Текст книги "Паразит"

Глава 2
И что теперь?

После пятого землетрясения, стало как-то морально проще и я продолжил жевать колбасу и хлеб, запивая всё это пепси, а вскоре появились и остальные.

– Хуясе, в одно жало точит сидит, – прокомментировал увиденное Мутный, – Там есть ещё?

– Угу, – отреагировал я, – Вон в том пакете.

– Я бы на вашем месте не стал так тратить продукты, – решил дать свой совет Андрей, – Из колбасы лучше суп варить, так больше выйдет, а храниться она может пару недель. Лучше вначале скоропортящийся продукт употребить…

– Иди нахуй, – прервал лекцию Мутный, – Жрать хочешь, или будешь мозги ебать?

– А, – махнул рукой парень, – Давай. Какая теперь разница.

– Ну, и чё нам теперь дальше делать? – уточнил я, – Чё ты там про восемь дней гнал?

– За это время успеют разложиться все самые агрессивные вещества, которые выделяются при ядерном распаде. Останутся только Цезий и Сторнций. Самое страшное это Йод сто тридцать один. Но за восемь дней его станет меньше в два раза. Вот кстати таблетки йода, его нужно каждый день принимать.

– Ебать задвигает, – захохотал Мутный, – Йодом раны мажут, что-то пока от этого никто не умер. Да и если он такой опасный, хули ты его нам жрать предлагаешь? Вот про Сторнций я слышал. Реально опасная хуйня, может третья нога вырасти.

– Это не тот Йод, – не согласился Андрей, – Тот, который образуется при ядерном взрыве очень опасный. Самое главное не допустить попадания радиации в организм. Лучше всего использовать защитную одежду и противогазы.

– Ну этого говна там навалом, – кивнул я в дальний конец бункера.

– И это нам большой бонус, – уверенно кивнул парень, – В общем самое страшное это пережить первый дождь, с ним выпадут основные частицы. Через восемь дней фон значительно снизится и можно будет выйти наружу.

– Ты уверен? – всё же заинтересовался Мутный, – Вон в Чернобыле до сих пор жить нельзя, а столько лет прошло.

– Там была авария на атомной станции, – не согласился Андрей и снова пустился в объяснения, – Очень много опасных веществ, просто сгорает при атомном взрыве, а на АЭС, в Припяти, этого не произошло и целые куски графитовых стержней валялись под открытым небом вместе с нераспавшимся Ураном. Там очень много нюансов, но просто поверьте, что авария и взрыв, это совершенно разные реакции.

– То есть ты хочешь сказать, что мы скорее всего выживем? – уставился на умника я.

– Ну всё тоже не так просто, – улыбнулся паренёк, которого начали воспринимать всерьёз, – Отныне нужно быть очень осторожными. Радиоактивный фон повсюду и самое главное, чтобы частицы не попали в организм. Наша жизнь теперь уже никогда не будет прежней.

– У кого как, – усмехнулся Мутный, – У нас вряд ли что-то изменится. Хотя… Это же что теперь получается, никаких мусоров?

– Выходит, что так, – подтвердил его догадки Андрей, – Скоро начнётся война среди выживших, за остатки еды и воды. Из природных источников пить больше нельзя. Да и не факт, что у нас много шансов прожить долго. Скорее всего мы умрём от лучевой болезни, потому что всё вокруг будет жутко фонить.

– Ты же сказал, что мы теперь выживем? – подковырнул его я, а то он что-то противоречить начал, – Что-то не вяжется у тебя парень.

– Я всего лишь говорил, что у нас больше шансов на это, – не согласился Андрей.

– Еба-а-а! – наконец поднялась с поддонов Боня, – Вот это меня вштырило. Там ещё осталось чего?

– Руки нахуй, – соскочил до сего момента спокойно сидящий Мутный, – Это всё что есть, потерпишь.

– Да здесь дохуя ещё, – не обращая никакого внимания на него, шалава потянулась к изоленте.

– Я тебе что сказал, дура, – Мутный подхватил остатки дозы и сунул себе в карман, – Обойдёшься пока.

– Ну и соси себе сам теперь, – показала Боня средний палец, после чего сделала пару шагов в угол и села мочиться прямо при всех.

