Текст книги "Однажды в Лопушках или берегись столичный маг"

Пролог

«Как же хорошо!» – подумала я, вылезая из повозки. Все-таки, трое суток в пути – это официально можно приравнять к пыткам. Столичный извозчик, нанятый мною на последние деньги, хмуро огляделся вокруг и, сплюнув на мостовую, снова уселся на козлы, даже не подумав предложить помощь в извлечении моего чемодана с крыши.

Поманив пальчиком свой багаж, заодно открутив пару не особо важных болтиков на кэбе – ну что поделать, если он за три дня умудрился очень сильно разозлить не до конца обученную ведьму! – я схватила свои пожитки и направилась в темноту, вглубь городка, к местному градоначальнику, который должен был выдать мне ключ от моего временного места жительства. Обязательно под запись и только после предъявления всех необходимых документов.

Хотя даже при наличии гордого статуса города – это место с трудом можно было так назвать. Ранее небольшая деревушка, расположенная на берегу реки с гордым названием Лопушки, после проведения ряда военных акций по освобождению от узурпаторов соседних стран, оказалась где-то в середине страны, став бельмом на глазу у правящего монарха своей убогостью и ущербностью по сравнению со столицей. Дабы исправить это недоразумение, деревне даровали статус города, переименовав на иностранный манер в Лапухи, но сути это не изменило. Время шло, деревня разрасталась. Появлялись новые дома, занимая и без того неширокие проходы. Огороды стали соседствовать с доходными домами, как пастбище простой люд использовал «облагороженную» правителем «набережную», а некогда свободный участок у дома старосты теперь назывался центральной площадью с фонтаном, или, если быть точнее, с бассейном, заполнявшимся во время непогоды. Правитель исправно финансировал «город», и даже выделил средства, дабы замостить улочки, но тех денег едва хватило на создание уюта рядом с «фонтаном».

Собственно именно туда мне и нужно.

Попрощавшись с возницей и пожелав ему сгинуть на наших дорогах, я направилась в путь. Ноги неприятно увязали в жиже, образовавшейся из-за недавнего дождя, огромные лужи приходилось не перепрыгивать – перелетать в прямом смысле слове, концентрируясь на создании воздушной подушки, но я исправно держала путь на главное здание города. Мэрию. Именно там меня должен был встретить глава города и сопроводить до места нового обитания.

Мэрия, она же дом старосты, она же полицейский участок, она же лекарский пункт – выросла на моем пути неожиданно. Я настолько увлеклась перелетом через лужи, что чуть не споткнулась о широкие ступени городской администрации. Неяркий свет в одном из окон давал надежду на то, что задержка, которая произошла из-за нерасторопного возничего, никак не повлияет на мой сон в теплой постели, хотя я уже всерьез подумывала о том, чтобы развернуться обратно, в столицу.

– Афелия Райс?

– Ройс. – Поправила я, когда молоденькая помощница главы города, встречавшая меня на входе, исковеркала мою фамилию.

– Ага, – меланхолично сказала она на мое замечание. – Вас уже давно ожидают.

– Возникли трудности в пути, – буркнула я, снимая забрызганный снизу плащ и вешая его на крючок, за что была удостоена сурово сдвинутых бровей и поджатых губ.

– Вас ожидают, – повторила она. Меня окинули заинтересованным взглядом и, не увидев ничего впечатляющего, посторонились, пропуская к широким дверям.

Толкнув тяжелую дверь, я практически влетела в кабинет, но была задержана крепкой мужской рукой в полуметре от пола. По законам классики любовных романов, которыми зачитывались мои соседки по комнате в академии здесь должен был оказаться высокий, мускулистый, шикарный мужчина, с длинными волосами собранными в хвост, который спас меня от позорного падения, и влюбились бы мы друг в друга с первого взгляда, и, возможно, я отдалась бы ему прям воооон на том широком письменном столе… Но видимо такое происходит не со мной, потому что спас меня от падения все тот же староста, которого я помнила еще со времен, когда приезжала сюда к бабке, лет пятнадцать назад. Он все также толст, хмур и лыс, хоть и пытается изобразить на своей голове какое-то подобие прически, накрывая образовавшуюся лысину остатками волос, как крышечкой. Я невольно улыбнулась, представив себе это сравнение, за что получила грозный взгляд от старосты, то есть градоначальника.

