Текст книги "Кома"

– Он специально прилетел в Россию, чтобы найти невесту. Я слышала, как он давал интервью на соседней улице! Я вам говорю, выйдите да посмотрите, они все еще там. И телевидение тоже.

– Господи, молодежь! Тебе замуж надо, тогда глупостями не будешь увлекаться. Даже если вправду какой-то заморский король припорхал в Русь-матушку, не думаешь же ты, что он тебя выберет в жены? Столько женщин в России!

– А почему бы и нет? Я молода! Надо попытаться.

Я нарочито громко покашляла. Слушать про каких-то принцев мне было некогда. Надо срочно связаться с другом, пока я в счастливой жизни, в той, где он верит в мою историю и обязательно поможет.

Наконец-то удалось привлечь внимание одной из женщин, и я купила свое средство. Выйдя, направилась к остановке, чтобы навестить приятеля. Когда подошла к дороге, заметила вереницу машин впереди. Начинал кортеж фургончик с названием телеканала, за ним ехали два черных джипа с неместными номерами, а завершал процессию длинный белый лимузин. «Свадьба, что ли?» – поморщилась я и, дождавшись зеленого света, стала переходить дорогу. Большая часть машин уже оставила перекресток позади, а лимузин начал затормаживать, понимая, что не успеет проехать, когда для машин загорелся красный. Так вот, я уже была на дороге, когда осознала, точнее, увидела боковым зрением, что лимузин продолжает пусть очень медленно, но ехать. В итоге заскрежетали тормоза, и белая машина остановилась всего в сантиметре от меня. Хотя меня не задело, но от испуга и негаданности я присела.

Тут же из лимузина повыскакивали люди, среди них – красивый высокий парень в костюме и полупальто нараспашку. Он первым бросился ко мне и на ломаном, но сносном русском поинтересовался:

– С вами все в порядок?

То ли дело было в акценте, то ли в голосовых связках, но его голос был чарующим. Я уставилась на парня, чтобы разглядеть его повнимательнее. Лицо было идеальным, он словно сошел с глянцевых журналов. Легкая небритость только добавляла мужественности и красивости и совсем не выглядела неряшливой. Скорее, наоборот, стильной. Густые темно-коричневые волосы откинуты назад, но одна прядь падала на лицо… Пронзительные светло-синие глаза смотрели ласково.

– Да, все отлично… то есть… нормально. В смысле, хорошо, – поправляла я сама себя, отчетливо понимая, как это глупо звучит со стороны.

Но мужчина не смеялся.

– Позвольте я вас помогу. Вам, – поправил он себя тоже и протянул руку.

Как зачарованная, я подала ладонь и позволила сильным рукам себя поднять.

– Вас сильно задеть машина? Вас на больницу?

– Нет-нет, – улыбнулась я. – Все хорошо. Не надо.

– Точно?

– Точно. Меня не задело. – Понимая, что меня снова закинули в какой-то спектакль, я поспешила постучаться в гости к разуму и откланяться, пока не поздно. – Извините, я очень тороплюсь. – И тут мой взгляд зацепился за уходящий от остановки автобус. – О, черт…

Прекрасный мужчина-картинка проследил за направлением моего взора и, поняв причину огорчения, с готовностью предложил:

– Давайте я подвезу.

– Что? Нет-нет, не надо, правда! – взмолилась я, так как начала понимать, кто он, этот прекрасный незнакомец. Этого стоило ожидать, учитывая, что я в жизни номер один.

Незнакомец тем временем обернулся к своему приятелю, который тоже вышел из задней двери, и сказал что-то на своем языке, в конце, специально для меня, надо полагать, добавив по-русски с пафосом:

– Я знал, что в России встречу ее.

– Только этого мне еще не хватало, – пробормотала я себе под нос.

– Что?

– Нет-нет, ничего!

Меня все-таки усадили в машину. В самый конец, рядом с принцем. Его товарищ вежливо пересел, чтобы нам не мешать. Внутри лимузин был отделан белой кожей. Возле наших ног имелись подставки под бутылки. Оттуда парень взял шампанское и передал вперед, чтобы открыли. Между нами опустился со спинки откидной столик.

– Если холодно, можно исправить, – показал сосед на индикатор на полу, показывающий температуру конкретной части машины.