– Ты чё, совсем ебанутая? – снова подскочил наркоман, – Мы теперь здесь ссаньё твоё нюхать должны.

– Да мне насрать! – заорала та и направилась к выходу, продолжая удерживать средний палец в нашу сторону, – Эй, какого хуя тут эта железка? А ну выпустите меня!

– Иди, успокаивай свою лахудру, – кивнул я Мутному в её сторону головой.

– А чё я то? – начал возмущаться тот.

– А нехуй было вообще её сюда тащить, – огрызнулся я, – Заткни её, бесит уже.

Боня перешла на визг и во всю колотила чем-то по гермодвери, в общем старалась производить крайне неприятные звуки.

Мутный поднялся с места и направился вслед за ней, вскоре со стороны двери донёсся звонкий щелчок, возня и ещё более громкий крик. Мы с Андреем подхватились одновременно и побежали на помощь.

Мутный сцепился с девушкой не на шутку, та расцарапала ему щеку, но всё же мужская сила побеждала. Наркоман одной рукой держал Боню на волосы и ногой бил её прямо в лицо.

Андрей прямо с разбегу прыгнул на Мутного и сгрёб того в охапку, прижав руки к телу. Боня почувствовав защиту, тут же со всего маху пнула обидчика по причинному месту, от чего тот захрипел, выпучил глаза и упал на грязный, бетонный пол.

На этом девушка не остановилась и добавила ему ногой в живот, пришлось вмешиваться мне, чтобы угомонить наркоманку.

Казалось бы конфликт можно считать исчерпанным, но Боня так не считала.

– Отпусти меня пидор! – взвизгнула она и набросилась теперь на меня.

Я смог увернуться от двух ударов в лицо, но носком кроссовка в голень всё же получил, после чего уже психанул сам и с силой оттолкнул шлюху. Девушка отлетела, запнулась о какой-то кусок трубы и со всего размаху прилетела головой в торчащий из стены кусок арматуры. Раздался противный хруст, Боня свалилась на пол и несколько раз подбросив ноги замерла в неестественной позе.

Андрей сразу бросился к ней и приложил пальцы к шее, после чего начал прикладывать ей ухо к груди.

– Ты чего? – не сразу сообразил я прибывая всё ещё в запале.

– Нихуя, – резко ответил Андрей, – Пиздец, ты её убил!

– Да ладно, она просто упала, – попытался отмахнуться я.

– Прохладно, бля, – закричал парень, – Она не дышит.

Он разорвал на ней блузку и попытался произвести процедуру реанимации, вдыхая ей воздух в рот и толкая ладонями в грудь. При этом всё делал совершенно не так.

– Отойди, – подвинул его я, – Нажимать нужно прямыми руками на ладонь выше соединения рёбер.

– Ты то откуда знаешь? – истерично спросил Андрей.

– Тебе бы столько нариков захлебнувшихся блевотиной откачать, тоже знал бы, – усмехнулся я и начал давить на диафрагму, – В рот ей дунь пару раз.

Андрей послушно сделал то, что попросили, на что я презрительно скорчился, вспомнив недавние процедуры Мутного с её ртом, но давить не прекратил. Из Бони вырвалась отрыжка, но признаков жизни она так и не подавала.

– Давай ещё, – попросил наркоман.

– А сам чего? – внезапно, после отрыжки отодвинулся парень.

– Да у неё во рту хуёв больше побывало, чем в этом городе проживает, – усмехнулся я и Андрея тут же вырвало.

Пересилив себя, я всё же попытался наполнить воздухом лёгкие Бони, сделав несколько выдохов ей в рот, предварительно прикрыв его тканью её же рубахи.

Девушка так и не подавала признаков жизни. После беглого осмотра, я обнаружил на её затылке небольшую вмятину из которой сочилась кровь.

Видимо напоровшись на арматуру, девушка повредила основание черепа, что и привело к её мгновенной смерти. Откачивать после такой травмы, это пустая трата времени.

– Ебать денёк сегодня, – пробормотал Мутный, который более или менее отошёл от удара по яйцам и с бледным видом сидел на полу прижавшись спиной к стене, – Сначала Саня, теперь вот она.

– В смысле сначала Саня? – утерев рот рукавом спросил Андрей.