– Значица приехала усеже… – он сел за широкий стол и накрыл свой огромный живот руками. Город-городом, но говор деревенского жителя резал по ушам не хуже напильника по металлу. – Бабка-то твоя уже лет как пять померла. Чего сейчас явилась? – Он смотрел цепко и внимательно, словно стараясь подметить нестыковки. Взгляд никак не вязался с его образом, но я не стушевалась, посмотрев в ответ.

– А почему бы и нет? Городишко у вас славный, рядом с природой. То, что мне нужно, а тут как раз про бабушкино наследство вспомнила. Кстати, ключик-то у вас сохранился? – я вальяжно отставила чемодан и виляющей походкой направилась к стулу напротив градоначальника.

– А документы имеются? – он прищурился, заглядывая мне в лицо.

– Имеются, – я достала из крайнего кармана заранее приготовленный сверток и протянула главе. Он недоверчиво посмотрел на мою руку, на сверток и, поплевав через левое плечо, принял его аккуратно, двумя пальцами, словно боясь замараться.

По строчкам его глаза бегали долго. То ли не привыкли читать, то ли для солидности, но над обычной дарственной составленной по всем правилам, он сидел минут 15, а когда дело дошло до моих собственных документов, и того боле.

– Магичка, значица, – сказал он, возвращая мои документы. Я решила не отвечать на очевидные вопросы, просто кивнув. – А работать в управе хошь? – Он пытливо заглядывал мне в глаза, но положительного ответа не получил.

– Магичка-то, магичка. Образование получила, только для работы в управе этого не хватит. К тому же я продолжаю учится, некогда мне будет по подворотням с полицаем бегать, – все же решила пояснить.

– Как этоть, учишься еще? – он непонимающе почесал голову, сдвигая свою «крышечку», отчего на голове образовалась проплешина.

– Заочно, – печально вздохнула я. Объяснять не хотелось, поэтому я просто махнула рукой, как бы говоря «Не спрашивай». Городовой оказался человеком понимающим: с расспросами больше не лез, а встал из-за стола и направился к одному из книжных шкафов, на которые я раньше не обращала внимания.

– На вот, – он протянул старый холщевый мешочек. – Ключ и деньги оставленные тебе бабкой. Все до медяшки сохранил. А то кто знает вас ведьм – сказал он едва слышно и снова сплюнул через левое плечо.

На выходе я снова была награждена пренебрежительным взглядом от секретаря, за что я наградила ее не менее дерзким поджатием губ. Хотела было добавить свинячий хвостик, но вовремя спохватилась, что удалять его придется мне же. Борьбу взглядов не выиграл никто.

Дом в котором мне предстояло прожить некоторое время, находился у самой реки, там, где речка Лопушки делала крутой поворот. Небольшой утес, на котором располагался бабушкин дом, сейчас уже представлял собой «элитную» часть города, где строили гостевые дома, магазины и таверны. Вид на реку теперь считался крайне удачным вложением, а, следовательно, земля на утесе стоила, по меркам этого городка, баснословных денег, хотя раньше бабушкин дом был крайним в городе.

Несмотря на поздний час, на утесе кипела жизнь. Компания забулдыг громко пела песни аккурат около окошек моего нового жилища. Трое, не самых честных на вид молодых людей, негромко переговариваясь, сидели напротив дома на коновязи и следили за передвижениями припозднившихся выпивох, выходящих из таверны поблизости. Не удивлюсь если завтра в управе объявится один из них с заявление о разбойном нападении и краже… Хотя, что с него взять, разве что заштопанный кафтан да остатки дурно пахнущих папирос. Три девицы легкого поведения вышли из таверны в обнимку с клиентами и, придерживая свою добычу, повели к центральной части города.

