Текст книги "Укротитель диких"

Глава 16

Рори был поражен тем, как отнеслась к случившемуся жена вождя. Вполне объяснимо, что мужчины считали своим долгом положить за него жизнь в благодарность за то, что он сделал. Но для женщины это означало потерю мужа и сына, что гораздо тяжелее, чем расстаться со своей жизнью. Однако она сохраняла хладнокровие, не протестовала, была спокойной и неторопливой, ее пальцы работали быстро и аккуратно вплоть до наступления темноты.

Вдруг Рори почувствовал симпатию к этим людям. Да, у него белая, а у них красная кожа, но душами они схожи. Так же, как он, они были дикарями и отличались от него только цветом кожи.

С самого начала он не собирался рисковать ими ради себя. Он хотел справиться с чрезвычайными обстоятельствами сам, еще раз положиться только на себя, как бы это ни было опасно, но ему хотелось посмотреть, как далеко они пойдут за ним без просьб и убеждений с его стороны. И Рори был поражен тем, что они предложили ему. Двое, вождь племени и только что вновь ощутивший вкус жизни мальчик, оказались готовы отдать за него жизнь. А женщина отдавала еще больше! И все это без вопросов и сомнений!

Он встал.

– Иди с ним, Южный Ветер, – тихо приказал вождь.

– Оставайся здесь, – сказал Рори Мичел. – Я хочу выйти один и посмотреть на них.

– Ты что-то задумал. Я вижу по глазам, – произнес мудрый вождь, пристально рассматривая его.

– Я не беру оружие, – ответил Рори, показывая ему пустые руки.

Бешеный Бык посмотрел на руки и кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Но не стой там долго и не говори с ними, если они приблизятся к тебе. Ты знаешь, отец, что при виде свежего мяса руки действуют быстро, а заметив оленя, даже женщина превращается в охотника.

Рори улыбнулся, выслушав этот афоризм, ободряюще кивнул своим меднокожим друзьям и вышел наружу.

На горизонте пылал закат, и на его фоне поднимались черные горы. Пурпурные лучи заходящего солнца освещали лица индейцев. Легкий вечерний ветер касался лица Рори прохладной влажной рукой, с неба на весь мир изливался покой. А неподалеку сидели люди, охотящиеся за его жизнью!

Индейцы уже кончили совещаться и не сидели тесным кругом. Они разделились на группы по двое, расположившись вокруг центра – вигвама Бешеного Быка.

Рори посмотрел на них, на их ружья и покачал головой, сказав себе, что песенка его, похоже, спета. Он уже не раз смотрел смерти в лицо и всегда, как и сейчас, должен был выбирать одну из двух возможных точек зрения: логическую или оптимистическую. Рори Мичел по-прежнему оставался оптимистом.

С логической точки зрения, надежды на спасение не было, но он слепо продолжал надеяться, закрывая глаза на точный расчет.

В сумерках вдали виднелись столбы дыма, поднимающиеся из вигвамов индейской деревни. Оттуда дул ветер, и Рори слышал отдаленный шум голосов; негромкое ржание лошадей, резкие крики мулов. Казалось, эти звуки наполняли горы покоем фермерской жизни.

А здесь, совсем рядом, сидели люди, готовые убить!

К нему приблизился высокий мужчина. Это был шаман, ведущий своего светло-коричневого пони с длинной гривой, в хвост которого были вплетены разноцветные ленты. Седло, красиво отделанное серебром, порадовало бы сердце любого мексиканца.

Большой конь заговорил:

– Ну, брат, где твоя магия? Где твое мастерство? Ты можешь поднять человека со смертного одра, но сейчас ты ближе к смерти, чем мальчик тогда. У тебя есть только один способ спастись!

– Вернуть камень?

– Да!

– А что я за это получу, Большой Конь?

– Жизнь, – ответил бандит.

– Но я выиграл этот камень.

– Ты получишь жизнь, – повторил шаман. – Ты наверняка подменил мои кости фальшивыми.

– Эх, Большой Конь, – улыбнулся юноша, – неужели ты думаешь, я не заметил, что у твоих костей срезаны грани? Ты знаешь свои кости лучше, чем безобразное лицо жены.

