Текст книги "Маришка"

Марина Истомина
Маришка

© Марина Истомина, текст, 2020

© Де'Либри, издание, оформление, 2021

Часть первая
Адлер

1

– Он здесь, – сказал Саша и уверенно кивнул друзьям на вошедшую в ресторан пару.

Небольшой ресторанчик в горах, привыкший обслуживать в основном туристов-лыжников, нечасто видел людей в дорогих костюмах и туфлях на тонкой подошве. Еще меньше он видел здесь девушек, сопровождающих своих мужчин в платьях ручной работы известных модельеров. Высокая блондинка, будто сошедшая с обложки популярного глянца, буквально выбила дух у присутствующих в зале мужчин и заставила их женщин с опаской покоситься на них. Своим внезапным появлением она, словно яркая вспышка, озарила этот приют для утомленных любителей спортивного отдыха. Внешность мужчины же, откровенно говоря, несколько разочаровала друзей. Уж слишком много о нем ходило легенд, чтобы выглядеть так просто – ростом чуть ниже своей спутницы, черные с проседью волосы, коротко стриженая щетина такого же цвета, довольно правильные, поэтому совершенно непримечательные черты лица. То, что этот неброский с виду человек является хозяином крупной корпорации «МЭЛД», название которой составили заглавные буквы его имени, мог выдать только его безупречный костюм и небрежная раскованность в движениях, присущая уверенным в себе людям. На вид ему было лет сорок пять.

Гостя звали Максим Эдуардович Лукьянов. К нему-то и бросился Саша, лавируя между столиками с легкостью, совершенно не свойственной его грузной, мешковатой фигуре.

Саша был единственным среди своих друзей, который знал Максима Эдуардовича в лицо. Дело в том, что Максим Эдуардович по большей части жил не в России, где росла и процветала основанная им компания, а обитал где-то за границей. На исторической родине он появлялся крайне редко. Всеми делами на фирме занимались директора отраслей. Тем не менее, ни для кого в «МЭЛД» не было секретом, что Лукьянов, несмотря на свою территориальную удаленность, является в своей компании единственным, хоть и незримым руководителем. О нем говорили, что он помнит даже мельчайшие детали договоров, на которых стоит его подпись, и, подсчитывая прибыль от сделок, в уме перемножает цифры быстрее, чем калькулятор. Поэтому сделать что-то, выходящее за рамки его интересов, совершенно невозможно и именно он, а не его директора, принимает основные и важные для компании решения. Саша не был из числа управляющего директората, он был всего лишь руководителем ветки, которая создалась, когда «МЭЛД» поглотила его фирму. Тем не менее за короткую беседу по видеосвязи Саше удалось достичь невозможного. Он не только сумел заинтересовать Максима Эдуардовича своим новым предложением, но и договориться о личной встрече.

То ли звезды удачно были расположены в этот день, то ли в легендах о Максиме Эдуардовиче его суровость была чересчур преувеличена его подчиненными, но тот почему-то согласился встретиться с Сашей. Сказал, что в Москве, где находится главный офис компании, он планирует быть только в апреле, но в феврале будет проездом в Сочи. Поэтому, если Сашу устраивает встреча в неформальной обстановке, то… И Саша, поняв, что такой шанс бывает раз в жизни, тут же соврал, что обожает бывать в феврале в Сочи и что буквально каждый год ездит на курорт Красной поляны, чтобы кататься там с семьей и друзьями на лыжах.

Так Саше, не имеющему никакого отношения к активным видам отдыха и к спорту вообще, пришлось обзавестись лыжами и освоить с инструктором начальные навыки управления ими. Людей, которые составят компанию Саше, собрать было проще, чем научиться кататься на лыжах.

– Максим Эдуардович, разрешите представить вам моих друзей. – Тоном, от волнения чуть более беззаботным, чем нужно, затараторил Саша, когда они подошли к столику. – Мы все родом из Украины. Когда-то вместе учились в институте. Потом переженились, разъехались по разным странам, но до сих пор дружим и отдыхаем семьями. Это моя жена Жанна. Она единственная из всех, кто с нами не учился. Коренная москвичка.