– Андрей, вы чего так дол… – не успела договорить подошедшая Лена, выхватив неестественную позу Бони своим фонарём, – Что с ней?

– Не подходи, – сразу крикнул Андрей, – Это он её убил, – указал он на меня, – Не нужно, чтобы здесь оставались твои отпечатки.

– Кому они нахуй всрались теперь, отпечатки эти? – хохотнул Мутный, – Ты же сам сказал, что над нами пиздец.

– Она что мертва? – испуганно продолжила девушка и тоже принялась блевать рядом.

– Я ебал на это смотреть, – сделал вывод Мутный и осторожно поднялся с пола, – Пойду бахнусь лучше.

Я молча ушёл следом, а Андрей остался и пытался всячески приободрить Лену.

Мы едва успели закончить все процедуры, когда парочка вновь появилась в общем помещении с поддонами. И кто только их сюда столько притащил?

Они сели немного отдельно и стали тихонько о чём-то говорить, точнее это Андрей бормотал, девушка лишь слегка всхлипывала.

Слегка взбодрившись уколом, я и Мутный решили, что пора бы обсудить то, что сегодня произошло.

– Как думаешь, там снаружи теперь одни руины? – спросил я.

– Я ебу? Сходи посмотри, – ответил Мутный, – Э, фтсиу, как там тебя? – крикнул он Андрею, – Поди сюда.

– Не ходи, – тут же зашипела Лена и попыталась придержать его за руку.

– Чего надо? – всё же прислушался тот и задал вопрос оставаясь на месте.

– Что там теперь снаружи происходит? – повторил свой вопрос я, – Город разрушило полностью?

– Не уверен, но скорее всего город в полном порядке, – неохотно ответил парень через некоторое время, – Максимум окна выбило, ну и с полок что-то упало.

– Тогда хули мы тут сидим? – сделал собственные выводы Мутный.

– Первые часы после ядерного взрыва, самые опасные, – терпеливо продолжил Андрей, – Я же вам объяснял. Нужно ждать, минимум восемь дней, лучше больше.

– У нас жратвы столько нет, – указал на пакеты я, – Да и воды не так много.

– У нас есть немного, – произнесла слабым голосом Лена.

– Вы это, извините, что так вышло, – от чего-то неуютно почувствовал себя я, люди-то вроде нормальные, не то сто мы, – Я не хотел, чтобы она… Ну вы понимаете.

– Угу, – тяжело вздохнул Андрей, – Её нужно где-нибудь положить, желательно за дверью, или в пакеты завернуть. Скоро она станет издавать такие запахи…

– Ха-ха-ха, – тут же развеселился Мутный, – Она и в лучшие дни пованивала, представляю что будет.

– долбоёб, – прокомментировал его фразу я, – В конце бункера дверь есть, там кажется раньше генератор стоял.

– Я видел, – подтвердил кивком свои слова Андрей, – Мы там туалет хотели устроить.

– Одно другому не мешает, – вновь заржал Мутный, – Да я шучу, хули вы напряглись сразу.

Немного посидев молча, мы всё же собрались с силами и пошли перетаскивать мёртвую Боню. Лена закрыла лицо руками, снова начала всхлипывать, когда трое парней, кряхтя тащили не такую уж и лёгкую шлюху. Грохнула железная дверь и мы вскоре вернулись обратно, заняв каждый свои поддоны.

– А как понять, что фонит, а что не фонит? – Снова начал разговор я.

– Ну глазами такое конечно не увидеть, – выдержав паузу ответил Андрей, – Лучше всего иметь при себе счётчик Гейгера, это такой прибор…

– Я наркоман, но не идиот же, – прервал объяснения я, – А если нет с собой такого?

– Тогда лучше не прикасаться к еде, которая засыпана пеплом, или белым налётом, похожим на снег.

– Чё им там нормально не жилось? – вставил свои пять копеек Мутный, – Нахуй так жестить вообще?

– Это ты у меня спросил? – удивился парень.

– Не, это я так, – отмахнулся тот, – Настроение философское.

– Чего? – усмехнулся я, – Ты хоть знаешь, что это слово обозначает вообще?

– Иди нахуй, – я тут же был послан товарищем.

