Текст книги "Заблудившееся счастье (сборник)"

– Ладно вам, расшумелись. Кто говорит, что я спал, я так, нежился. Тут, кто-то про рыбалку молвил? Как съездили, рассказали бы?

Но, рассказа он не услышал, всех позвали к столу. Такая благодать в этот вечер витала в доме Петровича!

18

Уложив спать Николашу, Аня вышла в зал. Роман разговаривал по телефону на английском языке. При этом, по лицу его было видно, что разговор был не из лёгких. Чтобы не мешать ему, Аня закрыла за собой дверь. Она никогда не позволяла себе вмешиваться в чужие тайны. Если будет нужно, он поделиться своей проблемой. Чтобы отвлечься, она взяла в руки книгу. Не читалось. Прилегла рядом с сыном, погладила его по вихрастой головке. Спи сынок и никогда не знай неприятностей, горя, предательств. Хотя, они будут, и как от них избавляться заранее, она не знала. Разве думала она когда-нибудь, что ей придётся пережить такое предательство от отца своего сына? Серафима Михайловна, когда узнала про это, в утешение ей, сказала.

– Ты шибко-то, не печалься. Бог дал тебе это испытание, он и подскажет тебе, как жить дальше. Всем нам на роду написано быть в горе и в радости. Будет и в твоей жизни праздник.

Аня ждала такого праздника для себя и своего сына, и, кажется, дождалась. Роман ей очень нравится, она любит его, и её любовь к нему не была безответной. Такой любви и нежности от Романа, она не знала в своей жизни ни от кого. Что происходит сейчас с ним? Она слышит, как он ходит по залу взад-вперёд, останавливается у дверей её комнаты, идёт дальше, выходит на улицу, снова заходит в дом, раздаётся осторожный стук в её комнату.

– Аня, ты спишь? Выйди, пожалуйста.

За всё время, как она знает Романа, никогда не видела его таким растерянным. Захотелось избавить его от этого. Они обнялись.

– У тебя неприятности?

– Да.

– Поделишься?

– Мне придётся уехать.

Сердце Ани сжалось от боли, ещё не узнав истинной причины его отъезда. Она отстранилась, чтобы увидеть его глаза.

– Почему?

– Мне звонили из клиники. Отец сильно болен. Я в растерянности, не знаю, как мне быть.

– Что значит, не знаешь, как тебе быть? Ехать! И, немедленно.

– А, ты? Я не хочу с тобой расставаться. Ты мне очень дорога, и если с тобой, здесь, без меня, что-то случиться, я не переживу и не прощу сам себе.

– Со мной всё будет хорошо. Ты уже потерял родных тебе людей, теперь клянёшь себя за это, что не был с ними рядом. Не повторяй больше таких ошибок. Отец нуждается в твоей поддержке. Ты должен быть с ним.

Аня усадила Романа на диван, сама села рядом. Милый, добрый Рома! Он не должен выбирать между отцом и ней. Она сделает всё, чтобы он не сомневался в своём выборе.

– Любимый, мой! Я всегда буду с тобой, если ты, даже, уедешь на край света. Ты поедешь к отцу, как бы, не тяжело будет расставание со мной. Это я себе не прощу, если ты, в такой тяжёлый момент, останешься здесь. Не говори больше ничего, лучше проведём эту ночь в любви, которая будет согревать нас на расстоянии.

Роман кинулся ей в объятия.

– Анюта! Любимая моя! Спасибо всем богам, что он послал тебя мне!

Эту ночь, они провели без сна. Страсть обуревала их. Они наслаждались друг другом, как в последний раз. Кто бы мог подумать, что их расставание затянется на годы, что эту ночь они будут помнить, только отдельно друг от друга. Роман уехал в Москву на следующий день, чтобы оттуда улететь в Австралию, взяв с Ани слово, быть всегда на связи. Они договорились, что звонить он будет ей каждый день. Простились дома, без лишних глаз. Сразу стало пусто вокруг. Аня ходила из угла в угол, вспоминая каждую минуту, проведённую рядом с Романом, последнюю ночь, которая была полным счастьем для обоих. Всё ли сложится хорошо впоследствии? Нет, она не думала об этом. Она думала только об одном, чтобы у него, там, вдали от неё, всё было хорошо. Она станет его ждать столько, сколько понадобиться для их дальнейшей встречи. Она хорошо понимала, что встреча эта может быть не скорой и была готова к этому. Рома, мне тебя будет не хватать, но я буду сильной, мне поможет пережить нашу разлуку мой любимый сыночек, Николаша.