– Что бы ты ни думал, – ухмыльнулся Большой Конь, – у тебя есть только один способ спасти жизнь. Ты должен отдать камень. Ну же! За этим я и подошел к тебе. Я готов забрать его, и тогда все будет хорошо.

– Подожди, Большой Конь, – сказал юноша, – я поставил жеребца и выиграл. Если я верну тебе камень, ты оплатишь мне стоимость коня? Мы можем попросить других вождей племени оценить его!

– Ты выиграл, но кости были фальшивыми, – повторил шаман. – Отдавай красный глаз и живи дальше! Разве камень дороже собственной жизни?

Самодовольное высокомерие, уверенность в своей правоте, звучавшие в голосе и в жестах шамана, взбесили Рори Мичела.

– Ладно, – сказал он, сдерживаясь, – видишь, я пришел без оружия. Это значит, что я хочу с тобой говорить.

– Вижу, – ответил шаман.

– Но это трудно. Утром у меня были револьверы, нож и другие вещи, – продолжил Рори, – но теперь их нет. Остался только вороной конь, но даже его держат твои люди!

– Вот видишь, – сказал шаман, – у тебя нет никакой возможности убежать. Даже если ты обманешь меня, схватишь какую-нибудь лошадь и умчишься прочь, то мой воин на твоем же собственном коне догонит тебя и схватит!

Он рассмеялся, обрадованный последней мыслью. А юноша, слушая этот грубый смех, заскрежетал зубами. В сгущающихся сумерках он заставил себя улыбнуться Большому Коню.

– Хороню, Большой Конь, – сказал он. – Полагаю, умный человек однажды платит за проигрыш и забывает о нем.

– Именно так и поступают умные люди, – согласился Большой Конь.

– Я смотрю на него в последний раз, – сказал юноша и, вытянув вперед руку с кожаным мешочком, где находился рубин, внимательно стал его рассматривать. Тот пылал, как осколок заходящего солнца, сияя внутренним светом, как будто в сердце камня сиял огонь. – Неужели я смотрю на него в последний раз?! – горько сказал Рори.

– Отдавай! – жадно взорвался шаман. – У тебя осталось мало времени. Очень скоро засветятся маленькие звезды, и тогда будет поздно менять решение.

– Бери, – произнес Рори Мичел и протянул Бешеному Коню драгоценность, но смотрел не на камень, а на тяжелую челюсть шамана, с нетерпением шагнувшего вперед. Рори держал камень левой рукой, а правой изо всех сил с молитвой на губах ударил шамана.

Удар пришелся на край челюсти около уха. Он был настолько силен, что рука Рори онемела до плеча, а Большой Конь медленно качнулся назад, и алчный огонь потух в его глазах. Он был не в состоянии поднять руку и защититься от второго удара. А Рори нанес второй удар в то же место, и шаман свалился на землю.

Он попытался схватить висящий кожаный менючек, но промахнулся и неуклюже завалился на сторону, опустился на траву.

А Мичел одним прыжком, по-кошачьи бросился к палевой лошади шамана, уцепившись за нее руками и ногами, и, пока недовольное животное с криком металось из стороны в сторону, устроился в седле.

Лошадь угомонилась и на полной скорости помчалась к деревне.

Рори было все равно, куда скакать. Кратчайший прямой путь от дома вождя через круг стороживших его воинов, был для него самым лучшим.

Позади себя он услышал крики. Два раза громыхнули ружья, и пули просвистели над его головой. Меткие выстрелы лучших воинов апачей!

Но опасность была гораздо ближе. Справа и слева стояли четыре воина – четыре ружейных выстрела, и все с близкого расстояния! Надежда проскочить мимо них была слабой. Но на стороне Рори были обманчивое освещение сумерек и внезапность. Даже твердая рука таких опытных стрелков могла дрогнуть! Только на это и оставалось надеяться.

