Текст книги "Страж моего сердца"

– Ну ты и храбрец. – Йен повернулся к Алексу, дожидаясь, пока все зайдут внутрь. – Как ты думаешь, у моего отца есть сомнения в твоих способностях командовать людьми?

– В моих способностях? Я всего-навсего хотел, чтобы Хью вытаращился на меня, как он таращился на тебя. – Обменявшись ухмылками, они направились в храм.

– До Самайна осталось всего три недели. – Алекс понизил голос.

– Будет легче взять замок силой, – откликнулся Йен. – А то попробуй, успей уговорить каждого твердолобого Макдональда за такой короткий срок.

– Жалко, что мать не утопила Хью при рождении.

– Да уж, это большая жалость.

Священник, своей статью и манерами напоминавший воина, громоздился в дверях и заставлял каждого оставлять оружие за порогом.

– Теперь, ребята, складываем мечи в эту кучку, а кинжалы – в эту. Никакого оружия в моем храме.

– Вы и Хью с его отрядом заставили разоружиться? – поинтересовался Йен, когда подошла его очередь.

– А как же, – ответил священник. – Вот и тебя тоже.

– Смелый вы человек, – негромко произнес Йен. – А если вы еще и добрый человек, то должны знать, что Хью – это орудие дьявола.

Темные глаза священника сверкнули огнем, и он согласно кивнул Йену.

– Можете быть уверены, что Хью со своими приспешниками припрятал от вас несколько клинков, – продолжал Йен. – Не хочу показаться невежливым, но это означает, что мы с кузеном тоже должны оставить кинжалы при себе.

– Спрячьте их как следует, – тихо буркнул священник.

Придвинувшись ближе, Йен прошептал ему на ухо:

– Когда подойдет время, нам потребуется каждый хороший человек. Вы тоже, отец.

– Бог на стороне справедливости, – сказал священник. – А сейчас примите участие в божеском деле, заходите внутрь.

Одного взгляда Йена было достаточно, чтобы мальчишки, занимавшие заднюю скамью, встали и нашли себе другое место. Ему с Алексом нужно было сесть поближе к дверям. И к кучкам оружия за дверями. Усевшись, Йен оглядел заполненный до отказа храм, пытаясь отыскать Шилес. И без труда нашел ее в передних рядах. Такие яркие рыжие волосы были у нее одной, хотя рыжих здесь хватало.

– Кто это рядом с ней? – прошипел он на ухо Алексу.

– Рядом с кем?

– Черт возьми, ты прекрасно знаешь, что я говорю о Шилес.

Алекс даже не попытался скрыть улыбку.

– Не сомневаюсь, что это твой сосед Гордон. – И после паузы добавил: – Гордон прекрасный человек. Могу поспорить, что девицы считают его еще и красавцем.

Йен посочувствовал дюжине пронзительно заверещавших младенцев, которых окропили святой водой, когда началась церемония.

– Это же надо, сколько детей родилось в этом году! – удивился он.

– Можно сказать, что нашим мужикам эта зима удалась, – заметил Алекс.

Они первыми оказались во дворе, после того, как окрестили последнего младенца. Капли святой воды еще не успели высохнуть на крошечных детских головенках, как Йен с Алексом уже забрали свое оружие назад.

– Как здорово снова почувствовать его в руках, – сказал Алекс, целуя свой меч.

Когда Хью со своим эскортом вышел из храма, они уже стояли бок о бок с клинками наготове.

Он остановился перед ними.

– Помяните мое слово. Если вы не умрете до Самайна, – тихо, с угрозой произнес Хью, – будете валяться у меня в ногах на сходе.

– Либо ты, либо мы будем покойниками еще до того, – мгновенно парировал Йен.

Он стоял и разглядывал людей, выходивших из храма и шагавших мимо. Большинство из них были ему хорошо знакомы. Каждый человек сейчас понимал, что возвращение горцев из Франции резко изменило баланс сил на острове. Теперь каждому придется сделать выбор в пользу одной из сторон.

Когда последний из эскорта Хью оказался на мосту, ведущему к замку, Йен заметил среди людей Айлизу – сестру Дункана. Глядя на нее, такую хрупкую, с трудом верилось, что она и Дункан рождены одной матерью. Одетая в бесформенную хламиду и повязанная каким-то старушечьим платком, Айлиза держалась компании замужних женщин. Йен узнал ее только тогда, когда она подняла голову и послала ему острый взгляд. Потом качнула головой, давая знать, что хочет поговорить с ним.