19

Роман позвонил ей из аэропорта.

– Здравствуй, любимая! Как ты? Не отвечай, я сам расскажу, что ты сейчас делаешь, как ты одета. Ты стоишь у окна, прижав к уху телефон. На тебе моё любимое серое платьице, с белым воротником. Твои волосы струятся по плечам. Они, до сих пор, пахнут летом и травами. Я закрыл глаза и представил, как тебя обнимаю, целую, смотрю в твоё улыбающееся лицо. Ты моя красавица! Сумею ли я пережить это расставание? Помоги мне, не покидай меня, снись мне, как можно чаще, будь рядом всегда. Ты плачешь?

– Да, мой дорогой! Плачу от счастья. Ты, для меня, единственный на свете мужчина. Знай это. Люблю тебя.

– Я люблю тебя! Обними Николашу. Скажи ему, что его мама, самая лучшая в мире. Ухожу на посадку. До связи. Целую.

Дышать стало легче, плечи расправились, захотелось обнять весь мир. Она поцеловала сына и закружила его по комнате. Она самая счастливая, самая любимая, самая-самая-самая!

Теперь, вся жизнь Ани, была от звонка до звонка из Австралии. Где бы она ни была, что бы ни делала, всегда, мысленно, находилась рядом с любимым. Из их разговоров, было понятно, что здоровье отца, которое ухудшалось с каждым днём, затянет их встречу на долгое время.

– Любимая, ты, ведь, не будешь обижаться на меня, если мне придётся остаться здесь на неопределённое время.

– Роман, я думала, что ты обо мне другого мнения. Какие могут быть обиды! Ты должен поставить его на ноги. Забудь обо всём, помни только об этом.

– Любовь моя! Ты самая лучшая!

– Я знаю и верю в тебя.

Прошёл ровно месяц, как улетел Роман. Аня вышла на крыльцо, чтобы позвать Николашу к обеду. Зима! Кругом белым-бело. А, воздух! Дышать, не надышаться. Николаша во дворе лепил снеговика. Щёки его раскраснелись от мороза и удовольствия. Мальчик мой! Ты, так вырос за этот год! Хочу, чтобы ты был счастлив! В кармане зазвонил телефон, с которым Аня не расставалась ни на минуту. Дрожащими, от нетерпения пальцами, она еле нашла нужную кнопку.

– Любимый, это ты? Что случилось, ты вчера мне не позвонил?

– Милая! Прости. Совсем замотался. Занялся делами отца. Много работы, клиника, но это не отговорка.

– Я тебя понимаю, это ты прости мой эгоизм. Думаю только о себе.

– Никогда не оправдывайся, просто, понимай меня и принимай таким, как есть. Я тебя обожаю и неустанно могу повторять, что ты самая желанная, самая любимая. Ты всегда рядом со мной, я чувствую твоё дыхание на моём лице. Я, до сих пор, помню нашу последнюю ночь. Она была восхитительной, так же, как и ты. Хочется оказаться рядом и повторить её. Ты, где сейчас?

– Я дома. У нас настоящая зима. Николаша лепит снеговика. Родной мой! Ты самый лучший мужчина в мире! Твоя любовь ко мне не даёт мне повода для уныния. Я тебя люблю и готова ждать столько, сколько будет нужно. Ты всегда рядом со мной! Люблю, целую!

Зачем она так сильно волновалась? С ним всё хорошо, он занят работой. У него больной отец, которому он уделяет много времени. Нужно принимать всё, что связано с ним, как можно спокойнее. Она злилась на себя за то, что переживает, не может нормально жить. Постоянно думает о нём, о его жене. Она рядом с ним, как те десять лет, что они прожили вместе. Вот, поэтому, Аню терзали сомнения, что если, им опять хорошо рядом друг с другом. А его слова по телефону, лишь обыкновенная вежливость, отговорка. В последнее время, как только, она начинала нервничать, к горлу начинала подступать тошнота. Тогда, Аня решила, что это результат нервного перенапряжения и, не придала этому особого внимания. Сегодня, когда такой приступ повторился, она задумалась и решила, что нужно отвлечься от своих подозрений, воображений, пора заняться каким-нибудь делом. У неё давно были куплены нитки, чтобы связать сыну тёплый свитер. Вязание всегда отвлекало её от мрачных мыслей и успокаивало. Открыв верхний ящик комода, где лежали её принадлежности для рукоделия, она обратила внимание на конверт, которого она туда не клала. Осторожно взяв его в руки, она заглянула внутрь. В конверте лежала платёжная карточка и письмо.