Дом стоял ровно по центру всего этого безобразия, практически заключенный в кольцо всего разнообразия ночной жизни городка, но за сохранность я могла не переживать. Моя бабушка, как и я – была магичкой. Сильной и независимой, поэтому узнав про измены деда – какого-то там лорда, она просто собрала вещи и уехала жить в маленькую деревушку, где одна с маленьким сыном, умудрилась не просто выжить, но и воспитать его достойным человеком, дать ему образование, а после моего рождения – еще и позаботится обо мне. Магии в ней было много. Это сейчас, с нынешними знаниями я понимаю, какой огромный был у нее потенциал, но тогда я воспринимала ее силу как должное, как само собой разумеющееся. Она умела многое, к примеру, она могла заговорить любые болезни, могла управлять стихиями, могла отвадить недоброжелателей, но самая большая часть ее силы уходила на различные зелья. Сам повелитель эльфов приезжал к ней за снадобьями! Ну и конечно, бытовые и охранные заклинания были у нее в почете. Заклинанию, которое должно было пропустить меня в ее дом,  она обучила меня еще лет в пять, рассказывая как забавный стишок, чтобы лучше запомнила, оказавшийся, в итоге, крайне мощным заклинанием для разгерметизации дома и снятия защитных плетений. До моего возвращения дом находился в своеобразной спячке, не разрушаясь под натиском времени и не давая возможности причинить дому умышленный вред. Если бы, не дай боги, в город вошли боевые маги и спалили городишко дотла, то единственным уцелевшим местом, как лысина на голове градоначальника, остался бы бабушкин дом.

Гладя на дом, во мне проснулось чувство ностальгии. Я подошла к перилам, ласково погладив их. Дотронулась до двери, чувствуя тепло еще спящего дома, в котором провела свое детство. Посмотрела на закрытые ставнями окна. Теплые чувства рождал этот дом во мне. Я прошептала заклинание, снимая защиту и вошла вовнутрь. Все осталось так, как я помнила. Как было еще в моем детстве. Так, как оставила моя бабушка. Широкий коридор ведущий в кухню и, по совместительству, в небольшой закуток, который бабушка гордо именовала лабораторией, где бабушка готовила свои «волшебные супы», направо – санузел – новшество, появившееся прям перед ее смертью, налево – кабинет, где она принимала посетителей, помогая единственному в деревне лекарю, рядом с кухней – лестница на второй этаж, где располагаются две комнаты. Теперь мне предстоит занять одну из них как хозяйке.

Звук разбитого стекла в полной тишине прозвучал слишком громко, чтобы не вздрогнуть. Не от испуга, от неожиданности.

– Да чтоб вас… – я пошла на звук. В кабинете было разбито окно, на полу валялась пустая бутылка, а за окном, на улице, стоял, как я понимаю, виновник произошедшего. Пьяное тело непонимающе смотрело то ли на меня, то ли на то место, где только что было окно…

– Чудище! От чего же ты, негодяй, хулиганничаешь? – спросила я, как можно дружелюбнее. – Али жить тебе надоело? – Чудище икнуло и вновь посмотрело в окно.

– А ты хто будешь? – икнуло тело рядом, но не то, что разбило мне окно.

– Ну, видимо, совесть ваша, призывающая сейчас же убрать осколки, а с самого утра заняться заменой окна, – сказала я пафосным тоном. Тело рядом с чудищем заржало.

– Ага… И кто нас заставит? – я тяжело вдохнула призывая себя к спокойствию, но целый день в не самой приятной компании возничего, скачки по лужам в этом… городишке, плюс секретарша этого борова, в смысле Городового – взбесили. Я еще старалась привести голову в порядок, а руки уже плели знакомое по академической юности заклинание.