Он подошел к этой группе женщин, и они обступили его, расспрашивая о путешествии во Францию. Ему понадобилось время, чтобы отвести Айлизу в сторону.

– Сочувствую тебе из-за гибели мужа при Флоддене. – Они отошли на достаточное расстояние, чтобы их никто не услышал.

Какое-то непонятное выражение пробежало по ее лицу, прежде чем Айлиза опустила глаза и кивнула, принимая его соболезнование.

– Где ты сейчас живешь? – поинтересовался Йен.

– Вернулась в замок.

Йен уставился на нее.

– Это небезопасно. Хью и его подручные – народ свирепый.

Хотя Айлиза с Дунканом выросли в замке, Йен полагал, что она осталась жить в семье покойного мужа.

– Ах, там никто меня в упор не видит, – слабо улыбнулась Айлиза. – А для того чтобы держать их на расстоянии, я намекнула, что учусь волшебству у Тирлаг.

– Мне кажется, Дункан будет против того, чтобы ты оставалась там.

– Это если я позволю Дункану диктовать мне, что делать. – Она закатила глаза. – Я прожила без его инструкций четыре года, пока вы где-то прохлаждались. Он уже попытался, но я в сто раз упрямее его.

Красноречивое признание!

– Но почему ты осталась в замке? – настаивал Йен. – Если тебе не хочется жить с семьей мужа, живи у нас.

– Коннору нужны глаза и уши в замке. Ни у кого, кроме меня, это не получится, – объяснила она. – Хью в грош не ставит женщин. Он даже не догадывается, что я шпионю за ним.

Уж если Дункан не смог уговорить ее, у Йена это тоже не получится.

– Будь осторожной. И не вздумай рисковать.

– Мне нужно передать вам весточку от Коннора и Дункана. – Айлиза понизила голос. – Вы сможете встретиться с ними послезавтра в пещере возле домика Тирлаг.

Из-за спины появился Алекс и обнял ее за узкие плечи.

– Как поживает сестричка Дункана?

– Прекрасно поживает, а ты убери свои руки прочь, Александер Бан. – Айлиза добродушно оттолкнула его. – Влез в какие-нибудь неприятности?

– Неприятности? У меня? Да ты что! Я совершил кучу подвигов. – Алекс усмехнулся своей дьявольской усмешкой. Повернувшись к Йену, он сказал: – Я нашел женщину, которая будет помогать твоей матери и Шилес на кухне.

– Прямо сейчас нашел? – Йен почесал затылок. – Дай-ка подумать. Должно быть, эта девица хорошенькая, но беспутная.

– Я просто пытаюсь помочь родственнице, которую муж выкинул из дома, – укоризненно покачал головой Алекс. – А вы сразу начинаете критиковать.

– Ты ведь говоришь о Дайне, да? – спросила Айлиза.

Дайна? В памяти Йена возник неопределенный образ темноглазой гибкой девушки, которая была старше его года на два. Пару раз он задирал ей юбку, когда подрос настолько, чтобы знать, как обходиться с противоположным полом.

– Что ж, удачи вам! – стала прощаться Айлиза. – Мне пора возвращаться. Я заставила Хью поверить, будто без меня никто не подаст ему достаточно жратвы и эля.

Когда она ушла, Йен повернулся к кузену.

– Мог бы спросить меня, прежде чем кого-то приглашать жить в моем доме.

– Что-то я не заметил, чтобы ты искал помощницу своей несчастной матери и бедняжке жене, – пожал плечами Алекс. – Но если тебе все равно, что они, работая, стирают руки в кровь, тогда…

При упоминании о Шилес Йен обвел глазами двор, на котором еще оставалось несколько женщин.

– Ты видел Шилес? – Ему показалось, что она еще не выходила из храма.

– Она ушла с Гордоном. – Алекс откашлялся. – У них традиционная воскресная прогулка.

– У них – что?

– Не заводись. Она сказала, что мы увидимся дома. – Алекс помолчал. – По воскресеньям Гордон приходит к ним на обед. Это традиция такая.

– Что Шилес вытворяет? – Йен почувствовал, еще секунда, и его мозг взорвется.

– Я думаю, она не вытворяет, а ходит на прогулку.

У Йена зачесались кулаки. Его так и подмывало впечатать кулак в эту усмехающуюся физиономию.

Подлец Гордон!

Йен нашел брата возле лошадей. Вцепился ему в плечо.

