Текст книги "Мятежница"

5

Искры в пронизывающем взгляде не растаяли, он не изменился в лице, даже когда я подошла ближе. Мне хотелось расцарапать это лицо, но Мраку, казалось, было все безразлично. Даже молодому артанцу достался всего лишь равнодушный кивок: Логхард не произнес ни слова, но его прекрасно поняли.

– Пойдемте, леди, – позвали меня.

Мы вышли через главный вход замка и свернули в сторону конюшен, возле которых уже стояли оседланные лошади. Об артанской армии слагали легенды. О том, что воинов в ней бесчисленное множество, но пока во внутреннем дворе я насчитала не больше трех десятков магов.

– Забыл представиться, – снова поклонился артанец. – Меня зовут Браден Бирк. Я оруженосец князя, но вы можете обращаться ко мне за помощью.

Я бросила взгляд на Брадена:

– Тогда помоги мне сбежать.

Оруженосец споткнулся о выступавший из земли камень, еще немного, и расшиб бы себе лоб, но все-таки удержался на ногах. Глаза его стали круглыми-круглыми. А через мгновение Браден уже улыбался.

– Вы шутите?

– Ни капли, – серьезно ответила я.

Улыбка его померкла, а я испытала какое-то странное удовлетворение. Как ни улыбайся, артанец, друзьями нам не стать. Все вы такие же чудовища, как и ваш князь.

– Вам придется ехать на лошади, – сообщил Браден после короткого замешательства. – По крайней мере до тех пор, как мы присоединимся к основному войску, которое осталось за Вратами.

Так вот почему их так мало.

– А если я боюсь лошадей?

– Тогда поедете с князем, он не позволит вам упасть.

Представила, как Кейн Логхард забрасывает меня поперек седла, в очередной раз подчеркивая мою трофейность, и кулаки непроизвольно сжались. Порадовалась тому, что отец не считал женщин беспомощными и воспитывал меня наравне с братьями. Точнее, не наравне, конечно. Но, когда они не постигали азы магии ветра и земли, я вместе с ними училась ездить на лошади, стрелять из лука, различать полезные ягоды и травы. В общем-то это были обязательные умения для жительницы севера и исключительно бесполезные для будущей фрейлины.

Пока седлали мою лошадь, украдкой рассматривала двор и артанских воинов, готовящихся покинуть завоеванную обитель. Узнала двух высоких магов: они были в саду, возле Древа и в подвалах. Какой силой они обладают? А дальше заметила опалившего мне руки мерзавца со шрамом и еще несколько незнакомых воинов. Свита Мрака? Никто из них не спешил представляться, а я тем более не желала их знать. Поймала себя на мысли, что вглядываюсь в лица мужчин, чтобы распознать того, кто надругался над Роуз. Это мог сделать каждый.

Хотя нет. Не каждый.

Про Брадена я бы такого не подумала: слишком светлым и ясным был этот юноша. Он был не лишен манер и обращался со мной почтительнее, чем могла рассчитывать пленница. Еще, в отличие от своего господина, он умел улыбаться, но все же оставался артанцем. Я знаю только про Роуз и про то, что произошло в подземелье, а сколько еще людей пострадало от их рук? Сколько насилия и смертей узнали стены замка этой ночью?

Вежливость и дружелюбие одного не способны искупить все то зло, что они сделали.

В душе заворочалась ярость, но я погасила ее, не позволив разгореться. Сейчас мне как никогда нужна трезвая голова и холодный рассудок.

– Что будет с жителями замка?

– Князь назначит наместника.

В этом не было ничего необычного, но мои ладони все равно похолодели. После гибели родника у Мрака нет причины здесь оставаться. Но кто станет править замком и защищать Нифрейю? Что будет с моим народом без доступа к источнику магии? С северянами, которым нужно пережить эту зиму? Или с женщинами. Нифрейя стояла перед моими глазами в образе Роуз. Такая же напуганная, беззащитная, сломленная. Я так и не рассказала подруге о том, что случилось со стражей княгини и Лидией. Просто не смогла. Она об этом тоже не говорила, а значит, их тела так и остались погребены под завалами.