В общем, знакомство с местными жителями не задалось с самого начала. Наверное, с того самого момента, как я с помощью магии гоняла местную алкашню, напугала карманников, карауливших этих экспонатов, а бутылку повесила рядом с дверью, как предостережение для всяких, решивших, что магический купол с дома никогда не снимут. Я даже подумать не могла, что этот инцидент способен будет перевернуть мою жизнь с ног на голову.

После небольшого забега, а если быть точнее, то моя магия рассеялась только с рассветом, эти, уже, благонадежные жители славного города Лапуки обратились в управление с заявлением на незаконное применение магической силы, за что я имела честь лицезреть главного городского мага, который выслушал мои объяснения и гордо, так чтобы слышали все собравшиеся посмотреть на линчевание ведьмы, объявил:

После небольшого забега, а если быть точнее, то моя магия рассеялась только с рассветом, эти, уже благонадежные жители славного города Лапуки, обратились в управление с заявлением на незаконное применение магической силы, за что я имела честь лицезреть главного городского мага, который выслушал мои объяснения и гордо, так чтобы слышали все собравшиеся посмотреть на линчевание ведьмы, объявил:

– Это есть ведьма темная и дюже злая, от чего обращаться к ней – еще большее зло.

Народ возликовал, а я закрыла лицо руками, надеясь, что через пару месяцев смогу вернуться обратно в столицу, в академию.

2 года спустя

Противная трель колокольчика заставила меня вынырнуть из глубокого сна в который я погрузилась прямо за рабочим столом в лаборатории. Котел все еще кипел, а ложка размешивала содержимое, но пробовать передержанное на пару часов зелье я бы не рискнула.

– Лия, ты где? – раздался голос моей единственной подруги в этом забытом Богами месте. – Ау, – я услышала ее приближающиеся шаги, поэтому быстро вылила содержимое котла в раковину и села за стол, делая вид что читаю книгу. – Опять свои опыты проводила до глубокой ночи и заснула над котлом? – Она вплыла в лабораторию, как и полагается представительницам ее народа – дриадам, покачивая бедрами, распахнула окно проветривая кабинет, пропитавшийся не самыми приятными ароматами за ночь. – Тебе спать надо больше, а не опыты проводить. Ты хотя бы речь начала писать?

– Ага, – сказала я, вновь подходя к раковине и включая воду, чтобы умыть лицо холодной водой. – Добрый день, уважаемая комиссия, позвольте представиться, Я – Афелия Ройс, магичка, зельевар, огромная заноза в ж… жизни своих преподавателей. А раз с этим никто не спорит, то я хочу сообщить, что заданное мне зелье я так и не смогла воплотить, поэтому прошу вас дать мне степень магистра просто так, за мои отчаянные попытки что-либо придумать.

– Ты смешная, – сказала Руби, никак не меняясь в лице. – Нам уже пора, ты помнишь? – Спросила она, удобно усаживаясь в кресле.

– Как такое забыть?

Когда с процедурами было покончено, я поднялась в комнату, переодевая вчерашний костюм на чистый.

– Кстати, – Руби вошла в комнату и, ни капли не смущаясь моей наготы, уселась прямо напротив меня. Пришлось в очередной раз подивиться ее непосредственности и собираться чуть быстрее. – Тебя там сестры Волсен караулят.

– Они знают, сегодня пятница и по утрам я не принимаю. – Я застегнула все пуговки блузки, затянула покрепче поясок на брюках и поправила сапожки. – Я готова.

Руби кивнула и первой направилась к лестнице.

Ну что сказать… Я здесь задержалась. Видимо навсегда. Но я не отчаиваюсь. – Даже в голове эта фраза прозвучала с истеричными нотками! – Я смело смотрю вперед. Я даже научилась получать изощренное удовольствие от этого городка. К примеру, у меня появилась настоящая подруга – Руби. Та самая помощница главы города. Дриада. А еще у меня есть близкий друг Саймон. Он трудится заместителем начальника городской управы. Он полуоборотень. А я сама… нашла применение своим навыкам – я готовлю снадобья для городской аптеки. Ну, а сам народ после знаменательного визита городского мага, твердо уверен, что я – черная ведьма. Конечно, не тот карьерный рост о котором я мечтала, но стабильный доход, какой – никакой, имею. Но, конечно, самая главная моя цель – изготовление зелья ментального воздействия, и, являйся я нормальной студенткой магической академии, зелье бы уже было готово, но обучение вдали от академии приносит дополнительные трудности.