– Нам лучше экономить энергию, – внезапно пришло озарение на Андрея, – Аккумуляторы запасные конечно есть, но их не хватить на все восемь дней.

– Ну выключи тогда, – пожал плечами я, – Мне похуй, я и в темноте могу.

Бункер погрузился в непроглядную черноту, а Андрей чертыхаясь возвращался на своё место на ощупь. Когда была открыта внешняя дверь, слабый свет всё равно поступал в первый зал, где все мы и обосновалась. Теперь же ему неоткуда было взяться, так как помещение герметично закрыто. Ещё неизвестно, на сколько, но если всё так, то хватит ли воздуха на все восемь дней?

Я где-то слышал, что первым признаком нехватки кислорода, становится жара. Вроде как в помещении делается будто в теплице. Ну такое не сложно заметить в комнате, если она полна людей. Например если отмечать день рождения на кухне. Спустя пару часов там уже невозможно будет находиться, даже если дело происходит зимой и помещение не отапливается.

Пока в бункере держалась промозглая прохлада, а это значит: бояться нечего.

Я лежал на поддонах и размышлял о том, что же теперь будет. Как жить дальше? Сможет ли человечество вновь возродиться? И что делать нам всем?

– Мутный? – толкнул я локтем в бок своего товарища.

– У? – коротко спросил тот.

– Спишь что ли?

– Неа, думаю.

– Ты разве умеешь? – не удержался и подколол его я.

– Ты чё хотел? – не повёлся и не стал продолжать тот.

– Чё делать то будем? Героина нам больше точно никто не продаст.

– Это я что-то как-то не подумал. Да похуй, я тут ещё пару барыг знаю, на первое время затаримся.

– А дальше чё?

– Я тебе блядь Ванга что ли?

– Хули ты психуешь? Я просто спрашиваю.

– Понятия не имею. Ты сам что предлагаешь? Я в нормальном то мире жить не умею, а ты меня про такое.

– Вот и я, не умею, – вздохнул я и замолчал.

– А почему Гера? – нарушил тишину вопрос Андрея, – И Мутный, тоже странная погоняла.

– Пиздатая погоняла, – огрызнулся последний, – Я замутить могу всё, что душа пожелает. А Гера, фамилия у него такая: Герасимов. Му-му бля, ха-ха-ха.

– Понятно, – произнёс парень и бункер снова окутала тишина.

– Бля, у меня хуй встал, – непонятно для кого озвучит сей момент Мутный, – Вот нахуя ты Боню пизданул, ща бы она отсосала.

– Бля, Мутный, закрой рот, а? – остановил его я, зная что сейчас тот начнёт гнать хуйню.

– Ты когда нибудь трупы ебал? – тут же оправдал мои надежды он.

– Да заткнись ты сука! – вдруг злобно крикнула Лена, – Слушать даже такое тошно! Ебанат бля!

– Ха-ха-ха! – залился смехом Мутный, но развивать тему не рискнул.

– А может там всё нормально? – в очередной раз нарушил тишину я, – Вдруг не было никакого ядерного взрыва? Может нас просто всех приглючило?

– Мы не употребляем, – тут же отозвался Андрей, – И ощущали тоже самое, что и вы.

– А что я ощутил? – приподнялся на локтях я и уставился в темноту, – Ну земля дрожала и чё, взрыва я никакого не слышал.

– Грохот был несколько раз, – возразила Лена.

– Почему-то этот грохот на гром больше походил, – присоединился Мутный, – Мне вот тоже с трудом верится, что правительство на такое пойдёт.

– Об этом уже давно разговоры шли, – вновь подал голос Андрей, – Просто вы не внимательно слушали. Сокращение населения земли, вам эти слова ничего не говорят?

– Ой да слышал я про эту хуету, – прокомментировал Мутный, – Кончай свои телеги по ушам катать. Может посмотрим что там?

– Нет, – тут же возразил парень, – Ждём восемь дней. Если там всё нормально, то вы всё равно ничего не теряете.

– Ну в общем да, – согласился тот, – Да похуй короче, я спать.

– Наконец-то, – чуть слышно прошептала Лена.

