Текст книги "Знакомьтесь: любовь"

Глава 5
Планы меняются

До Нового года я ни разу не видела Эммануила. Пропал, словно сон. Только серебряные часы с аметистами вместо циферок давали понять: не приснилось.

О странном приключении знали только Светка и тётя Сара. Первая восприняла это с нереально авантюрным восторгом, вторая – с умеренным скептицизмом.

– Запомни, Арина. Мужчины – существа местами отрицательные, – мудро сказала она. – Не со зла, а только по причине своей конституции. И бороться с этим мы ещё не научились.

Светка, в то время находившаяся у меня в гостях, только покивала и тяжко вздохнула. С тётей Сарой они прекрасно друг друга понимали, поэтому неофициально кандидатура подруги была одобрена тетей и допущена к комиссарскому телу, то бишь к моему.

На работе всё складывалось хорошо, нагрузка из разряда «умеренной» не переходила в «крышесносную», поэтому справлялись мы весьма неплохо. На рабочем мини-корпоративе накрыли стол в самом большом кабинете, где вечно проходили наши гулянки (коммерческий отдел на то и коммерческий). Мы с девочками быстро сделали нарезку, бутерброды и сервировали по высшему разряду. Во всяком случае, для нашей организации.

Райский-Энгель заявился в костюме Деда Мороза и с громадным мешком. Громогласно провозглашал тосты, хохотал басом и одаривал каждого календариком и набором ручек с наклейкой в виде кособокой Снегурочки. Но, как говорится, главное не подарок, а внимание. К тому же к Новому году шеф расщедрился на небольшие премиальные. Мелочь, а приятно.

С обеда всех отпустили.

– Прошу после праздников всех явиться вовремя, – напутствовал Райский-Энгель. – Сами понимаете, реклама – двигатель торговли.

– А в двигатель надо обязательно залить топливо! – сострил Женя из отдела программистов. – Погорячительнее.

– Только чтоб через крышечку не переливалось, – заметил шеф.

Искреннее возмущение Женьки утонуло в дружном хохоте сотрудников. Вышли мы весёлые и довольные жизнью. На носу аж три выходных. А значит, можно хорошо выспаться и отдохнуть. Никаких других особых планов у меня не было.

– И вот ещё, – заявил Пашка, держа в руке бокал с шампанским. – Хочу пожелать, чтобы наш коллектив никакое дело не оставлял! И не был похож на этого горе-угонщика.

– Какого еще угонщика? – не понял кто-то.

– Как? – удивился Райский-Энгель. – Разве вы не слышали? Завелся в городе какой-то чудик, который сначала угоняет машину, катается по ней по городу, а потом ставит на место.

– Ого, – присвистнула я. – Это что-то новенькое.

– А тост-то как к нему относится? – уточнила Света.

– Так я и говорю! – рассмеялся Пашка. – Выпьем же за то, чтобы мы в отличие от этого незадачливого угонщика доводили любое дело до логического конца!

– Ура-а-а! – закричали все хором, сопровождая это дело звоном бокалов.

Ещё некоторое время мы посидели за столом, посмеялись над курьёзами уходящего года и только спустя приличное время начали собираться.

– Ничего не поменялось? – спросила Светка, подхватывая меня под руку и стараясь идти в ногу.

Гололёд нельзя было назвать основательным и зимним, но всё же дорога покрылась тоненькой коркой льда, поэтому идти приходилось осторожно, чтобы вместо праздничного послевкусия не оказаться в больнице. Ну или хотя бы дома с синяками в неожиданных местах.

Я пожала плечами и тут же тормознула, удерживая поскользнувшуюся Светку.

– Стоять!.. Нет, не изменилось. Тётушка пойдёт в гости к соседям. Там будет какой-то полковник в отставке, сказала, что завидный мужчина.

Светка прыснула.

– Вот это я понимаю – хватка. Готова спорить, она его зачарует за какие-то пару часов и выйдет замуж к Рождеству.

– Ну-у-у… – протянула я с самым серьёзным видом. – Не к Рождеству, но к Крещению точно! Зуб даю!

