Текст книги "Крылья над Преисподней. Россия и Мегакризис XXI века"

Впрочем, только ли в Азии происходит подобное? Сегодня большинство продовольствия производится в сверхкрупных капиталистических индустриальных хозяйствах. Интересный факт: если в 1967-м в Соединенных Штатах насчитывалось около миллиона свиноферм, то к 2005 году их было немногим более 100 тысяч. Укрупнение и монополизация налицо. В той же Америке всего четыре компании производят более половины говядины, свинины и куриного мяса. В сущности, те же тенденции господства сверхкрупных хозяйств на рынке и в РФ. Они становятся поставщиками торговых сетей-монополистов.

Но именно тут и начинается беда. Огромные фермы Запада – это те же самые огромные «лаборатории», где животных пичкают антибиотиками и гормонами роста. Здесь животные и птица становятся «реакторами», внутри коих рождаются микроорганизмы, устойчивые к антибиотикам, которые затем (через обеденный стол) попадают и в организм людей. Однако пичканье антибиотиками и стимуляторами роста понятно: капитализм требует быстрой прибыли, снижения издержек производства и сжатия времени. В комбикорм тоже добавляются разные химические добавки (вроде китайского антиоксиданта сантохина), которые ядовиты и попадают в мясо. Ну а коль все монополизировано, то монополии не шибко пекутся о качестве продукта. Куда ты денешься, потребитель? Не свинья – все съешь. Ибо дешево предлагаем.

Там же, на огромных фермах-комплексах, в организмы животных попадают вирусы людей (и наоборот), а иногда и вирусы, заносимые птицами. Внутри животных вирусы обмениваются генетической информацией и тоже приобретают новые, «мозаичные» формы. А если животным в комплексах-гигантах дают корм с костной мукой от погибших животных (как было в Англии, где коров покормили такой мукой от овец, погибших из-за овечьей почесухи), то в мясо попадают и вовсе грозные микроорганизмы – прионы. Например, прионы коровьего бешенства (уничтожающего мозг больного), как это было в Британии конца 90-х.

Такими же «фабриками новых пандемий» становятся и современные больницы. «В последнее время медицина столкнулась с целой волной так называемых больничных супермикробов, устойчивых почти ко всем возможным антибиотикам, которые рождаются в условиях медицинских стационаров и заражают без того ослабленных больных…»[1]1
  https://www.medikforum.ru/medicine/11742-bolnichnye-infekcii-samye-zaraznye.html


[Закрыть]

Но вот что меня лично занимает: а ведь такую работу по созданию оружия пандемий можно сделать и искусственно, в лаборатории. Хотя это крайне опасно. В конце книги Н. Вульфа узнаю: оказывается, в знаменитой Лос-Аламосской национальной лаборатории США, в этой колыбели ядерного проекта 1941–1945 годов, существует «Банк генов». Электронная база данных фрагментов ДНК, пополняющаяся ежегодно миллионами новых генетических последовательностей. По состоянию на 2011 год сей банк насчитывал более 100 миллиардов фрагментов ДНК. С ним можно сличить любую последовательность генов, выявленных в биологических пробах. Банк позволяет обнаружить: а от чего умер вот этот человек? От известного вируса, уже имеющегося в лос-аламосском банке, – или же от неизвестного, каковой будет «расшифрован» и тоже помещен в хранилище данных.

При этом DARPA, Агентство передовых разработок Пентагона, разрабатывает программу «Предсказание». Ее цель – эффективно прогнозировать естественную эволюцию любого вируса. Как вы понимаете, отсюда до управления эволюцией – всего пара шагов.

Наконец, сам Вульф создал в США центр глобального обнаружения пандемий и их отслеживания – GVF. Причем он описывает, как в Америке можно следить за ситуацией в режиме реального времени, анализируя медицинские запросы в «Гугле» с «Твиттером» и интенсивность медицинских вызовов по мобильным телефонам. Это – четкие критерии вспышек заболеваний.