– Все хорошо, спасибо, – отмахнулась я. А то еще сломаю чего-нибудь, всю жизнь расплачиваться придется.

Тем временем нам передали открытую бутылку, а на столике материализовались два бокала, вставшие в специальные отверстия, чтобы не опрокинулись от езды.

– Так вы тот самый принц, о котором все говорят? – догадалась я. Точнее, догадалась я чуть раньше, но сейчас озвучила.

– А обо мне говорят? – весьма нескромно улыбнулся он.

– Еще как. Одна аптекарша в вас заочно влюбилась, – решила поделиться я чужой тайной.

– Аптекарша? Кто это?

– Аптекарша, – выделила я звук «п». – В смысле, продавец. В аптеке.

– Куда едем? – на чистейшем русском крикнул нам водитель лимузина, наверняка русский. И обращался, по всей видимости, ко мне, так как адрес знала только я.

– Улица Советская, пожалуйста! Дом сорок один.

Пока я разбиралась с водителем, в голове принца шел мыслительный процесс, он явно вспоминал усиленно уроки русского языка.

– Аптеке? А-а, то есть… это медицина, да? Таблетки? Я понял. И что она сказал?

– Да глупости всякие. Будто вы жену здесь ищете. Ну какой же нормальный принц будет искать жену в России, да еще и в нашем, не таком великом, городе. – Я хотела посмеяться естественно и небрежно, но вышло по-идиотски громко и искусственно, пришлось закрыть рот. Я просто хотела донести до принца мысль, что было бы неплохо оставить эту затею, но не вышло.

– Почему бы нет? Я сам из Нидерланды. Моя мать, королева, всегда занятый, меня воспитывать русская… как это по-вашему… гувернантка. И преподаватель математики был профессор из Россия. – Он говорил медленно, тщательно подбирая слова и попутно вспоминая, в какой их нужно ставить падеж. Угадывал не всегда. – Так что я давно полюбил ваша страна. А профессор много мне показывал фотографии его семья. И я сразу понять, что женщины в Россию самый красивые. А еще гувернантка была прекрасный женщина, добрый и отзывчивый, и я понять, что в Россия все такие. Я очень любить, ой, люблю ваше страна. Я говорить нормально? Понятно?

– Более чем, – похвалила я голландского принца. – Но тем не менее я думаю, в вашей стране немало таких же красивых и прекрасных девушек.

– Да, но я там… как это… завидны́й жених и не могу верить в искренность.

– Зави́дный, – поправила я.

– Ой, простите, я еще плохо знать многие выражения. Ну же, выпьем за встречи! – Он поднял бокал.

Делать было нечего, не динамить же настоящего иностранного принца, и я подняла хрустальный бокал и чокнулась с ним.

Принц осушил залпом.

– Вы не пьет? Почему?

Пришлось пригубить.

– Как вас зовут?

– Ксения.

– Как еще раз? Я записать. – Не успел он это сказать, как тут же человек, сидящий впереди, обернулся к нам с бумагой и ручкой наготове. Я повторила по слогам. – Ксе-ни-йа, – поцокал языком новоявленный жених. – Очень красивый имя, красиво звучит. Как и твое лицо. Оно совмещать.

– Что, простите?

– Подходить, – подсказали спереди.

– Ой, прости, подходить очень.

– Куда подходить? – не поняла я снова. – А, в смысле подходит? Имя мне?

– Да, – радостно закивал принц. – Я вижу, мы хорошо понимать друг друга. Да?

– Ага, – кивнула я. – А здесь поверните, пожалуйста! Вот за этим домом! – заорала я, как очумелая, чтобы водитель длиннющей машины мог меня расслышать, потому что мы доехали до места. Осталось попасть во двор, и я смогу сбежать со странного свидания без потерь.

– А меня зовут… – дальше было произнесено что-то неповторяемое.

– А?

– Я записать! – донеслось спереди, и через пару секунд мне сунули в руки записку с именем принца.

Не успел лимузин затормозить, я молниеносно поставила бокал с недопитым шампанским в отверстие, из-за чего немного пролилось на столик, и рванула к двери.

– Стой! – окликнул меня аристократ-голландец. – А как же встреча? Будет?