– Оставь себе, – махнула рукой Светка. – Чем тебе потом грызть праздничную котлету?

Мы рассмеялись. Шампанское бурлило в крови, мир казался куда красочнее и добрее, чем был на самом деле. Поэтому не смущали ни ветер, ни гололёд, ни свистнувшие нам вслед подгулявшие моряки.

– Слушай, так это выходит, что тебе встречать не с кем? – вдруг осознала Светка.

– Э… ну да, – ответила я и посмотрела на подругу. – А что?

Новый год в одиночестве меня не пугал, в наше время это не проблема. Хотя, может, дело в том, что сама по себе я интроверт ещё тот, поэтому провести ночной праздник одной и перед монитором ноутбука для меня вполне естественно. Не первый раз, в конце концов. Правда, веселые встречи с родственниками и в компаниях тоже были. Скажем так, в юности.

– Ну, приходи тогда, – тряхнула подруга кудрявыми черными волосами, тут же рассыпавшимися по её плечам и спине красивым водопадом. – Ко мне сестра притопает с племяшкой. Посидим, поговорим.

Идти никуда не хотелось. Вот совершенно. Поэтому надо было срочно что-то решать. Однако в голову ничего не приходило: как так ответить, чтобы не обидеть подругу, но при этом сохранить зону комфорта? Завтра я готова ломануться с ней в любую авантюру. Но с утра, не раньше.

Неожиданно у меня в сумочке зазвонил мобильный. Светке пришлось отпустить мой локоть, чтобы от нас не шарахались люди. Всё же на звонке у меня стоит звук полицейской сирены. Поэтому не все реагируют адекватно, услышав его в первый раз.

Тётя Сара. Какая прелесть. Надеюсь, всё в порядке.

– Если ты не поторопишься, то таки рискуешь пропустить кое-что интересное прямо в нашем доме.

Тон, которым это было сказано, насторожил меня даже через пелену шампанского и праздничного настроения.

– Оно не кусается? – осторожно уточнила я.

Тётя издала звук, который с первого раза классифицировать не удалось.

– Если ты постараешься, оно будет делать всё, – многозначительно пообещала она. – Так что мы тут ждём тебя с нетерпением.

Я нажала на отбой и недоуменно посмотрела на телефон. Тётя умеет озадачить. Теперь думай, что там приключилось и как себя надо при этом вести?

– Что такое? – обеспокоенно спросила Светка.

– Тётя Сара, – подробно объяснила я.

– А-а-а, – понимающе протянула подруга. – Ну, это важно. Только ты всё равно подумай и приходи сегодня к нам с Танькой.

Мы распрощались, Светка чмокнула меня в щеку и пошла к ближайшей остановке. Дойти до ее дома можно было и пешком, и летом она обычно предпочитала прогулки на свежем воздухе. Не смущали ни короткие юбки, ни высоченные каблуки. Даже дождливая погода не была аргументом в пользу передвижения на маршрутке. Но сегодня она решила не рисковать.

Я посмотрела подруге вслед, проконтролировала, чтобы она села в автобус, и помахала рукой. Светка послала мне воздушный поцелуй, и жёлтый «богданчик» тронулся с места.

Стоило только Светке исчезнуть из поля зрения, как хмельное настроение немного спало. Что удумала тётушка? Она прекрасно знала, что на работе мы будем отмечать. И обычно не беспокоила, понимая, что ничего предосудительного мне натворить не позволит ни воспитание, ни умение держать себя в руках. И вообще я это… как его… не буйная, вот!

Поднявшись к себе на второй этаж, я позвонила в дверь, мысленно приготовившись к худшему.

Тётя Сара открыла и окинула меня внимательным взглядом поверх очков с красивой золотистой оправой. Впрочем, я проделала то же самое и определила, что на ней домашний халат, следовательно, нежданный гость к нам не заявился. И, следовательно, можно немножко выдохнуть.

– Заходи, – произнесла она, удовлетворившись моим видом и давая пройти.