Я предпочла больше ни о чем не спрашивать. Сосредоточилась на симпатичной гнедой кобылке с белым пятнышком на лбу. Гладила морду, шептала, какая она красавица. И так до тех пор, пока не тронулись в путь. Свита Мрака рассредоточилась вокруг меня: стерегли трофей или боялись, что попытаюсь бежать. Куда, если к Вратам Ортоса ведет лишь одна дорога, мимо порыжевших от дыхания осени деревьев, самых обычных и ничуть не похожих на волшебный родник.

Внешних стен замка почти не коснулись разрушения, только на высоких каменных башнях остались черные следы копоти. Замок Норг сдался почти без боя.

Я оглянулась лишь однажды. Не хотела, чтобы тоска разъедала душу, но сердце все равно дрогнуло. Когда я сюда приехала, мое будущее было предопределено, теперь же даже не представляла, что ждет меня впереди.

А пока впереди были только Врата Ортоса.

Я никогда не видела лабиринт так близко и тем более в боевом обличье. Для тех, кто приходил с миром, деревья и огромные валуны расступались, обнажая вид на долину. Для тех, кто нес войну, он становился непроходимой чащей или опасной тропой, где каждый шаг мог закончиться падением с обрыва. Множество войск не смогли пройти этот путь, не помогала ни сила, ни хитрость. Лабиринт был живым защитником княжества, но армия Мрака развеяла древнюю магию без остатка.

Теперь Врата Ортоса, что веками стерегли святыню Нифрейи, превратились в обычную долину с зелеными склонами, серыми валунами и черной ниткой дороги, которая разделила их пополам. Я пыталась уловить магию Древа в себе, но тщетно. Никаких перемен, никаких отголосков. Раз за разом обращалась к живительной магии, стараясь почувствовать хоть что-то, но снова и снова натыкалась на пустоту.

Мои попытки прервало появление артанского князя. Он подлетел к нам на вороном жеребце, и я поняла, что дело сделано: у замка новый владелец. Мрак не произнес ни слова, но свита отстала.

– Для той, кто боится лошадей, ты слишком хорошо держишься в седле.

Я оглянулась на Брадена, брови взлетели вверх.

– Любите подслушивать?

– Предпочитаю слышать, – равнодушно ответили мне. – Все, что слышат мои люди, слышу я.

Я нахмурилась и отвернулась, но все равно чувствовала этот пытливый взгляд. Это мало напоминало разговор по душам. Предупреждение? Пора бы зарубить себе на носу, что любое мое слово он узнает. Каждое. Значит, впредь буду тщательнее подбирать слова.

Кейн Логхард

«Отправляемся на восток…»

«…сейчас бы вина и развлечься с какой-нибудь красоткой…»

«…мы ничего не получили…»

Кейн резко перекрыл поток многочисленных мыслей и провел ладонью по лицу. Остался только легкий гул на краю сознания. Жужжание, будто находишься неподалеку от улья. Если не тревожить пчел, они не тронут. Гул всегда оставался, поэтому он давно привык и почти не обращал на него внимания.

Последняя услышанная мысль заставила его нахмуриться. Не важно, кому она принадлежала. Никто не выскажет это вслух, но он-то знал, что мысли быстрее слов и их гораздо сложнее спрятать.

Поражение.

Привкус горечи на языке, сжатые в бессилии кулаки. И ярость. Ярость, ревущая глубоко внутри, сжигающая все на пути своем. Он прошел лабиринт, захватил замок Норг, но в итоге все равно заплатил цену гораздо большую по сравнению с тем, что получил. Роган говорил, что Нифрейя не для него. Предупреждал, что он обломает об нее зубы. Не обломал.

Но старая ведьма предпочла уничтожить родник, лишь бы не отдавать ему.

Кто бы мог подумать, что она решится на это? Родники – единственные источники магии, а Древо Нифрейи – вовсе бесценно. Особенно для тех, кто владеет магией разума.