– Скажи мне, что у Шилес с Гордоном?

Нилл сбросил его руку с плеча.

– Гордон обеспечивает ей защиту, как и все мы в твое отсутствие.

С этими словами Нилл вскочил в седло, стегнул коня и галопом вылетел со двора. Йен перевел дыхание, удивляясь, что это случилось с младшим братом, который всегда смотрел на него снизу вверх. Придется с ним поговорить. Но сначала он разберется с Шилес.

По дороге домой он пресекал все попытки Алекса завести разговор. Сейчас у него было не то настроение. Он внимательно высматривал Гордона и Шилес, но те как сквозь землю провалились.

Если они не встретились им на дороге, тогда где же они?

Глава 8

Когда они доскакали до дома, Алекс отправился в хлев, заявив, что предпочитает общество животных компании Йена. Нилл, должно быть, тоже куда-то ушел, потому что его нигде не было видно. Йен отыскал только мать. Та сидела возле очага с шитьем.

– Как отец? – спросил он.

– Спит.

Скрестив руки на груди, Йен уселся и стал дожидаться появления Шилес и Гордона.

Мать оторвалась от своего занятия.

– Чем так озабочен, сынок?

– Я пытаюсь понять, почему моя семья одобрительно относится к странному поведению Шилес, которая исчезает куда-то с Гордоном, как только у нее появляется такая возможность. – Слова выходили из него с трудом. – Ты знаешь, как это выглядит со стороны? Шил выросла без матери, которая могла бы объяснить ей, что такое поведение может стоить доброго имени. Почему ты ее этому не научила?

Мать вскинула брови.

– Если тебя так волнует поведение собственной жены, тогда что же ты не вернулся домой раньше?

– Я представить себе не мог, что она расхаживает по всему острову вместе с Гордоном Граумахом Макдональдом. – И эти прогулки, может, еще не самое ужасное, чем она может с ним заниматься.

– Ах, мужчины! – вздохнула мать и вернулась к шитью. – Тебе следовало бы сказать Гордону спасибо за то, что он охранял ее.

– Мне действительно нужно поблагодарить его? – Он постарался удержать себя в руках, чтобы не разораться на мать.

– Нельзя же требовать от нее, чтобы она все время сидела дома, как в клетке, – начала урезонивать его мать. – Отец не позволял Шил выходить одной, потому что боялся, что ее родня Маккинноны попытаются ее похитить. Из-за его ранения и из-за того, что у нас не осталось работников, Гордон, проявляя любезность, сопровождал ее, когда твой брат был занят.

Йен фыркнул.

– У Гордона на уме кое-что другое, а не охрана.

– Он – благородный человек, – заявила мать. – Раз ты не хочешь, чтобы Шилес стала тебе женой, я буду рада, если ее мужем станет Гордон.

Йен резко выпрямился.

– Ее мужем?

– Говори потише. Разбудишь отца.

Перед своим возвращением Йен сам раздумывал о том, как бы подыскать ей мужа. Но Гордон? Его он не представлял в этой роли.

– Это будет удачный выбор для нашей Шилес. Только вот его мать упрется, конечно. – Она прищелкнула языком. – Такой женщине никакая сноха не подойдет.

– Это будет удачный выбор? – повторил Йен. Он не мог поверить своим ушам.

– Да, удачный, – подтвердила мать, перекусывая зубами нитку. – Расстаться с Шилес для меня то же самое, что снова потерять ребенка. Если она не захочет остаться в нашей семье, пусть хоть живет рядом.

– С чего ты решила, что я отпущу ее к Гордону?

Мать отложила шитье и ласково улыбнулась.

– Как ты думаешь, если ты собираешься сделать ее своей женой, не пора ли тебе сказать ей об этом?

Она не успела договорить, как дверь открылась. Йен вскочил. Улыбаясь кому-то через плечо, вошла Шилес. С порозовевшими от холода щеками, с упавшими на лицо кудрявыми прядями волос, она была бесподобна.

Обернувшись, увидела его, и улыбка увяла.

– Где ты была? – Йен преградил ей дорогу, ожидая объяснений.

– С Гордоном. – Шилес сняла накидку и передала Гордону, чтобы тот повесил рядом с дверью.

– Что-то я не увидел вас по дороге, – сказал Йен.

– Мы шли другим путем, – объяснила она, потом повернулась к матери. – Такой прекрасный день для этого времени года! Посиди, Бейтрис. Я сама займусь обедом.