– Что случилось? – на всякий случай всё же потише спросила я, разматывая шарф и стаскивая с головы шапочку.

– Не что, а кто, – невозмутимо сообщила тётушка, поймала крутившегося под ногами Сёму, до ужаса любившего встречать всех, кто приходил в дом, и пошла в комнату. – Проходи уже.

Так, всё же ошиблась. Кто? Кто пришёл? Тётя Сара что-то сказала, ей тут же что-то ответили. Мужским голосом, кстати.

Спешно стянув сапоги, я мельком глянула в зеркало, пригладила волосы и, словно пловец перед нырянием на большую глубину, набрала воздуха в грудь и шагнула в комнату.

На диване сидел высокий блондин в светло-сером свитере и голубых джинсах. Красив нордической красотой. Правильные черты лица, внимательные серые глаза, идеальные губы. Да, пожалуй, я бы в такого влюбилась, если бы это не был мой троюродный брат Олег Грабар.

Он встал с дивана и подошёл ко мне.

– Ну, ты прям уработалась! Я уже готов был ехать за тобой в офис.

Я с радостным визгом повисла на его шее. Он, легонько придерживая за талию, закружил меня по комнате.

– Не разбейте мне вазочку, – назидательно предупредила тётя Сара. – Зря я её, что ли, мыла?

Олег поставил меня на пол, мягко приобнял за плечи и подозрительно посмотрел на тётушку:

– Это та, которую я мечтаю грохнуть уже несколько лет?

– Она самая, Олежечка, она самая.

Я не сдержалась и хихикнула. Вид вазы и впрямь оставляет желать лучшего. Она, горемычная, не раз падала, потом клеилась и гордо водружалась на место. Поставить в неё ничего, кроме сухостоя, уже невозможно, однако тётя Сара убеждённо заявляла, что ваза дорога ей как память, поэтому стоять тут будет до скончания века. Учитывая, что последний начался не так давно, многострадальная ваза грозила пережить нас всех вместе взятых.

Олег сгрёб меня в охапку и утянул на диван. От него пахло хорошим парфюмом с едва уловимыми нотками вишни. О как, интересно. До неприличия вкусно, так бы и съела. Надо будет, наверно, купить торт с вишнево-шоколадной начинкой, раз пошла такая реакция. Его свитер немного колол щеку, но отлипать категорически не хотелось. Пусть мы не так чтоб сильно близки, но всё равно он родной и хороший. И по Олегу я безумно скучала, когда переехала сюда.

– Не дави его так сильно, – чуть приспустив очки, сказала тётя Сара. – Иначе он потом откажется есть.

– Я не голоден, – попытался отшутиться Олег, всем видом показывая, что я ему ни капли не мешаю. – Всё нормально.

– Знаю я вас, – буркнула она, глядя на нас крайне неодобрительно. – Оба такие две щепки, что негде и трещине появиться.

Встав, она направилась на кухню.

– Сидите уже здесь, пойду достану пироги. А то вас в комнате вскоре и не увидишь, придётся искать на ощупь.

Я хихикнула в кулак и глянула на Олега. Тот старался сдерживаться, лицо оставалось невозмутимым и совсем чуть-чуть покаянным. Вроде как принял всё к сведению и больше так не будет. Совсем. Наверное. Если захочет. Всё же взрослый мужчина, юрист, профессионал и вообще. Кстати, при таком наборе достоинств и весьма приличной зарплате для меня оставалось загадкой, почему он до сих пор не женат? Впрочем, задавать такие вопросы нет смысла, потому что в ответ можно услышать аналогичные.

– Сурова, – выдохнул он, тогда тётя Сара скрылась за дверью.

– Ну так, – хмыкнула я. – Самая старшая женщина в семье. Сам понимаешь. Ничего и никому… без её ведома.

Олег только покачал головой.

– Это точно. Ты сама-то как? Настроение праздничное?

– Ну так, – пожала я плечами. – Не первый раз: монитор, ликер и пирожное.

