Текст книги "Вера"

Мерлон медленно опустился.

– Стой смирно, – процедил сквозь губы Чедвик (Мерлон вспомнил это лицо, пересечённое большим шрамом).

– Я достаточно силен, чтобы справиться сам, – возразил Мерлон.

– Не думаю… Всё же я архимаг пятой ступени, а ты не пойми что, уж прости за резкость. Стой смирно и не дёргайся, – последние слова прозвучали натянуто и жёстко.

Мерлон решил не спорить. Судя по творимой вокруг волшбе, никто особенно не брезговал чужими чарами на себе. Что ж, это к лучшему.

Чедвик был облачен в белоснежную вычурную робу, с нашитыми драгоценными камнями и самоцветами. На ногах поблёскивали дорогостоящие стальные сапоги, разукрашенные ветвистыми узорами; на руках лукаво сияли серебром мифриловые перчатки, а голову украшал остроконечный шлем из того же благородного металла.

Этот человек, словно красивый герой из столь же красочной легенды, стоял посреди пыльного поля боя и совсем не беспокоился за свои драгоценности. Богатейший вольный Гипериона, владеющий землями, дворцами, ломящимися от золота сундуками – что он забыл на проклятой войне? Нет сомнения, что он мог бы откупиться от повинностей Святой Инквизиции.

– Чего уставился? – недовольно поворчал Чедвик, перелистывая Книгу Мантр.

– Да вот думаю, какого чёрта ты, богач, забыл на этой заварушке? Неужто у тебя связей среди Ренессанса нет? Неужели денег, чтоб откупиться, не хватит? – спросил Мерлон.

Чедвик на несколько минут прервался, оглядел Мерлона с головы до ног, цокнул языком и медленно проговорил:

– Плоский ты человек. Страшный. Такие, как ты, рушат миры, но никогда не смогут их познать, и тем более создать что-либо ценное и вечное, – Чедвик сделал паузу, поглаживая подбородок. – Я не поясню своих слов. Ты всё знаешь сам. Сейчас лучше не дёргайся. Я приступаю.

Слова Чедвика как-то неприятно дёрнули за глубинное, скрытое чувство Мерлона, дремавшее где-то на задворках сознания. Они, словно трут и огниво, высекли искру и разожгли огонь в душе. Гнев… Он так прекрасен… так чист и безумен, он так упоительно всесилен и неукротим! Пламя, вольная стихия, сжигает, изничтожает всё, всё на своём пути! Оно пылает до тех пор, пока не выжжет всё дотла, оставив лишь бренный пепел… Оно коптит, коптит дочерна то, что не может сжечь, оно терзает и уродует вещи, не подвластные её стихии, чтобы они не достались никому, и не жили на этом свете… Эти непокорные дерзкие вещи…

В первый миг Мерлону хотелось резко выхватить магический порошок и испепелить дерзкого архимага! Одним ударом, одним движением превратить этого зазнайку в горку пепла! Но… Но разум отличает человека от местных зверушек, бросающихся очертя голову в гущу схватки. Чедвик, даже сейчас, накладывая заклинания, был готов к любой атаке, и Мерлону вряд ли удастся нанести ему значительный урон. Хотя… Дал же он жару тем троим в маленькой деревушке! К тому же кинжал…

Обдумывая это, Мерлон заметно скривился, хотя больше не от злости, а от колющей всё тело боли, когда щиты, накладываемые чужой волей, окружали его своей силой. Особенно последнее из заклинаний хорошенько прошлось по его мозгу – тот чуть не сварился от накатившей мощи.

– Ух, всё, – буркнул Чедвик, окончив последнюю волшбу. – Ты готов бить ренов и в хвост и в гриву. Да и, – вдруг спохватился Чедвик, уже развернувшись, чтобы отойти от Мерлона. – Не стоит держать на меня зла. Я сказал лишь то, что есть на самом деле. На правду не обижаются, а стараются измениться к лучшему, если это посильно. Впрочем, решать тебе. Удачи в бою.

Прыжок – и Чедвик с огромной быстротой взлетел в небо на добрые тридцать метров, опустившись где-то в глубине строя.

На правду не обижаются! Ха! Да кто ты такой, Чедвик? Праведник? Отнюдь. Большие деньги чистыми руками не делаются. Это так, в сказках, храбрецам полцарства дают да гарем в придачу. Власть, деньги, ложь и вечная гордыня – твои спутники, Чедвик, и нечего мудреца разыгрывать. Знаем мы твою мудрость, когда ты со своей шайкой мирян грабил. Мерлон в сердцах плюнул.