Странно, но я почти не раздражал её, в отличие от Мутного, тот бесил девушку одним своим видом, ну а уж если рот открывал, так вообще полный абзац. Однако выбора у неё нет, придётся сидеть с нами, отбросами, ещё семь с половиной дней. А затем пусть валят нахуй со своим Андреем.

Примерно тоже самое сейчас творилось в голове у Лены, которая думала про Андрея. Как только бункер откроется, она обязательно попросит его бросить этих наркоманов.

Он конечно хороший парень, может начать испытывать к ним жалость, но с такими придурками, только неприятности собирать. Что теперь ждёт их впереди?

Родители отказались прислушиваться к молодому человеку, посчитали все его слова выдумкой. Мама так и сказала: «Он совсем с катушек слетел со своими подземельями».

Девушка хлюпнула носом, поняв, что возможно больше не увидит своих родителей. От этих мыслей ей стало холодно и одиноко, и она ещё сильнее прижалась к Андрею, подсознательно ища в нём защиту.

Тот глубоко вздохнул и обнял её.

Тишина стала давящей. Словно люди, запертые в бетонной коробке на территории бывшего приборного завода, ощутили всю толщину грунта и строительных конструкций над собой.

Больше всего пугала неизвестность. Даже я, что привык жить одним днём, вдруг задумался о будущем.

Жизнь в замкнутом пространстве, без окон, дверей, растворяет понятие «Время». Фонари включались только для того, чтобы мы с Мутным могли уколоться и чтобы поесть, ну само собой добраться до туалета, который организовали в самом дальнем закутке. Двери туда конечно не было, но зато обнаружилась большая яма, которая осталась после демонтажа какого-то оборудования. Так что запах хоть и был, но не такой яркий, как если бы мы испражнялись в общей комнате.

Жрать готовили на походной газовой плитке, которую вместе с двумя баллонами пропана притащил с собой Андрей.

Еда закончилась на пятый день, воды тоже почти не осталось. Две канистры по двадцать литров, что припёрли диггеры, стояли пустые. Осталась только початая пятилитровая баклашка, вот и все запасы.

Возможно, если бы они с Леной, заперлись здесь только вдвоём, как и планировали с самого начала, то им бы хватило всего этого на долго. Но два наркомана, на которых они ну никак не рассчитывали, поглощали воду огромными количествами. Да и от еды мы, ни разу не отказались.

Вновь начали подниматься вопросы о возможности покинуть бункер. Уж чего-чего, а вот страдать мы с Мутным ну никак не были готовы. Дело даже едва не дошло до конфликта, когда Мутный плюнул на все предупреждения и собирался самостоятельно открыть дверь. Драка продлилась не долго, ему хватило одного короткого хука в челюсть, чтобы рухнуть на пол.

После этого Андрей повернулся ко мне и поинтересовался: «Тебе тоже выйти?» На что я выставил руки вперёд и коверкая язык ответил с кавказским акцентом: «Нет, спасибо, я пешком постою».

Однако время шло, еды и воды не прибавлялось, и наконец уже Лена начала изводить своего парня вопросами. Вскоре ему всё же пришлось поддаться на уговоры и к концу шестого дня мы дружной компанией отправились к двери, ведущей на улицу.

– Ты уверен, что туда можно выходить? – тут же сменил пластинку Мутный, – А если мы все подохнем?

– Бля, ты определись уже, надо или не надо? – переспросил Андрей, взявшись за вороток.

– Да похуй, – отмахнулся Гера, – Открывай уже.

Андрей коротко кивнул, натянул на лицо противогаз и заработал трещёткой. С каждым разом движения становились всё натужнее и тяжелее.

– Бля, не открывается что-то? – неуверенно пробормотал он из-под резины.

– Ебануться! – сразу же подхватил я, – А я тебе сразу об этом варианте говорил. Хули теперь, сдохнем все здесь, от жажды и голода.

– Да я лучше передозну, – ухмыльнулся Мутный, – Так хотя бы в кайф.

– Базаришь, – показал большой палец вверх я.

– Да что же вы конченые такие? – в очередной раз возмутилась Лена, – Помогите же ему.

Я почему-то послушался, пожал плечами и взялся помогать давить на рычаг, вскоре, ещё немного повыёбываясь, присоединился и Мутный. Стоило всем сразу навалиться на вороток, как раздался резкий хлопок и мы всей кучей повалились на пол.

