Текст книги "Моя правда. Философские рассказы"

Вот и представить бы местный мир теперь до и после Орды да сравнить, чем это было и чем это сталось. Так вот прежнее то сохраняется в памяти чем-то вроде общей кухни и не в коммунальной квартире даже, а просто в общаге, где люди и не знаются толком друг с другом. Впечатление такое будто бы в большинстве своем та публика временная и сегодня здесь, а завтра там. Вот, а теперь уже это все постоянные, временных, мимо шедших никого уж не сталось, а значит и лица, имена все известные. То бишь мир стабилизировался, установился, а более того и былая общага же превратилась в коммунальную квартиру. Причем и не ничейную вовсе, а все как положено «крышуется» местными братками московскими.

Понятно, в основном те тупоголовые кулаки, но во главе той орды сверхчеловек теперь, то бишь некто имеющий политическую субъектность. Причем и старуху-процентщицу свою уж давно завалил, пережил да поминки справил успел. Стало быть, играть собой способен вполне, остается дождаться игры. Вот, а туточки и коммунальная квартира та копошится вся в склоках. Значит, так или эдак, а влезла в глаза да так что и раздумывать некогда, как там сыграть тебе. Первым делом докучливых соседей всех выселить бы вон. Возможно и не всегда это буквально справлялось, а вот из Казани тогда не алкоголиков лишь, а и вообще всех местных выселили вон за сто первый километр. Разумеется, не литературный, а настоящий Раскольников чужим добром поживиться и не думал. Ведь смысл хлопот всех, чтобы коммунальную квартиру былую отжать да собственной сделать и все. Потому и впоследствии потихоньку вернулись все обратно, но в качестве квартирантов уже. Стало быть, как-то так вот прежний мир восточный Европы теперь и соделался полностью собственной страной, своим государством.

Известно, первый блин всегда комом. Значит, впоследствии уж не стались так дурковать, выселяя вон весь местный народ. Поди же поостыли, проветрились малость, перестали и руки трястись, а тогда и надумалось, что достаточно установить ведь свой административный режим, а тогда уж потыхэньку закручивать гайки, чтобы привыкали все исподволь жить в закрученных гайках.

Безусловно, это и как в случае литературного Раскольникова, называется преступлением, но мотивация того не преступная все же, не криминальная, а политическая. Понятно, это ни чуть не оправдывает само преступление, но покрывает и чем бы? Тем что это вообще не предмет кухонных препирательств, мол, кто там хорош, а кто плох. Поскольку ни тех – ни других здесь нет вовсе, а есть лишь политический субъект да политический объект и все! Сталось, если ты оказался политическим объектом кому, так кто виноват? Россия вон который год проигрывает все чемпионаты по футболу, ну, и… кто виноват? Не понимать это, пожалуй, смешно? Конечно, это ничуть не покрывает то зло что творится при этом. Однако, по уму бы все же съесть котлеты отдельно, а мухи отдельно.

Стало быть, политическая игра сама по себе даже и направленная на захват чужих территорий в целях установления собственного административного режима и учреждения империи тем, не является добром или злом. Потому и если оказался политическим объектом, то виноват в этом только ты сам.

Однако, политическая субъектность, пусть бы и оставалась свободной в мышлении, тем не менее, не является таковой в физическом своем пребывании. Отсюда и кто бы не находился по ту сторону добра и зла субъективно, а объективно оставаясь по сю сторону все же придется тому согласовываться в своих действиях с несвободой данного мира, чтобы НЕ статься воплощенным образом зла. Собственно, потому и существуют в политической игре свои правила, которые, да, нигде и никак не прописываются, однако, то какой ценой достигается политическая цель, находит всегда свою правовую оценку. Скажем, если во время войны на поле боя людей убивают, то списывается все на войну, а если вне поля боя убивают, лишают свободы людей, то это уже списывается все на государство. Отсюда и в интересах государства хотя бы просто отмазаться, в смысле провести расследование да вынести обвинительное заключение свое. Ведь, если ничего не расследовать, значит продемонстрировать тем, что государство и не пытается оправдаться. Естественно, это вызывает подозрения, а не покрывается ли имевшее быть преступление государством намеренно. Потому и коль политические бои те проходят не в правилах этого мира, значит игры те уже нелегальные, незаконные.

