Текст книги "Тайна опустевшего причала"

– А…

Неожиданно рука Снайпа крепко сжала предплечье Вадима, оборвав на полуслове попытку его очередного возражения.

– Смотри: двадцати минут не прошло, как пожаловали долгожданные представители сервисного центра.

Действительно, прямо у подъезда затормозил живописный крытый фургончик. Вдоль обоих бортов змеились крупные надписи «ARVUTIEKSPERT». Сверху красовались разноцветные изображения компьютеров и ноутбуков самых причудливых форм, внизу были выведены номера телефонов и названия нескольких сайтов.

Из распахнувшихся створок задней двери на тротуар выбрались двое молодых крепких парней в фирменной униформе и бейсболках с той же надписью «Arvutiekspert». Они выгрузили из фургона несколько объемистых коробок и пересчитали их, сверяясь с записями в сопроводительном листе. Потом удостоверились, что нужная квартира находится именно в этом подъезде, и приготовились заносить внутрь свой багаж.

– Ну что, – нетерпеливым шепотом поинтересовался Аракчеев, – возьмем их в подъезде?

Снайп хладнокровно покачал головой:

– Зачем? Пусть принесут людям удовольствие.

– Значит, на выходе? А пока можно оприходовать водилу.

Виталий медленно пожал плечами:

– Если это потребуется. – И пояснил на недоуменный взгляд друга: – Мы сейчас кое-что уточним.

С этими словами он вытащил мобильник и начал набирать какой-то номер, постоянно поглядывая в сторону надписей на бортах фургона.

– Алло! Это сервисный центр? Да, «ARVUTIEKSPERT». Нам должны были сегодня доставить новый компьютер. По адресу… – Снайп продиктовал номер дома и квартиры Хельги. – Ах, уже подъехали? Да-да, теперь вижу в окно. Отлично! Кстати, мы не должны ничего дополнительно оплачивать? Да-да, спасибо, то есть, кроме сданного сломавшегося компьютера, никаких оплат? Как это «какого»?! Нашего! Я… то есть мои друзья отвезли его вчера к вам… Так-так, та-ак… Значит, если я правильно понял, ваша фирма вообще не занимается обменом компьютеров? В таком случае посмотрите, пожалуйста, по какой заявке вы доставили нам эту технику… Я подожду… Нет-нет, никаких претензий!… Ах, вот как… Спасибо. Да-да, действительно просто отличные у нас друзья! Прошу извинить за беспокойство… И вам тоже!

Вит спрятал мобильник и посмотрел на Аракчеева:

– Ну вот, а ты: «возьмем в подъезде», «оприходуем». Чуть не огорчил обычных добросовестных тружеников. Этот автомобиль в самом деле принадлежит одному из крупнейших компьютерных центров Таллина. Продажа новых аппаратов, доставка, установка, подключение, настройка… А также комплектующие, программное обеспечение и еще десяток всевозможных услуг. Вот только нет среди них такой, как обмен старых или неремонтопригодных компьютеров на новые. Нету! Категорически. А доставленный сейчас новый аппарат в полном комплекте был заказан вчера во второй половине дня человеком по фамилии Мяаге, который, не отходя от кассы, и оплатил наличными заказ, доставку до места, установку и… премиальные за ускорение процесса.

– Да-а-а. – Вадим почесал затылок. – Мяаге, конечно, миф. И ниточка обрывается. Послушай, Вит, а у этих прибалтов даже бандиты ведут себя вполне цивилизованно: новый компьютер оплатили и о доставке побеспокоились. Эх, наши бы Ваньки Каины…

– Да, может, пусть лучше были бы «наши Каины», как ты говоришь. Или местные мафиозы. Только не они это.

– Сам же говорил… – недоуменно вскинулся Аракчеев.

– Вадик, я ничего не говорил и раньше, а теперь вовсе не сомневаюсь, что здесь работают не просто профессионалы, а профи… – Снайп на секунду задумался, – как бы это точнее назвать… вполне определенной принадлежности. Вот!

– Это как так? Поясни!

– Ну… профессионалы есть везде: у бандитов и воров, у террористов и мошенников, у милиции и… других охранных структур. Так вот – если, конечно, ты не сомневаешься в моей осведомленности – здесь и сейчас работает государственная служба безопасности.