Таких как он.

Было бесценно. Теперь о нем можно забыть. Он получил лишь славу покорителя Врат Ортоса и сомнения в мыслях своих воинов, которые необходимо сразу пресечь. Ах да, еще девчонку с золотыми волосами и ядовитым языком.

Фрейлину.

Карга окружала себя кучей фрейлин, но любимых было только две. Лидия де Брэ и Амелия Сингтон. Об этом он узнал от старой ведьмы Лидии, которую едва не прикончил в подвалах. Надавил чуть сильнее, чем обычно, потому что был слишком зол. Зол на тех ублюдков, которые вместо честного боя спрятались, как крысы. Лидия лишилась сознания, хорошо хоть не рассудка и памяти. Пришлось ждать, пока придет в себя, а ждать Кейн не любил.

Когда же ведьма открыла глаза, то «рассказала» не так много. Оказывается, карга не собиралась героически помирать вместе со своей трусливой стражей. Хотела сбежать в Кри. Для девчонки в этих планах места не нашлось. Судя по воспоминаниям, которые он увидел в голове Лидии, она попала в подвал случайно.

Случайно ли? Кейн вырос при артанском дворе и не верил в случайности.

Он подбросил на ладони перстень, который забрал у фрейлины. Именно эта штука открыла тайный ход в стене. Логично было подумать, что девчонка спешила к заговорщикам, чтобы предупредить их. Он и сам так решил поначалу. Решил, что она мятежница и хладнокровная убийца. Одним словом – нифрейка. Но сцена в подвале в памяти Лидии говорила об обратном. Близкая подруга фрейлины вовсе видела в ней саму доброту. Даже его собственный оруженосец очарован ею. Амелия была для всех тихой и безобидной.

Незаметной.

Это подтверждалось в обрывках мыслей прислуги, придворных, всех, кто ее знал. И совсем не вязалось с тем, как она держалась в седле и с какой точностью пыталась его заколоть. А еще с нежной кожей и полными, искусанными от волнения губами. В ее глазах отражалось столько яростных чувств, что пройти мимо этого взгляда и не обжечься было решительно невозможно.

Как кто-то мог считать ее незаметной?

Несмотря на противоречивые чувства, которые он испытывал при виде девчонки, сейчас его интересовало другое. Какой бы прекрасной ни казалась нифрейка, тащить ее за собой из-за смазливого личика было лишено смысла. Его привлек ее уникальный дар.

Загадка. Проклятая загадка.

Кейн чувствовал, что что-то упускает. Он читал всех, узнавал все тайны, но Амелию Сингтон прочитать не смог. Это удивляло, раздражало и… распаляло любопытство.

Можно было вытрясти из нее все секреты силой, а можно воспользоваться хитростью. Чем он и собирался заняться в самое ближайшее время.

Кейн убрал перстень и пошел в сторону шатра, в который отправил фрейлину, как только они приехали в лагерь.

В княжеском шатре спокойно можно было бы разместить целый отряд воинов, еще бы и место осталось. Здесь было гораздо тише, чем снаружи, освещал его костер в центре. Я скользнула взглядом по стенам, по карте северных земель, зацепилась за тюфяк со шкурами… Во рту мигом пересохло. Бесспорно, Логхарда интересовал мой дар, но я родилась не вчера, чтобы не понимать, что лучше бы так оставалось и дальше. История Роуз только подтверждала, что благородство и артанцы несовместимы.

Как сбежать из лагеря, полного воинов? И ладно бы просто сбежать, как потом добраться в Дибру? Даже если ночью получится увести лошадь, у меня нет ни магии, ни денег, ни перстня княгини. Не говоря уже о том, что месяц пути даже для мужчины-одиночки испытание не из легких. И о том, что будет, если меня нагонят.

– Мы здесь ненадолго. – Голос Брадена нарушил поток моих мыслей. – Стоянку сворачивают, завтра тронемся в путь.

– Куда? – спросила, чтобы отвлечься.