«Анюта! Я был уверен, что ты начнёшь отказываться от моей помощи и потому сделал эту карту втайне от тебя. Я хочу, чтобы ты ушла со своей работы и вплотную занялась собой и воспитанием сына. Карточку я буду пополнять каждый месяц, так что не отказывайте себе ни в чём. И, ещё! Собери волю в кулак и съезди к своему мужу, разведись с ним. Если он станет отказываться, предложи ему денег. Мне хочется, чтобы к моему возвращению, ты была свободна. Я люблю вас!»

Аня прижала к груди конверт. Все сомнения отошли на задний план. Ах, Рома, Рома! Как мне хочется, чтобы ты, сейчас, был рядом. Посмотреть в твои глаза, обнять, прижаться, почувствовать твоё тепло и забыть обо всём на свете. Только ты, я и Николаша! Она, вдруг, опять почувствовала приступ тошноты. Что опять её тревожит? А, если он, таким образом, решил откупиться от неё? Рассердившись на себя ещё больше, Аня ладонью шлёпнула по своим губам. Сколько можно ещё сомневаться, что-то придумывать! Хватит! Пора заняться делом. Достав нитки и спицы, она села у окна. Роман прав. Мне давно нужно было собраться с силой духа и написать мужу письмо, а лучше, самой съездить. Так я и сделаю.

– Николаша! – Позвала она сына, который играл в другой комнате. – Ты хочешь пойти в гости к Петровичу? Одевайся.

Повезло ей с соседями. В любое время они шли ей навстречу. Вот и сейчас, они не раздумывая ни минуты, согласились присмотреть за её сыном, пока она будет в отъезде. На работе тоже не было проблем. Итак, она уже в пути. Её потряхивало от предстоящей встречи с мужем. Что скажет он на счёт сына? Что он может сказать, успокаивала она себя. Отцом он только считался, а на самом деле, никогда им не был. Когда Николаша был совсем маленьким, Пётр ни разу не взял сына на руки. Было непонятно, то ли он боялся причинить вред младенцу, то ли это была брезгливость по отношению к нему. Откуда у деревенского жителя был такой негатив к собственному сыну. Сейчас ей предстоит доказать мужу, что развод между ними необходим, чтобы освободить его от всех обязанностей перед ней и ребёнком, чтобы он мог начать новую жизнь с другой женщиной. Ане казалось, что сделать это будет легко, ведь прошло достаточно времени с её исчезновения из его жизни. Собственно говоря, как таковой совместной жизни почти не было. Она, ни при каких условиях, не сможет её возобновить, даже, если он станет настаивать. Всё, что их связывало когда-то, давно прошло, исчезло, как дым.

Остановившись у КПП, она долго не могла войти внутрь. Страх сковал всё её тело. Нет! Не могу! Аня, почти бегом, отправилась к остановке автобуса. Долго сидела на скамейке, сама себя, уговаривая, вернуться назад и сделать то, зачем приехала сюда. Мимо неё прошло несколько автобусов, но она не сделала попыток уехать или пойти навстречу своему будущему. Из такого неравновесия её вывел телефонный звонок Романа, который придал ей уверенности. Он просил её сделать то, на что она, наконец, решилась.

– Милая! Будь уверенна. Однажды, предавший тебя человек, не остановиться никогда. Помни, я люблю тебя и верь мне. Я скучаю, мне плохо без тебя, но я делаю всё, чтобы наша встреча состоялась, как можно, быстрее.

Звонок Романа придал Ане уверенности, и она не стала больше сомневаться в своих действиях. Вернувшись назад, она попросила постового вызвать к ней Чернова Петра. На её просьбу был ответ, что такого нет в их части.

– Что, значит, нет? Где он?