Так вот имперская история России как раз об этом и есть. Впрочем, коль вспомнить русскую быль, ведь и ничего неожиданного нет. Хотя и английский либо французский империализм смердит ведь собственно тем же. Разве что вонь та сюда не доносится. Отсюда и следуя принципу мухи отдельно – котлеты отдельно, полезно понимать что политика империализма сама по себе не является ни добром – ни злом. Стало быть, империализм это не есть основание тому, чтобы осуждать либо вовсе судить; это было бы столь же нелепо, если судить чемпионов мира по футболу лишь за то что вознеслись выше всех. Однако же то каким образом, какой ценой возносятся на те пьедесталы непременно должно расследовать, чтобы дать правовую оценку, а иначе империя превращается в обычную преступную организацию.

Впрочем, это и случилось в итоге, а покудова же мы в самом начале. Сталось и представлять империю в масштабах тысяча девятьсот тринадцатого года будет поспешным. Ибо, это уж конец империи, а коль и начало не обговорилось еще, вот и обозначить бы это. Ведь Петр I хотя и провозгласил себя императором, а государство империей, однако, в действительности же это состоялось давно; разве что не назвалось вовремя так. Поскольку, чтобы государству статься империей достаточно просто захватить территорию какую да установить собственный административный режим. Лишь тем и превращается та территория в колонию, а колонизировавшее государство в империю. Потому и называется это так или не называется уже десятый вопрос. Ибо, если есть очевидный всем факт колонизации обитаемых территорий, тем самым, колонизировавшее государство и становится империей. Причем и не особенно важно, а сколько тех колоний у той; вполне достаточно и одной. Потому и Московское княжество империей сталось еще тогда, когда захватилось Казанское и Астраханское ханство да установился там Московский административный режим; т.е. когда те тюркские ханства колонизировались и стались колонией Московского княжества.

Конечно, политическое положение покудова шаткое. Ведь предстояло еще и Польшу на место поставить; и Украину «купить»; и казаков «развести»; и Крымское ханство в море столкнуть, много чего предстояло еще, а Московское княжество уже сталось империей. Поскольку в Казанском и Астраханском ханстве отныне установился Московский административный режим.

Как складывалась снаружи империя все очень подробно описано, а вот то что творилось внутри практически ничего неизвестно. Потому и остается выстраивать версию, исходя того что внутренние взаимоотношения все же продукт исторический. Ну, а начать это можно бы и тем, что проявляется в людях расизмом.

Покудова не обзаведется государство колонией, понятно и проблем таких нет. Значит, проблема та хотя и распространенная да у каждого своя. Скажем, когда Англия вот колонизировала Индию, так Индия на саму Англию никакого влияния оказывать не могла, поскольку где та Индия, а где Англия. Однако, когда колония та оказывается смежной территорией, как в случае когда Москвой колонизировались Казань и Астрахань, то ситуация резко меняется. Причем, меняется даже и не переселяя туда русских. Вот, а если еще и русских переселить, чтобы местное население разбавить, тогда и тем более меняется все.

Правда, проблема все же ни в том, что становится тесно кому, нет. Проблема суть в том, что разнородные люди когда сходятся жить на одной территории, это так или иначе заканчивается смешением всех. Впрочем, речь не о смешанных браках. Ведь смешиваясь, сначала все меняются в навыках поведения, становясь друг на друга похожими. Таким образом, исподволь изначальный облик людей и меняется. Причем и в двух направлениях, то есть как колонизированный народ, так и колонизировавший постепенно меняются.