– Ашестра – Кар’е Тес! – рявкнул Мерлон последние слова заклинания из Книги Мантр, накладывая на себя магию больших прыжков.

И не успел он сделать вдох после творения волшбы, как до слуха долетел гром труб, разнёсшийся прочь от порядков Ренессанса. Мерлон резко взмыл в воздух (вместе с ним несколько десятков вольных), устремляя взор на юг: битва началась.

Войска Ренессанса наступали классически: тяжёлая пехота шла клином, выдвинув первую линию и ощетинившись длинными пиками. Грозные, закованные в чарованную сталь бойцы, крепко сдвинув щиты и дерзко плюнув в лицо судьбе, шли убивать. Их стальная лавина неумолимо надвигалась на врага, врезаясь в землю коваными сапогами. Где-то в середине общего строя тяжёлой пехоты наступал батальон арбалетчиков, готовясь засыпать болтами боевые порядки её Матери Церкви и тем самым расстроить линии щитов. Позади тяжёлой пехоты шли более лёгкие мастера стали и «зелёные салаги», взятые для опыта в поход. А на флангах… на флангах, сотрясая землю, двигались полки наездников на мамонтах – элитная кавалерия Ренессанса. Собственно, в деле уничтожения живой силы противника эти боевые единицы не особо преуспевали, по причине своей неповоротливости, но вот их вклад во внесение неразберихи и паники в ряды врага был просто незаменим. Не каждый, даже храбрый сердцем боец, способен «врасти» в землю и стоять прямо, ровно держа щит и меч, когда на него надвигается гора мамонтов, а всадники грозят пронзить тяжёлыми девятиметровыми пиками.

Столь же грозно и убийственно уверенно развивались знамёна и колыхались штандарты в руках бесстрашных бандиеров. Знаменосцы перед боем накладывали на себя чары, лишавшие их страха и других эмоций, кроме желания победы и смерти врага. Они владели тайным искусством внушения, распространяя вокруг себя такую мощную ауру, что каждому бойцу ещё сильнее хотелось рваться в бой. Однако Ренессанс наступал молчаливо, без лишнего шума. По полю нёсся только грохот сотен шагов и редкие рыки командиров, заставлявших держать строй ровно.

Всё это, конечно, замечательно, но в чём замысел? Просто идти клином, выставив вперёд пики, и врубиться в гущу крестоносцев? А что дальше-то? Центр войск Святой Инквизиции подастся назад, а фланги начнут охватывать строй врага полукругом, и в конечном счёте замкнут кольцо. Рены окажутся в западне, их порядки расстроятся, и потерявших мобильность и поворотливость бойцов просто перебьют в тесноте. Хотя кавалерия… Может, они надеются завязать бой прямо по центру, оттянув основное внимание войск Святой Инквизиции, а затем нанести удар тяжёлой кавалерией по флангам? Но легковооружённые мастера стали просто перейдут в тактику рассыпного строя и перебьют немобильных наездников! А может…

Размышление Мерлона неожиданно прервало странное ощущение, пробежавшее мурашками по телу. Юноша закусил губу, чувствуя, как воздух вокруг стал тяжелее, а в ноздри ударили горячие потоки. Запахло серой.

Удары большого огня сотрясли землю: инквизиторы начали обстрел надвигавшегося противника. Огромные воронки чистого огня, разрывая землю и бросаясь в разные стороны земляными комьями, словно всплески великой реки прокатились по полю. Многие из них прогремели достаточно далеко от наступающего неприятеля, будучи отбитыми реновскими адептами земли, не жалевшими сил на защиту, но многие, очень многие удары достигли цели, разрываясь прямо среди шагающих воинов, а иной раз прямо над головами. Разом вспыхнули ярким зелёным цветом магические щиты, окружавшие солдат. На землю повалились объятые пламенем люди, тщетно пытаясь сбить охватившее пламя. Магические потоки прорвали их защиту, и они медленно сгорали дотла, не имея шанса на спасение – лекарей на всех не хватало. Несколько бойцов после взрывов бессильно осело на землю. Их поразил магический шок – последствие столкновения магических потоков.