– Не знаю. – Ответил солдат и по телефону сделал запрос у старшего по КПП, который тут же вышел ей навстречу.

– Чернов Пётр уволен из части за систематическое пьянство и неподобающее поведение офицера.

– Где же он теперь?

– Не могу знать. Я здесь совсем недавно.

Такого развития событий, Аня не ожидала. Где, теперь, она станет его искать? По внутреннему телефону, который висел на здании КПП, она решила позвонить своей соседке, муж которой служил в этой части старшиной.

– Валя, здравствуй. Это Аня. Да. Бывшая соседка. Ты не в курсе, где мог бы быть мой муж? Что? Как в тюрьме? Где это?

Тюрьма, в которой содержался Пётр, находилась в сорока километрах от города. Накупив продуктов, тёплых вещей, Аня поехала туда. Ей долго не давали свидания с Петром, но, когда она положила конверт с деньгами на стол перед блюстителем закона, всё разрешилось. Через час, она уже сидела в комнате свиданий. Петр появился быстро. Аня ужаснулась его вида. Когда-то, юноша, похожий на Леля, с белокурыми кудрявыми волосами, с тонкими чертами лица, сейчас, был похож на человека, который повидал на этом свете столько, что был похож на бродягу, без рода и племени. Стрижка под ноль, сероватый цвет лица, сгорбленная фигура, серое одеяние – всё это напоминало ей картину известного художника, который рисовал узников, идущих по этапу. Что он с собой сделал? Неужели падкие наклонности так были ему нужны, чтобы превратиться в безликую личность? Петя, Петя! Как же тебя тряхнула такая жизнь!? Он сел перед ней и долго смотрел в её лицо.

– Ты, как будто, не узнаёшь меня? – Спросила его Аня.

– Почему не узнаю? Ты нисколько не изменилась, не то, что я. Страшно смотреть? А, ты не смотри. Зачем приехала? Что тебе нужно от меня?

– Петя, ну, как же так? Почему ты здесь? Что случилось?

– Какая тебе разница, почему да отчего. Что было, того уж не вернуть. Не нужно тебе знать ничего обо мне. Ты сделала свой выбор и правильно сделала. Я не тот человек, который тебе нужен. Зачем ворошить прошлое.

Аня поняла, что долго говорить с ней он не намерен. Что ж!

– Петя, я приехала к тебе за разводом. Хотя, я могла бы теперь, сделать это и без твоего разрешения, но раз я здесь, подпиши документ и мы с тобой расстанемся, как нормальные люди.

Он, не глядя, расписался и отодвинул от себя бумаги.

– Это всё? – Грубо обратился он к ней.

– Всё. Ты ни о чём не сожалеешь? Не спросишь, как живёт твой сын? Не хочешь знать, как он выглядит?

– Что мне это даст? Лишнее всё это. Ты сама знаешь, что я был плохим отцом. Выходи замуж и пусть у него будет отец, который станет его любить. Ему лучше не знать, что у него такой отец, как я. Простите меня и забудьте.

Они не подали руки друг другу ни при встрече, ни при расставании. Он так и не ответил, почему он здесь и за что. Она никогда не узнает, что его напарник по картам умер от передозировки водкой со снотворным, слабым оказалось сердце. На суде Пётр взял всю вину на себя, сказав, что подсыпал снотворное себе и товарищу, чтобы покончить с картами и пьянством. Также он сказал, что намеренно выгнал жену с ребёнком из дома, и где они, он не знает. Соседи подтвердили факт его поведения.

Аня ехала в обратный путь с тяжёлым осадком на душе и в сердце. Что ж, теперь окончательно, они пойдут разными путями по дороге жизни.

20

Серафима Михайловна пекла пироги. Сегодня день рождения её мужа. Приедут сыновья с жёнами, с детьми. Она, конечно же, понимала, что в последнее время, всех их сблизила её болезнь. Вот ведь, правильно говорят, нет худа без добра. Теперь, каждый выходной, в их доме желанные гости, а Лёня стал бывать у них чаще других. Всевидящие глаза Серафимы, с первого его появления, отметили, что их внук глаз не сводит с Анюты. Она сказала об этом Петровичу.

– Тебе показалось. Он бы поделился со мной.

– Да, разве, о таком делятся? Скорей молчат.