– Как наша ФСБ?

Виталий кивнул:

– Только в Эстонии она называется Департамент оборонной полиции, Kaitsepolitseiament, сокращенно KaПo. Входит в состав Министерства внутренних дел Эстонской Республики. У нас в России ее именуют полицией безопасности.

– Господи, ты-то откуда все это знаешь?

– Опять забыл о моем прошлом? Или тактично делаешь вид… В нашей службе безопасности заставляли хорошо изучать зарубежных коллег. А по поводу узнаваемости методов и характерного почерка… Наши страны «разбежались» всего чуть больше двух десятков лет назад. Сейчас на высших руководящих должностях здесь сидят те люди, которые получили свое классическое образование – и профессиональное воспитание! – еще в советскую эпоху. Это не вытравить! А в нашем конкретном эпизоде с сестрой этого журналиста я как будто сам руководил операцией! Простенько и надежно. Очень рационально. Быстро, бескровно. Без каких-либо последствий и с минимальным нарушением законности. Пять баллов. Стоимость нового компьютера вполне укладывается в смету бухгалтерии для подобного рода акций.

Аракчеев молча пожал руку Вита.

– Не очень, однако, много пользы от этого нашего визита. Компьютер со всем содержимым прямо из-под носа увели.

– Зато у нас есть адрес родственников, которыми интересовался журналист незадолго до своего исчезновения. Вряд ли это совпадение. К тому же мы точно знаем, зачем устраивали потоп с маскарадом в доме Хельги.

– Нам бы еще знать, что именно искали на этом жестком диске!

– Будем надеяться, что какие-то ответы найдут командир и Алексеева.

Вадик быстро глянул на часы.

– О господи! – Он громко хлопнул себя ладонями по бокам. – Времени-то уже сколько! Гюльчатай рвет и мечет, мы же с ней договорились…

Он достал мобильник и отступил на пару шагов в сторону. Разговор продолжался не больше минуты, причем Аракчеев не произнес и полдюжины слов. Захлопнув крышку телефона, он вернулся к Снайпу.

– Попало? – невинно поинтересовался тот, глядя на помрачневшее лицо друга.

– Язва! Она, видите ли, вообще, прекрасно может обойтись без моего прикрытия. Мол, если бы не распоряжение командира…

– Послушай, Вадик, я думаю, что, учитывая сложившиеся обстоятельства, мы вправе внести небольшие коррективы в командирский план.

– Предлагаешь бросить ее одну? Я – «за»!

– Как раз наоборот – обеспечивать ее безопасность вдвоем!

– Теперь ты начинаешь сомневаться в моем профессионализме? Не ожидал от тебя! – надулся Аракчеев.

– Да выслушай ты! Если бы мы не наткнулись только что на явные следы работы местных чекистов…

– Подумаешь! – фыркнул Вадик. – Меня… и КОМАНДУ это еще никогда не останавливало.

– Ну, не разорвешься же ты, если, кроме «топтунов», за ней пустят пару автомашин. – С таким доводом Аракчеев был вынужден согласиться. Хотя и молча. – И ты сам знаешь: эти ребята безобидны и пушисты только до поры до времени. Ну а наша Гюльчатай вряд ли тихо отойдет в тень.

– О! – Снайп наступил на любимую мозоль Вадика. – Как же! Отойдет эта!! Ха-ха!!! Слушай, а пусть она их «покрошит», а мы посмотрим, а? Да ладно, шучу. Ты прав, друг, поводим ее вместе, а потом уже с командиром свяжемся.

Вит кивнул:

– Но сначала возьмем напрокат какую-нибудь малозаметную, но скоростную машину. Я заметил по пути рекламу одной подходящей фирмы.

И они отправились по адресу, который запомнил Снайп.

Сергей Дорофеев, известный как Хозяин, был весьма уважаемым и влиятельным человеком в самых «авторитетных» кругах Эстонии. Однако сейчас он с покорным видом провинившегося школьника выслушивал льющиеся из мембраны сотового телефона потоки оскорблений и унижений. Впрочем, тон говорившего был спокоен и холоден. Но это никак не меняло сути: Хозяина распекали, как сявку!