Девушка с короткой, задорной стрижкой и фигуркой подростка чуть привстала со своего стула и кивнула гостю.

– Это Ольга, жена Тимура, – продолжил Саша и Ольга последовала примеру Жанны, мотнув в знак приветствия копной густых каштановых завитушек, собранных в хвост.

Затем Саша представил мужчин – Андрея, Игоря и Тимура. На самом деле всех четверых связывала не только покрытая пудами совместно съеденной соли студенческая дружба. Андрей сейчас был заместителем Саши по техническим вопросам, поэтому жаждал общения с Максимом Эдуардовичем не меньше Саши. Тимур же с Игорем, фирма которых под тяжкими ударами затянувшегося кризиса громко трещала по швам, тоже имели свои виды на эту встречу.

После вежливых рукопожатий Максим Эдуардович произнес негромким, но твердым голосом:

– Очень приятно. А это моя спутница Лика. Она решила с вами завтра покорить пару местных вершин, если вы, конечно, не против.

Последняя фраза была сказана с некоторой иронией, не выходящей за рамки приличия, но девушке, которая до этого безучастно стояла рядом и разглядывала людей в ресторане, она не понравилась. Лика натянуто улыбнулась и сердито дернула за локоть Максима Эдуардовича. Он легко разжал ее руку и убрал со своего локтя.

Друзья усадил гостей на удобный диванчик и предложил им выбрать что-нибудь из меню. Максим Эдуардович равнодушно передал Лике увесистую книжку с фотографиями блюд и та принялась шумно листать ее, демонстрируя свое недовольство. В воздухе повисла некоторая неловкость, от которой даже Саша, так бодро начавший прием важного гостя, немного растерялся. Максим Эдуардович же, в адрес которого были направлены все усилия девушки, был к ним совершенно глух. Он откинулся на спинку дивана и внимательно разглядывал собравшуюся компанию.

– Смотрите, а вон и Маша идет, – произнесла Жанна, кивнув в окно. – Что-то не особо торопится, как я погляжу.

Атмосфера разрядилась. Видимо, это переключение внимания сработало как короткая, но такая необходимая в этот момент перезагрузка. Ребята рассмеялись, глядя на девушку в коротком белом пуховике, узких джинсах и мохнатых унтах. Не подозревая о том, что ее увидели, она неспешно прогуливалась, прижимая к себе фотоаппарат с большим профессиональным объективом. Рядом с ней шел полный мужчина, который вел на поводке белого ретривера, раскормленного до размеров медведя. Собака весело и неуклюже припадала перед девушкой на передние лапы, приглашая поиграть, а хозяин, смеясь, одергивал ее за поводок и что-то говорил, эмоционально размахивая руками. Иногда девушка останавливалась и, присаживаясь на одно колено, фотографировала собаку и ее хозяина.

– Это моя жена, – сказал Игорь Максиму Эдуардовичу и Лике. – Она задержалась, потому что сегодня повредила руку на склоне. Мы думали, что она в медпункте на перевязке, но, как видите, вместо этого Маша нашла какое-то животное и зафотографировала его до полусмерти.

– А по-моему, животное было не против умереть такой оригинальной смертью, – рассмеялась Ольга, жена Тимура. – У них любовь и гармония, разве не видно?

– У вас, Игорь, наверное, дома целый зоопарк, – предположила Лика, отложив в сторону меню, так и не заинтересовавшее девушку своими блюдами.

Голос у нее был довольно низкий. Она немного растягивала гласные, будто прислушиваясь к своему голосу.

– К счастью, нет, – с улыбкой ответил ей Игорь. – Меня от этого спасла аллергия.

Маша тем временем успела оставить куртку в гардеробе и подойти к столику. В этой высокой, хрупкой девушке было что-то от русских сказочных красавиц, которых изображают в детских книжках, – толстая коса густых светло-русых волос, разлет черных бровей и большие выразительные глаза синего цвета. Но ее смуглая кожа и широкая белоснежная улыбка превращали Машину внешность из исконно-русской в экзотическую. Правой рукой она держала свой громоздкий фотоаппарат, а на запястье левой руки у нее была наложена повязка. Игорь познакомил ее с гостями и усадил рядом с собой.