– Пиздец? – уточнил Мутный, – Сломали окончательно?

– Нет, – сразу попробовал поработать трещёткой Андрей, – Вон, смотри, дверь немного отошла.

И точно, присмотревшись мы увидели тусклый луч света, который пробивался снаружи. Настроение от этого немного улучшилось, вот только мы и понятия не имели, что ждёт нашу компанию впереди.

Дверь открылась достаточно для того, чтобы все смогли протиснуться и выйти наружу. Заранее нацепив противогазы мы вчетвером стояли на пустыре, который раньше являлся разгрузочной площадкой приборного завода и смотрели в серое небо.

Было совсем непонятно, день сейчас, или вечер? Что это на небесах, дождевые тучи, или пыль, которую подняли в небо ядерные взрывы? Мы пока не знали даже самого важного ответа на вопрос: А были вообще эти взрывы, или всё, что с нами случилось, лишь плод больной фантазии Андрея и мы зря торчали запертыми в этом проклятом бункере?

Но меня, в отличие от всех остальных, волновал ещё один, очень странный вопрос. Что это такое разлито в воздухе вокруг? И кажется, что кроме меня, это не́что, больше никто не видит.

Глава 3
Всё-таки пиздец…

– Хули встали? – прогудел в противогаз Мутный, – Жратву будем искать, нет?

– Ты когда-нибудь затыкаешь свою поганую пасть? – осмелев на поверхности зашипела Лена, – Достал уже своими тупыми шуточками, имбецил!

– Не, а чё я сказал-то? – возмутился тот и уставился на меня, видимо в поиске защиты.

Я молча пожал плечами никак не желая вступать в конфликт.

– Лен, ну чего ты в самом деле? – вместо меня заговорил Андрей, – Еда нам действительно необходима. Предлагаю наведаться в ближайший магазин. Там наверняка есть чем поживиться и сделать запасы.

– Ты думаешь один такой умный? – всё же не выдержал я и намекнул парню на его наивность, – Да там наверняка уже всё обнесли давно.

– Ага, гы-ы, всё спизжено до нас, – Мутный даже прихрюкнул пару раз от собственной шутки, – Не бздим, пацаны, можно вон в том доме по хатам пройтись. Наверняка макароны, хлеб, греча в каждом шкафу валяется.

– Это здравая мысль, – согласился с наркоманом Андрей, – В общем нам необходимы запасы воды и еды. А затем предлагаю снова вернуться в бункер и переждать ещё пару недель.

– Да нахуй мне всрался твой подвал, – возмутился Мутный, – Вон, нормально же всё, харя ещё эта резиновая.

– Стой, не снимай, – придержал его за руку парень, – Может именно он тебе сейчас жизнь спасает.

– Мутный прав, – немного поразмыслив сказал я, – Дверь в бункер открыта, воздух смешался, смысла в нём прятаться больше нет.

– Это я как-то не подумал, – всё же согласился Андрей.

Мы двинулись к ближайшему микрорайону. От территории завода он находился не так далеко, примерно в трёх-четырёх километрах. Хотя по меркам нашего городка, считалось что он на отшибе, за городом.

На самом деле до него пешком от центра, минут сорок, да что там, весь его можно было пройти часа за полтора. Население тридцать тысяч, ну может быть с хвостиком. Однако учитывая близость к столице, куда большая часть валит на заработки, это всего лишь официальная цифра. По факту большинство стараются уехать в поисках лучшей жизни и населения тысяч пятнадцать-шестнадцать, максимум.

Про наш город можно сказать одним словом: помойка. Власти давно положили на него болт, как и само население в общем. Короче кругом хаос, разруха и злые, проклинающие свою судьбу люди. Раньше хоть набережная хорошо выглядела, сейчас от неё лишь жалкие остатки напоминают о былом. Мы обычно с корешами там летом тусуемся, в заброшенном здании порта. Благодать, можно сказать собственный дом на берегу.

Мусора конечно гоняют иногда, но это только когда им начальство вставит и нужно на ком-то зло сорвать. Вот тогда они устраивают срочный рейд по наркоманам и лупят нас по зубам ботинками. В такие моменты, не успел съебаться – твои проблемы.

Микрорайон встретил нас мрачной картиной.