Хороша, видать, защита у воинов Ренессанса, раз сдержала атаку высших магистров Инквизиции! Хотя это была только разминка. Необходимо чётко рассчитать пропорции, а также углы ударов, ввиду противоречивости и неоднозначности магических процессов.

Второй удар был поистине великолепен. Мерлону показалось, что в этот миг затрясся весь мир. Вспышки Большого огня слились воедино, покрывая смертоносным шквалом чуть ли не пол-армии Ренессанса.

Глаза стало нестерпимо жечь. Шипя, Мерлон закрыл их ладонью. Запах гари и серы раздирал слизистую носа. Его затрясло в воздухе, как пушинку, но заклинание чётко исполняло поддерживающие функции.

Немного оправившись, Мерлон оглядел поле брани.

Порядки Ренессанса заметно поредели: линии наступающего клина в спешке перестраивались на ходу, а десятники драли горло, заставляя шустрее двигаться подчинённых; то тут, то там виднелись догорающие останки несчастных, дикие крики перекрыли прочие звуки: люди горели заживо, оставляя после себя лишь горки пепла. Кому повезло больше, тот упал на землю, корчась в муках и пытаясь перетерпеть болевой шок.

Но войска Ренессанса неустрашимо двигались вперёд, несмотря на потери и некоторую неразбериху.

Защёлкали затворы арбалетов – стрелки Святой Инквизиции дали первый залп по порядкам противника. Целый рой сверкающих под ясным солнцем стальных болтов взвился и с дикой скоростью направился к войскам Ренессанса.

Скрежет и треск металла разнеслись над полем. Буквально через секунду зазвучали душераздирающие крики. Кто-то из ренов схватился за плечи, кто-то за шею. Захлёбываясь кровью под забралом шлема, воины устилали землю телами.

И, несмотря ни на что, Ренессанс упрямо продолжал наступление. Ни мощные удары Большого Огня, ни разящие острия тяжёлых арбалетных болтов, не могли сломить напора вышколенных в пламени войны бойцов. Ещё чуть-чуть, ещё немного – и Ренессанс ответит.

Мерлону показалось, что по нему прошлись пудовым молотом. Его тряхнуло, подбросило выше, а затем швырнуло в сторону. Всей кожей он чувствовал жар огня, охватившего его тело. Щиты угрожающе задрожали.

Прокатившись несколько метров по земле, он с размаху ударился лицом о разбитую стальными сапогами землю. Маг на пару минут ослеп, ловя красные круги перед глазами.

С трудом поднявшись и смахнув с лица растекавшуюся кровь, Мерлон огляделся. Вокруг царил полный хаос: дым застлал всё вокруг, в разные стороны бегали солдаты, лекари тушили катавшихся по земле воинов, сама земля горела целыми кусками. Орали десятники, заставляя опешивших бойцов закрыть прорехи в строю. Удар пришёлся и на молодых ребят из воинских школ, только-только сошедших с тренировочного плаца. Наверное, многие и помыслить не могли о такой кончине друзей, сгоревших прямо на их глазах. Кое-где послышались панические крики.

Порядки вольных задело лишь отчасти. Мастера магии с честью выдержали удар и спокойно ждали новой атаки. Среди подчинённых Гризмо двоих сразило насмерть – от них остались лишь жалкие кучки пепла. Вокруг ещё троих суетился друид, наскоро залечивая раны. Из отряда Мерлона ранен был лишь один из магов. Он сидел на земле, и, жутко ругаясь, наносил магический порошок лечения на обожжённый огнём бок.

Ничего себе! Кажется, рены превзошли хвастливых инквизиторов в искусстве владения магией огня! Хотя ещё не вечер.

– Эй, ты, чего стоишь там, а? – заорал Сартан. – Сбежать вздумал, а? А-ну в строй, гад!

Мерлон сплюнул, исподлобья посмотрел на «командира», но подчинился и поспешил занять своё место… и вовремя.

По полю прокатился дикий рык слившихся воедино боевых кличей воинов Ренессанса и Святой Инквизиции, а затем грохот перекрыл все звуки мира. Войска сошлись. Мерлон хотел вновь подняться вверх и оглядеть поле, но тут послышался устрашающий свист в воздухе, и юноша в последний миг успел уклониться от пролетевшего мимо арбалетного болта.

Рядом, чуть ли не в ухо, заорал один из вольных, хватаясь за торчащую из бока стрелу.