Шилес проскользнула мимо Йена и, не удостоив его взглядом, направилась на кухню. Он двинулся за ней, но тут Алекс просунул голову в дверь.

– Нам с Ниллом нужно, чтобы ты помог подержать лошадь, – сказал он и скрылся.

Весь кипя от возмущения, Йен выскочил во двор и увидел Алекса, дожидавшегося его возле хлева.

– Зачем я тебе потребовался? Ты ведь у нас самый лучший лошадник.

– Мне не нужна твоя помощь, – тихо заговорил Алекс. – Тут внутри твой братец, и он так зол, что коровы от испуга перестанут доиться.

– У меня сейчас нет времени. – Йен стиснул кулаки. – Мне надо поговорить с Шилес.

– Нет, я думаю, прямо сейчас тебе надо побеседовать с братом. Я попытался объяснить ему, что ты не такая уж задница, каким кажешься, но боюсь, он не поверил. – Алекс хлопнул его по спине. – Иди, поговори с мальчишкой.

– Тьфу ты, пропасть! – Ввалившись в хлев, Йен увидел, как Нилл чистит щеткой его коня.

Подняв голову, Нилл посмотрел на брата, а потом запустил щеткой в стену.

Йен перехватил его у дверей.

– Нилл, в чем?..

– Вали назад во Францию! – заорал тот ему в лицо.

Чтобы не получить кулаком в нос, пришлось схватить его за руку. А потом, опережая удар другой рукой, Йен развернул Нилла к себе спиной и заломил ему руки. Его самого затрясло от злости.

– Ты еще слабак по сравнению со мной, поэтому не вздумай нарываться, – прошипел Йен ему в ухо.

В таком состоянии было бессмысленно говорить о чем бы то ни было, и Йен отпустил его.

Он наблюдал, как брат, с напряженно выпрямленной спиной и со стиснутыми кулаками, выходит из хлева. Поговорили, называется! Чтобы успокоиться перед возвращением в дом, Йен дочистил коня.

К тому моменту, когда он пришел к столу, Нилл и Гордон уже сидели по бокам Шилес. Алекс занял место напротив. Йен сел и стал смотреть, как кузен накладывает себе еду.

Мать что-то говорила ему, но слова не доходили до него. Зато ему стало ясно как день, что Гордон задумал увести у него Шилес. Прямо у него из-под носа! Господи Боже, парень глаз от нее не отрывал!

А что начал вытворять Алекс? Тот вовсю распустил свой павлиний хвост. И по тому, как Шил смеялась в ответ на его дурацкие шуточки, это срабатывало.

У Йена кусок не лез в горло.

Шилес решила быть веселой. Черт с ним, с этим Йеном Макдональдом! Сначала он потребовал, чтобы она поехала с ним. Разумеется, только для того, чтобы перед половиной сородичей, собравшихся возле церкви, разыграть из себя любящего мужа. Потом, как только они прибыли на место, услал ее от себя, словно она все еще была ребенком.

Откинув голову, Шилес рассмеялась какой-то шутке Алекса, хотя прослушала ее начало.

Может, попросить Йена сесть рядом? Или это будет чересчур? За пять лет чего она только не наслушалась от других женщин насчет отъезда своего мужа! Если бы сегодня в храме еще какая-нибудь матрона посмотрела на нее с сочувствием, она прямо там же завизжала бы от отчаяния. И дала бы еще один повод посудачить о себе.

К унижению она уже привыкла. Но сегодня было еще тяжелее наблюдать, как матери одна за другой подносили детишек для крещения. И только ее руки были пусты.

Йен даже не стал дожидаться ее на выходе из храма. Хорошо хоть рядом оказался Гордон, который любезно согласился проводить ее до дому, когда вся церемония закончилась. Из-за этого ей, конечно, пришлось терпеть его преданные взгляды, но сегодня ему по крайней мере хватило ума не давить на нее.

– Нам нужно рассказать о людях, которых мы видели, – понизив голос, сказал Гордон, пока другие о чем-то разговаривали.

– Ни в коем случае, – поморщилась Шилес.

Гордону это не понравилось, но он не стал перечить. Ей не хотелось тревожить Бейтрис и Пейтона по мелочам, как раз в то время, когда они стали успокаиваться. Сегодня они с Гордоном увидели трех незнакомых мужчин, которые шли им навстречу по тропинке. И она запаниковала, решив, будто это Маккинноны пришли по ее душу.