Я посмотрела в его красивые светло-синие глаза, наполненные грустью и тревогой, и просто не смогла отказать.

Открывший дверь Виталий увидел меня с разинутым ртом и выпученными глазами.

– Что опять стряслось?

– Меня подвез принц.

– Кто? – хмыкнул друг.

– Принц! Настоящий!

– Не белом коне? – уточнил Голиков.

– На белом лимузине!

– Какие современные принцы пошли…

– Не иронизируй! – Я проникла в чужие апартаменты, причем так резко, что Витальке пришлось отпрыгнуть. – Пару дней назад мне казалось, что самое ужасное – это найти десять тыщ баксов. И я не знала, что с ними делать. А теперь это! Принц собрался на мне жениться! Что мне с этим делать?! – Я трясла товарища, совсем как недавно бармена. Только здесь не было охранника, чтобы ему помочь.

Когда я выпустила приятеля на свободу, он проверил состояние своей головы – не отвинтились ли от тряски болтики, которыми она прикручена, – и присвистнул.

– Твоя жизнь становится все лучше и лучше! Тебя буквально поместили в сказку.

– Какая на хрен сказка?!

– Блин, на баб не угодишь! На работе повысили, босс облизывает, деньги под ногами валяются, а теперь прекрасный принц сделал предложение и хочет увезти в свою страну. Чего ж тебе еще надо, собака? Ну и женись, хороняка!

– Ты что, издеваешься?!

Я начала задыхаться, друг спешно втолкнул меня в кухню и налил корвалола. Я опрокинула стопку с лекарством, и мне полегчало.

– Давай разбираться. Эта твоя жизнь становится все лучше и лучше, так?

– Ага. Типа того.

– Ну, на тебя, конечно, не угодишь, но для нормальных людей я имею в виду лучше. А вторая все хуже и хуже?

– Хм… Пока не знаю. Вроде не все так плохо. Хотя… Четыре пары колготок порвались!

– Да ты что! Катастрофа! В службу спасения позвонила?

– Иди ты к черту! Я серьезно.

– Хм, это странно…

– Почему?

– Потому что, по логике вещей, чем лучше становится эта жизнь, тем хуже должна становиться другая.

– Не пугай меня!

– Да, ты можешь проснуться завтра и узнать, что ты уже умерла от какой-нибудь загадочной болезни.

– Я этого не узнаю! Но, вообще говоря, эта идея мне по вкусу. Хотя бы я смогу через день отдыхать от странностей.

– Вот просто интересно. Если ты умрешь в одной жизни, ты останешься жить в другой?

– Слушай, прекрати меня мысленно умерщвлять! Что за извращенные желания?!

– Нет, я не говорю, что этого хочу… Просто любопытно.

– Знаешь, Франкенштейну тоже было любопытно. И другим сумасшедшим ученым тоже жалко пациентов, но, блин, так любопытно!

– Хорошо, извини. Чай будешь?

– Да.

Мы сидели на кухне и пили чай с конфетами.

– У меня к тебе две просьбы в связи с нашим расследованием. Попросить мне больше некого, так что…

– Говори.

– Первая. Найми для меня частного детектива. То есть якобы для себя. Я дам тебе денег. Ты велишь ему следить за мной. И отчитываться каждый день: где я была, что делала, с кем общалась… Тот эпизод с Алисой не дает мне прийти в себя. Мне не нравится, что двойник за моей спиной творит фиг знает что.

– Нанять детектива? Ты серьезно?

– Да. Не могу же я ему платить напрямую, чтобы он следил за мной же!

– Хм, нелогично получилось бы.

– Вот. Так что придется тебе.

– Хорошо. Ты получишь представление, что делает твой клон в этой жизни. В той кто следить будет?

– Не знаю… Придется нанимать анонимно. Или попрошу кого-нибудь. Хоть тебя опять же. Только как тебе объяснить, зачем…

Он перебил:

– А ты не объясняй. Просто скажи, что хочешь проследить. А фотографию и координаты дай мне в запечатанном конверте. Типа чтобы я молча передал деньги и конверт с данными детективу.

– А как я объясню, почему я сама не могу это сделать?

– Ну, не знаю, ты девушка, тебе страшно с незнакомым типом встречаться… Поплачься, это прокатит.