А теперь сложите кусочки мозаики. Видите, американцы начали осваивать громадный, невидимый мир вирусов. Рывок в информационно-вычислительных технологиях сделал это возможным. Отсюда идет прямой путь к созданию нового оружия тайных мировых войн. Ведь можно будет и создавать новые смертоносные вирусы, и опустошать ими целые страны. Ведь в отличие от прямого военного нападения, от открытого применения ракетно-ядерного оружия доказать факт применения вирусного оружия практически невозможно. При этом того, кого надо, агрессор вовремя вакцинирует, защитив от поражения. Например, у себя дома.

Вульф пишет, что западная наука вплотную подошла к познанию вирусной природы рака. Теперь она понимает, что состав микрофауны в организме человека способен влиять даже на ускорение или замедление его старения.

К чему я это? Да к тому, что мы стоим на переломе эпох. К тому, что враг наш обрел неимоверную силу.

Так что пустыни и руины городов с белеющими человеческими костями нам уже обеспечены. Как и пятна радиоактивных заражений на месте ударов примитивных ядерных боезарядов. Каждые встречи Джи-20, удручающе пустые, ведут дело к такой новой реальности.

Бешеные матки мира сего

Давайте поглядим, где будет расти население и что мы получим к 2050 году. Эфиопия увеличит популяцию с 83 до 174 миллионов душ. Что ж, ждите и нового всплеска пиратства у Африканского рога и в Красном море, и столкновений за воду Нила с египтянами. Ведь Египет распухнет до 133 миллионов жителей. А ему уже недостает воды для орошаемого земледелия.

Вьетнам нарастит свое население с 92 до 112 миллионов человек. Филиппины – с 92 до 140 миллионов. Нищая Мексика пускай не столь впечатляюще, но тоже увеличит население – до 129 миллионов с теперешних 110. Зато население Нигерии возрастет до 289 миллионов человек в 2050 году (155 миллионов на 2009 год). Неописуемо бедная Бенгалия-Бангладеш – это 222 миллиона человек с нынешних 170 миллионов. Пакистан по числу насельников далеко превзойдет СССР 1989 года и даже нынешние США – 335 миллионов (рост со 181 миллиона в 2009-м). Да, это при том, что Синд-Пакистан и теперь терзает нехватка воды и земли. Страна контрастов, Бразилия (привет генералам песчаных карьеров) нарастит популяцию со 194 до 219 миллионов.

Население Индонезии даст рост с 230 (2009 год) до 288 миллионов человек. Индия с ее чудовищным расслоением на разные миры обгонит Китай и достигнет численности в 1,6 миллиарда – с теперешних 1,2. Сама КНР должна вырасти в популяции умеренно – до 1,4 миллиарда с нынешних расчетных 1,3.

Зато японцев к 2050-му окажется изрядно меньше, ибо население Ниппона съежится со 127 до 102 миллионов. Да, невеселое грядущее у бывших потрясателей всей Азии.

РФ при нынешних тенденциях лишится 25 миллионов душ и снизит свое население до 116 миллионов. Зато Соединенные Штаты достигнут планки в 404 миллиона человек (сейчас – 315)[2]2
  https://www.mirprognozov.ru/prognosis/society/oon-prognoz-nase-leniya-zemli-k-2050-godu/


[Закрыть].

Как видите, именно самые нищие, раздираемые противоречиями, страдающие от жажды и малоземелья страны и станут кипящими демографическими котлами. К чему это приведет? Максим Калашников напомнит, что в 1850-е, когда тогдашняя Япония капитулировала перед слабенькими пароходо-фрегатами янки, никто и представить себе не мог будущих самураев на ревущих истребителях «Зеро» или на торпедоносцах «Накадзима», стартующих с японских авианосцев. Причем такое будущее наступило тогда достаточно скоро…

Первое и самое страшное, с чем столкнется палимый зноем, перенаселенный мир, – с жаждой. С нехваткой пресной воды. С войнами за нее и за плодородные земли. И с голодом в нищем Южном поясе…

Планетарная жажда

Нынешнее недалекое человечество, состоящее наполовину из горожан, не слишком хорошо представляет, насколько мы зависим от пресной воды. И что не иссякание нефти, а именно нехватка чистой несоленой водицы может столкнуть нас в сущий ад. Из 1,4 миллиарда кубических километров воды на планете лишь 1 % – пригодная для нас пресная вода. Если исключить из него малодоступные ледники и подземную воду, то останутся реки и озера – главный источник живительной влаги для питья, бытовых нужд, промышленности и сельского хозяйства. Не будет воды – ждите голода и спада индустрии. Агрохозяйство – самый большой потребитель пресной воды (70 %). Промышленность – 20 %. Бытовые нужды – 10 %.