Он нахмурился, мой ответ явно пришёлся ему не по душе. Однако я не дала развить эту тему и тут же спросила:

– А ты сам-то? В гости к нам?

Олег кивнул в сторону стоявшего в углу чемодана.

– Пока да. Искать буду квартиру. Я теперь работаю в Одессе.

– Ого! – воскликнула я, устраиваясь на диване поудобнее, чтобы видеть лицо брата. – Это что-то новенькое. Решил оставить Херсон?

Он пожал плечами.

– Не то чтобы оставить, переезжать насовсем я в любом случае не собираюсь. Но сейчас появилось интересное предложение, а без переезда никак.

– И надолго? – поинтересовалась я.

Сёма тем временем уполз с кухни, довольно облизываясь, впрыгнул на диван и полез на колени к Олегу. Тот автоматически затянул котяру к себе и почесал за ухом. Сёма заурчал и принялся топтаться. Гостей этот паразит любит до безобразия, особенно если эти гости уделяют внимание маленькой бедненькой котеньке (которой Сёма неизменно себя считал), гладят, нежат, тискают и подкармливают вкусненьким. Олег, безусловно, подходил под все вышеперечисленные критерии, поэтому к нему кот бежал на всех парах.

– Пока не знаю, – спустя некоторое время сказал брат, продолжая гладить Сёму. – Но не меньше двух месяцев.

– Какой профиль? – спросила я, прислушиваясь к ругани тёти Сары, у которой, кажется, выпало что-то из рук.

Однако, судя по интонации, сейчас заходить опасно, так как поднятый предмет мог полететь в вошедшего. Не со зла, но во имя: «Да не мешай же!»

Олег покосился на стену, из-за которой донеслись подозрительные звуки. Так и не ответил, потому что тоже заподозрил нечто опасное на кухне.

– Не надо, – предупредила я.

Он вздохнул.

– Да я знаю. Но мало ли. Вдруг тётушка переменила гнев на милость и теперь будет рада помощи?

Прозвучало это, конечно, хорошо, но явно не по отношению к нашей родственнице. Поэтому, ещё раз переглянувшись, мы дружно расхохотались. Тётя Сара – то, что никогда не изменится, невзирая на государственный строй, погоды и курс доллара на черном рынке. Она такая, какая есть.

– Профиль знакомый, – хмыкнул Олег, сообразив, что так и не ответил на мой вопрос. – Судостроение и судоремонт. Никакой романтики, не то что у вас.

Конечно, он иронизировал. Однако, вспомнив про будущее задание, я закашлялась.

Олег нахмурился.

– Ты здорова?

– Здоровее многих, – буркнула я, утирая выступившие слёзы. – Про романтику просто ты это сильно. Вон скоро будем заниматься сайтом с эротикой и писать всяческие статьи про БДСМ-практики.

Олег озадаченно посмотрел на меня. Кажется, он пытался в срочном порядке вспомнить, что конкретно входит в мои обязанности и почему ранее он о таком не слышал?

Решив, что брат мне нужен и чтобы чего нехорошего не случилось от замыкания в мозгах (у обоих), я ухватила его за руку и потянула на кухню:

– Идём. Думаю, уже можно. К тому же я уже не прочь перекусить.

Потревоженный Сёма недовольно мяукнул и переполз на более безопасное место в виде огромной круглой подушки с оборочками. Олег не сопротивлялся, однако смотрел на меня весьма подозрительно. Кажется, не стоило такого брякать. Всё же он у меня очень приличный. Ну или, по крайней мере, умудряется сохранять имидж приличного мужчины уже на протяжении многих лет.

– Я многое пропустил, – заметил он, при этом не сопротивляясь моей хватке и ступая следом. – Ты обязательно расскажешь мне всё в деталях.

Я фыркнула.

– Может быть, тебе ещё и показать?

– Лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать, – не смутился он.

Тётя Сара уже успела разложить по тарелкам ароматное жаркое, салат из курицы, орехов и граната и домашние булочки, а потом выставила на стол бутылку с ликером.