– Учитывая, как мы в прошлый раз расстались… Тут либо детектив упечет меня в психушку, либо ты. К тому же, скажи честно. Ты же себя хорошо знаешь, если я тебе дам такое поручение и конверт, ты вскроешь его?

Виталик даже не задумался.

– Конечно! Это же интересно, за кем ты там слежку решила устроить!

Под моим взглядом он замолчал, мы смотрели друг на друга, пригорюнившись.

– М-да, не выйдет затея…

– Ага.

– Я же просил тебя дать мне написать самому себе письмо!

– Ты достал меня своим письмом!

– Ну послушай только! Вдруг бы прокатило, и второй я бы тебе тоже поверил! И было бы у тебя два помощника. А то в той жизни ты совсем одна. А она у тебя и так паршивая.

– В той жизни есть малюсенький шанс… что я смогу обрести одного помощника… Это по известным причинам придется отложить до завтра.

– А что еще у тебя за просьба ко мне? Ты говорила, что их две.

Я рассказала про затею со снотворным. Голиков одобрил.

– Только давай послезавтра, а не сегодня.

– Не могу, – смущенно замялась я. – У меня свидание.

– С кем? Неужто с принцем?

– Именно. Не смотри на меня так! Я не могла отказать принцу. К тому же… У него такие глаза!

– Фу, только вот без этих эротических подробностей, хорошо?

Я прыснула.

– Голиков, ты что, ревнуешь?

– Иди ты!

– Ревнуешь, ревнуешь, ха-ха!

– Знать бы к кому! Может, он тебе приснился? – Я вышла в прихожую, где висел плащ, и вернулась с запиской. – Йохан Фризо, – прочитал с пятой попытки друг. – Ну и язык у них! Но принц такой взаправду есть на свете, поздравляю.

– Ну ладно, – решила я оставить эту тему и перейти к осуществлению задуманного плана. – Показывай, куда мне прилечь.

– Можешь прямо в мою постель.

– Блин, Виталька! Я серьезно!

– И я серьезно. Все равно я не успел еще застелить ее.

– Уже три часа дня!

– Эй, а ты сама до каких спишь в своей безработной жизни, а?

– Поняла, молчу. – Я достала из сумки упаковку со снотворным. Приготовила для себя пять штук. – Налей мне воды.

– Э, а не много ли?

– В самый раз, – покачала я головой. Запила. – Все, я пошла. Значит, так. Буди часа через четыре.

– Как скажешь.

– Ну как?

Я открыла глаза. Почему-то я лежала в постели своего лучшего друга, а он, одетый (слава Богу!), сидел рядом, на самом краешке, и тряс мое тело, вопрошая «ну как?» с периодичностью в пять секунд.

– Да заткнись ты! В чем дело?

– Ты помнишь? – Внимательно заглядывая мне в глаза на расстоянии всего лишь трех сантиметров от них, задал странный вопрос друг.

– Что именно? – в раздражении оттолкнула его я и приняла сидячее положение. Во рту пересохло, а в голове было какое-то помутнение. – Мне плохо!

– Я же говорил, не надо было так много таблеток пить!

– Шампанское…

– Тебе снилось шампанское?

– Да нет же, дурень! Я пила его! Прямо перед тем, как принять снотворного. В машине принца.

– А-а-а! Теперь понятно, отчего тебе фигово. Как ты вообще копыта не отбросила. Слушай, Ксюш, я понимаю, что у тебя довольно хреновая ситуация по жизни, но, может, перестанешь меня обзывать и кричать без конца. Я ведь могу и обидеться, а кроме меня у тебя в этой жизни никого нет.

– Хорошо, прости. Я действительно часто веду себя как стерва. Но я пытаюсь бороться с собой, честно-пречестно!

– Ого, ты впервые по-человечески извинилась. И вправду меняешься. Вставай. Давай помогу.

Меня бережно подняли на ноги.

– Чай будешь? Крепкий?

– Да.

Мы снова переместились на кухню.

– Ну так что? Я понял, переход не осуществился?

– Вот именно, – кивнула я. – И я теперь понятия не имею, что делать дальше.

