Текст книги "Неверные"

Глава 17

Дана предпочла бы узнать результаты ДНК в одиночестве.

Чтобы никто на нее не смотрел, не буравил взглядом.

Но ей не предоставили такой возможности.

Причем она даже не сомневалась, что Натан поступит подобным образом.

Зная его характер…

Тут впору усмехнуться. С какой стати, она решила, что знает его?

О нет, перед ней сидел незнакомец.

Властный, жесткий, бескомпромиссный.

От того мужчины, в которого она влюбилась в мае, почти ничего не осталось.

Он говорил иначе, действовал по-другому. Выпустил хищную натуру и не собирался что-либо менять.

Перед Даной сидел жестокий делец, который не остановится ни перед чем, чтобы получить свое.

Как так получилось, что за несколько дней его стало снова очень много? Не то чтобы она задыхалась от его присутствия рядом. Хотя иногда такое и бывало, когда она не знала, куда себя деть, и хотелось выставить руку и отодвинуть Натана подальше.

Дана отметила, что замкнулась. Что мало говорит, предпочитает пока общаться только с родителями. Николай Николаевич тоже приезжал каждый день.

– Вы мне обещали разговор, – напомнила Дана, обнимая себя за плечи.

– Он состоится, – устало подтвердил свекор, доставая сигарету.

А раньше он не курил.

Томашевский-старший больше общался с ее родителями, Дана предпочитала не вмешиваться. Сидела на веранде, смотрела в сад. Скоро отцветут осенние цветы…

Натан и тут оказался прав – дом принадлежал Томашевскому-старшему, а значит, ей придется уехать.

Ей особо наследовать нечего. По этому поводу она не переживала. Она никогда не была охотницей за чужим состоянием.

Ей нравилось жить в доме. Смотреть на закат, любоваться восходом, новым днем. Иметь возможность выйти в сад и поработать с землей. За цветами она ухаживала лично.

То, что Николай Николаевич будет в курсе теста ДНК, она даже не сомневалась.

Ей вообще начинало казаться, что он знает абсолютно все.

К худу или к добру – тут уже как разговор покажет.

Он может принять какие-то меры. Какие? Дана от всего откажется, лишь бы не трогали ее и ребеночка.

Натан встретил ее у дома, посадил в свою машину, отвез сначала в клинику, где им вручили по конверту и потом в ресторан.

– Ты не вскроешь?

– Позже, – прохладно отозвался он, точно не сомневался в результатах.

Она знала, что увидит.

Совпадение 99.9 %…

Дана закрыла конверт и посмотрела на Натана.

Тот, не отрывая давящего взгляда, смотрел на нее. По коже девушки прошелся холодок.

Почему у нее все не как у людей?

– Я отец?

– Ты, – констатировала Дана очевидное.

Отрицать и вилять более не имело смысла.

Надо двигаться вперед…

Только куда.

Она везде утыкалась в стену. Как ни крути.

Для нее идеальный вариант – это чтобы ее все оставили в покое. Дали выдохнуть. Осмотреться, прийти в себя. Принять новые реалии. Она до сих пор не верила, что стала вдовой в двадцать с небольшим.

Она, как и большинство девушек, выходила замуж раз и навсегда. Верила, что проживет с мужем долгие годы, состарятся вместе. А теперь что?

Боль утраты терзала ее. Еще была вина. Дана пыталась анализировать, откуда у нее такие чувства, и не понимала. Они были.

Наверное, это и есть утрата от потери.

Нужно время… Которого ей не давали.

Она наблюдала за реакцией Натана.

Ничего. Абсолютно. Ни радости, ни презрения. Все такая же застывшая на лице маска.

* * *

При других обстоятельствах Натан обрадовался бы. Подхватил Дану за талию. Прижал к себе. И долго никуда не отпускал.

Он и сейчас бы прижал, но она смотрела на него как на чужого.

Говорила скупо, не улыбалась. Была бы ее воля, она и не сидела бы напротив. Даже не встретилась с ним.

И не сообщила, что он отец ее ребенка.

Вот за это Натану хотелось с ней сделать что-то нехорошее. Например, отшлепать. И не рукой, а ремнем. Хорошенько так, до красных полос на аппетитной розовой коже.

А потом зацеловать… Всю. Чтобы раз и навсегда уяснила, что с ним шутки плохи. И что ей никуда от него не деться.