Город всё ещё продолжал жить своей жизнью, когда всё произошло. Это только мы, запертые в бункере упустили начало шоу, а большинство в это время возвращались с работы. Кто-то пытался купить еды, вот только супермаркеты почему-то были закрыты. Телевизионные каналы молчали и как всегда показывали разную пургу.

Затем резко прервалось вещание, пропала связь и интернет, произошёл перепад напряжения, а дрожь земли с видом на ядерный гриб наконец расставили точки над и. Пока до большинства ещё не дошла вся суть произошедшего, они тыкали в свои, ставшие бесполезными телефоны, чтобы отыскать правду в интернете. Некоторые соображали быстрее и первым делом бросились чинить беспредел, а уже затем начинать разбираться. Пока не сожрали всё самое вкусное, такие бросились к ближайшему супермаркету, вот только там уже были ещё более шустрые и более умные.

Те, кто имел в доме оружие, не забыли прихватить его с собой за покупками. Но были и те, кто вместо продуктов, первым делом отправился в магазин охотник, продумывая на ходу, каким образом лучше отжать еду у более успешных конкурентов. Их столкновение было лишь вопросом времени.

А телевизор продолжал настойчиво молчать, как собственно и интернет с сотовой связью. Только домашний телефон ещё мог обеспечить общение с близкими, а у многих ли он остался?

Единственную информацию о том, что произошло и как нужно вести себя дальше, можно было получить при попытке дозвониться на быстрые, короткие номера, которые всем нам известны с детства: Ноль два и ноль три. Стоило переждать два гудка, как включался автоответчик и низким, мужским голосом объяснял ситуацию. Вначале было сообщение о том, что произошла ядерная катастрофа мирового масштаба, затем коротко рассказывались меры предосторожности и в окончании звучала просьба пройти до ближайшего убежища. Даже их адреса наговаривались в трубку. Однако кому это нужно, слушать всякую чушь, к тому же это необходимо проводной телефон иметь.

Ближайшая ракета приземлилась километрах в двухстах от нашего городка. После того, как прореагировал весь плутоний, разрушив до основания областной центр, в воздух поднялось радиоактивное облако. И как объяснял Андрей, пролилось на землю в виде дождя, в течение первых суток.

Все те, кто не успел переждать эти осадки, сгорели от лучевой болезни за три-четыре дня. Но и те, кому удалось укрыться, получили не слабую дозу облучения. Проживут они чуть дольше, хотя многое будет зависеть от сопротивляемости организма. Однако в ближайшее время трупов на улицах только прибавится.

Мы пропустили первую панику, то, как жители города вначале пытались хоронить своих близких, затем сжигать, а сейчас, по прошествии недели, у многих просто не осталось тех, кто в состоянии позаботиться о теле. Дворы, тротуары, то здесь, то там могли похвалиться свежими и не очень мертвецами. Стоило свернуть в первый попавшийся двор, как мы застали картину маслом.

Две дворовые шавки, изголодавшись трапезничали трупом женщины, что не смогла добраться до дома и умерла проходя через детскую площадку. Одна из псин мотала головой, уцепившись зубами на бедро, пытаясь вырвать кусок сырого, начинающего портиться мяса. Вторая чавкая от удовольствия глодала лицо бедной женщины. Кости черепа оголились, показывая содержимое нижней челюсти.

Лена вновь согнулась пополам и пыталась блевать, но еды в желудке не было, даже умыться и рот прополоскать нечем. Картина конечно не из приятных, хотя на меня подобного впечатления не произвела. Андрей же тоже старался держаться, однако его бледный вид говорил о том, на сколько тяжело ему это даётся.

Мутный не обратил на это ровным счётом никакого внимания, словно подобные картины он наблюдал каждый день. Пройдя мимо абсолютно спокойно он проследовал к ближайшему подъезду и потянул дверь на себя.

– Ох ты нихуя себе! – довольно оскалился он, – Электричества нема. Твори бардак, я здесь проездом.

С этими словами он исчез в подъезде и вскоре высунул рожу в разбитое окно на площадке между вторым и третьим этажом.

– Ну вы хули там сиськи мнёте?! – крикнул он нам, – Давайте, шевелите жопами, всё вкусное сожрут.