Вторник, 25 сентября, жизнь № 2

Вчера, не успев прийти домой, я тут же улеглась спать. И проспала до самого утра. Каким-то непостижимым образом зазвонил будильник, иначе бы я проспала свое собеседование на новую работу. Кто мог завести его? Неужели вторая я?

Так или иначе, но в назначенный час я стояла перед проходными, набирая по сотовому женщину, с которой договорилась о собеседовании, – начальника отдела.

– Ксения, зайди в здание и поверни налево – там маленькая комната, где выдают заранее выписанные пропуска. Дашь свой паспорт – тебе дадут пропуск. С ним ты пройдешь через КПП, а дальше наберешь меня снова: у нас тут реально заблудиться, территория огромная, и множество арендующих фирм, так что даже спросить дорогу будет не у кого.

– Я поняла. Перезвоню.

В отделе выдачи пропусков мне дали маленький листик, обеспечивающий вход на территорию ОАО «Восход», с которым, присовокупив его к паспорту, я и прошла через контрольно-пропускной пункт. Выйдя на улицу, убедилась, что зданий здесь действительно много. Стояли они хаотично, вперемежку с проулками, канавами, арками, стройками и сквериками, поэтому заблудиться было чрезвычайно легко. Я набрала Любовь Васильевну.

– Ксения, иди прямо, пока не увидишь сквер. Он будет чуть правее. Там лавочки и клумбы, не пропустишь. Свернешь туда и прямо сквером пройдешь направо по кирпичной дорожке. Дальше будет длинное здание, с аркой посередине. Ты идешь до конца этого здания и, когда оно закончится, поворачиваешь налево. Не в арку! А после здания.

– Поняла. Иду. Уже вижу сквер.

– Отлично. После того как свернешь налево, иди прямо, пока не упрешься в красное здание. Это наш административный корпус. Мы в нем и сидим. Поднимешься на второй этаж и пройдешь прямо по коридору. Третья дверь направо. Если что – звони.

– Да, хорошо.

Я уже шла через скверик, на ходу убирая телефон в сумку, и задумалась над тем, как это все странно и непохоже на мою жизнь. Бывает у вас такое, когда что-то происходит необычное, и вы как будто наблюдаете за событиями со стороны? Словно при просмотре кино. Вроде переживаешь за героев, но отчетливо понимаешь, что это происходит не с тобой. Так же и у меня. Я так привыкла работать на этой фирме, где людей не считают за людей, а скорее за безмолвных рабов, что мне было в диковинку идти на какое-то там собеседование. К тому же завтра я снова выйду на старую свою работу, с которой я свыклась, которую я знала, и поэтому то, что происходило сейчас, даже не имело для меня особого значения. То есть я даже не переживала по поводу того, что меня могут не принять. Видимо, по этой причине я забыла то, что диктовала мне Любовь Васильевна, и, конечно, свернула в арку, хотя должна была пройти мимо нее. Уже по инерции или даже из упрямства двигаясь дальше (так как я поняла почти сразу, что свернула не туда), вскоре наткнулась на полузаброшенное одноэтажное здание. Вокруг – ни души. Под ногами валяются какие-то сломанные ящики, щебенка, железные трубы, а почва почему-то бордового цвета, и запах химии в атмосфере. Земля под ногами неровная, в каких-то ямах и рытвинах, поэтому на высоких шпильках я почувствовала себя неуютно, ноги будто куда-то утопали с каждым шагом.

– Явно не туда, – оглядев местность, призналась-таки я сама себе и стала разворачивать свое уставшее тело, чтобы направиться в противоположном направлении, но тут услышала непривычный уху шум, который исходил из ворот здания.

– На! На! На! – крик мужика сопровождался глухими ударами. Чуть вдалеке слышались дрель и стук, словно кидали тяжелые ящики. И, конечно, вовсе не последние звуки мне показались странными, а именно крик мужика. Когда вы работаете с металлом, вы станете орать ему «На!» в процессе обработки? То-то.

Сперва застыв, я решила теперь, что пора сматываться, но тут из распахнутых ворот показался рослый мужик, одетый в спецкомбинезон. Волосы длинные, неухоженные, сальные, с проседью.