– Лёнька взрослый парень, сам разберётся в своих чувствах. Ты не вмешивайся.

– Я ничего не имею против Ани. Она мне очень нравиться. Я и к Николаше привязалась, но не каждый мужчина способен растить чужого ребёнка. Ты вспомни, наш Лёня с детства не признавал делить нашу любовь с другими детьми.

– Сима, не переживай. Ничего ведь, пока, нет. Возможно, никогда и не будет. Чего заранее голову забивать разными предположениями. Мне, наоборот, показалось, что у Анюты с Ромкой отношения. Хотя, они очень искусно их скрывали. С тобой она не делилась?

– Нет, не делилась. Аня, очень скрытная девушка. Ты прав, мне тоже так показалось. Но, чужая душа потёмки. Роман тебе звонил, что говорит? Когда приедет обратно?

– Звонил один раз. Отец его в тяжёлом состоянии, так что, о возвращении не было и речи.

За окном просигналила машина. Петрович вышел на крыльцо. Ого! Удивился он. Сколько гостей приехало! Встреча с родными ему людьми, была тёплой, радостной. Столько внимания, поздравлений, подарков у него не было за все его семьдесят пять лет.

– Семьдесят пять – дед по ягоды опять. – Шутливо пропел он. – Берегитесь бабы-ягодки!

До позднего вечера в доме Петровича звучали радостные голоса, было спето много песен, сказано тёплых слов. Приходили соседи с поздравлениями, с немудрёными подарками. Каждому из них, была оказана честь, посидеть за столом, выпить рюмку водки за здоровье именинника. Васька с Серёгой преподнесли своему старшему товарищу мотор от стиральной машины для его будущей ступы. Петрович долго смеялся над шуткой друзей, но подарок принял. На его празднике не было только Анюты. У неё приболел Николаша. Вскоре из их компании исчез Лёня. Серафима и Петрович переглянулись. Что я говорила! Сказали её глаза. Петрович только развёл руками. Поживём-увидим. Дело-то молодое.

Аня напоила сына чаем с лимоном и мёдом, уложила в постель, сама села рядом, взяв в руки книжку.

– Какую сказку будем читать сегодня, малыш?

Николаша поёрзал в кровати, приставил ладошку ко лбу, сделав вид, что усердно задумался. На самом деле, он знал, что ему нужно будет прочесть.

– Мама, почитай мне про Чука и Гека.

– Сынок, мы уже читали этот рассказ.

– Ну и что. Мне нравиться.

– Хорошо. Устраивайся удобнее. Жил человек в лесу возле Синих гор. Он много работал, а работы не убавлялось, и ему нельзя было уехать в отпуск. Наконец, когда наступила зима, он совсем заскучал, попросил у начальства разрешения и послал своей жене письмо, чтобы она приезжала вместе с ребятишками к нему в гости.

Ребятишек у него было двое – Чук и Гек. Почтальон принёс им письмо.

– Это письмо от папы!……. Скоро они уехали. И случилось в этой поездке с ними много чудес.

Аня читала рассказ сыну, а сама думала, почему сын просит прочитать именно этот рассказ, а не какой-то другой. Ответ был на поверхности. Ему нужен был отец. Бедный мальчик! Он не знает того, что его отец отказался от сына навсегда. К концу рассказа, Николаша спокойно сопел в две дырке, как маленький ёжик. Спи сынок. Будет у тебя папа, я тебе обещаю. Вот только, что случилось в далёкой Австралии? Ей не давала покоя эта мысль. Уже десять дней не было звонка от Романа. Она понимала, что он занят, у него больной отец, но сделать короткий звонок не так уж и сложно. Что всё-таки там произошло? Опять проклятая тошнота подступила к горлу, которая заставила её сбегать к ведру. У неё были некоторые предположения по этому поводу. Нет! Не может быть! Нужно будет купить в аптеке тест. Она встала у зеркала и долго рассматривала себя. Появились тёмные круги вокруг глаз. Лицо побледнело. Губы её сложились в скорбную гримасу. Роман, что с тобой? Ты не можешь меня обмануть. Я не верю в это. Мысли перескакивали с одного на другое. Если он опять с Ниной? Если у них всё наладилось? Беда сплачивает людей. Всё плохое забывается. Аня ещё раз проверила состояние сына, и уже было, направилась в свою комнату, но раздался стук в окно, который испугал её и обрадовал. Роман! Роман! Это он! Он приехал! Она не спрашивая, кто там, открыла двери нараспашку, и кинулась в объятия стоявшему на крыльце Лёне.