С громким щелчком один из болтов отлетел от магического щита Мерлона. От хлынувших эмоций перехватило дыхание, а в ногах почувствовалась предательская дрожь. Сейчас бы не помешал добротный стальной щит…

Все, как один, устремили взгляд в небо – и – о ужас! Оно было темно от опускавшихся на скорости стальных болтов.

– Ну вот и всё, – пробормотал ближайший вольный, прежде чем его навылет пробило несколько арбалетных болтов. Мерлон толком не успел ничего сделать, только глаза закрыть, как разом десятки смертоносных игл забились о его магические щиты… и не пробили.

Судорожно сгладывая слюну, маг открыл глаза. Вокруг лежало несколько сражённых наповал вольных. Чуть поодаль на земле сидело трое, шипя и отплёвываясь, залечивали раны. Сартан, раскинув руки, недвижно лежал на земле, устремив стеклянный взор в безоблачное небо.

Затряслась земля.

Мерлон глянул в строну магов Дироля, которые с неимоверной быстротой творили волшбу, изо всех сил выкрикивая заклинания.

– Мы лишись командира! – истерично завопил один из вольных. – У нас нет командующего.

Пользоваться трансферансом никому в голову не пришло. Для многих происходящее было шоком.

– Да на кой он тебе сдался? – кто-то прокричал в ответ.

– Заткнись!

– Пошёл ты!

– Заткнитесь оба!

– Это ты мне?

– Смотрите!!! Мамонты! – крикнул кто-то, прекращая перепалку.

Все разом поглядели на юг. Мчась во весь опор и дико ревя, к порядкам вольных рвалась кавалерия Ренессанса.

– Какого чёрта? Где первая линия обороны? Где они? Мы не сдержим! – вопил тот же истеричный голос.

– Бежать надо!

– Где проклятые мастера стали? Куда они делись?

– Да вон, поди, драпают.

– Точно! Вон они! – указал один из магов на удиравших во все стороны от мамонтов воинов.

Повсюду стоял гром взрывов Большого Огня, с небес срывались молнии и потоки кислотных дождей. Земля тряслась так, что грозила треснуть и низвергнуть всё воинство в бездну. Воздух был натянут, словно струна.

В ушах стоял звон, ноги еле-еле удерживали равновесие. Глаза щипало от едкого дыма.

Но главное, что ничего толком понятно не было. Где точно идёт бой, куда наступают, кто куда бежит, где враг, который убивает собратьев по оружию.

– А ну в строй, братва, – заревел кто-то из вольных. – Бьём по кавалерии чем только можем. Бежать нет смысла. Будем драться!

– Да! А ну зададим гадам!

– Ура! – прогремело в поредевшем строю вольных.

Мерлон глянул на запад – туда, где должны были стоять магистры инквизиции, но вместо деловитых фигурок святых отцов Мерлон увидел столб огня, вознёсший потоки пламени к самым небесам!

Последовавший удар сбил Мерлона и почти весь его отряд с дрожащих ног. В следующий миг он увидел, как шляпка огненного гриба поднимается прямо над ним. Кожу опалило нестерпимой болью. Но главный удар прошёл мимо – враг атаковал магов Дироля, которые удачно цепляли неприятеля за слабые места.

– Вот сволочи! – взревел какой-то широкоплечий маг сбоку от Мерлона.

– Держать строй!!! – пролетел над полем рык Гризмо.

С трудом поднявшись с земли, Мерлон увидел, как первая волна мамонтов налетела на небольшой прямоугольник воинов под командованием старого учителя. Послышалось зычное «ура», и вольные взмыли в небо. Будь, что будет!

* * *

Дракон постоянно дёргался и ревел, норовя пуститься в гущу схватки, но сильные руки Иридана крепко держали поводья. Знай своё место, тварь!

Гроссмастеру было очень удобно наблюдать с высоты за развернувшимся сражением.

Все события этой жаркой и, несомненно, знаменательной битвы развивались именно так, как и предполагал гроссмастер. Впрочем неудивительно, что бездарные командиры Святой Инквизиции попали в хорошо спланированную ловушку.

Конечно, они достаточно умно расположили своих непробиваемых крестоносцев прямо в центре, создав трудности для действий клина. Удачно предусмотрели защиту флангов своими мастерами стали, зная, как неповоротливы наездники на мамонтах в пылу сражения. Они прекрасно знали, куда бить магией. Но несмотря на весь свой опыт, они оказались никудышными политиками.