Естественно, противодействуется тому сначала отторжением, а потом и протестом. Правда, колонизированному народу протестовать запрещается. Однако и положение русских лучше не многим. Поскольку против государства и русским протестовать запрещается. Потому и зло русского протеста всегда срывалось да срывается на инородцах. Это выглядит со стороны расизмом, понятно. Хотя, в действительности это лишь самозащита такая. То бишь понять это можно, конечно, но сочувствовать злым людям не хочется.

Тем не менее, поаплодировать можно вполне. Ну, а чтобы понять о чем речь придется вернуться в русскую легенду, в русскую быль дабы вспомнить ту почву, которой и началась же игра местного народа да князя-примака. Ведь сколько бы слоев поверх не легло на ту почву, а игра та все еще продолжается. Местный народ тогда получил по носу помнится, а теперь сталось и князь-примак да еще и как! Ведь государство это изначально гражданское, ну, вроде той же Америки, а теперь вот сталось этническим. То бишь если прежде государство народообразующим было, то теперь уже народ государствообразующим стался. То бишь князь-примак получается проиграл в пух и прах свое государство. Ну, как не аплодировать такому событию?

Стало быть, русское население сталось русским народом опять же благодаря татарам. Поскольку, благодаря отчуждению и отторжению татар и сталось население местное русским народом. Вот и разобраться бы, кстати, а откуда бы взялись татары, коль летописных уже и след простыл. Однако, об этом чуть позже, а покудова надо отметить, что победа та аукнулась все же опричниной. Но всё оказалось впустую и проигранное раз государство не отыгралось уже и в былой статус гражданского более уже никогда не вернулось.

Правда, это и не то событие, чтобы собирать утренник да вручать почетную грамоту. Ведь тем самым зарубился и русский имперский проект на корню. Поскольку этническое государство империей статься не может; нет, снаружи может и станется, а внутри себя никогда. Поскольку, свои и чужие внутри там останутся навсегда. Значит, как не ассимилируйся ты, а чужого тебя все одно никто не пожалует, никогда не признает своим. Потому вот изнутри та Россия империей так и не сталась. Поскольку изнутри статься империей может лишь гражданское государство, то бишь то которое народообразующее, не наоборот. Того и не скажешь же вот, а хорошо ли то что государство перекроилось тогда?

Если, русское население тем что сталось народом обязано все тем же татарам, вот и прояснить бы, а кто это собственно есть. Ведь поначалу это один круг людей, а потом уж совершенно другой. Потому и хорошо бы уточнять, что изначально это летописные татары, а впоследствии уже исторические. Ведь первые назывались татарами лишь в летописях русских, то бишь собственное самоназвание их осталось неизвестным, а вторые уж назывались татарами, чтобы различать русских и нерусских в пределах одного государства.

Да! Сегодня изложение Ордынской истории выглядит так, будто бы летописные татары те всех местных кочевников приняли в свои и тем да сложились, мол, исторические татары впоследствии. Бред, конечно! Ведь летописные татары, отчасти, и сегодня все здесь же. Однако, чтобы тюркское окружение как-то близко якшалось не видится что-то. Вот и остается же как бельмо в глазу, поскольку никаких общих точек соприкосновения не в смысле языка, не в смысле религии нет. Значит, сколь-нибудь близкого соприкосновения не водилось и прежде. Тем более, еще и казаки ведь втыкаются меж летописных татар да исторических. Причем и по вполне естественным причинам. Поскольку летописные татары те пришлый народ, а значит со временем появляется проблема пополнения населения, а равно и армии. Ибо, изначально эмигрировавший народ той оказывается уже не способным пополняться сам собой так, чтобы оставаться в численном преимуществе перед всеми местными. Вот и понадобилась же армия, организованная из местных же на местных традициях, но на совершенно особых условиях. Такой вот местной традицией и оказалось казачество, потому и оставалось лишь пополнять казачество теми, кто живой данью предавался в Орду. Таким образом, казачество и сталось впоследствии преобладающей военной силой в Орде, а летописные татары отныне условно списались в запас. То бишь остались простым кочевым племенем, как и любое тюркское здесь. Стало быть, коль летописные татары в Орде замещаются не историческими, а казаками, значит и преемственности там нет никакой.