– Любимый, ты приехал?

Лёня был ошеломлён её поведением. Аня очень нравилась ему, но он боялся ей признаться в этом. Сейчас он чувствовал себя счастливым, крепко прижал её к себе, нашёл губы, жадно начал целовать, но тут же получил отпор. Аня не верила сама себе. Только по прикосновению чужих губ к своим губам, она почувствовала глубокое разочарование. Как она могла так ошибиться?

– Это ты? Зачем?

Лёня не знал, что ответить. Он сам был разочарован. Ему бы очень хотелось оказаться на месте того, кого так радостно встречала Аня на крыльце своего дома.

– Прости, Лёня. Я думала…. Хотя это неважно сейчас, о чём и о ком я думала. Прости.

Аня закрыла за собой дверь. Её одолела такая слабость, что она еле дошла до своей кровати. Не раздеваясь, легла. Все её мысли были направлены к Роману. Опять сомнения. Почему он сказал ей, чтобы она ему не звонила, а ждала его звонка. Боялся? Всё, с меня хватит! Она решила нарушить их договорённость. Будь, что будет, но жить в неведении, она больше не могла. Аня долго смотрела на телефон, не решаясь нажать нужную кнопку. И, всё-таки, она сделала это. С той стороны трубки, на русском, а потом на английском языках, ей сообщили, что абонент не доступен, или находится вне зоны действия сети. Аня нажимала и нажимала кнопку вызова, но так и не дождалась ответа. Зажав телефон в руке, свернувшись калачиком, Аня плакала от собственного бессилия. Под утро, она забылась недолгим, чутким сном, вздрагивая от малейшего шороха в доме. Её разбудил Николаша, он лёг с ней рядом. Она обняла сына, прижала к себе. Никому мы с ним не нужны, горестно подумала она. Ничего, нам и вдвоём хорошо.

– Правда, сынок?

– Мама, ты о чём?

– Всё хорошо, мальчик мой. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Горло больше не болит.

– Замечательно, но два-три дня на улицу ни шага, и перестань лизать снег.

День начался, как обычно. Аня накормила сына завтраком, дала ему тёплое питьё, посмотрела на его горло, оно было красным. Нужно купить лимон и с мёдом накормить Николашу. В детском доме их всегда так лечили. Она завязала сыну горло шарфом и уложила его в постель.

– Не вставай, я в магазин за лимоном.

Магазин только что открылся. Лимонов не было, но Зинка сказала, что ждёт товар, лимоны будут. Она наклонилась над прилавком и прошипела как змея.

– Ну, что, улетел твой Карлсон? Он улетел, но обещал вернуться! – Уже, с пафосом, громко продекламировала она. – Ладно тебе, не обижайся. Все мужики такие. Наобещают с три короба, а потом в дальние страны.

Ане нечем было возразить. Она отошла в сторону. В магазин стал набираться народ. У каждого были свои новости, пошли разговоры. Слава богу, к Ане перестали цепляться, и она чувствовала себя более свободно. Что ей было возразить Зинке, когда она сама была не уверена ни в чём. В магазине стало шумно, когда пришла Маруся Соколова, женщина сорока лет, с пышной грудью, которая прямо торчала под фуфайкой. Хозяйка этого роскошества, шутила над собой, каждый раз произнося.

– Это моё достоинство, моё богатство.

Маруся обладала редким даром рассказчика. Что бы с ней не произошло, она могла подать так, что все заслушивались. Сегодня у неё была очередная новость, с которой она пришла в магазин. Женщины обступили Марусю и приготовились слушать.

– Только мне не галдеть тут. – Грозно сказала Зинка. – Не то, я знаю вас.

– Будет тебе Зинка. Где нам ещё и поговорить, как не у тебя. Рассказывай, Маруся.

– Ну, слушайте. – Начала Маруся, устраиваясь на единственном стуле. – Ездила я нынче на юбилей, к сестре. Отметили хорошо, в ресторане. Познакомилась я там с мужчиной. Так он ухаживал за мной красиво. На тарелочку всё положит, винцо нальёт, ручку подаст, танцевать сводит.