Мало кто задумывается над тем, сколько пресной воды требуется для поддержания нынешней цивилизации. Скажем, тонна пшеницы обходится в 1 000 тонн воды. Кило мяса обходится в 1,5–1,8 тонны влаги. Производство одного автомобиля – это до 300 тонн воды. Свой «водяной эквивалент» имеют текстиль и пластик, металл и топливо. Даже для добычи нефти тоже требуется вода. А уж для добычи углеводородов из сланцев и подавно!

Первыми забили тревогу американцы. Осенью 2008 года Пентагон в лице Командования объединенных сил США (USJFCOM) выдал в свет любопытный документ. Некую военную доктрину, названную «Среда для действий Объединенных сил» (The Joint Operating Environment – JOE). Это – попытка заглянуть в будущее на четверть века вперед и понять: в какой среде придется воевать и вести операции в мире 2030-х?

Американские военные провидцы не рисуют картины будущего мира в мальтузианском стиле, обезумевшим от голода. Успехи в генной модификации растений и домашнего скота позволяют надеяться, по их разумению, на новую «зеленую революцию». Однако продовольственная проблема обострится в странах, где не хватает плодородных земель, а население быстро растет. Главная проблема четверть века спустя будет состоять в распределении продовольствия. Сможет ли человечество быстро перебрасывать провиант в проблемные регионы? Объединенным силам наверняка придется участвовать в таких операциях, обеспечивая не только переброску продовольствия, но и обеспечение порядка в его распределении.

Другая проблема – это болезни, поражающие сельхозкультуры. Военные аналитики напоминают, что в 1954 году 40 % урожая пшеницы в США было уничтожено болезнью почернения стеблей (black-stem disease). Новая версия этой болезни (Ug99) теперь распространяется в Африке и, возможно, может достичь Пакистана. И это крайне опасно (особенно из-за распространения по миру одних и тех же культур, подверженных одним и тем же болезням). Недуги, поражающие зерновые и картофель, в прошлом неоднократно вызывали голод, внешние и внутренние конфликты, приводили к коллапсам государственной власти. То же самое может быть и в 2030-е. Как показывает опыт, в зонах голода бывает полно вооруженных людей. И это усложняет задачи Объединенных сил на продовольственном поприще.

Прогнозируются и конфликты из-за морских (рыбных) ресурсов. Причем с применением боевых кораблей.

Гораздо более остра проблема пресной воды. Сельское хозяйство занимает долю в 70 % в ежегодном потреблении пресной воды (промышленность – 20 %, домохозяйства – 10 %). Развитые страны намного рациональнее и эффективнее используют воду в агросфере (примерно на 30 % эффективнее), нежели страны бедные. И это в перспективе ведет к тому, что на Ближнем Востоке и в Северной Африке наступит водяной голод. Уже в 2030-е годы ирригация потребует больше воды, чем есть в распоряжении 30 развивающихся стран.

Американцы в 2008 году рассчитали: через четверть века проблема пресной воды станет терзать 3 миллиарда людей. Скудость дождей в засушливых регионах заставляет крестьян использовать подземные воды для орошения полей. Но это ведет к понижению горизонта подземных вод на 1–3 метра в год. Чтобы восстановить эти уровни, нужны столетия. Вот еще одна громадная угроза: истощение подземных вод во многих бедных странах.