– Вы хоть понимаете, какой резонанс вызовет исчезновение известного оппозиционного журналиста?! Всколыхнутся все СМИ, даже те, которым он при жизни был как кость в горле. Мобилизуются силовые структуры. Да-да, и те, которые нам не подвластны. Боюсь, что дело дойдет до обсуждения в парламенте! И это как раз в тот момент, когда нам нужны максимальная тишина и спокойствие. Только-только наше дело стало набирать обороты, отладились маршруты, вырос поток, зарубежные поставщики готовы предложить новые выгодные сделки. Все мои связи, влияние, мой многомесячный труд могут быть непоправимо разрушены. И кем?! Вами, Дорофеев, и вашими уголовными замашками! Я начинаю жалеть, что связался с таким никчемным человеком. Не надо оправдываться! За каждого из своих людей вы отвечаете лично. Я предупреждал вас, что в этом деле мне не нужны отпетые уголовники и убийцы. Пользуйтесь этим сбродом в темных подворотнях и на «стрелках» с конкурентами. Впрочем, именно к этим конкурентам мне, вероятно, и следует теперь обратиться, так? Отвечайте!

– Послушайте, Босс, произошло… э… досадное недоразумение. Виновные уже наказаны. Мы сумели за два дня зачистить все концы…

– Не «МЫ», Дорофеев, а привлеченные мною специалисты из КаПо! Только благодаря их четкой работе мы получили снимки, которые ВЫ позволили сделать этому пройдохе журналисту. Но не все, как вы выражаетесь, концы зачищены. У нас пока еще нет гарантий, что где-то не проявится их другой экземпляр.

– Так мы работаем, Босс, работаем! Как вы и приказали, обеспечиваем чекистов всем необходимым, включая бойцов. А может, подкинуть властям труп этого папарацци? Выберем местечко на другом краю страны, можно инсценировать самоубийство – мол, утопился – или несчастный случай…

– Идиот! Там не такие олухи сидят. Первая же экспертиза укажет точное время смерти. Прижизненное отсутствие воды в легких делает невозможной версию самоутопления. Ведь твой дебил его фактически на пирсе придушил? А только потом полдня под водой «консервировали». Короче, никаких «подкинем», ясно?! Уничтожить все следы. Журналист часто мотался по командировкам, никого об этом не предупреждая. Так что его вряд ли скоро хватятся. А мы к тому времени хорошо подготовимся…

Молодой женщине, скромно расположившейся за одним из немногочисленных столиков летнего кафе в самом центре Старого Таллина, было на вид никак не больше двадцати пяти лет. Короткая «мальчишеская» стрижка необычайно шла к ее небольшому треугольной формы личику, еще больше подчеркивая и выделяя его главную – и прекрасную! – особенность: большущие голубые глаза в обрамлении длинных темных ресниц. Когда девушка встала и направилась к барной стойке, чтобы взять приготовленный для нее кофе, стала видна ее небольшая точеная фигурка, одетая в строгий офисный костюм с короткой плиссированной юбкой, открывающей прелестные ножки.

«Не везет! – подумала сидящая через два столика Алексеева. – Девушка настолько мила и обаятельна, что внимание на нее обращает каждый встречный мужчина. Вот и попробуй тут уловить возможную слежку!»

Действительно, за красивой эстонкой повернули головы все три посетителя кафе мужского пола, даже несмотря на то, что двое из них сидели за столами со своими спутницами.

«Эне Трийну, 31 год, не замужем, детей нет, живет одна, работает старшим менеджером в строительной фирме DP – Dominos Projekt на улице Мустамяэ, любовница журналиста Тойво Крууса…» Гюльчатай наблюдала за ней уже около трех часов. Первые два часа она провела в офисных апартаментах DP. Именно в апартаментах, потому что одна из самых быстрорастущих строительных фирм Таллина занимала целые три этажа в многоэтажной высотке из стекла и бетона. Помимо трех больших залов, разгороженных полупрозрачными перегородками на маленькие ячейки для рядовых сотрудников, здесь имелись отдельные кабинеты для руководящего состава среднего звена. Фасады этих кабинетов также были выполнены из прозрачного материала, чтобы начальник в любой момент мог видеть, чем занимаются его подчиненные. Ну и чтобы сами начальники ежесекундно оставались на виду, являя, по задумке устроителей этого коллективного террариума, вдохновляющий пример плодотворного интенсивного труда. Лишь кабинеты главного руководства были надежно защищены от посторонних глаз и ушей капитальными стенами, мощными дверями и неприступными секретаршами в казарменно строгих приемных, чтобы в недосягаемой тишине просторных «святилищ» творить высшую политику компании.