Рори видел, как поднялись два ружья, и в следующий момент с его головы слетела шляпа. Другой воин в ярости бросил на землю ружье, которое дало осечку и подвело его в критический момент. Но должны быть, по крайней мере, еще два выстрела! Рори слился с телом летящей лошади. Он кричал.

Ему чудилось, что это как-то уменьшает опасность. И тут он увидел красную вспышку из дула ружья, выстрелившего, казалось, ему прямо в лицо. Мимо. После двойного выстрела в ушах просвистели пули. Выстрелы продолжались, но пули уже не свистели у него в углах. Лошадь летела, не сбавляя скорость, и сгущающиеся вечерние тени поглощали пространство позади него!

Но из темноты к нему опять приближалась опасность. Рори обернулся и увидел коня, летевшего над землей, словно на крыльях. Это был апач, которому доверили вороного коня, и можно было не сомневаться: он не худший стрелок в племени. Но еще не все было потеряно, если только жеребец не забыл уроки, которые ему давал хозяин в загоне Уэйра. Рори пронзительно засвистел и увидел, как в ответ вороной резко встал на дыбы, как будто остановившись перед невидимым препятствием. Тело коня несколько раз изогнулось в воздухе и вдруг распрямилось, опустившись на землю, но уже с пустым седлом. Огромный конь мчался вперед, догоняя хозяина.

Глава 17

В доме Уэйра был приятный вечер. День закончился без проблем с мексиканскими рабочими. В долине дул ночной ветер, и жара медленно отступала, давая отдых телам и душам людей. На веранде задушевно беседовали.

Сам полковник отправился по соседним шахтам собирать деньги, которые ему были должны. В трудные времена он раздавал их направо и налево, и дома его ждали только на следующий день.

Но вместо него появились два эскадрона кавалеристов. Они расположились внизу, в долине. В темноте были видны их белые палатки, освещенные лагерными кострами. Время от времени раздавалось ржание лошадей, стоящих вдоль линии пикетов. Громкие голоса спорящих или смеющихся людей, приносимые на веранду ветром, создавали у слушателей ощущение общности и безопасности, что не часто случалось в Аризоне тех дней.

На веранде вместе с миссис Уэйр и ее дочерью сидел командир эскадрона майор Артур Талмадж. Четвертым собеседником был Томас Берн, тот самый симпатичный капитан, который потерял и потом получил назад свой табун. Майор возглавлял экспедицию, направляющуюся в самое сердце земли апачей.

– С апачами прекрасно могут справляться люди, умеющие пользоваться дипломатией, – говорила Нэнси Уэйр.

Майор любил афоризмы больше, чем виски, а виски больше всего на свете.

– Сегодняшний дипломат – это завтрашний предатель, – заявил он.

– Ради Бога, что вы имеете в виду, майор? – спросила миссис Уэйр.

На веранде не было лампы, но свет из ближайшей комнаты просвечивался через окно и желтым пятном лежал на руках миссис Уэйр, сложенных на коленях.

– Сегодняшняя мягкая речь завтра будет нуждаться в поддержке твердого кулака, – объяснял майор.

– Но в конце концов, – сказала Нэнси, – если вы только гонитесь за украденной кобылой и ее жеребенком…

– Не просто за кобылой и ее жеребенком, – возразил майор. – Они лишь дают мне возможность проникнуть в суть проблемы.

– Никогда не было сложностей с тем, чтобы найти проблему с апачами, – ответила Нэнси.

– Согласен, – вздохнул капитан. – Осмелюсь сказать, что каждый может получить их больше чем достаточно.

– Но одна встреча не определяет жизнь, – резко отчеканил майор.

– Одна встреча с апачами вполне может кончиться смертью, – ответила ему Нэнси. – И так случалось не раз. Но вот капитану повезло.

– Да, они вернули мне украденный табун, – кивнул капитан Берн. – Я все еще не могу поверить в это. А вы знаете, что эти бандиты ошиблись и вернули мне больше, чем украли?

– Они вернули лошадей, но увели людей, – сказал майор.

– Они забрали только одного человека, – возразил капитан.

– Людей за лошадей! – воскликнул майор. – Без сомнения, краснокожим нравятся такие обмены. Но я рад слышать, что этот человек был никудышный бродяга.