– Ну, Шуша, признавайся, – весело сказал ей Саша, – что за собаки опять?

– Это не собака, а золото! – воскликнула Маша. – Ее Порка зовут. По-итальянски свинья…

Все рассмеялись, потому что огромная собака действительно напоминала свинью.

– А хозяин? – спросил Игорь. – Он что, итальянец? Где ты их только находишь?

Маша мотнула головой:

– Немец. По-русски почти не говорит, а познания итальянского у него ограничиваются именем его собаки. Зато его Порка просто фотомодель. Позировала мне, представляете?

Маша улыбалась, увлеченно рассказывая про полюбившуюся ей собаку и совершенно не заметила, как изменилось настроение у Максима Эдуардовича. Он почему-то нахмурился, глядя на нее, и его высокий лоб разрезала небольшая морщинка, в которую сошлись его брови. Какое-то время он пристально смотрел на Машу, потом отвернулся и стал задумчиво разглядывать людей за ближайшими столиками. Время от времени он снова обращал свой взор к девушке, но его морщинка становилась только глубже.

Отвлек Максима Эдуардовича от его мыслей Тимур, вежливо начавший говорить заранее отрепетированную фразу:

– Максим Эдуардович, если вы не против, мы с Игорем хотели бы присоединиться…

– Тимур, давайте хоть на отдыхе без отчества, – прервал его тот. – Во-первых, ко мне можно обращаться просто Макс. Во-вторых, я уже понял, что ваши друзья хотели бы со мной что-то обсудить, для чего и собрались здесь. Я не против этого. Лика, придется тебе занять себя чем-нибудь этим вечером.

Он посмотрел на нее и слегка улыбнулся. Лика недовольно поджала губы, но спорить не стала.

– Вы можете провести вечер с нами, пока мужчины занимаются делами, – приветливо предложила Жанна девушке. – Здесь хорошая вечерняя программа, и Маша обещала снимать нас сегодня на свою камеру. Кстати, если вам нужна личная фотосессия, то можете обращаться к ней. Она отличный фотограф.

– О, мне это очень интересно! – оживилась Лика. – Маша, можно рассчитывать на вас?

Маша ответила не сразу. Она некоторое время внимательно смотрела на лицо Лики, будто что-то изучала в нем, но в конце концов кивнула:

– Конечно. Только я не профессионал, извините, если что-то не так…

– Поверьте мне, – сказала Жанна Лике доверительным тоном, – если Маша возьмется вас фотографировать, то вы не пожалеете. Я разбираюсь в этом и даже неоднократно предлагала сделать выставку ее работ у нас в Москве, но, к сожалению, пока бесполезно. Игорь, хоть бы ты повлиял на жену, а?

Жанна посмотрела на Игоря, но тот сделал вид, что не слушал разговора, и ничего не ответил.

2

Утро в горах выдалось пасмурным и неморозным.

Маша уютно устроилась в кафе перед компьютером, чтобы начать обрабатывать фотографии. Где-то убрать цвет, который неудачно лег, где-то, наоборот, добавить красок, потому что получилось бледновато, где-то границу выровнять, отретушировать. Сначала она все это делала в уме, будто прорисовывая то, чего не хватает, а потом уже воплощала задумки в компьютере. Иногда приходилось повозиться, но это занятие так увлекало Машу, что она забывала обо всем на свете – о времени, о людях вокруг, о травмированной руке… В какой-то момент девушка почувствовала на себе чей-то взгляд. Оторвавшись от компьютера, она подняла глаза и увидела Макса.

Он сидел прямо напротив нее и с улыбкой наблюдал за тем, как она работает. На Максе этим утром была более демократичная одежда, чем вчера, – черный джемпер с высоким горлом, джинсы и неизменный пиджак.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался он, чуть улыбнувшись.

Маша моргнула от неожиданности и покраснела. Несмотря на смуглость кожи, ее румянец был хорошо виден. Сейчас он покрывал только скулы, но иногда румянились и щеки, и даже лоб. Ее кожа становилась не красная, как у белоснежных от природы девушек, а приобретала «кирпичный оттенок», как выражалась сама Маша.