– Большая часть войска направится к берегам Мара, чтобы вернуться морем, но мы с князем отправимся на восток.

На восток?!

Сердце взволнованно дрогнуло, взгляд уперся в карту. Я мало путешествовала и никогда не покидала Нифрейю, но знала, что Артанское княжество находится на юге. А вот Кри и Дибра на востоке, до них четыре недели пути, вдоль горного хребта, до перевала. Это значит, что артанцы едут в ту сторону, в которую нужно мне. Если получится быстро преодолеть горы с артанским войском, а после сбежать… Если все это получится, я доберусь до князя Брока раньше, чем Кейн Логхард успеет опомниться!

От волнения вспотели ладони, хорошо, что я стояла к оруженосцу спиной: радость была настолько сильной, что уголки губ непроизвольно поползли вверх. Я попаду в Дибру с помощью артанцев, нужно только выбрать удачный момент. Что-то мне подсказывало, что после побега из покоев княгини попытка у меня будет всего одна. А до этого… До этого буду всеми силами избегать Кейна Логхарда.

– Когда сложат шатры, сможете выбрать одну из повозок, чтобы пересесть…

– Нет! – Тут же мысленно отругала себя за резкость, но без лошади мне далеко не уйти. Пусть привыкает ко мне. – Я хочу путешествовать верхом. Вы забрали несколько лошадей из конюшен замка, поэтому моя вполне может остаться со мной.

Браден, который топтался у входа, почему-то не ответил.

Я даже не уловила шагов, зато почувствовала его взгляд, который тяжестью ложился на плечи, касался спины. Взгляд острее лезвия кинжала, я ощущала его всей кожей, даже сквозь плотную ткань накидки, через одежду. Словно невидимое жало скользило по моему телу, оставляя такие же невидимые глазу царапины.

– Не боишься отправляться в такой путь верхом, фрейлина?

Ладони мелко дрожали, хотя от костра текло тепло, и я поняла, что сдерживала дыхание. Пришлось медленно вдохнуть и так же медленно выдохнуть, чтобы немного успокоиться. Нельзя сдаваться, нельзя показывать зверю свой страх, нельзя поворачиваться к нему спиной.

Я расправила плечи и повернулась к артанскому князю. Конечно, в его власти забрать у меня лошадь, но будь я проклята, если позволю ему это.

– Нет.

– Это будет долгое путешествие.

– Выдержу. Вы же не собираетесь покорять горные вершины.

Артанец с минуту изучал меня. Даже подумала, что не ответит.

– Вершины нет, а вот земли под ними – да.

Сперва даже не поверила ушам.

– Проклятые! – ахнула я. По спине прошел холодок. – Вы хотите спуститься в подземное царство?

– Это самый быстрый путь в Артан.

Жители подземелья не выходили на поверхность и предпочитали не вести дела с тем, кто ходит под солнцем. Они не участвовали в войнах, использовали только собственные родники, а все, кто пытался до них добраться, встречали там свою смерть. Человек не способен выдержать постоянную тьму и самостоятельно выбраться на поверхность. По крайней мере, так всегда считалось в нашем княжестве. Если бы меня спросили, хочу ли я спускаться в подземелье, я бы повернула назад. Но кто меня спрашивал?

Родники проклятых… Мрак не говорил об этом, но наверняка магам просто необходимо пополнить запасы.

От всего этого голова шла кругом, и я не сразу отметила, что князь подошел ближе. Рывок, и я оказалась прижатой к твердой груди, с заведенными назад руками. Сердце ухнуло вниз, дыхание сбилось. Дернулась, но тщетно. Мрак только подтянул меня выше, так что пришлось встать на цыпочки.

– Отпустите, – прошипела я, чувствуя, как все внутри сжимается от страха.

– С какой стати? – Ладонь погладила мое горло. Невесомо, почти нежно. – Здесь все принадлежит мне по праву. В том числе ты.

Несмотря на ледяной взгляд, сильные пальцы опаляли жаром. Но при этом не оставляли сомнений в том, что могут раздавить одним движением.