– Как вы его назвали, капитан Берн? – с вызовом спросила Нэнси неожиданно громко.

– Нет-нет, – запротестовал капитан. – Я просто хотел подчеркнуть, что он отличается от остальных людей. Очень беззаботный юноша, никогда не встречал ничего похожего. Казалось, он не особенно беспокоился, уходя с дикими индейцами. Вел себя как будто это было развлечение!

– Потому что он смелый мужчина! – заявила девушка. – Я никогда не встречала большего мужества!

– Тише, дорогая, – успокоила ее миссис Уэйр. – Когда людям нечего терять…

– О Боже, мама! – воскликнула Нэнси. – У него была жизнь, не так ли? И откуда мы знаем, что еще он мог потерять?

– Нэнси, ты прекрасно знаешь, – возразила ей мать, – что когда он, изголодавшийся, пришел из пустыни, то был просто гол.

– Любой другой на его месте был бы мертв, – отрезала Нэнси. – Уж будьте уверены!

– Невероятно, – пробормотал смущенный капитан.

– А что апачи хотели от него? – спросил он.

– Его скальп! – заявил майор.

– Что? – закричала Нэнси.

– А что еще могут хотеть апачи от белого человека? – спросил майор.

Нэнси вздохнула.

– Если бы они хотели скальп, то сняли бы его здесь вместе с нашими, – уверенно ответила она. – Им не нужен был его скальп. Но я не могу представить, что они хотели от него!

– Возможно, я выясню это, когда буду у них, – предположил майор. – И если узнаю, что юноша пострадал, то они заплатят кровью своих лучших воинов!

– Если он пострадал, то они уже заплатили кровью своих лучших воинов за причиненное ему зло, – сказала Нэнси Уэйр.

– Вы так его защищаете, – произнес капитан Берн.

– Поживите здесь год или больше, и научитесь с первого взгляда узнавать дикую кошку, – ответила она. – А он такой, у него когти и зубы. Майор Талмадж, двое апачей напали на него в темноте, там, в сарае. Он справился с обоими, а одного захватил в плен.

– И позволил негодяю бежать, – добавила миссис Уэйр.

– Об этом я ничего не знаю, – сказала девушка. – Знаю только, что он справился с двоими. Другой человек говорил бы об этом целый месяц. Но Рори Мичел даже ни разу не вспоминал о той ночи!

– Ну, тогда он герой, – сказал майор тоном практического человека, подводящего с присущей ему рассудительностью итоги. – И поэтому мы должны заставить апачей сполна заплатить за него. Именно это я и собираюсь сделать.

– Я хотела бы, чтобы у вас была артиллерия и в десять раз больше солдат, – вздохнула Нэнси.

– А я бы не хотел, – возразил майор.

– Но почему же?

– Чем меньше людей, тем больше славы, – ответил майор.

– И ближе к могиле, – решительно добавила Нэнси.

– Нэнси, как ты можешь говорить такие вещи? – воскликнула ее мать.

– Я видела апачей и знаю их. А майор не знает, – ответила девушка. – Апачи тоже бойцы. Все знают, что они очень хорошие воины.

– Нерегулярные вооруженные силы не могут противостоять регулярным дисциплинированным войскам, – заявил майор.

– У вас есть регулярные войска, – горячо спорила с ним девушка, – но нет площади, где бы они могли маршировать. На нерегулярной земле я бы предпочла нерегулярные войска.

– Вот как! – воскликнул майор и весело засмеялся этой мысли.

– За каждого апача вы потеряете человека, – заявила Нэнси.

– Когда в сражении сходятся две армии… – начал майор.

– В этом сражении будет одна армия, – сказала девушка. – Ваша. Они выступят в правильном порядке, не так ли?

– Надеюсь, что да, – ответил майор.

– Тогда они окажутся великолепной мишенью для апачей, – сказала Нэнси.

– Решительная быстрая атака… – опять начал майор.

