Текст книги "Средневековая Франция"

Мари-Анн Поло де Болье
Средневековая Франция

Предисловие

Перед вами путеводитель. В нем есть все, что обычно присуще литературе подобного рода: описание страны, ее государственного устройства, правительства, столицы, населения, его образа жизни, культуры, обычаев и многое, многое другое. Отправляйтесь в путешествие, и вы не разочаруетесь. Но учтите, путешествие будет не совсем обычным: не только в пространстве, но и во времени. Ибо автор книги, Мари-Анн Поло де Болье, приглашает посетить Францию времени классического Средневековья – одной из самых интересных эпох истории страны.

Книга построена по четко продуманному плану. Она распадается на два больших раздела и приложения. Первая часть посвящена стране, вторая – ее обитателям.

Свой рассказ о стране автор начинает с самого общего очерка, как бы с высоты птичьего полета. Затем нас знакомят с Парижем – столицей Капетингов, с политической и административной системой государства, с юстицией, финансами, военной властью, экономикой. Заключительная глава этой части – «Средневековое общество», является как бы мостиком к части второй – «Человек Средневековья». Этот, второй раздел книги, особенно интересен, ибо он пронизан ароматом эпохи, такой далекой от нас и вместе с тем такой занимательной в плане познания. Здесь мы узнаем и представление средневекового человека о времени, и его духовную жизнь, знакомимся с его религией, литературой, искусством, досугом, причем авторский текст постоянно сопровождается фрагментами подлинных произведений Средневековья. Тщательно составленный словник обращает читателя к конкретике личностного характера по всем этим параметрам. Большим достоинством книги является обилие схем, схематических карт, а также иллюстраций, поясняющих и оживляющих основной текст.

В целом, когда прочитываешь книгу, вполне оцениваешь эрудицию и мастерство автора. Поэтому, думается, нет нужды в дальнейших комплиментарных излияниях – читатель сам даст оценку, прочитав труд Мари-Анн Поло де Болье. Нам же, в заключение, хотелось бы поделиться некоторыми немногочисленными сомнениями, которые возникают по поводу трактовки отдельных проблем, затронутых в книге.

Здесь на первом месте – проблема периодизации. Автор взяла рубежами для французского Средневековья годы 1000–1346 и попыталась обосновать каждый из них. Однако это обоснование не представляется нам убедительным. Действительно, тысячный год не привел ни к каким глобальным переменам: те социально-экономические и политические процессы в обществе, которые начались до этого года, продолжались и после него, вплоть до конца XI века; год 1346, год «великой чумы» – дата более серьезная, но и она не определяет в целом перелома в истории, быть может, лишь несколько замедлив ее поступательное развитие. В данной связи вызывает сомнение и термин «Высокое Средневековье», неоднократно применяемый автором к выбранному ею периоду. Если под этим термином подразумевается то, что мы обычно называем «классическим Средневековьем» или «периодом развитого феодализма», иначе говоря, время завершения сложения феодального общества, появления средневековых городов и формирования национальных государств, то в этом случае для него хронологическими рамками должны быть XII–XV в., что, как видим, не соответствует авторской концепции Поло де Болье.

Это несоответствие вызывает и ряд частных расхождений автора книги с общепринятыми взглядами на средневековое общество. Так, Поло де Болье утверждает, будто усиление натиска феодалов на крестьян в период «Высокого Средневековья» заставило последних нести продукты своего труда на рынок, что и вызвало, по ее мнению, оживление торговли. Наша медиевистика, напротив, считает, что в это время постепенно ослабевал феодальный прессинг (отсюда, в конечном счете, и ликвидация серважа) и происходила так называемая «коммутация» – перевод барщины и натурального оброка на деньги, что, в значительной мере, и привело к оживлению рыночной экономики.

В этой же связи можно поспорить с автором, когда она говорит (неоднократно) о «буржуазии» Средних веков. Термин «буржуазия» вряд ли подходит для этого времени; можно говорить о торговцах, о ремесленниках, о разбогатевших горожанах – одним словом, о «бюргерах». Что же касается буржуазии как социального комплекса, то она появилась (если не считать Италии и Фландрии) значительно позднее.

И еще одно, частное, замечание. Трудно согласиться с утверждением автора, что Мишле, а вместе с ним и вся романтическая историография, вслед за историками эпохи Возрождения, относилась резко отрицательно к Средним векам. Общеизвестно, что в противовес эпохе Возрождения «романтики» идеализировали Средневековье и даже если отмечали в нем кое-какие теневые моменты, это не делало погоды в их общей оценке.