Парадокс заключался в том, что Натан хотел видеть ее веселой и счастливой. Довольной жизнью. Пусть даже немного грустной, задумчивой, серьезной. Такой, какой она была с ним на Кипре.

И в то же время он не собирался ее отпускать.

Ни на день.

Хватит…

– Что ж, значит, можем друг друга поздравить? – Натан приподнял бокал с водой. – Будем рожать и растить ребятенка.

Дана не поддержала его. Наоборот, спрятала руки под столом.

– Ты так спокоен, – начала говорить она. Потом закашлялась, все-таки взяла бокал, сделала несколько жадных, порывистых глотков.

Она торопилась, нервничала. И две капли потекли по подбородку.

У Натана сработал инстинкт. Как тут устоишь? Да никак, черт побери!

Он подался вперед и большим пальцем смазал капельки, наслаждаясь прикосновением к бархатистой коже. Нутро закололо, всколыхнулось. Тоска, снедавшая изнутри, снова вышла на первый план, поглотив все остальное. Захотелось послать к чертям собачьим условности, недомолвки, то, что надежно встало между ним и Даной. Схватить свою женщину, носящую ЕГО ребенка, и прижать к себе. Втянуть ее сладко-терпкий запах кожи и замереть на мгновение, наслаждаясь тишиной и спокойствием внутри, где бури и шторм, наконец, улеглись.

– Что ты делаешь? – выдохнула Дана, руша иллюзию и подаваясь назад.

– Трогаю тебя. Или тебе за эти месяцы стали противны мои прикосновения?

– Ты говоришь чушь!

– Да неужели? Даночка, привыкай, девочка, потому что я тебя собираюсь трогать много и часто.

Она задышала чаще. Глаза вспыхнули злостью, которая только сильнее раззадорила Натана.

Он ничего не мог с собой поделать. Можно, конечно, придержать коней, не гнуть палку. Притормозить. Но хищник, вышедший на охоту, давно приготовился к прыжку.

Вот она. Дана. Рядом… Он даже трогает ее. Пусть пока и почти невинно.

Хотя не-е-е… Нихера не невинно, судя по тому, как потяжелело в паху и как широко распахнулись глаза Даны. Мысли у нее тоже возникли соответствующее.

Правда, ему очень сильно не понравилось, как она отодвинулась от него.

Далеко…

Чтобы в следующий раз он не смог достать.

– Ты сейчас серьезно, Натан? – охрипшим от негодования голосом выдохнула она, бледнея. – Ты думаешь, что говоришь? Или тебе настолько плевать на окружающих, в данном случае на меня? Я овдовела неделю назад, а ты тащишь меня в постель?!

В позвоночник мужчины точно десятки ржавых штырей воткнули. А потом со смаком, медленно повернули…

– Если бы тащил, ты была бы сейчас подо мной, а не высказывалась.

– А я еще не закончила. Твой эгоизм зашкаливает! Поражает. – Дана, точно не веря, покачала головой. – К чему ты стремишься? Меня зашугать до такой степени, чтобы я слово опасалась произнести? Или что, Натан? Ты говоришь, что хочешь диалога. А сам что?.. Давишь!

Он сжал зубы.

– Я не хочу давить. Но буду, если ты продолжишь меня избегать.

– Чего ты хочешь? – Она упрямо вскинула подбородок. – Давай, озвучь свой план!

Упрямая девочка…

И очень красивая.

Даже в печали.

– Я многого хочу. Первое и пока основное – ребенок. Раз он от меня, значит, я буду отцом. И это не обсуждается.

Официант появился вовремя. Им обоим необходима остановка, градус напряжения увеличивался.

Дана не прикоснулась к еде. Сидела и молчала, осмысливая его слова.

Натан тоже не спешил продолжать.

– Я немного не понимаю, – через небольшую паузу начала Дана уже намного тише, пряча эмоции.

– Спрашивай, объясню.

– То есть ты… не исчезнешь?

– Нет. – Натан недобро усмехнулся. Самого его распирало, бесило от мысли, что Дана желает от него избавиться.

– И заявишь права на ребенка?

– Знаешь, а вот тут ты ведешь себя интересно. Ты же знаешь, кто я?

– Теперь – да.

– Я богатый человек, Дана.

– О-о, это мне теперь тоже известно.

– Не надо иронии, она ни к чему. Раз я косякнул и ты от меня забеременела, я дам своему ребенку все, что ему полагается по праву рождения.