– Лия… Лиечка…, – похожие как капли воды сестры Волсен, подбежали ко мне и схватили с двух сторон, сбивая с праведного пути самобичевания. – Нам срочно нужна твоя помощь, – кричит мне в ухо Полли. – Мы без тебя пропадем, – Молли не отстает от старшей на 10 минут сестры. – Помоги, – заорали они с двух сторон, практически снося мною тумбу, на которой обычно валяется лишняя корреспонденция.

– Успокоились. Вы почему не со всем честным народом в церкви? – я вырвала руки. – И кто вам разрешил войти в мой дом? – Прошипела я не хуже разгневанной змеи. Когда я начинала так шипеть, народ почему-то предпочитал ретироваться с пути моего следования, но, видимо, сестры сегодня не восприимчивые к угрозам, отчего они потупили взгляд, но продолжили наседать на меня с двух сторон.

– В кабинет идите, – указала я им на дверь в кабинет, который переделала под собственные нужды после осознания, что пары месяцев мне будет мало.

Кабинет соответствовал моему статусу темной ведьмы. Было темно, прохладно и немного жутковато, но это не следствие попытки создать антураж, напротив, я даже пыталась более облагородить это место, но вязанки сушеных цветов над камином, плотоядный цветок дающий очень важную пыльцу и просто разнообразные баночки и скляночки рассредоточенные по кабинету заставляли ежиться даже меня. Но главной причиной для здравого опасения был стол. Большой, широкий, купленный еще моей бабушкой, из настоящего мореного дуба, чьи ножки напоминали лапы дикого животного. Жутковатое зрелище, хочу сказать. Также от бабушки мне досталось широкое кресло на котором я чувствовала себя как королева на троне, когда посетителям оставалось ютиться на добротных, но все же твердых стульях совершенно не располагающих для длительной беседы. Большую часть комнаты, не считая моих реактивов, занимали бабулины книги, добавляющие мне, как темной ведьме, веса в глазах заказчиков.

– Пусть она уйдет, – с ноющими нотками протянула Полли.

– Да-да! – подтвердила Молли, едва за Руби захлопнулась дверь, а сама она села на табуреточку у дверей и чинно сложила ручки на коленках. Не знай я ее характер, всерьез бы подумала, что передо мной самая настоящая выпускница института благородных девиц, да и дьяволята, пляшущие в ее взгляде отбивали желание делать скоропостижные выводы.

– Девушки, я просто напоминаю, что у меня сегодня выходной и принимаю я вас только потому, что я так хочу, – сказала, как отрезала. Они сразу сникли, но на Руби продолжали поглядывать с недоверием.

– Лия… – не стала ходить вокруг да около Полли. – Нам бы снова приворотного зелья. – Я поперхнулась яблоком, которое успела засунуть в рот.

– Приворотное зелье? – они положительно кивнули. – Еще? – Они снова продемонстрировали небывалую синхронность в суждениях. – Зачем? Я же вчера вам дала целую бутылочку?

– Ты что, не знаешь? – глаза младшей девицы заблестели, на щеках выступил румянец…– Тут такой…

Закончить ей не дала Полли, судя по звуку, ударившая по ноге каблучком. По крайней мере Молли замолчала, на глазах выступили слезы, а на сестру она смотрела крайне недовольно.

– Не говори ей.

– Почему?

– Ты чего? Она же тоже не замужем, – понизив голос, шушукались они.

– И что? У нее же шуры-муры с этим… оборотень который, – я удивленно уставились на сестер, которые без меня меня женили.