Глупость, конечно. Почему за ней должны прийти сейчас, после стольких лет? Но все равно они с Гордоном быстро свернули в лес и короткой дорогой добрались до его дома, где он налил ей стаканчик виски. Его мать в это время недовольно рассматривала ее.

– О чем вы там перешептываетесь? – спросил Йен Гордона с дальнего конца стола.

Она толкнула Гордона в бок, напоминая об обещании никому ничего не говорить.

– О том, что мне, наверное, пора домой. – Гордон поднялся. – Мать будет беспокоиться.

Шилес подняла на него взгляд и благодарно улыбнулась за то, что он сдержал обещание.

– Спасибо, что доставил меня домой в целости и сохранности.

Только Гордон ушел, как в дверь раздался стук.

– Я открою, – объявил Алекс.

Когда он распахнул дверь, на пороге стояла Дайна. Вокруг этой женщины всегда крутились мужики, как будто она владела каким-то тайным знанием, которым хотела с ними поделиться. Сегодня в храме Шилес слышала разговоры, что муж Дайны застукал ее в своей постели с мужчиной – это оказалось сюрпризом только для недотепы мужа – и вышиб ее из дома.

Шилес забеспокоилась, когда Дайна перетащила через порог и бухнула на пол огромную вещевую сумку.

– Спасибо, что согласились принять меня в дом. – Она низко поклонилась матери Йена.

По изумленному взгляду Бейтрис было понятно, что она знать не знала ни о каком приглашении.

– Мы с Йеном от твоего имени позвали Дайну помогать тебе по хозяйству, – объяснил Алекс.

Шилес заметила, что Йен глянул на Алекса так, словно ему не понравилось, что кузен рассказал об его участии в этом деле. Как Йен мог так поступить с ней? Это было еще одно, самое тяжелое унижение.

На память пришел отвратительный случай. Ей, должно быть, уже исполнилось девять. Йен – в который раз! – заявил, что «он теперь мужчина», и чтобы она перестала повсюду таскаться за ним. Конечно, Шилес и не собиралась его слушаться.

Ровно до того дня, когда она, разыскивая его, заскочила в какую-то овчарню и чуть не упала, увидев, как Дайна обнимала его ногами за талию.

Ох, он напрочь забыл о Дайне. Надо было предупредить мать заранее. Зачем Алексу потребовалось приглашать ее? Разве мало забот в доме и без этого?

– Я отнесу Пейтону поесть. – Шилес поднялась, не глядя на Йена. – Ты, наверное, проголодалась, Дайна. Сядь на мое место.

Йен обратил внимание, что Шилес даже не притронулась к еде.

Закончив обед, они с Алексом пошли к Пейтону поговорить. Когда Йен попытался встретиться глазами с Шилес, она внезапно вышла из комнаты. От нее веяло холодом.

Йен собрался последовать за ней, но отец ждал его рассказа о том, чем обернулись дела в храме. В отце проснулся дух старого вояки, когда они принялись обсуждать, как поступать дальше. Разговор затянулся.

К тому времени, когда Йен с Алексом вернулись в зал, там никого не было.

– О черт! – выругался Йен. – Я собирался поговорить с Шилес.

– Поговорить? – Алекс вскинул брови. – Я думал, ты наконец решился завлечь девушку в постель и сделать ее настоящей женой.

– Не так все это просто. – Йен снял с полки кувшин с виски и два бокала. – От ее взгляда у меня замерзают яйца.

– Так Шилес просто переживает оттого, что ты заставляешь ее ждать. – Алекс похлопал себя по груди. – Можешь быть уверен, я бы не заставил.

– Ну да. Ты-то определенно готов запрыгнуть в брачную постель. – Йен опрокинул в рот первую порцию виски.

– Не только я. Ты тоже уже готов к семейной жизни. – Алекс опустошил бокал и показал, чтобы Йен наполнил его снова. – Лучше Шилес тебе не найти. В этой девушке полно огня.

Перед тем как выпить по второй, они сдвинули бокалы и провозгласили:

– До дна, чтобы здоровье не оскудело!

– Что же мне делать? – сказал Йен, утирая рот. – Она ведет себя так, будто ненавидит меня. И все время куда-то ходит с этим Гордоном.

– Нельзя отдавать ее Гордону. Он слишком вялый для нее. – Алекс поиграл бровями. – Я знаю, что делать с этим бушующим огнем.