– Максим Эдуардович, доброе утро. А вы… тоже не катаетесь?

– Как видите. Мне в Адлер нужно съездить, у меня там встреча.

– А я из-за руки. – Маша с грустью посмотрела на свою забинтованную руку. – Надо же было так упасть неудачно. Теперь до отъезда придется просидеть на базе.

Подошел официант и спросил, что Макс желает заказать.

– Маша, вы уже позавтракали? – поинтересовался Макс сначала у девушки.

– Да, со всеми вместе.

– Тогда кофе, пожалуйста. С молоком, но без сахара.

Маша со скучающим видом проводила взглядом официанта и опять перевела взгляд на монитор, прикидывая в голове, что можно еще сделать со снимком, над которым она трудилась.

– А почему бы вам не составить мне компанию? – вдруг спросил Макс. – Если хотите, конечно…

– Мария, приветствую вас! – пробасил кто-то на ломаном русском языке, перебив Макса.

Маша подняла глаза и улыбнулась.

– А я вас жду, Франк, – сказала она вчерашнему толстяку с собакой и перешла на хороший английский язык. – Держите, здесь все ваши фотографии. – Маша протянула маленькую флешку серого цвета. – Порке привет передавайте. Она у вас умница и красавица.

– Конечно, конечно. – Мужчина тоже заговорил по-английски. – Спасибо вам, Маша. Обязательно передам.

Официант принес кофе и Макс понемногу стал отпивать, незаметно наблюдая за девушкой и ее собеседником.

– А вы ведь вчера сказали, что не понимаете друг друга, – сказал Макс, когда толстяк ушел. – Соврали?

– Нет, – возразила Маша. – Я сказала, что он по-русски почти не говорит и что по-итальянски знает только слово «порка». Про английский я ничего не говорила.

Макс рассмеялся:

– Не хотели, чтобы Игорь узнал?

– Он и не узнает. – Она пожала плечами. – Франк сегодня днем уезжает.

– Ясно. Я вас не выдам, не переживайте. – Макс с пониманием улыбнулся. – Надеюсь, собака стоит того.

– А собака здесь ни при чем, – сказала Маша.

Макс удивленно приподнял брови, ожидая продолжения.

– Меня больше хозяин заинтересовал. В смысле фотографирования, – быстро поправилась она. – У него очень лицо интересное.

– Разве? – Макс на секунду задумался, вспоминая лицо Машиного приятеля. – По-моему, он обычный немец, по акценту – из Западного Берлина. Не очень высокого достатка и, судя по следу от кольца на безымянном пальце, недавно развелся. Ему около сорока пяти лет, и он страдает сердечной недостаточностью и высоким давлением. Еще он любит выпить пива и ест много жирного, чем доконает себя и свою печень в конце концов.

Маша внимательно слушала Макса, а когда он закончил, громко рассмеялась. У нее был такой веселый, заразительный смех, что не только Макс, но и люди вокруг стали невольно улыбаться.

– Здорово вы его разложили, – сказала она, весело глядя на Макса. – Но, я не о том говорила. Мне все равно, какое у него материальное, или семейное положение. Мне было интересно только его лицо. У Франка очень тонкие губы, и столько морщинок вокруг них, будто он часто поджимает губы, потому что злится. Хоть это из-за его неправильного прикуса, но делает его лицо злым. А вот глаза, напротив, очень добрые. Когда он говорит о Порке или просто хочет сказать что-то приятное, они у него слезятся. Он очень сентиментален и не сдерживает своих эмоций. Поэтому его лицо часто меняется и его интересно фотографировать. А Порка у него – обычный лабрадор. Со свойственным этой породе добродушием и активностью, но не больше.

Макс задумчиво посмотрел на Машу, а потом повторил свой вопрос, на котором его прервал внезапно появившийся немец:

– Так что, вы составите мне компанию? У меня будет короткая встреча, а потом мы можем поехать к морю. Я могу показать вам очень живописные места. Соглашайтесь, вам понравится.

Маша опустила глаза, покусывая нижнюю губу. Что-то заставляло ее колебаться и не давало сделать выбор.