Вообще, они обе были очень даже симпатичными девицами, а папа – торговец антиквариатом – делал их крайне выгодными в нашем захолустье невестами. Светлые волосы, красивые черты лица, аккуратные фигурки и длинные ноги… Зачем таким девушкам приворотное зелье, я не понимала, но спорить с заказчиком я не собиралась. К тому же, настоящее приворотное зелье было сложно в приготовлении, занимающее очень долгое время, а на одну бутылочку требовался огромный магический потенциал. Даже не все магистры зельеварения могли приготовить его, поэтому жертв неразделенной любви я почивала общеукрепляющими отварам. Клиентам я, само собой, ничего такого не говорила, но сразу предупреждала, что моего уровня маловато для полноценного приворотного зелья. К тому же, по своему составу, мое укрепляющее средство было близко к приворотному, изменены разве что пара компонентов и, естественно, магическая составляющая там практически отсутствовала.

– Стоп, – сказала я, когда их спор относительно моей личной жизни, пошел на новый круг. – Причем здесь я?

– Лия. Ты девушка симпатичная, а у нас в конкурентках и так весь город ходит, мы не хотим чтобы ты увела нашего Эдриана… – С благоволением прошептала Полли. – Так ты дашь нам зелье?

– Вы уже споили ему одно? – спросила я с самым серьезным видом.

– Да, – обе потупили взгляд.

– Тогда никак не могу, – сказала я, будто опечаленная этой новостью.

– Но ведь в первый раз не подействовало, – я сделала вид что задумалась, постучала пальцами по подбородку, сощурилась… в общем изображала бурную мыслительную деятельность.

– А кто подливал? – обе на миг задумались, переглянулись и в их головах зародился активный мыслительный процесс.

– Я, – сказала Молли.

– Нет я, – вторила ей Полли.

Началась потасовка, за которой мы с Руби наблюдали с наслаждением, но я вовремя вспомнила, что у нас еще есть дела, поэтому пришлось прервать их спор.

– Хорошо, хорошо, – смилостивилась я. – А в кого из вас он должен был влюбиться?

– В меня.

– Нет в меня, – парировала вторая сестра и, пока не начался новый виток споров, я сказала непримиримым голосом.

– В общем так! Сначала решите, кого из вас он будет любить, а уже потом поговорим о зелье, – я поднялась из кресла давая понять, что аудиенция закончена, смотря за тем, как две сестры толкаясь и пихаясь выходят из кабинета и, едва заметив у них странный огонек в глазах сказала:

– Смею напомнить, что в нашей стране разрешены браки с двумя и более невестами, но в обществе это активно порицается, – они обе сникли и пошли своей дорогой дальше.

– Правильно все-таки говорят, ведьма ты, самая настоящая, – сказала Руби, когда за посетительницами захлопнулась дверь. Я только пожала плечами.

– Идем?

Она кивнула, а я, подхватив кошель, последовала за ней.

Город, за те два года, что я здесь живу, ни капельки не изменился.

Все та же грязь, все те же люди, все так же наполовину мощеная мостовая. Даже градоначальник все тот же.