В офисе были также помещения для заседаний и собраний, тренажерный зал, небольшая, но вместительная сауна с бассейном. На каждом этаже находилась зона релаксации с индивидуальными массажными креслами, обилием экзотической зелени, цветов, аквариумов и даже с негромко и успокаивающе журчащими искусственными водопадами. Бесперебойно работали кафе и тонус-бар…

Короче, именно здесь располагался офисный рай. И здесь оказалось так легко затеряться не то что на пару часов, а и, наверно, на пару дней. На Алексееву никто не обращал внимания. Она спокойно понаблюдала издали за тем, как сосредоточенно работала с ноутбуком Эне Трийну в своем небольшом, но отдельном стеклянном кабинете; изучила неукоснительно соблюдавшийся распорядок дня и, решив дождаться скорого окончания рабочего времени, приятно расслабилась в кожаном массажном кресле под негромкую успокаивающую музыку, льющуюся из невидимых динамиков одной из зон релаксации.

Идти на непростой контакт с объектом в окружении десятков заинтересованных свидетелей девушка не хотела. Лучше она проводит Эне домой, а уж по дороге… Заодно и окончательно убедится в полном отсутствии слежки. Свой план контакта Гюльчатай продумала досконально. И вот теперь здесь, в кафе, решила, что момент настал.

Алексеева с миниатюрной кофейной чашечкой в руке подошла к столику, за которым в одиночестве сидела красивая эстонка.

– Вы позволите? – Галя кивнула на свободный стул.

– Да-да, пожалуйста, – на хорошем русском языке ответила Трийну.

Гюльчатай присела на пластиковый стул, отхлебнула глоток кофе и очень доброжелательно, с улыбкой произнесла:

– Меня зовут Галина…

Эстонка в ответ неуверенно улыбнулась и кивнула головкой:

– Очень приятно, а…

– …Вы – Эне. Эне Трийну. – Алексеева спокойно смотрела в глаза собеседницы.

– Мы знакомы? Простите, но я…

– Пожалуй, то, что я знаю ваши имя и фамилию, вовсе не свидетельствует о нашем знакомстве. Нет, мы никогда раньше не встречались…

Огромные глаза эстонки потемнели, а из голоса мгновенно исчезли нотки дружелюбия и вежливости:

– Тогда какого… почему…

«А мне вот такой ты нравишься гораздо больше!»– подумала Галя и спокойно закончила фразу:

– …хотя такая встреча могла произойти еще в конце апреля 2007 года.

Небольшой аккуратный ротик Трийну остался приоткрытым, тонкие брови сошлись к переносице, образовав две вертикальные складки на лбу.

«Думай, умница, думай. Вспоминай, – подбодрила ее про себя Алексеева. – Эти дни помнят не только в Таллине, и даже не в одной Эстонии».

В ночь на 27 апреля в Таллине, на холме Тынисмяги, по решению эстонских властей должен был состояться снос «Бронзового солдата» – памятника «Воину-освободителю Таллина от немецко-фашистских захватчиков» – и перезахоронение останков павших на воинское кладбище. Это решение спровоцировало трехдневные массовые беспорядки в столице и на северо-востоке Эстонии, в ходе которых один русский погиб, 160 человек получили ранения, а около 1,2 тысячи – арестованы.

Короткое раздумье завершилось прямым вопросом:

– Кто вы такая?!

– Я – одна из тех, кто до конца защищал честную память об освобождении вашего города!

Гюльчатай ничем не рисковала: она знала, что в защите Бронзового солдата активное участие принимал Тойво Круус, который во время тех беспорядков был задержан и вместе с другими арестованными двое суток содержался в D-терминале Таллинского морского порта. А кто же мог теперь вспомнить, была ли среди задержанных высокая темноволосая русская девушка по имени Галина?!