Разумеется, все эти замечания ни в коей мере не ослабляют общего впечатления от книги Мари-Анн Поло де Болье, книги, которая представляется нам одним из наиболее содержательных и ярких произведений на данную тему, и нет ни малейшего сомнения, что она будет с удовлетворением принята русскоязычным читателем любого уровня, интересующимся историей.

Если же интерес не угаснет, то порекомендуем ознакомиться еще с несколькими книгами из числа недавно вышедших по данной тематике. Это монография Эдмона Поньона о тысячном годе,[1]1
  Поньон Э. Повседневная жизнь Европы в 1000 году. М., 1999.


[Закрыть] труд известного архивиста и палеографа Мишеля Пастуро о времени рыцарей Круглого стола,[2]2
  Пастуро М. Повседневная жизнь Франции и Англии во времена рыцарей Круглого стола. М., 2001.


[Закрыть] биография Абеляра и Элоизы, написанная недавно умершей основательницей Центра Жанны д'Арк Режи Перну,[3]3
  Перну Р. Элоиза и Абеляр. М., 2005.


[Закрыть] и в особенности роскошный альбом «Панорама Средневековья»,[4]4
  Панорама Средневековья. Под ред. Р. Барлетта. М., 2002.


[Закрыть] изобилующий иллюстративным материалом по разным аспектам жизни этой отдаленной эпохи.

Сегодня Средневековье в моде. Оно стало знаменем многих идеологий. Для роялистов это воспоминание о благословенных временах правления Людовика Святого, для католиков оно важно, поскольку на этот период пришелся расцвет христианства, для сторонников экологической идеологии оно важно в силу прославления Франциском Ассизским и его последователями всего живого на земле. Множество избитых клише распространяются сегодня самыми разными средствами массовой информации: от публикации альбомов с видами Средневековья до расцветающих пышным цветом в Интернете сайтов «Донжоны и драконы».

В то же время политика пересмотра отношения к национальному достоянию выдвинула на первый план ознакомление с искусством Средневековья, вдохнув новую жизнь в сохранившиеся замки и предоставив их для постановок театрализованных представлений или веселых средневековых народных праздников.

Наконец, издатели на протяжении двенадцати последних лет начали публикацию переводов текстов, долгое время предназначавшихся только для узкого круга знатоков, читающих на средневековой латыни. Приведем только два примера: появление в формате livre de poche (карманная книга) коллекции «Lettres gotiques» («Литература готики») и в издательстве «Belles Lettres» серии «Roue à livres» («Книжное обозрение»). Публикация этих книг познакомила читателей с рядом средневековых авторов, писавших романы, поэтические произведения, исторические, философские и теологические трактаты.

Карта средневековой Франции

Любознательный читатель сможет удовлетворить свой интерес к Средневековью, даже если прочтет одну из недавно вышедших книг по этой тематике, например произведение Ш. Амальви. Но следует отметить, что некоторые аспекты Средневековой цивилизации отличаются от наших современных представлений и поэтому остаются непонятными для нас: различные виды собственности (аллод, ленное держание, цензива), система правосудия (Божий суд и ордалии), присутствие для средневекового человека сверхъестественного во всех проявлениях жизни, почти священный характер любого данного человеком обещания и т. д. Хотя и существует ряд публикаций и культурных явлений, упрощающих его историю, для правильного ориентирования в Средневековье, весьма сложном периоде развития человечества, потребуются специальные знания для восстановления значения того или иного средневекового образа, монумента и литературного текста и осознания их роли в жизни общества, с одной стороны, близкого нам, а с другой – ставшего совершенно чуждым.

На рубеже XXI в. появилось множество словарей: «Энциклопедический словарь Средних веков», «Словарь средневековой Франции», «Толковый словарь средневекового Запада» и т. д. Все они снабжены прекрасными предисловиями и вступительными статьями и основаны на последних научных исследованиях. Но следует отметить, что алфавитное расположение статей, каким бы полезным оно ни казалось, может сбить с толку и обескуражить читателя. Наш скромный справочник представляет материал в тематическом порядке, давая возможность получить хотя и лаконичную, но структурированную информацию по различным аспектам средневековой цивилизации. Она охватывает все стороны жизни того времени: от политических событий, экономики и государственной власти, до проявлений народной культуры и отношения средневековых людей к собственному телу и здоровью, включая различные верования и их связь с религиозными обрядами.