Дана застучала короткими ноготками по столу.

– Натан, а если ты не косякнул?

– Объясни.

– Что тут объяснять? А если я тебе скажу, что моя беременность от чужого мужчины – тщательно продуманный план? Что если я приехала на Кипр с целью забеременеть? У нас с Вадимом не получалось, и мы решили поступить таким способом! Ты не слышал, что у женщин иногда бывает отпуск с последствиями? Солнце, жара, беззаботность. Желание хорошо провести время. Весело. Люди поддаются соблазну легко. Разве у нас не то же самое было? Ты так тщательно и планомерно меня соблазнял, что мне не пришлось прикладывать усилий. Никаких! Все получилось!

По мере того как она говорила, голос подвел ее. Задрожал.

– Все сказала?

Дана кивнула и поднялась.

– Нет аппетита. Извини.

Ее извинения ему не сдались! Но Натан позволил ей уйти.

Он выждал минуту, вторую… Потом позвал официанта, расплатился и направился к выходу.

– Отсюда вышла девушка. В черном. Приехала со мной. Куда она пошла? – спросил он у охранника.

– В ту сторону.

Значит, влево.

Подавив желание закурить, Натан зашел за угол и сразу увидел Дану. Она стояла у стены, согнувшись, точно ей нечем дышать. Вид ее хрупкой фигуры, несчастной и подавленной, сдетонировал в грудину.

Он подошел девушке и, преодолевая сопротивление, прижал Дану к себе.

Она в его руках… Стояла, почти не дыша.

Натан осторожно погладил ее по спине, задержавшись на пояснице.

– Я скотина, Дан. Я это признаю. Ну все, все. Не плачь.

Она жалобно всхлипнула и прижалась к нему еще сильнее.

– Я не могу так, понимаешь? Ты давишь… все давят…

– Кто еще?

Она упрямо мотнула головой.

– Твой муж? Дан… Ответь мне на один вопрос.

Она повторно мотнула головой.

– Нет.

– Дан… Мне надо знать.

– Нет.

– Дан… Ты его любила? Вадима? – Он все равно спросил. Сердце гулко билось в груди. В висках запульсировало.

Глава 18

Две недели тишины.

Дана убрала грабли в подсобку и прикрыла дверь.

Осмотрелась по сторонам и пришла к выводу, что вышло очень даже неплохо. Она лично собрала листву между клумбами.

В саду – ни души.

И это тоже устраивало Дану.

Ни охраны больше, никого.

Всех распустила.

Точнее, согласовала с Николаем Николаевичем. Тот поддержал ее предложение. Больше ворчала мама.

– То есть как ты останешься в доме? Одна?

– Одна, мам. Я так хочу.

– Поехали к нам.

– Соскучусь – приеду. Без пробок до вас мне добираться сорок минут. С пробками – час.

Родители приняли решение пожить в городской квартире, пока Дана не родит. Но она была уверена, что те вскоре передумают и снова уедут к себе за город.

Туда ехать четыре часа. Тоже не так уж и долго. Ко всему можно приспособиться.

Сполоснув руки, Дана вернулась в дом. Сейчас она немного отдохнет и начнет готовить ужин. По плану зеленый салат, запеченные креветки и паста. На ее взгляд – идеально.

Как оказалось, готовить для себя – хлопотно и очень, очень нудно. Для других – пожалуйста. А для себя… Куда проще обойтись бутербродами. И кашей. Ну или еще чем-то «скороспелым».

Дана поняла – надо менять ситуацию. Ей необходимо полноценное питание.

Первые дни ей доставляли еду из ресторана. Три раза в день. Ровно по расписанию. Сбалансированное, правильное.

«Я готовлю себе еду. Прекрати».

«Фото предоставь».

Нормально, да?

Сначала Дана психанула. Достала пачку хлеба, отрезала ломоть. На него шлепнула дольки огурца. Можно было, конечно, еще и помидорку сверху, но это уже перебор!

«Я не голодаю!» – сообщила она адресату и отправила доказательство.

«Шикарный ужин. Выглядит аппетитно. Пригласишь?»

Он серьезно?

Дана обхватила плечи руками. Постояла некоторое время.

И решилась.

Через час Натану Тавриди она отправила фото овощного рагу.

«А белок где?»

Пришлось отварить яйца.

«Еще нужна клетчатка».

«Я пью витамины!»

«Фото».