– Начнем с малого, – пояснила она, перехватив наши взгляды. – Вам ещё всю ночь гулять. Впрочем, мне тоже.

Мы уселись за стол. Ну, допустим, она-то идёт знакомиться с мужчиной – это понятно. Надо быть в форме, держать обольстительность за шиворот и очарование за шкирку. Всё как положено. А мне-то чего? Да и Олег разве куда-то собрался?

Видимо, вопросы были написаны у меня на лбу, потому что Олег взял вилку в руку и, делая вид, что страшно увлечён салатом с курицей, вкрадчиво спросил:

– Кстати, Арина, а ты всё еще уверена, что Новый год надо праздновать одной?

Интуиция приняла боевую стойку и зашептала на ухо, что стоит насторожиться. Когда что-то спрашивают таким тоном, то вряд ли будет нечто… хорошее.

– Ну… – протянула я, думая, отвечать правду или нет. – Вообще-то…

– Одной и дома, – ответила за меня тётя Сара, сразу сдав мою планируемую дислокацию.

Я не преминула деликатно наступить тётушке на ногу, однако та даже бровью не повела. Ну, оно и понятно. Считает, что пора мне выбираться из роли затворницы и примерять на себя новое амплуа. Однако, учитывая, что на это я смотрю весьма скептически, у нас по этому вопросу всегда было… несогласие.

– Меня Светка к себе пригласила, – робко известила я, вспомнив запасной план.

Всё-таки перед лицом неизвестного Светка – вполне годный вариант. Таня – её старшая сестра, разница в три года. Они похожи до ужаса, многие считают их вообще близнецами. Хотя, конечно, если присмотреться, то никакие они не близнецы, факт. А Кира, пятилетняя дочь Тани, это вообще ураганчик с бантиками и в платьице. Муж Тани – весьма темпераментный мужчина, в жилах которого течет южная кровь (я раз их на прогулке видела), поэтому гены у дитятка о-го-го. Ну или ой-ёй-ёй, зависит от ситуации.

– Светка – это не проблема, – отрезала тётя Сара. – Олежек, ты что там говорил?

– Да вот, – невинно произнёс он. – Арина, почему бы тебе не пойти на празднование Нового года к моим знакомым? Со мной, разумеется.

Повисла тишина, нарушаемая только скрипом ножей и вилок о тарелки. Ну ещё и о хрустальные вазочки, в которых находился салат. Тётя Сара принципиально клала его только в такую посуду. Ибо всё остальное было слишком просто и не соответствовало её чувству прекрасного. Спорить в таких моментах никто не брался, потому что тётя Сара – царица и богиня кухни. Как, впрочем, и её чувство прекрасного.

Я жевала сочное мясо и судорожно соображала, как следует вести себя в создавшейся ситуации. С одной стороны, мозг уже настроился на одиночный вечер-ночь, болтовню с несколькими друзьями по Интернету и потягивание ликера. Кстати, вот этого вот самого, который тётя Сара со всей присущей ей широтой души выставила на стол. Клубничный с мятой, мой любимый. Нет, для брата не жалко. Только вот все планы что-то покатились под откос, набирая безумную скорость. С другой… где-то внутри, словно искристое пламя бенгальского маленького огонька, горел интерес: а вдруг я хорошо проведу время? У Олега вряд ли будут в знакомых сомнительные личности, он к этому делу подходит очень ответственно и придирчиво. Дева же по гороскопу, что с него взять.

– А что за знакомые? – спросила я, отправляя в рот несколько зёрен граната и пристально глядя на брата.

– Хорошие, – сказал он, словно это всё поясняло.

– Там будут одинокие мужчины, – подлила масла в огонь тётя Сара. – Конечно, так бы просто я тебя не пустила, но с ним, – взмах вилки в сторону Олега, – разрешаю. Присмотрит за тобой.

Глоток ликера пошёл не в то горло, вновь разгорелся локальный пожар. Я закашлялась и схватила салфетку.

– Тётя, ты обо мне какого мнения вообще?

– Хорошего, – отрезала она. – Соглашайся.