Наше издание попытается развеять у одних чары и веру в так называемые средневековые таинства и мистерии (тамплиеры, колдовство и т. д.), а другим поможет выйти из состояния безучастного и пассивного наблюдателя, очарованного созерцанием средневековых архитектурных памятников. Наш справочник поможет также ответить на вопросы, которые могут возникнуть во время посещения музеев или чтения текста, написанного много веков тому назад. Благодаря обретенным знаниям читатель сможет проследить зарождение в недрах Средних веков многих понятий и явлений, свойственных нашей цивилизации. Охват верующих церковной организацией, генезис современного государственного устройства, некоторые жесты (обнажение головы при приветствии), а также большая часть философских, юридических, технических и коммерческих терминов уходят корнями в глубокое средневековое прошлое.

Хронологическими рамками нашего издания определяется период между началом пробуждения Средневековья, пришедшегося приблизительно на тысячный год (с некоторыми региональными расхождениями) и наступлением Великой эпидемии чумы, опустошившей Европу в 1348 г. Географические границы Франции претерпели большие изменения за эти три с половиной века; в нашей же книге мы ограничимся ее современной территорией.

Пусть Вас не удивит некоторое расхождение в написании имен и в хронологии дат, варьирующихся от издания к изданию. Эти данные были почерпнуты нами из последних выпусков французских словарей «Dictionnaire des Letters françaises», «Dictionnaire encyclopédique du Moyen Age», a генеалогические таблицы мы заимствовали из «Lexicon des Mittelalters» (DC Band, 1998).

А. П. Левандовский,

кандидат исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки

Средневековая Франция

I
Исторический очерк

За тысячелетие Средневековья (с V по XV в.), включая поворотный период его истории между XI и XIV в., Франция превратилась в великое государство, каким она является сегодня. После потрясений, вызванных нашествием варваров, неудавшихся попыток Карла Великого установить империю, и до наступления глубокого кризиса поздней осени Средневековья эти три века были для Франции периодом мира и спокойствия. Хотя следует отметить, что крестьяне находились под жесточайшей властью своих сеньоров, а вассалы, подчиняясь более могущественному сюзерену, несли по отношению к нему определенные повинности и, прежде всего, военную службу. В военных столкновениях со своими соседями – Фландрией и Англией – Франция расширила свои границы, которые почти достигли рубежей, существовавших накануне Столетней войны. Получив толчок к длительному и стабильному развитию, французская деревня смогла производить больше сельскохозяйственной продукции, обеспечивая пропитанием городское население и способствуя тем самым выходу городов из полудремотного состояния, в котором они находились до этого. Но катастрофические последствия Великой эпидемии чумы (Черной смерти) и Столетней войны остановили экономический рост, погрузив во мрак эпоху процветания.

Все ученые сходятся во мнении, что с 980 г. не только начался подъем сельского хозяйства (в котором было занято до 90 % населения), но и последовало развитие городов и торговых связей между ними. Экономический взлет и демографический бум вызвали к жизни новые социальные структуры. Укрепилась власть государства и усилилось господство церкви, сопровождавшиеся внедрением новых форм сосуществования, таких как: вассалитет, церковно-приходские и городские общины, профессиональные корпорации.

Как и другие западные страны, Франция была вовлечена в процесс всеобщего развития, анализ движущих сил которого остается довольно сложным. Чтобы выявить его основные причины, историку приходится иметь дело с целым рядом факторов: это и улучшение климатических условий, благоприятствующее производству сельскохозяйственной продукции, и ослабление внешней угрозы (со стороны мусульман, венгров и викингов), а также рост численности населения, появление новых технологий производства, развитие культурных и торговых связей, что в совокупности привело к укрупнению как самих городов, так и к увеличению их количества. Не преуменьшая роли этих факторов в дальнейшем развитии страны, являющихся до сих пор предметом жарких научных споров, мы ограничимся лишь основными характеристиками беспрецедентного экономического расцвета позднего Средневековья.

Между 900 и 1300 гг. потепление климата и уменьшение количества осадков облегчили работу целинных первопроходцев, осваивавших под земледелие огромные лесные массивы. Вырубаемые топором и уничтожаемые огнем леса постепенно отступали в Маконнэ и Пуату. Оптимизация климатических условий способствовала увеличению производства зерновых, являющихся основой пищевого рациона того времени. Стабильные и хорошие урожаи поставляли необходимое пропитание для многих людей, вырвавшихся наконец из порочного круга, куда они были загнаны нищетой и голодом.