Спустя месяца три после моего вынужденного переезда, благодаря городскому магу, помимо статуса «темной ведьмы», я получила практически полную неприкосновенность. Меня боялись, меня уважали, меня почитали. Маг в нашем городе один. Городской. Но как оказалось, на свое место он попал исключительно из-за присутствия каких-никаких способностей и, конечно, друга в магическом совете еще при бывшем короле. Нас магов, на самом деле, не так много, как могло показаться. Магия, как признают ученые – это такая же форма восприятия мира, как слух, обоняние или зрение, но обладает им довольно маленькая часть населения, которая, в большинстве своем, и двигает прогресс в нашем мире. Однако история знает случай, когда церковники ополчились против магов, поднимая на борьбу с ними простых последователей, называя себя Святой инквизицией. Они маршем прошлись по стране, призывая бороться с неугодными богам магами. Ну конечно, если раньше, чтобы вылечить чирей на… причинном месте, требовалось заплатить почти золотой в казну церкви, три дня молиться в ногах у богов (а это еще почти золотой за аренду места), и только после этого служка польет тебе на… причинное место освященной водой, а если не поможет – значит плохо вымаливал, то сейчас за пару серебрушек, любой студент первокурсник вылечит эту неприятность за полминуты! Так вот, засияли костры очистительные, но, вот неожиданность, маги тоже были несколько против процедуры сожжения и на костры добровольно не всходили, а те, кто всходил, тушил огонь силой мысли. Инквизиторы злились. Маги тоже. В итоге, когда инквизиция пришла за Вороном IV (имя, вроде как, немного изменено), он сам отправил инквизитора на костер, приговаривая: «А что же Боги тебе не помогают?». Инквизитора удалось спасти. Ворона IV – в ссылку, но он особо не расстроился, а магов признали как часть общества, в итоге отодвинув веру на дальние рубежи.

По крайней мере так было в столице, но здесь каждую пятницу народ ходит на службу, а мы с Руби – на привозной рынок, стараясь не сталкиваться с местными жителями без необходимости.

– Что за Эдриан? – спросила я у подруги, пока мы прохаживали между продуктовыми рядами.

– Ты когда последний раз из дома выходила? – возмутилась подруга, рассматривая ярко-алые массивные бусы. Как любой представитель своей расы, Руби обожала яркие и кричащие украшения. Ее пальцы сияли от обилия колец, которые она, конечно, на работе не могла носить, но сейчас, в свой выходной – с удовольствием.

– Вчера? – я была не уверена, когда выходила последний раз из дома. Если я не занята созданием настоек для аптеки или по личным заказам, то я стараюсь придумать зелье для ментального воздействия на человека, что позволит мне получить уже не просто статус магички, а статус магистра зельеварения.

– Ну, у Оливера – хозяина аптеки –  последний завоз был во вторник, полагаю именно тогда ты относила ему свои склянки, – меня несколько раздражало, с каким пренебрежением она относилась к моим зельям, но делать замечание я не стала. – Значит именно тогда ты и выходила из своего дома.

– Возможно, – я не стала спорить. – А причем тут некий Эдриан? – Я сложила в корзину кислое яблоко и пару луковиц, и последовала к следующему прилавку, на котором лежало мясо.

– О том, кто такой Эдриан, со вторника гудит весь город. Женщины его боготворят, мужчины хотят быть похожими на него, даже мой старикашка на слюну изошелся, рассказывая какой он замечательный.

Я недоверчиво посмотрела на нее. Ее начальник и кого-то хвалит? В общем, рассказанная ею история никак не вписывалась в мое представление об этом городе.

– И? Кто он? – я взяла кусок свинины, завернутый в холщевую бумагу, и положила в корзину.

– Он… Демоны, – она поставила корзинку с овощами на землю и взялась за амулет связи. – Сейчас буду. – Сказала она в амулет. – Прости, я должна бежать. Кто-то из столицы приехал, а старикашка не может найти документы. Прости.

Она подхватила корзинку, а я так и осталась стоять, оставаясь в неведении, что же это за мистический Эдриан.

Дальнейший обход рынка прошел быстрее, если учитывать, что моя слава темной ведьмы летит вперед меня и никто в здравом уме не станет торговаться со мной, с готовностью скидывая и по три серебрушки. А вот те, кто с головой немного не дружат, начиная завышать цены или еще и пытаются с весами помухливать, с такими я очень люблю общаться. Они вносят новые краски в мою жизнь.

Стояла я себе, никого не трогала, торговалась с новенькой полной энтузиазма продавщицей, приехавшей первый раз в наш городок, и играла с весами, которые та подкрутила просто до неприличия. Три сливы показали почти три фунта. Правда сейчас весы упорно показывали ноль, а я была неумолима, смотрела на мечущуюся туда-сюда тетку и ехидно улыбалась, все думая, когда же она, наконец, поймет, в чем проблема.