– И вы поймаете воздух, – настаивала она. – Они будут скакать вокруг вас. Апачи гонят с собой в пять раз больше лошадей и мулов, чем им надо. Скачут вместе со скотом и едят его. Если приходится туго, они едят собственных лошадей, мулов, собак. Они знают страну как свои пять пальцев. Только они знают ее. Даже белые разведчики и люди, живущие в горах, никогда не знали эту страну так, как ее знают индейцы. Они прыгнут на вас в темноте, схватят и убегут. Им безразлично, сколько времени длится сражение. – У них нет городов, которые вы могли бы захватить. Нет крепостей, которые они хотели бы защищать. У них нет сокровищ, которые могли бы стать вашей добычей. Каждый их мужчина способен выжить на этой земле. Если становится туго, каждая женщина и каждый ребенок могут превратиться в воинов. Говорю вам, майор Талмадж, когда вы связываетесь с апачами, то имеете дело с людьми, которые все оказываются волками или буйволами. Только кожа, кости, мышцы, когти и зубы. Еще никто не растолстел, охотясь на них или поедая их!

Майор, ошеломленный этим потоком слов, решил просто рассмеяться.

– Я никогда не рекомендовал индейскую диету. И никогда не собирался жить за их счет. Однако, мисс Уэйр, вы, может быть, удивитесь результатам этой небольшой кампании. Ничего серьезного, я уверен. Но и маленькая война может быть разработана так же тщательно, как большая. Можно следовать разумным правилам даже…

Внизу, на дороге в долине, раздался громкий воющий возглас, который резал слух и заставил обитателей дома побледнеть.

– Что это? – спросил испуганный капитан. – Какой нечеловеческий крик…

– Мексиканцы что-то празднуют, – сказала миссис Уэйр. – Послушайте! Они так смеются!

Опять раздался воющий крик, но в этот раз в нем слышались вибрации.

– Кричат и смеются. У них хорошие новости! – сказала Нэнси Уэйр. – Я рада этому. Последнее время они были мрачными и угрюмыми. Я думала, они собираются ограбить шахту. Вот опять! Слушайте!

Из-за ближайшего холма на дороге появилась группа мчащихся всадников, один из которых, сидя на большом коне, был выше других. Остальные крутились вокруг него, как овцы вокруг сторожевого пса.

– Они встретили кого-то очень важного для них, – сказала миссис Уэйр. – Как ты думаешь, Нэнси, кто это может быть?

Нэнси сбежала вниз по ступенькам веранды, остановилась, вглядываясь в темноту.

– Вы слышите? Они зовут его «отец». Это может быть только один человек! Сумасшедший Рори Мичел возвращается к нам.

Глава 18

Все заговорили разом. Миссис Уэйр тихо воскликнула:

– О Господи, что с нами теперь будет!

Капитан бормотал, что он рад, и любопытствовал, не свалился ли вернувшийся молодой человек с неба. Но радостная Нэнси, повернувшись к матери, сказала:

– Мама, он наша удача! И мне кажется, что нам ее давно не хватало. Смотри, он мчится по дороге! Конечно, это Рори на вороном коне!

Это действительно был Рори. Он остановился, прокричав им приветствие, и поехал к сараю, где оставил вороного жеребца. Потом он пошел к дому, окруженный не славой, а толпой мексиканцев. Они благословляли его и радостно приветствовали, но тут же просили о помощи. Среди них был рабочий с вывихнутым плечом. Ему очень хотелось выправить его поскорее и снова стать годным к работе. Другого трясло от малярии, и он спрашивал, нет ли у Рори магического лекарства для него. Третий должен был носить гипс на сломанной ноге целый месяц, так нельзя ли заколдовать его, чтобы утром он уже мог ходить?

Но Рори отмахивался от них. Он посмотрит их утром. А сегодня устал, и ему надо отдохнуть.

Все разошлись, и остались только двое крепко сбитых мужчин. Они подошли ближе, и Рори узнал их голоса. Это были Мигель и Алонсо. Мигель начал объяснять:

– Если бы мы знали, отец, то проклятые апачи должны были бы сначала схватить нас! Но мы ничего не знали. Нас здесь не было. В другой раз, если придется сражаться, ты увидишь, на что мы способны.