Я посмотрела сначала на неё, потом перевела взгляд на невозмутимого Олега.

– У меня нет выхода?

– Нет, – в один голос ответили они.

– Но… это, мне не в чем пойти! – выдвинула я контраргумент любой женщины.

В любой непонятной ситуации говори, что тебе нечего надеть. Пусть даже это самое «ничего» выпадает на тебя из шкафа. Женщины в таком случае проникаются твоей бедой, а мужчины капитулируют. Есть, конечно, исключения: мужчины, которые при этих словах хватают тебя под ручку и тянут в магазин. Но таких в моей жизни не было. А те, что были… лучше не вспоминать. Всё ограничивалось ужином в кафе. Во всём остальном – сама-сама.

Искренне надеясь, что Олег не станет настаивать, я покосилась на него. Однако брат до неприличия самодовольно усмехался.

– Я знал. Но это не причина.

– Нет, милый, причина, – убедительно заявила я тоном, не обещающим ничего хорошего.

А потом и вовсе приняла вид: «Я девочка, я не хочу ничего решать, я хочу платье».

Олег улыбнулся.

– Радость моя, поверь, не причина.

Внутри заскреблось малоприятное подозрение, что этот мужчина продал свою душу дьяволу и постиг тайну женской логики. Это неслабо насторожило.

– Что ты имеешь в виду?

Олег закатил глаза.

– Господи, ты меня сведёшь в могилу. На дворе Новый год! Я тебе подарок привёз!

Я уставилась в тарелку. Пожалуй, глупее ситуации не придумаешь. И ведь всё четко и правильно. Раз ехал к родственникам в праздник, то обо всём позаботился. Вот что с ним делать? Жаворонок, Дева, юрист, брат? Ей-богу, женю. Только надо бы отыскать такую кандидатуру, чтобы не беспокоиться. И извернуться так, чтобы хотя бы завтра вручить братцу ответный подарок.

– Времени на подумать у тебя до конца застолья, – сообщил он.

– Да, мой белый господин, твоя преданная рабыня поняла тебя, – с придыханием произнесла я, невинно хлопая ресницами.

– Так, детки, – сообщила тётя Сара. – Я пошла к Циле на завивку. Вы тут сами разбирайтесь. И да, посуду не забудьте помыть.

Циля Семёновна – соседка сверху через этаж. Тот уникальный экземпляр, что называется «настоящая одесситка». На её пути лучше не оказываться, иначе быть вагону проблем. Если тётя Сара обладала замашками коренной жительницы, и порой сквозь маску, скажем так, обычного человека проскакивала одесситка из историй Жванецкого, то вот с Цилей Семёновной всё сложно. Реактивно, невероятно, смачно. Ты ещё не поняла, что тебе сказали, но уже должна ей. Хватка такая, что позавидует Райский-Энгель и весь коммерческий отдел в «Раэне». Однако завивку она делает великолепную. Поэтому тётя Сара к ней и ходит.

Мы с Олегом страдальчески переглянулись. Мытье посуды в этом доме – целый ритуал, и к нему стоило подойти очень ответственно. Стоило только тётушке выйти за дверь, пришлось спешно допивать ликер, собирать тарелки и приниматься за мытьё. Олег не смог уйти, потому что я тут же всунула ему в руки полотенце и велела вытирать.

Когда дело дошло до бокалов, на меня вдруг снизошло вдохновение. Уж коль играть по его правилам, так с моими исключениями.

– Слушай, я пойду. Но имею я право на шалость?

Олег подозрительно посмотрел на меня, застыв с полотенцем и тарелкой в руке.

– А что ты хочешь?

– Ну, ты же сказал, там будут одинокие мужчины, да? – невинно уточнила я.

– Угу.

– Вот и чудно, – проворковала я, ставя на мойку последний бокал. – Вытирай, я сейчас.

И выскочила в комнату. Так, где тут мой телефон?

– Алло, Светка? Нет, я не приду к тебе. Тут есть дело поинтереснее. Мужчин хочешь?