– Дама, тебе чего? – грубо поприветствовали меня хрипловатым голосом. Мужчина хотел казаться равнодушно-холодным, но нарочито небрежный тон и беспокойный блеск в глазах показывали, что он занервничал.

Я улыбнулась, чтобы продемонстрировать, якобы ничего странного не слышала, и ответила:

– Извините, я перепутала корпус.

Теперь разворачиваться и сваливать!

Но моей идее не суждено было сбыться так скоро: следом за первым вышел второй, светлый комбинезон которого был перепачкан чем-то красноватым, а в руках была зажата стальная палка, формой напоминающая клюшку. Он был чуть ниже, но намного плотнее первого.

– Че ты застрял? Че нам с этим… – Мужчина осекся, увидев меня.

Слишком поздно я заметила, что с этой железной «клюшки» второго незнакомца стекала кровь, иначе бы кинулась наутек раньше. А так он уже успел подойти поближе и начал обмениваться многозначительными взглядами с первым бугаем.

– Пойду искать свой корпус! – взвизгнула я, даже не заботясь о том, чтобы тон вышел безразличным, и вот здесь наконец-то побежала прочь.

…Что это было? Я сама себе придумала триллер про двух маньяков-потрошителей? Или это все не понарошку, и я серьезно вляпалась?

Остановившись за аркой, в скверике, я отдышалась. У меня был выбор: бросить все к лешему и вернуться домой, уповая на то, что зарплата зама Коня чудесным образом поделится на нас двоих, и мне нужно будет всего-то просунуть руку на полку шкафа, чтобы добыть денег, или стать взрослой, поняв, что я осталась без работы, и, не думая о своем клоне, начать жить самостоятельно. Да, можно было и дальше искать работу, обзванивать объявления и знакомых, но где гарантии, что я найду то, что нужно? Эта жизнь действительно, как и предполагал Виталик, начинала становиться все хуже, и надо было успеть обосноваться в ней капитально, пока еще была возможность.

Короче, убедив саму себя, что мне все почудилось, я отправилась обходить длинное здание. Через пять минут я уже была на месте, в кабинете Любови Васильевны. Ею оказалась невысокая полная женщина со светлыми волосами до плеч. Возраст называть не рискну, где-то от сорока пяти до пятидесяти пяти, вот такой разброс. Со временем узнаю, конечно.

Женщина была словоохотлива, мы долго проговорили про работу, завод и мои будущие обязанности. Я же со своей стороны не стала рассказывать про неожиданное и пугающее приключение. Только отвечала на вопросы: где работала, почему уволилась, какое образование – стандартное течение разговора на собеседовании. По завершении диалога я поняла, что ей понравилась и меня берут. Завтра мне нужно пройти медосмотр, а в четверг (то есть послезавтра) я могу выходить на работу. Я сказала, что мне это подходит, написала заявление о приеме, заполнила анкету и отдала ксерокопии документов.

Мимо арки шла с опаской, однако все прошло спокойно, никто оттуда с большущим гаечным ключом на меня не выпрыгнул. Перекрестившись, пошла дальше через сквер к проходным.

Пройдя КПП, отправилась было к остановке, но, заприметив супермаркет через дорогу, сменила направление и пошла к светофору: в холодильнике было шаром покати. Даже в такой довольно ранний час здесь было многолюдно. Потом до меня дошло, что у рабочих сейчас, скорее всего, обед, а так как это единственный магазин возле завода, не считая ларька на остановке, то, конечно, все мои будущие коллеги вынуждены отовариваться в этом самом месте.

Пройдя с яркой корзинкой мимо стеллажей с продуктами, я замерла напротив бытовой химии. Конечно, неохота тащить отсюда целую поклажу, но порошок закончился еще неделю назад, а перед заступлением на новую работу необходимо освежить одежду. Я выбрала коробку, сунула в корзинку и переключила внимание на полку с ополаскивателями, как вдруг спиной почувствовала, что кто-то встал совсем рядом. Причем я его совершенно не слышала – ни приближающихся шагов, ни дыхания, – просто чувствовала, что он стоит за мной. И в следующую же секунду у меня над ухом раздался свистящий шепот: «Забудь». Не берусь утверждать, что сказали именно это, так как все было произнесено очень тихо, однако я вздрогнула всем телом и выронила канистру с ополаскивателем, которую успела взять в руки. Не знаю, откуда у меня взялись силы и храбрость, чтобы обернуться.

