них. Некоторые из них, взбудораженные виски, еще пытались догнать беглецов, но теперь это было бесполезно.

Они ехали с Дином Уэйром рядышком.

Огромные кактусы пролетали мимо них, словно гигантские часовые, застывшие на посту, холмы вздымались, словно окаменевшие морские волны…

И Уэйр ни разу так и не повернул головы в сторону своего спасителя, сидя в седле все так же прямо, как стоящий на параде солдат.

Нет, в этом Уэйре действительно было нечто такое, чего Рори раньше в нем не мог угадать…