– А когда нас заперли в портовом терминале, я оказалась рядом с одним известным эстонским журналистом… – Галя замолчала и пристально посмотрела в бездонные синие глаза собеседницы.

За столом воцарилось молчание. Его прервала Эне, настороженно проговорив:

– Он ничего мне о вас не рассказывал.

«Правильно, девочка, молодец! Здраво сообразила, что не стоит тратить время на уточнение твоих связей с Круусом».

– Возможно, вы сами это объясните, когда я чуть-чуть расскажу о себе.

Подумав, эстонка кивнула.

– Я – сотрудник российского МИДа. Так, чуть выше рядового. Благодаря хорошему знанию нескольких языков командую небольшой группой переводчиков, а еще иногда дублирую секретаря-референта директора второго Европейского департамента, куда входят бывшие прибалтийские республики СССР, в том числе Эстония. В те дни делегация этого нашего департамента находилась в Таллине. В очередной раз скрупулезно согласовывали договор по Нарве-Ивангороду. Я была в составе делегации. Наверно, если я скажу, что случайно оказалась у Бронзового солдата, вы не поверите. – Алексеева усмехнулась. – И правильно. Впрочем, неважно, каким был мой интерес. Важно, что меня арестовали в числе других митингующих и вместе с ними заперли в портовом терминале. Вот там я и оказалась в одном из трех залов вместе с Тойво Круусом. До этого лично мы никогда не встречались, но с его публикациями, особенно по русскому вопросу в Эстонии, в департаменте были хорошо знакомы.

Гюльчатай перевела дух и отпила кофе. Эстонка слушала, не перебивая и не задавая никаких вопросов.

– В общем, за сутки заключения в кошмарных, надо сказать, условиях мы познакомились, много беседовали… а потом за мной пришли. Это наш директор надавил на все официальные рычаги. Как вы знаете, остальных начали отпускать только еще через сутки. Но тогда люди готовились к худшему. Я оказалась единственным шансом для Тойво как-то успокоить близких ему людей. Он очень коротко рассказал мне о вас, представив своей невестой, дал ваш телефон и адрес. Но заставил пообещать, что я найду вас и все расскажу, только если его судьба останется неизвестной через два дня. Вот, пожалуй, и все. Еще до истечения контрольного срока я узнала, что Тойво был освобожден. Так и не состоялась наша с вами, Эне, встреча.

В рассказе Алексеевой не было никаких натяжек, тем не менее она пристально следила за малейшими проявлениями реакций эстонки. Все вроде было в порядке. Теперь собеседница должна была задать логичный вопрос…

– Почему же вы опять очутились в Таллине и через столько времени решили встретиться со мной?

«Неглупые люди более предсказуемы, чем дураки…»

– Некоторые… э… материалы Крууса будут в ближайшее время опубликованы в российской прессе. Я привезла с собой их отредактированный вариант. – Заметив, что Трийну собирается возразить или что-то спросить, Гюльчатай опередила ее: – Нет-нет, это нельзя сделать через Интернет. Необходимо личное прочтение и удостоверение согласия на печать собственноручной подписью. Впрочем, Тойво был в курсе: не так давно мы связывались с ним по Скайпу. Вот так я оказалась здесь. И сразу неприятная неожиданность: мобильник Крууса не отвечает. Мало того, его квартира пустует уже несколько дней, я поинтересовалась у соседей. Даже в редакции не знают о возможном месте его пребывания! Впрочем, там, по-моему, никто не удивляется и не тревожится: такое поведение, как они говорят, в привычках Тойво.

Но я никак не могу заставить себя оставаться спокойной! Понимаете, эта публикация очень много значит для него, не мог Круус просто взять и уехать куда-нибудь или позабыть, перепутать… – Чуть виновато взглянув на собеседницу, Алексеева мастерски изобразила смущение, нерешительность и предельную откровенность. – Поверьте, мне непросто было решиться обратиться к вам! Одно дело тогда, в экстремальных условиях, а сейчас… да и времени уже достаточно много прошло. Но вы – единственный человек, который может помочь мне, если не найти Тойво, то хотя бы узнать, где он.