– Я не ваша собственность, – процедила сквозь зубы. – И никогда ею не стану.

Его пальцы скользнули ниже, коснулись бьющейся жилки, погладили ключицу и спустились к груди.

– Уже стала, фрейлина. – Он говорил тихо, словно размышляя вслух. – Уже стала. Княгиня уничтожила родник, только чтобы он не достался мне. Убила себя, чтобы я не прочитал ее мысли. А рядом оказалась та, чьи мысли я не слышу. Совпадение?

– Это была ее последняя просьба.

– И о чем же она тебя попросила?

– Просто сопровождать ее. Как вы понимаете, отказать я не могла.

Внезапно меня прижали к себе еще сильнее, вдавили в сильное тело так, что дыхание перехватило. Я была настолько близко от мужчины лишь однажды: когда девчушкой провалилась под весенний лед. Сэр Лайол, друг отца, вытащил меня из холодной реки и прижимал к себе до самого дома, не позволяя замерзнуть. Но тогда меня бил озноб, а сейчас я словно горела.

– В чем твой секрет, Амелия? – хрипло спросил он.

– У меня нет секретов. – Мой голос сбился, и за это захотелось надавать себе по щекам.

– Ты бы исполнила любую волю своей княгини, фрейлина?

– Это мой долг. Я давала клятву.

– Но исполнила бы? Взошла бы на алтарь вместо нее?

Разговор нравился мне все меньше. Я сглотнула, представив, что могла оказаться на месте ее светлости, но все-таки ответила:

– Да.

– Почему?

– Я же говорила! – вспылила я.

– Клятва, – повторил Мрак. – Я помню. Но это не мешает некоторым нарушать их и предавать тех, кого они обещали защищать. Союзники бегут с поля боя, верные слуги показывают тайные тропы, лучшие друзья вонзают меч в спину.

– Вам-то бояться нечего, – заметила издевательски, – вы способны прочитать мысли любого.

– Любого. Но не твои.

Наши взгляды скрестились, словно клинки: мой огненный и его ледяной.

– Зачем хранить верность той, кого больше нет? Расскажи мне правду, Амелия. Расскажи и получишь свободу.

– И я должна вам поверить?

– У тебя есть мое слово. Слово чести.

Перед глазами встало лицо Роуз, заплаканное и бледное.

– Слово чести артанца? – Вышло на удивление зло и презрительно.

В следующий миг меня отшвырнули от себя, как змею.

– На колени, фрейлина. За свою дерзость ты будешь наказана.

Сказать, что внутри все похолодело, значит, ничего не сказать. В груди взметнулась настоящая северная метель, холод растекся по телу, коснулся сердца, словно и не было костра, бессильного перед обжигающего льдом взгляда артанского князя.

Однажды я уже стояла перед ним на коленях. В Священном саду. Это был один из самых унизительных моментов в моей жизни, и я сцепила зубы. Картины наказаний всплывали перед глазами одна страшнее другой, но подчиниться ему – значит, перестать себя уважать.

– На колени, фрейлина, – нетерпеливо повторил Мрак.

– Нет. – Я спокойно встретила его взгляд.

Ледяные глаза вспыхнули серебром, и я вздрогнула. Особенно когда в шатер влетел запыхавшийся оруженосец.

– Возьми отряд Гельцмара, возвращайтесь в замок Норг. – Каждое слово впивалось в сознание ледяной иглой. – Привезите сюда фрейлину княгини по имени Роуз.

В глазах тут же потемнело, словно кто-то сдавил мне горло.

– Зачем она вам? – спросила не своим голосом.

– За оскорбление в Артане отвечает либо тот, кто его нанес, – Мрак пристально посмотрел на меня, – либо ближайший родственник или друг.

Меня словно бросили из холода в кипяток.

– Подождите! – вскрикнула, когда Браден развернулся к выходу. Я шагнула к артанскому князю раньше, чем осознала это, коснувшись жесткого рукава. – Пожалуйста, не надо.