Нехватка воды может стать причиной ожесточенных войн и конфликтов. Как пишут авторы JOE, не в последнюю очередь израильско-арабская Семидневная война 1967 года началась из-за попыток Иордании и Сирии перегородить реку Иордан. А сегодня Турция строит плотины на Тигре и Евфрате, отбирая часть их стока и создавая проблемы для Ирака и Сирии. Конфликты из-за пресной воды в ближайшем будущем грозят дестабилизировать целые регионы. Дарфур в Судане, залитый кровью, – это возможное будущее для многих страдающих от жажды земель планеты. С коллапсом государственных систем управления, со вспышками межплеменной и межрелигиозной резни. Вооруженные группы станут драться за источники влаги, на фоне эпидемий, распространяющихся от антисанитарии. Кстати, в третьем мире все это усугубится еще и массами неочищенных сточных вод, извергаемых в природу разросшимися городами с примитивным коммунальным хозяйством и трущобами.

Как решать эти проблемы, аналитики Объединенных сил не пишут. Просто советуют американским командирам действовать в районах жажды, эпидемий и загрязнения максимально осторожно. Чтобы не терять личный состав из-за инфекций.

В январе 2008 года авторитетная американская некоммерческая организация World Future Society («Общество будущего мира») выступила с 10 прогнозами относительно будущего, подчас – до рубежа 2050-х и даже 2080 года. WFS – неправительственная некоммерческая организация, объединяющая 25 тысяч членов в 80 странах мира. Имеет свой журнал The Futurist.

Пресная вода в XXI веке станет тем, чем была нефть в ХХ веке. Дефицит воды, по мнению WFS, будет терзать как развитые, так и развивающиеся страны. Ожидается совершенствование опреснительных технологий. Так, уже сегодня в Калифорнии стоит 13 заводов по опреснению морской воды – чтобы обеспечить 10–20 % питьевых потребностей штата в следующие 20 лет. Опреснительные технологии – вот что станет мировым «мейнстримом». Трудно поспорить с таким пророчеством. Жажда (в дополнение к голоду и дефициту доступной нефти) – вот что ждет человечество на перенаселенной Земле. Русским нужно приготовиться к тому, чтобы отстаивать свои пространства, где сосредоточены 25 % глобальных запасов пресной воды.

Сегодня образовался настоящий пояс регионов, бурлящих молодым и злым населением. Вернее, полумесяц «молодых регионов» – от Андских гор через земли южнее Сахары и далее на Средний Восток, Кавказ и северную часть Южной Азии. Однако рождаемость кое-где идет на спад. Например, в Иране. Причем драматически. Если в 1985 году одна иранка рожала в среднем шестерых детей, то теперь – только двоих. Судя по всему, Кавказ тоже остановит быстрое саморазмножение.

Старый закон истории гласит: чем больше в народе молодых и буйных – тем нация агрессивнее и неспокойнее. Тем более она склонна к войнам и бунтам. К 2025 году высокая доля молодежи сохранится лишь в Африке южнее Сахары, отчасти на Среднем Востоке и на больших островах Тихого океана. Уже сейчас нехватка земли и воды терзает 21 страну с населением в 600 миллионов человек. К 2025 году таких стран будет уже 36, а число душ, попавших в зону голода, дорастет до 1,4 миллиарда. Здесь окажутся Бурунди и Колумбия, Эфиопия и отколовшаяся от нее Эритрея, Малави, Пакистан и остатки Сирии. Особенно страшна нехватка вод в развивающихся странах – до 70 % ее потребляет именно сельское хозяйство. В то же время обеспеченные люди в незападном мире норовят питаться на западный манер, богатой протеином пищей. А ее производство требует еще больше воды и горючего. Да и зерна для откорма скота и птицы тоже. Количество же стран – основных экспортеров зерна на Земле небольшое: США, Канада, Аргентина и Австралия. И если тамошние правительства часть земель отведут на производство сырья для биотоплива, проблема голода резко обострится.