Дана не поленилась подняться в спальню и отправить еще один снимок.

Получите, распишитесь.

Она настырно отправляла ему на протяжении еще трех дней все, что она ела и пила.

Вот, пусть успокоится.

Когда от Натана первый день не пришло ни одного сообщения, Дана сказала себе, что ей все равно.

Сегодня пошел третий.

Странные они существа. Девушки. Все без исключения. Принимают желаемое за действительное. Получая желаемое, отрицают. Раздражаются от внимания, а когда оно пропадают – сетуют.

Она то и дело ударялась в философию и размышления. Ругала себя за это, но как не думать?

Тем более оставшись одна.

Дана подтрунивала над собой, что разогнала всех.

Но ей так сейчас намного комфортнее. Она не хотела ни с кем общаться. Когда чувствовала потребность побыть с кем-то, ехала к родителям. С подругами тоже почти не встречалась. Они звонили, писали, поддерживали. Она не отстранялась от них. Даже выбиралась пару раз в кафе.

Так надо было.

Сидеть дома двадцать четыре часа и ждать неизвестно чего не выход.

В большинстве своем ей нравилось. Впервые за последние месяцы уединение приносило покой.

Мысли про Вадима постепенно отпускали Дану. Ей было его жаль. По-человечески. Молодой, дурной. Жить и жить. Зла она ему не желала. Смерти тоже, несмотря на его угрозы.

Но одно знала точно – она его больше не любила.

Ее сердце затерялось где-то на Кипре под звуки морского прилива.

Про Натана она тоже старалась особо не думать. Хлопотно и тяжело.

Ее устраивало, что он дал ей передышку. То, что между ними только все начинается, она не сомневалась. Ему нужен ребенок. А она?.. Она ему нужна?

Почему он не прилетел в Россию раньше? Пока животик Даны настолько не округлился, что игнорировать его не выходило.

И еще…

Какова вероятность, что сначала Натан прилетел в Россию по делам и уже потом по роковому стечению обстоятельств вышел на нее? У него дела с Томашевским.

Как после этого не поверить, что мир не так уж и велик.

Забрав миску с салатом, Дана прошла в гостиную, включила телевизор, выбрала приключенческий фильм и удобно устроилась. На подлокотнике лежал аккуратно сложенный плед на тот случай, если ей станет тоскливо или она замерзнет.

Идеально!

На самом деле, Дана предпочитала ужастики. Любила страшилки. Не те, где кишки выпускают каждые пять минут, а настоящие – с характерной музыкой и постепенным повышением градуса напряженности. Ничего не могла с собой поделать, предпочтения не выбирают. Но не смотреть же кошмарик, будучи беременной?

Пришлось договариваться с собой.

Взгляд Даны то и дело нырял к телефону.

Молчит…

И телефон, и абонент, от которого ждала весточки.

Причем Дана не сомневалась – позвони сейчас Натан и предложи встретиться, она заартачится и никуда не пойдет.

Просто… голос его нужен. И внимание.

Понимание того, что все серьезно. Что она не одна.

Ушел ли страх? Ничего подобного. Те разговоры, что случились у нее с Натаном, абсолютно ничего не прояснили. Больше сумятицу внесли.

Она видела, как Натан на нее смотрит. Холодно, отчужденно. А иногда в его глазах снова вспыхивало то пламя, перед которым она не устояла и обожглась.

Зачем она, дура, ему выпалила, что беременность от случайного встречного – продуманный акт? Кто ее за язык тянул? Рассчитывала уколоть Натана? Серьезно? Они игроки разных уровней.

Да и не собиралась она играть. Не ее это.

Звонок в дверь взбудоражил Дану. Она нахмурилась. Гостей не ждала.

И кто пожаловал?

Сердце пропустило удар. Оно, глупое, ждало… Надеялось.

Николай Николаевич предложил оставить Дане одного человека. За садом присмотреть, за участком. Воротами опять же. Она категорически отказалась.

Накинув на плечи кардиган, Дана вышла на крыльцо. Тут располагались домофон и камера.

Перед воротами стоял водитель Томашевского-старшего. Увидев его, Дана сильнее нахмурилась.

Или это разочарование прошлось по коже наждачкой?

Может, и оно…

– Добрый вечер, Дана Сергеевна. Николай Николаевич просил передать. – Водитель вручил ей черную кожаную папку.

– Спасибо.

Спрашивать, что там, не имело смысла.