– Скажите, а вы в судьбу верите? – спросил Макс с улыбкой.

– В каком смысле? – Маша округлила глаза от удивления.

– Давайте бросать монетку. Если выпадает решка, то вы поедете, если орел, то остаетесь на базе. Очень просто!

– А давайте! – Маша махнула рукой и засмеялась. – Никогда еще не кидала монетку, испытывая судьбу. Даже интересно.

Макс стал вытаскивать из портмоне монету и заметил, как Маша пристально, немного прищурив глаза, наблюдает за его руками.

Он подбросил монету и она, сделав несколько оборотов, упала ему на ладонь.

– Решка. – Макс удовлетворенно улыбнулся, глядя на растерянное лицо Маши, и убрал монету назад. – Придется ехать. С судьбой спорить нельзя.

Маша кивнула, но решила все же отпроситься у мужа. Спорить с судьбой ей не хотелось, но еще меньше хотелось спорить потом с Игорем. Она взяла свой телефон и набрала его номер. Ответом ей была череда длинных гудков. Маша вздохнула и набрала номер Тимура.

– Маша? – послышался из трубки немного удивленный голос ее друга. – Что, соскучилась уже?

– Тимка, а ты не знаешь, почему Игорь трубку не берет?

– Тут не везде связь есть, – послышался ответ. – А что ты хотела?

Маша замялась немного, смутившись под пронизывающим взглядом Макса.

– Да тут… Максим Эдуардович едет в Адлер, предложил поехать с ним фотографировать природу…

– Ну, так что? – весело перебил ее Тимур. – Езжай, конечно. Что тебе там одной сидеть? А Игорю я все передам, не волнуйся.

Маша отключила телефон.

– Через пятнадцать минут жду вас у выхода, – сказал Макс и встал из-за стола.

3

– У вас глаза очень красивые, – сказал Макс, наблюдая за тем, как Маша с тихой радостью любуется южными красотами, мелькающими за окнами его авто.

Маша кивнула, не глядя на него. Она привыкла к комплиментам подобного рода.

– Как море в чистую погоду, – подсказала она банальную фразу, которую слышала наиболее часто.

– Я не это хотел сказать.

Маша с интересом посмотрела на Макса, и он улыбнулся одними уголками губ.

– Ледяная синева бриллианта, – сказал он.

– От меня веет холодом? – спросила Маша и почему-то густо покраснела.

– Нет-нет, – быстро ответил ей Макс. – Лед не придает вашему взгляду жесткости, а только какую-то отстраненность от окружающего мира. У вас теплый взгляд. Холодный только цвет. Извините, мне кажется я чем-то задел вас. Я не хотел этого.

Маша покраснела еще больше.

– Хм… – только и сказала она.

– Сейчас мы с вами поедем на море. – Макс свернул с трассы в какое-то селение. – Только не на обычный пляж, разделенный пирсами, а на бескрайнее море. Там рядом находится пограничная зона с Абхазией. Называется это место Псоу.

– А это не опасно? – весело поинтересовалась Маша.

– Если вам не захочется ее пересекать, то не опасно.

Маша вышла из машины и долго смотрела вокруг, ничего не говоря. Море было спокойное. Небольшие волны бирюзового цвета с тихим шелестом перебирали мелкую прибрежную гальку. Широкий, каменистый пляж уходил далеко за границу с Абхазией. Там он превращался в узкую полоску, где густой лес подходил к самому берегу. И над всем этим великолепием величественно возвышались горы, окутанные серой поволокой.

Недалеко от машины расположилась большая стая чаек, которые важно бродили по пляжу и недовольно поглядывали на непрошеных гостей.

Маша настроила фотоаппарат и сделала пару пробных снимков. Макс оперся о машину и с интересом наблюдал за ней.

– Максим Эдуардович, а могу я вас попросить помочь мне? Я подойду близко к птицам, а вы бросите в них чем-нибудь, чтобы они взлетели. Хочу снять их переполох.

– Давайте попробуем, – охотно согласился Макс.

Маша осторожно стала подходить к чайкам, боясь спугнуть их. Но птицы так увлеченно выклевывали что-то из-под камней, что даже не обратили на нее внимания. Она присела и приготовилась снимать.