Никого не было вокруг. Ряд с бытовой химией был пуст. Однако вдоль поперечного ряда сновали люди, которых было видно в отрезке между двумя стенами со стеллажами, и в последний момент мне показалось, что кто-то свернул именно из моего ряда в тот, боковой. Я бросилась за ним. Сбила какую-то бабушку, идущую мне навстречу, и, не обращая внимания на ее крики и обидные слова, устремила взор вдаль. Клянусь, на одну секунду я смогла различить в толпе фигуру в грязном комбинезоне. Затем она испарилась.

Посидев в растерянности на полу, привалившись спиной к стеллажу с порошками, в течение пары минут, я все же пришла в себя, поднялась и завершила покупки. С набитой сумкой села в автобус и приехала домой. И весь путь у меня из головы не выходил этот таинственный, пугающий шепот. «Забудь…» Он будто специально растягивал это слово, когда говорил, чтобы меня запугать. И шепот был применен явно для тех же целей. Но что ни говори, ему это удалось! Не надо быть умником, чтобы понять, о чем речь. Я не обозналась и не ослышалась. Это действительно были плохие люди, которые делали что-то ужасное в тот момент, когда меня угораздило к ним прийти. И сейчас мне явно угрожали.

И что теперь делать? Идти в полицию? Забыть про все и искать другую работу, обходя эту часть города за километр, чтобы снова на них не нарваться? Наплевать на угрозы и двигаться своим путем? Что делать?!..

Поняв, что без помощи друга мне не обойтись, я схватилась за телефон и начала набирать Виталика, но быстро опомнилась и сбросила: я же в другой жизни. Кому звонить? К кому идти за советом? К Надюхе? После похода в пивную, я думаю, ей вряд ли захочется что-то со мной обсуждать. Если уж такая легкомысленная и ничего не боящаяся девушка спасалась от меня бегством, прыгнув в первую попавшуюся машину… То кто меня вообще способен выдержать?

Игорь… Игорь выносил все. Игорь всегда помогал. Разъяснял. Советовал. Учил. Исправлял мои ошибки. После ссоры с ним все рухнуло… Вся моя жизнь рухнула. Он либо мертв, либо не хочет меня видеть. Почему же нет третьей жизни, где все хорошо? Так нечестно!

Да нет, честно. Потому что эта жизнь была. Она у меня всегда была! А я ее не ценила.

Выпив две стопки водки, по счастью оказавшейся в моих припасах, я совершила нереально смелый и бесшабашный поступок – взяла такси и поехала к Игорю домой.

– Долго ждать будем? – недовольно бурчал водитель каждые три минуты.

– Я не знаю, когда он выйдет из дома! – наконец изрекла я.

– А позвонить?..

Чтобы заглушить его саркастический тон, претендующий на звание чувства юмора, я сунула шоферу пару купюр.

Этого хватило ровно на пятнадцать минут, в течение которых барабанили по рулю, рылись в бардачке и листали атлас.

– Долго ждать будем?

– Ну все, хватит! Сколько я должна?

Отпустив сурового дядьку на свободу, я пристроилась на лавочке недалеко от подъезда. По вторникам ребята обычно репетировали после пяти. Сейчас было без двух пять. Он должен уже выйти! Автобус стоял припаркованный во дворе.

Сидеть вскоре стало холодно, я встала и начала ходить взад-вперед.

Где же ты, Игорь? Выходи. А то опоздаешь. А ребята будут ждать. А нам еще поговорить надо…

Когда я говорила Витальке, что есть у меня человек на примете, который будет мне помогать в плохой жизни, я имела в виду именно Игоря. Конечно, уверенности не было никакой. Скорее, даже уверенность в обратном. Но попробовать стоило.

Наконец Игорь вышел. Как всегда красив и стильно одет. Приглаженные длинные светло-русые волосы, короткая кожаная куртка нараспашку, рубашка с модным рисунком, джинсы. Однако в руках не было ключей от машины. Не было даже гитары, которую он никогда не оставлял в фургоне, предпочитая носить с собой.