Дана оказалась удивлена. Странно, что Николай Николаевич решил действовать через водителя, не пришел лично.

Они договаривались о беседе, тогда, на яхте. Которая так и не состоялась…

А теперь что?

Дана открыла папку по дороге к дому. От ворот и калитки до входной двери было приличное расстояние. Ей вообще очень нравился этот дом. Продумано все до мелочей. Про сад и говорить нечего, тут поработали опытные ландшафтные дизайнеры.

Сам дом и участок у них был небольшой по местным меркам, Вадим нет-нет да выдавал мысль, что хочет другой дом. Более презентабельный, в более элитном районе.

Дане же нравилось здесь.

Она достала лежащий первым документ, и рука дрогнула.

Дарственная…

На дом.

Слезы брызнули из глаз, и она, чтобы как-то совладать с ними, задрала голову. Ни звезд, ни облаков она не видела…

Продышавшись и быстрым шагом поднявшись по ступеням, Дана кинулась к телефону.

Томашевский-старший ответил почти сразу же.

– Слушаю, Даночка.

– Николай Николаевич, я…

Слов не нашлось.

– В данном случае я был бы доволен обычным «спасибо».

– Николай Николаевич, вы ничего не знаете! – быстро начала говорить Дана, прижимая руку к щеке. – Ребенок…

– Я все знаю, Дан. Поэтому выдыхай. Хорошо? Тебе волноваться нельзя. Береги себя и ребенка. Я буду рад, если он родится здоровеньким и крепким. И учти, навещать его я буду. Где бы ты ни жила.

Слезы повторно брызнули из глаз.

– Спасибо! Спасибо вам!

Она долго смотрела на документы. Потом снова перечитала их. И снова.

Порывалась еще раз позвонить Томашевскому, тормознула себя.

Он поступил так, как счел нужным. Благородно и от души.

То, что за домом следят, Дана заметила почти сразу. Точнее, как следят. Прожив на улице несколько лет, Дана знала в лицо соседей. С некоторыми из них неплохо общалась.

Тонкую фигурку, что жалась на скамейках, нельзя было не заметить. Сначала Дана решила, что это новая горничная или помощница у Борзовых или Титровитских. Наверное, девушка присела и отдыхает. Ничего необычного. Но, блин, как часто кто-то у них на улице сидел вне своей территории?! Обычно отдыхать предпочитали за забором, подальше от посторонних глаз. Даже Дана любила погреться на солнышке у беседки или на скамье, что располагались у костровой зоны.

Когда девушка вышла перед ее машиной и махнула рукой, прося остановиться, Дана напряглась. Быстро заблокировала двери автомобиля и притормозила.

Мало ли…

Но как только девушка подола ближе, Дана нахмурилась. Ей кажется или?..

Она поспешно приспустила окно, точно зная, что попадает под камеру. Безопасность прежде всего.

– Здравствуйте, – быстро заговорила незнакомка, явно испытывая смущение и дискомфорт от происходящего. – Извините, пожалуйста, что вот так лезу к вам… Я видела, вы выезжали из этого дома. Потом звонила, но мне никто не ответил.

– Чего вы хотели?

Дана смотрела на нее и не могла понять, в чем дело.

Но что-то цепануло внимание… Нечто, что Дана никак не могла уловить. Да и сложно это сделать, когда видишь человека впервые.

На вид незнакомка была не старше ее. Возможно, даже моложе. Не накрашенная, с собранными в высокий «хвост» волосами, она производила впечатление едва ли не подростка.

Одежда – простая, кожаная куртка – явно видела лучшие времена.

– Поговорить. Точнее…

Девушка выпрямилась, провела рукой по лицу и снова склонилась к окну.

– Я понимаю, как это выглядит и звучит. Но мне сказали, что здесь проживает Николай Томашевский. Николай Николаевич, точнее.

Дана в недоумении повела бровями.

– Вам дали неверную информацию. Томашевский тут не живет.

– А-а… Блин.

Незнакомка поджала губы, не скрывая разочарования.

– Тогда…извините.

Она начала отходить от машины, когда Дана окликнула:

– Подожди.

Она отстегнула ремень безопасности и вышла.

Девушка замялась, покосившись на живот Даны.

– Я знаю Николая Николаевича.

– О-о.

– Тебе дали неверный адрес. Этот дом ранее принадлежал его сыну.