Макс набрал в легкие побольше воздуха и оглушительно засвистел. От его неожиданного, переливистого свиста птицы с шумом и криками взлетели, сталкиваясь друг с другом.

Маша успела сделать несколько снимков и, резко развернувшись, сфотографировала Макса, который, не меняя позы, стоял у машины и улыбался, глядя на разлетающихся птиц. Маша рассмеялась и подошла к нему.

– Здорово вы их испугали, – сказала она. – Снимки получились отличные. Хотите взглянуть?

Маша перешла в режим просмотра на фотоаппарате, нашла там разлетающихся птиц и протянула аппарат Максу. Он стал листать кадры, но дойдя до снимка со своим улыбающимся лицом, остановился.

– Неужели я так выгляжу со стороны? – тихо и удивленно проговорил он.

– Как? – Маша улыбнулась, тоже заглядывая на экран.

Макс покачал головой, но ничего не ответил ей и вернул фотоаппарат.

Маша сделала на пляже еще несколько снимков, и они уехали в аэропорт, где у Макса была назначена встреча.

Пообещав не уходить далеко, Маша выскользнула из машины.

Она зашла в кафе и увидела из окна, как к машине, в которой остался сидеть Макс, подъехал черный тонированный «мерседес». Позади «мерседеса» ехал джип, сопровождающий его. Из джипа выскочил высокий парень атлетического телосложения и, подбежав к «мерседесу», открыл заднюю дверь. Оттуда вышел невысокий пожилой мужчина и пересел в машину к Максу. Пробыл он там недолго – минут десять. Маша, желая ближе рассмотреть незнакомца, максимально приблизила в объективе его лицо, с трудом различимое через лобовое стекло автомобиля Макса, и сфотографировала его. Лицо оказалось ничем непримечательным. Припухлые веки, впалые щеки, настолько тонкие губы, от которых была видна только полоска. Пожалуй, только взгляд мог заинтересовать ее как фотографа. Он чем-то напоминал взгляд Макса – пронзительный, будто сканирующий своего собеседника, но только в нем было столько металлической суровости, что Маша невольно содрогнулась. Маша сделала еще пару фотографий, но ничего интересного не нашла в них. Кажется, мужчины спорили о чем-то, потому что лицо собеседника Макса выражало недовольство. Она удалила эти фотографии и вышла из кафе только тогда, когда «мерседес» со своим странным пассажиром скрылся из поля ее зрения.

– Скажите, а как зовут того человека, с которым вы сейчас встречались? – спросила Маша, когда вернулась в машину Макса.

Макс посмотрел на нее и она заметила, как его глаза блеснули таким же стальным блеском, как и у того человека. Впрочем, Макс тут же взял себя в руки и вежливо ответил:

– Его зовут Семен. А почему вы спрашиваете?

Маша уже поняла, что зря спросила его об этом, поэтому только пожала плечами, и ее смуглые щеки опять залил румянец.

– Куда мы едем? – спросила она, скорее для того, чтобы поменять тему разговора, чем из интереса.

– Обедать. – Макс немного нахмурился, поняв, что девушка не собирается ему отвечать.

– Максим Эдуардович, мы так не договаривались, – запротестовала Маша. – Сейчас еще рано обедать и я не брала с собой денег.

– Очень жаль. Я же рассчитывал, что вы и за меня расплатитесь. И кстати, Маша, личная просьба. Называйте меня просто Макс. А то с вами я начинаю чувствовать себя стариком.

Маша опустила плечи и неуверенно кивнула.

В Адлере они зашли в небольшой и совершенно пустой ресторанчик на набережной.

– Я хочу спросить, только не удивляйтесь, пожалуйста, – сказал Макс, когда они уселись за столик. – Я не мог вас нигде раньше встречать? Мне почему-то знакомо ваше лицо.

– Поэтому вы и позвали меня поехать с вами, да? – спросила Маша, разглядывая меню с замысловатыми названиями кавказских блюд.

Макс улыбнулся и кивнул.

– Да. Я думал – присмотрюсь поближе и вспомню. Но не вышло.