Правда и какую другую преемственность установить невозможно. Поскольку, точных сведений о тюркских народах восточной Европы прошлого нет. Все это обрывочные сведения, а потом и совершенно излишние. Поскольку в своём «натиске на восток» Москва двигалась также как и на запад. Скажем, если в освободительной войне против Германии захватились попутно Прибалтика, Польша и Чехия, собственно также и здесь. Вся разница в том, что в Европе народы захваченных стран тех остались сами собой, а в случае Казанского, Астраханского, Крымского ханства никого не осталось. Поскольку сведений нет никаких. Вот потому и коль правили там Чингизиды в итоге, то и весь местный народ записался тупо татарами. То бишь следуя этой логике поди же и Прибалтика, Польша и Чехия переписалась бы тупо вся в немцы, если бы не было общеизвестных сведений о латышах, поляках и чехах. Раскусить ту туфту способен, понятно, и школьник. Ведь вполне достаточно просто посчитать сколько всех татар тех, а сколько русских? Ладно, пусть в те времена соотношения отличались, ну, не настолько же чтобы один татар двадцать пять русских построил бы.

Стало быть и татары, как и русские собственно, оказывается не народ, а население только. Понятно, население то тюркское, но разнородное все же. Потому и говорить о едином татарском народе невозможно и в нынешний век. Потом же не все ведь называются татарами. Скажем, есть и такое вот племя, которое называется «кряшън», что означает буквально христианин либо крещеный. Казалось бы тот же татарский язык, те же татарские песни, а самоназвание «татары» категорически отрицается, почему? Потому что не мусульмане это, а православные христиане. Отсюда и самоназвание татары коль так это не этническое вовсе, а религиозное, если и по сей день столь принципиально все это.

Сталось, почему это в царской России мусульмане все, даже и азербайджанцы, за глаза назывались татарами проясняется малость. Остается понять лишь, а чего это вдруг слову «татары» перевернуться бы в значение мусульмане? В той связи вот и вспомнить бы кстати тот лозунг, что изрекался фразой «Русь святая – татарва паганая!». Казалось бы, все однозначно понятно, а разобраться все же полезно. Прежде всего, слово «паганая» производится не от русского «поганка», а от латинского «paganus», что означает язычника либо не христианина просто. Ну, а почему это Русь здесь святая так ведь православная церковь святая. Значит, имеется в виду тем не государство во главе князя, а церковь во главе патриарха. Сталось, неадекватность какая не просматривается в том. То бишь татарва та паганая не потому что татарва, а потому что не православная просто. Значит, это и изначально не этническое, а религиозное определение, а чего бы это вдруг религиозное? Так этнических тогда и не водилось поди. Ведь завелось это, как и фамилия, много позднее. Значит и русские наверняка назывались православными просто. То бишь никаких исключений тут нет. Стало быть, когда летописные татары те сгинули отселя, тогда и прозвище их и досталось же другим иноверцам, которыми оказались уже мусульмане.

Все бы ладно да остается еще и такой вот вопрос. Скажем, много кого называют русские «чурками», однако, вот не слышно чтобы кто и сам себя бы так называл. Спрашивается, а чего бы это вдруг мусульманам начать называться татарами? Если название это аналог слову мусульмане, так не иначе как инициативой мусульманского духовенства и внедрилось же. То бишь не предложи мусульманское духовенство мусульманам называться татарами, так прозвище это прозвищем и осталось бы. Хорошо, ну, а чего бы это мусульманскому духовенству инициативу такую вдруг взять на себя? Так ведь покудова пусть и Московская только, а все же империя. Наверняка же князь в Москве взялся настаивать, мол, иначе секир башка всем обрезанным. Ладно, а русскому князю на хрена бы это? Так ведь иначе как охмурить свой народ, как на поводке удержать, если не сделать образ врага. Потому и впоследствии это уже не история, а голая пропаганда, которая действительных отношений не отражает никак. Тем не менее, это и послужило вот главной консолидирующей силой русского населения в русский народ. Стало быть, русская этническая история начинается именно образом врага, как собственно и продолжается тем же. Вот, а татары в той пропагандистской кривде занимают особое место, поскольку это первый образ врага.