– Привет, – робко поздоровалась я, продолжая любоваться своим бывшим. То ли дело было в том, что я соскучилась, то ли в том, что я его похоронила, но я никак не могла насмотреться на него… М-да, даю руку на отсечение, в такой ситуации еще никто никогда не бывал: пережить смерть человека, чтобы влюбиться в него снова. И гораздо сильнее, чем прежде.

– Блин, я не поверил! – моргнул он, глядя на меня едва ли не с испугом. – Эльвирка заметила тебя из окна. Сказала, что ты ходишь взад-вперед, высматривая, когда я выйду.

– Это так. Я знала, что у тебя репетиция должна вскоре начаться. А мне нужно успеть переговорить с тобой.

– Репетиции не будет. Яшка в больнице. Воспаление легких.

– О как. – Меня радовало, что Игорь говорил со мной не так строго и жестко, как раньше. Впрочем, он показывал легкое недовольство, но, чувствовалось, что оно вызвано обидой, а не равнодушием. А это было лучше, намного лучше. – Где подхватил?

Игорь пожал плечами.

– Попал под дождь. Простыл. И дальше пошло. Надьке не говори.

– Почему? – удивилась я.

– Она попрется к нему в больницу.

– Попрется, – согласилась я. – Хорошо, не стану.

– Ну так что?

– Я хотела… – я глубоко вздохнула. Слова давались с трудом, – … поговорить.

– Поднимешься? – кивнул он на подъезд.

– У тебя гости, – покачала я головой, намекая на сестру.

– И что?

– Разговор будет… странный. Я не хочу, чтобы она слышала.

– Странный? – хмыкнул он. – Оксан, у меня нет времени на глупости. Я теперь занятой человек.

– Да, я слышала, ты подписал контракт. Поздравляю. – Я говорила тихо и спокойно и стояла чуть в отдалении, хотя хотелось рыдать и броситься ему на шею.

– Спасибо, – сухо ответил он. – Что у тебя за дело?

– Понимаешь… Неделю назад начали происходить странные вещи. Я бы сама ни за что не поверила в такое, если бы мне рассказали… И я знаю, что ты во все это не веришь, но…

Он меня прервал:

– Короче!

– Да, хорошо. – Мы поменялись ролями. Я это заметила только к середине разговора. Теперь я сюсюкала, говорила негромко, боясь спугнуть оказанное мне внимание. Пугливо опускала глазки и неловко пыталась улыбаться. А он был самоуверен и готовился послать меня в ту же секунду, когда бы ему наскучил разговор. В настоящей жизни, до раздвоения, как правило, было наоборот. И только сейчас я поняла, как он, должно быть, себя чувствовал все то время. – Когда мы расстались на дороге в субботу, на меня напали в подъезде и стукнули по голове. Да так хорошо, что у меня жизнь раздвоилась. И теперь я проживаю две жизни, в одной из них все хорошо, словно в сказке, а в другой так себе.

Игорь поднял одну бровь, однако лицо не выражало ничего.

– Это все?

– Игорь, ты что, не понял? – сорвалась я. – Это не шуточки. Ты не знаешь, каково это, просыпаться каждый день в новой жизни, не зная, что произошло в ней день назад и что происходит на данный момент в жизни второй! Я застряла между двумя параллельными мирами, и мне верит только друг Виталька, да и то лишь в первой жизни, а в этой у меня нет никого! А ты… так со мной… – увы, я не смогла сдержать слез, и они осторожно потекли по лицу, – …зачем?

Игорь отвернулся, выдохнул, затем посмотрел на меня и сказал:

– Оксана, у меня так было все те годы, что мы встречались. Тебе звонишь и не знаешь, на какое настроение нарвешься. В один день ты милая и послушная, на следующий – ты мегера, тебя ничего не устраивает, все, что я делаю, я делаю не так, и ты орешь на меня. На третий день ты равнодушна, безэмоциональна и тебе все равно. Я понимаю тебя, ты говоришь аллегорически, так вот, окунись в ту жизнь, которую ты давала другим. Повиси между двух миров, может, поймешь что-то.

– Ты почему так зол на меня, я не понимаю? – продолжала я плакать. Оттого, что я реву, а ему и дела нет, мне стало только хуже и слезы потекли только обильнее. – Ты будто… ненавидишь меня!