– Не знаю, где вы могли видеть меня, но я точно вас раньше не встречала, – уверенно произнесла Маша и захлопнула меню. – У меня хорошая память на лица, которые мне интересны.

– А мое лицо вам показалось интересным? – удивился Макс.

– Скорее, необычным, – уточнила она.

– Так, рассказывайте. Очень любопытно.

– Меня заинтересовало в нем отсутствие мимических морщин. Есть только одна, между бровей. При таком лице увидеть настоящую эмоцию – редкость. Сегодня мне это удалось. Она есть на фото на пляже. Помните?

Подошла девушка официант, чтобы принять заказ. Макс, не заглядывая в меню, заказал себе салат и телятину в сливочном соусе марсала. Маша попросила только запеченные овощи.

– А что-то будете пить? – спросила официантка с надеждой. – У нас хороший выбор вин. Я могу что-нибудь порекомендовать.

Макс вопросительно посмотрел на Машу, но она отрицательно покачала головой.

Когда официантка ушла, Макс сказал ей:

– Зря вы отказались, Маша. Здесь действительно есть неплохое вино. Кстати, я еще вчера заметил, что вы совершенно равнодушны к алкоголю.

– Это потому что алкоголь неравнодушен ко мне, – со вздохом произнесла Маша. – В том смысле, что хмелею я моментально. Конечно, я не буду распевать песни и танцевать на столах этого милого заведения, но мне это помешает фотографировать и здорово усложнит наше с вами общение.

– Тогда я не буду больше настаивать, потому что хочу еще кое о чем вас расспросить. Можно?

– Конечно, – кивнула Маша. – Что вам интересно?

– Мне интересно, почему вас не заинтересовало лицо Лики, – серьезно сказал Макс. – Мне показалось, что вы с неохотой согласились на фотосессию с ней.

– Но… – Маша смутилась немного и тоже стала серьезной. – Я же сказала, что сделаю ей фотосессию. Если успею, конечно. Вы же вечером уезжаете, насколько я знаю…

– Нет, Маша, вечером уезжаю только я. Вернее, после обеда. Лика останется здесь на столько, на сколько пожелает. – Он улыбнулся уголками губ, глядя Маше прямо в глаза. – Но вы уходите от ответа. Что с Ликой не так? Разве она недостаточно красива?

Маша немного помолчала, прежде чем ответить. Ей совсем не хотелось как-то обидеть или задеть Макса, который так неожиданно хорошо был к ней расположен. Она нервно заправила выбившуюся из косы прядь волос за ухо и осторожно проговорила:

– У вашей Лики, безусловно, красивая внешность. Но это с позиции зрителя. А с позиции фотографа довольно форматная, поэтому не очень интересная. Вот, вкратце как-то так…

– Хотите сказать, что вас, как фотографа, мое лицо без мимических морщин могло бы заинтересовать больше, чем лицо Лики? – уточнил Макс, внимательно слушая ее и пытаясь разобраться.

– Я бы так не сказала, – покачала она головой и виновато улыбнулась. – Как фотографа в вас меня бы заинтересовало скорее не ваше лицо, а ваши руки. Они у вас такие… живые. В отличие от лица, они подвижны, но все движения четкие и отработанные. За вашими руками очень интересно наблюдать. – Они оба посмотрели на руки Макса. Маша с улыбкой, а Макс с удивлением. – А у Лики нет таких частей тела, которые характеризуют ее сущность. Она знает, как нужно улыбаться, как встать для того, чтобы это было красиво. И это красиво. – Маша кивнула. – Только такие фотографии не будут живыми…

Официантка принесла еду и выставила тарелки на стол перед ними.

– Маша, а расскажите мне немного о себе, – попросил Макс. – Чем занимаетесь, где учились, например. Так мне будет легче вспомнить, откуда я вас могу знать.

– Я работаю бухгалтером на фирме у мужа и Тимура.

– Никогда бы не подумал, что вы любите цифры, – сказал Макс, отрезая себе небольшой кусочек сочного мяса. – Вам нравится то, что вы делаете?

Маша тоже принялась за свою еду.