Все усугубится нездоровой урбанизацией, бегством бедных в разрастающиеся грязные супермегаполисы. К 2025 году 57 % населения планеты будут обитать в «каменных джунглях», полностью завися от подвоза продовольствия. К 19 нынешним «мегагородам» в 2025 году добавятся еще восемь. Все они, за исключением одного, будут в Азии и Африке южнее Сахары. Впрочем, рост ждет и здешние небольшие города: они станут расползаться по дорогам (и их перекресткам), а также по береговой линии. И все они – потребители, а не производители еды. Им нужна и вода. К 2050 году уже 70 % землян станут горожанами. А поскольку города третьего мира – экологические монстры, они станут интенсивно загрязнять пресную воду. Опреснение морской воды тоже проблемы не решает: и дорого, и образуется в результате крайне сгущенный рассол, который сбрасывают в моря. Водный голод усугубит азиатская экологическая катастрофа. Ганг в Индии – уже сточная вонючая канава. Притчей во языцех стала река Читарум на Яве (Индонезия), где воды не видно из-за слоя мусора на поверхности – пластиковых бутылок и бытового мусора. Массовый вывод производства с Запада в эту дешевую страну уничтожил реку: ее берега заняли полтысячи текстильных фабрик. Однако близки к состоянию сточных канав река Ямуна в Индии (и тот же Ганг), Буриганга в Бангладеш, китайские Сонгхуа и Желтая река, филиппинская Марилао. Очень неблагополучны Миссисипи в США и река Сарно на юге Италии. Все больше проблем у великой китайской Янцзы, что поит треть населения Поднебесной. И на нее берегах – свыше 10 тысяч заводов. Вообще экологические бедствия и проблема пресной чистой воды весьма связаны.

Впрочем, жажда и проблема пресной воды – сами по себе источник грядущих конфликтов. Разным государствам будет трудно договариваться об использовании общих источников воды. Например, потенциальное яблоко раздора – Гималайский регион, ледниками которого питаются главные реки Китая, Пакистана и Индии. Или, скажем, палестинские территории, где находятся главные водные ресурсы Израиля. Уже очевиден грядущий конфликт между Египтом с одной стороны и Суданом с другой из-за нильского стока. В Египте уже не хватает воды для орошаемого земледелия. Специалисты пророчат борьбу за воду между Китаем и Индией.

Пресная вода

Или вот Ферганская долина в Средней Азии, где уже не хватает воды. После гибели СССР Таджикистан и Киргизия, владея горными реками, теперь не торопятся делиться водой с Узбекистаном. Они хотят вырабатывать электричество на ГЭС, а узбекам вода нужна для выращивания хлеба и хлопка. Амударья и Сырдарья давно исчерпали свои возможности. Да и планы Туркмении строить новый канал, питаемый Амударьей, встречают резкую реакцию Ташкента. Того и гляди, появится новый Тамерлан в Узбекистане – воитель за воду. А там и Китай подоспеет…

Да чего уж об Азии? Пока еще в начальной стадии – конфликт между Соединенными Штатами и Канадой за мелеющие Великие Озера…

Американцы в начале 2000-х прогнозировали не полномасштабные войны за воду, но – конфликты низкой интенсивности. То есть все-таки войны, хотя и партизанско-иррегулярные. Но, как мы знаем, они тоже могут быть крайне истребительными. Этнические чистки и геноцид людям давно и хорошо знакомы.

В 2006 году Дэвид Уосделл (Wasdell) напомнил: недавно (на тот момент) на Иберийском полуострове и юге Франции случилась хоть и не засуха, но маловодье из-за сильной жары. Однако французы совершенно не желали делиться водой с испанцами, отговариваясь тем, что, мол, самим не хватает. Засухи еще не было, но уже замаячил призрак серьезного конфликта за природный ресурс – воду. Сегодня, на исходе 2010-х, мы знаем, что пресная вода становится яблоком раздора в Италии и причиной сепаратизма Падании – севера страны. Он уже не сильно стремится делиться своей водой с центром и особенно югом Италии. Вышла на свет божий еще одна проблема: ускоренного исчерпания подземных горизонтов пресной воды. В той же Италии лишь в окрестностях Рима – более 40 тысяч артезианских скважин. Высасывая воду из недр, итальянцы вызвали обмеление Тибра – его вода уходит под землю. Проблема опустошения подземных вод приняла европейский размах. Не так уж много великих рек в этой части Старого Света, вот и приходится бурить скважины (и не только в Европе нарастает эта беда).