Рори Мичел поблагодарил братьев. В их голосах звучала суровая честность, и он понял, что ради него они готовы перерезать горло любому.

Он поднялся на веранду, поздоровался с миссис и мисс Уэйр, капитаном, а потом его представили майору Талмаджу. После этого на него обрушился град вопросов.

Рори ответил им просто:

– Небольшое чудо. У них умирал мальчик. Я смешал свежий воздух, покой и простую пищу. Оказывается, это колдовство почти всегда срабатывает. Мальчик хоть и медленно, но поправился. Они хотели, чтобы я остался с ними. А я должен был получить с Большого Коня – их шамана – выигрыш. И тут мне пришлось туго. Они преследовали меня по горам несколько дней, но я ускользнул и приехал сюда. Вот и все. Вороной немного похудел, но в остальном мы оба в порядке. А как дела у вас?

Они коротко рассказали ему, что полковник Уэйр уехал собирать долги. Слитки серебра идут по великолепной цене, настолько высокой, что безразличие мексиканцев к этому металлу кажется подозрительным. И в то же время ничего необычного в том, что мексиканцы на юго-западной шахте подняли восстание, перебили белых хозяев и убежали, забрав с собой все добытое серебро.

Потом заговорили об операции майора Талмаджа. У него оказалась масса вопросов о том племени индейцев, где жил Рори. Майор не сомневался, что это именно те люди, которых он разыскивал. Ему говорили, что вождя этого племени апачей зовут Бешеный Бык.

Потом Рори отправился спать в конюшню в свой старый угол на стог сена.

Он крепко спал, когда его разбудил дрожащий голос:

– Отец, это я, Алисия. Та, которую ты сделал молодой. Ты сбросил с моих плеч двадцать лет. Отец, я пришла показать тебе, что в моем сердце живет благодарность.

– В чем дело, Алисия? – спросил он, устало зевая.

– Не приходи сюда завтра ночью. Весь день все будет хорошо. Но завтра после захода солнца не подходи близко к этому месту.

Он сел, сон как рукой сняло.

– Почему, Алисия? – спросил ее Рори. – Что плохого в этом месте?

– Ты ведь знаешь, отец, – сказала старая женщина, придвигаясь ближе, – что о некоторых вещах, которые происходят по ночам, нельзя рассказывать днем.

– Знаю, – согласился Рори. – Но кто? Индейцы или ваши люди?

– Я и так слишком много сказала, – ответила Алисия. – Больше не могу. Если станет известно, что я разговаривала об этом, даже с тобой, отец, мне перережут горло от уха до уха. Прощай, отец. Береги себя. Если не поторопишься уйти отсюда, то тебе понадобится очень быстрая лошадь.

– Подожди минуточку, Алисия, – попросил ее Рори.

– Я боюсь задерживаться, – ответила она.

Но Рори видел, что она не торопится.

– Эта опасность, – спросил он, – грозит всем белым людям здесь, да?

– Да, всем! – сказала женщина. В ее голосе появилась жесткость.

– Но ведь здесь солдаты, – возразил юноша. – Здесь очень много людей с ружьями, и они готовы воевать, потому что война – их профессия.

Рори поразился, услышав ее мягкий тихий смех, прошелестевший в темноте.

– Это ты, Алисия? – спросил он.

– Да, я.

– Почему ты смеешься?

– Смеюсь, потому что думаю о солдатах, – ответила она. – Солдаты! – И снова засмеялась.

– Ну хорошо, – сказал Рори, – я тоже могу посмеиваться над ними, но тем не менее думаю, что их здесь достаточно много, чтобы доставить кому-нибудь хлопоты.

Она заговорила, и между отдельными словами Рори слышал скрежет ее зубов.

– Отец, все эти солдаты будут разбиты. Ты увидишь! Они будут рассеяны, как сухая трава по ветру. Запомни, что я сказала, потому что это правда.

– Скажи мне еще одну вещь, Алисия.

– Я больше не могу здесь оставаться и разговаривать с тобой, отец.

– Скажи мне только одно. Ты сейчас говоришь как индианка или как мексиканка?