– Может быть…

Дана снова и снова рассматривала незнакомку. Эти черты… Высокие скулы, пухловатые от природы губы…

– Я тебе сейчас другой адрес дам, – быстро сказала Дана, принимая решение. – Хотя нет. Подожди…

– Послушайте, если знаете, как с ним связаться, помогите, пожалуйста. У меня мама серьезно больна. Именно она настаивает, чтобы я с ним встретилась. А я… – Незнакомка повела плечами. – Мне эта встреча не сдалась. На самом деле, я не хочу, но мама… Она работала как-то с ним… Лет двадцать назад. Зачем сейчас она хочет с ним встретиться, я не понимаю.

Она обняла себя за плечи, быстро заморгав, скрывая выступившие слезы.

Зато поняла Дана.

– Минутку. – Она достала телефон и набрала приемную Николай Николаевича. – Лиза, привет. Да, спасибо, все отлично. Посмотри, пожалуйста, у Николая Николаевича как сегодня с расписанием. Желательно именно сегодня. Нет, не мне… Но к нему придет одна девочка… От меня. Да, встреча очень важная. О, через два часа есть окно? Отлично. Выпиши пропуск. Имя сейчас скажу.

– Левтарова Лариса, – быстро протараторила девушка с заметно округлившимися от удивления глазами.

– Левтарова Лариса, – повторила Дана, улыбаясь. – И скажи, пожалуйста, Николаю Николаевичу, что это я лично прошу его с ней увидеться. Он потом все поймет. Надеюсь, по крайней мере.

Надо же…

Как интересно выходит.

Выводы делать рано. Они все поспешны, но если Дана права хотя бы на сотую процента…

– Вот и все. Поторопись. Через два часа тебя ждут в офисе «Пальтэра». Адрес загуглишь.

Лариса смотрела на нее неверующим взглядом.

– То есть… меня пустят и встреча состоится?

– Думаю, да.

– Э-э-э-э…. Спасибо.

– Да не за что.

Дана еще раз улыбнулась и села за руль.

Девушка, что провожала ее машину взглядом, была едва ли не точной копией Вадима.

Но это уже Дану не касалось.

* * *

Спустя неделю тоже ничего не изменилось.

Где. Черт. Побери. Натан.

Что, все? Наигрался?

Обозначил себя, потом подумал-подумал и решил, что ему не нужны ни Дана, ни ребенок?

Тогда зачем вообще появлялся?

Тем более делал тест ДНК! Разве миллиардерам нужны внебрачные дети, которые могут претендовать на их состояние?

Да-да, такие мысли у Даны от злости тоже появлялись.

Лично ей деньги Натана не сдались! Она отлично справится и без них!

А вот ребенок…

Дана сжала виски пальцами.

Не нервничать. Не накручивать себя.

Ребенок – только он имел значение. Его здоровье и развитие.

Психологическое состоянии мамы тоже важно. Об этом твердили все, кому не лень. Но если вышло по-другому, стоило ли отчаиваться?

Тем более теперь у нее есть дом. Собственный! Из которого никто ее не попросит.

Говорили, что Томашевский-старший резко активизировался. Куда-то полетел. За Урал… Далековато путь держал. Но значит так надо.

От него она получила сообщение: «Мы в расчете, Даночка».

Да, теперь она может спать спокойно, она сделала все правильно.

И Николай Николаевич обретет новый смысл жизни.

Дана поставила в духовку индейку и достала из ящика орехи. Возникло искушение сделать еще одно гастро-фото и отправить по известному адресату.

Напомнить о себе…

Малодушно? Неправильно? Может быть. Дана и не спорила.

Теперь она уже чувствовала потребность поговорить. Страсти в душе улеглись.

Дана приготовила салат.

Нет. Звонить и писать она Натану не будет. Если не интересна, зачем навязываться?

Она поужинала, созвонилась с родителями. Договорилась, что завтра с мамой пройдутся по магазинам. В пятницу у нее назначен прием у гинеколога.

Дана положила руку на живот и прикрыла глаза.

Ее радость… ее ребеночек. Только ее. Остальные пусть идут лесом. Она родит себе дочку, и они будут жить счастливо. Она будет самой лучшей мамой.

Звонок в дверь нарушил тишину вечера. Дана не спешила идти открывать. Не подорвалась, не кинулась.

Был вариант проигнорировать Натана, который, наконец, соизволил появиться.

Но Дану ждал сюрприз.

За дверью ее ждал вовсе не Натан.