«Нехватка чистой пресной поверхностной воды заставляет многие страны активнее использовать подземные воды. В Евросоюзе уже 70 % всей воды, используемой водопотребителями, берется из подземных водоносных слоев. В Дании, Литве и Австрии грунтовые воды – единственный источник пресной воды для народного потребления.

В засушливых странах вода практически полностью берется из подземных источников (Марокко – 75 %, Тунис – 95 %, Саудовская Аравия и Мальта – 100 %). Подземные водоносные слои залегают повсюду, но не везде они возобновляемы. Так, в Северной Африке и на Аравийском полуострове они заполнились водой около 10 000 лет назад, когда климат здесь был более влажным. В Экваториальной и Южной Африке дела с подземными водами обстоят значительно лучше. Проливные тропические дожди способствуют быстрому восстановлению запасов подземных вод…»[3]3
  http://www.vigorconsult.ru/resources/mirovoy-ryinok-presnoy-vodyi/


[Закрыть]

Воображая немыслимое: взгляд из Пентагона

В 2004 году Пентагон предал гласности доклад Питера Шварца и Дага Рэндалла «Вообразим немыслимое», посвященный последствиям климатической «ломки» в ближайшие 20 лет. Конечно, его можно считать очередным «возбудителем общественного мнения», «страшилкой» – такой же, как и «достоверные сведения» об оружии массового поражения у Саддама Хусейна годом ранее. И все же давайте познакомимся с положениями этого доклада повнимательнее. Ибо климат Земли меняется на наших с вами глазах. И уж к середине столетия все эти тенденции наберут ход.

Итак, в силу пока неизвестных доподлинно причин началось «глобальное потепление»: Арктика очищается ото льдов, ледники отступают. Масса пресной воды изливается в океан. Зимы становятся слякотными и малоснежными. Однако это оборачивается не потеплением, а похолоданием. Нарушается течение Гольфстрима, несущее тепло востоку США, Англии, Европе, Скандинавии. На Британских островах, в Голландии и Скандинавии (они ведь рядышком расположены) каждую зиму стоят буквально сибирские морозы. Некогда незамерзающие порты сковываются льдом. Замерзает и некогда теплое Северное море. Расход нефти резко возрастает. Неприспособленные к суровым зимам европейские города начинают вымерзать.

Нарушение привычной циркуляции воды в океане вызывает сильные ветры, приводит к уменьшению выпадения осадков в главных регионах – поставщиках продовольствия. В бедных тропических странах начинается голод, миллионы беженцев уходят туда, где жизнь кажется лучше. Они устремляются в Европу и США. Ураганы сносят дамбы в США и Голландии, вызывая огромные затопления. Уровень моря из-за таяния льдов поднимается.

Европе придется туго: внутри нее образуются потоки беженцев – европейцы из Скандинавии и с севера континента потянутся в более южные районы. А с юга ЕС придется сдерживать орды беженцев из Африки. Впрочем, испытания ждут и Соединенные Штаты. Их климат станет более сухим и ветреным, летом они станут страдать от засух. Производство зерна в США сократится, а это спровоцирует мировой голод. Америка замкнется в себе, используя ресурсы прежде всего для прокорма своего населения, укрепления собственных границ и удержания под контролем американского социума.

Крайне скверно придется Китаю. Зимы в нем станут более долгими и суровыми, лето – более жарким. Голод повлечет за собой хаос и бунты, китайцы обратят взор на энергетические ресурсы РФ. Впрочем, китайцам тоже придется иметь дело с наплывом беженцев из Южной Азии. Такие страны, как Бангладеш, потерпят полный крах. Индия начнет корчиться в муках. Опасная ситуация: три обладателя ядерного оружия (КНР, Индия и Пакистан) окажутся на грани краха и хаоса. Добавим ко всему прочему кризис в тамошней промышленности, что работала на рынки Запада и давала заработки сотням миллионов «дешевых рабочих». Лишившись средств к существованию, эти тьмы китайцев, индусов и пакистанцев обезумеют.