Ну кто сегодня воюет таким бессмысленным способом? Стянув все войска со всех гарнизонов, Святая Инквизиция совсем позабыла о старых врагах, всё это время тихо выжидавших, когда наступит час вспомнить все обиды и с превеликим удовольствием ударить в спину!

Глупцы… И не стоит уверять в том, что они просто надеялись на добропорядочность соседей. Какая наивная чушь. В политике нет таких понятий!

Очередная взрывная волна подбросила дракона немного вверх, отчего глупое животное пронзительно завизжало и хотело броситься вниз, но жёсткие ремни сдавили ему глотку, отбив напрочь желание не подчиняться.

Гроссмастер склонился в сторону, наблюдая за ходом сражения.

Бойцы Ренессанса, крепко сдвинув щиты и выдвинув вперёд пики, со всего маху врубились прямо в бронированный центр войск Святой Инквизиции. Тяжёлые длинные пики либо прошибали врагов насквозь, либо сбивали с ног, попав в щиты или отскочив от крепких лат. Но крестоносцы её Матери Церкви отлично знали своё дело и разили налетевших ренов на всём протяжении фронта.

Затем залп дали стрелки, стоявшие за спинами тяжёлой пехоты Ренессанса. Арбалетные болты, пущенные с такого расстояния, пробивали нагрудную броню навылет, лишь изредка отскакивая от особо мощной магической защиты или добротного щита.

Безумный рёв десятков солдат, получивших ранения и захлёбывающихся кровью, прокатился над полем. Гремела сталь о сталь. Чарованная сталь. При должных заклинаниях, магический удар оружия мог достать врага на достаточно отдалённом расстоянии, срубив его и во второй, и в третьей линии.

Но пики хороши лишь на начальном этапе сражения. После первых минут боя обе армии по команде десятников сбросили их, и, обнажив клинки, рванули в ближний бой.

Со обеих сторон визжали арбалетные болты, лязгало и гремело железо, стоял грохот мощнейших ударов. Кто кричал, прося о помощи, кто тихонько умирал. Шла битва, жестокая сеча, в которой сошлись десятки храбрых мужчин и женщин с единственной целью – победить и выжить. Но для чего? Об этом задумываться не приходилось. Сейчас в их сердцах горело лишь пламя первородного инстинкта – желание убивать. Остальное неважно.

Пока в центре шло ожесточённое сражение грудь в грудь, наконец-то заработали маги. Воздух накалился от напряжения эфирных потоков.

По всему полю лавиной катились вспышки Большого огня, били молнии, и с треском обрушивались камнепады. Земля под ногами у воинов тряслась и трескалась. Сначала маги кромсали ожесточённо бьющихся солдат, а затем перешли на дистанционный поединок друг с другом. Бросаясь мощнейшими заклятиями, чародеи пытались сломить щиты неприятеля. Прямо в воздухе разворачивалась дуэль, где сшибались, уничтожая друг друга, атакующие и защитные магические заклинания.

Гроссмастер видел, как чётко действовали объединившиеся в кольцо архимаги, тонко и искусно строя защиту, и одиночными уколами атакуя магов Ренессанса. Инквизиторы же действовали тупой грубой силой огня, разя неистовым пламенем. С той и другой стороны были ощутимые потери.

А меж тем кавалерия наступала на не вступившие в бой полки мастеров стали. По всем расчётам, у неё не было шансов. Вёрткие и быстрые мастера стали, используя магию больших прыжков, просто поднимутся в высь при угрозе сближения и зайдут в тыл. Но гроссмастер прекрасно знал своё дело.

«Когда мамонты подойдут к мастерам стали достаточно близко, прикажите союзникам действовать,» — отдал приказ гроссмастер по каналу трансферанса.

«Так точно!» – последовал немедленный ответ связующего.

И действительно, как только кавалерия преодолела условный рубеж, с обоих флангов Ренессанса, словно из ничего, возникли полки неизвестных чародеев в серых балахонах, и атаковали ошарашенных мастеров стали. Конечно, ученики Школы Темных Мечей – прекрасные бойцы, и незаменимы для успеха в ближнем бою, где сходиться честная сталь, но с магической защитой у них худо, особенно когда поблизости нет ни одного мага земли, способного отражать удары магиков.