– Я и то и другое, не так ли? – последовал двусмысленный ответ. Он услышал звуки ее шагов. Она уходила, шурша сеном на полу.

Рори Мичел некоторое время оставался на месте, моргая в темноте и видя перед глазами огненные искры. Он мог бы пойти в дом и предупредить всех, как только что предупредили его. Но мысль о переговорах в середине ночи еще больше утомила его. Поэтому он снова вытянулся на сене, устроился поудобнее и решил спать.

Рори крепко проспал до самого утра. Яркий сильный свет заливал стойла.

Тогда он встал, бросил в ясли корм коню и побежал вниз к ручью. Ручей бежал недалеко от дома и образовывал небольшую, сильно заросшую заводь, окруженную тополями. Рори разделся, нырнул в воду и немного поплавал. Выйдя из воды, он стал ладонью стирать воду с тела. Холодный утренний воздух леденил спину между лопатками.

– Привет, отец, – услышал он мягкий голос.

Рори обернулся и увидел перед собой юного апача. Он еще никогда не видел Южного Ветра одетым так роскошно. Одежда из оленьих шкур была великолепно расшита ярким мелким бисером. На плечах висел плед, расписанный сложным орнаментом. На шее красовалось самое почетное украшение, о котором может мечтать индеец: ожерелье из крупных отполированных когтей медведя гризли. А в руке у мальчика было копье – не обычное четырнадцатифутовое, а с более коротким, не более шести футов, древком. Южный Ветер держал копье перед собой, опираясь на него.

Мальчик широко улыбался белому человеку.

– Привет, Южный Ветер, – откликнулся Рори Мичел, пристально всматриваясь за спину парня между деревьями.

– Я пришел один, – сказал Южный Ветер.

– Прекрасно.

Он тоже улыбнулся мальчику.

– Хотя, – продолжал Южный Ветер, – очень многие воины были бы рады встретить тебя!

– Думаю, ты прав, – согласился Рори. – Плохо, что они не догнали меня, когда мы три дня носились по горам.

– Ты выиграл гонку, потому что у тебя волшебный конь, – сказал мальчик. – Но возможно, в последней скачке ты не победишь.

И он провел указательным пальцем по горлу.

– Возможно, – спокойно согласился Рори. – Время от времени каждый спотыкается и падает, даже если скачет на хорошей скорости. Как чувствует себя Большой Конь, потеряв красный глаз? Он счастлив?

– Он не спит и не ест, – ответил Южный Ветер, – ходит по ночам и колдует. Мы слышим, как он тяжело вздыхает, разговаривая с духами. Они уже давно обещали ему твою гибель.

– Он лжет, – сказал Рори.

По лицу мальчика пробежала тень.

– Почему ты так говоришь? – спросил он. – Но даже если ты и должен умереть, у тебя еще есть время совершить великие дела. Мы все знаем это. И мы ждем.

– Ты веришь в то, что Большой Конь говорит о духах, что он разговаривает с ними? – спросил Рори Мичел.

– Конечно, я ему верю. Он всегда мог разговаривать с духами. Даже когда был мальчиком. Так мне рассказывали воины.

Рори кивнул. Он понял, что спорить с юным невеждой бесполезно. В сознании Южного Ветра прочно засело убеждение, что Большой Конь на самом деле может разговаривать с Небесными Людьми. Было бы величайшей глупостью пытаться разуверить его. Гораздо легче вытащить гвозди, забитые в толстую дубовую доску.

– Он сделал так, что все воины будут стараться снять твой скальп, – продолжал мальчик. – Он предложил им волшебную рубашку, если они принесут ему красный камень и скальп.

– Какую еще волшебную рубашку?

– Если ее надеть, то через нее не пройдет ни нож, ни копье, ни пуля.

– Южный Ветер, повесь эту рубашку на дерево и ты сможешь проткнуть ее ножом. Неужели ты веришь в это?

– Да, верю. Она защитит, если Большой Конь очистит ее и наденет на достойного человека. Только после этого от нее будут отскакивать пули и стальные лезвия.