Наши взгляды встретились, и я задохнулась от приговора, застывшего в ледяных озерах. Одно долгое мгновение он молчал, ужасающе долгое, когда казалось, что я уже не смогу ничего исправить. Один бесконечный миг, за который я успела себя возненавидеть, понадеяться и с этой надеждой расстаться. А потом Мрак медленно, чуть ли не по слогам произнес:

– Тебе решать, фрейлина.

Я с шумом вдохнула воздух и под тяжестью взгляда князя медленно опустилась на колени, склонив голову. Успела уловить сожаление-замешательство на лице Брадена и прикрыла глаза. Наверное, так будет проще.

– Свободен.

Едва различимый шорох шагов, движение совсем рядом.

Логхарду пришлось нагнуться, чтобы коснуться моего лица. Пальцы обвели скулу, спустились на подбородок. Невесомо, но по телу пробежала дрожь. Сердце билось о ребра: я одновременно ждала своего приговора и старалась о нем не думать.

– Открой глаза.

Подчинившись, встретила жесткий взгляд.

– Мы покидаем стоянку на рассвете, до тех пор будешь так стоять. Сдвинешься с места, и твою подругу привезут сюда. Ясно?

Судорожно вздохнула и кивнула в знак согласия. Логхард обошел меня и, судя по шагам, направился к тюфяку со шкурами. За спиной воцарилась тишина, не позволяющая даже понять, что он делает. То ли я пропустила момент, когда он улегся на импровизированное ложе, то ли он пока не собирался спать. Минуты тянулись ужасающе медленно, а я даже не имела возможности повернуться.

Колени замерзли практически сразу, холодная земляная крошка и сухая трава впивались в кожу даже через ткань. Отвела с лица упавшую прядь и облизнула пересохшие губы. Ноги пока не затекли, но боги… сколько я так простою, прежде чем он уснет?

– Я никогда не сплю, – внезапно произнес Мрак. – Но ты ведь прекрасно это знаешь.

Нет, этого я не знала. Княгиня была сильным магом, из-за особенностей дара ее часто мучила бессонница. Но чтобы не спать вовсе?!

Наказание? Нет, это настоящая пытка. Предстоящая ночь уже представлялась сущим кошмаром. Ноги начали мерзнуть и затекать на удивление быстро. Приходилось то слегка топтаться на коленках, то упираться носками в землю, чтобы хоть немного разогнать кровь. Напряжение отдавало в спину и плечи, словно невидимая сила тянула вниз: я бы назвала это магией усталости. К счастью, Мрак ничего не сказал про возможность двигаться, поэтому, наплевав на приличия, не забывала потягиваться и крутить шеей. Но даже это помогало слабо.

Сложнее всего было бороться со сном. Веки слипались сами по себе, не срабатывало ни частое моргание, ни хлопанье по щекам, ни прикусывание тыльной стороны ладони. Не знаю, сколько времени прошло, но вечер, плавно переходящий в ночь, превратился в бесконечность.

Мрак не солгал насчет бессонницы. Я не оглядывалась, поэтому не могла его видеть, но взгляд по-прежнему царапал спину. Именно это чувство не давало мне упасть.

Но дело было не только в том, как он смотрел.

Я в очередной раз сцепила руки в замок, вытянула их над головой, глубоко прогнувшись в пояснице, и с губ непроизвольно сорвался стон, который разорвал тишину шатра.

– Еще один стон, фрейлина, и я придумаю тебе другое наказание, – хрипло пообещал Мрак.

Вздрогнула, сердце заколотилось сильнее, и я едва удержалась, чтобы не бросить через плечо очередную колкость и не заработать новое наказание. Не дождется!

Потягиваться не перестала, но делала это осторожнее и всякий раз сцепляла зубы, чтобы сквозь них не просочилось ни звука. Зато теперь я уже не просто ненавидела Кейна Логхарда, я мечтала его убить.