Десятки огненных шаров, молний и валунов обрушились на мастеров стали. Почти беззащитные от магии бойцы валились, как снопы, сбитые острым серпом магической силы. Знаменосец полка успел лишь один раз крикнуть «ура», прежде чем его разорвало на куски несколькими заклятиями. А затем налетела кавалерия, давя и пронзая длинными пиками растерявшихся воинов. И те побежали. Побежали во все стороны, куда глядели обезумившие глаза. А неизвестные маги продолжали наносить удары в спину убегавшим, унося всё новые и новые жизни.

Фланги были почти прорваны.

Господа инквизиторы опомнились, и решились ударить по новоявленным врагам, залив всё поле ярким светом Большого огня, но забыли про собственную защиту: чародеи Ренессанса вмиг подловили неприятеля на этом промахе и ударили по застывшим в воздухе магам. Последовал страшный взрыв, эхом раздавшийся на десятки километров, и столб пламени вознёсся к небесам, испепеляя главную силу её Матери Церкви – многоопытных мастеров огня высших ступеней.

Инквизиторы мобильных групп, расположенных за спинами пехоты, и опомниться не успели, как им в тыл ударили появившиеся из воздуха маги в сером. Начался магический поединок на ближних дистанциях, связавший руки магам, обязанных поддерживать воинов.

Теперь вольные… Их достаточно неслабый отряд магиков под руководством опытного командира сначала сеял смерть среди пехоты Ренессанса, а затем принялся за магов в сером. Но и по ним пришлась дистанционная атака. Столб пламени вознёсся к небу, сжигая удивлённых вольных. А тем временем на их потрёпанные ряды наступала кавалерия. До столкновения оставалось чуть-чуть, и…

* * *

Мерлон толком не понимал, что происходило в его сознании. Влияние ли это всё той же загадочной субстанции, или просто примитивный инстинкт – неважно. Определённо ему было известно одно: он стал сильнее в данный миг, он стал страшнее в данный час, он стал настоящим, истинным гневом!

Более не обращая внимание на окружающий хаос, Мерлон рвался в бой, чтобы убивать. Он слышал бешеный стук сердца, чувствовал, как каждая капля крови с остервенением течёт по сосудам, он ощущал, как каждая клеточка организма пылает ненавистью.

Высоко выпрыгнув вверх, Мерлон плавно опустился вниз и почти у самой земли выкрикнул заветное: «Вендера!»

Пламенный шар сорвался с руки и угодил в лицо одному из наездников, замахнувшемуся на кого-то длинной пикой. Кровь, части тела и огромная туша мамонта полетели в сторону. «Вендера!» — другой наездник умер в муках, рухнув с мамонтом на землю. В следующий миг погибло ещё два всадника, неудачно стоявших рядом друг с другом.

Резкий поворот, уклон – пика врага проскакивает мимо, прыжок – и незадачливый противник разлетается на куски, разорванный взрывом пульсара.

Мерлон крутился, вертелся, кидался заклятиями: почти каждая его атака уносила чужую жизнь в объятия Бездны.

Вместе с Ромундом с кавалерией сражались воины Гризмо, подскакивая ввысь и разя наездников налету. Плечом к плечу бились остатки полка Дироля и отряда Сартана. Эти люди, не зная ни воинской дисциплины, ни тактики, забыв о всех недовольствах и претензиях друг к другу, бились за свои жизни и почти вчистую разносили кавалерию великого Ренессанса.

Мамонты, дико ревя и мотая в разные стороны бивнями, пытались сбить врага с ног, но опыт вольных помогал грамотно использовать силы и положение, что быстро превратило потерявших напор и силу всадников в груду хорошо прожаренного мяса.

Один за другим погибали кавалеристы. Победа была так близка!

В пылу сражения Мерлон не замечал ничего: оторвался ли он от своих, либо стоял в самой гуще. Ему было всё равно. От его рук погибли многие наездники и безумные мамонты, чужая кровь покрыла его лицо и тело, а возникшие откуда ни возьмись маги в серых балахонах ничуть не испугали его, а лишь сделали ещё злее. Дикий азарт бился в его груди: уничтожить всех!

Мерлон уклонился от нескольких пламенных шаров, летевших в него, бросил в одного из нападавших огненную стрелу, откинувшую того в сторону, убил ещё одного «серого» и чуть не пропустил молнию в грудь, если бы не выпрыгнувший откуда-то маг в белом.

Чедвик… Он-то что здесь забыл?