Понравился он мне шибко. Думаю, вот это кавалер! Пошёл провожать. Уже на улице, предложил зайти к нему домой, кофе попить. Ой, бабы, согласилась я. Привёл, значит, домой, пальто помог снять. Потом усадил на диван, включил телевизор, сам умчался в кухню. Приходит оттуда, и шасть ко мне на диван, да давай вольничать. Я, хоть и не девочка маленькая, но думаю. Так-то сразу? Молчу, бабы, а он уж и к действиям приступил. Что-то мне стало не по себе. Не дай бог, он окажется больным. Подхватилась с дивана и к дверям. Схватила пальто, шапку – меня и «Митька прял». Бежала к остановке, как сумасшедшая. На улице уже не было ни души. В домах спали мирным сном, только, кое-где светились одинокие окна. Скорей бы автобус пришёл, думала я. Сами знаете, что я не из пугливых людей, а тут как-то засосало под ложечкой от страха. Такая жуть одолела, что хоть вой. Было очень холодно и мне пришлось пританцовывать на месте, чтобы согреться, да страх прогнать. Затылком почувствовала, что на меня кто-то смотрит. Пошарила вокруг глазами, и увидела, что к стене остановки, притулился мужик. Меня опять начал сковывать страх. Думаю, как бы чего не случилось? А, он, бабы, стал подходить ко мне. Я успела обратить внимания, что одет он хорошо, да и не пьян, вроде. Может, зря накручиваю? Чего не бывает от страха. Мужик спросил, который час, и отошёл. Я успокоилась, не все же дураки, да подлецы. Вдруг почувствовала, что до меня кто-то дотронулся, и у меня сработало шестое чувство, надо защищаться. Я круто разворачиваюсь, поскальзываюсь и падаю. От неожиданности подбиваю мужика ногами. Тот оказывается рядом, и мы, оба видим, что недалеко от нас, лежит шапка. Каждый из нас старается дотянуться до неё. Конечно же, я успела раньше, вскочила на ноги, а тут и автобус подошёл. Водитель сразу же закрыл за мной дверь – и в путь. Я, одним махом, не глядя, натянула шапку на голову и быстро прошла вперёд. Народу в автобусе было немного, но успела заметить, что все смотрят на меня с интересом и удивлением. Доехав до своей остановки, я побежала к дому. Уже в квартире, закрыв за собой дверь, подошла к зеркалу, посмотрела на себя внимательно. Что, вы думаете, я увидела там? На моей голове красовалась мужская пыжиковая шапка, а моя родная, норковая, болталась сзади на резинке. От такой картины я остолбенела, разглядывая свой прикид снова и снова. Так вот почему с таким интересом меня разглядывали в автобусе? И, ведь, никто ничего не сказал. После этого меня обуял смех. Я думала, мне все кишки наружу вывернет, прямо-таки, валялась по полу от смеха. Из спальни выскочили сестра с мужем, думали, что мне плохо. Даже, скорую помощь хотели вызвать, а как узнали, что со мной произошло, сами чуть не катались по полу. Насмеявшись до слёз, я подумала: не пришей я резинку к своей шапке, наверное, тот мужик, тогда щеголял бы в двух шапках. Вот, бабы, какая история произошла со мной в городе. Смотрю сейчас на эту шапку и думаю, вдруг тот мужик хотел со мной познакомиться? А, я, дурочка, ещё и шапку у него стащила. Вот ведь, не знаешь, где упадёшь, соломки б захватила с собой. А, вот и машина! Поможем нашей продавщице разгрузить её.

Аня купила лимоны, сок, молоко и отправилась домой. Рассказ Маруси отвлёк её от грустных мыслей. Видимо, я тоже забыла прихватить с собой соломки, если оказалась в теперешнем положении. Николаша мирно спал. Сегодня ей не нужно ехать на работу, она проведёт этот день с сыном, ей есть над чем подумать, всё решить для себя. Она ещё раз решила испытать судьбу, взяв в руки телефон, который с ночи лежал в кровати. Ну, была – не была! Аня нажала нужную кнопку. Ей сразу же ответил женский голос.

– Слушаю вас.