– Да что же это делается? – сокрушалась продавщица, глядя на нолик на весах. – Быть такого не может. Весы все врут.

– Ну, раз показало ноль, значит, за бесплатно отдавайте, – не соглашалась я с ней. Товарки стоящие рядом с мухлежницей быстренько собрали свои манатки, устраиваясь на задворках рынка.

– Сейчас я у других весы попрошу… – сказала она, но никого поблизости не оказалось. Она удрученно развела руками, сокрушаясь на счет сломанных весов. Я кинула ей одну серебрушку, собрала свои сливы, положила их аккуратненько сверху на мясо и врезалась в широкую мужскую грудь, выпуская из рук корзину.

Звука падения поклажи я не услышала, точно также, как и не почувствовала попой твердой земли. Меня крепко держали за талию. Мужчина был красив, высок, мускулист и коротко стрижен. И явно не из нашего города. И сейчас, глядя на замечательный экземпляр мужской красоты, я начинала понимать женщин – боготворящих его, мужчин –  копирующих его и даже градоначальника – восхваляющего его.

– А вот, видимо, и Эдриан, – сказала я, освобождаясь из его объятий.

– А вот, видимо, и темная ведьма, – скопировал он мою интонацию и  обворожительно улыбнулся. – Видимо моя слава, как и ваша, летит далеко впереди.

– Возможно, – я кивнула, забирая у него свою корзину.

– И как же вас зовут? – я прошла уже несколько вперед, к следующему прилавку, который приезжает в этот город исключительно ради меня, и я делаю ему «кассу», а Эдриан нагнал меня, забирая корзину.

– Лия, – сказала я, не собираясь ему уступать свою поклажу.

– Просто Лия? – он нахмурился, но корзину отпустил, отчего я вместе с ней чуть не улетела в ближайший прилавок, но была вновь остановлена крепкой рукой.

– Просто Лия, – подтвердила я. Ну что поделать, если мои родители несколько погорячились, называя в наше время, девочку в честь принцессы. – И вы знаете, я советую вам руки от меня убрать. – Сказала я с некоторой угрозой в голосе, но в ответ меня еще сильнее притиснули к твердому боку и засмеялись.

– А я не боюсь, Лия.

– Зато я боюсь, честно говоря, – сказала я чистую правду, оглядываясь по сторонам и ловя враждебно настроенные взгляды незамужних девиц, совершенно случайно прогуливающихся по рынку именно сегодня и именно сейчас. – А вы сейчас вообще ничего бояться не будете, в вас столько восстановительных и общеукрепляющих настоев, что я удивляюсь, почему вы еще ходите, а не летаете?

– Так значит это ваших рук дело? – он остановился, но с моей талии руку не убрал.

Я неоднозначно пожала плечами и последовала дальше. К счастью рука исчезла. Мужчина оказался настырным, от меня не отставал до самого прилавка со всевозможными ингредиентами для зелий, правда, к счастью, завести разговор больше не пытался.

– О, Афелия, я уже стал беспокоится, – сказал бородатый друид – друг леса. – А Руби где? Я ей тоже привез подарок. – Улыбнулся он в усы и вытащил из-за прилавка массивное кольцо с перламутром. Руби несомненно бы пришла в восторг.

– Убежала к старикашке. К нему какие-то гости из столицы приехали, а он забыл, куда положил документы, – постаралась я объяснить свое появление в одиночестве, ну, в смысле, без подруги, а сама бессовестно крутила чужой подарок, разве что на нос не нацепила.

– А тебе я привез все по списку. Вот, – он протянул мне мешок, где лежали разнообразные травки и коренья, шишки и ягоды, листочки и иголочки, при этом ловко выхватывая кольцо из моих цепких ручек. – И кстати, двойную цену прошу за змеевик.

– Это еще почему? – возмутилась я, но от руки норовящей отобрать еще и эту мою добычу, увернулась.