Коль уж русские столь ревностны в том, чтобы делиться на своих и чужих в своей же стране, так и делать бы это без исключений уже. В смысле, а почему бы забыть и тех же варягов. Хотя и казалось бы, какие же варяги в нынешний век?

Оно и вправду будто бы нет да ведь и чертополох не сеет никто, а в огороде растет вон. Ветром заносится зернышко, вот и рассеивается само собой. Ладно, чертополох. Увидишь, протяпаешь и всех делов. Ну, а если сорняк той один в один что картошка, разве картошку не родит, тогда чего делать?

Собственно и варяжий посев вот, как сорняк, произрастает же сам собой. Никаких этнических, расовых особенностей в таких не было и нет. Откуда бы взяться тому у бродяг промышлявших на море пиратством? Значит, бесследно ассимилировались да стались выглядеть будто бы вполне местные, свойские.

Однако, коль вспомнить романического героя опять же, как той в каморке своей, словно бы змеиную шкуру сбрасывая, перерождается в то чем есть в корне своем, а именно в чужого среди своих, то и ничего невероятного не остается уже. Разве что малость подправить бы поскольку начитавшийся немецких книжек герой той мнит себя сверхчеловеком как будто бы, пусть и не называясь так вслух. Обмануться в этом и действительно просто, покудова не обнаружишь средь русских прижившийся той корень чужой. Вот всё говорится в народе, мол, в России две беды, а это, стало быть, третья и называется не сверхчеловек отнюдь, а просто лихие люди. Другой, конечно, склоняется видеть таких лишь на большой дороге. Нет и нет, таких вот и в высоких кабинетах же полным-полно. Ну, а литературный образ это лишь один из того многообразия лиходеев в России.

Однако, сорняк той хотя и произрастает в народе, но не есть порождение народа же, а значит чтобы и впредь процветать тому надо бы всяко ужимать сей народ. Понятно, это разглядишь рано поздно, если не лох ты, конечно, а если лох, значит это участь твоя такая. Вот потому и русские в своей стране не политический субъект, а только объект. Потому вот и изменить это никак невозможно. Ведь такое никак не решается ни массовой демонстрацией, ни тем более революцией. Поскольку, проиграют же опять таки лохи. Выход здесь, конечно, такой, если бросили вызов тебе, так этот вызов надо принять, а там уж «война» покажет свой план.

Стало быть, если русские и отыграли чего у варягов своих, так только то что хотели проиграть те. То бишь русскому населению просто позволилось статься народом. Ведь смешайся население русское со вновь прибывающим татарским в итоге неизвестно что получилось бы. Недаром же говорится, мол, от добра добро не ищут, кто же имея под рукой такого отменного лоха, будет искать себе что лучшее. Рассчитывать, что случай те подсунет еще такого же не приходится. Потому и живешь вот тем что имеешь. Значит и основная задача теперь отгородить бы русский народ от прочих; посеять недоверие, вражду ко всему чужому. Сказано – сделано, так и сложилась вот та осажденная русская крепость, которая хоть и невидима никому, а русские пребывают же там по сей день. Ну, что лучшего пожелать себе, если и лох у тебя под рукой да готовый броситься на всякого на кого скажешь ты «фас». В этом смысле, варягам можно и стоя в ладоши похлопать, поскольку лохи в том что лохи виноваты лишь сами.