– Хорош шутить! – Алекс начал раздражать его. – Мне уже до смерти надоело слушать, как бы ты поступил на моем месте!

– Кто сказал, что я шучу? – Алекс дернул плечом. – Неужели ты предпочтешь видеть ее с Гордоном, чем со мной? Ах, она потратит даром время с человеком, напрочь лишенным воображения.

– Мне не нравится, что ты говоришь о моей жене в таком тоне. – Йен сжал кулаки.

– Если ты настолько глуп, что отпустишь Шилес без борьбы, тогда ты не заслуживаешь ее. – Алекс наклонился к нему и заговорил совершенно серьезно. – А если не поторопишься сделать ее своей женой, тогда ты ее потеряешь.

– Она и так моя жена, – процедил Йен сквозь зубы. – И я сумею удержать ее.

– Так займись этим. – Алекс помолчал. – Я вырос рядом с озлобленной женщиной, поэтому говорю тебе с полным знанием дела – женщины могут нам прощать и прощать чуть ли не до бесконечности, а потом вдруг раз, и становятся нашими врагами.

Грустная мысль! Они выпили еще.

– Кстати, про твоих, – заговорил Йен. – Ты собираешься повидаться с ними?

– Нет никакой разницы, к кому из них поехать первым, они опять будут поливать один другого. – Алекс тяжело вздохнул. – Поэтому я дождусь Самайна, чтобы увидеть сразу их обоих на празднике.

– Сколько раз твоя мать пыталась отравить отца? – Йен не ждал ответа на свой вопрос. – Тебе не показалось странным, что ни тот, ни другая не завели себе новых семей?

– Слава Богу, что они решили больше никого не мучить. Единственный пункт, по которому у них есть согласие, это то, что я могу совершить ту же ошибку. Они хотят, чтобы я женился и родил наследника. – Алекс покачал головой. – Наверное, я уведу Шилес у Гордона. Заделать ей ребенка будет не так уж и трудно.

Йен перегнулся через стол и схватил его за грудки.

– Я предупреждал тебя, не говори о ней в таком тоне!

Он не успел замахнуться, чтобы врезать кузену, потому что за его спиной раздался легкий смешок. Йен обернулся и увидел Дайну, выплывшую с кухни.

– Уже начали махать кулаками из-за меня, да?

– Не торопись возвращаться в старый дом, – сказал Алекс отпустившему его Йену. Обнял Дайну за плечи и потянул ее к двери на улицу.

Налив себе еще, Йен взял в руки бокал и покрутил в нем золотистую влагу. Французское вино не шло ни в какое сравнение с отменным шотландским виски. Он ощущал, как огонь приятно стекает вниз по горлу. Черт, самое лучшее французское вино никогда не сравнится с самым плохим шотландским виски!

Что с ним такое творится? Каждый раз ему приходится ночевать в холодной постели в одной комнате с храпящим Алексом! Шилес – его жена, разве не так? И она спит в его комнате, в его постели!

Они поклялись друг другу в присутствии священника. Неужели это ничего не значит? Если честно, он был готов отказаться от Шилес, но то было еще до его возращения, когда он обнаружил, какой она стала.

Господь помог ему! Шилес превратилась в красавицу.

Он вспомнил, какая у нее полная грудь. Вспомнил, как завораживающе шелестят ее юбки, когда она поднимается по лестнице. Вспомнил ее мерцающие зеленые глаза, ее точеную шею, которая виднеется над воротом платья.

В бокале не осталось ни капли, поэтому он присосался прямо к кувшину.

Ему захотелось увидеть ее молочно-белую кожу полностью обнаженной. Вдохнуть ее запах. Поласкать языком. Разве такое желание невыполнимо? Шилес принадлежала ему. Их союз освятила церковь.

К черту, он не станет колебаться. Все, что ему следует сделать сейчас, это доказать ей, что он хочет быть ей мужем.

Но готов ли он отказаться от других женщин? Готов ли обещать ей, что теперь она станет единственной, с кем он будет делить постель? Эта мысль заставила его ненадолго задуматься.

Черт, да!

Он докажет ей, как он ее хочет. Шилес – пылкая штучка, и всегда такой была. Это как раз то, что ему нужно в постели, он в этом не сомневался. А он станет для нее всем, что ей захочется. Она потом даже не взглянет на этого проклятого Гордона Граумаха!

Бокал с грохотом опустился на стол. Все, время настало! Он все решил. Он берет на себя обязательство перед Богом.

Это будет незабываемая ночь!