Аня так испугалась этого голоса, что бросила трубку на кровать. Она смотрела на неё, и ей стало понятно, что это конец. Конец её ожиданиям, конец любви, которую она приняла за счастье быть любимой. А, голос настойчиво звал.

– Да. – Нашла в себе силы Аня, что бы ответить.

– Я знаю, кто ты. – Несколько грубо и бесцеремонно сказали ей с той стороны. – Мой муж признался мне во всём. Не тешь надежд, милочка, я советую забыть его. Мужчине, особенно если он женат, верить нельзя.

– Почему он мне сам об этом не сказал?

– Потому, что Роман бесхарактерный и слабый человек, к тому же, трусоват. Им всегда нужно кому-то руководить. К чему я это всё говорю. Мне жаль тебя, но такова жизнь. Будь любезна, в недельный срок, освободи дом. Я намерена его продать. И, ещё. Не зли меня.

Голова закружилась, в глазах сразу потемнело. Аня присела на кровать, опять тошнота подступила к горлу. Её, как по спирали закружило, и она провалилась в кромешную темноту.

21

Серафима, проводив гостей, решила навестить Аню с Николашей. Она, как полагается, постучала, но ей никто не ответил. Что у них там? Никак спят? Дверь была не заперта, и она вошла в избу. Аня лежала на кровати, запрокинув назад голову. Серафима поняла, что с девушкой что-то не то. Проверила её пульс, он был ровный и медленный. Она начала тормошить Аню, опрыскивать её лицо водой. Наконец, девушка пришла в себя. Она смотрела на Серафиму испуганными глазами, ничего не понимая.

– Что случилось, тётя Сима?

– Это я у тебя хочу спросить, что с тобой случилось? Ты была в обмороке. Анюта, себя не жалеешь, подумай о сыне.

Не сдерживая себя, Аня уткнулась в грудь Серафимы и зарыдала.

– Господи, Анюта! Кто тебя так обидел? Уж не Лёнька, ли? Я ему задам, паршивцу.

– Нет, тётя Сима. Лёня тут не при чём. Не обращайте внимания. Нервы расшалились.

– Ой, такая молодая, а грешишь на нервы. Бабушку Симу этим не обманешь. Здесь совсем другое. Так плачут только от обманутой любви. Говори, как на духу. Со мной умрёт твоя тайна.

– Нет никакой тайны. Просто я поверила человеку, а он оказался не тем, кому можно было верить.

Серафима догадалась о ком идёт речь. За что, нас женщин, бог наградил столькими испытаниями. Почему, эта девушка, с самого рождения, должна страдать? Почему ей одной, такой тихой, приветливой? За что, господи?

– Поплачь, родимая. Слёзы помогают пережить самое горькое разочарование в жизни. Они очищают душу, омывают разбитое сердце. Бедолажка, ты моя.

Они долго сидели обнявшись. Серафима, как могла, успокоила Аню. Слёзы высохли. Девушка была благодарна старушке за поддержку.

– Так что, всё-таки случилось?

Аня рассказала Серафиме всё о телефонном разговоре.

– Ну, и, что ты, дурочка плачешь? Не могла ты её послать куда подальше? Не хотят, чтобы ты жила в их доме, перебирайся к нам. Ах, Ромка!? Что же он такой бесхребетный? Мог бы и сам об этом сказать, а он науськал свою жену. Хотя, что-то тут не так. Я видела своими глазами и слышала, что он к тебе очень хорошо относился. Может быть приехал туда, попал в ту обстановку и всё круто изменилось? Плюнь на него и на его дом.

У Ани снова потекли слёзы ручьём. Она уже не плакала, а рыдала навзрыд.

– Опять? Перестань, сейчас же. – Серафима прижала девушку к себе и, сквозь её рыдания, услышала.

– Люблю я его!

– Что это значит? Уж не было ли между вами чего?

Получив утвердительный ответ, Серафима была поражена. Не зря ходили слухи по деревне.

– Не переживай, с кем такое не случается. Ой, бабы мы бабы! Достаётся же нам. Ты, случаем, не беременна?

Услышав вопрос, Аня на мгновение затихла. Признаваться в том, что она беременна, ей не хотелось. Не нужно, чтобы о ней ещё и такие слухи ходили. Она отрицательно покачала головой.