Лена немного оклемалась, но вид всё ещё имела бледный, с тёмными кругами под глазами. Хорошо, что успела противогаз с лица скинуть, иначе осталась бы сейчас без защиты. Но она и не думала возвращать его на место, пытаясь хоть немного отдышаться. Андрей помог ей подняться на ноги и спокойно шёл рядом, поддерживая под руку.

– Пойдём, наверняка там хоть воду найти получится, – произнёс я, когда парочка наконец добрела до подъезда.

– Угу, – только и смог произнести Андрей, Лена даже не кивнула.

– Ахуеть тут склад, пацаны, – первым делом доложил Мутный, как только мы вошли внутрь, – Тут какая-то бабка жила, у неё под кроватью целая упаковка тушняка.

– С чего ты взял, что именно бабка? – спросил Андрей, – Может охотник какой, или турист?

– Хуист, – тут же отреагировал Мутный и заржал, – Её туша на диване тухнет лежит. Говорят тебе бабка, а ты умничаешь.

Лена снова испытала рвотный рефлекс, но блевать было уже нечем, даже сок желудочный и тот видимо не успел набраться. Она устало села на ступени и зарыдала, содрогаясь всем телом. Андрей попытался было её успокоить, но та не обратила на своего жениха ровным счётом никакого внимания.

– Какие мы нежные, – скорчил рожу Мутный и сразу же переключил своё внимание на меня, – Чё, въебём по вене?

– Рано, – покачал головой я, – Мы же договорились, что как только ломать начнёт. Экономить нужно.

– Да похуй, давай по-децел, а? – начал уговаривать тот.

– Отъебись, – обрезал его я, – Жрать охота. Где там тушняк?

– Ща, – кивнул наркоман и исчез в квартире.

Вскоре он вынес целую упаковку свиной тушёнки, которая была закатана в плёнку. На вкус она конечно была та ещё, хотя чему тут удивляться, на боку у банки даже мясо в состав не входило. Но на безрыбье и рак рыба, как говорится. Даже Лена выскоблила свою порцию до чистого блеска.

С водой дела обстояли на много хуже. Из-под крана даже воздух не шёл, а в сливном бачке унитаза оказалось сухо, как в пустыне.

– Нужно к реке идти, там можно при помощи фильтра воду очистить, – предложил Андрей, – По унитазам мы можем до скончания дней её искать.

– Согласен, – подхватил Мутный, – Гля чё нашёл!

Он вывернул из квартиры напротив и продемонстрировал нам японский меч. Как оружие он ни на что не годился, так, бутафория, для красоты не более того. Однако Мутного это не смутило и он с криками, изображающими японскую речь рубанул им по перилам, заставив Лену вздрогнуть от резкого шума.

– Ты чё совсем ебанутый?! – подскочила она и набросилась на наркомана, – Заебал ты ты меня своими выходками, урод вонючий.

Мутный два голову руками прикрыть успел, и вжался в угол, пытаясь защитить свою пустую голову от ударов со стороны девушки.

– Убери свою сучку, или я её прирежу нахуй! – крикнул он из глухой обороны.

Андрей даже не стал разбираться, шутит он или нет и быстро сгрёб свою подругу в охапку. Та ещё побрыкалась для порядка, но вскоре успокоилась и снова села на ступени.

– Ей лечиться надо, – всё же не смог угомониться Мутный и подковырнул Лену.

– Пошёл нахуй, – зло бросила она и уставилась в никуда.

– Всё? – спросил я, – Концерт окончен? Давай, ищем бутылки, рюкзаки, всё, что может стать оружием и к реке идём.

Мутный и Андрей только кивнули, и сразу принялись к поиску, а я поднялся на следующий этаж. Здесь квартиры были заперты, указывая мне дорогу на следующий. Только на третьем этаже одна из квартир оказалась открытой.

В ней не нашлось ничего ценного, кроме упаковки макарон и нескольких бульонных кубиков «Галина бланка». Подхватив и это я отыскал аптечку в тумбочке под телевизором. Быстро перетряхнул содержимое и сунул с пакет из супермаркета пару пластинок тетрациклина, упаковку нурофена и обычный аспирин. Сверху полетели бинты, йод и зелёнка.