В таком мире неминуемо начнутся войны. Слишком у многих возникнет желание поправить свои дела за счет соседей. Китаю срочно понадобятся южно-сибирские и приморские территории РФ. Восточная и Центральная Европа позарится на Украину, Белоруссию и РФ: ведь там и нефть, и газ, и черноземы, и пресная вода. Японцы сами (или в союзе с американцами) возжелают оторвать Сахалин, заполучив его запасы нефти и газа. Начнутся яростные схватки за бассейны рек, за воду для орошения полей и питья.

Стремясь обеспечить себя энергией, все, кто только сможет, начнут строить атомную энергетику. Но ей всегда сопутствует и ядерное оружие: АЭС – фабрики для наработки плутониевой взрывчатки. Ядерные технологии станут бурно распространяться. Ядерным оружием помимо нынешних его обладателей (США, РФ, Великобритания, Франция, КНР, Пакистан, Индия, Израиль) обзаведутся Германия, Япония, Иран, Египет, Северная Корея. Вполне возможно, появится оно и в Латинской Америке. В неизбежных конфликтах кто-нибудь да и пустит его в ход.

В сошедшем с ума, терзаемом бедствиями мире начинают создаваться неожиданные союзы. Возможно, США и Канада ради выживания сольются в одно супергосударство. Обе Кореи соединятся, создав страну промышленно развитую, высокотехнологичную – и при этом с сильной армией и ядерным оружием.

А это, читатель, уже не «посиделки» в негосударственном фонде. Это – документ Министерства обороны США…

В 2006 году о тяжелых последствиях «зеленой революции» в глобальном сельском хозяйстве (1960–1970-е годы) говорил индийский исследователь П.К. Кесаван (P.C. Kesavan), профессор Фонда исследований М.С. Сваминатана (M.S. Swamina than Research Foundation). Перевод агро сферы на полную механизацию, интенсивное возделывание полей, применение только высокопроизводительных сортов растений и пород животных, широкое использование минеральных удобрений вкупе с ядохимикатами – все это ведет к интенсивному загрязнению окружающей среды, засолению и деградации почв, отравлению рек и озер, уничтожению биоэкосистем. Горький факт: на фоне роста населения планеты площади земель аграрного назначения только уменьшаются, тогда как резервы роста продуктивности сельского хозяйства индустриального типа уже исчерпаны. Его рост сопровождается увеличением сжигания углеводородного топлива, что усугубляет климатические бедствия планеты. По сути дела, ради спасения Земли придется создавать совсем другое сельское хозяйство – биотехноэкологическое…

Редактор «Сайентифик Америкен» Джордж Массер (Musser) в том же 2006-м был встревожен массой выброса углекислого газа в воздушный океан. Хотя богатство человечества растет быстрее, чем эти выбросы (что внушает надеж ду на лучшее), однако в абсолютном выражении объемы выбросов все равно увеличиваются. Конечно, Запад стал использовать более экономичные моторы внутреннего сгорания с увеличенной по сравнению с началом 1970-х годов степенью сжатия топливно-воздушной смеси в цилиндрах. Однако автомобильное загрязнение атмосферы углекислым и угарным газами с тех пор выросло на 23 %! Оказывается, сами автомобили за минувшие 35 лет стали значительно тяжелее, а жители Запада стали ездить на них гораздо больше, чем в начале 70-х. Скажем, в США – на 16 % больше, чем во времена исхода Вьетнамской войны. Оно и понятно: автомобиль – символ и божество общества потребления. Поэтому нужна новая мировая политика: не только наращивать эффективность использования энергии, но и сокращать потребление углеводородного топлива. Массер считает, что во второй половине нового века человечеству, если оно хочет уцелеть, придется построить сугубо устойчивую, ресурсосберегающую экономику вкупе с политикой жесткого ограничения численности человечества. Естественно, с сокращением безудержного потребления…