Между 950 и 1300 гг. ежегодный прирост населения во Франции достиг 0,4 %. Безусловно, эта цифра не говорила о демографическом взрыве, но являлась свидетельством постепенного и стабильного увеличения его численности. Освоение целинных земель и Реконкиста предоставляли новые территории притоку людей. В сельском хозяйстве внедрялись новые технологии обработки железа (ковка и изготовление металлических орудий), использовались гидравлическая энергия (строительство мельниц) и энергия тягловых животных, играющая основную роль в глубокой первоначальной вспашке тяжелых почв.

Церковь более не рассматривала мирской труд как кару господню, но видела в нем жизненную необходимость для выживания общества. В городах стремление к наживе толкало коммерсантов к созданию новых ассоциаций и торговых компаний, способствовавших более выгодному вложению капиталов. В деревнях появившиеся у аристократии привычки к роскоши ухудшали положение крестьянства, от которого требовали не только отработать барщину, но и заплатить оброк, как в натуральном, так и денежном исчислении. Доведенные до крайней степени нищеты крестьяне вынуждены были производить больше продукции, поставляя ее излишки на рынок, что благоприятно сказывалось как на развитии местной торговли, так и региональной. Хотя следует отметить, что в некоторых районах (Шарант) расцвет деревни был вызван не безысходностью положения крестьян, а происходил в рамках развития свободно отчуждаемой индивидуально-семейной собственности, называемой аллодами.

По дошедшим до нас письменным документам той эпохи нам известно, что освоение целинных земель шло тремя путями: расширение уже существующих пахотных площадей за счет вырубки окружавших их лесов, становление и строительство новых деревень и заселение свободных территорий между деревнями, имевшее место в более позднюю эпоху. Развитие индивидуальных крестьянских хозяйств, аллодов, дало мощный импульс общему подъему сельского хозяйства. Иногда пришлые крестьяне (не являющиеся частью местного населения) участвовали в этой созидательной деятельности в обмен на получение от сеньоров участков земли или в обмен на предоставление им любых других привилегий. В этом случае сюзерены осуществляли освоение огромных территорий на условиях, оговоренных в контрактах о совместном и равноправном владении земельными наделами. Подобное использование сельскохозяйственных угодий, сопровождавшееся обустройством мелких личных хозяйств, изменивших пейзаж сельской местности, получило большое распространение после 1100 г.

Если к концу античного периода и во времена раннего Средневековья жизнь в западных городах постепенно затухала и приходила в упадок, они тем не менее не исчезли окончательно. Их экономическая деятельность была сведена к ремесленному производству самых необходимых товаров и к мелкой торговле. Но с XI в. начался их бесспорный расцвет: растет количество городов, увеличивается занимаемая ими площадь, в связи с чем вокруг новых кварталов возводятся городские укрепления по всему периметру вновь образовавшихся границ.

Выделяясь темпами своего развития, хотя и не такими быстрыми, как в Италии или Фландрии, на фоне так же динамично развивающихся остальных городов, Париж постепенно становится столицей Франции. Стремительно увеличивалось количество городов на юге страны, хотя население в них было малочисленное, в то время как к северу от Луары их сеть была не столь густой, но развивались они гораздо интенсивнее, превращаясь в крупные городские агломерации. Города росли как грибы после дождя, и почти всем им присваивались имена «Вильнёв» («новый город») или «Бас-тид» («укрепленная крепость»). Процесс урбанизации затронул в основном юго-запад Франции; в приграничных областях (Пуату) и географически изолированных районах (Центральный массив, Вандея) образование городов началось несколько позднее.

Пробуждение интереса к предпринимательству и торговле совпало по времени с образованием и развитием городов. Начиная в X в., возникают рынки, как крупные региональные, так и местного значения, на которых производится обмен товарами, привозимыми из дальних стран. Множатся и растут города, расположенные вдоль оси, соединяющей Средиземноморье и страны, находящиеся на побережье северных морей.

Процветают знаменитые ярмарки, открытые в Шампани и в пригороде Парижа Сен-Дени (рынок Ленди), апогей развития которых пришелся на XII и XIII в.

Приблизительно к тысячному году от эпохи Каролингов осталось лишь далекое и полузабытое воспоминание. Централизованная власть хотя и принадлежала королю, являвшемуся одним из многих сеньоров, но не была основана на законной традиции преемственности поколений. В 987 г. Гуго Капет, силой захватив престол, положил начало молодой династии Капетингов.