Очнулась от того, что просто свалилась, рухнула лицом в землю. Хорошо хоть трава смягчила удар. Встрепенулась, хотела подскочить, но тут же охнула от боли в коленях. Тысячи иголочек впились в ноги от ступней до бедер. Зашипела и принялась их разминать, а когда вскинула голову, первым делом заметила, что, несмотря на шорохи лагеря, за стеной палатки по-прежнему темно. Захотелось разреветься, не столько от боли, сколько от обиды.

Я не справилась, а это значит, что Роуз…

За спиной почему-то царила тишина.

В следующий миг осознала, что не чувствую лезвия взгляда. Круто повернулась, но Мрака не было в шатре. Я осталась одна!

Охнув, поднялась и немного прогулялась по шатру. В горле першило, глаза пекло, а в голове гудело. Но это было ничто по сравнению с возможностью размяться. Боги, ходить – это прекрасно!

Когда уловила движение возле входа в шатер, тут же упала обратно на многострадальные колени. Только потом с ужасом осознала, что сдвинулась с обозначенного места на добрую пару шагов. Меня прошиб холодный пот, сердце дернулось и замерло. Словно зачарованная наблюдала за тем, как в шатер входит… Браден.

Оруженосец натолкнулся на мой взгляд и с виноватой улыбкой подал руку.

– Доброе утро, леди. Князь попросил помочь вам собраться. Мы отправляемся в путь раньше остальных.

Сил на удивление, радость или даже злорадство не хватало: эта ночь испепелила во мне все чувства. Даже небольшая прогулка к ручью, где я смогла привести себя в порядок, и холодная вода не добавили мне бодрости. Все время со мной был Браден, поэтому воины, хоть и провожали меня любопытными взглядами, не пытались подойти или заговорить. Когда мы вернулись, шатер уже убрали, а мой небольшой сундук погрузили на одну из повозок. Метнулась к нему, с облегчением обнаружила шкатулку на месте. Прижала ее к груди: не стоит так ее оставлять. Лучше положу в седельную сумку.

– Что это, фрейлина? – Хриплый голос Мрака за спиной заставил слегка вздрогнуть.

Обернулась, встречая холодный взгляд. Да как он еще не помер от собственной мерзлоты?

– Странно, что вы еще не проверили.

Мрак прищурился, а я оглянулась на Брадена. Возможно, огрызаться при оруженосце не стоило, но рядом с артанским князем в душе поднималась такая ярость, что говорить спокойно не получалось. Впрочем, добавила я уже ровно:

– Просто память о доме.

– Можешь ехать в повозке, фрейлина, – равнодушно заявил он, словно не было этой ночи.

Больше всего на свете мне хотелось вытянуться на постели и спать-спать-спать. Повозка бы тоже подошла. Но тогда я лишусь лошади.

– Кажется, вчера вы позволили мне ехать верхом, князь, – напомнила я.

Наши взгляды на миг скрестились. Сердце колотилось как безумное, а ладони вспотели. У меня словно отняли весь воздух – трюк, достойный сильного мага воздуха. Но дело было вовсе не в магии, только в нашей молчаливой битве.

– Это твой выбор, – бросил он и направился к лошадям.

Я одержала маленькую победу, но радости не испытывала. Стоило лишь подумать о том, как выдержу путешествие в седле после наказания, тело начинало ныть, но отступать я не собиралась.

Солнце уже сияло вовсю, когда мы миновали долину, и я наконец-то смогла оценить настоящее могущество Артана. Войско растеклось по пустоши, двигаясь на юго-восток, в сторону моря. Я попыталась посчитать, сколько их, но быстро сбилась. Конница, пехота, позади плелись повозки с запасами и сложенными шатрами. От такой армии не сбежишь, а вот отряд, который двигался к горному гребню, был гораздо меньше и, как я успела понять, в основном состоял из магов.

Я никогда не покидала Нифрейю, но сейчас даже не могла сосредоточиться на видах, что попадались на пути. Хотя в основном это были долины и камни: ничего такого, чего не было по другую сторону Врат Ортоса. Ровный ход Ягодки – так я назвала кобылку – убаюкивал. Пришлось намотать поводья на запястье и стараться не дремать, чтобы не свалиться на острые камни. Отдыха во время коротких остановок было ничтожно мало.