Тот же 2006-й. Об опасном разрушении почвенного слоя под действием плугов говорил геолог и почвовед Дэвид Р. Монтгомери (профессор Университета Вашингтона в Сиэтле). Особую опасность представляет современное интенсивное земледелие. Даже в высокоразвитых Соединенных Штатах почва губится ударными темпами. Еще в 1930-е годы президент Франклин Рузвельт заявил: «Нация, которая разрушает свои почвы, разрушает саму себя». Красивые слова так и остались словами. Монтгомери привел пример исследований местности в 200 милях к востоку от Сиэтла, в так называемом Пэлоузе (Palouse area). За 60 последних лет плуги уничтожили 5–6-футовый слой почвы (1,5–1,8 м) – со скоростью 1 дюйм (2,5 см) в год. А всего уже разрушена половина плодородного слоя. В Теннесси в некоторых местах утрачено по 4–5 футов почвы за последние 230 лет. Все это – последствия ведения интенсивного, механизированного сельского хозяйства с плужной вспашкой. То есть, несмотря на то что в Америке в 30-е годы было создано специальное агентство по сохранению почв (Soil Conservation System), все равно потеря почвы идет быстрее, чем ее восстановление.

И это – в богатых и культурных США. Что же говорить о более бедных странах, где местному населению приходится выжимать из аграрных угодий максимум урожая и прибыли? Между тем разрушение плодородного слоя – это не только уменьшение возможностей человечества прокормить себя, это еще и превращение огромных районов в пустыни. Пример? Северная Африка, где еще во времена первых римских императоров цвели оливковые рощи и колосились хлеба на полях. Однако уже в III веке н. э. из-за разрушения почвенного слоя сюда пришли пески Сахары. А теперь Северная Африка – это территория с полностью уничтоженной почвой. Нечто подобное грозит теперь и Америке, пока еще основной житнице планеты. Недаром Оклахому уже окрестили Пыльной чашей (Dust Bowl).

Что делать? Необходимо изобретать новое, по терминологии Монтгомери, «устойчивое» земледелие. Среди трех критически важных проблем в обозримом будущем он называет именно такую агрикультуру вкупе с эрозией почв и уничтожением биоразнообразия. Но что это за sustainable agriculture? Монтгомери называет так возделывание многих культур (немонокультурное земледелие) в одном хозяйстве, более широкое использование «древесных культур» вроде оливковых деревьев, которые служат еще и защитниками плодородного слоя, а также использование не однолетних, а многолетних полевых культур. Плюс к тому – еще и непахотное земледелие.

Но такое устойчивое земледелие, отметим уже мы, по урожайности в несколько крат уступает индустриальному, «нефтепрожорливо»-тракторному агрохозяйству. И переход на устойчивую модель села, увы, потребует радикального сокращения не только крупного рогатого скота (он требует зерновых кормов), но числа людей-едоков на планете.

Да, неплохое добавление к перспективе глобальной жажды! Куда двинутся массы населения Ирана, Ирака, Пакистана, Северной Индии, Бангладеш, Афганистана, Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и Киргизии, спасаясь от голода и жажды? На север. Под каким знаменем? Под стягом воинствующего ислама. Понятное дело, что голод и жажда большинство уничтожит на месте. Но кто-то и сможет сорваться в новое Великое переселение народов.

Часть переселенцев из Азии попытается прорваться в Европу как нелегальные иммигранты, и поток таковых из Центральной Азии смешается с потоком беженцев из Африки. А остальные (пускай и в лице отчаянных боевиков) двинут вперед, сметая для начала светские режимы в Ашхабаде, Ташкенте, Душанбе, Бишкеке. Но в Средней Азии не хватает воды, мало орошенной земли. Значит, нужно идти дальше, в Казахстан. Но и там с водой плохо. Значит, новые варвары попробуют пойти дальше – в низовья Волги и на Урал, в южную Сибирь! Там, где есть земли, леса и большие реки. И впереди будут идти закаленные почти в семидесятилетних боях афганские боевики: пуштуны, белуджи и узбеки.