В те времена могущество феодала подтверждалось наличием у него укрепленного замка: шателен, владелец замка, правил на территории, границы которой определялись боеспособностью его войска, отражавшего нападки соседей, ему подобных феодалов или церковных землевладельцев.

Наряду с общей тенденцией становления и усиления политической власти произошла первая перегруппировка княжеств: крупные феодалы (принцы) завладевали сеньориями (вотчинами), покупая их или воспользовавшись некоторыми феодальными привилегиями, в частности, получив в форме переуступки в собственность фьеф, изначально принадлежащий вассалу, который, уступая его сеньору, получал в обмен помощь и защиту. В Маконнэ первые факты переуступки фьефов датировались XI столетием, а восстановление законных прав собственности сюзеренов на феодальные крепости произошло веком позже.

Как и все крупные феодалы, короли Франции старались захватить в качестве фьефов независимые замки (называемые аллодами). Филипп I (1060–1108 гг.) признался накануне смерти своему сыну, будущему Людовику VI (1108–1137 гг.), что поместье сиров Монлери, которое ему не удалось присоединить к своим владениям, «состарило его раньше времени». Королевский домен той эпохи был небольших размеров и служил основным источником существования короля и его двора, хотя следует отметить, что его доход пополнялся также за счет взимания различных налогов, податей и пошлин.

Людовик VI

Процесс выделения короля из среды подчиненных ему сеньоров шел постепенно. Он ввергал в вассально-ленную зависимость все большее число феодалов и, пользуясь предоставленным ему правом, контролировал подвластные ему фьефы-княжества. Король находился на вершине феодальной пирамиды, и, как сказал Сугерий в своей книге «Жизнь Людовика Толстого», власть короля основана на том, что он единственный не должен был никому приносить оммаж,[5]5
  Оммаж (от лат. Homo – человек) – церемония оформления вассального договора между вассалом и сеньором, а также соответствующие документы. Принося оммаж сеньору, рыцарь просил его покровительства и признавал себя «его человеком», что и породило термин. Оммаж, как и посвящение в рыцари – символическая церемония, сводившаяся к следующему: вассал, сняв головной убор и опустившись на колени, вкладывал соединенные руки в ладони своего сеньора и произносил фразу: «Сир, я становлюсь вашим человеком». За этим следовала присяга на верность, клятва, которая называлась «фуа». Всякий, кто в результате принесения оммажа становился вассалом того или иного сеньора, получал от него феод (фьеф). Словарь-справочник «Средневековый мир в терминах, именах и названия». – Примеч. перев.


[Закрыть] как, например, герцоги Аквитании, Бургундии и Нормандии, присягнувшие на верность королю Людовику VI (1108–1137 гг.).

Герард Камбрийский (в 1024 г.), а затем Адальберон Ланский (в 1024–1027 гг.), описав современное им общество, поделили его на три составляющих разряда: молящихся, сражающихся и трудящихся. Король воплощал и гарантировал гармонию этого социального здания. Его власть постепенно приобретала священный характер, чему способствовали ритуал помазания на царство, а также совершение королем некоторых чудес, например исцеление золотушных. Апогеем сакрализации королевской власти была канонизация в 1297 г. одного из членов династии Капетингов Людовика IX.

Оммаж Симона de Монфора

Несмотря на противодействие, оказываемое им папской властью, о чем свидетельствует длительный конфликт между папой Бонифацием VIII и королем Филиппом Красивым, Капетинги придавали большое значение не только расширению королевского домена, но и становлению и укреплению своей власти на всей территории Франции. Кроме того, короли этой династии разработали и внедрили самые эффективные для того времени системы государственного администрирования и правосудия (введение должностей бальи и сенешалей), все чаще выбирая на самые ответственные должности королевства людей простого звания, не входивших в число привилегированных лиц из близкого окружения короля и не принадлежащих к самым влиятельным семьям.

В этот период пресеклась династия Капетингов. После смерти в 1328 г. Карла IV Филипп Валуа сын Карла Валуа и брат Филиппа Красивого во время беременности королевы был назначен регентом еще не родившегося младенца. После рождения девочки, не имевшей права на занятие престола, Филипп Валуа, несмотря на притязания на власть Эдуарда III Английского, был провозглашен королем пэрами и баронами Франции.