Эне Трийну продолжала смотреть в стол, ее тонкие пальцы машинально переставляли пустую фарфоровую чашечку по блюдцу: стук-стук, стук-стук… Наконец она вскинула свои пушистые ресницы:

– Знаете, я вам верю. Даже понимаю, как женщина, ваши колебания. В этом плане никаких неожиданностей за прошедшее время не случилось: мы по-прежнему близки с Тойво и действительно собираемся пожениться.

Эстонка замолчала. В ее глазах появились непонимание и тревога. Галя не торопила ее.

– У него такая работа, что мне часто приходится ждать. Я научилась. Даже волнуюсь гораздо меньше, чем раньше, когда он отсутствует по несколько дней. А во время тех волнений у «Бронзового солдата» вообще чуть с ума не сошла! Но теперь, пока… пока… вы не появились, у меня было спокойно на душе. А… сейчас вспоминаю его последние слова, и как-то тревожно становится… не по себе…

Она продолжала говорить, а в ухе Гюльчатай неожиданно ожил микроскопический динамик:

– Галка, я без предисловий. – Девушка сразу узнала голос Аракчеева. – За вами наблюдают! Я вижу и вас обеих, и этого человека. Да не крути ты головой! Он сидит на траве метрах в тридцати слева от крайних столиков…

Кафе, которое выбрала Эне, располагалось на краю городского парка. Своим фасадом оно выходило на короткую улочку Старого города и было «зимним», то есть в маленьком, но уютном помещении, размером со среднюю двухкомнатную квартиру, стояли шесть или семь столиков, которые в теплую погоду практически всегда пустовали. А его тыльная сторона представляла собой просто бетонированную площадку с небольшим тентом над барной стойкой, которая вдавалась прямо в зеленый газон парка. На ней и стояла дюжина столов под яркими разноцветными зонтиками. Было очень удобно отдыхать в непосредственной близости от подступающих чуть не вплотную высоких деревьев и наслаждаться ароматом цветущих парковых кустов.

Здесь, в Таллине, по европейскому подобию не создавали в городских скверах строго разграниченных пешеходных зон. Не вкапывали намертво уродливых скамеек и прекрасно обходились без всяких изгородей, поребриков, а также табличек с надписями типа «не сорить», «не курить», «мусор не бросать» и «по газонам не ходить!». Люди могли расположиться где угодно: под сенью деревьев или прямо на открытой травяной поляне, могли неспешно прогуливаться по едва обозначенным тропинкам, могли сидеть, лежать, даже спать (!) или прыгать, если душа того требовала. И, что удивительно, не было ни отвратительных мусорных куч, ни поломанных деревьев и вырванных кустов, не было повального пьянства!

– …с прижатым к уху мобильником. Теперь перебирается поближе. Похоже, его очень интересует ваш разговор, а мобильник – это закамуфлированная «подслушка». Он точно «вел» не тебя! Ты подошла сюда «чистой», гарантирую. Подожди, мне Снайп звонит!

Алексеева успела даже вставить несколько междометий в монолог Трийну, пока не услышала:

– Дело серьезное. Вит засек еще автомобиль. Он сейчас вне пределов видимости. Работает на подхвате. В машине три человека. Пока не похоже, что планируются какие-то активные действия, но твое появление и близкий контакт с объектом наших противников явно насторожили и озадачили. В таких случаях связываются с начальством. Старайтесь обойтись без резких движений и других попыток скрыться. Если пойдете к Трийну домой, лучше двигаться по оживленным улицам и людным местам. На всякий случай. – Вадим никогда бы не позволил себе таких элементарных поучений, если бы не знал, что Гюльчатай не может ответить: объект был слишком близко. Но как закипает девушка от негодования, он ощутил даже на таком расстоянии. Ничего-ничего, терпи! – При необходимости, мы со Снайпом разберемся с «хвостом». Как только появится возможность, шепни мне хоть пару слов. Целую!

Вадик отключился и переместился вслед за субъектом с мобильником ближе к кафе. Но что это делает Алексеева?! Вот она расплатилась за кофе, продолжая мило улыбаться своей собеседнице, потом легко подхватила ее под руку, и, как две закадычные подруги, девушки направились… нет, не в город, а прямиком по газону в самую глубь парка!

Ну, стерва упрямая, ну… Это она мстит за поучения, точно! Черт, надо сворачиваться, и следом…