– Ни с цифрами, – сказала она, – ни с бухгалтерией у меня большой любви не сложилось, тут вы правы. Этот роман у меня по расчету. Мне неплохо платят и обучают за счет фирмы. А училась я вместе с ребятами. Только на разных факультетах. Мы с Олей, женой Тимура, на филфаке, на год младше.

– А это вам нравилось? Я имею виду филологию.

– Думаю, что нет… – Она ненадолго задумалась. – У меня нет склонности к углубленному изучению языков.

– Но вы же неплохо знаете английский, как я понял?

– Да, и еще итальянский, но я его хуже знаю. А на филфак я пошла за компанию с Олей. Мы с ней дружили еще со школы и потом пошли вместе в институт. «Факультет невест» оправдал свое название и мы с Олей вышли замуж, когда закончили учебу.

– А теперь работаете за компанию с мужем и Тимуром?

– И еще со свекровью, – добавила Маша и усмехнулась. – Она меня учит премудростям бухгалтерского учета в ущерб своему здоровью и психике. Святая женщина. Иногда отправляет меня на курсы, чтобы разгрузить свою нервную систему.

Макс перестал есть и внимательно посмотрел на Машу.

– У меня сложилось впечатление, что вы все время делаете то, что вам не нравится, – сказал он.

– Нет, это просто так выглядит после ваших вопросов. Мне нравится мой муж, нравится то, что мы вместе работаем, нравятся мои друзья…

– Да, я понял, – перебил ее Макс. – Вам все нравится. А хотите, теперь я расскажу вам кое-что о вас? А вы меня поправите, если я не прав.

– Давайте. – Маша с готовностью кивнула.

– У вас воспитание интеллигентной девушки из аристократической семьи, – начал он и Маша отложила в сторону вилку с ножом, слушая его. – Но вы почему-то с ним боретесь. Как будто насильно опускаете себя на низший уровень. Это странно и неестественно. И при всем этом вы стараетесь быть счастливой. Только в формуле счастья, что вы для себя вывели, есть много погрешностей, которые не делают ее идеальной, а вас счастливой. Окружающих – возможно. Но только не вас.

Маша какое-то время раздумывала над тем, что услышала, а потом спросила:

– А откуда вы взяли про воспитание?

Макс пожал плечами и улыбнулся.

– У вас грамотная, правильно поставленная речь, – стал перечислять он. – Вы двигаетесь красиво, без лишних движений, а это точно особая школа. Руки правильно держите, когда за столом сидите, столовые приборы – привычное дело. И потом – воспитание никуда не денешь, его сразу видно. Именно оно заставило вас согласиться делать Лике фотосессию, которая вам неинтересна. И именно оно мешает вам называть человека старше вас по имени без отчества. Со мной вы держитесь вежливо отстраненно, без ложной робости, но не переходя границ. Такой навык проявляется у людей, привыкших к общению в высших слоях общества, я узнаю его в вас.

Маша предпочла промолчать. Она тяжело вздохнула и стала доедать остывшие овощи.

– А у меня к вам деловое предложение, – сказал Макс, когда она закончила с едой. – У меня есть приятель, у него большая фирма, которая занимается рекламой. «Континент», может, слышали? Ее филиалы по всей Украине. Мне кажется, что вы его могли бы заинтересовать в качестве фотографа или дизайнера макетов.

Маша откинулась на спинку стула и с недоумением подняла плечи.

– Но… во-первых, у меня есть работа, менять которую я пока не собираюсь. А во-вторых, у меня нет ни специального образования, ни навыков в рекламном деле.

– Я видел ваши снимки и я уверен, что у вас талант, а это гораздо важнее образования. Скоро я буду в Украине. Если мы с Тимуром и вашим Игорем договоримся, то буду и у вас в городе. Если хотите, могу поговорить с приятелем о вас.

– Спасибо, я подумаю, – ответила Маша скорее из вежливости.

– Пока не за что. Но было бы неплохо, если бы вы мне дали несколько своих работ, которые считаете наиболее удачными. И фотосессию Лики. – В глазах Макса блеснули веселые огоньки. – Теперь мне интересно посмотреть на то, как вы ее сделаете.