Ближе к закату я успела пожалеть о своем решении. Бессонная ночь и трудный день сделали свое дело, затекла спина, болели ноги. Да что там, казалось, в теле ныла каждая мышца! Зато я ненавидела Кейна Логхарда с новой силой. Это то, что позволяло мне не сдаваться и случайно не вывалиться из седла.

Когда воины замедлились и потом вдруг остановились, не сразу поняла, что объявили привал. А когда дошло, едва не расплакалась от облегчения и усталости, хотя обещала себе оставаться стойкой. Надо было еще спешиться.

Мрак словно вырос возле моей лошади, ухватил меня за талию и выдернул из седла. Охнула: спину прострелило болью, ноги тоже. Я бы свалилась на камни, но упасть мне не позволили, удержали.

– Пустите, – прошипела, стараясь выпутаться из его объятий. Естественно, ничего не получилось. Я бы сейчас даже камешек не смогла поднять, не то что сдвинуть эту артанскую скалу.

Дернулась, но сбежать не удалось: меня перебросили через плечо, и мир снова крутанулся с ног на голову. Дыхание сбилось, а сердце пустилось в галоп. Накидка съехала, но теперь в ней отпала всякая надобность, близость Мрака обжигала. От него пахло чем-то древесным, и этот запах мне что-то напоминал. Что-то знакомое. А вот что, хоть убей, не могла вспомнить.

Успела заметить, что солнце стоит низко-низко. Воздух становился все холоднее, вокруг сновали люди, разводя костры и разбивая лагерь на берегу реки. Воины спешивались, распрягали лошадей. Меня втащили в знакомый шатер, в центре которого уже горел костер, отбрасывая тени на стенах. Когда только успели поставить? С помощью магии, не иначе.

Не удалось сдержать стон облегчения, когда мир вернулся к прежнему виду: Мрак опустил меня на шкуры, сложенные в углу. Они показались мне мягче, чем перина ее светлости. А когда я лежала вот так, не шевелясь, тело не ломило. Глаза закрывались сами по себе, ощущение было, что на каждое веко положили по мешку. Но я их тут же распахнула, когда сильные пальцы стянули накидку, перевернули меня на бок и взялись за шнуровку. Я извернулась, схватилась за мужские запястья, сдавила. Откуда только силы взялись?

– Не трогайте! – хотела крикнуть, но получилось хрипло.

– Уже, – заметил Мрак, сдвинув брови.

Шнуровка поддалась, разошлась в стороны, платье свободно повисло на плечах. Прохлада тут же скользнула по спине, по ногам. Логхард легко перевернул меня, так что я уткнулась в шкуру пылающим лицом и не могла даже пошевелиться. Одной рукой прижал к земле, а другая скользнула в прорезь юбки, сильная ладонь прошлась от щиколотки до колена, обжигая бедро даже через ткань штанов.

Я охнула от боли, ужаса и стыда, а потом и вовсе взвыла, когда пальцы артанца вновь спустились вниз и надавили на чувствительную точку под коленкой. Потом выше, под самыми ягодицами, и вдоль позвоночника. Поглаживания сменялись болезненными надавливаниями, от которых хотелось кричать. Тело горело, словно меня сунули в кипяток, но после каждой точки приходило облегчение.

Мрак отпустил меня так же резко, как и раздел. Совсем не ласково перевернул на спину и сдавил подбородок.

– Если думаешь извести себя, фрейлина, то зря стараешься. Через два дня мы будем в замке моего союзника, там я получу ответы на все свои вопросы. И не только.

От этого «не только» по телу прошла странная дрожь.

– Но, если хочешь, чтобы это случилось раньше, продолжай в том же духе.

Он развернулся и вышел, а я без сил упала на спину, в мягкий ворох шкур. Глаза слипались, в голове билась одна-единственная мысль:

«Два дня. У меня есть два дня».