Глаза Мерлона сузились, он приготовился ударить по дерзкому магу, отбиравшему его, Мерлона, забаву.

– Да чего встал? Я же тебя крою, дурак! – рявкнул Чедвик, резко крутанув посохом, из наконечника которого ударила молния, пробившая насквозь одного из нападавших.

Мерлон стоял, как истукан, и в его сердце всё больше разгорался гнев и желание убить гада.

Из исступления его вывел рык знакомого голоса. Он посмотрел в сторону, откуда донёсся звук, и увидел окружённого со всех сторон Гризмо, орудовавшего огромным мечом. Он бился чуть ли не с пятью врагами сразу. Это были не наездники, не маги, а закованные в тяжёлые латы воины.

Дело Гризмо было плохо.

Мерлон медленно вытащил из ножен кинжал и двинулся к врагам. Странно, но к смеси гнева, ярости и жуткой ненависти ко всему живому в его душе присоединилась какая-то странная унылая боль, похожая на страх. На боязнь потерять что-то, или кого-то.

Удар – и первый враг с диким криком валиться набок, хватаясь за раненую поясницу, ещё удар – и другой вояка, брызгая кровью во все стороны, пытается зажать разрезанную шею. Другого срубает Гризмо, с молодецкого размаха пробив тому нагрудник. Ещё один, намерившийся ударить Гризмо в спину, гибнет от прямого попадания в голову через прорезь шлема смертоносным кинжалом Мерлона. Пятый, сбитый с ног щитом, был прибит к земле ударом Гризмо.

Огромный, массивный воин Гризмо повернулся к Мерлону, улыбаясь во всё лицо. Видимо, хотел поблагодарить за помощь, но… послышался щелчок арбалета, и стальной болт пробил грудь великана и глубоко вошёл в сердце.

Всё происходило так медленно, что Мерлон видел движение каждой мышцы на лице Гризмо. Он видел, как удивлённо расширились его глаза, как губы что-то бесшумно прошептали.

Медленно, словно во сне, Гризмо опустился на колени, держась за кончик болта, торчащий из его тела, так же медленно поднял голову к Мерлону. В глазах этого несгибаемого человека застыли слёзы. Слёзы отчаяния и боли, ведь это была его последняя война, последняя! Счастье было так близко!

Мерлон успел подхватить заваливающегося набок великана, осторожно уложить на землю. Но стеклянные глаза тупо уставились в небытие. Тьма поглотила его.

Гнев пожрал последние остатки сознания Мерлона. Юноша, словно огонь, рванул к окружившим со всех сторон врагам, с удивительной лёгкостью разя заклятиями и верным кинжалом. Убить, убить, убить! Уничтожить!

Поворот, бросок, удар снизу вверх – массивный боец падает на спину. «Вендера!» — серый маг разлетается в клочья. ещё удар, кто-то хватается за шею.

В какой-то миг перед Мерлоном возникла гордая воительница, чьи длинные рыжие волосы, раскинувшись по плечам, наверное, покоряли мужчин с первого взгляда. Женщина… Она спокойно стояла перед ним, и говорила, что сохранит жизнь ему, если он сдастся. Глупая… Уклон, резкий выпад и поворот кинжала в теле врага – девушка с полными изумления глазами осела на землю. Она враг… Она виновна… Виновна во всём. Пощады не будет!

Вот ещё один противник. Удар…

Мерлон почувствовал, как что-то холодное и противное вошло в его тело. Его резко тряхнуло и бросило на землю.

Он закричал. Боль была нестерпимая. Он посмотрел на левое плечо: проклятый арбалетный болт торчал оттуда. Плевать!

Он поднялся, чтобы снова рвануть в бой, но чьи-то жёсткие пальцы сомкнулись на больном плече, заставляя остановиться.

Он издал отчаянный звериный вопль и резко повернулся, чтобы пронзить дерзкого, но тот отбил выпад рукой, и затем магический удар громыхнул в сознании:

– Идиот, я тебя спасаю! Это я, Дироль! Хватит, прекрати… мы уходим… Битва проиграна. Всё… Чедвик, прикрой нас!

Мерлон пытался сопротивляться, но его спеленали магические сети, и ничего больше не оставалось, как последовать за Диролем, который крепко держал юношу за плечи. А меж тем Мерлон даже не ощутил, как горячие слёзы потекли по его щекам.

Вокруг горел огонь и стенали люди. Вокруг царила смерть.